Текст книги "Купленная ночь (СИ)"
Автор книги: Марина Кистяева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 6
Уитни обмерла, чтобы в следующий момент резво вскочить на ноги, так и не тронув приятный чай с мятой. Не до него стало.
Мужчина приближался к ней спокойно, не крадучись и без улыбки. Просто шёл, чтобы сделать своё дело. Как понимала Уитни, ему надоело, точнее будет сказать, наскучило их бездействие.
О, Богиня…
Уитни непроизвольно сжала руки в кулачки, таким образом, не позволяя паники накрыть себя с головой. Сейчас… сейчас начнется, и тогда… Ооооо.
Он встал напротив неё. Посмотрел на лицо и спокойно сказал:
– Раз Вы не желаете говорить о своих предпочтениях, беру инициативу в свои руки. Согласны?
Он её спрашивал… Он серьезно её спрашивал. И что ей ответить… что ответить?
Пришлось кивнуть.
– Да, согласна.
На секунду Уитни показалось, что в его глазах мелькнуло торжество. С чего бы это?
Уитни сглотнула. У неё были предпочтения! И много! Она даже заранее заготавливала речь, собираясь с исполнителем поговорить, объяснить, что от того требуется. Но сейчас у неё словно онемел язык. Стоило только представить, что она говорит вслух ЭТО ему, как отпадало всё желание открывать рот. И появлялось другое – сбежать. Да-да, смалодушничать и, сорвавшись, покинуть снятый коттедж. Чтобы на следующий день ругать себя, на чем свет стоит и обвинять в том, что не хватило храбрости довести задуманное до конца.
Поэтому Уитни упорно молчала, выжидая удобного момента. Она всё ещё не теряла надежды, что молодой человек одумается, вспомнит, для чего он здесь, и у них начнутся…ээээ…. продуктивные действия. Именно так.
У мужчины, что не удосужился назвать даже вымышленное имя, были другие планы на её счет.
Он поднял руку и дотронулся до волос девушки. Оп, и шпильки – те самые, что она готовила в качестве запасного оружия, – оказываются в его руке.
– Вы зажаты. Мне это неприятно.
Вот как даже! Это, оказывается, ему неприятно! Уитни от возмущения задохнулась и почувствовала, как кровь приливает к щекам. А о её реакции он не подумал? Спросила себя и тотчас дала ответ – нет, ему всё равно.
Волосы шелковым каскадом упали на плечи, заставив Уитни оторваться от неприятных мыслей и сдержать негодование. Ещё успеется. Если и дальше их общение пойдет в таком же холодно-неприятном русле, Уитни прервет его. Потому что, всё будет бесполезно.
Кое-как справившись с разочарованием, девушка продолжала, молча, ждать его дальнейших действий.
Видимо, с его стороны следовала аналогичная реакция.
Потому что мужчина, слегка нахмурившись, лениво поинтересовался:
– Будем здесь?
И кивнул на кресла.
Уитни удивленно несколько раз моргнула.
– Будем здесь, что? – более нелепого вопроса задать она не могла.
За что и сразу поплатилась, услышав ответ:
– Предаваться разврату.
Прозвучало очень пошло, вульгарно.
Уитни замерла, пытаясь осмыслить сказанное, не среагировала сразу, за что и поплатилась.
Видимо, лимит терпения у незнакомца закончился, и он перешёл к активным действиям. Резковато притянул Уитни за плечи и накрыл её губы своими.
Вот тут для девушки и началось, как оказалось, самое интересное. К двадцати четырем годами мисс Уитни Кларисс и целовалась не единожды. Да чего греха таить, и замуж её звали. Но всё не те. Ничего не вспыхивало, ни екало в груди молодой девушки, оставляя её равнодушной к партнеру. И само замужество не входило в её планы. Уитни казалось кощунственной мысль, что она выйдет замуж без благословения батюшки. Она никому не озвучивала причину своих отказов, понимала – люди не поймут. Стефан Кларисси был официально признан пропавшим без вести, и она являлась его единственной наследницей, благо, завещание было составлено таким образом, что никто из родственников не имел возможности надавить на неё, вынудив выйти замуж. Тетушка поохала, поахала и как бы смирилась с тем, что её племянница останется старой девой. Ключевыми словами были «как бы». Неизменно раз в неделю, Галатея знакомила Уитни с новыми молодыми людьми, не теряя надежду увидеть, как её воспитанница идет к алтарю. Уитни мило улыбалась новым знакомствам и оставалась холодна.
Сейчас она столкнулась впервые с тем, что мужские губы целовали её…равнодушно. Да, да! Именно так. Они, словно не хотя, прижались к её и чуть-чуть мяли. Даже не ласкали. Прикасались, потому что надо.
И в душе Уитни что-то лопнуло. Да сколько можно над ней издеваться? И этот человек работает у мадам Ирмисы?! Считается профессионалом? Не смешите мои колени!
Уитни, разозлившись, оттолкнула мужчину.
Тот в свойственной ему манере, насмешливо изогнул брови.
– Что Вы себе позволяете? – прошипела Уитни, распаляясь все сильнее. Мужчина открыл рот, чтобы ответить, но Уитни раздраженно вскинула руку кверху, призывая его помолчать. Тот, как ни странно послушался. – Вот что, господин хороший! Ваше поведение отвратительно, и подобное обращение со мной недопустимо! Я молчала… Терпела… А Вы…
Договорить ей не дали.
Снова притянули к себе и поцеловали.
Только на сей раз обрушились на неё, точно стихийное бедствие. Стремительно и властно.
Уитни и представить не могла, что могут целовать так. Сминая всё на своем пути, подчиняя. Нагло и требовательно.
Его губы, несмотря на атаку, были мягкими и приятными на ощупь. Более того, мужчина прижал Уитни к себе, лишая возможности вырваться и продолжить тираду. Его руки стратегически правильно распределились на её теле – одна легла на затылок, другая – на талию.
И всё бы хорошо… И всё бы пошло по правильному сценарию, если бы Уитни, наконец, не поняла, что если она не заговорит, не расставит нужные акценты, всё получится не так, как она планировала.
Мужчина приступил к исполнению своих прямых обязательств, тогда чем она не довольна?
Может тем, что у неё складывалось впечатление, что её целуют через силу? Заставляют себя.
Это было неприятно.
И злясь на себя, на него, на мадам Ирмису, что отправила к ней такого нерадивого работника, Уитни, изловчившись, уперлась руками в мужскую грудь.
– Погодите…подождите.
Мужчина замер. Именно замер.
Это уже потом Уитни подумает, что как-то странно…
Это уже потом она сможет посмотреть на ситуацию другими глазами…
Это уже будет потом… Когда станет слишком поздно.
Мужчина, нахмурившись, прекратил её целовать.
– Что-то не так?
И снова у Уитни промелькнула мысль, что свои истинные чувства и желания он тщательно скрывает. И отчего-то злится, не меньше её.
Вопрос: от чего?
– Да, не так, – решительно проговорила девушка и, решив, что двум смертям не бывать, набрав в легкие побольше воздуха, быстро выпалила: – Я определилась с предпочтениями.
– И? – вопрос вырвался из плотно сжатых губ.
Неправильно он себя ведет…ох, неправильно…
И Уитни бы призадуматься, включить логику, женскую проницательность.
Но то ли страх мешал рационально думать, то ли волнение.
– Я хочу, чтобы Вы сначала меня обучили неким… – нервно сглотнула. – Интимным тонкостям.
Всё, сказала.
Теперь оставалось ждать его реакции, которая последовала незамедлительно.
Мужчина сделал несколько шагов назад и, не стесняясь, выругался.
– Какие тонкости Вас интересуют?
И ни йоты тактичности.
Но Уитни уже понесло. Здравомыслие осталось где-то позади, благоразумие тоже.
– Мне необходимо знать, как ублажать мужчин.
Пожалуй, стоило подождать, выдержать дурной тон и нетактичность данного господина, чтобы увидеть, как изумленно вытянулось его лицо после этих слов.
Уитни, увидев его удивление, даже испытала удовлетворение. А вот не будете таким самоуверенным снобом, господин мужчина на ночь! Вот так-то! Получите ответный!
Правда, радость её длилась недолго.
Мужчина быстро пришёл в себя, прищурился и негромко спросил:
– А Вы не знаете?
И опять же… Если бы Уитни хотя бы чуточку собралась, прислушалась к своей интуиции, то непременно услышала бы в его голосе угрозу. Завуалированную, тщательно подавляемую, и всё же, угрозу.
Но снова – мимо…
Уитни, нервно сцепив руки спереди, обогнула мужчину и принялась вновь расхаживать по комнате.
В конце концов, она должна ЭТО озвучить. Она именно за этим всё и затеяла.
– Возможно, мы с Вами чуточку не поняли друг друга, – она не могла видеть, как лицо мужчины приобретает более жесткие черты, как напрягается его спина, как руки, отведенные за спину, сжимаются в кулаки. – Я, честно признаться, ожидала другого. А, да ладно. Вы – здесь, я – здесь, и поэтому… – она остановилась напротив него, быстро посмотрела, потом снова пошла в неизвестное направление, чтобы через пять шагов развернуться и вернуться. – Вы только правильно поймите меня… Для меня очень важна эта ночь и…
Он снова не удосужился её выслушать. Фыркнул и сказал:
– Что конкретно Вы имели в виду под словом «ублажить»?
– Я хочу знать, что любят мужчины.
О, Всемилостивая, она это сказала! Сказала и не умерла. Вот нисколько.
– Всё! – более жестко сказал мужчина, прищурив глаза. – Мужчины любят целоваться. Любят, чтобы их целовали. Ласкали. Трогали грудь. Бедра и то, что между ними. А если лежать «бревном», смотреть в потолок или бесчувственно закатывать глаза, как бы говоря, что Вам противно происходящее, Вы никогда не ублажите ни одного мужчину.
С каждым произнесенным им словом, щеки Уитни становились пунцовее. Хотя, казалось, куда уже.
Но на этом мужчина не остановился, пошёл дальше:
– Вы, видимо, относитесь, как раз к последней категории. Что ж, не удивлен. – К какой категории он её отнес?! И последнее предложение звучало откровенно оскорбляюще! Уитни не понимала даже почему, так почувствовала. – Но всё в Ваших руках. Всё посильно исправить. Я так понимаю, для этого Вы и наняли мужчину… Меня. Хорошо. Вот мы и расставили акценты. Я помогу Вам научиться ублажать мужчин. – Да почему он постоянно использует это слово?? Неужели его нельзя заменить на более мягкое. – Только у меня к Вам взаимное… предложение. Сформулируйте словесно, что именно Вам от меня надо. Скажите, как есть. И я приступлю.
– Приступите? – голос Уитни прозвучал сипло и жалко.
Мужчина недобро усмехнулся.
– Ну, да.
Уитни облизнула давно пересохшие губы.
– Я хочу, чтобы Вы на себе показали, куда именно и как прикасаться, чтобы мужчина остался довольным.
Она старалась больше на него не смотреть. Посмотрит – стушуется.
Адреналин подскочил в крови, и стоило только девушке представить, что её ночной визитер «приступит», как, от нетерпения, в душе девушки поднимался целый шквал эмоций. Невольно вспоминалась подсмотренная сцена. Хозяйка дома получала удовольствие от происходящего, это не вызывало сомнений. Стоило вспомнить, как она закатывала глаза и страстно стонала. Неужели и Уитни будет испытывать аналогичное?
Скоро узнает.
– Отлично, – резко бросил ночной гость и указал рукой на софу. – Ложитесь!
Отдавая приказ, он не сомневался, что его исполнят.
Услышав повелительный тон, в душе Уитни всколыхнулись сомнения, интуиция, завопив в последний раз, робко поскрябалась в душе девушки, но Уитни оказалась упертой и не желала видеть очевидного. Правильно говорят, все учатся лишь на своих ошибках и помнят лишь те шишки, что набили сами.
Уитни выбрала именно этот путь.
Кивнув, не чувствуя под собой ног, девушка направилась к софе, обитой светло-желтым бархатом и располагающейся напротив злополучных кресел, облюбованных ими ранее. Подойдя к софе, девушка протяжно выдохнула. Ну, вот и всё. Сейчас она получит то, к чему стремилась.
Девушка опустилась на софу и подняла глаза.
– Ой.
У неё невольно вырвалось восклицание, потому что она никак не ожидала увидеть полуобнаженного мужчину. Её «купленный» за то время, что она шла к софе, успел скинуть рубашку и теперь стоял обнаженный по пояс. У Уитни от увиденного резко сократились мышцы живота, и воздух застрял где-то в середине груди.
Мужчина был хорош. Даже с неопытностью Уитни, она это отчетливо поняла. Широкие плечи с бугрящимися от мышц руками. Мощная грудная клетка с плоским животом, на котором играли некие кубики, вызывающие желание потрогать их, а главное, узнать об их происхождении. Это от природы они такие совершенные или от того, что мужчина много упражняется физически? О, Уитни, о чем ты думаешь, глупая!
Уитни сглотнула, а потом у неё все мысли исчезли из головы.
Потому что мужчина с недоброй улыбкой двинулся к ней.
– Маски, может, снимем? – предложил он.
– Нет! – слишком поспешно воскликнула Уитни, и в подтверждении слов, поправила свою. – Оставим.
– Как скажете.
Мужчина остановился напротив софы и некоторое время рассматривал девушку, словно решая, что с ней делать. Уитни терялась под взглядом его темных глаз. И лишь чуть позже Уитни поймет, что за всё время их общения, она так и не запомнила их цвет. Странно, не правда ли?
– Первое, – начал говорить он после затянувшегося молчания, и его ледяной тон заставил Уитни вздрогнуть. – Вы не должны бояться мужчину. Страх лишает нормального любовника всякого желания. Поэтому перестаньте трястись. Я не собираюсь с Вами делать ничего такого, что не происходило ранее. – Ага, знал бы он!! – Второе. Мужчине приятно видеть, что выбранная им женщина, желает его. Поэтому расслабьтесь.
Уитни энергично кивнула. Так, не бояться и расслабиться. Не бояться и расслабиться… Да, она всё поняла.
И даже снова улыбнулась.
На что ей ответили ухмылкой. Что ж, к ней она уже начинает привыкать.
Но к чему Уитни была совершенно не готова, к тому, что мужчина, сделав лишь одно движение, окажется на софе.
На ней, Уитни.
Он навис, словно гигантская скала. И не дав прийти в себя, проговорил:
– Трогайте меня. Везде, куда дотянутся руки. А я…
И он снова её поцеловал.
Более того, его руки удивительнейшим образом оказались под юбкой Уитни и дотронулись до внутренней стороны бедра, уверенно разводя ноги в стороны.
Все его манипуляции происходили одновременно. Воспользовавшись растерянностью Уитни, он сразу углубил поцелуй, и его язык скользнул между девичьих губ. И это ладно бы всё! Его руки… Всемилостивая, что делали его руки!
Они потянули её панталончики книзу.
И Уитни накрыло паникой. Она же ясно выразилась – её надо научить! Что тут непонятного! Неужели он не понял?!
Страх накрыл с головой, и Уитни забилась под мужчиной, не сумев совладать с ним. Она замычала в губы, желая, чтобы он приостановился, чтобы она, наконец, призналась, что девственна, и предложила ему сотрудничество. Богиня, надо было сразу сказать! И сказать не «ублажать мужчин», а «научиться соблазнять». Наверное, это разные вещи. Наверное…
В голове следующая мысль забила набатом – сейчас он её изнасилует, и будет в своем праве. Он выполняет работу. Не обратит внимания на её сопротивление, примет за стеснительность и холодность. Решит, что пора её раскрепощать.
И Уитни задействовала кардинально. Вцепилась руками ему в волосы, сорвав тем самым маску.
Дальше случилось то, что Уитни и предположить не могла. Она проигрывала развитие этой ночи сотни раз, воображала разные ситуации. Вертела в голове сценарии любых событий.
И всё же ошиблась…. Её воображение не хватило на то, что она увидела через несколько секунд.
Мужчина отскочил от неё, как ошпаренный. Маска слетела с лица, и первое, что бросилось Уитни в глаза, это, как он странным образом повел носом, словно принюхивался.
Она даже не успела разглядеть его лицо, когда ночной визитер яростно загромыхал на всю гостиную:
– Ты – девственница!! – от его рыка едва не задребезжали окна. – Ты чертова девственница!!
Ей не представился шанс ответить. Потому что с остановившимся сердцем увидела, как лицо мужчины покрывается железными маленькими пластинками, а за спиной раскрываются огромные крылья.
Глава 7
Мисс Уитни Кларисси никогда не бегала столь быстро. Тут уместно вспомнить выражение «подгоняемая дьяволом». Вот именно так Уитни себя и почувствовала, когда вскочила с софы и, не разбирая дороги, ринулась на второй этаж. Почему не к двери? Одна Богиня знает.
Лишь бы унести ноги…
Лишь бы скрыться…
Лишь бы не видеть того, кто остался в гостиной…
Уитни стократно поблагодарила папеньку, который в своё время, желая видеть в ней мальчика, отходил от общепринятых норм воспитания и позволял дочери игры, более подходящие для противоположного пола. Уитни всегда любила бегать. Даже устраивала игры на опережения с сыном конюха и дочерью поварихи. Было весело.
И сейчас навыки, полученные в детстве, очень пригодились.
Уитни не вбежала, взлетела по лестнице, едва касаясь ногами ступеней. Она не чувствовала под собой пола, не видела окружающего интерьера. И снова мысленно сказала «спасибо» уже себе, когда, выбирая коттедж и останавливая выбор именно на этом, хорошо изучила его внутреннее расположение. Теперь она знала, где располагается комната с замком.
Она забежала в спальню и дрожащей рукой повернула ключ. Закрылась. А что дальше-то? Сердце готово было выпрыгнуть из груди, и ничего фигурального в этой фразе не было. Оно стучало отчаянно сильно, отдавая глухим эхом в ушах.
Прислонившись спиной к двери, Уитни попыталась отдышаться. Тщетно.
Да что же произошло?
В какой момент катастрофа стала неизбежной? Когда Уитни пришла к мадам Ирмисе и не достаточно четко сформировала свои потребности? Или, когда она впервые не обратила внимания на слабые попытки интуиции предупредить её, что лучше сразу, на корню, прервать общение с мужчиной, который настораживал её лишь одной своей мощной фигурой?
Уитни крепко зажмурила глаза и попыталась сосредоточиться, взять себя в руки, успокоиться. Хотя какое тут успокоиться…
Когда она увидела, как лицо незнакомца покрывают железные пластины, а за спиной распахиваются огромные крылья, то решила, что сходит с ума. Разум подвел её, сыграл с ней злую шутку. И, возможно, игра её воображения при данных обстоятельствах была бы лучшим вариантом.
Безопасным.
Потому что тот, кто находился внизу, начал бушевать, заставляя кровь в жилах Уитни застывать от страха.
Послышалось первое гроханье мебели. Кажется, в стену швырнули диван.
Потом рев раненного или очень разъяренного зверя. Шут его разберет.
И снова грохот о стену.
Мамочки…
Уитни никогда ещё не было так безумно страшно. Даже в ту роковую ночь, когда едва не стала жертвой малолетнего вампиреныша. Или просто, оглядываясь назад, ей казалось, что тогда она боялась меньше? Кто ж разберет, да и кому нужно это разбирательство. Главное сейчас – сосредоточиться на той опасности, что крушит мебель внизу.
О, Богиня, он на самом деле крушит мебель!
Значит, злой.
Нет, в ярости.
А что можно ожидать от пришедшего в ярость представителя неизвестного ей рода?
Тут пора ещё раз воскликнуть: «О, Богиня».
И если раньше Уитни предполагала, что находится в панике, то, что сейчас происходит с ней в этот момент?
И после этой мысли пришло понимание следующего – ей его не остановить. Никакой хлипкий замок не послужит для него серьезной преградой. Вспомнить лицо в броне – пластины напоминали именно бронь – и крылья. Уитни нахмурилась. А вот крылья она не запомнила… Они тоже из пластин? Проклятье. Как тут не выругаешься.
Выдохнув воздух, который-таки прорвался через невидимую заслонку в груди, Уитни настороженно прислушалась, ожидая услышать очередной грохот или тяжелую поступь по лестнице.
Тишина.
Гробовая.
Ни звука.
И эта тишина давила на нервы похлеще буйства.
Уитни напрягла слух сильнее. Нет, ничего не слышно, кроме её отчаянно стучавшего сердца.
Получается, он ушёл? Уитни мотнула головой, отчего её волосы растрепались ещё сильнее. Она не слышала, чтобы хлопнула входная дверь. Тогда…
– Дерина, откройте.
Как она не завизжала, осталось загадкой.
Голос раздался с другой стороны двери.
Вроде бы спокойный.
Даже подкупающий.
Но…
Всемилостивая, когда он успел подняться и откуда узнал, что она именно в этой комнате!
Даже, гад, запомнил, как её зовут! Угу, когда надо, оказывается вполне учтив и обходителен.
Уитни сжала губы, затаившись. Отвечать или понадеяться, что уйдет?
– Дерина.
И снова спокойно-спокойно.
Только отчего хоровод мурашек побежал по спине? И не относится ли его спокойствие к категории убийственной?
Она решила молчать. До победного. Или, наоборот, до поражения. Уитни понимала, что даже не в трансформированном состоянии ночному визитеру не составит труда вышибить хлипкую дверь, что говорить про того загадочного монстра, в которого он обернулся!
И снова волна паники пронеслась по телу девушки. Помоги, Всемилостивая, с кем она столкнулась? Даже на демона и на того не похож. У демона – рога, красивые, в основном, обсидиановые, вызывающие у многих желание их потрогать. У этого же индивида даже и намека на рога не было.
И от того становилось только хуже.
– Дерина, я знаю, что Вы здесь, – вот же настырный! – Я Вас чувствую!
Хотелось съязвить и поинтересоваться, каким местом он её чувствует?
Устыдившись собственных пошлых мыслей, Уитни закрыла лицо руками.
– Ухо…, – она не смогла с первого раза озвучить свою мысль. – Уходите. Прошу Вас…
Услышанный же ответ сразил её наповал.
– Я не могу.
Через дверь послышалась легкая возня, насторожившая девушку. Что он там делает?!
– Почему не можете? – сейчас диалог с ним ей уже не казался таким никчемным.
– Не могу.
Кажется, она поспешила с мыслью о диалоге.
– Зря Вы так думаете. Я Вас отпускаю, и можете считать, что Вы выполнили свою работу. Если опасаетесь, что я выскажу претензии мадам Ирмисе, то зря. Я буду молчать и…
Она оборвала себя, потому что услышала звук, отдаленно напоминающий стон боли. Когда уже сил нет терпеть, и звук вырывается через плотно сжатые зубы.
Сердце, только-только начавшее успокаиваться, сделало кульбит. Что с ним происходит?
Несмотря на то, что Уитни всегда отличалась милосердием и при возможности помогала нуждающимся, выйти и посмотреть, что происходит с таинственным господином, она не отважилась. Пусть сам… Да, её малодушие не делало ей чести, но рисковать собой в угоду человеку, напугавшего её до смерти, она не собиралась. К тому же, стон может быть уловкой, умело расставленной ловушкой.
И снова Уитни обругала себя. Вот о чем она думает? Ведь уже пришла к выводу, что для него дверь не препятствие!
Или… препятствие?
Уитни встрепенулась. Почему он так настойчиво, маниакально, просит, чтобы она именно пустила его? Добровольно, без принуждения? Ночной визитер без сожаления крушил первый этаж, а тут…застопорился. Почему?
Уитни ухватилась за эту мысль, как за спасение.
Значит, ни в коем случае нельзя поддаваться на его уговоры! Что бы он там не изображал за дверью!
– Дерина! – на этот раз проскользнули нотки раздражения. – Выслушайте меня, пожалуйста. Я осознал, что выбрал неправильную линию поведения в отношение с Вами. Напугал. Но и Вы меня поймите! Ещё ни разу, получив заказ от мадам Ирмисы, я не сталкивался с девственницами. Черт возьми, девственницы не покупают мужчин в публичном доме!
Уитни поморщилась. Вот, перешли к нравоучениям. Прелестно. В груди заныло от нарастающей тревоги. Одно дело, когда ты сама знаешь, что совершаешь аморальный поступок, и совсем иное – когда тебе об этом говорят другие. Становится мерзко за себя. И стыдно.
– Да, не покупают, – фыркнула девушка, решив не сдавать позиции, – но и Вы меньше всего похожи на господина, выполняющего интимные услуги. Думаете, я не обратила внимания на Вашу одежду? Плащ, сапоги! Да у Вас сапоги пошиты на заказ и не у подмастерья с окраины. Тоже диссонанс, не находите?
Послышалось ругательство. Грязное.
Значит, она попала в самое яблочко. Была ещё в её детстве одна игра с тем же сыном конюха. Учил он её попадать дротиком в цель. Игра ей нравилась, и она не понаслышке знала, откуда берется выражение «попасть в яблочко». Уитни попадала. Десять из десяти выбивала. И, поддавшись маленькой слабости, представила, как она кидает дротик и попадает ночному визитеру аккурат между глаз. Кровожадная она, есть такое дело. Но какие мысли только не придут в голову, когда тебе угрожает физическая опасность.
А мужчину за дверью она воспринимала теперь именно, как опасного. Не иначе.
– Дерина, – он что-то очень настойчиво теперь звал её по вымышленному имени, – давайте сделаем так. Вы желали знать, как ублажить мужчину. Я готов Вам показать. В мельчайших подробностях. И если Вам понадобится продолжение, я лишу Вас… – тут снова послышалось приглушенное ругательство на непонятном языке, но то, что было именно ругательство – не вызывало сомнений, слишком эмоционально произнесено, – девственности. Как Вы скажете. Я готов пойти на любой компромисс.
Компромисс? Хм…
Чем настойчивее он старался, тем активнее росло убеждение, Уитни ни в коем случае нельзя допускать его к себе.
С этим мужчиной что-то не так…
Почему она не прислушалась к интуиции раньше? Почему отринула прочь сомнения? Почему двигалась к намеченной цели, не желая замечать очевидного?
С мужчиной необходимо было распрощаться, как только из него полезли аристократические, властные замашки. Они должны были изначально насторожить Уитни, а она… Что она? Слишком сосредоточена была на своих внутренних переживаниях. За что сейчас и расплачивается.
Ей очень хотелось, чтобы он ушёл. Оставил её в покое. Она к нему не выйдет и дверь не откроет. А его лицо, покрывающееся пластинами, будет долго преследовать её.
– Нет, – решительно сказала она и быстро выпалила: – Вы меня напугали. И думаю, понимаете это. А сейчас рассчитываете, что я открою дверь, и мы преспокойно продолжим общение? Я не настолько безрассудна. И ещё… Мистер Х, кто Вы такой? Я у мадам Ирмисе заказывала человека, а Вы… Я даже предположить не могу, к какой расе Вы относитесь. И чем больше думаю о Вас, тем больше у меня возникает вопросов, на которые, я уверена, Вы мне не ответите. Я права?
Тишину по ту сторону двери можно было смело охарактеризовать, как гробовую, что только подтверждало слова Уитни. И она понимала мужчину. С какой стати ему открываться перед незнакомкой? Перед девицей сомнительной репутации?
– Да, правы, – наконец-то, её удостоили ответом. И снова у Уитни проскользнуло ощущение, что мужчина говорит через стиснутые зубы, словно ему больно.
В груди кольнула жалость, которую она поспешила прогнать. Тут впору жалеть себя.
Стоит только подумать, что она снова разозлит его, и тогда всё пропало. Под «всё» Уитни подразумевала собственную безопасность.
– Вот, – без торжества ответила девушка, мысленно начиная молиться Богини, чтобы смилостивилась и пожалела свою непутевую дочь, которая решилась на авантюру. – Поэтому я и прошу Вас уйти.
– То есть добровольно Вы мне дверь не откроете?
У Уитни всё похолодело внутри. Он ей сейчас угрожает или как? Вроде бы не угрожает, тогда отчего у неё появилась слабость в ногах, и она, того и гляди, бесформенной кучей рухнет на пол?
1…10
СЛЕД.ЧАСТЬ
– Нет. Не открою, – Уитни намеревалась держаться до конца.
Будь, что будет.
Услужливое воображение подбросило «интересную» картинку – она, в разорванном платье, лежит посреди комнаты, окровавленная, и над ней склоняется чудовище с огромными крыльями. Кажется, черными. Уитни была настолько шокирована его метаморфозами, что даже не успела толком разглядеть ни его крылья, ни его лицо в измененном состоянии. И к лучшему.
Мотнула головой, прогоняя кровавую картинку. Нет, Богиня не допустит расправы над ней. И Уитни обязательно сходит в храм и помолится.
– Хорошо, – голос незнакомца вернул её к реальности, и Уитни вся обратилась вслух, надеясь на лучшее, но готовясь к худшему. – Я признаю свои ошибки, мисс Дерина. И прошу меня извинить. Ваша реакция и Ваш страх – следствие моего недостойного поведения. Поэтому… – пауза, за время которой сердце Уитни не билось. – Я ухожу. Мисс Дерина, Вам не о чем беспокоиться, я не обману, не попытаюсь ложью выманить из-за двери. Вы же поняли уже, что если я пожелал бы, то с легкостью снес дверь к чертям… Я этого не сделаю ни при каких обстоятельствах. Вынужден с Вами попрощаться. Искренне желаю Вам счастья и удачи.
И всё?
Он на самом деле уйдет?
Да быть такого не может.
И снова Уитни не услышала шагов. Ни малейшего намёка на передвижение мужчины по коттеджу. В голове возникла сразу шальная мысль – может быть, он передвигается с помощью крыльев? Летает? Сомнительно. Коридор и лестничный проем были недостаточно широки, чтобы крыльям развернуться.
Пока Уитни лихорадочно в голове перебирала все возможные и невозможные варианты передвижения незнакомца, отчетливо послышался хлопок закрывающейся двери.
Уитни, боясь до конца поверить своему счастью, поддалась порыву и подбежала к окну. Отдернула штору и… увидела, как высокая фигура, окутанная ночной мглой, которая, Уитни могла в тот момент поклясться, клубилась вокруг фигуры в плаще, уверенно идет по дорожке к калитке.
Уитни безвольно прислонилась плечом к оконной раме. Неужели опасность миновала? Неужели не последует никаких последствий? Неужели…
И тут мужчина остановился. Взявшись за ручку калитки, он замер. Потом резко обернулся и без лишних поисков, посмотрел прямо в то окно, где застыла хрупкая фигура девушки.
Уитни так же замерла. Получается, он почувствовал её взгляд? Или предположил, что она будет смотреть? Девушку словно парализовали. Если бы она даже захотела отойти от окна, у неё ничего не получилось бы.
Она смотрела на него.
Он смотрел на неё.
И где-то в глубине души Уитни была уверена, что их взгляды пересекаются, скрещиваются. Морок? Наваждение? Игра воображения?
Мужчина медленно кивнул, после чего разорвал невидимый контакт глаз, и, подняв воротник плаща, вышел за калитку.
Слабость обрушилась на Уитни разом. Лишила её сил, и девушка, поддавшись ей, безвольно опустилась на пол. Хотелось плакать. Да-да, именно позорно плакать. Сколько она надежд возлагала на эту ночь! Сколько всего предполагала сделать! И каков результат? Плачевнее не бывает. Разочарование. Страх. Злость. Про потраченные деньги она уже не говорила.
Стоило подумать про деньги, как Уитни встрепенулась. Хотела встать, но с первой попытки не получилось – запуталась в юбках. Наконец, когда ей удалось подняться на ноги и преодолеть слабость, она решительно направилась к двери, повернула ключ и вышла в коридор.
Тишина дома напрягала.
Сглотнув, подступивший к горлу ком, Уитни прошла к лестнице и застонала, когда увидела полностью разгромленную гостиную. Перевернутые кресла, разорванный когтями диван, изрядно потрепанный ковер. И это ещё не самый большой урон. Пострадала стена, ведущая на кухню. В ней зияла большая дыра.
Уитни зажала рот рукой. Погром был знатный, и она даже боялась представить, в какую сумму ей обойдется ремонт. Карманных расходов не хватит, придется снимать деньги в банке. Конечно, можно попросить служащих банка не сообщать о расходах тетушке, но сдержат ли они своё слово? Несмотря на видимую беспечность, у Галатеи Ордон в отношении финансов была бульдожья хватка. Она четко контролировала все расходы, как свои, так и племянницы. Последней – не из-за того, что претендовала на её деньги, упаси, Всемилостивая, а по причине молодости Уитни. Мол, как бы девушка не потратила состояние, оставленное отцом, зазря, и не стала, в конечном итоге, бесприданницей. Уитни, чтобы оплатить услуги мадам Ирмисы, пришлось втихаря откладывать небольшие суммы. А тут…
