Текст книги "Снегурочку заказывали?! (СИ)"
Автор книги: Мари Фирс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Глава 1
– Ненавижу праздники, – бурчала я себе под нос, пытаясь грациозно лавировать между накатанными участками на тротуаре. – И зиму терпеть не могу, – выплевывая очередную снежинку изо рта, страдальчески прокряхтела, уткнувшись носом в шарф.
Вернувшись недавно из Европы, где о снеге можно только мечтать, я прямиком окунулась в настоящую русскую зиму: с морозами, заторами на дорогах, и красными счастливыми лицами детворы, что рассекала на коньках в хоккейных коробках.
Видимо, взрослая жизнь настолько затянула меня, что юношеское озорство давно покинуло душу. Поэтому окружающая действительность немного раздражала. Последней каплей этого вечера стало падение, точнее полет. Я, подобно балерине Большого театра, практически села на шпагат, может и не так виртуозно, но сути это не меняет. После чего с грацией хромоногой лани завалилась на бок, понимая, что без посторонней помощи вряд ли смогу подняться. Но, как нарочно, поблизости никого не оказалось. Прохожие, словно сговорившись, исчезли на время из поля зрения, поэтому мне пришлось изрядно попотеть, чтобы принять вертикальное положение. Кое-как поднявшись, я отряхнулась и подняла голову вверх.
До подъезда Люськи оставалось не более пятидесяти метров. И преодолеть их мне необходимо было с минимальными потерями. Каблук и без того подозрительно скрипел при каждом шаге, а кубышка была почти разорена, следовательно, рассчитывать оставалось только на удачу, ну или на погоду. При чем последняя вряд ли расщедрится на субтропические значения на градуснике.
Осторожно прошагав эти несколько десятком метров, я надавила на кнопку домофона и приготовилась ко встрече с подружкой.
Люська жила одна в съемной однокомнатной квартире в центре города, жила надо сказать неплохо весьма. Дружили мы давно, наверное, класса с седьмого. Правда дружба наша зарождалась медленно, поначалу мы беспощадно тиранили друг друга, подкладывая кнопки и намазывая стулья клеем. Потом, повзрослев и осознав, решили, что жить в мире гораздо приятнее, зарыли топор войны и уже не представляем, как могли бы быть друг без друга.
– Чего такая недовольная? – распахнула дверь квартиры Люська, давая возможно мне пройти внутрь.
– Жизнь – боль. Дворники экономят на реагентах, а вот мне похоже придется раскошелиться на новые сапоги. Каблуки дышат на ладан, – состроила я мученическую гримасу, стряхивая снег с плеч.
Протянув пуховик Люське, я поставила обувь на полку и протопала в гостиную.
На журнальном столике уже дымились чашки с чаем, а в блюдечке было клубничное варенье. Рубиновая сладость так и манила, и я без застенчивости почерпнула тягучую массу чайной ложкой.
Люська покачала головой, и отправилась на кухню, чтобы через минуту вернуться с литровой банкой варенья.
– Держи, – хихикнула она, водрузив ее на стол.
– Вот за это я тебя и люблю, – ткнула я пальцем в подружку. – Кстати, думала он гораздо больше, – произнесла, намекая на синяк, что красовался под ее глазом.
При телефонном разговоре Люська уверяла, фингал такого размера, что заметен из космоса, но на поверку оказался ничуть не больше пятирублевой монеты. Конечно, фиолетовый ей явно не к лицу, но в жизни бывают вещи и пострашнее, нежели приложиться к дверной ручки в темном подъезде.
– Ты умеешь подбодрить, – запыхтела она, усаживаясь напротив.
Рыжие пряди были аккуратно уложены в замысловатую прическу, новое платье, макияж. Только красивая линия бровей сведена к переносице, оттого я сделала вывод, что подруга чем-то озабочена помимо разукрашенного лица.
– Что на повестке дня? Ты хмурая, как небо за окном, – кивнула я, предлагая ей открыть карты и наконец-то рассказать, что так тревожит ее душу.
– Новый Год на носу, – выдохнула Люська, – а у меня это… – взмахнула она руками, угрюмо глядя перед собой.
– И? Вечеринка что ли накрывается? – никак я не могла понять куда клонит она. – Подумаешь, пропустишь в этом году. Порой полезно совершать перезагрузку. Вот я, – выпрямив спину, произнесла гордо, – в этот раз полностью, нет, частично все же, решила отказаться от традиций. Никакого накрытого стола, ломящегося от еды, оливье, холодца и прочего. Лишь шампанское, мандарины и елка.
– Поэтому тебе двадцать шесть, а ты еще замуж не ходила, – выдала подружка, заставляя меня поперхнуться. Я немного не улавливала связь между праздником и отсутствием мужа, хотя бы бывшего, оттого продолжала лупиться на нее, периодически моргая.
– Мне вообще-то через два дня на елку, – взвизгнула Люська, – а я, я… – зарычала она: – Куда с такой хохломой на лице?!
– И не смотри так на меня, – выставила я руки вперед, понимая на что она намекает. – Нет, нет и еще раз нет.
Люська сложила руки домиком и жалостливым взглядом посмотрела на меня. Варенье застряло в горле, потому что подружка умела давить на чувства, а я не могла противиться.
– Улька, – запричитала она: – Новый год, волшебство, дети ждут чуда, – сменяя просящий тон на командирский, продолжила подружка. – Всего-то хоровод поводишь и пару песенок с ними споешь. У меня костюм есть и текст, отрепетируем и все пройдет, как по маслу.
– Ты сумасшедшая, – покрутила я пальцем у виска, нервно улыбнувшись. – Какая из меня Снегурочка-то?!
– Нормальная, – подскакивая с места, прорычала Люська. – Срам свой на руке только спрячь.
– Это татуировка, – гордо прорычала в ответ, задрав свитер.
Будучи в Париже, я все-таки не выдержала и, подгоняемая бунтарским ветром, набила себе «рукав». Правда для первого раза все же выбрала хну, потому что засомневалась, смогу ли сродниться с новым рисунком на теле. Но походив с тату несколько недель все-таки пришла к выводу, что это не просто красивая картинка на коже, а состояние души. Только вот моего восторга, к сожалению, близкие не разделили. Родители посчитали это просто модным веянием, надеясь, что, когда эта ерунда смоется, я и думать забуду о новом рисунке. А Люська рассчитывала на мою трусость и болевой порог, пугая страшилками про гангрену.
– Лучше бы цветы набила или натюрморт, – насупившись, пробубнила она.
Я закатила глаза, не желая спорить. Идея ее мне не нравилась, наряжаться кем бы то ни было в мои планы не входило, к тому же я не сторонник вечеринок и маскарадов. Отягчающим обстоятельством всей этой затеи было еще то, что дело предстоит иметь с детьми. Не было во мне уверенности, что справиться с ватагой ребятишек я смогу. Но подружка была непреклонна. Людка, вообще, умела стоять на своем, и сдвинуть ее с места было непростой задачей.
Посверлив еще какое-то время друг друга взглядом, я тяжело выдохнула и, поклявшись, что это в последний раз, когда иду у нее на поводу, все-таки согласилась.
Тем более, что елка уже была наряжена, мандарины и шампанское закуплены, а телевизор настроен на нужный канал.
Примерив тулуп и блондинистый парик, я отметила, что выгляжу дико и глупо. Снегурочка с рокерской душой и тату под одеждой, предпочитающая петь в душе альтернативу – это не для слабонервных. Тулуп поначалу никак не желал застегиваться в районе груди, но под чутким руководством Люськи все же сдался. Оставалось только помнить, что дышать необходимо поверхностно и чаще, чтобы пуговицы не разлетелись в стороны.
– Красота, – выдала довольно подруга, почесывая затылок. Ее лицо сияло, как рубль, отчеканенный недавно.
– Ага, ослепнуть хочется, – покачала я головой в свою очередь, с радостью скидывая с себя бутафорские косы.
Поболтав еще некоторое время, я вынуждена была отправиться домой. Требовалось все переосмыслить и построить план. Нет, не так… Требовалось выучить этот дурацкий сценарий, потому что падать в грязь лицом, подставляя параллельно Люську, было бы чересчур. Заверив, что с директором она договорится, Люда перекрестила меня на дорожку и поцеловала в обе щеки.
Волоча пакет с реквизитом, я плелась по заснеженным улицам, разглядывая витрины с яркими огоньками. Ловя свое отражение в зеркалах, я улыбалась, заслушиваясь любимой группой, что сейчас играла в плеере. Вечер впрямь подталкивал к тому, чтобы поверить в чудеса. Волшебные деньки наступают, когда практически любое желание может сбыться. На мгновение я задумалась, а чего же мне хочется?! С работой полный порядок, крыша над головой есть, друзья, пусть и с чудинкой, тоже присутствуют. Любви только нет… Чтобы настоящей, искренней, когда забываешь, как это дышать по отдельности.
Взглянув на вывеску небольшого магазинчика, я уверенно шагнула внутрь с невинным намерением прикупить растворимый кофе. В наушниках продолжали взрываться аккорды бас-гитары, а я старалась вести себя прилично – не пританцовывать в общественном месте.
Шляясь между полками, придирчиво рассматривая товар, я совершенно не обращала внимания на окружающих. Душа подпевала знакомому голосу, что с надрывом кричал о несчастной любви, а я медленно шла вперед. Неожиданно кто-то коснулся моего плеча, заставив вытащить наушник и обернуться.
Высокий мужчина, а может парень, стоял напротив. Широкоплечий, крепкий, только вместо лица у него была заячья маска. Я готова была уже закатить глаза и рассмеяться, пока взгляд не зацепился за пистолет, что был в его руке. Открыв рот, я замерла на месте, выпуская из рук банку с кофе. Она, упав на кафельный пол, закатилась под стеллаж, а мужчина в маске наклонил голову в бок в тот момент, когда сзади к нему подошел такой же крепкий парень.
– Чего уставилась? – рявкнул второй.
Я лишь хлопнула глазами, пытаясь не упасть в обморок. Тот, что был сегодня зайчиком, повернулся на голос и застыл на миг. Они таращились друг на друга, как два самца, что не поделили территорию. И если бы я была проворнее, то юркнула бы в служебное помещение. Но, с чисто-женской заторможенностью и, наверное, любопытством продолжила пялиться на этих двоих. Тем более, что вновь подошедший был тоже в маске, только черной. Такие часто доводилось видеть в сериалах на парнях, что участвуют в криминальных разборках. Я переводила взгляд с одного на другого, понимая, что ситуация довольно-таки странная. Они тоже молча стояли, гипнотизируя друг друга взглядом, но второй все ж оказался шустрее. Достав из-за пояса оружие, стукнул "зайца" по лбу, в результате чего крепкий паренек завалился на пол, а следом за ним упала я, понимая, что это будет самым верным решением в настоящий момент.
Ощущения смешивались в тугой узел, и было непросто претворяться бесчувственной куклой. Оказалось, что изображать обморок, при этом пытаться подглядывать из-под ресниц, как бы никто не свистнул под шумок пакет с реквизитом, дело практически невыполнимое. Но мне каким-то чудом удалось это сделать. Прижав его к груди, я так и рухнула на казенный пол, обескураживая парня в маске.
Он выругался, выдохнув со свистом, и окликнул, видимо, своего напарника. Очень хотелось подсмотреть, что это за фрукт такой, но я побоялась испытывать судьбу. Которая, кстати, похоже решила поиздеваться.
– Лопоухий, – рявкнул тот, что топтался рядом.
По шарканью его ботинок, можно было сделать вывод, что парень бегает вокруг наших тел кругами.
– Лопухов, вообще-то, – раздался раздраженный бас со стороны.
– Да какая разница. Где Жора?
– Кассиршу стережет, – лениво ответил Лопухов, – выручка маленькая. Говорил я вам, что дурная это затея, – фыркнул он укоризненно.
– Дурная, – передразнил его первый, – зато здесь охраны нет.
– Ага, и дичь водится, – засмеялся второй, по-видимому, намекая на парня в заячьей маске. – Я б, конечно, предпочел сейф с золотом, но придется брать ушастого и ее, – несвежее дыхание обдало мою щеку, отчего захотелось вскочить и убежать в отдел с освежителями воздуха.
– Выкуп потребуем? – приободрился Лопухов.
– Думаешь дадут?! Этот вообще мутный, смотри, у него даже пушка игрушечная. Дилетант! – развесился первый.
Вот теперь мне действительно захотелось встать и дать деру, заодно пнув «зайца», который накликал беду. К тому же пугали слова о выкупе, вряд ли кто за меня много даст. И не потому что я человек такой паршивый, просто друзья и родители не являются богачами, относясь больше к среднему классу.
Дождавшись Жору, мужчины еще немного потолковали о перспективах, подумывая прихватить и кассиршу, но к ее радости все же идею эту отмели. Решив, что впятером и так тесно будет, и ее они чисто физически не потянут, если она надумает тоже грохнуться без чувств. Кажется, даже на расстоянии в двадцать метров я услышала радостный вздох, и крепче сжала зубы.
Жора совершенно не ласково подхватил меня с пола и, закинув на плечо, словно мешок с картошкой, потащил к выходу. Голова моя свисала и, воспользовавшись моментом, я открыла глаза, отметив, что парень является достаточно крупным. Мышцы перекатывались на руках, создавая иллюзию, что он похож на Годзиллу. Черная куртка, штаны цвета хаки, берцы на ногах. Парни явно продумывали налет на магазинчик, и, если б не этот пушистый я бы ловко затерялась среди высоких стеллажей. Кстати, парня в маске тоже сгребли за компанию, только ему повезло меньше. Лопухов волок его за ногу, совершенно не заботясь, что брат наш меньший заработает пару синяков.
– Что у нее за пакет-то такой? – поинтересовался первый. Кажется, за это время я приспособилась различать парней по голосам.
– Саш, вот возьми и проверь, – рявкнул Жора, спустив меня с плеч и приставив к чему-то железному. Ноги сами собой подкосились, и я медленно сползла, плюхнувшись попой на снег.
– Какие-то шмотки, – зашуршав целлофаном, пробубнил Лопухов. А я чуть не застонала, сжимая пальцы, боясь, что реквизит будет так безбожно утрачен.
– Глянь вцепилась-то как, может там деньги?
– Ага, и камни драгоценные, – заржал Жора, игнорируя предложение меня обыскать, что в целом очень порадовало. В свое личное пространство я абы кого не пускаю, поэтому в этот момент судьба уберегла его от травмы, по крайней мере, головы.
Послышался щелчок, и нас, словно два куля, забросили внутрь автомобиля. Я завалилась на спину, открывая глаза, и начала пялиться в темноту. Старые уазики, хвала небесам! Сверху был натянут тент, а значит, горе-похитители сидят в кабине. Рядом завозился мой друг по несчастью, и я не смогла сдержаться, чтобы не пнуть его коленом.
– Больно, – простонал он, стягивая маску.
– Сам виноват, – прошипела я, усаживаясь на пятую точку.
Машину потряхивало на каждой кочке, а их в нашем городке хватало.
– Где мы? – потерев глаза, завертел он головой.
Я-то уже привыкла к темноте, и теперь неплохо его видела. Голос, кстати, был приятным. С небольшой хрипотцой и еле уловимым акцентом. Чувствовался французский прононс, что вызвало в душе любопытство. Хотя может все проще – у парня всего лишь гайморит.
– Хороший вопрос, едем на экскурсию с плохими дядями. Они решили устроить охоту, заодно прихватили мальчика-зайчика и меня, – снова толкнула я его носком сапога.
– Прекрати пинаться, – зашипел он, стараясь ухватить меня за лодыжку.
– Между прочим, в переплет мы попали по твоей вине.
– С какой это радости? – перешел он в оборону. – Я что ли тебя насильно запихнул сюда?!
– Ты угрожал мне пистолетом.
– Ага, игрушечным, – усмехнулся он.
– Тем более, – прорычала я, подумывая запустить в него пакетом. – С чувством юмора, мон ами, у тебя проблемы. Так что думай теперь, как будем выпутываться.
– С чувством юмора у меня, как раз все в порядке, – пробормотал он: – Проблемы у тебя, – ткнул "заяц" в меня пальцем, – с коммуникабельностью, – попытался парень сменить тему.
А я отметила, что зубы заговаривать у него выходит мастерски. Осталось понять для чего он нарядился, как полный придурок. Версий у меня было несколько и все они вертелись возле его предположительного диагноза. Похоже столкнуться мне довелось с психом.
– Обоснуй, – фыркнула я, вновь отодвигаясь на безопасное расстояние.
– Я за тобой уже месяц хожу… – выдохнув, начал он.
– Ты маньяк?!
– У тебя как с фантазией? Видимо, плохо! – резюмировал парень раздражено, отвернувшись в противоположную сторону.
Автомобиль снова резко дернулся, на сей раз затормозив, и мы, словно по команде, упали ничком на пол.
Глава 2
На твердой поверхности лежать было неудобно, но выбора не было. В темноте кузова я косилась на парня и подсознательно ждала, что сейчас тент будет отброшен и нас снова поволокут в неизвестном направлении. Представив эту картину, я сжала зубы, едва ли не заскрипев ими. Автомобиль дернулся и медленно поехал дальше.
– Наверное, был светофор, – резко подскакивая, протараторил «заяц».
– Да неужели, – замахнулась я на него рукой, усаживаясь по-турецки.
– Чего ты такая злая?
– Эй, – щелкнула я пальцами в воздухе, поражаясь тому, что парнишка ведет задушевные беседы в подобной ситуации. – Ты чокнутый? Нас похитили, – язвительно прыснула я, и желание врезать ему снова подобралось неприлично близко.
– Это не повод грубить, – выдал он спокойно.
Так спокойно и безмятежно, будто его уже несколько раз воровали. Хотя, чему удивляться, судя по всему, не только похищали, но и по голове били.
– Философ, блин, – вздохнула я, понимая, что общий язык будет найти затруднительно. – Есть идеи, как нам выбраться?!
– На следующем светофоре выпрыгнуть, – кажется, он пожал плечами.
А мне захотелось топать и прыгать на одном месте от его заторможенности. Как он это себе представляет?! Мы ж не полтергейст, чтобы пройти сквозь тент. Или он предлагает нам проверить челюсти на прочность, прогрызая дыру в брезенте?! Черт, ну надо же. Попасть в заварушку да еще на пару с родственником черепахи. Нет бы оказаться запертой в одном помещении с парнем наподобие Криса Хэмсворта или на худой конец с чуваком из рок-группы. Я б даже рыпаться не стала, сидела бы на хлебе и воде, ожидая, пока найдется благотворитель и возжелает освободить узницу.
– Что ж, удачи, – заваливаясь на спину, пробубнила я. – Надеюсь твои переломы быстро заживут.
– Если такая умная, предлагай сама идеи, – с обидой в голосе произнес он, запустив в меня картонной маской.
– Идей кот наплакал. И вообще, кто из нас мужчина?! Твоя прерогатива спасать принцесс от драконов.
– Принцесс? – изумился он. Наверняка его брови поползи вверх, а губы вытянулись трубочкой, еще этот дурацкий акцент. Если бы он сейчас затянул что-то из репертуара Каас, я б не удивилась, а может даже и подпела.
– Тебе кто-нибудь говорил, что ты мало похож на джентльмена?!
– Ты первая, – пододвигаясь ко мне, произнес парень. – Между прочим, тебе до принцессы далеко, судя по образу жизни.
– Чего? – чуть ли не завопила я от возмущения.
– У принцесс не бывает татуировок, они не позволяют всякого рода проходимцам ставить автографы у себя на груди.
– Ты за мной следишь? – ухватившись за ворот его куртки, прорычала я.
Он перехватил мою кисть, сжав ее легонько. Сила-то у него была, но, видимо, парень боялся, что переусердствует и причинит мне физическую боль. Но большее беспокойство вызвало его осведомленность о моей жизни. Понятно, что в век высоких технологий и благодаря соцсестям можно многое узнать о постороннем человеке, но все же были вещи, которые знали лишь единицы. И его слова о тату, об автографе меня смутили. Нет, стыдно не было, просто я ментально почувствовала, как кто-то наглым образом вторгся в мой маленький мир.
– Об этом потом, – отпуская мою ладонь, поднялся он и начал прощупывать тент.
– Что ты там ищешь? Проход в параллельные миры или вход в Нарнию? – желая его поддеть, присвистнула я.
– Посмотрим, как ты запоешь, когда я придумаю, как отсюда выбраться.
– Вот когда придешь к этому, тогда и пообщаемся.
Парень двигался по периметру, стараясь делать это осторожно, я даже подумала подставить ему подножку, но потом все-таки пристыдила себя за мысли. Все-таки он ищет выход, хотя и кажется с виду, что занимается ерундой. В принципе я понимала, что находится он на верном пути, просто необходимо додумать, как протиснуться наружу. Голыми руками нам тент не порвать, а острого, по крайней мере, у меня ничего не было.
– Надо попробовать вытянуть скобу, – произнес он с интонацией ученого кота, что бродил по цепи.
Жаль, что в это мгновение парень все же больше напоминал дерево. Скобы он хочет вытащить, ну-ну.
– Чего ты усмехаешься?! – фыркнул он, отмечая, что мой КПД находится на минимуме.
– А не проще ли дождаться, когда нас привезут, начнут вытаскивать, и тут произвести эффект неожиданности. Рвануть куда глаза глядят, оставляя парней с носом.
– Далеко ли ты убежишь на каблуках? – возвращая меня в реальность, усмехнулся он.
– Но попытаться-то можно. По крайней мере, тебе удастся выбраться.
– О, да. Самое время проявлять героизм, оставляя девушку на растерзание трех мужиков.
Автомобиль в очередной раз остановился, и я растянулась на полу, гулко выдохнув. Это путешествие уже было мне поперек горла. Я уже, кажется, даже была согласна на заточение, лишь бы сменить локацию и избавиться от «зайца».
– Тебя, кстати, как зовут-то? – шепнула я, прислушиваясь к шороху извне.
– Оливье, – выдал он радостно.
– Француз что ли?
– Ну, – хмыкнул парень. – Тебя Ульяна, можешь не представляться.
– Я и не собиралась, – надув губы, пробурчала в ответ, – ты все равно шатаешься за мной месяц, наверное, выучил всю биографию.
Парень ничего не успел ответить, потому что тент был откинут в сторону, и внутрь ворвался морозный воздух. О, давненько я не была так рада, и если бы не злобная троица, то запела бы от счастья.
– Слушай, – взволновано произнес Лопухов, – а ты не сильно ли тюкнул парня-то. Ему уже пора прийти в себя…
Оливье подтянули за ноги поближе и Саша, не церемонясь с иностранным гостем, похлопал того по щекам. Француз пробурчал что-то невнятно, демонстративно перевернувшись на бок, и продолжил лежать на изумление троицы.
Меня, кажется, Жора, судя по едкому запаху тройного одеколона, бережно подхватил на руки и вынес в ночь.
В голове пронеслась мысль, что надо попробовать бежать, но в то же время внутренний голос выставил шлагбаум, отмечая, что идея-то совсем дурная. Ну дернусь я, пробегу двести метров и заплутаю в здешних краях. К тому же на дворе зима – замерзнуть плевое дело. Да и оставлять Оливье тоже нехорошо. Мон шер довольно упрямый тип, и следом явно не рванет. Что ж, остается единственный вариант – переждать ночь в плену, а уже с приходом рассвета выстроить схему побега.
Нас втащили в дом и сразу же запах сырости ударил в нос, стоило лишь перешагнуть порог. Видимо, здесь давненько никого не было, оттого внутри не проветривалось, да и, скорее всего, не топили. Удивительно, как еще батареи не лопнули, если учесть, что на улице стоят морозы. Претворяться уже не было сил и желания, и я прикидывала стоит ли падать голос или все-таки продолжить изображать из себя ранимую барышню. Любопытство раздирало, хотелось открыть глаза и все как следует здесь рассмотреть.
– Что с ними делать? – пробурчал недовольно Сашка, наверное, имея в виду нас с Оливье.
– Есть предложения?! – взохнув, спросил Лопухов, кажется, он изрядно вспотел, пока затаскивал француза в дом.
– Оставим до утра в погребе, – гаркнул Жора, усаживая меня на пол. Заботливо прислонил спиной к стене, и даже для надежности подпер сбоку табуретом.
Я на свой страх и риск приоткрыла глаза, на счастье парни были заняты составлением плана – куда бы нас определить. В доме оставлять опасно – можем удрать. Ага, как будто мы знали куда нам вообще нужно двигаться. Мне упрямо казалось, что вокруг сплошной бурелом и непроходимая чаща. К тому же обладая способностью заблудиться в трех соснах, бежать дело, конечно, нужное, но не совсем перспективное. Оставалось надеяться, что у Оливье с ориентированием на местности дела обстоят лучше. Самое надежное для меня средство прийти из пункта «а» в пункт «б» – это если кто-то сподобится проводить туда, держа крепко за руку.
– До утра не окоченеют, посидят, а как рассветет решим, что с ними делать, – выдал Жора, и послышался скрежет металлических петель.
«Только не в подпол», – пронеслась в голове мысль, и я, прижав пакет к груди, шмыгнула носом.
– Эй, подруга, – раздался голос Саши над самым ухом. – Просыпайся. Поезд дальше не идет.
«Еще чего», – ехидно добавил внутренний голос, и злобно засмеялся.
Я сидела молча, никак не реагируя на его слова. Нет уж, решили раз в погреб, пусть сами и ломают голову, как нас туда бесчувственных спустить. Задачу упрощать я им явно не собиралась, наоборот, даже пожалела, что не прихватила с собой чемодан для утяжеления.
Саша никак не унимался в попытках расшевелить меня, оттого беспардонно тряс за плечо, явно не рассчитывая силу, потому что периодически я билась затылком об стену. Когда мое терпение уже было на исходе, а изо рта готова была пойти пена от гнева, Жора предложил тому сменить тактику. И вот меня уже перестали трясти, как куль с мукой, а легонько били по щекам.
– Открой глазки, девочкааа, – писклявым голосом пропел Сашка, отвешивая мне шлепки по лицу.
Я, сжав зубы, злобно прошипела:
– Необязательно меня лупить ради этого, достаточно просто вежливо попросить.
– О, отмерла. Ну наконец-то, – обрадовался Саша, отходя в сторону.
Я распахнула глаза, поморщившись от яркого света.
Вверху была люстра с шестью рожками, правда свет давали лишь три из них. В остальных неплохо бы заменить лампочки, да и саму люстру подвергнуть санобработке. Паутина, что свисала клоками сверху, наводила тоску и напоминала декорации к фильму о вампирах. Справа от входа стоял шкаф с покосившимися дверками, слева газовая плита и стол. Что было в глубине дома я разглядеть, к сожалению, не имела возможности.
Рядом со входом лежал Оливье, я в первый момент даже ненароком испугалась, заметив его. Слишком его тело казалось безжизненным, но присмотревшись, поняла, парень неплохо играет. Наверное, занимался в школе самодеятельностью, раз сейчас с таким драматизмом изображает полутруп.
– Так, раз жива-здорова лезь вниз, – скомандовал Жора, по всей видимости, он был у них главным.
По крайней мере, ребята того беспрекословно слушались. Высокий, крепкий, как дуб на опушке, широкоплечий шатен с живыми серыми глазами мог, наверное, играть супергероев в иностранных боевиках, но выбрал иную профессию. Пошел по пути наименьшего сопротивления и стал бандитом, в принципе с такой физиономией самое то. Не удивлюсь, если предположу, что при виде Жоры воробьи дохли в полете, а девушки накидывали себе годков лишь бы этот амбал не заинтересовался ими.
Сашка откинул крышку погреба и я, поднявшись, сделала шаг вперед, заглянув в темное пространство внизу. Оттуда вырвался спертый воздух. Ароматы из подгнивших овощей царапнули обонятельные рецепторы, и я бросила жалобный взгляд на Жору. Ему было чихать на отсутствие во мне желания туда спускаться, поэтому он лишь подмигнул озорно, словно подбадривал.
– А с этим как быть?! – не унимался Лопухов, переминаясь с ноги на ногу.
– Я без него туда не полезу, – пискнула робко, – вы нас двоих сюда притащили, значит и запихивайте в подпол на пару.
– Ничего себе, – присвистнул Сашка, улыбнувшись. – Нашла собрата по несчастью. Не волнуйся, составит он тебе компанию.
Воодушевившись, я сползла вниз по лестнице и приготовилась ждать, когда Оливье закончит ломать комедию и уже окажется здесь. Все-таки вдвоем как-то веселее и надежнее.
– Парнишка, – запыхтел Лопухов вверху, – тебя дама ждет, а на свидания опаздывать некультурно, – послышался глухой звук, отчего я сделала вывод, что Оливье снова схлопотал ботинком по телу.
Ворчание, словно после пробуждения, а потом ленивый голос француза, и я не успела моргнуть глазом, как он рухнул в открытый люк. Хотела выругаться, пристыдить парней, что с гостями негоже так себя вести, но крышка захлопнулась, и мы оказалась в полумраке.
– Ты жив? – прошептала я, нащупывая парня в темноте.
– Вроде того.
– Нда, не стали они разводить с тобой китайских церемоний.
– Я хотел потянуть время, чтобы ты осмотрелась, – выдал он, вздыхая.
– Нечего там рассматривать. Шкаф, да плита, ну дверь еще и полно паутины. Не дом, а подземелье.
– Зато здесь есть окно, – ткнул он пальцем на луч света, что кривой линий падал на пол.
Я повернулась и замерла. А он оказывается глазастый, смог заметить то, что я бы и к утру не увидела. Рванув в сторону света наперегонки, мы через секунду уже стояли у небольшого окошка. Грязное, размером примерно в метр по периметру, оно находилось на высоте моего роста.
– Через него можно удрать! – подпрыгнув от радости, воскликнула я.
Мой французский друг восторгов не разделил, лишь насупился, почесывая щетину.
– Что опять не так? – сурово произнесла я.
– Нас могут услышать, если мы начнем разбивать стекло. И тогда перспективы наши равняться будут нулю. Повезло, что вообще эти гангстеры не связали нас.
– Это да, – поспешила я согласиться с Оливье. Только сейчас задумавшись, что удача улыбнулась можно сказать нереально.
– Надо его выдавить, – касаясь пальцами стекла, изрек мой друг, слегка нажав на него. – Это как в автобусе, выдерни шнур, выдави стекло.
– Этих надписей уже лет сто нет в транспорте, – покачала я головой. – Как ты будешь вытаскивать этот шнур, твои пальцы его не подцепят?!
– Нам необходимо что-то длинное. У тебя нет с собой пилочки или на худой конец маникюрных ножниц?
Я отрицательно покачала головой.
– Странная ты женщина, – выдал он. Сказал так, будто оскорбил. Я раздула щеки от гнева, и попыталась даже обидеться на него, но Оливье подошел ближе, и приобнял меня за плечи, видимо, желая подбодрить.
– Я тебя спасу, – выдал он гордо. А мне хотелось добавить, чтобы он своей самоуверенностью не зацепил потолок, но вежливо в итоге промолчала.
– Это все лирика, – выдала я все-таки, продолжая стоять с ним плечом к плечу. – Но обратимся к суровой прозе жизни: нам надо что-то острое, и мы это найдем.
Сбросив его руку со своего плеча, я шагнула назад. Оливье поплелся следом, и встав ровно над крышкой подпола, он неожиданно подкинул неплохую идею.
– Залазь на плечи ко мне и стучи.
– Зачем? – хлопнула я глазами, пока еще не понимая, что он там напридумывал.
– Тебе необходимо выбраться, попробуй попроситься в туалет, может удастся раздобыть что-то нам подходящее. Неплохо бы нож, но и ручка сойдет.
Я не очень верила в его затею, но решила все же подыграть, все равно до утра далеко, а раз мы не спим, то и этим нечего.
Кое-как вскарабкавшись на плечи к парню, я начала барабанить по дверце погреба, сверху послышались шаги, а потом в подпол проник свет.
– Чего орешь? Крысу что ли увидела? – выдал Лопухов, жуя булку. Я взглянула на кусок сдобы и тут же в животе заурчало.
– А они здесь есть? – кажется, произнесла я это по слогам, между прочим, ни капли не претворяясь. Грызуны наводили на меня больший ужас, чем эта троица.
