Текст книги "Жизнь бьет ключом"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 4

Подойдя к дому, я обнаружила, что Денис уже приехал. «Харлей» вальяжно прислонился к стене.

– Так-так, – пробормотала я себе под нос, готовясь к целенаправленному наезду на сознание Дениса. – Не пора ли вам, любезный, все-таки приоткрыть завесы тайн мадридского двора?

Кстати, остановилась я внезапно, почему мы всегда вспоминаем именно про мадридский двор? Там что, было больше всего тайн? Насчет интриг у всех дворов было все в полном порядке. Даже у этого, с виду такого спокойненького, дворика Розалии. Я оглядела двор в полной уверенности, что из-за каждого кустика за мной наблюдают цепкие глазки Екатерины Медичи, и решительно шагнула внутрь.

Денис стоял на входе, явно забавляясь моим удивлением, так как меньше всего я ожидала обнаружить на своем пути долговязое препятствие.

– Привет, – вежливо изрекла я, останавливаясь в надежде, что он отодвинется и пропустит меня. Но он продолжал оглядывать меня с ног до головы, отчего я почувствовала, как холодная волна бешенства начинает заливать меня, готовясь выплеснуться на него.

– Привет, – ответил он, нагло ухмыляясь. На мгновение мне показалось, что я нахожусь не во дворе Розалии, а в стриптиз-баре и исполняю танец живота. Терпеть не могу, когда меня раздевают взглядом. Может быть, это и нравится женщинам, зависящим от мужчины, но я-то, слава богу, никогда не была в таком положении. Поэтому обычно я в таких случаях легким ударом быстро заставляю наглеца поискать что-нибудь у моих ног. Но с малолетками я не воюю.

– Пропусти, – спокойно приказала я.

Он почувствовал, что перечить мне – дело совсем не безобидное, и, пытаясь сохранить хорошую мину при явно незадавшейся игре, отодвинулся.

Затем я услышала безмятежное насвистывание известной песенки «Бамбина была хороша…».

Я обернулась, пытаясь взглядом прожечь в его майке дыру. Он состроил невинную физиономию и наклонился над своим дражайшим железным уродцем.

Так-то лучше.

Не знаю, что меня взбесило больше – его подростковая наглость или то, что этот паразит пытается испортить мою игру. Ладно, пообещала я ему мысленно, сначала я вытяну из тебя правду о твоих взаимоотношениях с Ликой, а потом покажу тебе, на что способны некоторые «бамбины», мой сладкий беби.

* * *

Розалия вертелась на кухне, поглощенная процессом приготовления пищи, и напевала битловскую песенку про Молли. Я остановилась в дверях, не смея нарушить светлый миг ее погруженности в простые радости бытия. Но, видимо, мое тяжелое от гнева дыхание все-таки привлекло ее внимание, и она обернулась. На губах ее сразу засияла радостная улыбка, и она кивнула мне:

– Привет! Как прошло ваше рандеву с Эвансом?

– Если ты интересуешься рододендроном, то произвести раскопки у меня не было возможности, – честно призналась я, – но в целом все прошло замечательно. Он показал мне пляж и объяснил, почему в городке такая тишина. В остальном складывается впечатление, что он действительно не знает, где спряталась Лика, а если знает, то ему давно пора получать «Оскара», потому как лучшего актера я не встречала.

Мой монолог ее удивил.

– Ты что, ходила с ним на пляж? – округлила она глаза, не смея поверить такому вопиющему факту моего легкомыслия.

– Ну да. Обожаю прогуливаться по американским пляжам с местными синими бородками, – улыбнулась я, беря с тарелки аппетитное имбирное печенье.

Розалия упала на стул с полуоткрытым ртом.

– Таня, я же просила тебя быть осторожнее… А если бы…

– Он меня изнасиловал? – продолжила я ее мысль. – У него такие поступки на сегодня не запланированы. И закапывание меня под рододендрон – тоже… Вообще, Роза, мне все-таки кажется, что он тут совершенно ни при чем. Более того – именно теперь во мне крепнет уверенность, что Лике угрожает опасность. И, что самое прикольное, опасность исходит совсем не от него.

– От кого же тогда? Если не от него, то опасности ждать просто не от кого…

Розалия растерянно обвела взглядом комнату, пытаясь обнаружить злоумышленника, и разочарованно вздохнула.

– Вот с этим мы и будем разбираться, – пообещала я. – Первое – просвети меня, какие отношения были у твоего братца и Лики?

– Никаких, – удивилась Розалия. – То есть иногда они встречались, спору нет. Но мне всегда казалось, что Лика его недолюбливает. Равно как и Денис ее. Но лучше спроси у самого Дениса.

– Я так и сделаю, – пообещала я. – И второе – ты никогда не видела в вашем городке рыжеволосую девушку с потрясающей фигурой, разъезжающую на белом «Мустанге»?

– Постой, дай вспомнить, – наморщила лоб Розалия. – У нее такой голубой плащ с белой подстежкой?

– Плащ я не видела, – призналась я, – помню только гриву рыжих волос, великолепную фигуру и белый «Мустанг».

– Один раз, как мне кажется, я ее действительно видела. Она говорила о чем-то с Биллом. Но, может быть, я путаю?

– Вспомни сам момент вашей встречи, – попросила я.

То, что эта загадочная красавица контактировала и с Биллом, меня заинтересовало.

– Да ничего особенного, – передернула плечиком Розалия, – мы возвращались с пляжа. Она остановила машину и попросила ее подвезти. Билл вышел, чтобы показать ей дорогу на автостраду. Все.

– Они долго разговаривали?

– Довольно долго. Билл потом объяснил это тем, что она никак не могла сообразить, как ей туда добраться.

– Розалия, а он не был немного взволнован? – спросила я, вспомнив про красные пятна на щеках Родни.

– Нет, – сказала Розалия. – Только у него от пыльцы началась аллергия. Глаза слезились, и щеки покрылись красными пятнами.

Ого, вот это дамочка! От общения с ней у мужчин этого городка почему-то сразу начинается аллергия!

Я не видела связи между ней и Ликой, но такие особенности начинали интересовать меня все больше и больше. Люблю женщин, умеющих доводить мужиков до такого состояния!

* * *

Если уж кто из мужчин мог вызвать приступы аллергии у меня, то здесь пальма первенства явно принадлежала Денису. Когда он появился в комнате, где мы доселе спокойно попивали кофе и вели нашу задушевную беседу, я почувствовала приступ удушья. Этот мальчик действовал мне на нервы. Его взгляд так и скользил по моей фигуре, а младенческие уста хранили такую гадкую ухмылку, что я снова вспомнила, что умею краснеть.

– Денис, Танечка спрашивает, какие отношения у тебя были с Ликой? – брякнула моя сердобольная Розалия, решив, что я сама никогда не решусь обратиться напрямую к такому великолепному отроку.

Я потупилась, пытаясь скрыть в глазах ярость.

– С Ликой? – удивленно переспросил Денис.

Я подняла глаза. Ох, переигрывает мальчуган! Такое воплощение невинности, такое искреннее недоумение! Никогда не доверяла таким чистым глазам…

– Да, Денис. Меня это действительно интересует.

Теперь мой взгляд был направлен прямо ему в глаза. Кажется, минут через пять он этой «дуэли» не выдержал. Глаза опустились. Он потер висок ладонью:

– Лика мне нравилась. Но особенного общения между нами не было. Честно говоря, я ненавижу ее супруга. Вас устраивает мой ответ?

– Нет, – призналась я, – мне кажется, ты пытаешься уйти от более полного изложения.

Он начал немного нервничать:

– Видите ли, Таня, я был в нее влюблен. Но она меня избегала. Если я ей и нравился, то она слишком боялась своего мужа, чтобы хоть как-то показать мне это. Надеюсь, ваше чувство такта все-таки не позволит вам продолжать свой допрос?

Он поднялся, чуть не опрокинув стул. Конечно, это мог быть приступ гнева, не спорю. Если бы не холодные глаза, на одно мгновение встретившиеся с моими, я бы так и подумала. Хлопнула дверь. Это Денис вышел из комнаты, оставив нас в легком замешательстве.

«Что это? – спросила я себя. – Попытка уйти от откровенного разговора, реальная обида или просто всплеск гнева избалованного мальчика?»

Розалия сидела в углу тихонько как мышь. Она съежилась, и у меня на минуту закралось нехорошее подозрение, что Розалия очень боится своего братца.

– Роза, откуда у него «Харлей»? – спросила я.

Она пожала плечами и тихо сказала:

– Билл очень заботится о нем. Он купил его. Для Дениса.

– Что? – не поверила я своим ушам.

Билл оплачивает его учебу в университете – а это деньги немалые. Да еще и покупает ему такой дорогой мотоцикл? Да мальчишка-то и впрямь избалованный! Что еще ему, интересно, оплачивает добрый-добрый дядя Билл? Женщин? Квартиру?

Я посмотрела на весьма скромно одетую Розалию. Розалию, у которой была подержанная тачка. Розалию, которая вздыхала тихонько, втайне завидуя великолепию сада Эвансов.

Неужели Билл любил Дениса больше, чем свою жену? Или я чего-то не понимаю, или здесь опять кроется некая тайна. Оказывается, вот он где, двор-то мадридский!

От дома отъехал «Харлей». Я встала и, накинув на плечи свою куртку, вышла на улицу, на ходу бросив:

– Розалия, я скоро вернусь.

В моей голове царил полный сумбур, и все эти тайны и загадки не желали связываться в необходимые мне логические цепочки. Не было главного звена… Лики Эванс.

* * *

Для того чтобы немного проветрить мои уставшие от этих наворотов мозги, я решила прогуляться.

Нортон-Бей погрузился в вечернюю прохладу. Расцвеченный огоньками реклам и вывесок Нортон-Бей, как это ни странно, с приходом вечера стал оживленным. Оказывается, американские старики любят прогуливаться по ночам. То ли остаются верны юности, то ли просто отдыхают от жары. Город стал симпатичным и милым.

Я решила зайти в небольшой бар, где в сигаретном дыму бармен подавал пиво. Оглядев его с головы до ног, я искренне порадовалась, что он такой большой и румяный – иначе он бы уже давно зачах от царящего здесь запаха пота и дыма.

В баре было много народу, в том числе и женщин, поэтому я быстро успокоилась и устроилась у самой стойки, заказав себе кружку портера.

В плавающей табачной дымке все посетители казались пришельцами из космоса. Кстати, возраст действительно у многих достигал семидесяти. Как в фильме «Кокон».

Вот летали они, летали – и приземлились. Зашли пивка попить.

Итак, что у меня было в голове? А в голове моей отчего-то противным гвоздем засела мысль, что Денис прекрасно знает, где находится Лика. Вот только откровенничать на эту тему он ни с кем не хочет. И начинает нервничать, когда я поднимаю эту тему. Вообще Денис странный мальчик. Почему его так любит его американский родственник, это надо попытаться понять. Одни загадки, черт бы их побрал… Еще и эта рыжеволосая…

Стоп.

Я так и застыла, как Лотова жена, потому что мой взгляд как раз был направлен на роскошную гриву рыжих волос.

Загадочная леди, действующая на мужчин странным образом, сидела за столиком в самом углу, там, где в огромном окне отражались огоньки Нортон-Бея, и не спускала глаз со столика напротив. А за тем столиком, когда я посмотрела туда, сидел мой молодой знакомец. Он увлеченно общался с весьма потасканной девицей, в облике которой явственно читалось, что род ее занятий не очень-то поощряется общественной моралью.

Рыжеволосая леди продолжала исподтишка наблюдать за Денисом. Я тоже тихо отползла в тень, потому что незачем выплывать на сцену, когда ты имеешь возможность увидеть интересный спектакль.

Денис о чем-то тихо сказал своей соседке, бросил равнодушный взгляд в сторону нашей рыжеволосой приятельницы, поднялся и вышел.

Красавица какое-то время безучастно оставалась на месте, потом резко поднялась и пошла следом.

Что ж, раз актеры решили продолжить игру на воздухе, несчастному зрителю ничего не остается, как последовать за ними, если уж эта сцена ему так нравится. Я поднялась и, расплатившись, вышла за заинтересовавшей меня парой.

Недалеко от бара я заметила припаркованный «Мустанг». «Харлей» тоже стоял и немного обиженно смотрел вслед удаляющемуся нерадивому хозяину.

Стройная фигурка огненной леди таяла в тумане. Я пошла следом, пытаясь держаться в тени.

Мне удавалось не терять их из виду. Денис постоянно оглядывался, как будто хотел удостовериться, что его «пасут», и, похоже, забавлялся моментом.

Внезапно он заставил нас замереть на месте. Я вжалась в тень от развесистого дуба.

Денис остановился возле машины и о чем-то говорил с водителем. Кажется, они торговались. Наконец он легко впрыгнул внутрь, и машина сорвалась с места.

Я готова поклясться, что, проезжая мимо той девушки, он пристально посмотрел на нее и показал ей язык!

* * *

Рыжеволосая повела себя совершенно спокойно. Смахнув со лба волосы, она развернулась, направляясь в сторону пляжа. Я находилась как раз на ее пути и попыталась поглубже укрыться в тень.

Но она, проходя мимо, спокойно посмотрела в мою сторону, как будто мое присутствие ею было замечено, но оно ее не очень-то интересовало – следите за мной, если вам больше нечего делать. После этого она спустилась вниз по тропинке с явным намерением искупаться в водах океана. У меня сложилось ощущение, что бегство Дениса ее не особенно расстроило, даже наоборот. Денис как бы сделал именно то, что она ожидала.

Загадочная особа, подумала я. Интересно, какие же дела у нее с Родни? Может быть, я имею дело с шантажисткой? Второй вариант, пришедший мне в голову, был более фантастичен.

Моя «фотомодель» могла быть сотрудником полиции.

Хотя я скорее была склонна согласиться с первым предположением.

* * *

Ладно, решила я, в конце концов, иногда глупое решение оказывается единственно верным. Наверняка ей будет скучно купаться в темноте одной в океане. Конечно, здесь не Багамы и вряд ли твое уединение нарушит акула-людоедка, знакомая нам по фильмам «Челюсти», но все-таки услышать человеческое дыхание рядом с собой приятно.

Я спустилась по той же дорожке, уже не скрываясь. Ночные деревья излучали таинственность и даже некоторую враждебность. Интересно, кстати, почему ночью все обретает другие тона? Я поежилась. Где-то вдалеке ухнула сова.

Слабый всплеск подсказал, что моя цель уже близка. Потом раздался вскрик. Я остановилась, пытаясь определить, откуда донесся голос. Потом я услышала треск веток и быстрые шаги.

Я отпрянула в сторону, пытаясь раствориться в темноте.

Мимо меня быстро прошла человеческая фигура. Я зафиксировала в сознании высокого мужчину с длинными, зачесанными назад волосами. Он меня не заметил даже тогда, когда оглянулся назад, и мне показалось, что его глаза блеснули. Да не может этого быть, одернула я себя. Как в темноте ты можешь заметить блеск глаз?

И тем не менее я была готова поклясться, что глаза блеснули, и объяснение этому могло быть только одно. Очки. Он был в очках.

Мое сердце колотилось так, что мне хотелось зажать его в кулаке, как будто его бешеный стук мог выдать меня и мое укрытие.

В тот момент, когда я решила двинуться дальше, а фигура человека растаяла в темноте, я опять услышала быстрые шаги, теперь направляющиеся к пляжу откуда-то с левой стороны. На этот раз я ничего не увидела. Шаги удалились, потом наступила тишина. Через некоторое время шаги послышались снова, но уже в убыстренном темпе. Мне показалось, что на этот раз неизвестный бежал.

Пробравшись сквозь заросли, я посмотрела вслед силуэту и остолбенела от неожиданности. С пляжа удалялась хорошо известная мне личность. Признаться, этого человека я здесь увидеть не рассчитывала.

Похоже, ночной пляж вовсе не был таким пустынным, как казался мне вначале. Холод начал действовать на мою кожу. Я двинулась дальше, искренне заинтересованная, почему здешние жители так любят купаться в океане, когда жара уходит, уступая место совсем уж неподходящему для купания холоду.

Никто больше не бегал, я одна, как голодная рысь, выискивала добычу. До лагуны я добралась без приключений.

Тихие волны ласкали песчаный берег. Спокойствие, разлитое в воздухе, передалось мне, но только на мгновение.

На пляже было пусто. Если не считать неподвижно лежащей фигуры, раскинувшей руки. Странное желание позагорать под лунным светом мне не понравилось. Очень осторожно, почти неслышно ступая, я подошла ближе.

Она лежала, улыбаясь. Рыжие волосы разметались по песку. Луна, освещая ее лицо, придавала ему мертвенно-бледный цвет.

Я присела на корточки и дотронулась до запястья, пытаясь определить, есть ли пульс.

Его не было. Загадочная рыжеволосая девушка была мертва.

* * *

Первым моим порывом было взять ноги в руки и дунуть оттуда со скоростью света. Что-то не нравилось мне это место! Во всяком случае, теперь. Однако азарт сыщика взял верх. Я наклонилась, и мои нахальные пальцы залезли в карман куртки рыжеволосой девицы.

Там лежало ее водительское удостоверение, из которого следовало, что зовут ее Венди Джонс, возраст двадцать семь лет и у нее лицензия частного детектива.

Вот если бы ее фамилия была не Джонс, у меня не заходили бы так колени. Но то, что моя ровесница, частный детектив, еще и по-русски – Иванова, подкосило меня.

– Хорошо, что тебя звали не Таня, дорогая, – пробормотала я сквозь зубы.

Моя коллега продолжала мне улыбаться своей загадочной и томной улыбкой, явно не собираясь рассказывать о своих находках и проделанной работе.

Порыв легкого ветерка с океана заставил меня поднять голову.

И – я почти на сто процентов была уверена в этом – я почувствовала на себе пристальный взгляд.

За мной, черт побери, кто-то следил!

Я поднялась с колен и пошла в ту сторону, откуда мне померещился взгляд. Лучший способ обороны – нападение, не так ли?

Ветки затрещали. Кто-то удалялся с такой быстротой, что я отчетливо слышала даже отсюда его учащенное дыхание.

Конечно, когда я подошла к тому месту, где, по моим предположениям, должен был находиться соглядатай, никого я не увидела.

– Ладно, – процедила я сквозь зубы, – я все равно найду тебя, зараза…

Ежели, конечно, эта самая зараза не найдет меня первой.

Оставаться здесь резона не было. Помочь бедняжке Венди я уже ничем не могла. К сожалению. Надо было все-таки попытаться раньше войти с ней в контакт.

Единственным человеком, способным мне сейчас помочь, был мой подозреваемый номер один.

Мистер Родни Эванс, помощник шерифа.

* * *

Я почувствовала себя одинокой. Если бы я могла снова стать ребенком и позволить себе слабость, я бы даже всплакнула, сидя под кустиком развесистой ракиты, – мамочка, я хочу домой! Тут холодно, страшно и лежат убитые девушки-детективы с фамилией, как у меня! Но весь секрет в том, что, если эту самую минутку слабости допустить, может пойти цепная реакция. И тогда пиши пропало – а говоря по-русски, садись в самолет и кати назад, расписавшись в беспомощности. Потом спокойненько ищи другую работу.

Первое, что бросилось мне в глаза, был тот неоспоримый факт, что из тех двоих, которые мне встретились, один пришел со стороны шоссе, а второй – как раз шел по той дороге, по которой иду сейчас я. То есть – прямо из городка. По тропе, которую показал мне Родни. Значит, длинноволосый скорее всего был на колесах.

Про моего неизвестного наблюдателя я могла сказать только, что он тоже рванул в сторону шоссе. Хотя – его явное нежелание встретиться со мной могло подвигнуть его куда угодно. Может быть, первоначально он мечтал прогуляться именно по дорожке в Нортон-Бей.

Бродить по ночному лесу – занятие романтическое, но воспоминание об оставленной на пляже бедняжке Венди омрачало прогулку неприятным оттенком возможной опасности. Может быть, жители Нортон-Бея просто очень не любят женщин-детективов? И я – следующая в списке?

Мой упрямый мозг навязчиво связывал мисс Джонс с миссис Эванс. Что же здесь происходит? Предположим, что Венди была нанята Эвансом для того, чтобы найти Лику. Нормальное предположение. Вполне вероятно, что Лику она нашла. И вот тут оказывается, что поиск беглой жены – дело небезопасное! Тебя спокойненько ударяют тяжелым предметом в затылок, когда ты, ничего не подозревая, собираешься искупаться в теплых океанических водах! И вряд ли это делает сама беглянка. Никакая, даже самая опасная, беглая супруга не станет убивать детектива.

Выйдя на улицу, освещенную и мирную, я почувствовала облегчение. Из одного коттеджа доносилась песенка про сладкую Мэри, роняющую жемчужины слез на песок. У меня от этой песни вырвался истерический смешок. Жемчужина моих слез как раз осталась позади, на песке такой мирной лагуны. И сейчас мне надо добраться до дома помощника шерифа Эванса, чтобы тот уж начал профессиональные разборки по этому «жемчужному» делу.

Если только он сам все это не подстроил.

В его доме было темно. Это мне не понравилось. Тащиться сейчас в участок мне не хотелось. Привлекать к себе излишнее внимание полиции – тоже. В конце концов, они могли поинтересоваться, за каким, собственно, чертом я таскалась за бедной Венди? Может быть, именно я и заехала ей тупым предметом в основание черепа?

Поэтому я остановилась перед домом Эванса, разглядывая пышный рододендрон. Теперь он показался мне зловещим. Почему-то вспомнилось предположение Розалии о том, чем Эванс удобряет свои растения.

В этот момент я отчетливо почувствовала, что мой затылок сверлит чей-то пристальный взгляд. Примерно такое же ощущение, как на пляже, немного устало подумала я, оборачиваясь.

Тень человека отодвинулась в небольшой прогал между домом и улицей.

Черт тебя побери, мрачно подумала я. И надо же тебе таскаться за мной?

Я попыталась понять по слабым очертаниям, кому принадлежит фигура человека, преследующего меня с маниакальной настойчивостью.

Ничего определенного я разглядеть не смогла. Благодаря тому, что большая часть населения одевается в джинсы, даже пол определить иногда невозможно. Тем более что реакция у моего преследователя была лучше. Он уже растаял в темноте.

А к дому подъехала машина, из которой вышел Родни. Он заметил меня не сразу. Потом округлил от удивления глаза и растерянно спросил:

– Таня? На вас лица нет… Что случилось?

Мне казалось, что я вполне четко и членораздельно сейчас объясню ему, что на пляже лежит труп Венди Джонс, который я обнаружила совершенно случайно. Однако вместо этого я по-детски пролепетала:

– Венди… Там. На пляже.

После этого моя решительность как-то быстро улетучилась, и я с ужасом поняла, что вполне соответствую ранее исполняемой мной роли невинного и растерянного ребенка.