355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Марина Серова » Принцип неверности » Текст книги (страница 5)
Принцип неверности
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 20:13

Текст книги "Принцип неверности"


Автор книги: Марина Серова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Погорельцов посмотрел, как мне показалось, насмешливо.

– Понимаете, Евгения Максимовна, – раздельно проговорил он, усаживаясь в кресло напротив, – Макс – человек сложный, во многом противоречивый. Кроме того, он несдержан. Резкий взлет, похоже, вскружил ему голову. Он ведет себя зачастую как долго сидевший на цепи «бобик». Вы понимаете, что я хочу сказать?

– Не совсем…

– За Максом не всегда в состоянии уследить четверо профессиональных телохранителей. А вы, насколько я понимаю, никаких курсов, тем более специальной школы, не заканчивали. Неужели вы всерьез полагаете, что вам удастся защитить Хрыкина?

– Если вы, Владимир Алексеевич, сомневаетесь в моих профессиональных способностях, то почему же не откажетесь от моих услуг? – поинтересовалась я, понимая, что этот разговор был начат им с какой-то определенной целью. Вот только с какой именно, я пока не могла понять.

– А вы еще не поняли? – удивленно вскинул брови Погорельцов. – Все очень просто: Галушко настоял, чтобы в каждом городе, где будут проходить наши гастроли, нас сопровождал человек, хорошо знакомый с местностью. По его мнению, это поможет снизить вероятность успешного покушения. Я был против, но Галушко меня убедил. Я прекрасно понимаю, что вы взялись за эту работу не от хорошей жизни. Все-таки провинция есть провинция. Свой гонорар вы получите в любом случае, только давайте договоримся, что вы не будете путаться под ногами у профессионалов. Хорошо?

Итак, все встало на свои места. Меня всерьез не воспринимают, считая, что эмансипированная девочка, начитавшись бульварных романов, вообразила себя супербодегардом. Ну что ж, это обстоятельство мне даже на руку. Во всяком случае, никто не будет мешать мне работать. А там мы еще посмотрим, кто у кого под ногами путается!

– Вы знаете, Владимир Алексеевич, я выросла в семье военного. Отец с детства приучал меня ответственно относиться к тому, что я делаю.

– Вот и относитесь ответственно! – воскликнул Погорельцов. – Вам никто этого не запрещает. Просто не лезьте в те дела, в которых вы ничего не понимаете. До сих пор вам везло. Вы вовремя заметили букет с петардой, который прошляпили мои охранники. Используя ваши связи в правоохранительных органах, вам удалось урегулировать конфликт. Вот давайте на этом и остановимся.

– То есть вы хотите сказать, что если я замечу опасность или что-то подозрительное, я не должна предпринимать никаких действий?

– Ну, почему же никаких? – снисходительно улыбнулся Погорельцов. – Вы можете сообщить о своих подозрениях Галушко или кому-то из охранников. В конце концов, за безопасность Макса отвечают они.

Я задумалась. За последние двадцать четыре часа Погорельцов – не первый человек, который недвусмысленно указывает мне на мою излишнюю активность. С чего бы это? Впрочем, пусть считают меня наивной дурочкой. Как говорится, «нет спроса с дураков».

– Ладно, – выдавила я наконец. – Я постараюсь не вмешиваться в работу вашей службы. Но пусть и они не мешают мне делать то, что я считаю нужным.

Погорельцов недовольно поморщился. Видимо, мое упрямство не очень-то ему нравилось.

– Хорошо. Я поговорю с Галушко. Кстати, для вас есть работа.

Вот это номер! Только что Погорельцов вещал мне, что я путаюсь под ногами его охраны, мешаю им работать, и тут же говорит, что для меня есть работа. Что-то здесь не так!

– Дело в том, – продолжал продюсер, не замечая выражения моего лица, – что Макса пригласили на пикник в какой-то здешний дом отдыха, где-то в пригороде. Я бы очень хотел, чтобы вы сопровождали его в машине туда и обратно. Ну, как будто вы его девушка.

– А что, другой кандидатуры на эту роль не нашлось? И потом, откуда проявился этот… пикник? Насколько я помню, еще вчера об этом не было и речи.

– Все очень просто, – нисколько не смутившись, ответил Владимир Алексеевич. – Вчера, пока Макс «зажигал» в ресторане, мне позвонил какой-то олигарх местного розлива и пригласил его отдохнуть у себя на даче. По его словам, он хочет сделать сюрприз своей дочке, одной из фанаток Макса. Я хотел было отказаться, но он предложил за этот визит довольно-таки приличную сумму. Грех, знаете ли, отказываться от халявных денег! Что же касается вашей кандидатуры, то, на мой взгляд, это вполне естественно. Вы играете роль его девушки и одновременно исполняете свои обязанности телохранителя. Ведь это, надеюсь, не противоречит ни вашим принципам, ни условиям контракта?

Здесь Погорельцов был абсолютно прав. Многие знаменитости маскируют своих телохранителей под бойфрендов.

– Конечно же, согласна, – заявила я. – Только позвольте одно уточнение. Зачем ехать на машине Хрыкина, если у меня есть своя? Кстати, а как называется дачный поселок, в который мы должны поехать?

Владимир Алексеевич беспокойно крякнул. Видимо, один из моих вопросов поставил его в тупик.

– Поселок какой-то престижный, названия точно не помню, что-то связанное с Волгой. А машина… Я вчера продиктовал номер нашей машины, мне сказали, что в поселке есть охрана и въезд на его территорию постороннего транспорта – только по заранее заказанным пропускам. Сами понимаете, что…

Если Погорельцов и соврал, то сделал он это весьма талантливо и убедительно. Впрочем, большого значения это не имело. На их машине – так на их. Однако что-то меня все же беспокоило.

– В таком случае за рулем буду я. Надеюсь, это не противоречит условиям пропускного режима? – заявила я, поднимаясь из кресла. – Когда выезжаем?

Видимо, Погорельцов не ожидал такого оборота, но быстро справился со своими чувствами и даже, как мне показалось, обрадовался.

– Я не против. Пусть Игорь сегодня отдохнет. Так будет даже правдоподобнее. Макс и его девушка приехали на своей машине. Неплохая реклама! Кстати, предупреждаю заранее, что Макс не умеет водить машину, но это не мешает ему каждый раз требовать, чтобы ему дали порулить. Выезжаем через час. И еще… Большая просьба, Евгения Максимовна: проследите, чтобы Макс не напился раньше, чем мы приедем к этому олигарху.

– Постараюсь сделать все, что в моих силах, – пообещала я, выходя из номера, но прежде чем закрыть дверь, добавила: – Жду вас внизу через час.

Времени, чтобы заехать домой и переодеться, у меня не было. Да это и не требовалось. Я была одета в джинсы, легкий шерстяной пуловер и ветровку. Для загородной прогулки в качестве девушки популярного молодежного певца – вполне приличный вид. Не думаю, что кто-то на этом пикнике будет одет в вечернее платье от Кардена или от Гуччи.

Спустившись в фойе, я опять наткнулась на Галушко. На этот раз начальник службы безопасности не скучал. Он разговаривал по телефону и, судя по его напряженному лицу, разговор этот был серьезным. Мне удалось уловить окончание его беседы с абонентом.

– Да, я все понял. Скажу Андрею, чтобы он немедленно сделал это. Надеюсь, что на этот раз накладок не будет…

Последние слова он проговорил торопливо, косясь на меня.

– Вам, случайно, не Владимир Алексеевич звонил? – поинтересовалась я, подходя. – Я только что с ним разговаривала, он пригласил меня с вами на пикник за город.

– Да, я в курсе этого. И даже того, что вы изъявили желание ехать вместо нашего водителя. Лично я тоже не имею ничего против. Вы ведь телохранитель, так что имеете право…

Последние слова он произнес с плохо скрываемым сарказмом. Меня так и подмывало сказать Галушко какую-нибудь гадость, чтобы сбить с него спесь, но я удержалась. Пусть они и дальше считают меня дилетанткой.

– Кстати, Вадим Сергеевич, может быть, вы в курсе, куда именно мы едем и как фамилия этого олигарха?

Галушко уставился на меня как на восьмое чудо света.

– И после этого вы называете себя профессионалом? – спросил он после продолжительной паузы. – У вас, Евгения Максимовна, весьма оригинальные понятия о безопасности объекта! Вы собираетесь ехать с Хрыкиным куда-то и даже не представляете – куда именно?

– Я спросила об этом Погорельцова, но он сказал, что не помнит…

Галушко икнул и смущенно потер нос.

– Если мне не изменяет память, поселок называется Просторы Поволжья, а фамилия хозяина – Баулин. Это вам о чем-нибудь говорит?

Еще бы! Кто же в Тарасове не знает Иосифа Леонидовича Баулина и элитного дачного поселка «Просторы Поволжья»? Если мне не изменяет память, и дачи, и дом отдыха, и сам поселок были престижными еще во времена советской власти. Ну, а во времена приватизации этот поселок стал чуть не тарасовской Рублевкой. А про Баулина и говорить не приходится. Олигарх не олигарх, но должность директора «Волгапромгаза» он держит в своих руках уже долго и надежно. Странно, что такому человеку понравился какой-то там Хрыкин. Хотя Погорельцов сказал, что Баулин решил сделать дочери подарок. Что ж, это похоже на правду.

Подобьем «бабки». Через час мы должны выехать в поселок Просторы Поволжья, чтобы попасть на пикник, устраиваемый одним из авторитетных людей не только города, но и всей области. Делает он это для своей дочери. Наверняка там будет еще несколько девочек-тинейджеров из числа «золотой молодежи». До поселка километров тридцать по хорошей, если не сказать отличной, дороге. Надеюсь, по пути с нами ничего не случится.

– У кого ключи от машины? – спросила я Галушко и пояснила: – Сами понимаете, вести-то ее мне, поэтому хотелось бы убедиться, что она в порядке.

Начальник СБ недовольно сморщился:

– Зачем на нее смотреть? Просто не вижу в этом никакого смысла. Черный «БМВ» стоит под охраной, на гостевой стоянке. Игорь, наш водитель, следит за машиной очень тщательно. Что с ней может случиться?

– Вадим Сергеевич, – начала я медовым голосом, – вот если бы вы лично вели машину, я ни в коем случае не стала бы проверять ее надежность. Поскольку мне глубоко наплевать на то, что с вами случится. Но поскольку за рулем сидеть буду я, а рядом со мной человек, за безопасность которого я отвечаю, мне очень хотелось бы осмотреть этот самый черный «бумер». Я достаточно понятно выражаюсь?

По мере того как я говорила, голос мой обретал металл и твердость. При этом лицо у Галушко все заметнее вытягивалось. Когда я закончила, он, не говоря ни слова, протянул мне связку ключей и стояночный талон.

– Благодарю вас, Вадим Сергеевич, – ласково улыбнувшись, сказала я, забирая ключи.

Пройти на гостевую стоянку мне не составило большого труда. Сторож, правда, попытался не пустить меня, мотивируя это тем, что он не знает меня в лицо, но я предъявила стояночный жетон вкупе с пятисотрублевой купюрой, и он быстро успокоился.

Машина Хрыкина действительно была в прекрасном состоянии. Видимо, водитель Игорек дорожил не только своим местом, но еще и любил свое дело. Внешне на машине не было никаких повреждений. Однако я по опыту знала, что их и не должно быть. Чаще всего машину «портят» с днища, в салоне или под капотом. Реже всего что-либо закладывают в багажник.

Для начала я с помощью зеркала осмотрела днище «БМВ». Там все было чисто. Никаких сюрпризов. Затем я проверила борта машины, но и тут все было в порядке. Нигде никаких проводков, лампочек и тому подобных штучек не было.

Открыв салон, я самым тщательным образом осмотрела и его. Тоже чисто. Судя по тому, как примитивно, но с долей фантазии пытались покалечить Хрыкина на вокзале, злодея профессионалом не назовешь. Поэтому искать «закладки» нужно в самых неожиданных местах. А самое главное: какой будет эта «закладка» – неизвестно.

Следующим местом осмотра был двигатель. Открыв передний капот, я начала осмотр. Ничего. Двигатель немного заляпан промасленной грязью, как и положено. В некоторых местах его, видимо, пытались протирать, но не слишком удачно. Во всяком случае, никакого смысла в этом нет. Стоп! А зачем его вообще протирать? Насколько я знаю, этого не делают даже самые аккуратные водители. Стоит проехать пару километров по городу, и вся грязь ляжет опять на свои места. Да и следы какие-то странные… Непохоже, чтобы кто-то вытиранием хотел добиться чистоты. Скорее просто смазали грязь возле бензонасоса.

Я нагнулась пониже, пытаясь заглянуть под него, но это оказалось невыполнимой задачей. Тогда я быстро достала из сумочки зеркальце и, зажав его в пальцах, просунула руку между агрегатами.

То, что я увидела, не доставило мне удовольствия. К бензонасосу с помощью куска скотча был прикреплен взрыватель от гранаты. И, насколько мне удалось рассмотреть, «усики» предохранительной чеки были отогнуты, а сама чека – наполовину вытащена.

Соблюдая все необходимые предосторожности, стараясь даже не дышать, я извлекла опасную находку, вставила «кольцо» на место, загнула «усики» и только тогда перевела дыхание. Похоже, я недооценила этого злодея! Намерения у него – самые серьезные.

Расчет был на то, что во время движения машины чека неизбежно выпала бы. Взрыватель, разумеется, сработал бы, а поскольку он был заложен под бензонасос, взорвался бы весь автомобиль. Соответственно, все, кто в нем находился, погибли бы.

Положив взрыватель в сумочку, я быстро осмотрела багажник. К счастью, там ничего не было, кроме набора инструментов.

Закончив осмотр, я села в машину и медленно выехала со стоянки. Сторож открыл передо мной шлагбаум и шутливо отдал мне честь, растянув губы в довольной улыбке. Впрочем, лично мне сейчас было не до веселья.

Возле входа в гостиницу стояли Арчиров и Галушко. Увидев меня в «БМВ», начальник СБ что-то сказал директору арт-агентства, кивнув в мою сторону. Хотела бы я посмотреть на его физиономию, если бы он увидел то, что я нашла!

– Ну как, Евгения Максимовна, много адских машинок нашли в машине? – насмешливо поинтересовался Вадим Сергеевич, когда я подошла к ним.

– Сколько нашла – все мои, – бодро ответила я. Не могу объяснить, почему, но я решила ничего не говорить Галушко о том, что нашла взрыватель под бензонасосом.

– Вы это серьезно? – испуганно спросил Арчиров. Он, как всегда, был в каком-то нервозном состоянии. Похоже, они с Галушко успели «поправить здоровье». Глазки у обоих блестели, лицо начальника СБ разгладилось, синева под глазами исчезла.

– Скажите, Вадим Сергеевич, кто должен был ехать в машине с Хрыкиным? – игнорируя вопрос Арчирова, спросила я.

– Никто. Только водитель, – не задумываясь, ответил Галушко и тут же, предупреждая мой следующий вопрос, добавил: – Это давно установленный порядок. Хрыкин сам настоял на этом. Наша машина сопровождения обычно едет позади него, но в любую минуту она может обогнать «БМВ» Макса и прикрыть его в случае необходимости. А почему вы меня об этом спрашиваете? Что-нибудь случилось?

– Пока ничего. Кстати, объект скоро будет готов?

– Уже спускаются…

– Вот и прекрасно. Так, значит, мне предстоит путешествовать один на один с Хрыкиным?

– Вполне возможно. Вас это смущает?

– Нисколько…

В этот момент из гостиницы вышли Хрыкин и Погорельцов. Владимир Алексеевич был, как всегда, бодр и энергичен, чего нельзя было сказать о Хрыкине. Создавалось впечатление, что он ехал не на увеселительную прогулку, а на собственные похороны. Ни с кем не поздоровавшись, он молча забрался на заднее сиденье в машину, забился в угол и притих. Меня это несколько удивило. Как и то, что поблизости не было ни одного журналиста.

Погорельцов тут же начал распоряжаться:

– Евгения Максимовна, с вами поедут Макс и Илья Семенович. А мы уместимся в джип сопровождения. Надеюсь, ни у кого возражений не будет?

– А вы уверены, что Макс захочет, чтобы в его машине ехал кто-то посторонний? – поинтересовалась я.

– Мы этот вопрос уже решили, – отрезал Погорельцов. – У Макса претензий нет.

Я пожала плечами, давая понять, что мне вообще все равно, и направилась к водительской дверце.

– Евгения Максимовна, – остановил меня продюсер, – вы знаете, куда ехать, поэтому мы всецело полагаемся на вас.

– Только не отставайте.

– Ну, что вы. Только очень вас прошу: не гоните сильно.

– А вот этого обещать не могу. Не привыкла, знаете ли, медленно ездить.

– И все же. – Голос у Погорельцова сделался почти что умоляющим. – Сами понимаете, если вы оторветесь вперед и что-нибудь случится…

Пришлось пообещать.

Немного попетляв по улицам города, я наконец выбралась на пригородную трассу и сразу же прибавила скорость. Машина шла прекрасно, слушалась каждого движения руля. Трасса, построенная бывшим губернатором, была ровной, без единой колдобины. Оно и понятно. В том поселке была одна из резиденций этого самого губернатора. А он слыл мужиком болтливым, вороватым и к тому же обожавшим комфорт.

Все было прекрасно до тех пор, пока мы не пересекли мост, за которым кончался город. На повороте, который следовал сразу же за мостом, наш стремительно несущийся «БМВ» дал сбой в управлении. Я не сразу это поняла. Просто руль, каждого движения которого перед этим машина слушалась, провернулся вхолостую. Подсознательно понимая, что происходит что-то не то, я резко надавила на тормоз. Заблокированные колеса отчаянно завизжали, стираясь об асфальт. Хрыкин с размаху ударился лбом о подголовник переднего сиденья и заорал истошным голосом:

– Идиотка несчастная!! Ты что, угробить меня хочешь?! Какой осел посадил тебя за руль? Сейчас же останови машину, пусть ее ведет нормальный шофер!!!

Арчиров удержался на месте исключительно благодаря своей полноте. Садясь в машину, он еле втиснулся на заднее сиденье и сейчас сидел белый как мел, глядя вперед совершенно обезумевшими глазами. Все это я фиксировала машинально, изо всех сил пытаясь выровнять потерявшую управление машину. От резкого торможения на большой скорости ее повело юзом. Холостой ход руля увеличивался с каждым оборотом, и я с замирающим сердцем ждала того страшного момента, когда он свободно провернется на все триста шестьдесят градусов. Под визгливые проклятия певца мне удалось погасить скорость с помощью переключения передачи и наконец окончательно остановить машину ручным тормозом. «БМВ» замер почти на краю глубокого кювета. Только теперь я почувствовала, что спина и руки у меня взмокли от пота. Хрыкин продолжал бесноваться в истерике, Арчиров – пребывать в состоянии ступора, а на меня навалились усталость и безразличие. Джип сопровождения, еще когда нас только потащило юзом, объехал нас по встречной полосе, пронесся метров на двести вперед и остановился на обочине. Как только мне удалось остановить «БМВ», из внедорожника выскочили охранники и бегом бросились в нашу сторону.

Сохраняя невозмутимое лицо, я медленно вышла из машины и пошарила по карманам куртки в поисках сигарет, не сразу сообразив, что они лежат в сумочке.

– Все целы? – спросил меня охранник, первым подбежавший к нам. – Что у вас случилось?

– Машина потеряла управление, – пожала я плечами. – Всего-то и делов.

– Как это – потеряла управление?! – уставился он на меня.

– Обыкновенно, – разозлилась я на его непонятливость. – Ехала, ехала и вдруг – бац, и потеряла управление. Наверное, ехали слишком быстро.

Охранник продолжал смотреть на меня как на дурочку, пытаясь сообразить, шучу я или говорю серьезно. Самое противное, что его коллеги принялись задавать мне те же самые вопросы. Наконец, не торопясь, как и подобает настоящему начальству, к нам подошли Погорельцов и Галушко.

– В чем дело, Евгения Максимовна? – строго спросил Погорельцов. – Уснули за рулем? Плохо спали этой ночью?

– Я всегда утверждал, что женщина за рулем подобна обезьяне с гранатой, – насмешливо проговорил Галушко, – никто не знает, когда она выдернет чеку и куда бросит эту самую гранату.

– Машина внезапно потеряла управление, – стараясь говорить, не повышая голоса, принялась объяснять я. – Подозреваю, что кто-то намеренно вывел из строя рулевую тягу.

– Как же так, Евгения Максимовна? – театрально вскинул брови и развел руками Галушко. – Ведь вы лично проверяли исправность автомобиля? Неужели такая мелочь, как рулевая тяга, проскочила мимо вашего бдительного ока?

– Не валяйте дурака, Вадим Сергеевич, – осадила я его. – Вы прекрасно знаете, что достаточно отвернуть или ослабить гайки на болтах, чтобы во время движения машина перестала слушаться руля!

– Но вы же взяли у меня ключи специально для того, чтобы осмотреть машину, – продолжал недоумевать Галушко.

– Во-первых, я искала возможные закладки, а во-вторых, вы меня убеждали, что ваш шофер – сама аккуратность. Это, между прочим, его обязанность – следить за техническим состоянием машины.

– Пошли вы оба, знаете, куда?! – завопил вдруг Хрыкин. Он, оказывается, прекратил истерику, как только увидел охранников. Тихо выбрался из машины и так же тихо стоял рядом. – Охранники, мать вашу так! За что только вам деньги платят?! Ладно, эта… мисс Марпл гребаная, но ты-то, Вадим, куда смотришь?! Это твоя святая обязанность, ты за это от меня деньги получаешь. И что? Доверил везти меня какой-то провинциальной лахудре, которая…

Я не успела вступиться за себя. Зато это сделал Погорельцов. Звонкая, полновесная оплеуха опустилась на щеку Хрыкина. От неожиданности он застыл с открытым ртом.

Вслед за первой плюхой тут же последовала вторая, а за ней, вдогонку, и третья. Хрыкин даже не пытался закрыться руками.

– Все заткнулись! – рявкнул продюсер. – Разбор произошедшего оставим на потом. Сейчас надо решать, что делать.

– А что тут сделаешь? – пожала я плечами. – До Просторов Поволжья километров десять-пятнадцать, сами мы машину отремонтировать не сможем. Остается только одно – тащить ее на буксире. Другого выхода нет.

– Неси трос! – приказал Погорельцов одному из охранников. – И не забудь машину подогнать сюда. А то я вас знаю – трос принесешь, а про машину забудешь.

Когда «БМВ», как могли, прицепили к джипу, выяснилось, что никто не горит желанием садиться в него в качестве пассажира. После недолгих препирательств за руль усадили охранника. Одним из пассажиров вызвалась быть я, а вторым – Галушко. Ехать решено было не спеша, максимально прижимаясь к обочине.

До загородного дома Баулиных мы добирались минут за сорок – сорок пять. «БМВ» несколько раз закидывало в сторону. Приходилось останавливаться, выходить из машины и вручную выставлять его в нужном направлении, катая туда-сюда. Охранники, с которыми я ехала в злополучном «бумере», матерились сквозь зубы и недобро посматривали в мою сторону. Я прекрасно понимала их недовольство. Как ни крути, а во время аварии за рулем сидела я, так что роль крайнего по праву достается мне. Ничего не поделаешь.

Когда показался особняк Баулина, я вздохнула с облегчением. Первыми, кто нас встретил, были, как я и предполагала, девочки-тинейджеры. Они с визгом вылетели за ворота и буквально повисли на Хрыкине. Он то ли успел успокоиться, то ли был хорошим актером, но стал сама любезность. С удовольствием позировал перед любительскими камерами, раздавал автографы, мило шутил и улыбался. Само собой, задуманная Погорельцовым в городе легенда о том, что я являюсь девушкой Хрыкина, тут же накрылась медным тазом. Про меня просто забыли. Впрочем, в этом доме за жизнь Хрыкина можно было быть спокойной. Вряд ли кто-то решится на покушение в доме, который охраняет профессиональная охрана из столь могучей организации, как «Волгапромгаз».

Сломанный «бумер» тут же закатили на эстакаду, вызвали в срочном порядке мастеров, которые занялись ремонтом. Как я и предполагала, кто-то отвернул один болт рулевой тяги. Поэтому-то машина сначала вела себя нормально, но по мере того, как я управляла ею, штанги тяги соскочили, и машина перестала слушаться руля.

В общем, загородная прогулка в дом олигарха прошла без эксцессов, если не считать того, что Хрыкин к концу «творческой встречи со зрителями» напился до такой степени, что пытался, к всеобщему смущению старшего поколения и бурного восторгу молодежи, сигануть в пустой бассейн. После этого Погорельцов решил, что «хождение в народ» пора заканчивать. Пьяного Хрыкина, словно мешок с картошкой, погрузили в машину, тепло попрощались с хозяевами и отправились в город. Я опять ехала в компании с молчаливыми охранниками. Правда, на этот раз их взгляды были значительно мягче, если, конечно, можно сказать такое про одежные шкафы с антресолями.

Возле гостиницы я молча вылезла из «БМВ» и направилась к своему «Фольксвагену», который сиротливо стоял на парковочной площадке перед центральным входом.

– Евгения Максимовна, – окликнули меня, когда я уже села в машину, – подождите секундочку!

Я обернулась: ко мне торопливо приближался Погорельцов.

– Что же вы вот так, не попрощавшись, уезжаете? Обиделись на что-то?

– А на что я могу обидеться? – совершенно искренне изумилась я. – На вашего алкоголика Хрыкина? Так я с первого дня знакомства поняла, чего он стоит.

– Ну, зачем же вы так грубо? Давайте поднимемся, посидим, обсудим все, так сказать, за рюмкой чая. У меня есть превосходный коньяк, армянский.

– Не поверите, Владимир Алексеевич, но я за сегодняшний день устала, как скаковая лошадь после пяти заездов подряд, и мне хочется только одного – лечь спать.

– Но ведь нам надо наметить маршруты, по которым Макс будет добираться до концертных площадок и обратно. Разве я не прав?

– Давайте я сама все это сделаю. В конце концов, я лучше вас знаю город.

Погорельцов потоптался на месте, видимо, не представляя, какой еще, самый весомый аргумент, можно придумать, чтобы заманить меня в номер. Я продолжала смотреть на него вопросительно. Видимо ничего не придумав, он, как и в прошлый раз, достал кошелек, выудил из него несколько стодолларовых купюр и протянул мне.

– Возьмите. Я ведь прекрасно понимаю, что вы нисколько не виноваты в том, что произошло сегодня на дороге.

– Вы знаете, – меня вдруг охватило какое ребяческое чувство, – я, Владимир Алексеевич, пожалуй, не просто возьму эти деньги. Я их обменяю на одну вещицу, которую случайно обнаружила сегодня утром под капотом вашего «бумера»!

С этими словами я порылась в сумочке и протянула Погорельцову взрыватель от гранаты. Он удивленно уставился на него:

– Что это?

– Такая интересная штучка, без которой ни одно взрывное устройство не сработает. В простонародье ее называют «запал». Не слышали такого слова ни разу?

Погорельцов дернулся, но тут же застыл, боясь пошевелиться.

– Не бойтесь, – улыбнулась я, забирая у него деньги. – Пока не выдернете вот это колечко и не отпустите вот этот рычажок – ничего не произойдет. И вообще, сам по себе запал не страшнее петарды. Но стоит приспособить его к какому-нибудь взрывчатому или горючему веществу, например к бензобаку, и беды не миновать. Спокойной вам ночи, Владимир Алексеевич!

И, пока Погорельцов завороженно смотрел на «проданный» ему мною боеприпас, я мягко тронулась с места, развернулась и поехала домой.

Следующий день я решила посвятить обследованию концертных площадок, на которых предстояло выступать Хрыкину. Заодно и разведать оптимальный маршрут. Об этом я сказала Арчирову, позвонив ему около девяти утра на мобильник. Илья Семенович, узнав о моих планах, замялся. Я тут же представила, как он трет затылок, краснеет и потеет от волнения.

– Евгения Максимовна, дело в том, что Владимир Алексеевич хотел бы сегодня обсудить с вами основные и запасные маршруты следования.

– Илья Семенович, – попробовала я его успокоить, – не волнуйтесь, вечером все это у вас будет. В конце концов, это, конечно же, важно, но не настолько, чтобы посвящать этому весь день.

– Ну, почему же весь день? – замямлил Арчиров. – Сядете, посмотрите план города, наметите, как удобнее и безопаснее добираться до ДК «Электронщик»…

– Не шутите, Илья Семенович, – перебила я директора арт-агентства, – эти планы были нарисованы лет двадцать тому назад. Так что они безбожно устарели. Можете так и передать Погорельцову. Все, Илья Семенович, мне некогда, я убегаю.

Проговорив все это скороговоркой, я дала отбой и отключила мобильник. Пусть помучаются, господа артисты, неизвестностью! Я и так угробила на них два дня впустую.

Первым делом я отправилась в ДК «Электронщик». Добираясь обычным путем, я быстро убедилась, что так мы угодим в пробку, в которой простоим до «Фроськиного заговенья». Поток транспорта был настолько плотным, что за сорок минут я продвинулась всего на полторы остановки. Значит, придется ехать по объездной дороге. Так хоть и дальше по километражу, но зато по времени получится быстрее.

«Электронщик» – здание постсталинского модернизма с колоннами, на которых еще сохранились символы единения «рабочего класса и трудового крестьянства», – встретил меня гулкой пустотой.

Поплутав по фойе, я наконец-то наткнулась на живую душу в виде бабушки-уборщицы.

– Тебе, дочка, кого? – спросила она, подслеповато щурясь на меня.

– У вас какое-нибудь начальство сегодня есть? – поинтересовалась я.

– А на кой тебе начальство? – не растерялась бабуся.

– Очень нужно, бабушка, – как можно мягче ответила я.

– Никак комиссия какая-нибудь, – догадалась старушка и тут же решила уточнить: – Из отдела культуры аль из администрации?

– Что-то наподобие того, – не стала я разочаровывать бабулю. – Но только бери выше.

– Из области? – ахнула она.

– Еще выше, – соврала я, – из Москвы!

Однако это не произвело на бабушку никакого впечатления. Видимо, Москва в ее представлении была ничем по сравнению с той же районной администрацией.

– Тогда тебе, дочка, к директору надо.

– А где его найти? – быстро спросила я.

– На второй этаж подымись, там увидишь, – ответила старушка, окончательно теряя ко мне всяческий интерес.

Следуя ее совету, я поднялась по широкой лестнице на второй этаж и начала разглядывать в полумраке таблички на дверях. И почти сразу же наткнулась на потемневший от времени латунный прямоугольник с надписью «Директор Дома культуры».

Директор при ближайшем знакомстве оказался директрисой. Это была еще нестарая и очень понятливая женщина. Я быстро объяснила ей цель своего прихода, и она согласилась мне помочь.

– Тут вы правы, – сказала она. – Сегодняшняя молодежь в своей «любви к искусству» кого угодно в землю втопчет. У нас недавно какая-то рок-группа гастролировала, так не поверите – поклонники тройное оцепление полиции снесли! Если бы не ОМОН, не знаю, что и было бы.

Вместе с директрисой мы обошли все закулисные помещения, которые предполагалось задействовать во время выступления Хрыкина. Заодно я осмотрела и служебный вход.

Уже сидя в машине, я быстро набросала примерный план здания и прилегавшей к нему территории.

Из «Электронщика» я отправилась в концертный зал «Центральный». На этот раз я проехала по объездной дороге. Как я и предполагала, времени на то, чтобы добраться до центра города, ушло на треть меньше.

В КЦ меня встретили менее любезно. Слоноподобный охранник на входе придирчиво разглядывал в течение десяти минут мою лицензию телохранителя и наконец выдохнул только два слова:


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю