Текст книги "Девочки с большой дороги"

Автор книги: Марина Серова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Да вот. – Я не спеша поднялась, легонько пнув ногой поверженного разбойника. – Есть один пострадавший. Ну ты, чего развалился? Вставай, разговорчик к тебе будет.

Мужик попытался подняться, но отчего-то закувыркался, как неваляшка на пригорке, и снова опрокинулся на спину, изрыгнув какое-то проклятье. У меня в голове мелькнула нелепая присказка: «Водка пить – земля валяться», а вслух я произнесла:

– О, да это пугало еще и подшофе. – Я брезгливо сморщила носик, отмахиваясь от накрывшего меня стойкого запаха перегара. – А еще на рожон полез, бедолага. Да у вас, как видно, тут прямо двор чудес, – я повернулась к Зубченко, – пьяницы нападают на добропорядочных граждан, кто-то обливает двери бензином, а затем поджигает… Одним словом, веселый дворик.

– Смешно вам, – вздохнул Анатолий, отряхивая пыль с брюк. – А этот остолоп ведь мне чуть шею не свернул… Спасибо, чемодан в руке был – нашлось чем пристукнуть. Так что с этим будем делать? – Он подошел ближе.

– Попытаемся выяснить, кто его нанял. Что-то мне подсказывает, что это напрямую связано с похищением…

– Думаете, он в курсе? – засомневался Анатолий Степанович, недоверчиво поглядывая на алкаша. – Он не то что имени нанимателя, небось и своего собственного не вспомнит после недавней попойки. Что с него взять?

– Посмотрим, – возразила я, склоняясь над мужиком.

Схватив его за грудки, я почти силком поставила любителя приложиться на ноги, затем заломила ему назад одну руку и требовательно спросила:

– Кто тебя нанял, гнида?..

– Не знаю я, ничего не знаю, – жалостливо запричитал несчастный, переводя испуганный взгляд с меня на Анатолия Степановича.

– Врешь, бесстыжая твоя морда! Кто нанял, последний раз спрашиваю? – Я еще сильнее заломила ему плечо, другой рукой ухватила его за шею и сдавила так, что мужик задергался и захрипел, из последних сил стараясь высвободиться. Ослабив нажим, но не убирая пока руки с его загривка, я повторила: – Тебе лучше признаться, иначе сверну шею, и никто оплакивать не будет. Кому ты такой нужен?.. Менты даже виновного искать не станут.

– Я… я правда не знаю, – еще больше испугался алкаш, побледневший, как полотно. – Приходил один, фотокарточку показал…

– Чью?

– Его, – грязным морщинистым пальцем бедолага ткнул в сторону Анатолия Степановича. – Обещал ящик водки дать, если помнем немного. Просто помнем, он не велел убивать. Правда.

– Описать можешь?

Алкаш отрицательно замотал головой.

– Но хотя бы где найти его, знаешь? – не спешила пока отчаиваться я.

Ответ оказался аналогичным предыдущему.

– Как же вы тогда у него водку свою забирать намеревались?

– Он сам обещал… прийти.

– И вы, наивные, поверили? – Я не торопилась так просто сдаваться.

– Так командир две бутылки вперед дал, – дрожащим голосом ответил мужик. Он, похоже, уже начал понимать, в какую историю влип, и желал только одного – поскорее с нами распрощаться.

– Молодой тот тип был или старый?

– Молодой… Лет около тридцати. Одет цивильно.

– А на лицо как?

– Не разглядывал я, ей-богу, не разглядывал, – умоляюще глядя на меня, промямлил алкаш. – Отпустите, а? Не хотели мы, просто так получилось… Душа у нас горела, а денег нет. Безработный я. Пустите!..

– Ладно, проваливай, – резко оттолкнув его от себя, смилостивилась я. – И постарайся больше не попадаться на глаза. А увидишь еще раз того типа – рассмотри как следует. Сможешь описать, получишь еще ящик…

– Д-да, да, конечно, – часто закивал мужик и мелкими торопливыми шажками засеменил прочь, то и дело оглядываясь, словно опасался получить выстрел в спину.

Я повернулась к Зубченко. Тот смотрел на меня вопросительно, будто ожидая, что я скажу ему что-то важное. Я лишь вздохнула и молча направилась к подъезду.

– Странный вы телохранитель, Женя, – с легким осуждением раздалось позади. – Вам бы вроде следовало сразу этих типов заприметить и заподозрить, а вы…

Упрек заказчика меня ничуть не смутил:

– Ну уж извините! Я не могу одновременно заниматься двумя делами сразу. Либо я вас охраняю от покушений на вашу жизнь… вернее, от инсценировок покушения, поскольку убивать вас по-настоящему, как видите, пока никто не собирается, либо помогаю вам искать вашего сына. Что для вас важнее?

Вопрос оказался не из легких. Зубченко всерьез задумался: с одной стороны, жизнь сына важнее. Но с другой стороны – как он сможет чем-то помочь Егору, если самого его уже не будет на свете? Все эти мысли отразились у него на лице.

– Конечно, сын, но все же…

Я не дала ему возможности закончить фразу:

– Учту на будущее. А пока давайте все же пообедаем.

Зубченко кивнул. Мы молча вошли в подъезд, поднялись на этаж. Анатолий Степанович открыл дверь своим ключом. Едва мы оказались в коридоре, навстречу выбежала встревоженная Любовь Андреевна и тихонько пролепетала:

– Ну что… что-нибудь уже узнали?

– Почти ничего. На работе Егор не появлялся, точнее, уехал на встречу, с которой не вернулся. Мы были в том офисе, куда он направлялся и… в общем, тут такая запутанная история, я до сих пор сам ничего не могу понять, – как всегда, почти на одном дыхании выпалил эмоциональный Зубченко. – Сейчас мы с Женей просто хотели бы отобедать, а затем уже продолжим поиски. Накроешь на стол?

Женщина кивнула. Анатолий Степанович прошел в комнату, но на полпути к гостиной спохватился:

– Никто не звонил?

– Нет. Я не отходила от телефона ни на минуту.

Зубченко вновь устало вздохнул и поплелся в свой кабинет. Я же переместилась на кухню, где помогла Любаше накрыть на стол. И вскоре мы молча уминали колбасную нарезку, горячие пельмени и свежий батон с маком. Разговаривать совершенно не хотелось, по крайней мере, мне. Любаша хоть и пребывала в волнении, но ни о чем спрашивать мужа не осмеливалась. Я решила хоть немного развеять ее страхи, а потому сообщила:

– Мы хотим попробовать отыскать похитителей по номеру телефона, с которого они звонили. У меня есть один знакомый, думаю, он поможет нам выяснить эту информацию. Если все выгорит, то найдем негодяев уже сегодня.

– Это правда? – Любаша ждала подтверждения моих слов от супруга.

Тот угрюмо кивнул, пребывая в мрачной задумчивости.

– Это было бы чудесно, – попробовала даже улыбнуться Зубченко.

Расправившись с едой, мы перешли к кофе. Наслаждаясь ароматным напитком, я глянула на висящие на стене часы и произнесла:

– Думаю, наш студент уже вернулся.

– Отлично. Тогда поехали. – Анатолий Степанович отставил в сторону недопитый кофе и спешно принялся собираться в дорогу. Со вздохом я последовала его примеру.

Мы спустились вниз, я внимательно осмотрелась. Лиц, не вызывающих доверия, поблизости не наблюдалось. Мы осторожно приблизились к машине и уселись по местам. Уточнив в записной книжке адресок юного гения, я завела мотор и немедля тронулась в путь.

Добраться до дома студента-компьютерщика нам удалось без каких-либо проблем и задержек. Никто на нас не напал, не попытался припугнуть. Мы перестали озираться по сторонам, словно напуганные воришки. Недавний инцидент выветрился из нашей памяти, мысли были заняты решением проблем совсем другого рода. Спокойно покинув машину, мы направились к дому, где жил наш предполагаемый спаситель.

Нужный дом оказался старинной постройкой с деревянными лестницами. Двери квартир располагались по обеим сторонам длинного коридора. У одной из них мы с Анатолием Степановичем и остановились. Я нажала на кнопку звонка. Послышалась соловьиная трель, и через минуту дверь открылась. Полная светловолосая женщина в ярко-красном халате с пестрыми цветами, близоруко щурясь, некоторое время молча нас разглядывала, а затем спросила:

– А вы к кому?

– Мы к Михаилу, – ответила я. – Он уже вернулся с занятий? Вот, приехали пораньше, боялись, что он куда-то уйдет…

– Уйдет! – Женщина насмешливо улыбнулась, криво растянув свои и без того тонкие губы. – Мишка у нас по улицам никогда не мотается, целыми днями дома сидит. А мы и рады – лучше уж так, чем переживать, где он, что с ним… А вы, наверное, из института?

– Ну да, из него самого. – Я соврала, не желая вдаваться в ненужные объяснения. – Хотели, чтобы помог сделать одну работу.

– Проходите… – пригласила нас женщина, – он у себя в комнате сидит. Прирастет уже, наверное, скоро к своей технике.

Мы вошли в квартиру. В нос ударил едкий запах хлорки. Видимо, женщина занималась кипячением или стиркой белья. Мы стали разуваться, и в этот момент перед нами выскочил белый, но до безобразия грязный котенок. Он одним махом прыгнул на мои брюки, вцепился в них острыми коготками и игриво задрал голову вверх.

– Снежок, брысь! – заметив котенка, прикрикнула на него женщина. – Не приставай к людям!

Я потрепала милое создание по шерстке и, с трудом оторвав его от штанины, опустила на пол.

«Значит, Снежок? Забавно. Если бы была кошечка, ее, вероятно, ряженкой бы назвали…»

Между тем настырному котенку висеть на моих штанах понравилось, очевидно, больше, чем сидеть на полу, а потому маленький нахал рискнул повторить попытку. Но на этот раз она закончилась плачевно: женщина жестоко ухватила его за ухо, отчего мелкий пакостник протяжно взвыл, и отшвырнула на диван в соседней комнате.

– Бестолковая живность, – заметила она. – Дочь приволокла, а сама им не занимается. Снежок уже всех достал. Да вы проходите, Миша вон в той комнате.

Я кивнула и направилась к указанной двери.

Глава 4

– Привет инженерам-автомеханикам! – толкая перед собой дверь, поприветствовала я симпатичного паренька с вьющимися светлыми волосами и глубокими ярко-зелеными глазами.

С Сиваковым Михаилом Николаевичем, а именно так звали юного гения, мы познакомились совсем недавно. Через одного из моих клиентов, которому я однажды едва ли не подарила вторую жизнь. Я имею в виду Конышева Вячеслава Евгеньевича, умнейшего программиста, разработчика всевозможных программ против взлома, которому в нашей стране так и не дали спокойно жить и работать. В связи с этим он был вынужден уехать за границу, предварительно имитировав здесь, на родине, свою смерть. Не без моей помощи, конечно.

Во время работы на Конышева я познакомилась со многими программистами, но особенно мне приглянулся один из тех ребят, которые так и не смогли пройти собеседования у Конышева. На всякий случай записала адресок парнишки, но обращаться к нему мне пока еще ни разу не приходилось. И вот, кажется, подходящий случай представился.

– Здрасьте! – с прищуром глядя на меня и, видимо, пытаясь вспомнить, откуда ему знакомо мое лицо, поинтересовался паренек. – А вы ко мне, да?

– К тебе. А что, разве не узнаешь? – Я широко улыбнулась.

– Вижу что-то знакомое… Только вот никак не вспомню, где мы с вами встречались.

– В одной фирме, куда вы приходили на собеседование, – напомнила я. – Помните, там вас еще принимал такой приятный на вид мужчина в темных очках. Слепой.

– А, ну да, – активно закивал парень. – Было дело. Мне бы сразу понять, что студента на такую работу не примут… Но попытка, как говорится, не пытка. А вы, кажется, в той фирме работаете?

– Нет, я к компьютерам никакого отношения не имею. Я телохранитель, и тогда занималась охраной жизни ученого. Ну а сегодня меня привели к вам дела, совсем с ним не связанные. Помнится, молодой человек, вы упоминали о том, что легко вскрываете любые коды, пароли…

– Ну да, брякнул, не подумав… – Парень почесал затылок. – И как меня только после этого не сдали куда следует, до сих пор не понимаю! Наверное, просто повезло…

– У нас к тебе дело. Сразу скажу – это не бесплатно… я права? – Я обернулась за подтверждением своих слов к Зубченко. Тот энергично закивал, соглашаясь.

– Нужно кое-куда залезть и, конечно же, кое-что скачать. Справишься?

– Да плевое дело, – не вникая даже в суть работы, сразу же согласился парнишка. – Тут и гением быть не надо. Главное, вскрыть код – это самое сложное, а дальше уже дело техники.

– Вот видите, – обрадованно обернулась я к притихшему клиенту, – первый комп в нашей стране появился не так давно, а наши хакеры уже вышли на передовые рубежи!

– Это верно, – продолжая раскачиваться в своем крутящемся кресле, с гордостью откликнулся паренек. – Раньше боялись русской мафии, а теперь – русских хакеров.

Я вдохновенно поддержала паренька:

– Да уж, нам есть чем гордиться! Тем более что больше половины наших виртуозов взлома – ребята в возрасте до двадцати лет. А шестнадцать процентов компьютерных взломщиков – вообще подростки!

– Откуда у вас такая информация? – Компьютерный гений смотрел на меня с интересом.

– Когда я работала с Конышевым, он мне все это рассказывал…

– Для меня все же важнее мой сын, – деликатно напомнил Анатолий Степанович. Внимательно посмотрев на паренька, он спросил: – Ты можешь определить, с какого номера звонили на мой домашний телефон и на кого тот номер оформлен?

– Диктуйте циферки, дядя, – одарил нас очаровательной улыбкой беззаботный юноша.

И тут я поняла, чем он тогда так приглянулся мне – шармом, легкостью в общении и открытым взглядом. Эх, ему бы годков семь прибавить, я бы на него непременно запала…

Пока Анатолий Степанович диктовал, а Михаил записывал его номер телефона, я подошла к рекламному плакату, висящему на стене, заинтересовавшись надписью. Я не сразу поняла, что текст наклеен на плакат сверху, но, прочитав, от души расхохоталась: «Привет, Мозг! Я – Натс. Привет, Натс! Я – Мозг. Привет, ребята! А я – трава, которая помогает мозгам разговаривать с шоколадом».

– Сам придумал или откуда-нибудь скачал? – поинтересовалась я у парнишки.

– В Интернете достал, там такой дребедени навалом. Если хотите, потом скину чего-нибудь, дома почитаете. Можете порыться вон на той полке. Кажется, там что-то было. Надо ж вам чем-то заняться… Мне особенно нравится там один анекдотец…

– Молодой человек, вы отвлеклись, – сдержанно заметил Анатолий Степанович.

– Так комп же перезагружается, – спокойно откликнулся юноша и тут же взялся пересказывать мне свой любимый анекдот.

– Ну ладно, не отвлекайся больше, – склонившись к парню, шепнула я, – а то заказчик обидится и лишит тебя заслуженных денег.

Паренек шаловливо подмигнул мне и взялся за работу. Пальцы быстро забегали по клавиатуре, защелкала мышка, на мониторе замелькали различные окна и таблицы. Все это было категорически непонятно. Я отошла в сторону и занялась изучением комнаты. Анатолий Степанович занялся тем же, периодически бросая выжидающие взгляды в сторону юного программиста.

Я подошла к незашторенному окну. Широкий подоконник его был уставлен цветочными горшками, среди которых теснились различные бумажки, распечатки, папки, канцелярские принадлежности, бейсбольные мячи и даже кубик Рубика.

Я усмехнулась. Разложить все это на столе было просто невозможно, поскольку там не хватило бы места. Монитор с семнадцатой диагональю, принтер, сканер и колонки полностью его загромождали.

Кроме этого, в комнате имелось несколько стульев, кровать, в настоящий момент не прибранная, а потому похожая на горбатого верблюда, на которого сверху еще накидали различных предметов одежды. Рядом с кроватью размещался бельевой шкаф. Даже не открывая его, вполне можно было себе представить, какой беспорядок творится внутри.

Да, с порядком и чистотой у паренька явно нелады… Причем, как я успела заметить, остальная часть квартиры как раз в идеальном состоянии. Стало быть, в частные владения парня его родители не суют свой вездесущий нос. Может, это и правильно: у каждого должна быть свобода выбора, даже в плане порядка и чистоты.

Все эти пустые, в общем-то, размышления заняли у меня почти два часа. Зубченко все это время стоял за спиной компьютерного гения и пристально смотрел на монитор, при этом вид у него был такой, будто он прекрасно разбирается в сути происходящих процессов.

– Есть! – оглушительно заорал Михаил, как ребенок радуясь успеху. – Есть ваш номерок. Даже не думал, что это будет так легко… А ваш неизвестный, похоже, парень осторожный. Он sim-карту только три дня назад приобрел, но я его все равно вычислил. Записывайте номер.

Зубченко засуетился, схватил с подоконника первый попавшийся листок и, не глядя на его обратную сторону, приготовился записывать.

– Э-э-э, ну не на моих же распечатках, – заметив это, возмутился Сиваков. – Возьмите чистую бумагу.

Анатолий Степанович торопливо закивал и поспешил заменить листок. Парнишка продиктовал ему номер, а затем спросил:

– Адрес-то искать?

– Ну ты так радовался, что мы решили, что он уже у тебя.

Тот молча почесал затылок и снова отвернулся к монитору. Через несколько минут мы получили нужные данные. Теперь у нас имелся и телефончик одного из похитителей, и даже его адрес. Михаил свою часть работы выполнил блестяще. Теперь дело за мной…

* * *

– Вы абсолютно уверены, что не знаете этого Лаптева Юрия Павловича? – подъезжая к поселку Квартальному, в котором проживал сей субъект, спрашивала я клиента.

– Я уже, кажется, сказал, что нет, – раздраженно ответил Анатолий Степанович. – У меня хорошая память на имена и фамилии, я не могу ошибиться.

– Ладно, – отступила я. – В конце концов, он может быть всего лишь сообщником похитителя. С вашим сыном, а тем более с вами, незнакомым.

Оставив в покое Зубченко, я переключилась на созерцание мелькающих мимо окрестностей. Поселок Квартальный, расположенный в самой дальней части городка, напоминал большую деревню. Маленькие деревянные домишки были обнесены серыми, покосившимися заборами. Почти к каждому примыкал земельный участок, у кого-то засаженный плодовыми деревьями, у кого-то заросший травой и заваленный различным строительным мусором или иным хламом. Асфальт в поселке хоть и был, но его, видно, укладывали еще в прошлом веке, так что теперь от былой дороги остались лишь редкие лепешкообразные асфальтовые кочки на грязной, местами посыпанной щебенкой поверхности.

Машин и людей наблюдалось не много. Лишь кое-где на лавочках мелькали греющиеся на солнышке старушки да бегала играющая ребятня. Средняя возрастная прослойка отсутствовала. Я даже решила для себя, что здесь все наверняка друг друга знают в лицо, как в настоящей деревне. А потому, дабы не тратить времени на поиски нужного дома, притормозила возле первого же встречного мужика. Тот прогуливал свою ободранную болонку.

– Здравствуйте! Скажите, вы случайно не знаете, где проживает Лаптев Юрий Павлович? – поинтересовалась я у обладателя замызганной, но симпатичной псины.

– Лаптев? Как же не знать, знаю, – закивал прохожий. – Семейка-то еще та… У их дома постоянно милицейские машины дежурят. То обокрали кого, то залезли куда. Ни дня спокойно прожить не могут. А дом-то их вон, прямо напротив того кривого дуба.

– Спасибо, – поблагодарила я мужчину и прибавила газу.

Пару минут спустя мы были у нужного нам дома. Постройка оказалась весьма колоритной: самый настоящий сарай с покосившейся крышей, почти полностью отсутствующим забором и грязными окнами, завешанными какими-то тряпками. Как люди живут в таких условиях? И что это вообще за люди… Может быть, дом заброшенный?

Пара стираных штанов, развевающихся на веревке в одном ритме с порывами ветра, указывала на то, что в доме все-таки кто-то обитает.

Мы вышли из машины. Я повернулась к Зубченко и произнесла:

– Не лучше ли вам остаться в машине? Мне будет сложно следить и за вами, и за теми, кто окажется дома. Подозреваю, что эти субъекты из отчаянных, могут и пальнуть, если есть из чего.

– Нет, я пойду с вами, – уверенно возразил Анатолий Степанович. – Если они и впрямь так жестоки, вам может понадобиться моя помощь.

– Ну да, как же, – усмехнулась я негромко, но возражать больше не стала.

Мы двинулись во двор. Повалившаяся на землю калитка скрипнула треснувшей штакетиной под ногами. Дальше последовала хорошо протоптанная, забросанная окурками тропинка, огибающая несколько бочек с застоявшейся водой и упирающаяся прямиком в дверь. Дверь была не заперта. Она скрипнула и распахнулась, открывая взору все безобразие, творящееся в доме. Глубоко вздохнув, я перешагнула через порог. Мой взгляд тут же упал на груду пустых бутылок из-под водки, сваленных в углу.

– Целая батарея, – обреченно проговорил Зубченко и опасливо покосился на следующую дверь. – Надеюсь, они не слишком пьяные?

– Можете не надеяться, – преспокойно заметила я, продвигаясь дальше. – В таких домах запои затяжные и длительные, а просветление наступает крайне, крайне редко, когда кошелек пуст и никто из соседей уже не дает взаймы «до зарплаты». Да и то это не просвет, а так, временный возврат в реальность.

– Может, позвонить в милицию, – шепотом предложил Зубченко.

– И что мы им скажем? Что у нас есть подозрение, будто жители этого… вертепа похитили человека? Так? Ну менты дом обыщут, никого, конечно же, не найдут. А с пьяных что взять, если они лыка не вяжут? Нет уж, все эти процедуры мы и без их участия выполним. Главное только, чтобы численность обитателей хижины не превышала десяти человек. С большим количеством, боюсь, мне не справиться… Ну, с богом!

Набрав в легкие побольше воздуха, я рывком отворила следующую дверь и прошла вперед. Первое, что предстало моему взору в комнате, – жирная свинья, преспокойно разгуливающая по хате, словно это ее собственное жилье и мы просто ошиблись адресом. Увидев меня, толстушка равнодушно хрюкнула. Откуда-то донеслось ответное похрюкивание. Вероятно, это откликнулись на материнский зов невидимые пока поросята.

«Что делает свинья в доме? Неужели для нее нет какого-нибудь сарая? – сами собой возникали в голове вопросы. – Допустим, нет. Так можно было выпустить гулять во двор… Если только свинья не ворованная. А что, тот мужик ведь говорил, будто семейка совершенно неблагополучная, так что вполне может случиться и такое…»

Внезапно в комнате раздался хриплый голос. Определенно, человеческий…

– Че надо?

Я вздрогнула. Взгляд мой заметался по серым, заросшим паутиной стенам в поисках присутствия обладателя замогильного голоса. В комнате, кроме свиньи, явно находился представитель рода человеческого. Но, как ни старалась, разглядеть его я не могла.

– Че приперлись, спрашиваю? – снова послышался голос, и только теперь я увидела его обладателя – валяющегося прямо на полу то ли мужика, то ли парня с классически вспухшим красным носом.

Он был в чем-то с ног до головы перемазан, одет в черные спецовочные штаны и бесформенную куртку. Силуэт его почти полностью сливался с окружающим «ландшафтом», именно поэтому я его сразу и не заметила. – Ну че смотришь? Штаны, что ли, мои нравятся? Снять? – Мужик, обладающий утонченным чувством юмора, хихикнул. – Так это я запросто, – он предпринял попытку расстегнуть ширинку, но тут, видимо, заметил за моей спиной Зубченко. – А этому чего? Я педиков не обслуживаю!

– Вы Лаптев Юрий Павлович? – стараясь держаться как можно строже, спросила я.

Мужик не ответил, но как-то ехидно ухмыльнулся. Из соседней комнатенки вывалились еще двое, причем оба едва стояли на ногах. Один где-то уже обзавелся красочным сине-фиолетовым фингалом и потерял первые три зуба, другой от постоянных запоев отек до такой степени, что стал походить на раздувшийся мешок с узкими прорезями для глаз. При огромном животе у него были по-обезьяньи длинные ручищи. Сейчас обе эти карикатуры пялились на нас, замерев в дверном проеме и забыв, видимо, об изначальной цели своего путешествия по «квартире».

– Лаптев, тут тебя дама видеть хочет, – икнув, сообщил лежащий на полу.

– Да-а? – удивленно протянул тот, что с фингалом.

Я едва успела открыть рот, дабы пояснить парню, что конкретно нас сюда привело, как меня сильно толкнули в спину. Я пролетела несколько шагов вперед, и из-за моей спины вынырнул обидчик. Им оказался Зубченко. Вся степень серьезности намерений отражалась у него на лице. Подскочив почти вплотную к парню с фингалом, он отчаянно завопил:

– Я тебя урою, сукин ты сын! Где мой Егор?

Разъяренный Зубченко с разгону двинул беззубому в живот коленом. Тот упал, успев прихватить с собой нападавшего, и теперь оба принялись кататься по полу, стараясь одолеть друг друга.

Я, как и полагается телохранителю, кинулась на помощь своему клиенту, но тут мне наперерез подался дружок Лаптева. Несмотря на невменяемое состояние, ему удалось, схватив стоящую у стены швабру, больно двинуть меня прямо по ребрам. Я зарычала от боли и страшно разозлилась. Во мне прямо вскипела ярость. Мгновенно забыв про Зубченко, я ловко изогнулась и «железным» кулаком вложила немного ума в больную голову алкоголика. Мужик отлетел, впечатался хребтом в стену а затем, отпружинив от опоры, снова ринулся на меня.

Я вновь двинула ногой. Швабра переломилась пополам. Мужик отбросил одну ее часть в сторону, а другой замахал так, словно перед его носом маячила стая разъяренных ос. Активности в нем было хоть отбавляй, а потому мне не всегда удавалось уворачиваться и выставлять блоки. Несколько раз нещадная деревяшка все же прошлась по моим плечам. В этот момент с пола поднялся третий парнишка. Вид у него был весьма воинственный.

Желая поскорее закончить поднадоевшую свалку, я резко отскочила в сторону, схватила в охапку спешащего на подмогу и буквально подставила его под шквал ударов, что сыпался на мои плечи и голову. Не сразу сообразив, что бьет вовсе не меня, а своего же товарища, длиннорукий лишь через пару минут перестал махать обломком. Но опоздал – «доброволец» успел прекрасно справиться с поставленной перед ним задачей, избавив меня от лишних хлопот.

– Ах ты, тварь, – почтил он меня изысканным обращением, сообразив наконец, что происходит. – Да я тебя щас…

Но дело было сделано. «Невинно пострадавший», порядком потрепанный, утирал хлынувшую из его носа кровь. Я небрежно отшвырнула его в сторону и, не медля ни секунды, принялась орудовать кулаками с немыслимой скоростью. По крайней мере, именно так показалось бедолаге, ошарашенно взирающему на меня и не успевающему шевельнуть ни рукой, ни ногой. В эти минуты он напоминал битейную грушу, пошатывающуюся после каждого удара и отлетевшую на максимальное расстояние после самого последнего, сокрушающего.

Расправившись со своими врагами, я обернулась туда, где, катаясь по полу, пыхтели Лаптев и Зубченко.

– Идиот, – негромко буркнула я себе под нос, видя, как неумело Анатолий Степанович лупит парня по ребрам. Будь тот хотя бы немного потрезвее, уже давно размазал бы Зубченко по стене.

Понимая, что необходимо вмешаться, я кинулась на выручку к своему клиенту.

– Что вы делаете? Немедленно прекратите! – отпихнув мужчину в сторону, теперь уже громко прокричала я. – Сейчас же!

Мне пришлось закрыть Зубченко своим телом, выставив вперед блок. Отбив очередной удар пьянчуги и не оборачиваясь назад, я вовсю орудовала кулаками, стараясь утихомирить разошедшегося драчуна. Вскоре выяснилось, что Зубченко и не подумал меня слушаться. Он снова полез в драку, норовя отпихнуть меня, чтобы самостоятельно разобраться с предполагаемым обидчиком своего сына. Все это потихоньку начинало меня бесить, тем более что я заметила, как один из нейтрализованных ранее ребят начинает приходить в себя, а значит, вскоре присоединится к нашей милой «беседе».

Другой же и вовсе выскочил из дома и понесся прочь, оглашая окрестности дикими воплями. Пришлось предпринять экстренные меры: несильно пихнув локтем своего заказчика, я отшвырнула его в сторону и, быстро развернувшись, двинула носком ботинка по и без того уже подпорченной физиономии Лаптева. Последний зашатался на месте, замахал руками в поисках опоры, но, так и не найдя ее вовремя, рухнул на пол, подмяв под себя своего собутыльника. Того самого, что начал было возвращаться к жизни и уже сыпал «комплиментами» в наш адрес.

Не колеблясь ни минуты, я схватила Анатолия Степановича под руку и поволокла прочь. Тот возмущенно заворчал, попытался отпихнуться, но я гневно на него прикрикнула:

– Бегом! Марш к машине!

– Оставьте меня!!! Я должен…

Я остановилась и, развернув мужчину к себе лицом, по возможности спокойно произнесла:

– Вы разве не заметили, что один парнишка убежал? Полагаю, вскоре он вернется, прихватив с собой пару-тройку отчаянных молодцев. Знаете, мне что-то не хочется быть насаженной на кол. Так что лучше нам уйти подобру-поздорову…

В доме послышался шум. Судя по всему, поверженные начали приходить в себя и теперь готовились кинуться за нами следом.

– Где топор? – громко завопил один из них. – Я этих сволочей на куски порублю… Вован, чмо ты недобитое, ты куда смотрел, когда их сюда пер?

– Ты че, офонарел? Да я их вообще знать не знаю и вижу первый раз! – отозвался упомянутый. – Мать ее… эта сучка мне руку вывихнула…

– Уходим, – повторила я еще раз и, потянув Анатолия Степановича за собой, подалась к двери.

– Я не уйду, пока не разберусь с этими подонками!

Зубченко вырвался из моих рук и метнулся обратно в хату. Ему навстречу выскочил длиннорукий с топором в руках.

Я судорожно сглотнула, торопливо схватилась за ручку распахнутой двери и со всей силы дернула ее назад. Дверь соприкоснулась со лбом мужика, тот завопил. Что-то с грохотом упало… Я тряхнула Зубченко за плечо и развернула к выходу, не желая слушать никаких возражений.

* * *

Как только мы оказались на улице недалеко от машины и перевели дыхание от быстрого бега я, как саранча, налетела на Анатолия Степановича:

– Что вы натворили? Вы же все испортили! Зачем на Лаптева кинулись?.. Разве не видели, что их много и все пьяны?

– Я не смог сдержаться. Как только представил, что эти подонки могли сделать с моим сыном, у меня перед глазами все поплыло. А вы… вы должны были мне помочь разделаться с этими негодяями, а не вытаскивать меня оттуда! Нам нужно вернуться! Сейчас же! Я не покину этого дома до тех пор, пока они не вернут мне Егора! – Зубченко был полон решимости.

– Вашего сына здесь нет! – резко схватив мужчину за руку в тот самый момент, когда он направился назад, уверенно заявила я. – И быть не может!

– Вы не знаете! Мы же даже ничего там не осмотрели!

– А вы разве так этого не поняли? Эти парни не полные идиоты, чтобы прятать похищенного человека там, куда в любой момент могут заглянуть работники милиции! Или вы думаете, что какие-то пьяницы могли организовать продуманное похищение? Вы хоть понимаете, насколько нелепо такое предположение?

– И не нужно на меня кричать, я все понимаю. Но они похитили моего ребенка, и я намерен…

Но деликатничать я уже была не способна. Зубченко довел меня до точки кипения.

– Они его не похищали! Они вас знать не знают, да и сотовый телефон вряд ли есть хоть у одного из них! В этом убогом доме таких вещей не держат. Конечно, алкоголики могли украсть у кого-нибудь трубку. Вполне возможно, неоднократно этим и промышляли, продавая потом за бутылку. Но вот подключаться, оформлять sim-карту… Никогда в жизни они бы так делать не стали!