Текст книги "От греха подальше"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 4

Всю первую половину пятницы у меня из головы не шел Вольдемар… Да, теперь я знала имя моего «тайного противника». Более того, он перестал быть тайным. Рассматривая его лицо на фотографиях, я поймала себя на том, что мысленно называла его не иначе как «поставщик двора его императорского величества». Несмотря на абсурдность этих слов, я понимала, что они возникли в моей голове не случайно. На меня вчера больше, чем сведения сутенера, произвело впечатление выражение ужаса на его лице, появившееся при одном упоминании Вольдемара.

Внешне этот человек производил довольно приятное впечатление. У него были абсолютно правильные черты лица, выразительные глаза и пышная, без единого седого волоса шевелюра, хотя ему, судя по всему, было около сорока. Если бы я не знала, чей портрет лежал передо мной, и кто-нибудь сообщил, что это голливудская звезда, вполне вероятно, что я тут же обнаружила бы в его лице доброту, обаяние и огромную мужскую привлекательность. Теперь же, сама того не желая, я искала и находила в его чертах жестокость, холодный расчет и наглую самоуверенность. Скорее всего Вольдемар сочетал в себе и те и другие качества. В жизни редко встречаются абсолютно положительные, равно как и абсолютно отрицательные персонажи. Но чем опаснее противник, тем труднее распознать в нем это с первого взгляда.

«Поставщик двора его императорского величества…» Если Толян говорил правду – а его страх убедительно подтверждал это, – то вполне могло оказаться, что Вольдемар действительно имеет непосредственные контакты с сильными мира сего. Не знаю как «его величество», но «их превосходительства», по моим сведениям, не брезговали молодыми девочками.

Также могло оказаться, что Вольдемар имеет дело с «криминальными авторитетами», как уважительно называют бандитов и воров совершенно обалдевшие средства массовой информации.

Я отпустила свою фантазию в свободный полет. И мое буйное воображение тут же нарисовало десяток сладострастных картин из жизни привилегированных куртизанок в стиле французского кинематографа семидесятых годов. Современные Анжелики в полупрозрачных пеньюарах, в снятых для них уютных квартирках принимали представителей высшего уголовного света в телогрейках или при бабочках. Молчаливые юноши приносили им корзины с цветами, фруктами и самогонкой…

Резкая боль в ухе прервала мои безумные фантазии. Незаметно для себя я все это время теребила сережку в ухе. В зеркале я увидела, что моя левая мочка покраснела и слегка опухла.

«Что за идиотская привычка! Только этого мне не хватало», – ругала я себя, поправляя в ухе подарок Германа.

Герман, кстати, собирался наведаться ко мне в конце недели. Интересно, что он подразумевал под этими словами?

В «странах развитого капитализма» уикэнд начинается в пятницу вечером. Но его приход сегодня нарушил бы все мои планы. Кроме того, мне хотелось произвести впечатление на бывшего однокашника.

А встреча с ним до того, как я с блеском выполню его поручение, испортила бы весь эффект. Идеальная ситуация представлялась мне следующим образом. Он приходит ко мне, мы беседуем на посторонние темы. Он спрашивает, как продвигается его дело, на что я с рассеянной улыбкой отвечаю:

– Ах, это! У меня совсем вылетело из головы! – и вручаю ему листок с адресом и телефоном Марины.

А еще лучше – взять его за руку и отвести прямо по этому адресу.

Я опять чуть было не отправилась в «Страну Грез», но грез на сегодня было вполне достаточно, и я заставила себя спуститься на грешную землю. Причем самым решительным образом: пошла выносить мусор.

На обратном пути я достала из почтового ящика газету, к просмотру которой и приступила за чашкой кофе.

Едва ли не большую часть газетных страниц занимала реклама. Похоронные агентства меня пока не интересовали, пластиковые окна и подвесные потолки тоже. Поэтому, пробежав глазами первую страницу, я собиралась ее перевернуть, но тут мое внимание привлекла набранная крупным шрифтом шапка: «КАЗИНО „БРАТИСЛАВА“!» И далее шрифтом помельче: «Только у нас! Каждую пятницу! Только для ДЕВУШЕК вход в наше казино совершенно БЕСПЛАТНЫЙ! Для господ – вход пятьдесят рублей».

Вот оно что! Богатые господа, заплатив за вход пятьдесят рублей и проиграв несколько тысяч рублей, желают развлечься на всю катушку. Но что за развлечение без дам, желательно молоденьких? А у молоденьких дам просто нет пятидесяти рублей для того, чтобы проникнуть туда. И добренькое казино пошло навстречу: позволило приходить «за так». По пятницам. И молоденькие дамы полетели на огонек, в надежде подцепить там богатенького Буратино. А Буратино туда не ходит. Буратино зарыл свои денежки на Поле чудес. А в казино сидят не богатенькие Буратино, а богатенькие Карабасы-Барабасы. И одного из них зовут Вольдемар.

Это не могло быть совпадением! Вольдемар посещает именно это казино! И именно по пятницам!

Я вспомнила свою шуточную классификацию девочек. Красивые, если мне не изменяет память, желают больше всего на свете богатства. Поэтому их тянет туда, где, по их мнению, днюют и ночуют богатые люди. И Вольдемару остается только, потягивая аперитив, дожидаться их появления. И когда появляется красотка в его вкусе – он тут же предлагает ей «богатство», но в обмен на… А вот в обмен на что – мне и предстоит выяснить сегодня вечером.

Я собиралась ловить Вольдемара на живца. И в качестве приманки должна была соответствовать его представлению о женской привлекательности. И я приступила к созданию сценического образа в его вкусе.

Прежде всего я должна была помолодеть годика на четыре. Не претендуя переплюнуть по возрасту Марину и бывшую студентку училища культуры, я должна была выглядеть хотя бы не старше пропавшей год назад студентки пединститута.

Отправившись в ванную, я приступила к тем процедурам, секрет которых даже под пыткой не открою ни одному мужчине.

Через полтора часа на меня из зеркала глядело существо, которому для просмотра фильма «до шестнадцати лет» не помешало бы захватить с собой паспорт. Возможно, я немного преувеличиваю, но больше двадцати двух мне не дала бы и самая завистливая соперница.

– Главное, чтобы костюмчик сидел, – напевала я, довольная собой, перебирая десятки вариантов вечернего прикида.

Я сразу же отказалась от «откровенных» нарядов, хотя примерка их не оставила меня равнодушной. Но я прекрасно помнила, что для того, чтобы выглядеть максимально привлекательной для мужчины, женщина просто обязана до поры до времени не обнаруживать всех своих прелестей. Костюм должен притягивать взгляды и будить воображение. В таком случае мужчине будет интересно его снимать.

В то же время чересчур целомудренные одеяния не соответствовали моей сегодняшней задаче.

Я остановила свой выбор на варианте «маленького черного платья». Строго говоря, оно было не черным, а синим, но такого темного глубокого тона, что настоящий цвет обнаруживался не сразу.

Темные босоножки на высоченном каблуке и маленькая сумочка под цвет платья довершили задуманный мною образ.

Капелька «Мажи Нуар» придала мне уверенность в собственной неотразимости.

Заказав по телефону такси, я решила «на посошок» метнуть свои магические косточки.

10+21+25 – выпало на этот раз. И я усмехнулась.

«Когда вы не призываете что-то плохое, оно и не случается. Если человек не хочет ничего менять, значит, его устраивает положение вещей», – проворчали они в переложении на человеческий язык.

Это было похоже на ворчание старушки-матери, провожающей легкомысленную дочь на ночную дискотеку. Я не обижалась на них, потому что была уверена: втайне они мною гордились.

У меня оставалось немного времени, чтобы сочинить подходящую для Вольдемара легенду. Недолго думая, я взяла за образец жизнь Марины Угольниковой. В общих чертах это выглядело следующим образом: не имея постоянной работы, я перебиваюсь время от времени случайными заработками, не пренебрегая иной раз и «древнейшей женской профессией». В поисках очередного возлюбленного, который смог бы обеспечить мне безбедное существование, я и забрела в «Братиславу».

В дверь позвонили.

– Карета подана, – осклабился, оглядев меня, здоровенный детина, в котором я без труда узнала ночного таксиста.

В казино я оказалась за полночь. Не в первый раз я посещала это «богоугодное заведение». Но то, что застала я сегодня, напомнило мне танцы в сельском клубе, где парней вечно не хватает, а женского пола – в избытке. Можно было бы сравнить происходившее с выпускным балом женской гимназии, но, во-первых, на подобных мероприятиях я никогда не бывала, а во-вторых, дебелые девицы, составлявшие большинство присутствовавших, мало напоминали своим видом гимназисток. Откуда-то из времен юности моих родителей в голове всплыли строчки из песни: «Придут девчонки стоять в сторонке, платочки в руках теребя». Вместо платочков девчонки теребили в руках сигареты, но тем не менее представляли собой довольно жалкое зрелище. Я не стала пополнять их ряды и, прикупив на сотню-другую фишек разных цветов, отправилась к столу с рулеткой.

Вольдемара пока нигде не было видно, и я для разминки ставила какую-то мелочь то на «красное», то на «черное». Таким образом и развлекалась, время от времени посматривая по сторонам. И даже немного выиграла.

Сравнивая казино у нас и на западе, я давно пришла к выводу, что это совершенно разные заведения, несмотря на то что называются они одинаково. За границей основную публику, посещающую подобные места, составляют жизнерадостные, уверенные в себе леди и джентльмены, желающие развлечься, немного пощекотать себе нервы и проиграть сотню лишних долларов. У нас же в казино ходят не за этим. Нашу публику можно поделить на две неравные части. Первая, немногочисленная категория посетителей – толстые, скучные, чаще всего нетрезвые отцы семейств, которых, в принципе, не может расстроить проигрыш в несколько тысяч и не обрадует самый крупный выигрыш. Непонятно, зачем они вообще сюда приходят. Судя по их тоскливым лицам, это давно превратилось для них в утомительную еженедельную обязанность. Выпив свою дозу и отсидев положенные часы, они, тяжело дыша, поднимаются из-за столов, чтобы за порогом казино тут же рухнуть на заднее сиденье «шестисотого» «Мерседеса» и позволить увезти себя к жене и детям.

Большая же часть завсегдатаев казино приходит сюда, накопив небольшую сумму, в надежде сорвать куш. Многие играют на последние, с кровью оторванные от семейного бюджета гроши, и это уже безнадежные люди, которые не успокоятся до тех пор, пока не проиграют последнюю рубаху.

Но сегодня даже эти категории посетителей были представлены очень слабо. Помимо женского пола, в казино тусовались несколько мальчиков из приличных семей с подругами из семей менее приличных, места за карточными столами заняла небольшая, но тесная группа деловых людей, по моим наблюдениям, не столько игравших, сколько обсуждавших свои «гешефты». Было в зале и несколько истуканов, часами не отходивших от игровых автоматов. Интересных людей в казино я не обнаружила. Экзотическое исключение представлял собой тощий немолодой еврей с рыжей бородой и красными воспаленными глазами. Он был похож на растратчика.

Играя по своей, одному ему известной системе, он страшно волновался, ни на секунду не отрывал взгляда от игрового стола и постепенно становился все печальнее. Ему категорически не везло. Недалек был тот час, когда, проиграв последний рубль, этот человек, уставившись в одну точку, находящуюся за пределами нашей реальности, покинет навсегда не только казино, но, возможно, и этот мир. Ко всему привыкший крупье смотрел на него с некоторой долей сочувствия.

Внимательнее приглядевшись к представительницам своего пола, я, объективности ради, отметила нескольких смазливых девиц, а одну из них рискнула бы даже назвать хорошенькой. Но, поглядев на них глазами Вольдемара, исключила всякую возможность конкуренции с их стороны.

И не ошиблась.

Появление Вольдемара не прошло незамеченным для публики. Метрдотель, или как он тут называется, ринулся к нему чуть ли не с распростертыми объятиями, несколько девочек постарались попасть в его поле зрения.

Проходя по залу, Вольдемар небрежно кивнул паре своих знакомых, на несколько мгновений задержался у стойки бара и, обменяв наличность на фишки, вскоре оказался за нашим столом.

Сделав вид, что абсолютно поглощена игрой, я не поднимала глаз от рулетки. Теперь я ставила не только на «красное» и «черное», но уже на четыре, два и даже на отдельные числа. Проиграв, я сокрушенно вздыхала, а выиграв, радостно вскрикивала. Когда я, неожиданно поставив на 8, отхватила довольно кругленькую сумму и позволила себе взглядом победителя окинуть стол, то с удовлетворением отметила, что Вольдемар наблюдал за мной с доброжелательной улыбкой.

Решив пока не рисковать, я опять сменила тактику и снова ставила на «красное» и «черное», несколько увеличив ставки. Через некоторое время я заметила, что Вольдемар стал играть против меня: если я ставила на «красное», то он тут же ставил на «черное», и наоборот. Так постепенно мы начали «тонкую французскую игру» без слов. Если выигрывал он, а я проигрывала, Вольдемар жестом просил у меня прощения. Когда выигрывала я, он посылал мне свои поздравления в ответ на мой торжествующий взгляд. Этот довольно традиционный рулеточный флирт уже связал нас с Вольдемаром невидимой нитью.

Потом уже Вольдемар изменил свою тактику. Он перешел на мою сторону стола и стал повторять мои ставки. Теперь мы играли «за одну команду». Если выигрывал он, то выигрывала и я. То же в случае проигрыша.

Наконец Вольдемар предпринял довольно смелый тактический ход в нашей с ним игре. Мы оба поставили на «красное», но в последний момент он неожиданно переложил наши фишки на число 13 и утроил ставки. Сатана был явно на его стороне, и мы выиграли целую кучу денег. Я посмотрела на него с восхищением, на что он ответил ласковым рукопожатием.

– Мне кажется, это необходимо отпраздновать, – нарушил он наш молчаливый заговор.

– Я угощаю, – кокетливо заявила я.

– Позвольте вам этого не позволить, – категорически, но мягко отпарировал он.

Трудно сказать, кому принадлежал сценарий нашей игры, но одно могу сказать наверняка: играли достойные соперники. Вольдемар не позволил себе ни одного прокола. Я имела дело с профессионалом.

Мы отправились к стойке бара. И там Вольдемар предложил мне познакомиться. Бармен поставил перед нами по бокалу шампанского, хорошо зная вкус и привычки постоянного клиента.

– Итак, она звалась… – продекламировал Вольдемар, поднимая бокал.

– Меня на самом деле зовут Татьяной, – рассмеялась я.

– Я, к сожалению, не Евгений Онегин, но у меня тоже достаточно известное имя, – улыбнулся он в ответ. – Владимир Ильич, но для вас, Танечка, просто Вольдемар.

Беседовать с ним было легко и просто. Вольдемар за словом в карман не лез и, насколько я поняла, мог поддержать беседу на любую тему. Он с легкостью переходил от теории игр к классической музыке и от звезд Голливуда к новинкам современной литературы. Кроме того, по его словам, он в совершенстве владел английским и играл на фортепиано.

О своих доходах он предпочитал не говорить, но при общении с ним становилось понятно, что материальных проблем у него нет.

Незаметно Вольдемар перевел разговор на меня и поинтересовался, чем я занимаюсь, помимо рулетки.

– О! Это страшная история! – отшутилась я. – Кроме того, нам, по-моему, давно пора вернуться к игре.

Я попыталась подняться с места, но он удержал меня за руку.

– Давайте не будем искушать судьбу, – предложил он, – поверьте стреляному воробью, главное – это вовремя прекратить игру. И если вам не противна моя компания, я бы набрался смелости предложить вам сменить интерьер.

«Ну, блин, „настоящий полковник“», – подумала я и представила на своем месте любую из томившихся «в сторонке» девиц. Например, ту, которая почти в упор рассматривала меня последние пятнадцать минут. Она меня тихо ненавидела и многое бы отдала, не задумываясь, чтобы оказаться сейчас на моем месте.

Поймать рыбу на живца можно, только позволив этой рыбе живца заглотнуть. Я позволила это Вольдемару, а весь комизм ситуации заключался в том, что рыба считала себя рыбаком, а меня золотой рыбкой. И я ему в этом всячески подыгрывала.

Взяв одну из дежуривших всю ночь перед «Братиславой» машин такси, мы отправились в маленький ночной ресторанчик в старой части Тарасова. Вольдемар знал, куда меня повезти. В подвале дореволюционного особняка находился довольно вместительный и уютный зал.

Когда мы спустились туда по крутой каменной лестнице, помещение было полупустым, и это еще слабо сказано. Там было всего три человека. Какая-то молодая пара, не замечая ничего вокруг, делила свой досуг между поцелуями и шампанским, да еще один симпатичный выпивоха дремал в углу за бутылкой коньяку.

Но Вольдемара и это не устроило, и он, пошептавшись с официантом, пригласил меня в отдельный кабинет. Там к нашим услугам была мягкая мебель, включая роскошный и довольно широкий диван, небольшой столик старинной работы и совершенно древний на вид бронзовый канделябр с чуть оплывшими свечами. Убранство комнаты дополнялось мерцающим в полумраке камином и вмонтированным в стену аквариумом с экзотическими рыбками. Их плавное, неторопливое существование призвано было ублажать зрение почетных гостей ресторана. То, что кабинет оборудован именно для таких гостей и он не являлся «местом общего пользования», не вызывало у меня никаких сомнений.

Может быть, именно старинный интерьер навел меня на мрачные мысли, и я вдруг почувствовала себя очередной женой Синей бороды, которой с минуты на минуту покажут ту заветную дверь, порога которой она не должна переступать.

Между тем официант, бесшумно передвигаясь по толстому ковролану, заставил наш столик изысканными закусками, разлил вино по бокалам и так же бесшумно удалился. Синяя борода закрыл за ним дверь на ключ, и мы остались с ним наедине.

– Надеюсь, вы не разочарованы? – спросил, пригубив бокал, Вольдемар.

– У меня просто нет слов. Это похоже на сказку.

– В таком случае я готов выслушать вашу сказку. На Золушку вы не похожи. Кто же вы, прекрасная незнакомка?

И я поведала ему ту немудреную легенду, что сочинила сегодня вечером, дожидаясь такси.

Он слушал очень внимательно, не перебивая меня, и только чуть покачивал красивой головой.

– Ну что же, сказка как сказка. Не такая страшная, но, – улыбнулся он снисходительно, – и не такая интересная. Вы заслуживаете большего. Чем же собираетесь заниматься дальше? – спросил он уже совершенно по-дружески.

– Не знаю… Честно говоря, я не хотела бы сегодня думать о завтрашнем дне. Вполне достаточно, если сегодняшний вечер, вернее, сегодняшняя ночь, – я слегка коснулась его бокала своим, – закончится так же прекрасно, как она началась. А чем занимаетесь вы?

– Я исполняю желания девушек из страшных сказок. Скажите, о чем вы мечтаете? Кто знает, может быть, я сумею исполнить и ваши желания?

– В таком случае вы – добрый волшебник.

– Во всяком случае – не злой. Ну так о чем же вы мечтаете?

Это был вопрос на засыпку, а я не настолько вошла в образ, чтобы импровизировать на ходу. Я улыбнулась и, чтобы выиграть время, стала накладывать себе в тарелку самые аппетитные кусочки. А сама попыталась догадаться, что на моем месте могла бы сказать Марина.

– Я понимаю, что застал вас врасплох. На подобные вопросы нам приходится отвечать не так часто. Но попытайтесь… – ободрил меня Вольдемар.

– Ну что же, попытаюсь… Мне хотелось бы жить так, чтобы не думать о завтрашнем дне. Я хотела бы, чтобы меня окружали добрые, милые люди. Хотела бы иметь небольшой домик на берегу моря в тихой спокойной стране, а иногда приходить в маленький уютный ресторанчик с умным красивым мужчиной…

Я окончательно вошла в роль и откровенно «снимала» богатенького Вольдемара. Так уж получалось.

– Давайте выпьем за исполнение ваших желаний, – сказал он и поднял свой бокал.

Мы выпили, и он пригласил меня на танец. Тихая музыка, казалось, звучала со всех сторон…

Вернувшись к столу, мы некоторое время сидели молча. Я представила на моем месте восемнадцатилетних дурочек и то потрясение, которое обрушивал на их неокрепшую психику сидевший напротив меня «коварный искуситель». Дьявол, в моем представлении, должен был выглядеть именно так. Каждая женщина в глубине души надеется встретить однажды сказочного принца, который поможет ей за одну ночь превратиться из Золушки в принцессу. И за это она готова продать и душу и тело.

– Что бы вы сказали, если бы прямо сейчас, до наступления утра я предложил вам переместиться в прекрасный замок на берегу лесного озера, где вас ничто не будет волновать. Заботливая прислуга по утрам будет приносить вам кофе с булочками, а по вечерам стелить вам постель. С утра до вечера вы будете в кругу веселых подруг предаваться развлечениям и играм по своему усмотрению. Гостеприимный хозяин замка подарит вам прекрасные дорогие платья и снабдит вас всем необходимым. Иногда, – Вольдемар сделал паузу, прикуривая сигарету, – он заманивает в свой замок заблудившихся в лесу рыцарей и, продержав их у себя несколько дней, отпускает с дорогими подарками. Вы и ваши подруги должны будете скрашивать дни и ночи их невольного заточения. Так будет продолжаться ровно год и один день. После этого вы вправе покинуть лесной замок, а за вашу службу (старый чудак называет это службой) хозяин замка щедро вознаградит вас. Что позволит вам исполнить все ваши самые заветные желания.

Вольдемар замолчал. Я понимала, что находилась сейчас в двух шагах от разгадки тайны исчезновения Марины и остальных девушек.

От меня зависело сейчас, продолжит ли Вольдемар свою игру, или обратит все в шутку, и я никогда не смогу узнать, что в его рассказе было правдой, а что застольным романтическим трепом. Я не могла упустить такой шанс. Именно за этим я пришла с ним сюда и должна была пройти весь путь до конца.

– Я боюсь только одного, – сказала я, чуть помедлив для убедительности, – что сейчас прокричит петух и развеет волшебные чары. И вместо прекрасной кареты я увижу разбитую тыкву.

– Так вы согласны? – очень серьезно спросил Вольдемар.

И я поняла, что он не шутит. Времени на колебания у меня не было.

– Да, – ответила я не менее серьезно.

– В таком случае мой хозяин просит вас выпить за его здоровье капельку волшебного эликсира.

Поднявшись, он достал из бара зеленую пузатую бутылку и наполнил мою рюмку густой розовой жидкостью. На вкус она напоминала хороший ликер.

Эликсир был действительно не простой, голова моя пошла кругом, и все происходящее я воспринимала теперь, как во сне.

Вольдемар разговаривал с кем-то по сотовому телефону, но смысла их разговора я уже не понимала. Потом мы поднимались по какой-то лестнице, показавшейся мне бесконечной, ехали сначала на одной машине, потом на другой…

«А ведь сегодня должен был прийти Герман», – было моей последней мыслью.