Текст книги "Кроша. Книга вторая (СИ)"

Автор книги: Марина Кистяева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Привет, Лера, – Диана опустилась в кресло и закинула ногу на ногу. Руки положила на колени, предварительно поправив шаль. – И уже не утро. Три часа.

– Ого, – выдохнула Лера, лихорадочно пытаясь понять, что она могла пропустить. Поездку в клинику – понятно. Да и в универ надо было бы заскочить. Но в виду ночных событий было лишь одно желание – не вставать с кровати.

– Как спала? – Диана не сводила взгляда с девушки, и остатки сна покинули Леру.

Вот почему Диана всегда приходит, чтобы сообщить ей нечто, что стопроцентно ей не придется по душе?

– Плохо, – она тоже решила не юлить. Да и есть шанс, что Диана передумает ей сообщать свою привычную «гадость».

Помощница протяжно выдохнула, словно признание девушки каким-то негативным образом отразилось и на ней.

– Я тоже.

А вот это что-то новенькое – откровения Дианы.

– Сочувствую.

Диана усмехнулась.

– Мне? Не стоит. Я пью третий день. Кстати, сегодня тоже уже пропустила пару стаканчиков. И если сегодня не угомонюсь, Тим меня потащит в клинику, где меня запрут на несколько дней. Не завидная перспектива, как считаешь, Лера?

Лера медленно выпрямила спину и, стараясь не делать резких движений, уселась ближе к изголовью, приятно ощущая, что подушки фиксируют спину.

Ей только что признались, что страдают алкоголизмом. Лера читала про женский алкоголизм. Многие специалисты считали, что он фактически не излечим.

Но алкоголизм и Диана?

Эти два понятия несовместимы!

– Вам виднее, Диана.

– Ой, перестань мне выкать, – фыркнула женщина и грустно рассмеялась. – И вообще... Сорвалась я из-за тебя!

Так-с... День начинается просто замечательно.

– При чем тут я? – разговор все сильнее не нравился Валерии. Она начинала понимать, что Диана пришла к ней в спальню, чтобы расставить некие точки над «i».

Сбросив с себя остатки сна, Лера мысленно приготовилась к тяжелому разговору.

И все равно, она оказалась не готовой.

– При том, – хмыкнула Диана и окинула взглядом спальню Тимура. – Тим меня прибьет. Точно прибьет. Но я подохну, если не выпью еще. Двух смертей все равно не бывает. А то, что я собираюсь делать... Вернее, тебе рассказать...

Лера пока ничего не понимала, но врожденное чувство самосохранения приказало ей молчать. Что, собственно, девушка и делала. Диана пришла к ней не просто так.

Личная помощница встала с кресла и прошла к бару.

– Тимур не знает, что я у тебя. Он вообще ночью уехал. Кстати, к Руслану. Хоть помирятся, наконец-то, и одним демоном в его душе станет меньше, – последнюю фразу женщина произнесла глухо, наливая себе алкоголь.

Лера насторожилась. Фраза прозвучала высокопарно и больше подходила для книг или исторических фильмов. В современной жизни редко, кто так говорил.

– Он звонил с утра. Просил тебя доставить к Орешко...

Диана обернулась и сделала несколько глотков. Не поморщилась.

– Я приходила несколько раз к тебе. Ты спала. Я хотела тебя разбудить. А потом мне сказали, что тебя вчера похищали. Это правда, Валерия?

Девушка не спешила с ответом.

Что-то происходит... Что-то, что ускользает от нее. Какая-то важная нить, за которую она никак не зацепится.

– Да. В клубе нарвалась на отморозков. Руслан меня спас.

Диана горько усмехнулась.

– Ублюдки... Не Руслан с Тимуром, не закидывай брови! – женщина разом допила остатки виски и налила еще полный стакан. – Те, кто промышляет торговлей людьми. Несколько дней назад проскальзывала инфа, что пропали молодые девушки. И вот...Черт! Здесь! В России! В клубе! Мрази!

– Все обошлось, Диана. Слава Богу.

– Бог тут не при чем! – зло бросила Диана, и ее лицо исказила гримаса ярости. – Оперативно сработали люди Руслана. Потом и Тимура. Несколько часов промедления, и тебя, детка, вывезли бы из столицы, где тебя уже было бы намного сложнее найти. Изнасилование, избиения, пытки... Какой бы ты стала спустя сутки? Или неделю? Месяц? И что было бы с малышами...

Грудь женщины резко поднималась и опускалась. Пальцы, держащие стакан с алкоголем, побледнели.

У Леры екнуло в груди. Не от мысли, чего ей удалось избежать.

В голове возникла более страшное предположение.

– Диана?

– Что Диана? Я пришла к тебе, чтобы поговорить! За этот разговор Тимур попрет меня из своей жизни! Но я не могу промолчать! Потому что... – она снова зло рассмеялась. – Потому что так надо. Потому что... Потому что мне не безразлична судьба Тимура. Я за него любому перегрызу глотку, не поморщившись. И не стоит, милая, делать такое ошарашенное лицо!

Лера пыталась справиться с эмоциями, сохранить невозмутимое лицо. Может быть, стоит прервать разговор? Если уж Диана говорит, что он не понравится Тимуру, значит, разговор несет в себе информацию, не предназначенную для неё.

С другой стороны – маховик запущен.

– Ты любишь его? – вопрос сорвался с губ Леры самопроизвольно. Спросила и лишь потом вздрогнула от неожиданности.

Но, кажется, Диана не заметила подвоха.

– Люблю, – жестко бросила женщина. –  Я очень сильно люблю моего Тимура. Но не той любовью, про которую ты сейчас подумала, детка. Я его люблю, как младшего брата. Как сына, которого у меня никогда не было и не будет! Как человека, спасшего меня из ада! Но не как мужчину! – и снова смех, от которого холодные мурашки побежали по спине Леры. – Так что не тушуйся... Меня давно не интересуют мужчины. Я смотреть на них не могу! Как представлю, что хотя бы один ко мне прикоснется... – из груди говорившей вырвался приглушенный рык, и потемневший взгляд заскользил по комнате, что-то выискивая. – Представлю, и мне сразу же хочется схватить нож и всадить его по самую рукоять в грудь любого, кто только посмеет ко мне прикоснуться!

Лера замерла, шокированная признанием. Она даже не успела отреагировать на слова Дианы, как та продолжила:

– Я могу заниматься сексом. Мне, как и любому человеку, требуется иногда ласка. Но в партнеры я выбираю женщин, милая.

И Диана осушила второй стакан.

Лера провела рукой по спутанным волосам, пытаясь прийти в себя.

Диана – лесбиянка. Ладно, хорошо, в этом ничего крамольного нет.

Но остальное... Как она говорила про Тимура. С каким жаром! И она называла его «своим».

Как только Лера услышала, как та сказала, что любит его, грудь девушки точно тисками сжали. Стало трудно дышать. Собственная реакция несказанно удивила Леру. Во рту образовалась горечь. За долю секунды в голове промелькнули множество мыслей. Начиная с тех, что реакция Леры совершенно неестественная, не правильная. Чуждая. Ей абсолютно наплевать, что Диана испытывает к Сардынову. Напротив, ее влюбленность вполне обоснована. Она постоянно находится при нем – сильном привлекательном мужчине. Богатом, способном дать женщине очень многое. И все же... Несмотря на то, что Лера за себя могла сказать с уверенностью, что Тимур у нее не вызывает никаких теплых чувств, собственный отклик досадливо удивил ее. Что такое... Почему... Да кто ж разберется в них, женщинах! Мы можем ничего не испытывать к мужчине и чувствовать горечь лишь от знания того, что его любит другая! Бывает такое.

Только отчего тогда на сердце нахлынуло облегчение, стоило услышать, что Диана любит его, как сына, а сама предпочитает секс с женщинами?

– Вы пережили сексуальное насилие? – Лера интуитивно постаралась увести тему от Тимура. И от своих странных ощущений.

– Пережила ли я насилие? – Диана покачала головой. На ее лице появилась безумная гримаса, пугающая, страшная. Безжизненная. – Валерия, вот смотрю я на тебя и порой поражаюсь. Добрая. Наивная. Готовая идти на жертву. Смотрю я на тебя и думаю... Ты бы стала идеальной женой для Тимура.

Это было слишком!

Лера отшвырнула одеяло, собираясь встать, но резкий окрик пригвоздил ее к месту.

– А ну, тихо! – Диана даже сделала в направление к ней шаг. – Мы с тобой только начали говорить. И как я сказала выше – я поражаюсь тебе. Ты даже не пытаешься ни в чем разобраться. Не пытаешься понять...

– А мне оно надо? – Лера тоже сорвалась. Стиснула зубы и гневно посмотрела на собеседницу. – Разбираться?! Зачем? Для чего? Я в этом доме по контракту! Я искренне сожалею, что с вами произошло в прошлом! Но ваше прошлое – это ваше прошлое! Извините, но у меня своих проблем хватает!

– Вот как... И тебя, детка, даже собственные дети не волнуют? Лишь только твоя душа и твое душевное спокойствие?

Диана била не в бровь, а в глаз. По самому больному. Точно рассчитывая удар и его силу.

Леру затрясло. Прекрасное утро. Шикарное. Ничего не скажешь.

– Не трогайте моих детей и мою душу. Диана, и давайте-ка... Ступайте из комнаты. Я хочу умыться.

– О, нет, милочка! Я даже не начинала разговора. И если ты не поняла еще... Я не уйду, пока не расскажу всё, что намереваюсь. А потом будь... что будет. Потому что... я должна. Поняла? Я должна Тимуру...

Лера облизнула пересохшие губы и сжала руки в кулаки.

– Диана, я повторюсь – меня не интересует то, что вы собираетесь рассказать.

– Да неужели? Не поверю. Ты, дорогая, будешь жить в доме Тимура еще минимум восемь месяцев, и за все это время у тебя ни разу не возникнет желание получить ответы на бесконечные «почему», что у тебя крутятся в голове? А они крутятся! Можешь меня попытаться переубедить в обратном. Но я помню, как ты кинулась разнимать Тимура с Русланом. Поэтому я тебе не поверю.

Стиснув зубы, Лера посмотрела на Диану.

– Вы не уйдете, пока не выскажитесь? Так?

– Так.

– Хорошо, давайте, говорите, что вы хотели! – Лера вышла из себя. – И начните, пожалуйста, с того момента, когда вы объявили, что я – причина вашего возобновившегося алкоголизма.

Лера тоже не стала щадить Диану.

Диана медленно кивнула.

– Правильно... С него и начну. Меня потянуло выпить, когда я узнала, что ты беременна двойней. Близнецы – это особые дети. Они чувствуют одинаково, любят одно и то же. Всегда вместе. Всегда вдвоем, – Диана не сообщила Лере ничего нового, и девушка никак не прокомментировала услышанное. Она вообще решила поменьше говорить. Быстрее Диана выговорится, быстрее уйдет. – Я знаю, о чем говорю. Потому что у меня была сестра-близнец.

Была...

Лере стало не по себе.

Но она снова промолчала.

– Двенадцать лет назад, я и сестра отправились отдохнуть в Турцию. Так получилось, что обе переживали кризис в личной жизни. О, да, тогда я еще предпочитала мужчин, – Диана покачала головой, словно сожалела о чем-то. – Дарина только что развелась. Мне хотелось ее чем-то порадовать, отвлечь от нехороших воспоминаний. Порадовала, называется. На пятый день пребывания в Анталии мы познакомились с компанией турок. Веселые ребята. Открытые. Доброжелательные. Мы провели прекрасный вечер вместе. На следующий день договорились посмотреть город – они обещали выступить экскурсоводами. Они и выступили. Я даже не помню, как меня накачали наркотиками. Первый месяц я вообще не помню. Ничего, – Диана говорила ровно, ни разу ее голос не дрогнул, и от этой безэмоциональности в душе Леры зародился страх. Так может говорить человек, у которого внутри выжжены все эмоции, который пережил то, что убило в нем большинство чувств. – А потом меня лишили «дозы». И я поняла, что нахожусь в турецком борделе, в каком-то портовом городишке, где меня имеют во все щели по десять человек в сутки. Как и мою сестру. Я оказалась живучее. Стрессоустойчивее. Я смогла приспособиться. Во мне оказалось больше жажды жизни и желания выбраться во что бы то ни стало. Дарина перегрызла себе вены через три месяца после похищения. Лера, как ты думаешь, в каком состоянии должен находиться человек, чтобы перегрызть себе вены?

Вопрос был риторическим. Обе женщины это понимали.

– Я потеряла сестру-близнеца. Я потеряла часть себя. И все же... Все же бордель оказался не самым ужасным местом на земле.

Тут Диана сделала паузу, явно ожидая комментария Леры.

– Мне жаль, что вам пришлось пережить подобное.

Женщина усмехнулась.

– Хорошо держишься, детка... Ладно, я продолжу. Чтобы ты поняла, к чему я веду. Я «истрепалась», и в какой-то момент мои работодатели решили от меня избавиться. Знаешь, как от ненужного хлама... Выкинули. В прямом смысле. Но хлам иногда подбирают. Вот и меня подобрали. Знаешь, такие бородатые мужчины с бородами и с автоматами наперевес. На Западе их принято называть парнями из Аль-Каиды. Слышала про таких?

Вот тут у Леры защемило в сердце, и она отчетливо поняла, что не желает слышать продолжения. Хотела возразить, снова оборвать Диану, но отчего-то не смогла. Интуиция?

– Меня привезли в какие-то пещеры. И жизнь в борделе мне показалась раем по сравнению с... Ладно, чего это я. Мое прошлое имеет касательное отношение к твоему будущему, Лерочка. Я выпью еще, ок?

Не ок, но останавливать ее Лера не стала. Бесполезно.

– Именно у террористов я и познакомилась с Тимуром. Тссс! – Диана приложила указательный палец к губам и пьяно улыбнулась. – Только не говори Тимуру, что знаешь его историю. Он будет не рад. Такая ирония... Даже не верится. Мы все трое были в плену. Ты, я, Тим... Даже интересно... Так, блин, на чем я остановилась... Нельзя уходить в сторону и терять нить разговора. Ах, да. Тимура тоже похитили. С целью выкупа. Вернее, не Тима... Тимур попал под «раздачу», его бы, если бы не Тамим.

Вот тут уже Лера не смогла сдержаться.

– Не совсем понимаю.

Она выдала себя. Проявила интерес.

Анализировать свои поступки и слова она будет потом. Чуть позже. Не сейчас – точно.

– А что тут непонятного? Тамим – сын шейха. Богатого, влиятельного человека. Они тусили с Тамимом в клубе, к ним подсели девочки. К кому-то подсаживаются мальчики, к кому-то девочки. История одинаковая. Поехали в отель. Там наркотики в коктейле и всё. Да здравствует неволя! Террористы потребовали с родни Тамима выкуп. Тимур, насколько я знаю, ничего про себя не рассказывал. В общем... Захочешь, сама у него как-нибудь спросишь.

Лера едва не рассмеялась. Она что-то будет спрашивать у Тимура о его пленении? Лера так и представила, как они лежат с «барином» на кровати, после очередного секс-марафона, и она говорит: «Тимур, извини меня, пожалуйста, я, конечно, понимаю, что данный вопрос выходит за рамки нашего соглашения, но тут на днях мне твоя личная помощница поведала, что лет десять-двенадцать назад ты был в плену у террористов. Не расскажешь подробности?»

– Потом я поняла, что он не верил, что за него заплатят выкуп. Не верил... Зато Тамим его не бросил. Его отец выкупил их обоих. Так, стоп... Я что-то упускаю из рассказа, да? Ах, да, как я познакомилась с Тимуром. Так нас держали в одной пещере. Тамима, Тимура, меня и Луизу. Луиза была хорошей девочкой. Кстати, она была женой турка. Чем-то провинилась, вот он и продал ее. Молодая. Красивая. Двадцать лет. Ее насиловали чаще всего. Так, про насилие тебе знать не надо. Ни к чему, – Диана снова горько усмехнулась. – Тамим с Тимуром оказались хорошими парнями. Настоящими. Они и меня вытянули из плена. Золотом заплатили. А вот Луизу... Не смогли. Ее за день до освобождения забили камнями.

Лера закрыла пол-лица ладонями. Она хотела бы отреагировать спокойнее – не получалось.

Перед ней стояла другая Диана. Та, что рассказывала ужасающие вещи едва ли не с улыбкой на лице.

Это как в фильмах. Вроде бы смотришь фильм ужасов, где героев убивают всеми мыслимыми и немыслимыми способами, и на следующий день ты не сможешь вспомнить ни названия, ни сюжета. Потому что четко осознаешь, что фильм – вымысел воображения. Больного или нет – другой разговор. И смотришь второй фильм, где вроде бы нет убийств, где не показывают маньяков, а фильм давит на тебя своей правдивостью.

Так и сейчас.

Если в начале разговора Лера относилась к словам Дианы, как к пьяному бреду, то сейчас чувствовала, что это только начало. И да, Диана не ставила перед собой цель показать, как тяжело им пришлось в прошлом. Было что-то другое.

И это другое будет куда серьезнее всего предыдущего.

– Я часто думаю, почему так случилось... Я не о Луизе, не о мальчиках. Уже проживая в доме отца Тамима, я поняла, что беременна. Представляешь? После двух лет постоянного насилия. Меня же... Я не должна была забеременеть после всего того, что со мной делали. Не должна... Но кто-то выше, в кого я давно уже не верю, распорядился иначе, – Лера не заметила, как слезы потекли по щекам. – И да, детка, я выносила детишек. У меня родились два мальчика... Два прекрасных мертвых мальчика... Тамим с Тимуром лично копали им могилы.

Лера вскочила на ноги и хотела сделать шаг к Диане, но натолкнулась на резко выставленную вперед руку.

– Стой, Лера! Не подходи. Не надо. И утри слезы. Меня жалеть не надо. Тима с Тамимом тоже. Просто ты должна теперь понимать, что ради этих мальчишек я пойду на все... На все, Лера. Ты – беременна двойней. Я не знаю, что ты будешь делать. Не знаю, как ты будешь разруливать ситуацию с Тимуром. Я не одобряла его стремления получить ребенка путем сурматеринства. Причем и ваш контракт-то, и сурматеринством не назовешь... Но теперь ты должна понимать, что ситуация изменилась. Критически. Ты не можешь отдать одного ребенка Тимуру, второго забрать себя. Я же... Я же тоже этого не смогу допустить. Поэтому вам – и тебе, и Тимуру надо как-то договариваться. И наилучшим выходом будет ваш брак. Поэтому влюбляй в себя Тимура. Он – хороший... Ты это поймешь когда-нибудь. И сама в него влюбляйся. Иначе... – Диана улыбнулась. – Я убью тебя, Лера. Убью, но не допущу разлуки детей.

Диана отсалютовала стаканом, выпила его содержимое и вышла из спальни.

глава 11

Глава 11

Лера поверила каждому слову Дианы.

И то, что та способна осуществить угрозу – даже не усомнилась ни разу.

Ее история была ужасна.

Но было в ней то, что зацепило Валерию сильнее всего.

Тимур.

«Потом я поняла, что он не верил, что за него заплатят выкуп. Не верил...»

Лера, тряхнув головой и чувствуя слабость во всем теле, прошла в ванную. Надо умыться. Собраться. Позавтракать. Мобилизоваться. И как-то свести в кучу ту информацию, которую она сегодня получила с той, что имелась уже у нее.

Выглядела Лера не краше Дианы. Те же черные круги под глазами да бледность. И волосы растрепаны. Выдавив из себя улыбку, девушка принялась чистить зубы.

Умывшись холодной водой, она пошла одеваться.

По сути, сейчас с ней должна случиться истерика. Хорошая такая. С криками, битьем посуды и рыданием в голос. Чтобы выплеснуть весь негатив, что копился последнее время.

Фактически ей только что пригрозили физической расправой, если Валерия не найдет способ остаться при Тимуре и при детях. Интересно, а нечто подобное Диана заявит Тимуру или только сия пламенная речь предназначалась ей?

Лера успела выйти из ванной, как дверь в спальню распахнулась, и в комнату едва ли не влетел взбешенный Тимур. Куртка нараспашку, с закатанными рукавами, без галстука.

– Ты почему не отвечаешь? – сразу же набросился он на девушку и, не дав возможности ей, ответил, преодолел разделяющее их расстояние за считанные секунды и быстро ощупал девушку на предмет видимых повреждений.

Лера растерянно моргнула.

В этом доме все сумасшедшие. И сегодня – обострение. У всех.

Она – не исключение. Говорят, психоз бывает заразным. Сегодня как раз тот случай.

– В смысле я не отвечаю?

– На телефон! – рявкнул Тимур, сверкнув серыми глазами.

– Я вообще не знаю где он – это первое. Во-вторых, я только что проснулась.

– Только что? – а вот и рычащие нотки.

Лера спокойно кивнула. Лимит страха на сегодня у нее исчерпан.

– Да.

– И к Орешко, получается, ты не ездила?

– Нет.

Мужчина приглушенно выругался и снова скользнул взглядом по лицу Леры. А у той в голове снова и снова всплывали слова Дианы...

– Тимур, я не хочу к врачу, – негромко проговорила она, прежде чем мужчина и дальше продолжил выливать на нее возмущение и негодование. – И хотела тебя попросить не настаивать на визите. Физически я чувствую себя хорошо. У меня нигде ничего не болит. Низ живота не тянет. Сердце не колит. То есть... Я что хочу сказать – у меня нет посттравматического синдрома. Я не нахожусь в стрессовом состоянии.

– Тебя ночью похитили!

Каждое слово, как камень, пущенный в воду.

– Да, я помню. Спасибо вам, что быстро пришли на помощь. Наверное, задержись вы с братом на час-два, ситуация была бы иной. Но сейчас... Я, правда, не хочу ни к каким врачам. И сами гинекологи говорят, что лишний раз «туда», – Лера не заметила, как покраснела, – лучше не лазить. Я имею в виду инструментами. Ну, ты понял меня.

Тимур даже не моргнул. Как смотрел, так и продолжил смотреть на нее.

Последнее время Лера все чаще ловила на себе его странный взгляд. Он раньше на нее смотрел иначе. В его взгляде обычно сквозило мужское желание, страсть, жажда обладания. А последние дни, еще с Калининграда, появилось что-то темное, нехорошее. Тревожащее Валерию. И она не могла определить, с чем связаны подобные изменения.

– Понял, – наконец, после небольшой паузы ответил он. – И ты утверждаешь, что тебя ничего не беспокоит?

– Почему же не беспокоит? Беспокоит. Голод. Есть хочу жутко.

Она попыталась свести разговор к шутке.

Пока она говорила, выражение на лице Тимура успело поменяться несколько раз, что само по себе было новым. Что происходит с мужчиной? И что принесут эти изменения Лере?

Может, хватит изменений, а? Сколько можно?

– Значит, голодная... Хорошо. Переоденься, поедем обедать вместе. Я тоже хочу есть.

Леру так и подмывало съязвить, отчего же его не покормили там, где он провел остаток ночи. Черт, а ее все же задело, что он ушел. Мог бы и остаться. Даже правильнее было бы, если бы остался.

С другой стороны – с какой стати. Кто она ему такая? Защиту своего дома и комфорт он ей обеспечил. Нянькой не подряжался. Но червоточинка от того, что он ушел, никуда не девалась.

Наверное, Валерия соскучилась по простому человеческому теплу, которым в коттедже Сардынова и не пахло. Всё-таки слабачка она.

– Я могу выбрать любую одежду? – она должна была спросить. А то заявится в джинсах в фешенебельный ресторан.

– Мы поедем к «Артему».

Лера не сразу поняла, к какому Артему он ее повезет, и лишь спустя полминуты догадалась, что он имеет в виду кафе, в котором они как-то обедали с Дианой после шопинга.

Лера кивнула и уже собиралась пойти к себе, когда Тимур поймал ее за руку. Девушка даже ойкнула. Недоуменно посмотрела на руку, удерживающую ее, потом на Сардынова.

Тот, прищурившись, смотрел на нее. Снова.

Лера ничего не стала говорить. Так же не стала она отводить взгляда. Если у Сардынова что-то происходит в голове – его проблемы. Ей же хватает своих. И первая проблема – еда. Да, она, черт возьми, зверски хотела есть. Вот покушает, а потом будет разбираться со всем, что навалилось.

И со странным поведением «барина».

И с угрозами Дианы.

И со словами бабушки Глаши, ставшими как никогда актуальными.

***

Тимур чувствовал себя паскудно.

Он выпустил руку Валерии, и девушка поспешно прошла в свою комнату, чтобы скрыться за углом.

Он знал, что она сбежит, не задержится ни на секунду.

И слова при этом лишнего не скажет. Как и постарается, чтобы он ничего на её лице об истинных эмоциях не прочел. Ни страха, ни сомнений. Ничего.

А должен был бы.

Хоть что-то.

Хоть какой-то отблеск эмоций.

Если бы Лера вчера не пережила похищение, и он собственнолично не видел её затравленного взгляда, не почувствовал, как она трепетно прижимается у его груди в поисках защиты, ее поведение было бы для него даже желательным. Маленькая послушная женщина. Идеальная для него. Ни вопросов, ни претензий. Даже укора в глазах нет. То, что требовалось.

Но не при данных обстоятельствах.

Когда он позвонил ей, и она не ответила, дурное предчувствие охватило мужчину. Он постарался на него не реагировать. Мало ли что... Не ответила один раз, не услышала. Позвонил второй. И снова тишина. Тут он уже не стал откладывать телефон и сделал сразу же ещё несколько звонков. Они так же остались без ответа.

Вот тут он и сорвался.

Домчался до дома в рекордно короткие сроки, благо, дом Руса находился неподалеку. Влетел в гостиную, едва ли ни ногой распахнув дверь. И сразу наверх. Уже видя, как Валерия выходит из ванной с немного заспанным и оттого еще более нежным очаровательным лицом, в голове промелькнула мысль, что он дурень, и мог связаться со своими людьми, чтобы они проверили Леру. Плюс охрана – они бы с легкостью ему сообщили, что она не покидала коттеджа. И так же посмотрели бы, где она находится.

Но нет! Ему надо было удостовериться лично. Увидеть Валерию собственными глазами. Убедиться, что с ней все в порядке.

Ее «все в порядке» вызвало у него большие сомнения.

Она маленькая... Одинокая... Ни с кем почти не общается.

И все держит в себе.

Валерия идеально исполняет его договор. Слишком идеально. Ответственно.

Но она, черт побери, не робот!

Тимур, тяжело дыша, и чувствуя, как во рту все пересохло, подошел к столику и налил себе воды. Сердце продолжало учащенно биться.

Что, черт возьми, происходит?

Тимур не любил заниматься самокопанием, у него на эти глупости элементарно не хватало ни времени, ни сил.

Все изменилось с Калининграда. В тот день, когда он увидел, как Лера обедала с незнакомым мужиком. Ничего предосудительно они не делали. Только, мать вашу, почему ему не понравилось видеть ее в компании другого?

Если бы он был героем кино-мелодрамы, то нежные дамы, сидящие по другую сторону экрана, дружно вздохнули бы и подумали, что он влюбился. Что в его изуродованной очерствевшей душе пробуждаются зачатки светлого и прекрасного чувства, именуемого поэтами и идиотами «любовью».  А как же тут не влюбиться? Рядом с ним, в доме, в его кровати находится прекрасная юная дева, пожертвовавшая собой ради родных.

Тимур ни в какую любовь не верил. Он верил в расчет и человеческий комфорт. Пока тебе комфортно в обществе другого человека, ты остаешься с ним рядом. Как только появляются неудобства – лучше разбежаться, пока дело не скатилось к истериками и недовольствам.

С Лерой было комфортно. Всегда.

До долбанного последнего дня в Калининграде.

Когда он увидел, как она сердечно, открыто улыбается массажисту, по годам подходящего ей в отцы, ярость затопила сердце. Захотелось подойти и намылить ему морду. Яростно спросить – встает на маленьких девочек? Тимур усмехнулся. Лера не такая уж и маленькая, и у него-то самого на нее встает, стоит только подумать, вспомнить ее безумно красивую плоть с маленькими аккуратными губками. Но сейчас разговор не о нем. А о массажисте. И о Лере. О милой, доброй, всегда молчащей Лере, которая обедала с другим мужиком и улыбалась. Улыбалась, черт возьми! Как не улыбалась ему.

Тимур пытался себя притормозить. Остановить. Говорил себе, что у него где-то приоткрылась крышка, и тормозная жидкость выливается очень быстро. Но это поправимо. Главное – знать, где образовалась брешь.

Потому что то, что он чувствовал, никакого комфорта ему не приносило.

Вернувшись с ней на квартиру, Тимур знал – ему надо ее оттрахать. Оттрахать жестко. Так, как он любил. Разложить на диване, поставить на колени на ковре, перегнуть через кресло. А лучше всего – приказать сесть в это долбанное кресло и закинуть ноги на подлокотники. Чтобы оказаться полностью раскрытой. Для него. Только для него! Чтобы видеть, как глаза наполняются тихой страстью, которая потом распустится, расцветет. Лера не горела желанием быть с ним, не терлась об него, как кошка, намекая, что хочет секса, не предлагала первой интим. Он понимал ее.

Он слишком хорошо понимал и ценил ее исполнительность, черт возьми!

До поры, до времени.

Никогда не предполагал, что однажды признает, что покорность может разозлить! Даже не покорность, а полное подавление собственных эмоций. Не может молодая девушка постоянно думать о контракте и сдерживать себя!

Или может?

Тимур в тот день не тронул Леру. Как не тронул он ее в самолете и по прибытию в Москву. Более того, домой не поехал, а направился в клуб, где заказал девочку для приватного танца. Блондинку с потрясающей фигурой и сумасшедшей пластикой.

Танцовщица была профессионалкой. Четко знала, что делать и для чего делать. Явно настраивалась на продолжение и дополнительное вознаграждение. Она умело предлагала себя, и в ее действиях Тимур не увидел ни пошлости, ни навязчивости. Лишь работа. И он, чувствуя нарастающее желание, даже подумывал согласиться. Пока танцовщица присаживалась перед ним на корточки и разводила колени в сторону, практически демонстрируя через плотное кружево то, что готова предложить, он представил, что сделает с ней. И... ушел, расплатившись. Поехал на квартиру, что находилась в центре, и уснул мертвецким сном.  Следующее утро не принесло облегчения.

Выпив крепкого кофе, он уже собирался поехать в фитнес-центр, куда не заглядывал последние недели, но в этот момент раздался звонок от Дианы.

– Тимур, Лера была у Орешко. Мне только что звонила Ангелина Геннадьевна, – Тимур слишком хорошо знал Диану. Всегда собранная, исполнительная. Тут же ее голос дрогнул.

– Что случилось?

– Ничего страшного. Вернее... – Диана перевела дыхание. – Лера беременна. Двойней.

Новость ошарашила. Да что там, ошарашила! Выбила почву из-под ног, правильнее так было сказать.

Тимур нажал на «отбой» и долго смотрел на телефон с потухшим экраном.

Двойня.

Мало того, что его начала беспокоить сама Лера. Она незаметно пробралась к нему под кожу, и необходимость, если не видеть, то постоянно чувствовать под собой девочку, проявилась странными, но очень яркими эмоциями.

Так теперь и новость о беременности.

Он не ожидал, что Лера быстро забеременеет. Какой процент, что девушки «залетают» сразу? Три– четыре? Минимальный. И думать о беременности не думал. Он наслаждался телом Леры, ее запахом, вкусом. Дурел, когда прикасался языком к ее увлажняющимся складочкам и готов был часами вылизывать ее, заставляя кончать снова и снова.

Беременность изменит все.

Бессонная ночь не прошла даром, и Тимур осознал, что Валерия его чем-то зацепила. Она абсолютно ничего не делала, чтобы дополнительно привлечь его внимание. Никак не влияла на его жизнь. Лишь однажды пришла с просьбой съездить к пришедшей в себя матери, и «показаться».  За свою услугу девочка готова была отблагодарить. Она делала все, что от нее требовалось.

Кроме проявления эмоции.

Но тут – бинго! Он-то, отдавая распоряжения по поводу контракта, как раз и хотел избежать каких-либо эмоций со стороны любовницы. А что получилось в итоге? Взбесился, как ревнивый подросток, когда увидел, что нравившаяся ему одноклассница улыбается другому парню.

Отец Тамима частенько говорил: «Изучишь себя – приручишь мир». Мудрый мужчина, к мнению которого Тимур прислушивался.

Он и изучал себя. Точно знал, чего хочет. Любовницу без претензий, которая по истечению девяти месяцев напишет отказную от ребенка и свалит из их жизни.