Текст книги "Выдумщики"
Автор книги: Марика Ми
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Если упаду – мать будет виновата, – мстительно подумала Адель. Осторожно оторвала одну руку и заглянула в окно справа. Вот будет смешно, если пани Марты нет дома.
Но она была. Сидела на диванчике и вышивала. Серебристые волосы убраны наверх и аккуратно заколоты невидимками, на носу очки в тонкой оправе, спина прямая, а движения грациозны, как у герцогини.
Ада улыбнулась – женщина вполне могла бы дать пару уроков при дворе.
Пани Марта повернулась к окну и тут же вскочила, всплеснув руками. Быстро отворила окно, так что Адель кубарем ввалилась в комнату и растянулась на полу.
– И когда ты, девочка, будешь приходить ко мне как все нормальные люди? – вздохнула старушка.
Адель повернулась к ней и села на полу, потирая коленку. Улыбнулась.
– Вы же знаете, я не умею как нормальные люди.
– Это точно, – Марта глянула на руки Ады и запричитала: – Что ж ты с собой сделала, лихо мое? А ну марш в ванную и под теплую воду!
И унеслась на кухню – ставить чайник.
Адель повиновалась и пошла отогревать руки. Почему-то ослушаться пани Марту было совершенно невозможно, хотя старушка уж точно не стала бы запирать Аду в комнате или оставлять без ужина.
В ванной пахло лавандой, так естественно, что Ада обернулась – не стоит ли где-нибудь букетик. С пани Марты сталось бы. Руки постепенно оттаивали и начинали болеть. Ада поморщилась, но терпела.
Из гостиной доносились запахи цветов и выпечки, и Адель быстро решила, что достаточно отогрелась.
Марта уже накрыла на стол в гостиной: накрахмаленная клетчатая скатерть, большой пузатый чайник и огромный яблочный пирог. Когда бы Ада ни пришла, у старушки всегда находилась свежая выпечка.
– Что на этот раз? – невинно поинтересовалась пани Марта, отрезая огромный кусок пирога. Ада вскинула на нее взгляд.
– Да ладно тебе, девочка, неужели думала, я не замечу? Ты сбегаешь ко мне, когда одиноко становится. И это правильно. Ну так?
– Ничего нового, в очередной раз столкнулась со странностями, – неохотно ответила Адель. – И с большого ума сказала об этом матери. Знала же: не стоит, а все равно… Она говорит, что их нет, а я просто… – Ада неопределенно взмахнула ложкой и замолкла, разглядывая чашку с чаем.
– Она считает, что ты это придумываешь?
– Она считает, что их нет. Что мне это все… кажется.
Адель сделала несколько глотков, обожглась и отставила чашку в сторону. Уткнулась подбородком в руки.
– Она думает, я схожу с ума, как брат, – пробормотала она. И совсем тихо добавила: – Иногда мне самой так кажется.
Аде вдруг стало холодно в теплой гостиной пани Марты. Она поежилась и сложила руки на груди. Старушка молчала, только внимательно смотрела на Адель.
– Сегодня мы к нему ходили… Она ненавидит эти визиты, я знаю. Если бы мама могла, вообще никогда не появлялась бы в больнице. – Ада вздохнула. На нее нахлынуло отчаяние, как всегда, когда она говорила о брате. Как бы она хотела, чтобы хоть кто-нибудь увидел его таким, какой он есть на самом деле. Не больным, не психом.
– Не грусти, девочка, – мягко сказала пани Марта. – Я тебе не враг и не считаю, что ты сходишь с ума. А все эти странные люди… – Она лукаво улыбнулась. – Но ведь я настоящая, да? В этом даже твоя мама не сомневается. А я, наверное, одна из самых странных твоих знакомых.
– Вы – вне конкуренции, – рассмеялась Ада.
– То-то же.
Пани Марта отнесла чашки и остатки пирога на кухню, вернулась и села напротив Ады. Лицо старушки изменилось, приобрело серьезное и сосредоточенное выражение.
– Раз мы разобрались с твоим психическим состоянием, давай продолжим.
Ада выпрямилась и постаралась собраться. Она не хотела разочаровывать пани Марту, хотя «занятия», как их называла женщина, казались Адели немного необычными, если не сказать больше. Старушка учила Аду придумывать. Закрывать глаза и воображать разные странности. Даже не нужно было ничего говорить, будто Марта сама все видела. Адели иногда казалось, что старушка просто издевается, хотя никак не могла понять, в чем радость сидеть несколько часов и наблюдать за тем, как Ада что-то там себе представляет.
Но, хотя она считала такие придумывания глупостями, каждый раз приходила, пила чай с пирогом, закрывала глаза и представляла себе «странности». Все, что приходило в голову: единорогов, вдруг объявившихся в соседнем парке и пугающих прохожих; зачарованный сад, попасть в который можно, только если три раза обернуться вокруг своей оси и прошептать заветное слово; маленький домик волшебницы, парящий над крышами домов. Она умела представлять так четко, что смогла бы описать каждую шерстинку единорога, каждый листик сада. Иногда ей казалось, что стоит только шагнуть, и окажешься в своих выдумках. Она тянулась вперед, готовая встать с дивана, но каждый раз ужасно пугалась и открывала глаза. Знала, что сказала бы мать: нечего придумывать, лучше бы училась больше, а не маялась дурью. Бездельников и без тебя хватает, Даша.
Но сегодня пани Марта не произнесла своего привычного – представь что угодно.
– А придумай-ка мне новую посуду к чайнику, – задумчиво проговорила она. – Ты видела его, тот, пузатый. А то как-то все побилось.
Адель немного растерялась, она не привыкла придумывать на заказ. Но старушка выглядела такой уверенной, и Ада покорно прикрыла глаза. Несколько мгновений поелозила, чувствуя себя ужасно глупо, постаралась выкинуть ненужные мысли из головы. Какой можно сделать посуду к чайнику? Во-первых, такой же пузатенькой. Чтобы чашки приятно было обхватывать ладонями. К тому же, раз пани Марта так любит лаванду, нарисуем ее на блюдцах. Значит, узор – фиолетовый.
Картинка появилась внезапно, как обычно и случалось, но в этот раз она была поразительно четкой. Адель увидела перед собой низенький стол пани Марты, клетчатую скатерть, на которой теперь стояли не только чайник и вазочка с печеньем, но и несколько чашек. Маленькие, с выгнутыми боками и фиолетовыми ручками. Адель не удержалась и протянула руку. Пальцы неловко коснулись чашки, и та съехала с блюдца, со звоном ударившись о соседнюю.
Адель распахнула глаза – раньше в ее выдумках не было звуков – и уставилась на сервиз.
– Как вы догадались, пани Марта? – выдохнула она.
– О чем, девочка? – Старушка взяла в руки чашку и принялась ее с интересом разглядывать.
– О том, что я придумала его точно таким.
– А это он и есть, – спокойно сказала Марта. Поставила на место чашку и принялась за блюдце. – О, лаванда, как мило.
– Издеваетесь, да?
– Тебя что-то беспокоит, девочка?
Адель не знала, как ответить на этот вопрос. Меня беспокоит все? Она переводила взгляд со старушки на сервиз и обратно. Как Марта догадалась?
Часы пробили восемь. Ада бросила взгляд на циферблат и подскочила. Сейчас мать позовет ужинать, а это было пострашнее открытия, что пани Марта угадывает мысли. Старушка и сейчас поняла все без слов.
– Ты заглядывай, – только сказала она, открывая окно. – Можно не таким экстравагантным способом. И не переживай насчет сервиза.
«Как же, не переживай», – подумала Ада, но спорить было некогда.
Старушка проследила за тем, как Адель забирается на лестницу, помахала рукой и скрылась в глубине комнаты. Ада начала свое восхождение. Забираться вверх оказалось гораздо сложнее, а может быть, к вечеру приморозило. Так или иначе, ноги соскальзывали через ступеньку, и добралась до родного окна Адель совершенно взмокшая. В дверь стучали, и, судя по настойчивости, уже давно.
– Ты вообще там? – В голосе матери послышались истерические нотки. Ада поспешила открыть.
– Прости, мам, плеер слушала, – виновато сказала она.
– Ох уж мне твои плееры. Только отвлекают. – Мать подозрительно осмотрела комнату. И что она хотела обнаружить?
– Ты что, курила?
Ада мысленно дала себе затрещину – совсем забыла закрыть окно.
– Нет, мам, просто стало душно.
– Я так и знала! – Она обиженно поджала губы. – Не нужно оправдываться, просто иди есть.
Адель покорно поплелась за ней, на ходу придумывая, как бы поскорее вернуться обратно. В конце концов, она просто схватила тарелку и сказала, что поест в комнате.
– Это не избавит тебя от мытья посуды! – крикнула ей вслед мать.
Ада захлопнула дверь, поставила на край стола тарелку и перевела дух. Все-таки нужно начать больше ходить по лестнице, а не лазить в окно. Она откусила кусок курицы и взялась за алгебру – нужно было хотя бы повторить, но мысли уходили совсем в другую сторону. Как она смогла придумать такую же посуду, как у Марты? Может быть, с ней правда что-то не так? Ведь не бывает: придумала – и на тебе, прекрасный готовый сервиз. Наверное, просто совпадение: Адель видела его раньше и невольно представила такой же.
Она быстро запихала в рот остатки курицы и пошла на кухню. Нужно было помыть посуду до того, как у матери кончится сериал. В последнее время Ада старалась встречаться с ней как можно реже – это был единственный способ сохранить мир. Она надела наушники и включила воду.
Конечно, все это глупости, и Ада просто угадала, но что если? Она мотнула головой, но мысль не уходила. В ее жизни уже случались такие моменты, правда, совсем в раннем детстве, и о них рассказывал брат. Но он бы не стал врать, правда?
Да и она сама точно помнила, что клала в карманы фантики, а потом, словно по волшебству, там оказывались конфеты. Или та коробка из Волшебной Страны…
Ада усмехнулась: что ты несешь, дорогая? Мать права, нужно больше учиться и меньше витать в облаках. Мало ли что придумывают себе дети. Кто сказал, что брат или папа не подкладывали сладости, чтобы порадовать ребенка?
Она поставила тарелку в сушку и пошла обратно в комнату. Бросила взгляд на контрабандную картину Марка, лежащую на столе, и подавила желание рассмотреть ее.
– Завтра, – шепнула себе Ада. – Все будет завтра.
Глаза уже слипались, и ей показалось, что в зеркале напротив кровати отразился брат.
– Спокойной ночи, – шепнула она ему.
Глава 2
Утро субботы Ада проводила в подземке. Довольно странное занятие для школьницы в выходной день, как часто отмечала мать. Она бы предпочла, чтобы дочка убралась в квартире, выучила уроки или сходила бы с подружками в кино, на худой конец. Но рано утром Адель собиралась, брала с собой бутерброды и, торжественно пообещав вернуться до темноты, уходила.
Метро было для Ады любимым местом в Городе, ее завораживало все – от огромных массивных колонн на станции в центре и мозаичных сводов до старых, давно позабытых девизов, высеченных на стенах и постаментах.
Там, внизу, в толчее и грохоте движущегося поезда, она никогда не чувствовала себя одинокой, а еще там не нужно было бояться, как выглядишь, как себя ведешь. Там никто ее не знает, она никому не интересна, она невидимка, а значит – свободна.
Она села в подошедший поезд, прислонилась к двери. Иногда ей хотелось ехать вечно, покачиваться в такт вагону, наблюдать за попутчиками: женщинами, мужчинами, детьми, стариками. Впитывать в себя обрывки их разговоров и жизней. Ей казалось, что здорово было бы сесть на кольцевую и кататься так вечно, не возвращаться на поверхность, остаться здесь. Тут нет проблем, нет даже тебя, тут спокойно.
Ада вышла наугад. Она никогда не считала, никогда не смотрела, где выходит. Иногда это были пересадочные станции, иногда просто красивые места, где она ни разу не бывала. И тогда Ада или шла на другую линию, или любовалась потолками и колоннами, которых, как известно, в метро было всегда в избытке.
Но сегодня ей не повезло, видно, вышла слишком рано, слишком близко к родной станции. Эта была довольно тусклой и пустой, и разглядывать ее было совсем неинтересно, так что Ада села ждать следующего поезда, наблюдая исподтишка за стоящими рядом людьми. Может быть, в этом кроется причина, по которой она встречает столько безумцев? Просто нормальным людям Города недосуг пялиться по сторонам, вот они и не замечают многого.
Через несколько секунд Адель поймала себя на том, что не просто обводит взглядом проходящих мимо, а внимательно вглядывается в каждого. Черное пальто у девушки на другой стороне станции, темные волосы, мелькнувшие между спинами двух парней-студентов с тубусами в руках, звенящие браслеты у женщины, стоящей рядом. Конечно, вероятность встретить вчерашнюю незнакомку стремилась к нулю, но все-таки…
И почему она так ее зацепила? Ада не могла ответить на этот вопрос. Но из всех странных личностей та девушка была самая странная и слишком… нормальная. Она не искала потерянную статую, не говорила о конце света, но то, как она себя вела, как легко добывала безделушки… Каким образом девушке это удавалось?
Ада прошлась туда-сюда, от одного выхода со станции к другому, и вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Ощущение было неприятным и почему-то знакомым, как будто кто-то недавно так на нее смотрел. Адель окинула взором людей неподалеку и наткнулась на напряженное лицо мужчины. На вид – лет пятьдесят, может быть больше, потрепанный плащ, спутанные грязные волосы, чуть тронутые сединой, и черные узкие глаза хищника. Ада поежилась. Этого мужчину она видела в окне, в больнице. Но если он пациент, то как оказался здесь? Сбежал?
От этой мысли стало не по себе, Ада быстро села в подошедший поезд и нервно обернулась – не идет ли мужчина за ней. Но тот был неподвижен, только повернул голову в ее сторону и продолжал смотреть.
Проехав несколько станций, она вышла на поверхность и оказалась почти в самом центре Города. С каждым шагом мужчина из метро забывался, в воздухе витал запах весны, и тяжелые мысли быстро выветривались. Под ногами была слякоть, сверху накрапывал дождик, но это не остановило Адель. Натянув капюшон, она пошла к маленьким боковым улочкам. Шум Города тут же стих. В центре всегда есть такие безлюдные места, где встретить человека – целое событие.
Она шла по пустой дороге, ловя первые признаки весны: радостно чирикали птицы; на четвертом этаже дома напротив рыжеволосая девушка мыла окно и насвистывала «В траве сидел кузнечик»; лужи под ногами отражали робкие лучи выглянувшего солнца. И небо. Тучи растворились, и оно стало нежно-голубым. Не ярко-синее, таким оно будет только в конце апреля, а лишь слегка подкрашенное, словно только-только отходящее от зимнего оцепенения. Но, после белесого, оно казалось чудесным.
Ада шла и прислушивалась к стуку каблуков. То там, то здесь показывались освобожденные из-под снега кусочки асфальта, и, если по ним пройтись, стук был по-весеннему звонкий. Адель шла, и ей хотелось танцевать. Она огляделась, вроде бы никого поблизости не было, и сделала пару нерешительных движений. Прикрыла глаза и закружилась, напевая какой-то немудреный вальс.
Тело вдруг стало удивительно легким, казалось, ляг на воздух – и он тебя выдержит. Аде иногда снились такие сны, но наяву ощущения не появлялось. И вот сейчас ей удивительно сильно хотелось попробовать, просто отклониться назад, упасть и поплыть…
Она смеялась и взмахивала руками в такт собственной мелодии, разбрызгивала вокруг себя лужи и напугала стайку воробьев. Солнце ласкало лицо, а ветер – весенний теплый ветер с не пойми откуда взявшимся запахом цветов – трепал волосы. Капюшон откинулся на спину, а берет полетел вниз, на асфальт, но Ада только усмехнулась – весна пытается устанавливать свои правила игры, и она была не против.
Где-то неподалеку звякнул металл. Ада открыла глаза и прислушалась. Точь-в-точь как браслеты. Она повернулась вокруг своей оси, пытаясь отыскать источник звука. На другой стороне дороги, за углом дома, мелькнули полы черного плаща.
Быстрым движением она подняла с асфальта берет, перебежала улицу и направилась к проходу между домами. Впереди появилась знакомая фигура, и Ада пошла следом за девушкой. Та успела по дороге стянуть с миловидной блондинки шарфик, вынуть кошелек у насупленного дядечки и вытащить у паренька из переполненного пакета яблоко. Задержалась на светофоре, вонзила в мякоть острые зубки и, кажется, отвлеклась от своего странного промысла, но в последний момент, уже делая шаг с тротуара, обернулась и кончиком пальца поддела шляпку с вуалью, оставив серьезную даму в очках без головного убора. И, довольная, нахлобучив шляпку, поплыла дальше.
Ада уже ничего не понимала. Почему все эти люди ничего не делают, чтобы ей помешать, почему даже не возмущаются? Но ответа она так и не нашла, а просто продолжала молча идти следом, надеясь, что незнакомка не решит обернуться.
Они свернули с главной улицы в маленький темный переулок, затаившийся между старым грязно-желтым домом и мусорными баками. Ада чуть не проскочила мимо, не заметив прохода, но вовремя увидела край пальто, мелькнувший впереди.
Девушка шла с безумной скоростью, хотя со стороны казалось, будто она неспешно прогуливается. Ада держалась за бок и усиленно дышала ртом, стараясь хоть как-то приноровиться к темпу и не упустить незнакомку из виду.
Ей казалось, что она выскочила во двор через секунду после девушки, но никого не было видно. Ада согнулась пополам, жадно хватая воздух, и исподлобья оглядела окрестности. Серый, ничем не примечательный дом, высящийся над ней огромной буквой «П»; тусклые качели и такая же лазалка, старые, будто застиранные. Из всего унылого мартовско-городского пейзажа выделялась лишь ярко-красная спортивная машина, чистая, словно только вчера купленная. Незнакомки нигде не было.
Ада выпрямилась, еще раз огляделась и разочарованно вздохнула. Впрочем, все к лучшему. Появись она здесь, что бы Ада у нее спросила?
– Ты за мной шпионишь? – Сладко-едкий голос послышался прямо над ухом. Ада резко повернулась и наткнулась на ехидный взгляд темных глаз. Незнакомка не скрывала того, что безумно довольна, легкая ухмылка обнажала белоснежные зубы. Она смотрела на Аду сверху вниз, тонкими пальцами то накручивая, то снова отпуская черный локон.
– Второй раз, – пробормотала про себя она. – Второй раз – это интересно. Если будет третий… – осмотрела Аду с головы до ног, задумалась. И вдруг, словно вспомнила, что та одушевленная, спросила: – И что, ты меня видишь?
Ада застыла. Все это было слишком странно, даже для нее. Почему бы ей ее не видеть? У девушки плащ-невидимка? Она с другой планеты?
– Ох, что я за глупости спрашиваю, – вздохнула девушка. Тряхнула запястьем. Часики на тонкой цепочке опустились вниз. Она подняла повыше руку, и Ада только тогда заметила у девушки острые, как когти зверя, ногти. Ей стало не по себе. Она внимательно следила за движениями незнакомки и, когда та посмотрела куда-то в сторону, рванула что есть силы прочь.
Ада плохо запоминала дорогу, особенно когда была увлечена, но сейчас ее это не волновало. Лишь бы убраться из того двора. Ноги несли ее с бешеной скоростью, словно не она несколько минут назад скрючивалась, стараясь перевести дух. Странные личности, попадающиеся раньше на ее пути, забавляли, но эта – Ада чувствовала всем телом, – эта была настоящей, реальной и… опасной. Не какая-то героиня полупридуманных и разукрашенных воображением историй.
Через несколько минут Адель уже спускалась в метро. Домой, скорее домой. В комнату, за стол, к алгебре и математическому анализу. Закрыться на все замки и не вылезать из-за стола. Учиться, учиться и учиться. И никаких странных людей!
Она успела проехать половину пути, а сердце никак не хотело биться ровно. То и дело оборачивалась, стараясь разглядеть в толпе темноволосую девушку с острыми коготками. Никого. Пока – никого.
Ада выскочила из метро, все еще озираясь. Ледяной воздух обжег щеки, а она замерла, в ужасе глядя в темноту. Солнце только что село. Конечно, в марте это случается быстро. Только начавшееся успокаиваться сердце застучало с новой силой, кровь прилила к лицу. Она озиралась, стараясь найти того, с кем могла бы дойти до дома, но люди словно вымерли.
– Спокойно, Адель, – сурово сказала она себе. – Не паникуй. Сколько раз ты так возвращалась?
Сжала кулаки и пошла. Всего-то каких-нибудь пять минут, не о чем говорить. Да и что может случиться в Городе, у самого метро? Наверняка кто-нибудь из людей пройдет мимо.
Снег скрипел под ногами. Природа никак не могла понять, какой же сейчас сезон, и снова сковала Город морозом. Ада уже совсем успокоилась и даже стала поглядывать на небо. Оно было затянуто тучами, но вот образовался просвет, и слева показалась луна. Адель остановилась, чтобы загадать желание: ранний месяц, да через левое плечо – как такое пропустить? Она только на секунду прикрыла глаза, сосредотачиваясь, но, открывая, почувствовала – он здесь.
Все тот же тяжелый взгляд, буравящий спину. Ада медленно обернулась, уже зная, кого увидит. Мужчина стоял прямо перед ней.
– Что вам нужно? – резко спросила она, внимательно следя за ним, готовая броситься бежать при малейшем его движении, но он только стоял и смотрел. Лишь его губы дернулись, словно он хотел улыбнуться, но в последний момент передумал.
Ада чувствовала, как вспотели ладони, глаза болели от напряжения, а тут еще и фонарь прямо в лицо. Еще немного, и она бы не выдержала, убежала бы или бросилась на него. Но мужчина нарушил молчание:
– Девочка. – Его голос был хриплый и надтреснутый, будто он так много лет не говорил, что горло давно разучилось издавать звуки. – Изменилась… Стала… взрослее.
– Что вам нужно?! – снова крикнула Адель. Ей показалось, что в руке у мужчины блеснул нож.
Ну конечно, что еще ему могло быть нужно, в отчаянии подумала она.
Мимо пробежал какой-то парень, и ее уже не удивило, что он даже не обернулся на бледную девушку и стоящего с ней рядом мужчину. Этот странный день заканчивался не менее странно.
– Охотник! – Резкий злой окрик вывел из оцепенения. Она обернулась на голос. Темноглазая девушка стояла у края дороги. Волосы разлетались в стороны, словно от неощутимого ветра, глаза горели недобрым огнем. Ада перевела взгляд на мужчину и сдавленно вскрикнула. Его лицо побелело и исказилось, то ли ужасом, то ли гневом, и в руке действительно оказался нож.
– Что ты делаешь рядом с ней? – Девушка сделала несколько шагов и встала так, чтобы прикрывать собою Адель.
– А ты? – Мужчина слегка покачивался, перенося вес с пятки на носок и обратно. Казалось, что он не очень хорошо понимает, что здесь происходит. Он наклонил голову и смотрел на них исподлобья.
– Не говори мне, что ты не знал, что она из наших, – с сарказмом сказала девушка. Она в секунду подлетела к нему и с легкостью, будто он был ребенком, подняла мужчину за грудки. – Ты не знал, что она тебя видит? Ты не заметил это, да?
– Я знал, кто она. Как и ты, да, Лаура? – Он даже не старался высвободиться. Смотрел на нее в упор, будто хотел испепелить. – Знаешь ведь, кто она?
И вдруг он рванул вперед, прямо на девушку, сбил ее с ног и подлетел к Адели.
– Я скоро за тобой приду, – хрипло сказал он, развернулся и скрылся в темноте дворов.
Лаура поднялась и принялась отряхивать с пальто грязный снег, тихо ругаясь себе под нос:
– Чертов псих, я думала, он давно умер… – Она осеклась, сообразив, что ее слышат, и подошла к Аде. – Помнишь, я говорила, что если будет третий раз?..
– Вы меня убьете? – обреченно спросила Ада. Девушка тихо рассмеялась.
– Я же не он все-таки. – Она подняла из снега нож и повертела его в руках. – Я не убиваю.
Лаура кинула нож обратно, легко провела рукой по голове, приглаживая растрепавшиеся волосы.
– Хочешь яблоко? – Она вынула его откуда-то из кармана и протянула. Ада покорно взяла, стараясь не задумываться о том, как огромное яблоко поместилось в маленьком кармашке. – Так вот, третий раз, да.
Она развернулась и пошла по дорожке, Ада поспешила следом.
– Знаешь, я не верю в совпадения. Все эти счастливые числа, случайные встречи – не просто так происходят. Но все-таки. – Она повернулась к Аде, на лице играла счастливая улыбка. – Это удивительно.
– Что вы успели вовремя, и ваш «Охотник» меня не убил? – хмуро спросила Адель. Лаура была явно самой сумасшедшей из всех, кого доводилось встречать. И самой сильной, судя по всему.
– Какая чушь, он-то тут при чем? Охотник – просто выживший из ума старик. То, что я тебя встретила, – вот это удивительно. Удивительно то, что ты такая. Что ты видишь меня. У тебя в роду не было выдумщиков?
– Выдумщиков? – переспросила Ада. Ей казалось, что она перенеслась в какую-то параллельную вселенную, где всем кажется, что жизньидет нормально, и только она ничего не понимает. «Может быть, еще раз от нее убежать», – мелькнула невольная мысль в голове.
– Меня не нужно бояться, – мягко сказала Лаура. – Я хочу помочь.
– В чем? – настороженно спросила Ада.
– Научиться выдумывать.
Адель рассмеялась.
– Уж это я умею. К сожалению, даже слишком хорошо.
– А я научу тебя не просто придумывать, а изменять мир выдумками.
Адель вгляделась в лицо девушки, стараясь заметить тень иронии или насмешки. Но та была совершенно серьезна.
– Я хотела бы изменять мир, – горько сказала Ада. – Но вряд ли вы мне в этом поможете. Извините, мне пора, а то мама будет ругаться.
Она вернула Лауре яблоко, засунула руки в карманы и, не оборачиваясь, пошла в сторону дома. Учиться, учиться и еще раз учиться. И больше никаких глупостей.
– Ада! – крикнула ей вслед девушка. Каким-то образом оказалась рядом с ней и дернула за плечо, разворачивая. – Ты же видела, что было сначала в метро, а сегодня – на улице? Тебя не удивило, что меня никто не заметил? Женщина со шляпой, парень с яблоками, мужчина… Нет? Все как обычно?
Ада помотала головой, она не хотела ничего об этом знать.
– Ладно, – вздохнула Лаура. – Держи. На память.
Она протянула ей шляпку, точно такую же, как та, что сняла у женщины на переходе. Ада машинально взяла ее, сжала в руках.
– Как вы это сделали?
– Что именно? – лукаво улыбнулась Лаура.
Ада решила, что не будет во все это ввязываться, но все-таки не смогла удержаться от вопроса.
– На вас ее не было. Как вы смогли ее спрятать и где?
Лаура пожала плечами и усмехнулась.
– Я ее не прятала.
– Не понимаю.
– Та лежит у меня дома. А эту я создала, – сказала она спокойно, будто говорила о том, что слепила только что снежок. Ада посмотрела на нее исподлобья.
– Хватит морочить мне голову.
Лаура подошла к ней вплотную.
– Никто тебя не обманывает, Ада.
– Откуда вы знаете, как меня зовут? – угрюмо спросила она.
– Ох, да что же ты такая упертая. – Лаура запрокинула голову, словно обращалась к небу. Резко опустила голову и дьявольски улыбнулась. – Отлично, пойдем.
Она схватила Аду за руку и потащила к высотке неподалеку. Набрала код и помчалась вверх по лестнице. Адель пыталась вырваться, но тщетно: Лаура намертво впилась в руку.
Через несколько минут они были на крыше. Ада пыталась перевести дух, а Лауре было все нипочем, она стояла, уперев руки в бока, и смотрела вниз, на Город.
– Значит, не веришь, – хмыкнула она. Подошла к самому краю, занесла ногу.
– Что вы?..
– Если прыгну, поверишь?
– Господи, давайте я так поверю, – испугалась Адель.
Лаура рассмеялась и убрала ногу. Взмахнула руками:
– Салют!
В небе взорвалось несколько снарядов.
– А теперь музыку!
Совсем рядом заиграл вальс.
Лаура закрыла глаза и закружилась, совершенно не обращая внимания на то, что находится на самом краю.
– Ты любишь танцевать? – спросила она, не открывая глаз. – Давай, не стесняйся, я все равно не вижу.
Ада стояла как вкопанная, судорожно пытаясь придумать, что предпринять. Тем временем Лаура закончила кружиться, сделала пас рукой, и музыка стихла. Девушка подошла и села рядом, прямо на металлическую поверхность крыши, посмотрела снизу вверх.
– Я очень хочу, чтобы ты поверила, – сказала она, вмиг посерьезнев. – Собственно, это самое важное. Но я никогда и никого не заставляю. – Она вынула из кармана маленькую длинную трубочку, провела рукой по мундштуку, и из трубки пошел синеватый ароматный дым. Лаура затянулась. – Ты можешь сейчас уйти, убедить себя, что встретила очередного сумасшедшего, и забыть это. А можешь остаться.
Ада повертела в руках подаренную шляпу.
– Как у вас такое получается?
Лаура довольно улыбнулась.
– Я же говорила, изменяю мир.
– Глупость какая-то.
– Именно поэтому мне и нужно, чтобы ты поверила. Иначе ничего не выйдет.
Она приподнялась, пододвинула к себе стул и села. Ада во все глаза смотрела на стул – еще мгновение назад его не было, но промолчала.
– Помнишь людей в метро, да? Вот они тоже считают, что это глупости. И предпочитают их не видеть. Прямо рядом с ними происходит чудо, а им хоть бы хны. – Лаура сделала приглашающий жест рукой. – Ты присаживайся.
Ада обернулась и, уже ничему не удивляясь, села на только что появившийся второй стул.
– Так вот ты – не такая. Ты видишь. Что-то явно пошло не так в системе твоего образования, – фыркнула девушка, – и тебе не вбили в голову, что чудес не бывает, Дед Мороз – сказка, а летать можно только во сне. Признавайся, ты же не веришь в то, что это так?
Ада смущенно кивнула и тихо спросила:
– А что, Дед Мороз тоже?
Лаура расхохоталась.
– Адочка, не понимай все так буквально, ладно? Тебя не расстроит, если я скажу, что телепузиков не существует в реальности?
Ада покраснела, а Лаура продолжила:
– И вот в этом состоит твоя уникальность. Не в том, что ты веришь в Деда Мороза, конечно, – ехидно добавила она. – А в том, что ты веришь. Вообще веришь.
– И чем это мне поможет?
– Если ты поверишь, небо станет оранжевым, а люди будут ходить на голове. И сейчас меня нужно понимать буквально. Все эти вещи, – девушка указала на стулья, шляпу, трубку в ее руке, – все они тут, потому, что я верю, что, если захочу, они появятся.
– Вот так просто?
– К сожалению, нет. Это детей можно убедить в их всемогуществе. А вот со взрослыми гораздо сложнее. Ты не станешь великой актрисой, ты не будешь космонавтом, нельзя дотянуться до звезд и поймать Луну в бутылку. Слишком часто нам это говорят, да? – Лаура нахмурилась, ее речь становилась все быстрее. – Сначала не слушаешь, а потом… куда ты денешься, увидишь, что папа, который хотел стать знаменитым ученым, бросил науку и пошел в бухгалтеры, мама, мечтавшая быть модельером, преподает в школе рисование. И понимаешь, что, если они не смогли, у тебя тоже не выйдет. Но это не так! – воскликнула она. – Ты можешь все, вопрос только в том, насколько ты этого хочешь, понимаешь?! – Она оборвала себя, смущенно улыбнулась. – Прости, больная тема. Так много людей, которые тратят свою жизнь на какие-то побрякушки, мелочь. Я бы не хотела, чтобы ты стала одной из них. Из тех, кто жутко тоскуют и даже сами не знают, почему.
– Что мне нужно сделать? Ну, чтобы поверить? – шепотом спросила Ада. Она смотрела на раскрасневшуюся от возбуждения Лауру, и сердце ее билось чаще. Девушка не врет, не выдумывает и не притворяется. Неужели все-таки это… реально?
