Текст книги "Черная вдова. Ученица Аль Капоне"

Автор книги: Марина Крамер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Думаю, мы договорились с тобой. Продолжать разговор смысла нет, и с сегодняшнего дня ты будешь жить здесь. Не делай такие глаза, я не предлагаю тебе жить со мной, – сказал он, заметив, как она напряглась. – У тебя будет свой коттедж, по соседству, чтобы я всегда имел возможность встретиться с тобой, а не ждать, пока ты приедешь из города.

«Ну да!», – усмехнулась про себя Коваль. – «А также иметь возможность контролировать мою личную жизнь, мои связи. Умно!». Она налила себе полную рюмку коньяка и выпила залпом.

– Да, быстро вы меня сделали, Оскар Борисович, мастерски просто. А если я откажусь?

– У тебя нет этой возможности. Кто ты сейчас? Никто, все в твоей жизни имеет приставку «было» – была работа врача, был любовник. Я же предлагаю тебе Деньги и Власть, пойми. А ты это любишь, я понял сразу, как только увидел тебя впервые. Идем, я покажу тебе твой дом.

Все закружилось с поразительной скоростью. Они вышли во двор, и рядом с Мариной сразу вырос Череп.

– Ишь ты! – усмехнулся Мастиф. – Дело туго знает, лучшего тебе отдал. Все, Череп, теперь ты не мой больше, а Марины Викторовны. Такую красавицу доверяю тебе, смотри в оба!

Череп склонил голову, а Коваль, когда Мастиф отвернулся, озорно подмигнула Олегу и облизала губы.

На соседнем участке ее взору открылся двухэтажный коттедж с огромным бассейном, аккуратными дорожками, выложенными брусчаткой. Ничего себе, подарочек! Шокированная Марина повернулась к Мастифу:

– Оскар Борисович, это слишком…

– Не дури, ты – женщина дорогая, хватит сидеть в городской «трешке», нужно соответствовать статусу.

Старик был доволен произведенным эффектом, даже прослезился, когда Марина поцеловала его в морщинистую щеку. Потом, махнув рукой, пошел к себе, видимо, стыдясь, что так расчувствовался. Коваль с Черепом остались вдвоем.

– Ну и как, прав я оказался? Теперь точно не видать мне тебя, как свои уши без зеркала, – произнес Череп, доставая сигареты. – Негоже хозяйке спать с телохранителем.

– Замолчи! – велела она. – С кем спать, я сама как-нибудь решу, без подсказок. Что за мужики такие – хочешь женщину, значит, бери и не оглядывайся, кто и что подумает. Пойдем внутрь.

Внутри оказалось тоже неслабо, а в подвале – еще один бассейн, выложенный кафелем изумрудного цвета. Недолго думая, Марина сбросила одежду и нырнула с бортика в холодную воду.

– Иди ко мне! – позвала она, выплывая у противоположного борта и глядя на Черепа, наблюдавшего за ней от двери.

Он разделся и оказался в воде, Марина подплыла к нему и обвила его тело ногами, вытянувшись по воде. Череп поддерживал ее одной рукой под спину, а другой гладил грудь и живот, потом нагнулся и принялся целовать ее рубцы. Не упуская ничего, добрался до груди. Коваль вся выгнулась от наслаждения. Когда же он вошел в нее, она заорала во весь голос от непередаваемого чувства счастья, охватившего все ее существо. Они так долго занимались любовью, что у Марины посинели губы, и все тело покрылось мурашками.

– Замерзла? – спросил Череп, вытаскивая ее из воды и пытаясь растереть полотенцем. Но это оказалось слишком возбуждающим, и Марина толкнула его в шезлонг. Череп пытался сохранить остатки благоразумия, но где ему было справиться с ней! Осталось только расслабиться и получить удовольствие…

– Ты – страшная женщина, тебе когда-нибудь бывает достаточно? – спросил Олег, когда она отпустила его.

– Нет. А тебе? – ухмыльнулась Марина, пытаясь попасть ногой в туфлю.

Он засмеялся, помог ей одеться. Натянув черные джинсы и майку, повел наверх.

– Кстати, Олег, мы теперь здесь живем. Ты спишь в моей постели, а не в доме охраны, как мастифовы быки, это ясно? – спросила Коваль, беря его под руку и прижимаясь всем телом.

– Ты Мастифу это объясни, дорого я дам, чтобы его лицо увидеть! – усмехнулся он.

– Так пойдем, посмотришь!

– Нет, давай-ка отложим это пока, – уперся Череп. – Момент не тот, слишком много всего.

– Ну, как знаешь, – игриво пожала плечами Марина.

Сегодня они решили переночевать еще дома, а уж завтра переезжать в «Рощу» окончательно. Дойдя до джипа, Череп зашарил по карманам, ища ключи, но их не было.

– Черт, наверное, в доме где-то выронил или в бассейне, – буркнул он. – Покури пока, сбегаю, поищу.

Череп ушел, а Марина, оглядев двор, увидела, что нет второго джипа охраны и «шестисотого», на котором ездил Мастиф. Значит, унеслись в город. Она оперлась на капот «Ровера» и закурила, мечтательно глядя на резной флюгер, крутившийся на крыше веранды. Внезапно на ее лицо накинули какую-то вонючую тряпку, зажав рот, и куда-то поволокли. Она попробовала сопротивляться, но получила такой удар в висок, что отключилась.

В себя пришла кое-как в какой-то комнатенке на кровати, в голове гудело. Марина не соображала, что и где… Прямо перед ней на стуле сидел старый знакомец Боцман, а за ним, в дверях, стоял Денис…

– Что, красюха, продышалась? – широко улыбнулся Боцман, разглядывая лежащую Коваль с интересом. – Железная ты баба, молча все, без визга.

– Что тебе надо? – поморщилась она, пытаясь сесть.

Боцман заржал, недвусмысленно погладив ее голую ногу:

– Ну, а сама как думаешь? Должок за тобой, красюха, с прошлой встречи. Еще, помнишь, небось, как бычком в щеку мне засадила? Я тебе, сучка, обещал, что пацанам своим отдам, да сегодня они клуб новый шерстить поехали. Но мы и вдвоем управимся, да, Дэн?

Тот молчал, глядя на нее таким взглядом, что она бы предпочла, пожалуй, свору пацанов, о которых говорил Боцман, чем одного Нисевича.

Слушай, а ты классная телка! – не дождавшись ответа, продолжал Боцман. – Мы видали сейчас, как ты с Черепом в бассейне гасилась. У меня чуть яйца не лопнули. Твой новый хахаль, видать, не в курсах, что в том домишке везде камеры натыканы… И что ты нашла в нем, а? Или дерет первоклассно?

– Отвали! – посоветовала Марина, морщась от нестерпимой головной боли. – Кто и как меня дерет, не твоя печаль.

– Не вопрос! Чего печалиться, если можно просто засадить тебе, да? Не все же Черепу! Ну, этот кайф мы тебе сейчас и устроим.

– Ты не понимаешь, что делаешь. Мастиф тебе голову оторвет, если только я ему хоть слово скажу.

– Не-е, ты не скажешь! – самодовольно ухмыльнулся Боцман. – Иначе твоя жизнь превратится в кошмар. И сейчас советую не орать – а то будет гораздо хуже. Дэн вон и скальпель с собой прихватил, чтобы ты не слишком-то брыкалась. На твоем сексуальном теле вроде еще пара живых мест осталась. Вот мордашка, например… Так что советую не орать. А то ведь он может не сдержать страсть и расписать это милое личико.

Марину всю передернуло, когда она, приглядевшись, увидела, что в правой руке Нисевич действительно зажимает скальпель. Это не укрылось от взгляда Боцмана, и он ехидно процедил:

– Ладно, Дэн, тебе первому, как-никак это твоя телка. А уж потом и в паре засадим. Я пока на улице подожду, постою на стреме. Только вы тут недолго, голубки. – И он по-джентльменски, выходя, прикрыл за собой дверь.

Нисевич плотоядно улыбнулся, подошел к Марине и, опустившись на колени, прижался щекой к ее плечу. Потерся, от удовольствия закатывая глаза. Потом принялся медленно разрезать на ней одежду, придерживая ткань второй рукой, чтобы не полоснуть сразу по телу… Тонкий шелк расползался под скальпелем как топленое масло.

– Ну что, Коваль, вот ты и снова моя, – прошептал Денис, добравшись до лифчика и с особым удовольствием перерезая тонкую перемычку на ложбинке между грудей. – Я же говорил, что только я буду спать с тобой. Ты все так же хороша, Коваль… Нет, не надо, не закрывай глаза, смотри на меня.

Его руки заскользили по телу, остановились на груди. Сначала он гладил ее, потом стал сжимать, все сильнее и сильнее, внимательно следя за выражением марининого лица и надеясь увидеть там свое любимое выражение – покорности и страдания.

– Больно? Ну, скажи, ты же помнишь, как я люблю это слышать.

– Отвали, извращенец, – простонала она, стараясь не смотреть ему в глаза.

– Господи, как же ты хороша, Коваль, я даже забыл, насколько… А ртом ты все также работаешь? Череп кайфовал, я заметил. Значит, не забыла ты, как это делается.

– Нисевич, ты пожалеешь, что родился, – прошипела Марина. – Я убью тебя. Клянусь, я это сделаю!

– Нет, Коваль, ты не скажешь об этом никому. Иначе хозяин узнает, как ты ублажаешь Черепа. Тебе оно надо? Вряд ли хозяин похвалит тебя, подумай об этом. Кроме того, я же не любви твоей прошу, мне просто нужно твое тело, от которого я тащусь…

Он навалился на нее. Но Марина, от злости перестав бояться, со всей силы саданула ему коленом между ног. Нисевич от боли тут же ослабил хватку, чего ей вполне хватило для того, чтобы вырваться из его объятий и вскочить с кровати. Схватив стоявший рядом стул, она шарахнула им по голове Дениса так, что отломилась сразу пара ножек. Насильник обмяк, выронив скальпель, а Марина, высадив окно, заорала еще громче:

– Олег!!!

Он бежал на ее крик откуда-то из-за дома – видимо, искал в беседке. Ворвавшись в комнату, схватил ее на руки:

– Что?! Что случилось, как ты тут оказалась?

На кровати застонал Нисевич, держась за разбитую голову. Череп, отпустив Марину, стащил его на пол и с оттяжкой ударил ногой в лицо, выбив передние зубы.

– Сука, умирать будешь долго и мучительно! Давно я этого момента ждал!

– Олег, не надо, давай по уму все сделаем, – попросила Коваль, хватая его за руки. – Здесь еще Боцман был, только успел свалить, наверное.

– А этот-то чего? – удивился Череп.

– Сигарету мне простить не может.

– Так, давай в тачку и сиди, не высовывайся, а я пока этого в карцер запру, – велел Череп, сунув ей ключи.

Марина заперлась в джипе, и только сейчас до нее дошел смысл едва не произошедшего с ней. Коваль затрясло, как в лихорадке. Она попыталась закурить, но руки не слушались, отказываясь держать сигарету. Началась настоящая истерика, в таком виде и застал ее Череп.

– Не надо, не плачь, – попросил он. – Ничего не произошло, все в порядке, успокойся.

Какое там! Она даже и не плакала, ее просто всю колотило. Тогда Череп достал аптечку и сделал ей в вену какой-то укол. Минут через пять Марина понемногу успокоилась и прилегла на заднее сиденье, укрывшись кожанкой Черепа, валявшейся там же.

– Поспи пока, – проговорил Череп, выезжая на трассу.

Чем уж там он накачал ее, неизвестно, но через какое-то время Коваль и правда полегчало, и она проспала почти все время, пока Череп вынимал из какой-то сауны Кабана и вез их обратно в «Рощу». Открыв глаза, только когда джип остановился у дома Мастифа, Марина подняла гудевшую от боли голову. Повернувшийся с первого сиденья Кабан спросил:

– Вам лучше?

– Что принять за норму, – хрипло ответила она, растирая пальцами виски.

Черепа не было, а Кабан врубил «Агату Кристи». Марина сначала не вслушивалась, но потом, уловив буквально пару фраз, заорала:

– Выключи!

Из динамиков неслось:

 
«Можешь разорвать меня на части,
Я-то знаю, что такое счастье,
И мне уже почти совсем не больно.
Вольно!»
 

И еще что-то про плетку, висящую над кроватью. Словом, стопроцентно ее песенка… Кабан был слегка не в теме, потому удивленно посмотрел на рассерженную Коваль, сжимающую пальцами виски, но кассету убрал.

– Вам не нравится?

– Не сегодня.

– Понял.

– Где Череп? – поинтересовалась Марина, обеспокоившись его долгим отсутствием.

– У Мастифа, – отозвался Кабан. – Просит разрешения Доктора завалить. И с Боцманом итоги подвести – это тварь злопамятная, он вас все равно в покое не оставит, раз уж даже в доме у хозяина не побоялся.

Это был плохой ход, Коваль поняла это сразу – ведь Черепу придется упомянуть и о том, что произошло между ними, иначе Боцман сделает это за него. Впрочем, может, Мастиф даже уже в курсе. Марина решительно выскочила из джипа и побежала в коттедж. Кабан даже отреагировать не успел, телохранитель хренов!

В доме горел свет. В каминной в кресле восседал хозяин, перед ним на полу корчился Денис, а Череп стоял, опершись спиной о каминную полку.

– Зачем ты пришла? – недовольно спросил Мастиф, заметив в дверях свою любимицу в доходящей ей до колен кожаной куртке Олега.

– Это касается меня больше остальных, – спокойно ответила она, входя в комнату. – Разве нет?

– Череп, пусть Кабан тащит сюда второго, – пропустив ее вопрос мимо ушей, распорядился хозяин. – Посмотрим, что он нам споет.

«Ох, сдается мне, что ничего хорошего для нас с Черепом. Ну да ладно, разберемся». – Коваль села во второе кресло, прислонив налившийся болью затылок к высокой спинке. Разбуженная горничная принесла коньяк и сигареты, Марина взяла одну и высадила в две затяжки. Полегчало…

Наконец Кабан привел Боцмана. Тот, судя по его виду, явно не предполагал, чего желает от него хозяин посреди ночи – до последнего не верил, что затеянная им с «напарником» попытка изнасилования выйдет за пределы той подвальной комнаты. Но, увидев уверенно восседавшую в кресле Коваль, догадался, что так просто ему это с рук не сойдет…

– Звал, босс? – спросил он, почесывая грудь под спортивной кофтой.

– Звал, – кивнул тот. – Ты на кого позарился, сучонок? Ведь я предупредил вас, уроды, чтоб никто и думать не смел!

Боцман кинул на Марину взгляд, полный ненависти:

– Заложила все-таки, дешевка драная? Кому ты поверил, Мастиф? Этой сучке? Да ты видел бы, как она сегодня…

– Что? – спросил Мастиф.

– Что-что, – сплюнул Боцман. – Мочалка трехрублевая… Гасила Черепа по полной, аж визжала под ним. А мы хуже, что ли? Тоже нормальную бабу хотели. Че вылупился, баран? – спросил он у Черепа. – По кайфу было такую телку драть? Вот и мы бы в паре засадили, не убыло бы от нее…

Договорить он не успел – огромный кулак Черепа врезался ему в челюсть, а нога – в пах.

– Это правда? – тихо и грозно спросил Мастиф, глядя на Черепа.

– Да, – ответил тот, не опуская глаз, а, наоборот, вызывающе смотря в прищуренные глазки старика.

– Что, у тебя тоже проблема с понятиями? Ты хоть знаешь, на кого замахнулся? На преемницу мою, на дочь фактически! Идиоты, помешанные на юбках! Беспонтовые олухи! В моем доме беспредел творите?! – орал Мастиф, но Череп по-прежнему смотрел ему в глаза. Пора было вмешаться.

– С кем спать, я решаю сама, только сама! – отрезала Коваль, взглянув в маленькие желтоватые глазки разъяренного Мастифа. – И сейчас я хочу Черепа. А я привыкла получать то, чего хочу, и не собираюсь отказывать себе в маленьких женских радостях! Надеюсь, это понятно? И уберите из моего дома камеры! Чтобы больше ваши быки не пускали слюни, глядя на бесплатный спектакль.

Мастиф был шокирован этой тирадой, но вида не подал.

– Девочка, ты спятила! Я разве для того тебя приблизил, чтоб ты быков моих развлекала? У тебя куча вариантов будет уже завтра, очередь из желающих выстроится. А ты говоришь – хочу охранника, пса сторожевого? Леди не спит со слугой, запомни!

– Я не леди, поэтому сплю с тем, с кем хочу.

– Да, Череп, фартовый ты! Такая женщина сказала «хочу»! Я бы хрен в опилки стер, чтобы не разочаровать, а то с ее-то характером враз замену найдет! – заржал вдруг Мастиф, и Коваль осторожно перевела дыхание – гроза миновала. – Ладно, валите отсюда, надоели! Этих двоих в карцер, завтра развлечетесь, как захотите.

Череп унес Марину в коттедж на руках, бегом поднялся в спальню, бросил там на кровать, срывая с себя одежду:

– Так хочу тебя! Думал, не выдержу, прямо там загашу, при всех…

Коваль тоже была только за…

– Ты хоть понимаешь, как мне повезло? – спросил Олег, закончив терзать ее тело.

– Это еще неизвестно, – устало откликнулась Марина, растягиваясь на постели. – У меня жуткий характер, я могу любого затрахать в прямом и в переносном смысле. Ты просто еще не все видел.

– Ну и что? Я тоже не подарок. Просто будь со мной, мне ничего не надо больше. Я буду твоим охранником, сторожевым псом, как хозяин сказал, мне неважно, кем, лишь бы рядом. Ты не представляешь, как я ждал тебя, мучился, понимая, что вряд ли обломится, но все равно ждал. Ты приезжала, лечила кого-то, а я думал, ну, почему это не меня ранили, ведь тогда ты прикасалась бы ко мне…

– Дурак ты, – вздохнула она, касаясь пальцами его щеки. – Разве можно о таком мечтать?

– А ты меня в упор не видела, – продолжал Олег, словно не замечая этого жеста. – Да и кто я для тебя? Я помню, как привез тебя сюда в декабре, как осмелился взять на руки. На тебе была офигенная юбка с разрезом, я чуть не рехнулся, глядя на твою ногу. Мои руки всю ночь пахли твоими духами… Представь, что снилось мне в эту ночь?

Марина прервала этот сумбур поцелуем, легла сверху, но, задев припухшую слегка грудь, застонала.

– Что? – испугался Череп.

– Тварь Нисевич, опять изуродовал…

Череп осторожно стал дуть на больное место, целовать, едва касаясь губами. Марина гладила его короткие волосы, огромные плечи, бугрящуюся мышцами спину. Ей было абсолютно безразлично, кто он, главное, с ним хорошо и надежно. На то, что о ней скажут другие, ей всегда было плевать, а уж теперь-то…

В обед, когда Марина проснулась, Олега не было. Она побрела в душ, разглядывая свою грудь. Черт побери, мало проблем, так еще и это… Через час, когда она попивала кофе на балконе, во двор влетел зеленый «Ровер», а за ним – ее «Крузер», из которого выбрался Череп с огромными сумками. Еще несколько таких же лежали на заднем сиденье. Марина с замиранием сердца слушала его шаги на лестнице и ждала, когда он войдет. Она действительно привязалась к нему.

Ворвавшись в спальню, Олег едва бросил сумки и тут же кинулся целовать ее, прижимая к себе:

– Привет, родная!

– Где ты был так долго? – заглядывая в его глаза снизу вверх, спросила она.

– За вещами твоими ездили с Кабаном, тебе ведь даже переодеться не во что. Слушай, я такого белья ни на одной девке не видел! – подмигнул он. – Обалдеть просто!

– Да, от прошлой жизни осталось кое-что, теперь уже вряд ли смогу надеть такое.

– Фигня! – решительно отмел Череп. – Сможешь! Я же должен увидеть, как такое носят.

– А особенно, как снимают! – засмеялась Коваль, целуя его в щеку. – С тобой все ясно!

…Вечером Мастиф впервые взял ее с собой к самому Сереге Строгачу, известнейшему авторитету, которому подчинялись все криминальные и полукриминальные личности города. Череп предупредил, что Строгач очень любит красивых женщин и не может устоять перед соблазном получить желаемое. Это было совершенно некстати, не вписывалось в маринины планы, и она заговорила на эту тему с Мастифом, но тот резко велел замолчать и ерунды не пороть:

– И поменьше слушай своего офигевшего от ревности Черепа, а то скоро из дому будешь бояться выйти. Предупреждал ведь, что не надо спать с охранником, так ты сама все решила!

– Да, – с вызовом ответила она. – И не жалею!

– Это пока. А очень скоро тебе надоедят его придирки и ревнивые взгляды. И ведь Череп не просто смотреть будет, он начнет разборки устраивать, конкурентов своих устранять. Вряд ли тебе это понравится.

– Дальше будет видно, а пока мне и так хорошо.

– Ну, еще бы – он парень выносливый, горячий, – усмехнулся Мастиф. – Только ты вот что – поостереглась бы немного, ведь дети от этого бывают.

– Да ну? – притворно удивилась Коваль. – Что, правда? Вот не знала, спасибо, что предупредил!

– А ты не смейся, – по-стариковски совсем вздохнул Мастиф. – Ты скоро поймешь, насколько я прав.

Она серьезно посмотрела на старика и сказала:

– Не волнуйся, ничего не будет. Я обезопасила себя еще в то время, когда поняла, что ложусь в постель с извращенцем.

– Кстати, об этом. Ты решила, что сделаешь с ним?

– Как это – решила? Разве я должна решать?

– Конечно. Привыкай, теперь от тебя будет зависеть множество чужих жизней – конкурентов, бойцов, просто неугодных нам людей. Поэтому научись не разводить сантиментов, иначе тебя сожрут.

О-па! Неожиданность, однако… Это называется «никакого криминала»! Конечно, что криминального в том, чтобы грохнуть пару-тройку людей, которые чем-то не угодили! Молодец старый лис, грамотно развел!

У Строгача Марину представили остальному сообществу. Коваль с огромным удовольствием оглядывала эти морды, вытянувшиеся при мысли о том, что молодая сучка станет правой рукой второго по авторитету и положению человека в этом городе! С каким наслаждением они разорвали бы ее на ленточки, предварительно пропустив под хор, конечно, а чего ж добру пропадать!

Но Строгач четко и ясно предупредил всех, что не допустит неуважения, считая каждое слово или дело, направленное против новоявленной соратницы, оскорблением Мастифа.

Словом, визит принес кучу врагов и покровителя в лице Строгача, что уже было неплохо.

Дома, лежа в постели в объятиях Олега, Марина рассказывала ему все это со смехом, но у него лицо хмурилось с каждой секундой.

– Не нравится мне это все. Погоди, Мастиф еще подложит тебя под Строгача, едва запахнет какой-то проблемой, – процедил он сквозь зубы.

– Ой, перестань! – попросила она. – Как он сможет меня заставить, если я откажусь?

– Рассказать? – приподнялся на локте Олег, заглядывая ей в глаза. – Просто чтоб ты знала… Возникнет какой-нибудь спорный вопрос, и Мастиф упрется рогом, он часто так делает. Строгач выдвинет условие – я встану на твою сторону, а за это хочу твою Коваль на пару сеансов в сауну. Мастиф согласится, ведь это ж не ему под Строгача и его Хохла ложиться, по одному Строгач-то дел не делает, ему трое – не толпа. У тебя, разумеется, другое мнение на этот счет, но кого оно волнует? Мастиф вызывает меня и Кабана: мол, мальчики, берем Марину Викторовну в охапку и везем Сереге на сутки или больше, как уж попрет у него. И следим, чтоб Марина Викторовна не дергалась там и гонор свой не демонстрировала, а честно отработала мой договор с Серегой. Если что не так пойдет, то и за ноги ее подержим, чтоб не сопротивлялась. Как тебе такой расклад, моя красавица? И что я должен буду делать в этом случае?

– Сейчас придумал или опыт имеется? – жестко спросила Марина, хотя в душе содрогнулась от нарисованной Олегом картины.

– Имеется, – кивнул Олег.

– Понятно. Но я не позволю с собой такого сделать, ты же понимаешь. Я лучше…

– А не выйдет, – перебил он. – Я-то зачем здесь? Чтобы не случилось с тобой ничего.

– Олег, зачем ты рассказал мне это?

– Хотел, чтобы ты не обольщалась особенно насчет Мастифа, знала, что в любой момент можешь стать предметом расчетов его с нужными людьми. Он не посмотрит на твои чувства, если ему будет надо, он сунет тебя под любого. Знаешь, как у братвы называют женщин, оказывающих подобного рода услуги? Зверюшки.

Олег встал и пошел на балкон, так и стоял там, голый и с сигаретой, а Марина лежала, переваривая информацию. Неужели это обстоит именно так, как описал Олег? Тогда она крепко попала, ясно и ребенку. А если нет? Если это просто ревнивый бред Черепа? Господи, как же разобраться в этом, кто поможет?

– Олег, я не верю тебе, – проговорила Коваль, надеясь, что сейчас он рассмеется и подтвердит ее слова. – Так не бывает.

– Ты скоро узнаешь, как это бывает. Но я не хочу участвовать в этом, больше не хочу, потому что ты дорога мне, я не смогу своими руками отдать тебя кому-то. Я ухожу.

С этими словами Череп подхватил свои шмотки и ушел, она даже сказать ничего не успела, как во дворе заревел мотор «Ровера». Выбежав на балкон, Марина увидела только клубы пыли из-под колес. Он бросил ее…

До самого вечера Коваль надеялась на то, что Олег вернется, и они забудут об этом идиотском разговоре, но бесполезно – время близилось к часу, а его все не было.

Не выдержав, она побежала в коттедж охраны, подняла полусонного Кабана, и вдвоем они рванули на поиски. Исколесили весь город, но безрезультатно. Тогда Кабан, поежившись, сказал, что придется ехать в Ершовку, там тусовалась бывшая бригада Черепа.

– Что ты жмешься? – поинтересовалась Марина, сидя за рулем «крузера».

– Идея плохая, Марина Викторовна, – вздохнул Кабан. – Не жалуют мастифовских ершовские. Как бы не вышло проблем.

– Да мне по фигу это, мне Череп нужен, я заберу его и уеду.

– Рискованно вы одеты, вот что. Это ж беспредельщики.

– Что ты ноешь все время?! – разозлилась Коваль, направляя джип в сторон Ершовки. – Нормально я одета, всегда так хожу.

На ней были белые узкие джинсы в обтяг, под которые даже белье не надевалось, красная кружевная маечка и белые лодочки. Кабан прав, как ни крути…

Но отступать было уже некуда – машина въехала в Ершовку, и почти сразу же обнаружился джип Черепа, припаркованный возле какой-то кафешки.

– Вот тут они и тусят, – сказал Кабан, проверяя патроны в «макарове».

Марина и Кабан вошли внутрь – так и есть, дешевая забегаловка, дешевая водка, дешевая жрачка и такие же дешевые девки. Окинув все это взглядом, Коваль обнаружила за дальними столиками толпу бритых качков и своего драгоценного телохранителя. Он был вдрызг пьян, на коленях его сидела какая-то мартышка, крашеная перекисью, в короткой до неприличия юбке. «Ну, я покажу вам сейчас», – решительно распуская по плечам свои густые темно-русые волосы, подумала Марина, разозленная выходкой Олега. Выпрямившись и задрав подбородок, она поплыла между столиков. Посетители затихли, глядя на нее – уж слишком экзотически выглядела она для этой дыры. Кто-то сбоку тихо произнес:

– Не иначе, ершовские валютную девочку заказали… – и тут же лег на стол, вырубленный ударом в висок – Кабан, идущий следом, свое дело знал.

Остановившись у столиков ершовской братвы, Марина с улыбкой произнесла:

– Добрый вечер, мальчики!

«Мальчики» вывалили на нее гляделки, а она повернулась к Черепу:

– Дорогой, это не честно – ты забыл предупредить меня, что поехал в луже валяться, я волнуюсь.

Череп поднял совершенно пьяные глаза:

– Ты… как ты меня нашла?

– По запаху, – отрезала Коваль. – Поехали отсюда!

– Череп, кто это? – ожили ершовские.

– Это моя хозяйка… – пробормотал он, не двигаясь с места.

– Ответ неверный, – засмеялась Марина, положив тонкую руку с идеальным маникюром на плечо Черепа. – Я – твоя женщина, ты забыл об этом? Всего пару часов назад ты лежал в моей постели, – продолжая измываться, она наклонилась и, оттолкнув девку, поцеловала Черепа в губы, едва не задохнувшись от перегара.

– Офигеть, Череп, в натуре, что ли, твоя телка? – изумился сидящий рядом с Мариной браток. – Я торчу! Глаз отдам, чтоб с такой трахнуться.

Она не удостоила его ответом, невозмутимо курила, словно не замечая, как его рука ползет по ее ноге, поднимается к груди по кружеву майки.

– Какая сладкая, а, пацаны? – не унимался бритый. – Череп, ну поделись с братвой, мы ж тоже люди… – он сжал грудь, и тут же Коваль воткнула бычок ему прямо в глаз, памятуя о словах Мастифа, что именно туда и надо, чтоб больше не хотелось. Раздался такой ор, что, казалось, рухнет потолок. Братва подскочила, выхватывая пушки, Кабан закрыл Марину собой, тоже успев вырвать из-за пояса ствол, но тут раздался голос Черепа:

– Назад все, а то перебью, на хрен! Отошли от моей женщины, я сказал!

Он тяжело поднялся и подошел к ним, отодвинув в сторону Кабана, взял Марину за подбородок:

– Зачем ты приехала, Коваль, что тебе здесь надо? Это моя территория, мастифовские сюда не лезут, – пьяно качнувшись, Олег ухватился за стоящий рядом столик. – Так я не слышу – что тебе надо?

– Я приехала за тобой. Поедем, Олег, я прошу тебя, – тихо попросила она, прижимаясь к нему всем телом. – Поедем, ты нужен мне, я не справлюсь одна.

Бросив на стол несколько зеленых бумажек, Череп потянул ее за собой к выходу.

– Едем, Коваль, тебе не место в этом притоне.

Утром Марина отвесила мучимому жутким похмельем Олегу пару ощутимых оплеух, чтобы не забывался. А потом он долго компенсировал себе это, распластав ее по кровати. День закончился нагоняем от Мастифа, узнавшего о ночной поездке в Ершовку без охраны и за рулем. Он топал ногами и орал, а Коваль спокойно курила, наблюдая за этим действом. В конце концов, старикан отобрал у нее ключи от джипа, велев ездить только на бронированном «Мерседесе» и с водителем, Саней Каскадером.

– И запомни одну очень простую вещь, – под занавес бурной сцены уже спокойно добавил он. – Ни один кобель, даже самый племенной, не стоит риска быть убитой. Иди.

Марина пришла к себе и от злости так набросилась на Черепа, что тот ахнул – обычно в постели она покорно делала все, что взбредало ему в голову, а сейчас…

– Спятила совсем, – констатировал он, потирая укушенное до крови плечо. – Что случилось?

– Ничего. Ты знаешь, что вчера я велела убить Дэна и Боцмана?

– Говорю же – спятила. Но ты имела право на это. Не переживай, страшно только в первый раз, потом привыкаешь.

– А если я не привыкну? – спросила Марина, глядя на него.

– Привыкнешь, – вздохнул Череп, переворачивая ее на живот и начиная целовать прохладную гладкую кожу, источающую тонкий аромат туалетной воды.

Он был неплохим любовником, внимательным, нежным, иногда в меру жестким, но таких эмоций, как с Федором, Марина не испытывала. Видимо, потому, что не вызывал он у нее никаких чувств. Да, она была безмерно благодарна ему за понимание – за то, что он не требовал от нее бурных проявлений, каких-то слов, он просто был рядом. Она же отдавалась ему с удовольствием, и Олег чувствовал, что ей хорошо с ним, она всегда об этом говорила, но любви не было.

Коваль отлично знала, что бойцы Мастифа шушукаются: мол, Череп вовремя догадался, куда надо залезть, чтобы быть в шоколаде. Но ей на это было плевать, точно так же, как и Черепу, кажется. Она даже как-то спросила об этом, и он ответил, что не делает ничего, что было бы ему противно.

– Почему я должен отказаться от тебя, чтобы кто-то заткнул свой рот? Только потому, что я – твой телохранитель? В этой ситуации тебе стоит беспокоиться больше.

– Если для тебя это важно, то ты можешь уйти. А я возьму другого, Кабана, например, – игриво заявила Коваль.

– Ну, сейчас! – возмутился Череп. – Так я тебя Кабану и доверил!

Через неделю Мастиф на два месяца отправил любимицу в Швейцарию, чтобы дать ей возможность немного сменить обстановку и привести в порядок свое тело. Никаких дел в этой поездке не планировалось, кроме нескольких процедур у пластического хирурга, которые должны были сделать ее рубцы менее заметными.

Это было вполне беззаботное время – Марина торчала в кафе, ходила по городу, развлекалась, словом, прожигала жизнь. Иногда ее посещали мысли о прошлом, но она старательно гнала их прочь, не желая ничем омрачать свой отдых и праздное времяпрепровождение. Ее тело стало почти таким, как раньше, она похудела, стала еще стройнее, тоньше. Олег был просто в восторге, налюбоваться на нее не мог. И Коваль была счастлива тем, что ему хорошо с ней, что он смотрит на нее с обожанием, что ему приятно сжимать ее в объятиях, ласкать, целовать… Пусть она не любит его, но он счастлив тем, что она принадлежит ему. И пусть ему будет хорошо…