Текст книги "Невидимый враг"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Как это зачем? Хочу пообщаться со специалистом, который делал вскрытие и экспертизы.

– А отчета тебе мало было? – Старлей бурчал, но уже согласился на поездку и усаживался на переднее сиденье «Ниссана». – Беспокойно мне что-то.

– Рядом со мной так себя чувствуют многие люди, – «утешила» я, – и небезосновательно, кстати.

– Веришь, понял это практически сразу, как только увидел тебя на пороге своего кабинета. Женя, а ничего что я на «ты»?

– Конечно, нам еще вместе работать. Хотела сама предложить, – болтая, я завела мотор и выехала на проезжую часть, – давай, лоцман, прокладывай маршрут.

– Сейчас направо и вперед, потом скажу, где свернуть.

– Хорошо, – я выполнила нужный маневр.

– В отчете патологоанатома все подробно описано. Смерть от удушения наступила между часом и двумя ночи. Следов борьбы, синяков, кровоподтеков нет. Маникюр девушки в порядке, под ногтями нет частиц эпителия.

– То есть она не сопротивлялась и, вероятно, была знакома со своим убийцей?

– Да. Если на человека нападают неожиданно, например, сзади, он все равно обычно активно сопротивляется. Вырывается, дергается, брыкается, женщины частенько царапаются. А если девушку душили в бессознательном состоянии, должны были остаться следы. Например, гематома от удара по голове или токсичные вещества в крови.

– Пожалуй, соглашусь. Но этот факт все равно не доказывает вину Романа. У среднестатистического подростка порядка двухсот близких и не слишком знакомых.

– Наверно, ты права.

– И вообще, думаю, тебе стоит прекратить видеть во мне угрозу.

– Это ты к чему?

– Пора выложить все карты на стол. И рассказать мне о припасенном доказательстве против Полянского, – управляя машиной, я была вынуждена смотреть вперед и следить за дорогой. Но при этих словах осторожно скосила глаза на Илью. Он замолчал, настороженно замер, нервно покусал нижнюю губу. – Давай выкладывай! Все равно придется! Прокурор не мог выдать ордер на арест Романа Полянского на основании таких жиденьких доказательств. Ты это прекрасно знаешь, и глупо было полагать, что я не пойму.

– На узеньком лаковом пояске жертвы был обнаружен четкий отпечаток большого пальца Романа Полянского.

– Что? – От неожиданности я немного растерялась. – И это все?! Ну, вы даете, ребята!

– А что такого? Он был на месте преступления, обнаружил труп. Имеются две улики плюс отсутствие алиби…

– Вот чему вас только учат? Отсутствие алиби само по себе ничего не доказывает! Его нет ни у тебя, ни у меня, ни у большей части присутствовавших на месте обнаружения трупа! Одно косвенное доказательство плюс другое дают в сумме два косвенных доказательства. И никак иначе! Парень сразу заявил, что перевернул тело девушки! Значит, и его волос, и отпечаток могли оказаться на теле. Тот факт, что Роман первым обнаружил труп, вероятнее всего, стечение обстоятельств. В подобном случае что-либо инкриминировать человеку можно, только если тело обнаружено в принадлежащем ему помещении. Например, квартира, офис, дом. Или в другой собственности, такой как автомобиль! Но тело девушки нашли на территории колледжа, это общественное место! И где, позволь, логика? Потом не забывай про мотив!

– А что?

– Его нет. Вы никак не доказали, что Роман Полянский хотел убить Марию. Вернее, мог желать ей смерти.

– Ты слишком рьяно защищаешь этого богатенького маменькиного сыночка, – надулся старлей в ответ на мою гневную тираду.

– А ты хочешь наказать его именно за это? Не похоже на поиск справедливости.

– Я точно знаю, что это он убил! Понятно?! – неожиданно вспылил Илья.

– Любопытно, на чем зиждется подобная уверенность? И почему эти материалы не отраженны в деле?

– Это оперативная информация.

– Боюсь, все еще нуждаюсь в пояснениях. По убийству ученицы колледжа ты запрашивал информацию у агентов? Зачем такие сложности? И кто эта личность?

– Не совсем так, – поморщился старлей, – информация всплыла при разработке одного наркоманского притона.

– Каким образом всплыло имя погибшей девушки? У нее были проблемы с наркотиками?

– Нет, дело не в этом. Агент обмолвился, к слову. Мол, ходят слухи, все вокруг болтают, что парень, нашедший тело, сам и придушил девчонку.

– Слухами, конечно, земля полнится. Но вдруг ты обвиняешь парня на основании бреда, который обсуждал контингент в наркотическом угаре? Не думал проверить информацию?

– Кто, кому и почему сказал?

– Да. Хотя бы найти источник слуха.

– Агент рассказал, сидели компанией в парке, на лавочку подсел незнакомый парень. Слово за слово, разговорились. О происшествии тогда весь район шумел. Ну, и парень этот сказал, что убийцу не накажут никогда, потому что он сын богатой дамочки. Потому и ведет себя так нагло: сам задушил девчонку, а потом сделал вид, что обнаружил тело.

– Агент помнит, члены компании первые заговорили об убийстве или незнакомец?

– Не смог сказать, они к тому времени немножко…

– Понятно. Хоть описать его он смог?

– Высокий, плотный парень вроде. Но это не точно, агент хорошо помнит, что на незнакомце была черная кожаная куртка. Оно и понятно, поздним вечером прохладно уже.

– Насколько я понимаю, твой агент мог описывать и розового зайца, и серебряного единорога, смотря, сколько они успели принять, пока отдыхали в парке.

– Раньше он меня не подводил, – упрямо возразил старлей.

– Все равно, подобный источник информации очень ненадежный. И нуждается в тщательной проверке. Ты построил версию на чужих домыслах и догадках, и это в лучшем случае.

– На следующем перекрестке нужно повернуть направо и через один еще направо, – уточнил Илья дорогу.

– Хорошо. Далековато у вас морг.

– Да, неблизко. Я не совсем понял, а в худшем?

– Давай пока остановимся на такой версии: твой агент немного пофантазировал. Потому что, если это не так, и в ходе расследования выяснится, что Роман Полянский невиновен, тебе умело подбросили «дезу». Значит, агент кем-то раскрыт.

– Да ладно тебе, Женя, – немного подпрыгнул на месте Илья, – что в самом деле?! Не шпионы же вокруг?!

– А ты хорошенько подумай.

– Не-е-е-т, – медленно протянул старлей, – не может такого быть!

– Не люблю строить версии лишь на предположениях, даже своих, – съязвила я, – поэтому и предложила рассматривать первый вариант, как возможный. А там посмотрим.

– Ладно. Но пока полностью не закончится расследование, пока Полянский не предоставит полноценное алиби или не появится другой перспективный подозреваемый, парень останется в тюрьме. Уж не обессудь. Шею свою подставлять не стану. Ты, конечно, сейчас красиво рассказываешь, но давай не будем забывать, что гонорар тебе платит Валентина Полянская.

– Я помню. А еще она обещала солидного размера премию, если Романа удастся вытащить из тюрьмы, то есть полностью снять обвинения. И это черным по белому прописано в моем договоре, – заверила я спокойным тоном.

От подобной наглости старлей тихонько крякнул, но промолчал.

– Это я затем уточняю, чтобы между нами не было недомолвок. А заодно чтобы ты уяснил: купить Евгению Охотникову нельзя. И оговаривая условия контракта с Полянской, я сразу расставила все акценты.

– То есть, если ее сын виноват, он будет сидеть в тюрьме?

– Очевидно, да. Я здесь, чтобы провести расследование.

– Ладно, прости за намеки дурацкие. Не хотел тебя обидеть.

– Хорошо. Но обидеть меня бывает непросто. А иногда это бывает рискованно.

– Да уж слыхал.

Остальную часть пути до ростовского морга мы болтали о разных пустяках. Вернее, Илья осторожно пытался расспросить о моем послужном списке и выяснить подробности нашумевших дел. Очевидно, хотел проверить достоверность своего источника информации.

Я, пока не надоело, отделывалась общими фразами и грубоватыми шутками. А потом заявила, что с моей работы на правительство снимут секретность примерно в том году, когда его внуки состарятся. И никому из богатых и влиятельных людей, которым я когда-либо оказывала услуги, не придется по душе, если кто-то будет обсуждать их дела. И если старлей возможной мишенью стать не готов, пусть поумерит любопытство.

К сожалению, сегодняшнее везение решило меня оставить. По приезде в городской морг выяснилось, что патологоанатом, который делал вскрытие погибшей девушки, уже покинул рабочее место. Отпросился немного раньше и не появится до понедельника. А экспертизы по делу еще не готовы.

Я простилась с Ильей и отправилась в усадьбу Полянских. По дороге размышляла над сложившейся ситуацией. Похоже, Роман Полянский просто стал жертвой обстоятельств. Не знаю, как убежденный в своей правоте старлей выпросил у прокурора ордер на арест парня, но теперь оба ретивых служителя закона будут держаться принятого решения и всячески его отстаивать. По опыту знаю. Так что у меня есть всего два выхода: доказать наличие алиби у Романа или найти настоящего убийцу. А на расследование преступления может уйти много времени, и парень проводит его не на курорте, в следственном изоляторе сидит.

Значит, сначала попробуем доказать наличие алиби. Люди, уверяющие, что если человек проводил несколько часов в своей комнате и свидетелей тому факту нет, а значит, доказать ничего невозможно, заблуждаются. В нынешний век благодаря обилию техники и электроники всегда есть варианты.

Например, если Роман примерно во время убийства в своей комнате болтал по мобильному телефону с приятелем. Нужно сделать запрос в компанию сотовой связи и на основе данных вышки определить, а значит, и доказать местонахождение парня в указанное время. Или если подросток играл с друзьями в игру, болтал в Сети онлайн. Будет сложнее проследить выход в Интернет с домашнего компьютера, но, возможно, подобная информация сохраняется на сервере провайдера. Прокуратура не посмеет проигнорировать такие доказательства, а разрушить слабые улики следствия – дело техники. Нужно вернуться завтра в СИЗО. Детально обсудить с Романом, чем он занимался поздним вечером в день убийства, и найти, от чего в первую очередь отталкиваться.

* * *

Остаток этого дня я провела довольно результативно. Сначала встретилась за несколько чопорным чаепитием с Валентиной. По случаю теплой погоды стол накрыли на террасе и, на мой непритязательный вкус, немного перестарались с общей сервировкой, обилием и разнообразием поданных десертов. Такого количества пирожков, печенья, пирожных, конфет, засахаренных фруктов и тортов хватило бы на небольшой прием.

Я сразу вспомнила, что после утреннего кофе с тостом ничего не ела в течение дня. Но при виде исхудавшего, матово-бледного лица Валентины, которая выпила три чашки чая, но так и не притронулась к сиротливо лежащему на тарелке бутерброду, аппетит испарился сам собой.

Женщина не собиралась на меня давить и требовать мгновенных результатов, просто жаждала услышать что-нибудь обнадеживающее и расспросить о любимом сыне. Я заверила, что парень жив-здоров, чувствует себя нормально, просил верить в него. И объяснила, что на судебно-бюрократическую волокиту уйдет какое-то время, но доказать невиновность Романа, скорее всего, получится. Даже если для этого придется провести полное расследование.

Потом Макс Сотников провел подробную обзорную экскурсию охраняемой территории. Разумеется, осмотр включал в себя обмен вопросами и пояснениями. Я указала приятелю на несколько слабых мест в системе ограждения и посоветовала снабдить некоторые из них видеокамерами, а в дальнем углу хозяйственного двора устроить дополнительный пост. Экскурсия закончилась осмотром домика охраны. Я по достоинству оценила продуманное и комфортное помещение. Здесь были: кабинет Макса, оружейная, комнаты отдыха. Шкафчики для личных вещей охранников, небольшая прачечная и кухня с чайником и микроволновой печью. Честно говоря, это большая редкость, когда работодатель заботится о том, чтобы сотрудникам было удобно, и не жалеет на это средств.

Мы с Сотниковым еще немного поболтали о вещах важных и не слишком. Вместе со сменой охранников съели принесенный помощницей кухарки ужин. И Макс отправился на выходные к семье, заявив, что покидает вверенный его заботам объект с чистой совестью, зная, что Охотникова будет рядом.

Перед сном я запланировала более детально изучить представленные в деле документы, но по пути в свою комнату увидела полоску света, пробивающуюся из-под двери Маргариты. И решительно постучала.

– Привет. Не помешаю?

– Привет. Что-нибудь случилось?! Что-то с Ромкой?! – всполошилась девушка. Она сдвинула с колен включенный ноутбук, вскочила и бросилась мне навстречу.

– Нет. Роман в порядке. Насколько это вообще возможно в тюрьме. Но, думаю, что он недолго там будет оставаться. По крайней мере, постараюсь, чтобы так и было.

– Да? Отличная новость. А я уж было решила… Сама не знаю, что.

– Я просто увидела, что ты еще не спишь, и зашла проведать.

– Правда?! Вот здорово! – Неизвестно, чему девушка обрадовалась больше, новости о возможном скором освобождении брата или тому, что я захотела с ней поболтать.

– Конечно. Чем занимаешься? Сплетничаешь с подругами? – кивнула я на компьютер.

– Нет, что ты. Друзей у меня и так было негусто, а теперь и вовсе народ шарахается. Ой, – спохватилась она, – присаживайся.

– Это пройдет, – успокоила я, устраиваясь в кресле, – мы докажем невиновность Романа. А еще через некоторое время все забудут о том, что его подозревали в убийстве.

– Я понимаю. В глобальном, мировом масштабе мои проблемы кажутся пустыми и глупыми. Тебе, наверное, смешно.

– Почему?

– Ну, не знаю, как сказать. Ты не просто красивая, а еще и уверенная в себе, сильная. К таким личностям тянутся люди. Думаю, у тебя было просто море подруг, всегда, и в детском возрасте, и в подростковом. Сейчас тоже, и нет отбоя от кавалеров.

– Ага. Вот иду я по улице, а парни все просто столбенеют. А кто послабее, так и падают и сами собой в штабеля укладываются, – усмехнулась я.

– Ой, я знаю, это из старого фильма! Забавный такой!

– Точно. Забавный и немного наивный для нашего времени. А если серьезно, то, конечно, друзья у меня были и есть, но больше мальчишки. Потому что я получала образование в учебном заведении полувоенного образца.

– Ого! Прикольно!

– Да, так сложилось. И в конечном итоге важно в жизни не это. Дело не в количестве друзей, а в их надежности. Готовности прийти на помощь в трудную минуту.

– А у меня надежных нет, совсем никаких нет.

– Друзей всегда можно найти. И потом, у тебя есть брат. Кто может быть дороже и ближе?

– Мы постоянно ссоримся, соперничаем. То Ромка меня дразнит, то я над ним подтруниваю в отместку.

– Это пройдет со временем. Вы повзрослеете и поймете, что надежнее плеча брата или сестры не найти.

– Да. Ромка станет знаменитым программистом. Изобретет что-нибудь гениальное и важное и прославится на весь мир. Мы с мамой будем им гордиться.

– А кем будешь ты?

– Я буду управлять сетью кафе, которые планирует открыть мама. Затем и на менеджмент поступила.

– Если нравится, почему бы и нет.

– На самом деле я обожаю танцевать. Учитель меня хвалит и даже предлагал попробоваться в молодежную танцевальную группу. Там был набор, и он высоко оценивал мои шансы. Но, – Рита наклонила голову и помолчала, – мама категорически запретила. Сказала, репетиции, выступления много времени займут и на учебу повлияют. И вообще танцами занимаются для хорошей осанки и грации, а делать это профессией…

– Не расстраивайся. Со временем она может передумать. Или ты найдешь нужные слова для убеждения, или на мнение мамы окажут влияние какие-нибудь внешние факторы.

– С трудом верится. Она редко меняет принятые решения, – Рита немного подумала, – вернее, никогда не меняет.

Мы еще немного поболтали о подростковых мечтах и стремлениях, потом плавно перешли к новинкам киноиндустрии. Я призналась, что обожаю отслеживать появление интересных фильмов и сериалов. Да и пересматривать старую добрую классику кинематографа. Рита сетовала, что при ее насыщенном плотном графике времени на развлечения остается мало. Но для любимого кино она его старается выкраивать. Мы тут же договорились посмотреть вместе что-нибудь новенькое. Выбрать из многообразия заманчивых анонсов и сходить в кино, как только появится время.

Перед сном я просматривала копии документов из уголовного дела и размышляла. По сути, видно невооруженным глазом, что Илья, уверенный в виновности Романа, отнесся к ведению следствия весьма халатно. И нужно начинать все сначала. Вопрос, почему старший лейтенант так безоговорочно доверяет своему информатору, можно пока опустить.

Читая протоколы допросов учащихся колледжа, родителей потерпевшей, я поняла, что велись они для галочки и не давали представления о личности Марии Титовой. Какой была эта девушка? Чем она увлекалась? О чем мечтала? С кем дружила? Кому доверяла? Судя по протоколу допроса и местам работы, родители – обычные рядовые граждане. Нормальные, вменяемые, при памяти. Почему они не забили тревогу? Ведь тело Маши нашли утром на территории колледжа, патологоанатом установил время смерти между часом и половиной второго утра. Значит, девушка не пришла домой на ночь! Почему ее не хватились, не искали, не обзванивали друзей? Означает ли это, что такое поведение воспринималось окружающими за норму? Но если пятнадцатилетняя дочь не ночует дома, а ее родители спокойны, они знают или предполагают, где девушка может быть? Старлей сделал только один правильный вывод: если Мария не сопротивлялась, а на теле девушки нет следов борьбы, значит, она доверяла убийце! Значит, хорошо его знала!

Нужно обязательно пообщаться с патологоанатомом. Насколько я могу судить из материалов дела, орудие убийства найдено не было. Но в протоколе вскрытия медик дает только описание странгуляционной борозды, и то недостаточно четкое. Высказывает размытые предположения, чем конкретно задушили девушку: «веревка или пояс». А ведь следы, оставленные этими предметами, разные. У веревки они будут ровнее, однороднее, что ли, у пояса четче по краям. И вообще смотря какой пояс, там вариантов много. Для пользы расследования мне нужно ориентироваться в этом вопросе.

* * *

Субботнее утро началось с пробежки, тренировки, водных процедур и составления плана расследования.

Поскольку у юристов этот день считается рабочим и свидания с адвокатами разрешены, первым делом я запланировала посещение следственного изолятора. Чтобы поговорить с куратором, однокурсниками и родителями Марии, придется ждать понедельника.

Денек сегодня выдался приятный и солнечный, я настроила радио на музыкальную волну. Пока вела машину по улицам и проспектам, с интересом рассматривала современные и старые здания. Открывала для себя незнакомый город.

Припомнив, что вчера я немного замоталась и не позвонила тете Миле, набрала ее номер. Тетушка, как всегда, обрадовалась звонку. Я заверила, что у меня все в порядке. Расследование идет потихоньку, вероятно, слишком долго в городе не задержусь, приеду так быстро, что она и соскучиться не успеет. Тетя Мила отвечала, что обычно начинает скучать, как только за мною закрывается дверь квартиры. Но благодаря трепетным заботам Геночки одинокой и покинутой себя не чувствует. А сегодня они с Марией Федоровной запланировали небольшой променад по набережной. Прогуляться и посидеть в кафе на открытом воздухе. Потом тетя Мила расспрашивала о Валентине и ее детях, просила подробно описать их загородный дом. Ее интересовало буквально все: от дизайна интерьера до описания мебели в гостиной. Я болтала с тетушкой, пока не подъехала к проходной СИЗО, а потом простилась, сославшись на срочные дела. Обещала звонить, а по приезде домой выдать подробный отчет обо всем увиденном.

* * *

Сегодня Роман выглядел еще более бледным и, кажется, более расстроенным, чем вчера. Но на мои расспросы упорно твердил, что все в порядке.

– Если тебе нужна срочная помощь или защита, ты должен мне сказать. Я нахожусь здесь именно для этого.

– Если ты намекаешь на тюремное насилие, не беспокойся. Ничего такого. Сижу, по местным меркам, в царских условиях. Камера двухместная, сосед – щуплый паренек. Не то что нарываться, смотреть в мою сторону боится. Кормят сносно, вероятно, тоже благодаря маминым деньгам.

– Тогда что?

– Просто вытащи меня отсюда, ладно?! – Паренек запустил пальцы в волосы.

– Конечно. Я здесь именно для этого. И прекрасно понимаю, как тяготит пребывание в подобном месте. Особенно если ни в чем не виноват.

– Конечно, виноват! Нечего было лезть куда не просят! Не к телу шагать, а от него! Да не просто, а бегом! Впредь умнее буду! – горько проговорил подросток. – Будет кто загибаться, даже близко не подойду. Это единственно правильное поведение в наши дни. Тогда и не придется доказывать ничего и никому!

– Ты так думаешь недавно. И будешь так думать недолго, – терпеливо возразила я, – успокойся, скоро все наладится. Нужно просто настроиться на ожидание, ведь следствие может продлиться еще некоторое время. Кстати, самый короткий путь отсюда – доказать наличие алиби.

– Круто. Но я был в своей комнате! Весь вечер! Один!

– Так, давай сначала. После занятий в колледже…

– Григорий отвез меня на тренировку, а Риту домой. Через два с половиной часа забрал меня, отвез домой. Прибыли часов в семь вечера. Я поужинал с мамой и сестрой, ушел в свою комнату, принял душ, потом писал реферат по истории.

– Из Интернета скачал?

– Ну, переделал немного, история это не мое вообще.

– В мою задачу входит избавить тебя от тюрьмы, а не нотации читать. Помнишь, сколько было времени?

– Около восьми часов, может, половина девятого.

– Не подойдет, слишком рано. Давай дальше.

– Решал задачи по математической логике. Наш преподаватель, Петр Вениаминович, занимается со мной отдельно, одаренным считает. Он уверен, что заниматься по обычной, усредненной программе для меня недостаточно. Мой уникальный интеллект перестанет развиваться. И постоянно выискивает задания повышенной сложности.

– Твой учитель прав, интеллект, он лет до сорока примерно развивается. Но мозгу нужны постоянные нагрузки, тогда велика вероятность сохранить ясность мысли и до преклонных лет. А если над этим не работать постоянно и упорно, может начаться обратный процесс.

– Круто. Боюсь, что наличие высокого интеллекта слишком переоценивают. Только дурак попадет в подобную историю!

– Это всего лишь отсутствие жизненного и юридического опыта, кстати, и то и другое – дело наживное. Давай дальше.

– Около девяти вечера я учителю звонил.

– Петру Вениаминовичу?

– Да, на задаче одной забуксовал. Потом собирались ее вместе разобрать.

– Для алиби время не подходит, но я с ним все равно поговорю.

– Позже с Кириллом болтали. Тоже около девяти, может, половина десятого была.

– Хорошо, а потом?

– Читал книгу нудную и заснул.

– Что именно?

– Да, ерунда иностранная, задали. По программе проходим.

– Что еще?

– Ничего, до утра проспал. Как провел утро рассказывать?!

– Нет, – разочарованно протянула я, – алиби нужно на ночь. Значит, не просыпался?

– Говорю же, спал крепко, – буркнул парнишка, насупился и замолчал.

Честно говоря, я не совсем поняла, что произошло. Казалось, мы наладили с Романом контакт. Молодой человек, который был готов сотрудничать и открыто общался, внезапно напрягся весь, замкнулся в себе. Роман нервничал, отрывисто отвечал на мои вопросы, избегал смотреть в глаза. Мне ничего не оставалось, как попрощаться до следующего раза и уйти.

Значит, наличие внятного алиби доказать не удалось, и пареньку придется томиться в следственном изоляторе. Может, Роман просто осознал этот факт раньше меня и расстроился? Тогда откуда взялось ощущение, что он что-то недоговаривает или скрывает?

* * *

Как ни странно, Валентина восприняла эту неудачу довольно спокойно. На мой недоумевающий взгляд женщина ответила, что сын ее уже находится под стражей и следствием. И снятия обвинений «за недостаточностью улик» мало. Поскольку такое событие может навсегда оставить на репутации мальчика несмываемое пятно, необходимо закончить следствие, найти настоящего убийцу. В конце концов, узнать правду. И если Роману придется посидеть в СИЗО, что ж, так тому и быть.

Но я чувствовала себя задетой и, понимая, что до понедельника все равно заняться нечем, решила просмотреть записи камер наблюдений. Вдруг повезет и, возможно, удастся доказать юридически, что Роман Полянский в ночь убийства девушки поместье не покидал.

Для выполнения намеченного мне потребовалось получить одобрение Макса на доступ к серверам видеоархива. Чтобы не ставить в неловкое положение ни его самого, ни подчиненных приятеля.

Я засела на центральном посту охраны. Нашла архивированные видеозаписи и методично просматривала камеру за камерой. Честно говоря, занятие это нудное и довольно утомительное. Как правило, камера смотрит в одну точку и картинка не меняется в течение часов. Но постепенно перед моими глазами начала вырисовываться ясная и четкая схема жизни усадьбы госпожи Полянской. Начала я с вечера того самого дня, когда было совершено убийство, так как утро и дневные часы меня не интересовали. Камера зафиксировала, как через центральный вход въезжает черный «Субару» Григория, телохранителя детей, с Ритой на пассажирском сиденье. Через некоторое время возвращается с работы Валентина. Приехал небольшой фургон с продуктами. Видно, как к нему подходит охранник, осматривает содержимое. Бегло, просто заглядывает вовнутрь. Потом Григорий покидает территорию и возвращается часа через полтора с Романом. Пока все, как рассказывал паренек. Чуть позже выехала серая «Киа», охранники сказали, что это репетитор английского обоих детей. Он занимался с Ритой. И после этого, поздним вечером, через эти ворота усадьбу покинула только одна машина – Макс отправился домой.

Ничего полезного не обнаружилось. Но я с упорством, достойным лучшего применения, продолжала смотреть, как сменяются охранники, как они делают обход территории. Наблюдала движение и свою обособленную жизнь на хозяйственном дворе. Было видно, как работают садовники и ухаживает за лошадьми конюх. Как вечером работники поместья, которые не проживают на его территории, разъезжаются по домам, используют для этого ворота в восточной части. Я продолжала просматривать записи. На камере, которая фиксирует часть гаража, видно, как Григорий паркует машину. Я сверилась со временем, начало восьмого, значит, это после того, как он привез домой Романа. Потом, часов около десяти, Григорий садится в автомобиль и заводит мотор. Уехал домой? Почему так поздно? Я вернулась к просмотру видео с камеры, которая охватывает ворота, чтобы уточнить, один ли выезжал Григорий. Выбрала нужное время. К моему удивлению, часть записи отсутствовала. Если быть точной, с половины десятого до четырех часов утра.

Интересное совпадение. Может, это всего лишь технический сбой? Своеобразный глюк сервера, когда запись не попадает в архив? Или ее удалили намеренно? Некоторое время я добросовестно искала возможность восстановить утраченные файлы, но потом сдалась. И набрала Макса, вопросы-то остались.

– Привет, прости, что еще раз беспокою в выходной день. Но у меня есть к тебе парочка вопросов.

– Конечно, Женька, о чем речь? Ты же делом занимаешься.

– С камеры, которая смотрит на восточные ворота, исчезла часть записи. Ты об этом знал?

– Нет. Их просматривают только по мере необходимости. Но так и раньше случалось. Ничего подозрительного. Процесс архивирования, он довольно энергоемкий. Сервер не справляется с объемом и, бывает, выдает небольшие сбои. Все никак не приглашу техника, чтобы порядок навел. Но запись, по сути, это страховка. Территорию охраняют люди.

– Понятно. У меня еще вопросы. Фургон с продуктами заезжал через центральные ворота. Так происходит всегда?

– Да. Продукты везут на кухню хозяйского дома. Все остальное: фураж для лошадей, садовый инвентарь и материалы, различные саженцы и так далее – доставляется на хозяйственный двор через восточные ворота. Так же попадает на территорию и покидает ее весь обслуживающий персонал. Кроме меня, – Макс хмыкнул, – учителей, тренеров, репетиторов и гостей хозяйки.

– А охранники?

– Через восточные ворота.

– Понятно. Так, а какое место в этой классификации занимают телохранители? Где-то между прислугой и гостями?

– Ты можешь ездить через центральные ворота. Это распоряжение Валентины, – не поддержал приятель моего шутливого тона.

– А как попадал на территорию Григорий?

– Ммм, – замялся Макс, – если один, через восточные ворота. Если с кем-либо из детей, через центральные.

– Это тоже официальное распоряжение?

– В общем, да. У нас, как и на других предприятиях, существует устав, табель о рангах и субординация. Но если бы Григорию вздумалось одному выехать через центральные ворота, никто не стал бы делать из этого события. Думаю, никто вообще не обратил бы внимания.

– Поняла. Еще небольшое уточнение: Григорий живет в городе?

– Да, кажется, квартиру снимает. В личном деле есть адрес. Но если была необходимость или желание, мог ночевать в усадьбе. В доме охраны у телохранителей имеется своя небольшая комната. Там две кровати, душ, шкаф с необходимым количеством вещей, например, сменным костюмом и рубашками. Ну и прочими нужными мелочами. Потому что это удобно.

– И кто, кроме Григория, там обитает?

– Сашка Прохоров. Телохранитель Валентины.

– Отлично. И последний вопрос: «Субару» – это ведомственная машина?

– Нет, она принадлежит Григорию.

– Да? Ну, примерное представление о зарплате телохранителя я имею. Не дороговато?

– Женька, – было слышно, как приятель усмехается в трубку, – оставь ты свою обычную подозрительность. Все объясняется просто: Гришка внук довольно зажиточных стариков. Родня парня особо не балует, считая, что он сам на жизнь зарабатывать должен, но машину хорошую подарили. Иногда, как сейчас, подкидывают денег на отпуск за границей.

– Да? Тогда ладно. Еще раз прости, что побеспокоила.

Мы с Максом простились до понедельника.

Похоже, что затея с просмотром камер видеонаблюдения не принесла ожидаемых результатов. Алиби Романа доказать не удалось. Что ж, значит, все силы нужно бросить на расследование.

Остаток дня я провела за болтовней с Маргаритой, неспешными прогулками по тенистому парку, осмотром солидной оранжереи и прочими нехитрыми развлечениями.

Воскресный день тоже прошел весело, но для расследования бестолково. С утра я сопроводила Риту в бассейн, который, разумеется, имелся на территории усадьбы. Заодно сама с удовольствием поплавала. Потом мы выехали в город, посидели в баре под названием «Витаминка». Он был устроен рядом с ростовским центральным спорткомплексом и славился коктейлями из свежевыжатых соков и фруктовыми десертами.

Еще утром Рита выпросила у матери разрешение отменить все занятия и провести день отдыха. Поэтому мы посетили местный ботанический сад, парк «Сказка», кафе, находящееся на его территории, и ближайший кинотеатр. Притом сгоряча замахнулись сразу на две премьеры. В общем, восторгу Маргариты не было предела.