Текст книги "Большая книга ужасов – 11"

Автор книги: Марина Русланова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

– Она стала ярче, – с замиранием сердца прошептала девочка.

– Смотри внимательней.

Юлька добросовестно осмотрела картину, но, кроме более насыщенного цвета, ничего не заметила.

– Вот, – ткнул в полотно пальцем Кирилл. – Взгляни на стилет.

Юлька сдавленно вскрикнула: с конца лезвия стекали багрово-красные капли.

– Ненавижу! – закричала она и ударила картину. Холст мягко отпружинил кулак.

– Я убью ее! – в состоянии, близком к истерике, кричала Юлька и пыталась ударить зловещее изображение. Кирилл удерживал руки девочки и одновременно оттаскивал ее от картины.

Сообразив, что справиться с мальчишкой ей не удастся, Юлька позволила отвести себя в комнату и там безудержно разрыдалась.

– Я убью ее, – прошептала она трясущимися губами.

– Юля, – Кирилл обнял подругу за плечи. – Чтобы умереть, надо, по крайней мере, быть живым.

– Что?!

– Она неживая. Как ты можешь убить ее?

– Сжечь! – почти выкрикнула Юлька.

– Это можно. А если картина – бесценное произведение искусства?

– Все равно ее надо уничтожить!

– Давай дождемся дедушкиного приятеля Якова Ильича, а потом вместе решим, как поступить с картиной.

– А если он сегодня не прилетит?

– Прилетит. Я слышал сводку погоды, сегодня небо будет ясным.

– Ладно, – нехотя согласилась Юлька, вытирая с пола капли Лушкиной крови.

Кирилл удивленно присвистнул:

– Вот это да!

– Что там? – заинтересовалась Юлька.

– Смотри, – Кирилл держал в руке кусочек бордового бархата, вырванный острыми зубками Лушки из платья Карменситы.

Сдерживая дрожь, Юлька потрогала ткань и растерянно посмотрела на друга:

– Разве так может быть? Призрак, привидение, фантом – нереальны, бесплотны, они просто появляются и исчезают, и все.

– Отпечаток на пролитой краске, Лушкина лапа, кусочек платья. Наше привидение оставляет вполне материальные следы своего пребывания.

– Но этого не может, не должно быть! – Юлька заплакала, спрятав лицо в ладонях.

– Юль, надо держаться, мы одолеем ее. У тебя есть «Словарь иностранных слов»?

– У папы в кабинете.

– Я принесу.

– Я с тобой, – шмыгнула носом Юлька. На полке Кирилл увидел два словаря, взял оба, на всякий случай захватил огромный «Советский энциклопедический словарь», заметил на столе лупу, прихватил и ее. В комнате разложил словари по дивану и начал листать, бормоча:

– Привидение, призрак. Ни того, ни другого нет, – мальчик с раздражением отодвинул словари, посмотрел на дату выпуска. – Ага, понятно, в советских словарях привидениям и призракам не было места. Зачем писать о том, чего не существует? А у нас несуществующее привидение нанесло существенный вред собаке, – Кирилл погладил Лушку.

– Посмотри в «Школьном толковом словаре», – посоветовала Юлька.

– Там-то откуда?

– Посмотри.

Кирилл пролистал словарь и воскликнул:

– Эврика! Есть! Слушай: «Призрак – образ кого-чего-либо, представляющийся в воображении. Нечто нереальное, обманчивое, мираж, иллюзия».

– Мираж оставил нам кусочек иллюзии, – Юлька потрогала бордовый обрывок.

– Получается так, – Кирилл захлопнул словарь. – Как ты думаешь, почему она не вошла в комнату?

– Не знаю. У меня создалось впечатление, что ей что-то мешало, не давало войти.

– Возможно, она может ходить только по коридору.

– Но к бабушке в комнату она вошла, – напомнила Юлька.

– Действительно. Тогда почему она не вошла к нам? Испугалась собаки? Но это не помешало ей ударить Лушку ножом. Ничего не понимаю.

В голове у Юльки крутилась какая-то мысль, но ускользала, не желала сформировываться.

– Карменсита ударила Лушку, когда… Когда она выскочила из комнаты!

– Что?

– Карменсита ударила Лушку, когда Лушка выскочила из комнаты. Если бы Лушка не выбежала, Карменсита не причинила бы ей вреда, она не могла войти в комнату, факт.

– А почему? В первую очередь мы должны выяснить, почему привидение не может войти в комнату, причем, заметь, именно в эту комнату, в другие, как я понял, Карменсита заходит свободно, – Кирилл внимательно осмотрел косяки. Неудовлетворенный простым осмотром, взял лупу, через двадцать минут разочарованно заметил: – Ничего. – Затем перешел к полу, отогнул линолеум и обрадованно окликнул Юльку: – Смотри.

– Смотрю, дальше что?

– Ты не туда смотришь, – Кирилл ткнул пальцем в стык паркета и линолеума.

Юльке пришлось лечь на пол, чтобы увидеть то, на что указывал мальчик. Под линолеумом золотился крошечный крестик.

– Я его уже месяц ищу, цепочка порвалась, но ее я нашла, а крестик нет, – девочка протянула руку за крестиком, но Кирилл перехватил запястье.

– Не трогай. Пока крестик лежит здесь, Карменсита не войдет в твою комнату. Он освященный?

– Да, мама купила его в церкви.

Кирилл аккуратно прикрыл крестик линолеумом.

– Тогда все логично. Привидения и призраки относятся к нечистой силе, а нечистая сила боится крестов и святой воды. Не зря же есть поговорка: «Боится, как черт ладана». В этой комнате ты в безопасности, как в бункере.

От этих слов Юлька немного взбодрилась.

– Тебе нас не достать! – прокричал в коридор Кирилл.

– Тише, – одернула его девочка. – Мумию разбудишь.

И они одновременно подумали об одном и том же: «Что с Мумией?» Они произвели столько шума, что домработница не могла не проснуться.

– Как ты думаешь, с ней все в порядке? – стуча зубами, спросила Юлька.

– Не знаю, – вид у Кирилла был испуганный.

Они подкрались к комнате Музы Михайловны и прислушались. За дверью было тихо. Постучать? Тогда придется объяснять, почему они не спят и почему разбудили человека среди ночи. Войти без стука? А вдруг Мумия проснется и им влетит по полной программе?

Наконец Юлька решилась и тихонько приоткрыла дверь, неслышно проскользнув в комнату, склонилась над кроватью. Услышав ровное дыхание, облегченно выпрямилась и, стараясь не наткнуться на мебель, вышла из комнаты. Махнула рукой Кириллу:

– Порядок.

Успокоенные мыслью, что Карменсита при всем желании не сможет проникнуть в комнату, остаток ночи ребята проспали спокойно.

Глава VI
История Карменситы

Утром вялый и невыспавшийся Кирилл пошел в школу, Юлька под предлогом болезни осталась дома. Домработница, покормив ребят завтраком, ушла в свою комнату и не выходила до обеда.

После уроков Кирилл зашел домой, сообщил, что с ним все в порядке, и помчался к Юльке.

– Яков Ильич прилетит в пять часов. Дед его встретит и привезет сюда…

Страшный грохот заставил ребят испуганно вздрогнуть.

– Это на кухне, – побледнела Юлька, и они выскочили из комнаты.

Домработница лежала на полу, сжимая в руке дуршлаг, дымящиеся макароны разлетелись по всей кухне.

– Муза Михайловна! – бросилась к ней Юлька. Кирилл пытался нащупать пульс.

– Я вызываю «Скорую», – девочка набрала ноль-три.

Домработницу отвезли в ту же больницу, где лежала бабушка. Ребята отыскали старичка-доктора, который так неприветливо встретил их в первый раз.

– Нам нужно с вами поговорить, – решительно начал Кирилл.

– Что ж, прошу, – старичок провел ребят в свой кабинет.

– Только что к вам в отделение поступила женщина.

– Я узнал ее, она вместе с вами приходила к Омкиной.

– Что с ней? То же, что с бабушкой? – не вытерпела Юлька, хотя они заранее договорились, что говорить будет Кирилл.

– Случай похожий, – признался доктор.

– Понимаете, у Юли в квартире происходят странные, я бы даже сказал сверхъестественные вещи. У них привидение! – выпалил Кирилл.

– Да? – скептически приподнял брови доктор.

– Да! – звенящим голосом подтвердил мальчик. – Я знаю, звучит неправдоподобно, но это правда. Вам не кажется странным, что к вам за короткий промежуток времени поступили две женщины, живущие в одной квартире, с одинаковым диагнозом?

– Но это не доказывает существования привидения. Могут быть и другие причины.

– Какие? – тихо спросил Кирилл. – Какой у Музы Михайловны диагноз? Крайняя степень физического истощения?

– Да, – вынужден был признать доктор.

– Вот видите, – с удовлетворением кивнул Кирилл. – Вы выяснили причину?

– Пока ничего определенного сказать не могу, но вы правы, случаи похожи, как две капли воды. Расскажите-ка об этом поподробнее.

– Расскажем, – пообещал Кирилл. – Но сначала сделайте так, чтобы Муза Михайловна и Юлина бабушка не встретились. Если бабушка узнает, что домработница в больнице, а Юля дома одна, то сразу же выпишется, а домой пока нельзя, там ей снова станет плохо.

– Это трудно. Лежа в одном отделении, практически невозможно не встретиться, – доктор погладил бородку.

– Придумайте что-нибудь! – умоляюще попросила Юлька.

– Единственное, что могу предложить, – отдельную палату. В столовую ходить не придется, в одноместные палаты еду приносят буфетчицы. Если ваша больная не будет бродить по отделению, то скорее всего удастся сохранить инкогнито.

– Сколько это стоит? Мы заплатим! – пообещала Юлька.

Доктор сердито посмотрел на нее:

– Разве я говорил о деньгах? Но вы мне заплатите рассказом о привидении. Согласны?

Ребята дружно закивали.

– А теперь идите и договаривайтесь с больной. Получите ее согласие, а я, со своей стороны, сделаю все, что в моих силах.

Уговаривать домработницу не пришлось. Ей самой не очень-то хотелось, чтобы ее работодатели узнали о том, что она лежит в больнице, оставив вверенного ей ребенка без присмотра. И отказаться от лечения она не могла – слишком плохо себя чувствовала. Мумия твердо пообещала не разгуливать по отделению.

Все уладив, ребята вернулись в кабинет доктора. О картине и творящейся с ней чертовщине рассказывал Кирилл, Юлькино участие ограничилось энергичными кивками.

Выслушав ребят, доктор задумчиво пробормотал:

– Случай уникальный.

– Вы нам не верите? – Кирилл с подозрением посмотрел на старичка.

– У меня нет оснований не верить вам. Я сорок три года работаю в больнице, навидался и наслушался всякого. Здесь рядом железнодорожный тоннель, и я разговаривал с четырнадцатью пациентами, которые утверждали, что в тоннель их заманила красивая светловолосая девушка-призрак. Она звала на помощь, люди спускались с насыпи, заходили в тоннель и попадали под поезд. Вы только представьте себе, четырнадцать человек! И это только те, кто покалечился, а сколько людей погибло под колесами поездов и электричек благодаря девушке-призраку? Я специально узнавал, за последние пятьдесят лет в тоннеле погибло тридцать два человека! Это, мягко говоря, очень странно. Ну, зачем человеку поздно вечером или ночью лезть в тоннель? Не знаете? Вот и я не знаю, – развел руками доктор.

Кириллу неудобно было прервать врача, но нужно было поторапливаться, скоро приедет дедушка со своим приятелем, знатоком живописи.

Доктор заметил нервозность ребят и прямо спросил:

– Спешите?

– Спешим, – признался Кирилл и торопливо объяснил: – Мой дед привезет к Юле своего друга из Москвы, он разбирается в картинах и слышал о Карменсите.

– Тогда идите, – добродушно усмехнулся доктор.

Выходя из кабинета, Юлька краем глаза заметила, как старичок перекрестил их.

Юлька и Кирилл подошли к дому как раз в то время, когда у подъезда затормозило такси.

– Кирилл! – окликнул дед. Ребята подошли к машине.

– Познакомься, Яков Ильич, а это мой внук Кирилл.

Кирилл пожал руку пожилому мужчине, сидящему в машине. Яков Ильич, пыхтя, вытащил полное тело наружу. Юлька незаметно рассматривала московского гостя. Черные глаза-пуговки, нос картошкой, несколько десятков волосков окаймляют гладкую, розовую лысину. Смешной.

– Яков Ильич, – церемонно поклонился коллекционер.

– Юлия.

– Очень приятно.

– Идемте, я покажу вам картину.

– Дед, ты куда? – донесся до Юльки изумленный возглас Кирилла.

– Домой пора, дела, – и дед укатил в такси.

Кирилл растерянно почесал затылок и вслед за Юлькой и Яковом Ильичом вошел в подъезд.

– Вот она! – Юлька указала на картину. Яков Ильич внимательно ее осмотрел, провел рукой по полотну и золоченой раме, опустившись на четвереньки, изучил надпись.

– Карменсита! – почти благоговейно прошептал он, поднимаясь.

Яков Ильич рассматривал картину, ощупывал раму, осторожно прикасался к холсту. Это продолжалось довольно долго. Юлька свирепо глянула на Кирилла, мальчик растерянно пожал плечами.

Вспомнив, что никого из взрослых нет дома, Юлька приняла на себя роль хозяйки. Она накрыла стол в гостиной и позвала гостей пить чай.

Кирилл оценил Юлькины старания и незаметно показал ей большой палец.

Яков Ильич пил крепкий чай, с аппетитом поедал булочки и варенье и лукаво поглядывал на ребят.

– Ну, что там с картиной? – не выдержал Кирилл.

– Уникальная вещь, семнадцатый век! – радостно сообщил Яков Ильич. – Я не раз слышал об этой удивительной картине, а видеть не приходилось.

– Скажите, она ценная? – отважилась спросить Юлька.

– Ну это как сказать. Если оценивать полотно и раму в денежном эквиваленте, то больших денег за них не получишь. Художественная ценность сомнительна, это не Рембрандт и не Рубенс, – и, заметив разочарованные лица собеседников, Яков Ильич утешил. – Зато она имеет историческую ценность. Я уже не говорю о том, что картина написана в семнадцатом веке, это полотно окутано туманом таинственности, с ней связано много загадочных событий.

Ребята, забыв про чай и варенье, затаив дыхание, слушали коллекционера.

– Карменсита, – Яков Ильич произнес имя, будто пробуя его на вкус. – Ко мне поступала отрывочная информация об этой женщине и картине. И мне удалось упорядочить сведения и создать связную историю.

– Карменсита на самом деле существовала? – пораженно воскликнула Юлька.

– Существовала.

Кирилл решительно вмешался в разговор и, не упуская ни одной подробности, рассказал о разгуливающем по квартире привидении.

Коллекционер ничуть не удивился. Он несколько раз провел рукой по лысине и задумчиво произнес:

– Даже не знаю, о чем для начала рассказать: о картине или о Карменсите?

– О Карменсите! – попросила Юлька.

– О картине! – одновременно с ней крикнул Кирилл.

Мальчик по-джентльменски уступил подруге, и Яков Ильич начал свой рассказ.

– Детство и юность Карменситы прошли под сумрачными сводами мадридского дворца, под строгим присмотром чопорных наставниц. Ее семья принадлежала к знатному, но обнищавшему дворянскому роду.

Когда Карменсите исполнилось двадцать лет, ее тетя Тереза взяла ее с собой во Францию. Девушка увидела Версаль, Лувр, блистательного «короля-солнце» – Людовика Четырнадцатого. Ее, воспитанную в большой строгости, поразила невообразимая роскошь, легкость нравов, разнообразие светских удовольствий. Жажда любви, почестей, богатства испепеляли ее.

К Карменсите посватался престарелый граф де Сен-Map, отвратительный толстяк с жирными губами, отвислыми щеками и скверным характером, но обладающий поистине громадным состоянием. Раздумывала она недолго, других претендентов на руку девушки, пусть и знатного происхождения, но не имеющей за душой ни гроша, не нашлось, и Карменсита ответила согласием. Она не имела ни малейшего желания возвращаться домой, к нищете, рваным простыням и тусклому, однообразному существованию.

Пять лет Карменсита блистала при дворе «короля-солнце» (так называли во Франции Людовика XIV). А когда граф де Сен-Map заказал портрет жены молодому художнику, Карменсита страстно влюбилась. Как все пылкие натуры, она полностью отдалась страсти. Сначала красавец-художник отвечал взаимностью, затем любовь графини стала тяготить его, к тому же он опасался гнева могущественного графа. Художник бросил Карменситу. Женщина была без ума от ярости.

Яков Ильич помолчал, взглянул на картину и, понизив голос, продолжил рассказ:

– Возле этого портрета Карменсита убила возлюбленного.

– Стилетом? – выдохнул Кирилл.

– Стилетом, – подтвердил рассказчик. – Кстати, одни, видевшие картину, утверждают, что Карменсита изображена со стилетом, другие – с пеной у рта доказывают, что без. Но я отвлекся. Итак, в ярости графиня убила возлюбленного – на полотне сохранились капли его крови. К несчастью, граф де Сен-Мар стал свидетелем сцены ревности и последовавшего за ней убийства. От увиденного и услышанного граф пришел в бешенство, он заточил жену в монастырь, но позже решил, что это слишком легкое наказание, и замуровал Карменситу вместе с портретом в подземелье своего дворца. В стене было оставлено небольшое окошко, через которое несчастной подавали хлеб и воду.

Юлька содрогнулась, представив, что чувствовала похороненная заживо женщина, зная, что остаток жизни ей придется провести в мрачном склепе.

Больше года Карменсита прожила в заточении, затем умерла, а ее неприкаянный дух вселился в портрет. Через сто с лишним лет во время реставрационных работ в подземелье обрушилась часть стены, и рабочие увидели скелет в истлевшем платье и великолепно сохранившийся портрет. Кстати, Карменсита умерла в платье, в котором изображена на портрете. Новая владелица замка велела повесить портрет в одной из комнат. Эта дама закончила свои дни в сумасшедшем доме, изводя окружающих рассказами о том, как по ночам портрет оживал, призрак изображенной на нем женщины бродил по дворцу, забирал из людей энергию и пытался вселиться в нее – в хозяйку дома. Картину продали с аукциона. Затем полотно еще долго переходило из рук в руки, и для тех, кто владел им, жизнь заканчивалась печально. Мне удалось выяснить, что последней ее купила дочь греческого миллиардера Олимпиада. Вскоре после приобретения полотна Олимпиада ночью заколола стилетом своего супруга. На суде она утверждала, что не хотела этого делать, что в нее вселился дух Карменситы, он управлял ее телом и действиями. Девушку признали невменяемой, а картина загадочным образом исчезла, и больше о ней никто не слышал. До сегодняшнего дня.

– Мама привезла ее из Греции, – прошептала Юлька.

– Что будем делать с картиной? – Кирилл протер очки.

– Следует показать ее специалистам-фантомологам, но сначала я хочу кое-что проверить. Однако отложим это до завтра, сегодня я пообщаюсь с твоим дедом, – Яков Ильич потрепал Кирилла по голове, – а завтра проведем небольшой эксперимент.

После ухода коллекционера Юлька, не скрывая иронии, сказала:

– Помощь от него обалденная. Приехал, посмотрел картину, рассказал сказочку и ушел, оставив нас одних.

– Зря ты так, может, это не сказочка, а подлинная история.

– Если она подлинная, то наши дела плохи. До тебя не дошло, что нам предстоит провести еще одну ночь в обществе Карменситы? А то, что мы о ней узнали, не дает повода для радости. Пойми, дух Карменситы ищет новое тело.

– Тогда почему Карменсита не вселилась в бабушку или Мумию?

– Ей не подходят их тела, ей нужна молодая красивая женщина, например, такая, как моя мама.

– Тогда почему она не вселилась в маму?

– Не успела, она слишком быстро уехала, а Карменсите сначала нужно набраться сил, только напитавшись энергией, она может завладеть чужим телом.

Кирилл задумчиво сказал:

– Из рассказа Якова Ильича я понял, что владелицами картины всегда были женщины. Карменсита пыталась вселиться в них, но неудачно. Или она вселяется ненадолго, лишь для того, чтобы совершить злодеяние?

– Не знаю, – вздохнула Юлька. – Зато теперь я поняла, что делала Карменсита у бабушкиной постели, она забирала у нее энергию. А когда бабушку увезли в больницу, принялась за Мумию. Как ты думаешь, что ей нужно от меня? Выпить энергию или вселиться в мое тело?

– Какая разница? Главное, не подпускай ее к себе. Собирай вещи, идем ночевать ко мне. Зачем лишний раз рисковать?

– А как же Лушка?

– Юля! – возмутился Кирилл. – Неужели ты допускаешь мысль, что я оставлю Лушку на растерзание привидению?!

Юлька положила в спортивную сумку ночную рубашку, халат, тапочки, зубную щетку, Лушкины миски и подстилку.

Папа Кирилла был на дежурстве, а мама встретила гостей очень радушно и накормила вкусным ужином. Поужинав, ребята еще немного поболтали. Перед сном Юлька полежала в ванне с душистой пенкой, и напряжение, не отпускавшее ее в последние дни, спало. Уютная атмосфера этого дома вызывала ощущение расслабленности и умиротворения. Добравшись до постели, девочка крепко, без сновидений уснула.

Глава VII
Свет да одолеет тьму!

– Не жалеешь, что пропустил школу?

Ребята сидели в Юлькиной квартире и играли в «Монополию».

– Я не мог оставить тебя одну, это было бы не по-джентльменски.

Кирилл несколько раз звонил деду, и они подолгу разговаривали.

– Не нравится мне все это, – сказал Кирилл, положив трубку.

– Что именно? – оторвалась Юлька от приготовления бутербродов.

– Яков Ильич хочет вызвать призрак Карменситы, заставить выйти из картины, затем загнать его обратно.

– Пусть делает, что хочет, лишь бы она оставила нас в покое.

– Мне кажется, он недооценивает опасность. Известны случаи, когда привидения убивали людей.

– Но для того, чтобы причинить физический вред, Карменсита должна вселиться в чье-нибудь тело.

– А Лушка? Она ведь ранила Лушку. Некоторые привидения способны на временную материализацию и убийство на физическом уровне, – нехотя признался Кирилл, не глядя на Юльку.

– Ты же говорил, что такое случается редко!

– Редко, но ведь случается. А мы знаем, что Карменсита способна нанести реальный вред.

От этих слов у Юльки пропал аппетит. Она заставила себя съесть пару бутербродов и решительно встала:

– Надо что-то делать. Идем в церковь за святой водой и свечками.

В церкви ребята оробели и, стараясь не шуметь, подошли к женщине, торгующей свечками.

– Скажите, а зажженная свеча может отогнать злого духа? – смущаясь, спросила Юлька.

Женщина едва заметно улыбнулась:

– Пламя свечи несет в себе энергию Бога. Бог и Свет стоят рядом.

– Значит, может, – решила для себя Юлька и купила десяток свечей.

Кирилл купил два керамических распятия и два нательных крестика. Святой воды в продаже не оказалось, а спросить, где ее взять, ребята постеснялись. Так же не отважились подойти к священнику, уж больно суровый у него был вид. Казалось, заговори с ним о призраках, рассердится, затопает ногами и выгонит из храма.

Дома Кирилл вдел в крестики тонкий прочный шнур. Один надел сам, второй протянул Юльке, предупредив, чтобы ни в коем случае не снимала. Распятия, не зная, куда приспособить, положил на письменный стол.

Вечером приехал Яков Ильич, извлек из портфеля растрепанную книжку в переплете из натуральной кожи.

– «Демонология», – Кирилл с трудом разобрал старинный шрифт.

– Раритет, – потряс книжкой Яков Ильич и, не теряя времени, начал приготовления к вызыванию призрака. Изрисовал пол кругами и непонятными знаками, расставил стеариновые свечи, положил у нижней рамы картины обрывок веревки.

– Готово! – объявил он и, раскрыв книгу, начал читать заклинание.

Ребята, сжимая в руках керамические распятия, наблюдали за процедурой из столовой.

Прочитав заклинание, коллекционер зажег свечи, прочитал второе заклинание и театрально воскликнул:

– Приказываю, выйди и повинуйся!

Юлька захотела крикнуть, остановить его, но горло перехватило, она не смогла издать ни звука.

Яков Ильич кинул на полотно щепотку красного порошка, нарисовал в воздухе какой-то знак и повторил приказ…

Но ничего не произошло. Карменсита не шелохнулась.

– Не получилось, – огорченно махнул рукой коллекционер. – Так и думал, что это все ерунда.

Юлька наконец-то смогла вдохнуть. Спазм прошел, оставив неприятное ощущение в горле.

– Демоны и привидения обретают силу после полуночи, – заявил Кирилл.

– Ты прав, – обрадовался Яков Ильич. – Я как-то об этом не подумал.

Юльке захотелось стукнуть Кирилла по затылку. Лезет, куда не просят. Зачем вызывать привидение, когда оно и так каждую ночь бродит по квартире? Где-то рядом существует параллельный мир, населенный духами, призраками и прочей нечистью, но он не зря скрыт от людей и, может быть, не стоит пытаться проникнуть в него?

Яков Ильич продолжал разглагольствовать:

– Надо повторить заклинание после полуночи. С двенадцати до четырех – время теней и призраков.

Отговорить от задуманного «охотников за привидениями» Юльке не удалось. Стрелка часов неумолимо приближалась к цифре двенадцать. А когда наступила полночь, Юлька почувствовала холодную дрожь между лопатками. По настоянию Кирилла свет был выключен, ползучие тени от деревьев шевелились на потолке. Тишина, глубокая и зловещая, заполнила квартиру.

В колеблющемся пламени свечи коллекционер начал читать заклинание. Из коридора потянуло могильным холодом.

Дрожа всем телом, Юлька нащупала в темноте руку Кирилла и крепко сжала. Страх пробирал насквозь.

Не успел Яков Ильич дочитать первое заклинание до конца, как с жутким стоном Карменсита вышла из рамы и медленно двинулась в их сторону. От привидения исходила мощная холодная волна. Расставленные по полу свечи ярко вспыхнули и погасли, осталась гореть только церковная свеча в руках Кирилла. Яков Ильич с грохотом уронил книгу, а привидение со зловещим выражением во взгляде неумолимо приближалось.

– Читайте другое заклинание! Отправьте ее обратно! – опомнился Кирилл.

Коллекционер поднял книгу и трясущимися руками принялся судорожно перелистывать страницы. В панике он никак не мог найти нужное место.

– Скорее! – в отчаянии закричала Юлька. А Карменсита была совсем рядом. От нее исходил неприятный запах гнили.

Коллекционер нашел наконец нужное заклинание и, беспрестанно путаясь и заикаясь, начал читать вслух.

«Поздно!» – отчетливо понял Кирилл, и привидение подтвердило это. С истерическим хохотом Карменсита протянула руку, выхватила книгу и отшвырнула в сторону. Яков Ильич отступил назад и врезался в стол. От толчка керамическое распятие скользнуло по полировке и разбилось на мелкие кусочки, второе распятие Кирилл успел поймать в самый последний момент. Крепко сжав в одной руке крест, в другой свечу, мальчик шагнул вперед, загородив Юльку и перепутанного Якова Ильича. Кирилл выставил перед собой распятие и негромко произнес: «Свет да одолеет тьму!»

По лицу Карменситы прошла судорога, колыхнулись юбки, и женщина немного отступила назад.

– Свет да одолеет тьму! – уже громче сказал Кирилл.

Привидение явственно попятилось.

– Свет да одолеет тьму! – во весь голос, торжествующе объявил мальчик и уверенно шагнул вперед.

Под натиском креста Карменсита отступала. Уже возле рамы Кирилл слишком близко поднес распятие – по волосам Карменситы запрыгали искры, привидение издало леденящий душу вопль и шагнуло за раму.

Кирилл, не выпуская распятия, отер пот со лба и обернулся к Якову Ильичу и Юльке:

– Юля, идем в твою комнату, там мы будем в безопасности. Держи свечу, я буду замыкающим.

Гуськом они пошли к комнате, впереди Юлька со свечой, посредине Яков Ильич, последним, пятясь, чтобы не поворачиваться спиной к картине, шел Кирилл.

Только в комнате, при зажженном свете, Юлька почувствовала себя в относительной безопасности. Коллекционер полулежал в кресле, лицо его было почти таким же серым, как рубашка. Он болезненно морщился и поглаживал левую сторону груди.

Немного придя в себя, Юлька спросила у Кирилла, как он догадался сказать фразу, так действующую на привидение.

– Так говорил священник в фильме «От заката до рассвета». Она сама собой пришла мне в голову.

– Весьма кстати пришла, – подал голос Яков Ильич и боязливо посмотрел на дверь. – Вы уверены, что Карменсита здесь не появится?

– Она боится света, – успокоила Юлька.

– Должен признаться, что я несколько легкомысленно вел себя и чуть не наделал беды. Простите меня, если можете, – коллекционер склонил лысую голову. – Я поступил более чем глупо. Может быть, меня немного оправдывает то, что я не очень-то верил в успех своей затеи. Во-первых, я сомневался в появлении привидения, во-вторых, считал, раз с помощью заклинания смогу вызвать призрак, то, прочитав другое заклинание, легко заставлю его исчезнуть.

– А вы уверены, что заклинание заставило Карменситу появиться? Она и без заклинания любит гулять по нашей квартире.

– Не исключено, не исключено… Жаль, не догадался захватить с собой видеокамеру. Получилась бы уникальная запись! – посетовал Яков Ильич.

– Только камеры нам здесь не хватало, – Юльку до сих пор трясло.

– Пить хочется, – Кирилл облизнул пересохшие губы.

– А мне есть. Пойдемте на кухню, – встала Юлька.

– А это не опасно? – коллекционер откровенно трусил.

– Нет, при свете это всего лишь раскрашенный холст. – На всякий случай Кирилл повсюду включил свет.

Юлька достала из холодильника бутылку пепси и протянула Кириллу. Он жадно осушил два больших стакана. Юлька заварила чай, нарезала сыр и колбасу, сделала салат из помидоров, разложила по вазочкам джем и варенье.

Кирилл и Яков Ильич почти ничего не ели. Юлька, немного стесняясь своего аппетита, съела шесть бутербродов и опустошила вазочку с вишневым вареньем.

– Завтра мы поступим иначе, – взбудоражено заговорил Яков Ильич. Его щеки пылали лихорадочным румянцем. – Завтра мы по всем правилам проведем сеанс изгнания беса из картины. У меня есть старинная книга, где эта процедура подробно описана. Хотя все происходящее противоречит здравому смыслу…

– То, что вы делаете, противоречит здравому смыслу! – потеряв терпение, закричала Юлька. – Неужели вам мало?! Вы делаете только хуже! Если бы не Кирилл, неизвестно, чем бы закончились ваши эксперименты!

Яков Ильич побагровел, приподнялся, хотел что-то сказать, но только взмахнул рукой и неловко обмяк на стуле, голова безжизненно откинулась назад.

Кирилл метнулся к аптечке, достал валидол, ловко разжал стиснутые зубы потерявшего сознание Якова Ильича и втолкнул таблетку под язык.

Путая цифры, Юлька набирала номер «Скорой помощи». По легкому стону за спиной она поняла, что Яков Ильич приходит в себя.

– Подожди, – остановил ее Кирилл. – Я лучше деду позвоню, это его пациент, дед лучше знает, как его лечить.

Переговорив с дедом, Кирилл сказал, что дед приедет за Яковом Ильичом. Юлька этому чрезвычайно обрадовалась, после случившегося оставаться в квартире не хотелось. Она быстро сложила необходимые вещи в спортивную сумку и обнаружила, что Лушки нигде нет.

– Лушка! Лушка! – безрезультатно звала она, собака не отзывалась.

Юлька принялась обшаривать квартиру, Кирилл тотчас подключился к поискам. Вдвоем они осмотрели каждый уголок, Лушка как в воду канула.

– Это все она! – заголосила Юлька, указывая на Карменситу. Воображение услужливо рисовало картины, одну страшнее другой. Лушка истекает кровью где-нибудь за диваном. Лушка испуганно мечется в потустороннем мире, злобное привидение вполне могло захватить собачку с собой.

– А она не могла выскочить за дверь? – нерешительно спросил Кирилл.

– Нет.

– Когда ты ее в последний раз видела?

И Юлька с ужасом поняла, что не может вспомнить, в какое время видела Лушку. А вдруг она на самом деле выскочила на улицу? Бедная собака, второй раз лишиться хозяев. Девочка представила жалобные, испуганные глаза Лушки. Вот она мечется по тротуару, заглядывая в лица прохожих, дрожа от холода и страха. А если она выскочит на дорогу? В ушах раздался визг тормозов, Лушка пронзительно скулит…