Текст книги "Фальшивый друг, настоящий враг"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Вы что, издеваетесь?! – не выдержала несчастная официантка, и из глаз ее слезы потекли нескончаемыми ручьями.

– Ах, вот ты о чем, – догадалась Анжела, – но я, наоборот, хотела уверить тебя, что… – быстро затараторила она, пытаясь успокоить девушку, – что все будет хорошо, я очень ценю тебя и считаю хорошим работником, – закончила она.

– Я не понимаю, при чем здесь это? – Екатерина перевела на нее размытый слезами взор.

– К тому, что никто тебя увольнять не собирается! – выпалила Анжела. – Точнее, я не позволю. Да… – она осеклась, – я не подпишу твое заявление, кто бы, то есть какие бы причины ни вынудили тебя его написать.

Наблюдая за Лютаевой, я прониклась к ней некоторой симпатией, заметив, что она действительно переживает за Катю и хочет ей помочь. Правда, у меня оставались сомнения, что делает она это больше из мстительных соображений. Ведь Давид нанес ей не только личную обиду, но и «деловое» оскорбление своим решением продать акции Карманову, что Анжела серьезно расценивала как предательство.

– Пойми, Давид… э-э… неплохой человек. – Я вздрогнула, услышав это. Лютаева, словно прочитав мои мысли, вдруг озвучила свой ответ на них. Я вся обратилась в слух. – Просто он очень увлекающийся мужчина, – мягко и очень осторожно подбирая слова, тем временем продолжала свои увещевания Анжела. Я заметила, что Катя прислушивается к ее словам, по крайней мере слезы перестали литься из ее глаз весенними ручьями. – Пойми, он не создан для семейной жизни, для постоянных отношений…

– Но зачем тогда он это говорил, зачем обещал, я же верила ему?! – жалобно и как-то по-детски возразила официантка.

– Обещал, чтобы добиться тебя, любовь для него – игра, а он очень азартный человек, – произнося это, Анжела тяжко вздохнула, и я поняла, что проблемы друга своего детства она принимает близко к сердцу. Для нее будет большим ударом, если человек, к которому она так привязана, окажется тем самым преступником, преследующим ее в последнее время.

– Но что мне делать… пусть он игрок, но я же люблю его! Ведь он, когда ему плохо, всегда приходит ко мне!

– Когда это ему было плохо? – сразу насторожилась Анжела, а я мысленно похвалила ее за правильный вопрос.

– Когда он все проиграл в казино! – как-то истерично воскликнула Катя.

– Ах да, но все же обошлось… – Видимо, речь шла о том эпизоде, когда он занял деньги у Анжелы и вернул ей этот долг акциями.

– Да нет, примерно месяц тому назад он был сам не свой, просто смотреть страшно, эти амбалы из казино угрожали его убить, если он не расплатится. – Катя обхватила себя за плечи, руки ее тряслись.

– А потом что? – Лютаева продолжала очень грамотно вести диалог, и я добавила ей еще одно очко в плюс.

– Ничего. Он наорал на меня, пригрозил, чтобы я никому ничего не рассказывала, а потом пропал, то есть перестал приходить ко мне домой, а сегодня вообще накричал, сказал, что уволит меня, что я его раздражаю… – Она закрыла лицо руками и опять разревелась.

– А дальше? – Голос Анжелы выдавал степень ее напряжения.

– Не знаю я ничего, отстаньте вы все от меня! – визгливо выкрикнула официантка.

– Не переживай, все хорошо, – Анжела наклонилась и успокаивающе погладила ее по голове. – Я дам тебе свободную неделю, расценивай ее как оплачиваемый отпуск. Отдохнешь, постараешься отвлечься, да тебе и полезно будет его не видеть какое-то время…

«Полезнее будет не мозолить ему глаза, чтобы замять этот неприятный конфликт, да и слышать сплетни за своей спиной – весьма малоприятно», – домыслила я идею Анжелы, в очередной раз поражаясь ее житейской мудрости.

– Ты слышишь меня, ты согласна? – Анжела слегка встряхнула Екатерину за плечи, и та неуверенно кивнула. – Вот и хорошо, договорились. Только, пожалуйста, никому в зале – ни слова о нашем разговоре, хватит и тех сплетен, что уже ходят по ресторану.

– Я вообще никому ничего никогда не рассказывала и про долг этот только сейчас, впервые… Я все делала, как он просил, почему он так со мной, за что?! – Плечи девушки опять содрогнулись от очередной порции нахлынувших на нее рыданий.

– Просто у него стресс, неприятности, он – восточный мужчина, а они все вспыльчивые, такая уж особенность характера. Тебе надо успокоиться и попытаться его забыть, ты же умница и красавица, ну успокойся, – терпеливо увещевала ее Лютаева. Она уговаривала девушку, как ребенка, и постепенно рыдания Катерины затихли.

Еще какое-то время Анжела продолжала успокаивать девушку, беспрестанно бормоча какие-то избитые фразы, пока Кате не удалось взять себя в руки. Она ушла.

Лютаева влетела в смежную комнату, где находилась я, едва лишь за официанткой закрылась дверь.

– Теперь ты понимаешь, ты слышала! – победно воскликнула она, хотя вид у нее был подавленный. – Не надо связываться с Давидом, он, как ребенок, точнее, как только вступивший во взрослую жизнь подросток, себя ведет… Опять проигрался! – голосом разочаровавшейся в любимом чаде мамаши воскликнула она. – Ну, я ему устрою, он же мне обещал! – пригрозила она кулаком куда-то в сторону окна.

– Не надо, не надо с ним разговаривать. Мы должны сделать вид, что ничего не знаем о его проигрыше! – с нажимом перебила я ее. – Мы не имеем права его спугнуть!

– Но ты… он же за тобой ухлестывает… – не очень к месту привела она свой довод.

– Анжела, поверь, все будет хорошо. Кажется, это я тебя опекаю, а не наоборот? – эти слова я дополнила теплой улыбкой, чтобы сгладить впечатление.

– Ладно, я сделала, что могла, – смерив меня долгим взглядом, который я выдержала с безмятежным выражением лица, наконец сдалась она.

– Вот и хорошо. Но сейчас это все неважно… Какое казино он посещает? – задала я давно вертевшийся на языке вопрос.

– Не знаю даже, их ведь позакрывали везде… Наверное, тайное какое-нибудь, – пожала она плечами.

– Да, это надо выяснить, – задумчиво проговорила я.

– Уж не думаешь ли ты, что Давид из-за денег… меня… – Анжела не договорила – она не смогла подобрать слов, чтобы озвучить свою страшную догадку. – Нет, нет… этого не может быть, мы же как брат и сестра! – Она замахала на меня руками, словно я ей возражала. Но я хранила молчание. – Это не он, он – хороший, он никогда не причинит мне зла!

– А я ничего и не утверждаю. Я просто должна кое-что проверить… – Не стала я запугивать ее преждевременно, тем более, что не имела никаких доказательств, кроме неподтвержденных слов то и дело впадавшей в истерику официантки.

– Но как проверить? Ты следить, что ли, за ним примешься? – не сдавалась Анжела, продолжая поражать меня своими точными выводами и вопросами.

– Предоставь это мне, в конце концов, это моя работа, – миролюбиво предложила я.

– Ох, как же мне все это не нравится, как меня достала эта ситуация, мне страшно! – Она подняла на меня растерянные глаза.

Я произнесла все положенные в данный момент заверения в моей профессиональной компетенции и осторожности, параллельно с этим обдумывая дальнейший план действий.

Глава 5

– Алло, кто это? – заинтригованно произнес юноша.

– Здравствуйте, Михаил, я – Евгения Охотникова. Помнится, вы предлагали мне свою помощь? – не став тратить время на долгие приветствия, приступила я к сути дела.

– Кто?! Ух ты! – восторженно воскликнул он, а я усмехнулась, представив себе изумленное выражение его лица.

– Ну так что, вспомнили меня?

– Еще бы, я и не забывал! – Тон его был слегка недоверчивым. – Я готов, а что надо сделать? – Он выпалил это так, словно сию минуту мог сорваться с места и понестись куда-то по моему поручению.

– Полагаю, вас заинтересует раскрытие дела о подпольном игорном доме? – Озвучила я свой главный козырь.

– Да… – протянул он испуганно.

– Тогда жду вас вечером, по тому же адресу, что вам уже пришлось посетить вчера.

– Я… обязательно! Только после смены, в девять, – срывающимся голосом затараторил он.

– Тогда до встречи, Михаил.

– Ага, Евгения, – только и выдавил он.

Я нажала на отбой и удовлетворенно выдохнула. Разузнать имя дежурного практиканта, прибывшего по нашему вызову прошлым вечером, было несложно. А воспользоваться его отношением ко мне – вполне логично и справедливо, если учесть, что, возможно, парень начнет карьеру с раскрытия громкого дела о подпольном казино. И это сразу превратит его из мальчика для битья в личность, имеющую свой голос в отделении милиции, куда его определили для прохождения практики. Хотя думать в подобном ключе пока еще рано: все мои догадки могут и не подтвердиться, и тогда, вероятно, даже такой восторженный почитатель моего таланта телохранителя превратится в моего недоброжелателя. От любви до ненависти, как говорится… Но думать о плохом я себе не позволила, решив всецело положиться на интуицию, а она, надо отметить, продолжала мне умиротворяюще вещать, что я иду по верному пути.

Посвящать Анжелу в свои планы я не стала. Ее трепетное отношение к Давиду начинало меня порядком раздражать – ну нельзя же, в самом деле, так обманываться в человеке, который поставил на карту – а, судя по всему, в данном случае это выражение как никогда точное, – то, что ей всего дороже, ну и еще их давнюю дружбу, разумеется.

За этот день мне порядком надоела вся эта любовная лихорадка, буквально витавшая в воздухе ресторана, навеянная нашим совместным обедом с Давидом и последующей истерикой отвергнутой им официантки. Все мое существо жаждало некой встряски, и, хотя с момента драки на темной лестнице прошли всего лишь сутки, я уже чувствовала себя, как застоявшийся в стойле скакун. Знала бы моя тетушка, от каких эмоций пришла я в уныние, она, думаю, наконец-то поверила бы в мое стойкое нежелание не то чтобы начать вить пресловутое семейное «гнездо», но даже просто завести с кем-нибудь необременительный роман.

Каково же было мое удивление, когда я поняла, что, увы, этому дню суждено закончиться все на той же романтической ноте. Едва мы с Анжелой неспешно перекусили в ее просторной гостиной после тяжелого трудового дня, как раздался пронзительный звонок домофона. Услышав его, Анжела почему-то вся затряслась и не сдвинулась с места. Я же пружинисто подскочила со стула, положив руку на бедро, где, скрытый майкой, был спрятан мой новый кумир – маленький и ослепляюще серебристый «вальтер».

– Анжела, надо ответить, – твердо сказала я.

Она умоляюще взглянула на меня, но, встретившись глазами с моим сосредоточенным взором, сдалась и понуро поплелась к двери.

– Да?.. – Голос ее не просто дрожал, а словно бы отбивал чечетку из-за нервных вибраций языка.

– Энжи, это я, открой, пожалуйста! – Карманов, чье лицо в смешном ракурсе высветилось на экране, заметно увеличивая лоб из-за искажений в передаче сигнала, буквально потребовал, а не попросил открыть, очевидно, заранее зная, как может отреагировать на его визит Лютаева.

– Зачем? – еле выдавила она. И, облизнув пересохшие губы, чуть тверже добавила: – Уходи!

– Я не уйду, нам надо поговорить, это серьезно, неужели ты не понимаешь, что это касается твоей жизни! – веско проговорил он.

Услышав это, моя подопечная стала медленно оседать на пол, но меня фраза Карманова сильно заинтриговала. Не полный же он идиот, чтобы разбрасываться такими словами, стоя под прицелом подъездной камеры! Вместо ответа, тем более что Анжела была не в том состоянии, чтобы продолжать беседу, я нажала кнопку для открытия двери.

Я усадила хозяйку квартиры в кресло у двери, дала ей понюхать нашатыря и, убедившись, что взгляд ее достаточно четко сфокусировался на мне, быстро произнесла:

– Анжела, возьми себя в руки, так нельзя! Нет никаких доказательств, что Карманов стоит за всеми… э… неприятностями, происходящими вокруг тебя…

– Но он же прямо сказал, что это – вопрос о моей… – она судорожно сглотнула, – жизни…

– Возможно, это фигуральное, образное выражение. Надо его выслушать. Я буду рядом, но о моем присутствии он знать не должен, он будет не готов говорить, если перед ним вдруг возникну я. А я обязательно, ты слышишь, обязательно буду рядом! – Я встряхнула ее за плечи, и она неуверенно кивнула. – Значит, так: я останусь в своей комнате, но дверь оставлю приоткрытой так, чтобы мне было видно всю гостиную. Ты должна усадить его так, чтобы он никуда не исчезал из поля моего зрения. Особенно его руки. – Четко проговаривая каждое слово, я одновременно передвинула кресло для гостя именно так, чтобы контролировать каждый жест Карманова. – Вот сюда!

– Хорошо, – слабым голосом отозвалась Анжела, хотя вид при этом имела такой, что сразу становилось очевидным ее плачевное душевное состояние.

– Отлично. И ничего не ешь и не пей, по крайней мере из того, что он принесет, если он, конечно, принесет… – Больше говорить я не могла – раздался звонок в дверь, которую я предварительно отперла.

Я шмыгнула в свою комнату. Анжела прошла в гостиную и оттуда крикнула:

– Открыто, входи!

По звукам, доносившимся из коридора, я поняла, что Карманова дважды приглашать не надо. Он буквально вбежал в гостиную и бросился к своей возлюбленной.

– Энжи, что происходит?! – Он потянулся было к ней – поцеловать, но она резко указала ему на приготовленное мною кресло.

– Сядь там, я плохо себя чувствую, – быстро пояснила она, пресекая все вопросы, готовые сорваться с его уст.

Карманов пришел с пустыми руками, что вызвало явное облегчение у Анжелы. Вид он имел встревоженный и в кресло опустился со смиренным выражением лица.

– Выслушай меня, пожалуйста, – начал он. – Ты знаешь, как я к тебе отношусь, ты знаешь… а впрочем, какая разница? – горько произнес он. – Я пришел сказать тебе, что ты мне очень дорога! Когда я явился к тебе с предложением купить ресторан, я не знал, что все так сложится между нами. Ты мне очень понравилась, понравилась сразу…

Мне было его отлично видно, но расслабляться я не спешила – кто его знает, может, он затеял это разговор, чтобы усыпить ее бдительность, выжидая удобный момент для нападения или выстрела?

– Но и ты, признайся, ты же почувствовала то же самое, и тогда мы были вместе по-настоящему… ты даже мужа своего выгнала! – привел он веский аргумент, порядком меня заинтриговавший.

«Ага! – я чуть было не присвистнула. – Получается, не только у мужа было рыльце в пушку, то есть ты первая ему изменила, и поэтому вы расстались… Хм, это становится интересным!» – мысленно заключила я.

– Володь, перестань, – испуганно прервала его Анжела и даже обернулась на дверь, ведущую в мою комнату, позабыв о конспирации. К счастью, занятый своими переживаниями Карманов ничего не заметил. – Ты обманывал меня, притворился влюбленным, а сам все это затеял исключительно из-за ресторана! – последнюю фразу она озвучила уже истеричным голосом.

– Да нет, просто все так перемешалось… ты меня неправильно поняла: мои чувства и бизнес не имеют ничего общего… но пойми, если ты будешь моей… хочешь, я откажусь от этой затеи? – сбивчиво, с отчаяньем в голосе вдруг предложил он.

– Нет уж, дорогой, я больше не верю тебе, я устала от этой лжи, я буду биться до последнего, но ресторан тебе не уступлю! – Ее глаза воинственно сверкнули.

Я отметила, что слова Лютаевой возымели свое действие: Карманов вдруг тоже весь как-то подобрался, плечи его распрямились, он легко поднялся из кресла и, окинув ее долгим, одновременно страстным и печальным взглядом, с вызовом проговорил:

– Тогда и я не уступлю! В конце концов, эта сделка – прекрасный для меня шанс быть рядом с тобой, пока… как там говорят во всех этих высокоромантичных фильмах?.. – Он немного замялся, хищно усмехнулся и добавил: – Пока смерть не разлучит нас!

Анжела сдавленно вскрикнула и прикрыла рот рукой, он же, горделиво осанившись, выплыл из комнаты, словно уже выиграл битву. Я, слегка абстрагированным взглядом наблюдая из своего укрытия за ними обоими, вдруг поняла, что они могли бы составить прекрасную пару, если бы не обстоятельства, если бы оба были не столь упрямы и, конечно, если не именно Карманов нанял киллера, чтобы убить Лютаеву.

Дверь хлопнула, как в чеховской пьесе, поставив финальный аккорд в отыгранной им сцене. Я вышла к Анжеле. Губы ее тряслись, взор был размыт готовыми пролиться слезами.

– Ты слышала?! – Она была близка к истерике.

– Слышала, и у меня накопились кое-какие вопросы, – обличительным тоном начала я. – Так, значит, ты выгнала мужа уже после того, как у вас с Кармановым начался роман?

– Ох, – Анжела покаянно вздохнула, но, надо отметить, моя фраза вернула ее к жизни. Необходимость оправдываться отодвинула на задний план все прочие эмоции. – Так уж вышло: я влюбилась, а потом выяснилось, что он все это затеял из-за ресторана. – Она выпрямилась в кресле. – А муж… я давно подозревала, что он мне изменяет, и так все совпало, что я уже к нему охладела. Да еще и застукала его с моей секретаршей, в общем, все сложилось как нельзя кстати… Только вот теперь я совсем одна, и кто-то пытается меня убить. – Она попыталась улыбнуться, но у нее получилась лишь полная грусти, кривая ухмылка.

– Так вот почему в твоей приемной никого не было?! – воскликнула я, соображая на ходу. – Подожди, а тот мужчина на фотографии, рядом с секретаршей, – это случайно не твой муж? – осенила меня догадка, подкрепленная воспоминаниями о растерянном и горьком выражении на лице Анжелы, когда я показала ей снимок.

– Он, – мрачно подтвердила она.

– И ты ее уволила за связь с ним? – полувопросительно уточнила я.

– Да. Я же живой человек! Да и доверять я бы ей больше не смогла, несмотря на то, что вроде как отплатила мужу его же монетой, или он мне, но… – путано пояснила она и осеклась на полуслове. Я поняла, что она и сама еще не разобралась в сложном лабиринте дорожек, проложенных через ее некогда налаженную личную жизнь.

– Понятно. Но если Карманов не врет, и ты его еще любишь…

– А если врет?! – в исступлении воскликнула Анжела. – Мне порой кажется, что от этих мыслей у меня лопнет голова! Я не могу ему больше верить, ты понимаешь, вот что страшно! Да что я говорю, ты же сама все слышала, – она закрыла руками лицо и расплакалась, по-детски шмыгая носом.

– Ладно, посмотрим, как все сложится. Сейчас главное – с нападениями все прояснить, а уж со своими чувствами ты уж потом сама, на трезвую, не обремененную страхом голову, разберешься, – оптимистично провозгласила я и отправилась в кухню заваривать мятный чай с бальзамом, который должен был немного взбодрить мою клиентку. – Да, кстати, ко мне тут один товарищ из милиции зайдет, уточнить кое-что про вчерашнее происшествие на лестнице. Тебе присутствовать необязательно, – крикнула я, словно мы болтали о пустяках.

– Тогда я ванну приму, расслабляющую, – промычала мне в ответ Анжела.

– Вот и прекрасно, – обрадовалась я, что мне не придется объяснять ей, с чего это я направляю практиканта следить за Давидом.

Ровно в девять, словно он сверялся по часам, на пороге квартиры возник Миша. Глаза его были усталыми, но все же горели азартным огнем, как бывает у рвущихся в первый бой юнцов, еще не понюхавших едкого запаха пороха на практике.

Конечно, я не стала посвящать его во все детали, но он и не спрашивал, просто внимательно слушал. Со слежкой за Давидом он обещал мне помочь, но только в свободное от практики время. Впереди как раз было два выходных дня, и я очень надеялась, что в этот период кое-что уже прояснится. Пользоваться еще дольше расположением Миши я не имела морального права, а от вознаграждения он категорически отказался, при этом щеки его залились воинственным румянцем.

– Что вы, Евгения, это же мой долг! – высокопарно воскликнул он.

Я окинула его внимательно-восхищенным взглядом. Похоже, он говорил искренне, но я не стала загадывать, на сколько лет службы в стенах уездного отделения милиции хватит его профессионального задора.

– Как скажешь, – пожала я плечами, – только, пожалуйста, без самодеятельности, нам просто надо установить место, а уж все дальнейшее – моя забота, – твердо произнесла я.

– Я все понял, – только и ответил Миша, но по тому, каким тоном он это сказал, я поняла, что парень он упрямый. Он поднялся, понимая, что беседа окончена.

Я с некоторым новым, похожим на проблески материнского чувства, ощущением в груди осмотрела его щупленькую, невысокую фигурку, взлохмаченные и от этого торчавшие во все стороны волосы цвета осенней листвы, усталые, но смеющиеся серые глаза, усыпанный конопушками нос, и подумала, что зря я втянула его в это опасное мероприятие. Ведь если Давид – преступник, нанявший киллера, чтобы тот убрал его близкую подругу, то вряд ли он проявит к пареньку милосердие, если обнаружит слежку. Ответственность за Михаила неподъемным грузом легла на мои плечи. Заручившись еще раз его обещанием быть крайне осторожным, я с тяжелым сердцем проводила его.

Пока Анжела нежилась в ванной, я, устроившись с чашкой чая в кухонной зоне гостиной так, чтобы мне был хорошо виден коридор, принялась обдумывать все недавно произошедшие события. Несомненно, человек, охотившийся за моей подопечной, хорошо осведомлен почти обо всех нюансах ее жизни. Иначе как бы он проник в ее квартиру, чтобы открыть газ, как узнал время ее возвращения с работы?.. На этом моменте я решила остановиться поподробнее. В тот день, когда на нас напали на лестнице, некто, устроивший нам засаду в подъезде, точно угадал, когда мы появимся. Но ведь мы задержались в автосервисе, а свет уже был отключен. Мы тогда только въезжали во двор, я это точно помнила! Проделать всю процедуру с отключением освещения, увидев нас в окно, преступник не мог, как и следовать за нами: ведь ему требовалось нас опередить, чтобы успеть натянуть проволоку…

Вывод напрашивался только один: или преступников несколько, или у Анжелы в вещах – «жучок»! И, скорее всего, в ее сумке, так как там находилось все необходимое, с чем женщина никогда не расстанется, а также рабочие документы. Я отставила чашку, вооружилась своим любимым устройством «Антижук» и принялась осматривать личные вещи Лютаевой.

Ничего подозрительного я не нашла, и это было скверно. Похоже, преступник действует в паре с кем-то еще, а это наводит на новые размышления.

Визит Карманова тоже был весьма странным. Если он и есть главный вдохновитель «преступного процесса», то зачем же он лишний раз лезет на рожон? Не проще ли вообще уйти в тень, немного отстраниться, чтобы не мозолить глаза жертве? Или он – тонкий психолог и своим поведением хочет морально подавить Анжелу? Может, он надеется довести ее, например, до самоубийства или до такого состояния, что, в случае, если следующим вариантом ее устранения он изберет инсценировку суицида, ни у кого не возникнет подозрений на этот счет? Люди лишь вспомнят, что в последнее время Анжела была взвинчена и «сама не своя». А может, он и в самом деле в нее влюблен и действует исключительно так, как велит ему сердце? Тогда его визит вполне объясним, и хотя он несколько нелогичен, но вполне укладывается в рамки поведения страдающего от несчастной любви человека. В любом случае я не сомневалась, что не имею права оставить его персону без своего пристального внимания.

В голове я держала еще один, новый пункт плана, но до его реализации руки у меня пока что не доходили. Работы, если можно так выразиться, был непочатый край, но я была полностью готова к любым сюрпризам, которые мог мне преподнести ход расследования. Как настоящий профессионал, я держала в уме всех возможных подозреваемых, даже тех, о которых не задумывалась моя клиентка, и ни секунды не сомневалась, что одна из моих версий окажется верной.

После ванны Анжела сразу отправилась спать, и я последовала ее примеру. Ночь прошла спокойно. Похоже, злоумышленнику потребовалось время, чтобы восстановить силы после нашей вчерашней схватки на лестнице, с некоторой долей злорадства отметила я.