Текст книги "Дорога без возврата"

Автор книги: Марик (Ма Н Лернер) Лернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 34 страниц)

– Можно, – сразу ответила тигрица. – Тогда даже необязательно жить здесь, но это временное решение. Год и один день, потом надо выбирать. А гнать хорошего специалиста через год или вечно держать на должности ученика – это как-то не слишком красиво. – Она задумалась. – Как временное решение… Что там Живой делает? – спросила после паузы.

– Плывет по реке. В лучшем варианте точно буду знать не раньше лета. В худшем – место может быть занято или не подходить. Придется искать другое.

– Континент большой, найдем, – пообещала Старшая. – А почему бы не прямо в Зоне? Там ведь полно пустого места?

– Это уже на самый крайний случай. Когда научитесь не плевать в сторону людей. Пока подождем результата экспедиции. А теперь, – ласковым тоном сказал Алексей, – совсем честно, с твоих, когда отбор идет, личную клятву берешь? И сразу на всю жизнь?

– Нет, – отводя глаза, ответила Старшая.

– Что, Живому? – удивился Алексей. – И кто?

– Я, Младшая, Охотница, Длинный Зуб, Стальной Молот по усыновлению. А остальных, – вздохнув, ответила она, – мы все больше по знакомству или за специальность берем. У каждого поручитель должен быть и проверочный срок. Семья дело такое, все должны уживаться спокойно, особо буйных нам не надо. Пастуха тоже хотели, но он сразу отказался. А! – радостно воскликнула Старшая, довольная возможностью уклониться от темы. – Вот и он. Приехал сегодня вечером, что-то ему от тебя надо.

Возле входа в дом-дерево стоял Пастух – крепкий мужичок за пятьдесят, с обветренным лицом и мозолистыми руками. Алексей показал, чтоб подождал немного, и повернулся к Старшей.

– Вы больше так не балуйте, – возвращаясь к разговору, сказал Алексей. – Что есть, то есть, но больше никаких клятв лично Живому или еще кому. Только стандартная ученическая на год и один день. Всегда продлить можно или уйти, а из этого выхода нет. Сегодня вы в прекрасных отношениях, а через двадцать лет неизвестно что будет. Даже из Клана выйти можно, а тут – никогда. Это всех касается. Узнаю про такие штуки без разрешения, потом не обижайтесь. И последнее, для чего я тебя и позвал. Ты продолжаешь общаться с другими группами Круглых щитов?

– Я ничего такого не рассказываю, – обиженно ответила она.

– Я верю, – серьезно сказал Алексей. – В обратную сторону информация идет? Ты знаешь, что происходит там, где они живут?

– Ну – протянула Старшая, – только в общих чертах. Если собираться против нас будут, моментально узнаю. Если нужно что-то конкретно, могу выяснить.

– Слушай внимательно. – Она кивнула. – Очень осторожно, не задавая прямых вопросов, нужно выяснить одну вещь. Где-то возле Совета пауков на днях погиб оборотень. Я не знаю, кто он и как его зовут. Я даже места и времени не знаю. Может, он вообще не один был, или тело не нашли, или нашли изуродованное. Наверняка должны быть разговоры. Самим ни в коем случае не спрашивать. За этим могут проследить. Но если услышат, то выяснить о нем все, что можно. Ну удивиться, к примеру, и спросить: «А это кто такой? В первый раз слышу…» Может, наоборот, все и так прекрасно его знают, но мне надо знать точно, без догадок – Кто, что мог, родственники, связи, возраст, умения.

– Узнаю, – вставая, сказала Старшая.

– Тигрица, – тихо сказал Алексей. – Это не игра. Его убили, любого проявившего явный интерес тоже могут. Причем выглядеть это может как случайность. Спровоцируют на драку и пришибут. Очень осторожно. И знаешь что, – задумчиво добавил он, – смотри, кто готов помочь без условий. Таких в первую очередь брать в Клан, если захотят. Все-таки надо смотреть и на качество, а не только на количество.

«Так, – подумал он, махнув Пастуху, чтобы тот шел к столу. – Это дело не к спеху, но очень интересно. Вот так напрямую он мне в первый раз сказал. Все думают, что Призрак бегает по равнинам с голым задом, а он спокойно проживал рядом с начальством. Как Разрезающая там выразилась – не такой уж и безобидный? Похоже, на чье-то место сел. Интересный поворот, он сначала того скушал или как? А заподозрили-то его в чем? Одному пауку на другого стучал? Или он вообще мне лапшу на уши вешал? Сплошные вопросы… Попытка не пытка, вдруг что и узнаю. И Лену напрячь, – приветствуя подошедшего Пастуха, сообразил он, – обязательно. Если уйдет в Зону, начальный след обязательно будет. Потом его фиг разыщешь, но сначала он обязательно должен проколоться. Память взять нельзя, значит, сразу полной копии не будет, даже если он подменой промышляет…»

– Гыыыы, – скорчился Пастух, свалившись от смеха на бок, когда Алексей ему озвучил свои мысли про искусственное осеменение коров и медведицу в гинекологическом кресле. – Извини, Вожак, – садясь нормально и вытирая слезы, выступившие от смеха, сказал Пастух. – Я просто представил себе эту картину. Беру я твоего Прыгуна, загоняю в узкое стойло, забиваю в колодки, чтобы не лягался, подхожу сзади и начинаю своими руками, – он продемонстрировал мозоли, – дергать и тереть его мужскую гордость. Когда после тяжких трудов заканчиваю, он поворачивается и спрашивает: «А продолжение будет? А то мне понравилось».

– А после того, как поймаешь кобылу, – спросил Алексей, – и проделаешь с ней все необходимые процедуры, она тоже повернет голову и удивленно спросит: «А поцеловать?»

– Гыыыы, – застонал Пастух, повторно валясь на бок и дрыгая ногами.

«Может, мне надо было в сказители податься? – подумал Алексей, глядя на него. – Ходил бы по рощам и рассказывал адаптированные старые анекдоты, вон как на них реагируют, и сказки братьев Гримм. Там кровищи много, имел бы большой успех среди слушателей. Издательство, что ли, открыть? Авторам за плагиат платить не надо, бумага есть, простейший печатный станок сделать не проблема. Раз книги по специальности есть, значит, принцип прекрасно известен. Тоже неплохой доход. Вон как Черепаха подсела на фэнтези, взять „Волкодава“ Семеновой, перевести на Язык Народа и продавать. Непременно купят. Все, что хочешь, имеется уже в полном наборе – и оборотень благородный, и махания мечом».

– Ну успокоился?

– Да, – кивнул Пастух. – Давно так не смеялся. Теперь могу серьезно… Мысль интересная и вроде бы простая, но никому в голову раньше не приходило. Очень сложно выдумать оригинальную идею. За такое сразу Мастером признают, – задумчиво пробормотал он. – Что тут сложного, взять сперму, положить в баночку, обязательно указать, от кого, чтобы проблем потом не было, и можно было бы проследить родословную. Сунуть во «Флягу» и хранить, пока не понадобится. У кошачьих все равно обычно в прайде один самец на несколько самок, так что не обидно, а молодые долго ждут своей очереди, потому прекрасно согласятся. Это еще и престижно – быть отцом.

Алексей с интересом слушал и не прерывал его вдохновенной речи, а специалист по осеменению, похоже, оседлал знакомого конька и буквально вошел в раж:

– Молодой зрелый самец-производитель запросто может за сезон от трех до пятнадцати самок покрыть. Это я про волков, – пояснил он. – Про остальных без понятия. Все это проверить надо. Очень часто сперму брать нельзя, чтобы со здоровьем нормально было. Можно даже за процедуру неплохо получить. Хочешь щенков, заплати. У многих есть чем расплачиваться, в походы ходят – долю имеют, и нормальная очередь будет без обид – почему этой первой, а той не положено. Здоровье и качества самца проверить предварительно нужно. Пусть выбор будет у самок.

Пастух замолчал и, задумчиво почесав затылок, смущенно признался:

– Есть пара проблем. Я по младшим мохнатым никогда не работал, во-первых, а во-вторых, насколько я знаю, отсутствует надежный практический метод прогнозирования сроков овуляции у сук. Значит, она должна торчать рядом и доложить, когда симптомы появятся. И потом, наркоз, что ли, им давать, – разводя руками, сказал Пастух. – Все это должно быть неприятно, когда в тебя лезут с трубочками и разными шприцами. А будет это влиять на результат или нет – мне неизвестно. И самое главное, – помявшись, добавил он, – не буду я тигра дергать за его пипиську, он в экстазе лапой махнет, а мне еще жить хочется. Надо как-то по-другому все это делать.

– А ты сходи завтра к Охотнице и обсуди с ней все подробно, – предложил Алексей. – Одна голова хорошо, а две лучше. Тем более что она о таких вещах больше нашего знать должна и других спокойно спрашивать может. Это не с человеком говорить, сама такая. Считай, это твой проект, сможешь за услуги с них слупить конями или артефактами. Десятину, естественно, мне, как большому мыслителю и главе семейства, а остальное твое.

Мысль про «остальное» явно понравилась Пастуху, он радостно хмыкнул.

– Да, – вспомнил Алексей. – Старшая сказала, ты что-то хотел?

– Тут ко мне один пришел, тоже в Клан хочет, – Пастух замялся.

– И?

– Он человек, – выпалил Пастух.

– А ты кто?

– Так поэтому и ко мне сначала. Нас, не оборотней, на равнинах очень мало. Женщин почему-то вообще нет. Большинство или забитые вконец, или злые на всех без разбора. Если выживают, их всегда спихивают в общественное стадо – вроде при деле и в то же время на отшибе. Особого умения тоже не требует. Этот совсем молодой, шестнадцати еще нет. Еще нормальный, без вывихов.

– Значит, так, возьмешь его в ученики на обычный срок. Посмотришь, на что способен. И если сам пришел – быть тебе поручителем. Ты, – с нажимом сказал Алексей, – за него отвечаешь. Заодно можешь его заставить тигра дергать за пипиську, на то нам ученики и нужны, чтобы сваливать на них неприятную работу. Через год посмотрим. Завтра приведешь ко мне знакомиться.

Пастух хотел было распрощаться, но Алексей остановил его:

– Ты почему не сказал, что Живой у себя в семействе вытворяет?

– Это их дело, – набычившись, ответил Пастух. – Мне предложили – я отказался. Между прочим, совсем не глупое дело, в одной семье несколько видов проживает, все взрослые и сами по себе достаточно известные и авторитетные. Кто-то должен быть старшим. Некоторые вопросы голосованием не решают, только я привык быть один. Ты – Вожак, остальные мне не указ.

– Ладно, – после паузы сказал Алексей, – не в качестве глупого любопытства, но я некоторые вещи действительно не знаю. Что ты всегда один?

– Что жены никогда не было и не будет – это для таких, как я, вполне нормально. Паук не разрешит, слишком большая вероятность рождения не оборотня. А так, – он хмыкнул, – девки молодые постоянно навещают. Любопытно им, как это бывает с человеком. И учеников не раз воспитывал. Меня все медведи знали, – с гордостью сказал он. – Свою породу лошадей вывел, не самые быстрые, зато самые выносливые. Да нормально, всю жизнь так прожил и не чужой. Так я пойду?

– Мне почему-то кажется, – задумчиво сказал Алексей, – что раньше у тебя была абсолютно лысая голова, а теперь имеется какой-то пушок.

– Это правда, – погладив себя по голове, сообщил Пастух. – Волосы лезут и колются. Это еще ерунда, зубы расти начали и болят, гады. Одна надежда, что, когда встанут на место выпавших, перестанут. Вообще я чувствую себя просто замечательно. Мне Живой новый амулет сделал, что-то, опять намудрил. Он большой специалист по этой… модернизации. Берет старый, всем знакомый артефакт, что-то крутит-вертит – и получается совсем новая вещь с другими свойствами…

– Иди уже, – устало махнул рукой Алексей.

Он сидел и задумчиво смотрел на звезды. Даже звездный атлас, найденный в компьютере, не помог. Млечный Путь, именуемый оборотнями Белой рекой, наблюдался совсем с другой точки, и созвездия смотрелись по-другому. Может, астроном и смог бы определить направление и расстояние До Земли, но смысла в этом все равно никакого.

Сидеть было приятно, вечер теплый, легкий ветерок. Совершенно не тянуло идти в дом и устраивать разборки с Койот.

«Мне что, создавать вторую разведку, чтобы они друг на друга стучали? – с тоской подумал он. – Ага, на шестьсот морд две спецслужбы. Тогда еще парочку министерств в придачу».

Алексей вздохнул и, вытащив телефон, нажал шестерку.

– Привет, Лена, – сказал он, дождавшись ответа, – извини, что так поздно, но я помню – у тебя сегодня дежурство. Я вообще не понимаю, чем вы там занимаетесь. Сколько в Зоне бывал, ни разу не слышал про проблемы в поселке со зверями. Надеюсь, не разбудил?

– Да нет, сидим в конторе, пиво пьем. Я в другую комнату вышла, можем говорить спокойно. А что тебя, собственно, так удивляет? Мы здесь второй десяток лет проживаем. Там, где много людей, опасных хищников очень быстро не остается. Человек не любит тех, кто его на завтрак употребить желает. Вначале часто забредали, а потом выучили – двуногих надо обходить стороной, а лучше с ними не связываться. Тут иногда палят даже по совершенно безобидным тварям с непривычным видом, а уж подстрелить оленя – это каждый второй. Скоро в округе живности совсем не останется. Мы сейчас все больше по части пьяных в каталажку отволочь. Добровольное общество помощи шерифу. Зарплату платить не надо, и порядок имеется… Ладно, Леха, колись, что тебе надо? С Рафиком я вечером говорила, все в порядке, а просто так ты звонить не станешь.

– Надо, – вздохнув, ответил Алексей, – много чего надо. Тебе Живой рассказывал, как язык узнают?

– Ага. Любопытный способ. Не надо мучиться и учить. Ко всему еще, я с ним разговариваю, а если отвернуться – вроде как с тобой. Даже ругаетесь одинаково.

– Вот именно. Есть у меня одна мадам, очень хочет посмотреть на землян вблизи. Она не как Черепаха, мне не подчиняется, но отказать я ей не могу. Очень полезный человек. Нужен доброволец, готовый разрешить взять у себя словарный запас и предоставить возможность пожить спокойно под прикрытием, причем срок и год может быть.

– В смысле я и у меня дома?

– Вот я тебя и спрашиваю…

– А что, – после паузы сказала Лена, – пожалуй, и соглашусь, только два условия. Во-первых, как возьмет, так пусть и даст. Хочу говорить на Языке Народа, и заодно пусть научит читать. Почему ты можешь понимать надписи Ушедших, а я нет? Все равно мне ее тоже учить придется. Навыков чтения, я так понимаю, этот способ не дает. Во-вторых, желаю побывать у тебя в гостях. Придешь в очередной раз, меня возьмешь с собой, на месте и обменяемся языками.

– Зачем? Здесь даже не Нахаловка. Большой колхоз, половина членов которого бандиты, вместо ударной работы мечтающие сходить за речку – соседей пощипать на предмет необходимого в хозяйстве. Я сегодня совершенно случайно накопал два заговора. Оба вроде мне в помощь, но ведь мнения не спрашивают и молчат, как партизаны. Завтра еще что-нибудь придумают совсем не на пользу.

– А посмотрю на вас в естественной обстановке. Мало ли что ты рассказываешь, может, вас лучше дустом, а не автоматы продавать…

– А детей куда денешь? – безнадежно спросил Алексей.

– С собой возьму. Ты тоже обнаглел. Найденыш твой сын, а не мой. Оставил и даже не спрашиваешь.

– Да знаю я, что с ним все в порядке, – с досадой ответил Алексей. – Ты не представляешь, как я замотался, в последнее время даже спокойно посидеть нельзя. Как разные президенты в миллионных государствах выкручиваются, я не понимаю. Тут целыми днями ходят и ходят с бесконечными проблемами. А иногда всплывают вещи, о которых я понятия не имею. Ладно, экскурсию я тебе устрою, а с мадам поговорю. Обмен – это справедливо. Еще один вопрос. В поселке ветеринар есть?

– Даже два. Один с дипломом, у Кулака на зарплате, и бабка Полина, прекрасно в таких вещах разбирающаяся.

– Уже хорошо, – с облегчением вздохнул Алексей. – Консультация требуется. К ним, надеюсь, на прием не по записи?

– Сам с Кулаком договаривайся, он тебе не откажет. Давай вопрос три.

– Это не вопрос, вроде как просьба. Если в ближайшее время или, – вдруг сообразив, добавил он, – даже не в будущем, а в прошлом в Нахаловке что-то странное случилось, обязательно скажи мне.

– Странное – это как? Вот Черепаха новое ухо Борису вырастила и за это выгребла себе всю его кладовку с артефактами непонятного назначения. Парочку в карман положила, а все остальное у меня полсарая занимает. Это очень странно про ухо и сарай?

– Это вполне нормально. Вот если бы она это бесплатно сделала, я бы удивился. А что у него вообще с ухом-то было?

– А, не знаю. Это еще до меня, а он не рассказывал. Так что тебя интересует?

– Ну приблизительно так… Кто-то непонятно чем заболел, потом выздоровел, все вроде бы нормально, но «тут помню – тут не помню». Или по башке кому-то дали, и он знакомых узнавать перестал. Короче, проблемы с памятью…

– Не слыхала о таком, – озадаченно сказала Лена. – Поспрашиваю.

– Ну и на закуску совсем простой вопрос. Сколько у Кулака грузовиков имеется, и отдаст он их или нет?

– Три ЗИЛа, – сразу ответила она. – Не новые, но в нормальном состоянии. Бывшие армейские. Один даже с лебедкой. Он брал когда-то по дешевке, вот и хапнул сразу все, что предлагали. Используется постоянно один, два гоняет периодически, только чтобы не стояли зря. Можешь запросто попросить.

– Ага, – прикинул Алексей, – это тонн семь по бездорожью загрузить можно. Километров семьсот на одной заправке, даже больше чем нужно. Я тут соображу по весу, через день-другой перезвоню и продиктую, что мне требуется. Сходишь к нему, загрузишь. Да, я ж не спросил, ты водить-то умеешь?

– Ну в последнее время не часто приходилось, и я уже не помню, кого пропускать в первую очередь надо, но тут движение, прямо скажем, небольшое, светофоров и разных мотоциклистов нет. В принципе смогу.

– Тогда заодно и польза от твоей экскурсии будет, хотя по мне это просто глупость. Можно сразу два грузовика перегнать. Назад не одна поедешь, и коней я дам. Спасибо за все, и пока.

Алексей спрятал телефон и поднялся.

«Давно пора баиньки, завтра опять подымут с рассветом», – подумал он. Попрощался с охранницами и привычно полез на третий этаж по приставной лестнице.

В дверях остановился, обалдев от картины. Койот стояла возле кровати на коленях, наклонив голову и подставляя шею под удар. Трогательно так смотрится смирение, только не слишком верится.

«Спать я сегодня не буду, – обреченно понял Алексей. – Вполне себе красивая шея, да и жена досталась очень ничего. Показать приятелям в Москве – обзавидуются. Еще бы за спиной крутить перестала, и было бы полное счастье».

– Вот это что? – поинтересовался он, проходя мимо и плюхаясь на кровать. – Тонкий намек на постоянное подслушивание моих разговоров или признание вины и подтверждение слов Разрезающей плоть?

– Он сам, конечно, не врал, – сообщила Койот, – для этого у него другие были.

«Значит, подслушивала», – поощряюще кивая, сделал вывод Алексей.

– А потом сказать – карма не позволяет?

– А тебе бы понравилось?

– Конечно, нет. Зато не пришлось бы с идиотским лицом выслушивать откровения посторонних. Ты мне лучше скажи, на ребенка ты разрешение получила от Совета или это такой полезный паукам эксперимент?

– Дурак, – зло сказала Койот и, подняв голову, посмотрела ему в глаза. – Ты что думаешь, я от других в этом смысле отличаюсь? Когда запрет существует, обязательно хочется. Вот разрешат всем – непременно найдутся желающие не рожать. А пока очередь стоит, все только об одном и думают. А захотела бы, могла себе и другого найти. От тебя, чтобы знал, долго родить нельзя было. Несовместимость. А после того, как про Клан объявил, все изменилось. С людьми не так. Мы вполне можем иметь общих детей, и наша наследственность подавляющая. На сотню предположительно девяносто девять оборотни будут. Статистика нужна для точности. Так что могла бы и не спать с тобой. От кого хотела, от того и родила. И больше такого не говори.

– И многих Черепаха успела проверить? – спросил с любопытством Алексей.

– Вот у нее и спроси.

– А откуда Старик так много про перевертышей знал, поинтересоваться уже можно?

– Был у него такой знакомый, – нехотя ответила Койот. – Из наших же, оборотней, и вдобавок паук.

– Ну-ну, – подался вперед Алексей.

– Да не знаю я, – с досадой ответила она. – И он не знал. Ушел через проход вроде твоего и больше не появлялся. Столетия уже прошли.

Алексей помолчал, соображая и глядя в потолок, потом сел нормально.

– Слушай, я так понимаю, что вот это твое представление с покаянием было очередной порцией «здесь нажать, а вот тут сделать необходимый акцент». Никакого смысла давать тебе по шее не вижу. Останешься очень довольной прекрасно проведенной операцией по охмурению, а я еще буду чувствовать себя виноватым.

Она искоса глянула и промолчала.

– Нет, – обещающим тоном сказал Алексей, – наказывать надо, чтобы обидно было и запомнилось. Урок положено хорошо выучить на будущее. Мы теперь одна семья и работать должны в одной команде. Я от тебя ничего не скрываю… Ну почти, – поправился он. – Если есть прямая просьба не распространяться – это другое дело. Поэтому, – он сделал паузу, – ты сейчас притащишь все, что осталось от Старика, и объяснишь, что это и для чего необходимо. Дополнения к Кодексу не вздумай забыть.

– Тебе все равно это бесполезно, – Койот зашипела, почти как рассерженная кошка.

– А мне любопытно, – спокойно сказал Алексей. – Мало ли что ты опять забыла рассказать. Забирать я у тебя ничего не собираюсь, а вот выяснить, что можно использовать, – это совсем неплохо. Давай, давай. Что сегодня не успеем, завтра продолжим.