Текст книги "Бессмертный огонь (ЛП)"

Автор книги: Мари Аннет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– О, – пожаловалась она. – Отсюда плохо видно.

– Что такого особенного в фейерверках?

– Я люблю фейерверки, и эти… – она замолчала и сглотнула. – Они бывают на

фестивале Восьми благословений Небес и Земли в солнцестояние, когда Аматэрасу

выбирает камигакари… и когда она спускается.

Ее энтузиазм угас, она опустилась на пятки, ссутулилась. Широ окинул ее взглядом,

его уши подрагивали от грохота фейерверков. Он обвил руками ее талию.

– Широ, что…

Он притянул ее к себе и прыгнул на нижнюю ветку ближайшего дуба. Она обхватила

руками его шею, он побежал по веткам. Приземлившись на хрупкого вида ветку в

десятках футов над землей, он прислонился к стволу и развернул ее в своих руках, чтобы

спина Эми прижималась к нему.

Каскад сияющих искр разлетелся в небе перед ней. Обрамленные ветвями дуба,

фейерверки взрывались, не переставая: огненные цветы, кружащиеся спирали и

мерцающие звезды, что разлетались в стороны. Алый, изумрудный, шафрановый,

лазурный и сиреневый цвета рисовали узоры на черном, угасали искрами, и следующая

ракета летела в небо, расплескивала цвета в ночи.

– О, – выдохнула она. Эми прислонилась к нему, запечатлела этот момент душой –

пылающие огни, его руки вокруг нее, его тепло у ее спины. Эми положила ладонь на его,

их пальцы переплелись.

– Десять лет назад фейерверки были такими же, – она опустила голову на его плечо и

смотрела. – Большую часть того года я помню смутно, но фестиваль запомнился весь.

Его большой палец скользнул по ее ладони.

– И каким он был?

– Все девушки, что готовились для того года, прибыли в Шион за день до

солнцестояния. Аматэрасу выбирала новую камигакари на несколько лет раньше

ожидаемого, так что там было около двух сотен девочек от восьми до десяти лет.

Некоторые прибыли издалека.

Она дождалась, пока трещащая комета угаснет.

– Первым делом я, проснувшись с меткой камигакари, побежала показывать ее

родителям. А потом все было очень быстро – метку показали каннуши, я первый раз

увидела гуджи, проводили ритуалы и церемонии очищения. Тогда я большую часть этого

не понимала. Группа мико одела меня в самое красивое кимоно. Я ощущала себя

принцессой. Они ругали меня, потому что я крутилась и мяла оби.

– Родители, – пробормотал он. – Ты никогда их не упоминала.

Ее горло сжалось.

– Моя мама умерла, когда мне было двенадцать. Отец… перестал приходить после

этого.

Он замешкался, словно размышлял, стоит ли еще спрашивать про родителей.

– Что случилось после того, как тебя нарядили как принцессу?

Она снова расслабилась рядом с ним.

– Меня усадили в крытый паланкин, который несли сохэи. Мы были во главе

процессии мико и каннуши, дюжина сохэев ехала верхом на лошадях. Меня сопровождали

семеро богов, – она отклонила голову и улыбнулась ему. – Это были мико и каннуши в

костюмах и масках, но мне они казались настоящими Аматсуками и Кунитсуками.

Его глаза сияли от огней за ветвями деревьев.

– Если у тебя лицо ками, можно воззвать к их силе.

Она издала тихий смешок.

– Вряд ли ками стали бы делиться силой с людьми, которые были в тех глупых

масках. Но тогда я была от всего в восторге. Во время процессии начались фейерверки. Я

была в паланкине, окруженная богами, воинами и каннуши, небо сияло, как по

волшебству, и я ощущала себя особенной.

И потом, хоть постоянное давление утомляло ее, хоть она потеряла родителей, а

потом и лучшую подругу, ей нравилось ощущать себя особой. Быть избранной Аматэрасу,

которой обещали прекрасное будущее, это помогало ей терпеть одиночество и изоляцию,

постоянные жертвы и ограничения.

Часть ее отчаянно хотела быть обычной, непримечательной. Часть ее хотела быть

среди обычных женщин во дворе, в красивом кимоно радоваться фейерверкам, не знать о

ками, ёкаях и девушке, которую ждала жертва, хотя она просто хотела, чтобы ее ценили.

Но она не могла сбежать, даже не могла радоваться фестивалю, как все остальные.

Эти фейерверки были в честь камигакари, которая исполнит долг через восемь дней. Они

отмечали конец одной фазы ее жизни и начало следующей. Толпа шумела, они не знали,

что участвуют в приветственной церемонии ками… и прощаются с сосудом ками.

Осталось так мало времени. Считанные дни. Ее жизнь подходила к концу, и она

никак не могла оттянуть последнюю перемену, свой конец.

Руки Широ сдавили ее, и Эми поняла, что ее грудь вздымается от беззвучных

попыток сдержать всхлипы. Холодные слезы покатились по ее щекам.

– Эми, – прошептал он.

– Прости, – выдохнула она, борясь со слезами. – Просто… Они… фейерверки будут и

после солнцестояния, н-но я… не смогу…

Она всхлипнула, опустила плечи, чтобы скрыть слезы, пыталась прогнать горе и

страх поглубже в себя. Как она могла плакать из-за своей судьбы, когда пережила уже

намного больше, чем могла за годы? Что такое смерть по сравнению с бессмертной

жизнью с болью и одиночеством? Она умрет, а он будет жить вечно, без шанса уйти.

– Широ, ты… – она судорожно вдохнула. – Ты посмотришь фейерверки после

солнцестояния? Посмотришь… вместо меня?

Свет вспыхивал, шум продолжался, но она не могла смотреть наверх. Его хватка

ослабла, а потом он развернул ее лицом к себе.

– Все, что угодно, – он притянул ее ближе, поймал ее ладонь и поднял. Опустив

взгляд, он прижал губы к ее костяшкам. – Все, что пожелаешь, и что тебе нужно.

Приказывай, маленькая мико.

Ее сердце пропустило удар. Ее печаль утихла, рука дрожала, его губы все еще

касались ее кожи.

– Кунитсуками можно так говорить? – тихо спросила она.

Он посмотрел ей в глаза.

– Я могу говорить то, что пожелаю.

Она смотрела на него, а сердце билось все быстрее. Она не ожидала таких его слов и

почти пропустила изменение в его речи. Чуть не упустила перемену во взгляде, блеск

древней силы.

Но она не была уверена. Кем он был сейчас? Широ… или Инари?

– Если сомневаешься в моей искренности, я повторю, – прожигающие древние глаза

сковывали ее алыми цепями, упивались ею. – Приказывай мне, Эми.

В этот раз ее сердце не запнулось. Оно воспарило. Как просто, как уверенно он

приказывал ей управлять им. Без ограничений, без сомнений или колебаний он требовал,

чтобы она просила у него все, чего пожелает. Все, что захочет.

Она задрожала. Она не успела подумать, не успела осознать, что говорит, а слова

сорвались с предательского языка.

– Поцелуй меня.

Его вспышка удивления погасла почти мгновенно. Кончики его пальцев коснулись ее

подбородка, он провел ими по ее челюсти, вытер мокрые дорожки от слез. Его рука

скользнула в ее волосы, придерживая голову.

Его губы задели ее, как перышком, дразня. А потом его рука крепче сжалась в ее

волосах, он прижался губами к ее губам. Она обвила руками шею Широ, прижалась к

нему крепче, он прислонился к стволу дерева за собой. Он целовал ее медленно, нежно,

тепло растекалось в ней от каждого крохотного движения. Он неспешно изучал ее губы,

словно запоминал каждое прикосновение.

Жаркое желание переплеталось с нежной сладостью, пока она не ощутила, как парит,

и в этом мире ее держали только его прикосновения. Ее дыхание стало быстрым, Эми

дрожала, а его язык скользнул в ее рот. Она открыла рот, и поцелуй стал глубже, ее ноги

задрожали от слабости, жар вспыхнул в ней. Она впилась в волосы Широ обеими

ладонями, прижимала его к себе. Она нуждалась в нем, ей нужно было, что этот момент

не кончался.

Его ладонь все еще была в ее волосах, он поднял голову. Она вдохнула, голова

кружилась. Ее губы пульсировали, им было холодно без его рта.

Он прожигал Эми взглядом, огонь, желание, требование и… невысказанный вопрос,

который она не понимала. Она все еще не знала, кому принадлежал этот хищный взгляд с

ноткой собственничества. Широ и Инари смешались, и она впервые не могла различить

их.

«Приказывай мне». Все, что она хотела.

И было не важно, сколько Инари теперь было в Широ. Важным было желание в его

глазах, глубокая необходимость, прячущаяся за ним. Она была нужна ему. Ее принятие, ее

желание… ее любовь.

Она притянула его голову ниже, пока его губы не задели ее.

– Коснись меня, – приказала она шепотом.

Она хотела на себе его руки. Хотела его прикосновения, поцелуй, все. Она хотела

быть его. Хотела, чтобы он был ее.

Его теплая ладонь легла на ее щеку, нежно и осторожно, и он поцеловал ее с

внезапной агрессией, с поглощающим жаром огня. Контраст его требовательных губ и

нежных рук распалили пожар внутри нее, она снова запустила пальцы в его волосы.

Он схватился за ствол, чтобы они не упали с ветки, зарычал в ее губы, и этот звук

задрожал в Эми.

Его ладонь соскользнула с ее щеки, пальцы задели нежную кожу под челюстью, а

потом провели дорожки по ее чувствительной шее. Он разорвал поцелуй и прижался к

коже, которую дразнил пальцами. Его горячие губы двигались по ее шее, следуя за его

ладонью.

Его пальцы поймал воротник ее кимоно, зубы щекотали место, где соединялись ее

шея и плечо. Широ снял ткань с ее плеча, и холодный воздух атаковал кожу Эми. Его

ладонь скользнула под ее кимоно сзади, провела линию по ее спине. Она выгнулась к

нему, тихий стон сорвался с губ.

Он застыл от звука, а потом его губы продолжили двигаться по ее шее, пока не

задели ухо.

– Эми, – выдохнул он.

С оглушительным грохотом свет вспыхнул среди деревьев.

Широ вскочил так быстро, что его ноги заскользили на тонкой ветке. Они опасно

склонились, а потом сорвались. Эми завизжала, ее крик заглушили фейерверке. Широ

извернулся в воздухе и грациозно приземлился на толстую ветку в дюжине футов ниже.

Эми сжимала его плечи, ее сердце бешено колотилось.

В темном небе угасали яркие краски, искры падали и пропадали.

Эми повернулась к нему, тяжело дыша, чтобы спросить, что он хотел сказать перед

падением, какие слова последовали бы после тихого, почти с болью произнесенного ее

имени, но движение во дворе отвлекло ее.

– Процессия здесь, – прошептала она.

Широ склонился вперед, все еще обвивая руками ее талию. Во дворе сохэи с мечами

шли перед тремя величественными фигурами в многослойных одеждах с оттенками и

простых белых масках. Представитель Изанаги был в золотом, Изанами – в темно-

красном, а Тсукиёми – в синем. За ними шестеро сохэев несли паланкин с плоской

крышей и открытыми боками. На подушке внутри на коленях сидела женщина в такой же

маске и аметистовом одеянии. Она держалась величаво, ладони лежали на коленях.

За паланкином шли четыре фигуры. Первыми бок о бок шагали мужчина и женщина.

Он был в одеянии оттенков коричневого и маске медведя, а она была в зеленом кимоно с

маской совы. Чуть дальше от них шагали двое мужчин, один был в маске дракона, его

одеяние было темно-серым, но в свете фонарей казалось черным. А другой был в красном

одеянии и маске белого лиса.

Эми смотрела на представителя Кунитсуками, а потом на ёкая рядом с ней, странно

себя ощущая. Настоящий Кунитсуками был рядом, держал ее в руках.

И она приказывала ему поцеловать ее. И не только. Ее щеки вспыхнули.

Широ смотрел на процессию, которая остановилась перед огромным залом

поклонений.

– Разве в паланкине не должна быть ты?

– Должна, – почему-то она не могла отвести взгляд от его профиля, ее взгляд

скользил по его носу, челюсти, губам, которые только что были на ее шее. – Интересно,

кого они взяли вместо меня?

Он разглядывал процессию, не замечая ее внимание.

– Что будет дальше?

– Как только они зайдут в храм, фестиваль закончится. Людям уже не будет видно, -

она взглянула на зрителей, которые уходили от двора, явно возвращаясь к входу в храм. –

Посетители уже уходят. Скоро мы поговорим с Катсуо.

– Ты его видишь?

Она посмотрела стражу из сохэев.

– Там, в первом ряду с дальней стороны.

Темные волосы Катсуо, всегда растрепанные, что бы он ни делал с ними, было легко

заметить. Он ждал с другими сохэями, пока паланкин опускали на землю. Мико, что была

на месте Эми, изящно встала и ступила на камни. Простая маска скрывала ее лицо, волосы

свободно ниспадали почти до колен волной. Это явно был парик, даже волосы Эми были

не такими длинными.

Эми распутывала пальцами прядь волос.

– Интересно, кто знает, что это не я?

– Это же очевидно. Она не так себя держит, – рассеянно сказал Широ, разглядывая

двор, он хмурился. – Даже если бы ты была не рядом со мной, она бы меня ни на миг не

обманула.

Он так привык к ее виду, к языку ее тела? Он мог думать, что это очевидно, но она

сомневалась, что кто-то еще подозревал, что это не она плавно уходила от паланкина.

– Что-то не так, – прорычал Широ.

– Не так? Что…

Низкий нечеловеческий стон дрожью разнесся в ночи.

Звук повторился, стон движущейся земли. Треск. Еще громче. Эми схватила Широ за

руку, ветка под ними дрожала.

С треском камня двор треснул, и из-под земли вылезло что-то живое.

Глава 13:

Из разлома в земле выбрались два корня дерева и обвили пустой деревянный

паланкин, сокрушая его. Больше корней вылезало из земли, извивалось, они приняли

грубый облик огромной обезьяны с толстыми ногами и руками-дубинами.

Головы не было, но там, где корни изображали грудь, сияла точка света.

– Шикигами? – выдохнула Эми.

С испуганными воплями процессия убегала со двора. Сохэи бежали к монстру, а тот

выпрямился во весь рост, раскидывая обломки паланкина.

Обхватив рукой ее талию, Широ спрыгнул с ветки. Они летели к земле, а шикигами

земли потянулся к женщине в фиолетовом одеянии Аматэрасу. Сохэй бросился туда и

сбил ее. Пальцы из корней деревьев схватили ее за волосы, стянули парик. Ее маска упала

на камни и разбилась.

Широ тяжело рухнул на след и толкнул Эми к дереву.

– Он пришел за тобой. Оставайся здесь.

– Широ…

– Неподалеку ками, управляющий этим. Тебе нельзя попадаться на глаза.

– Но…

– Оставайся здесь!

Он побежал ко двору, Эми сжала кулаки. Она отогнала смятение и поспешила за

ним.

Во дворе шикигами шагал вперед, сжимая парик. Двое сохэев уводили мико, а

другие выхватили мечи, но монстр возвышался над ними, был вдвое выше. Один из них

ударил катаной по ноге шикигами, но лезвие едва задело дерево.

Широ вырвался из-за деревьев, огонь в его руках привлек все взгляды. Его посох с

лезвиями с обеих сторон появился в руках, и он бросился на шикигами, вонзил клинок в

потрескавшиеся камни. Используя посох, он оттолкнулся и полетел к чудищу. Оружие

крутилось в его руках, он рухнул на спину шикигами и ударил лезвием, разлетались

щепки.

Деревянное существо содрогнулось, словно от боли, и повернулось к Широ. Эми у

деревьев присела за густыми кустами, надеясь, что ее не видно.

Огонь побежал по посоху Широ. Он вскинул посох, отрубил ногу шикигами, словно

она была из бумаги. Чудище рухнуло на обрубок.

– Стойте! – прозвенел голос Катсуо поверх криков сохэев и испуганный воплей

убегающих людей. – Не нападайте на кицунэ!

Эми сжала в руке кимоно, заставляя себя оставаться на месте.

Корни полезли из отрезанной конечности, возвращая ногу. Широ избежал

неуклюжей попытки схватить его и прыгнул на протянутую руку. Он взбежал по руке, его

посох снова вспыхнул. Существо дернулось, и удар Широ не попал по сияющему сердцу

шикигами. Он спрыгнул с монстра, уже крутя посох для следующей атаки.

Земля загудела, дыра во дворе зашевелилась. Второй шикигами вылез из земли и

поднялся на толстых ногах. Он шагнул к Широ, присоединился к своему близнецу. Они не

двигались, словно оценивали противника.

Толстые корни вылетели из двух шикигами, как щупальца, острые концы

устремились к Широ, намереваясь убить. Раскаленное пламя окутало его, и корни

превратились в пепел. Сохэи, что были во дворе, отпрянули, вскинули руки от жара.

Широ отскочил, уводя шикигами от сохэев. Эми поняла, что он не мог отпустить огонь, не

навредив хрупким людям.

Он увернулся от удара острыми корнями, и она вспомнила, как рубиновые глаза

слепо смотрели в небо, стеклянные, лишенные жизни, корень торчал из его груди. Корни

ками земли уже его убивали.

Яма в центре двора снова загудела. Третий шикигами вылез из земли и повернулся к

товарищам, сражающимся с Широ.

Огонь вырвался из него, он отбивался от атаки, но корни развевались вокруг

существ, он не мог подобраться и уничтожить их талисманы – только так можно было

убить их. Как он справится с тремя монстрами?

Катсуо, похоже, подумал о том же. Он отдавал приказы и вел сохэев к третьему

существу. Надеясь, что она проживет достаточно долго, чтобы Широ накричал на нее за

непослушание, Эми выбежала из-за деревьев к шикигами.

Монстр сосредоточился на жертвах и приближался к сохэям. Они разделились на три

группы, рассредоточились в ограниченном пространстве. Шикигами поднял руку высоко

и опустил с сокрушительной силой. Сохэи отскочили, камни разбились от столкновения

со спутанными корнями. Мужчины поднимались на ноги, а шикигами поднял другую

руку. Десятки корней развернулись, превращаясь в острые копья.

Эми выбежала перед группой и вскинула руки.

Ветер сорвался с ее ладоней, воздух уплотнился до мерцающего щита. Корни

ударились об ее барьер, земля содрогнулась от грохота. Ее руки дрожали.

– Эми! – выдохнул Катсуо.

– Поднимайте всех! – она толкнула ветер. Он ударил шикигами, как таран, и

отбросил на спину. Эми развернулась и помогла встать ближайшему сохэю. – Офуда! –

закричала она, шикигами вставал на ноги. – Кто-нибудь, дайте мне офуда!

Трое ближайших сохэев, потрясенно глядя на нее, протянули ей стопки бумажных

талисманов. Она схватила сковывающие офуда, рука шикигами поднялась для удара.

Эми бросилась вперед, порыв ветра ускорял ее. Она пригнулась под рукой и прижала

офуда к спутанным камням.

– Сотэй но шинкетсу!

Голубоватый свет охватил его ногу. Эми боялась, что офуда не сработает на

шикигами, как это было со змеем Тсукиёми. Заклинание не сковало все тело, только

остановило ногу.

А рука уже летела к ней.

Катсуо оказался перед Эми, вскинул меч, прижал ладонь к лезвию.

– Сэкишо но сэйшин! – прокричал он.

Сияющий барьер вылетел из лезвия. Деревянная рука врезалась в щит, разбила его и

отбросила Катсуо к ней. Они упали на землю. Сохэи атаковали монстра с другой стороны

офуда и оружием.

Катсуо выдохнул и слез с Эми, она поднялась, сжимая свои офуда.

– Эми, тебе нужно уходить…

– Вам нужна моя помощь, – он не успел возразить, она вскочила и ударила другую

ногу шикигами офуда. – Сотэй но шинкетсу!

Другая нога застыла, и Эми отбежала, пока действовали чары. Катсуо следовал за

ней. Она оббежала монстра, следила за движением его рук. Одной он взмахнул, заставляя

сохэев разбежаться, ветер собрался под ней и поднял Эми в воздух. Она прижала офуда

поверх талисмана шикигами.

– Сотэй но шинкетсу!

Голубой свет полился оттуда, и чудище застыло. Эми опустилась на землю, ветерок

окружал ее ноги. Края офуда почернели, она посмотрела на другую сторону двора, где

Широ окутал шикигами огнем.

Ветер шептал в ее ухо, тянул ее. Эми развернулась.

В тенях на краю двора, откуда Эми выбежала из-за деревьев, стояла фигура, тихая,

неподвижная, следящая за ней. Он поднял руку, словно указывал на нее.

– Эми! – завопил Катсуо.

Белый огонь охватил все три ее офуда, они рассыпались пеплом. Освобожденные от

оков, десятки корней отлетели от шикигами и направились вниз, но не к ней, а к сохэям

вокруг нее.

– Нет! – закричала Эми, вскидывая руки.

Сильный порыв ветра подхватил сохэев и отбросил их назад. Атакующие корни

врезались в камни, где только что стояли люди.

Но теперь Эми была одна перед монстром.

Она отчаянно призывала ветер на помощь. Боль пронзила лодыжку, корень обвил ее

ногу. Она оторвалась от земли, двор кружился, десятки корней направили на нее острия.

Огонь вспыхнул перед ее глазами. Широ напал на корни, его посох уже отрубил

отросток, что держал Эми. Он поймал ее одной рукой, закинул на плечо и приземлился

перед шикигами.

С Эми в одной руке и посохом в другой Широ бросился вверх. Его лезвие подцепило

шикигами между ног, огненная сталь разорвала его деревянное тело, вспарывая корни и

талисман в центре. Широ упал на землю, шикигами развалился пополам.

На другом конце двора один из монстров был грудой обгоревшего дерева, но другой

бросился к ним, корни дико развевались.

Широ ослабил хватку, Эми скользнула с его спины, приземлилась на ноги. Он

закрутил посох и взглянул на нее.

– Ты не можешь просто послушаться, да?

– Ты слушаешься еще хуже, чем я.

Он улыбнулся, огонь вспыхнул на его посохе. А потом он бросился на шикигами,

огненные сферы появились вокруг него. Эми побежала за ним, вскинула руку. Ветер

ударил по шикигами, отражая корни, что летели к Широ.

Широ отскочил от кицунэби и оказался над шикигами. Его лезвие пустилось,

отрезало руку существа. Шикигами пошатнулся, рука снова образовалась.

Эми пригнулась и прилепила офуда к его ноге.

– Сотэй но шинкетсу!

Голубой свет замерцал, нога застыла на месте. Широ появился рядом с Эми, поймал

ее одной рукой и отскочил, избегая удара корней-копий. Он повернулся и запрыгнул на

спину шикигами, вонзил пылающее лезвие в бумажное сердце.

Корни застыли, существо безжизненно рухнуло на землю. Двор накрыла тишина.

– Широ, – выдохнула она, указывая на деревья. – Ками…

Он развернулся к фигуре в тенях у края двора. Широ не успел напасть, ками

бросился вперед. Сияющее лезвие вырвалось из центра его груди.

Клинок пропал, и ками рухнул, открыв Юмея за собой, его длинное черное копье

было в руке. Он вскинул бровь, глядя на Широ в другой части двора.

– Вовремя, – пробормотал Широ.

– Эми…

Широ повернулся на нерешительный голос Катсуо, все еще прижимая Эми к боку.

Катсуо смотрел на них. Сохэи ждали за ним, крепко сжимали оружие. Сосредоточившись

на Широ, они не заметили, как Юмей расправился с ками в тенях.

– Эй, Катсуо, – ухмыльнулся Широ так спокойно, словно пришел с фестиваля. – Мы

вернулись! Скучал?

– Не по тебе, – пробормотал Катсуо. – Эми, ты не ранена?

– Я в порядке, – сказала она, извиваясь в хватке Широ.

Он отпустил Эми, и она подбежала к Катсуо, позволив себе улыбнуться с

облегчением. Она не успела обнять его, топот шагов заставил ее обернуться.

Тридцать сохэев с оружием в руках появились во дворе и заняли стойки для боя. Три

взрослых каннуши, в которых Эми смутно узнала лидеров других выдающихся храмов

Аматэрасу, вели их.

– Там ёкай! – властно сказал один из них. – Готовьтесь к атаке!

Новые сохэи приблизились. Некоторые из них держали веревки шименава,

усиленные сковывающими или очищающими заклинаниями, чтобы обездвижить ёкая. У

других были луки и арбалеты, стрелы тоже были с чарами против опасных противников.

Широ мог одолеть их, если бы захотел убивать ее человеческих союзников.

– Стойте! – закричала она, заслонив собой Широ. – Этот ёкай – союзник Аматэрасу!

– Сохэй Катсуо! – рявкнул лидер. – Направьте свою команду.

Катсуо смотрел то на каннуши, то на Широ, а потом убрал катану в ножны.

– Этот ёкай спас нас. Он – союзник.

Сохэи за Катсуо отпрянули, не зная, кого слушать.

– Не глупи! – рявкнул каннуши. – Это уловка!

– Нет, – отозвалась Эми, все еще заслоняя Широ от сохэев. – Опустите оружие!

Не слушая ее, каннуши кричал приказы сохэям. Они двигались полукругом,

пытались окружить Широ и помешать ему сбежать. Большая группа сохэев могла легко

одолеть среднего ёкая, но они не знали, что готовятся к бою с Кунитсуками. У Широ

оставался лишь один виток оненджу, он мог убить всех сохэев во дворе и сравнять зал за

собой с землей за минуты.

– Хватит! – закричал Катсуо. – Вы собираетесь напасть на ёкая, хотя с ним

камигакари?

– Камигакари? – сохэев охватило смятение, каннуши пристально смотрели на нее.

Эми задыхалась. Они не узнавали ее? Все слуги храма Аматэрасу знали ее лицо!

Широ посмеивался.

– Не вини их, маленькая мико. Ты растрепаннее обычного.

Она расправила плечи и шагнула вперед.

– Я, камигакари Кимура, говорю это перед вами, и Аматэрасу мой свидетель. Этот

ёкай – союзник Аматэрасу. Он мог погибнуть сегодня ради жизней людей.

Она смерила взглядом сохэев, ветерок кружился у ее ног, разбрасывая землю и снег.

– Клянусь своей жизнью и честью, что он не тронет никого в этом храме. И клянусь,

что те, кто попытаются ранить его, будут отвечать передо мной… и Аматэрасу.

После последнего ее слова сорвался ветер. Он не тронул ее или Широ, но завыл во

дворе. Сохэи пошатнулись от резкого порыва. Он утих быстро, земля упала на камни,

никто не двигался.

– Камигакари, – осторожно сказал каннуши. – Вы уверены?

Она не успела ответить, темная тень появилась в нескольких футах от нее. Черно-

красная магия разлетелась, Юмей материализовался рядом с Эми. Она испуганно

смотрела, как все оружие, которое уже опустили, снова поднимается, сохэи напряглись от

страха и агрессии.

Все ее попытки успокоить их не сработали. Она повернулась к Тэнгу, сжав кулачки.

– Юмей! – возмущение превратило ее голос в рычание. – Что ты делаешь?

Он посмотрел на нее без эмоций.

– Эта перепалка бессмысленна. Ты нашла юношу. Забирай его, и мы уходим.

– Юношу? – повторила она, не понимая, о чем он.

Он кивнул на Катсуо.

– Разве не его ты хотела?

Рот Катсуо раскрылся, он отпрянул на шаг.

Она скривилась.

– Ну, да, но…

С треском молний Сусаноо появился за Катсуо. Тот вздрогнул, как испуганный заяц,

и чуть не столкнулся с ней.

– Если ты нашла его, уходим, – нетерпеливо сказал Сусаноо, окинув Катсуо взглядом,

не впечатленный его видом. – Если в храм попал один ками, могут пробраться и другие.

Сохэи вокруг них шептались, каннуши кричали приказы. Хаос распространялся, как

инфекция. А она почти разобралась с ситуацией минуту назад!

Она прижала два пальца к виску.

– Вам было так сложно подождать пять минут, чтобы мы все уладили?

Широ снова посмеивался.

– Какая разница? – рявкнул Юмей. – Мы уже потратили слишком много времени.

Она смерила трех ёкаев взглядом. Их окружали вооруженные воины, обученные

убивать ёкаев, но это их не тревожило. Ни капли. Они вели себя так, словно стояли на

лугу с бабочками.

– Я хотела принять ванну и переодеться перед уходом, – пробормотала она.

– Ты сказала, что хотела есть.

– Разве не видно, что мне нужно переодеться? – она раскинула руки, показывая

грязное изорванное кимоно. – У меня нет плаща. У меня даже обуви нет.

Юмей, Широ, Сусаноо и Катсуо тут же посмотрели на ее ноги.

Юмей моргнул, увидев ее мокрые грязные носки таби, и нахмурился.

– Ладно.

– Спасибо, что разрешил, – парировала она.

Он прищурился. Эми ответила тем же.

Широ рассмеялся, и она пронзила его взглядом. Он подавил веселье, кашлянув.

– Идемте со мной, – прорычала она. Эми указала на Катсуо, он вздрогнул. – Ты тоже.

Развернувшись, она пошла к стене сохэев. Ёкаи и Катсуо шагали за ней. Она

подошла, и каннуши, казалось, не знали, что делать. Эми остановилась перед ними.

– Отойдите, – холодно сказала она.

– Но, госпожа, это…

– Я бы привела сюда опасных ёкаев? Я бы мирно стояла с ними, если бы они могли

навредить нам? – она подняла руку, ветер снова окружил ее. – Отойдите.

Каннуши недовольно послушались. Сохэи за ними тут же отпрянули, открыв для нее

проход. Эми пошла вперед, ни на кого не глядя.

Активность за рядами сохэев привлекла ее внимание. Гуджи Ишида с посохом в руке

шел ко двору, с ним была дюжина сохэев. Их взгляды встретились, и его строгое лицо

напряглось от удивления. Эми остановилась и поверхностно поклонилась ему, как

равному.

– Гуджи Ишида, – сказала она. – Я требую разместить в храме этих союзников

Аматэрасу.

Он посмотрел на Широ, Юмея и Сусаноо, последнего он не узнавал. Напряжение

растеклось по всем людям, они ждали его ответа.

Он кивнул.

– Конечно. Слуги Аматэрасу приветствуют ее ценных союзников.

Эми выдохнула с облегчением. Ишида посмотрел на нее, обещая ей потом допрос, а

потом развернулся и сообщил сохэям, куда отвести ее и ее спутников. Она оглянулась

через плечо на трех ёкаев, стоящих пассивно за ней, и покачала головой. Не так она

представляла себе возвращение в Шион, но она подозревала, что могло быть и хуже.

Глава 14:

Эми вышла из купальни, проводя гребнем по влажным волосам, и поджала губы из-

за роскоши ее новой комнаты.

Ишида отправил гостей-ёкаев в комнату в зале очищения. Она понимала решение,

зал, где находились его комнаты и кабинет, был только со старыми каннуши, и Ишида

хотел снизить риск взаимодействия людей и ёкаев. И явно хотел, чтобы Эми была рядом с

ёкаями, ведь ее комната тоже была в зале: комнаты Аматэрасу.

На стенах из рисовой бумаги были нарисованы красивые горы, на отполированном

дереве блестели смелые цвета. Все в комнате было утонченным и красивым, как в замке

Юмея из сна. Эми прошла по хорошим татами, радуясь, что на ней чистые таби. Она,

наконец, согрелась. И была чистой. И была в простой удобной форме мико.

Отдохнуть Эми смогла только во время купания. Она рассказала Ишиде и Катсуо обо

всем, что произошло, представила им Сусаноо как Кунитсуками. Она с неохотой

представила Широ как Инари. Это потрясло Ишиду, Катсуо побелел как снег.

Их приготовления к завтрашнему дню были в разгаре, хотя Ишида настаивал, чтобы

Эми готовилась к солнцестоянию. Но он не мог спорить с Сусаноо.

Она связала сзади влажные волосы и пригладила длинный хвост. Ее взгляд скользил

по красивой, но незнакомой комнате, она обхватила себя руками, подавив дрожь. Было

слишком тихо.

Она посмотрела на толстый двойной футон, который разложили для нее, укрытый

одеялами и мягкими подушками, а потом прошла к двери и выскользнула наружу. Эми

прошла по коридору, ведя пальцами по стене. Завернув за угол, она удивленно

остановилась.

Шестеро сохэев стояли у двери в конце коридора, заглядывали через щель в комнату.

Ёкаи внутри явно знали об их присутствии и рады не были.

Эми задержалась на углу, задумавшись, и развернулась. Объяснять, зачем ей нужно

ночью одной войти в комнату с тремя ёкаями, было бы сложно. Ишида мог приказать им

отгонять ее.

И ладно. Ей не нужно было их видеть. Она могла перенести боль одиночества под

ребрами сама. Утренний свет воссоединит ее с Широ и остальными. Ночь не такая и

долгая.

Эми брела по пустым коридорам. Жители этого здания уже были в комнатах,

наверное, спали после тяжелой работы на фестивале и неожиданных происшествий. Сохэи

точно охраняли выходы, но Эми держалась подальше от тех проходов. Она не хотела

выходить на холод.

Ее мысли тоже бродили, задерживаясь, в основном, на Широ, точнее, на его голосе,

губах, руках на ее коже. Она грызла ноготь, желание боролось с чувством вины. Если

Тсукиёми был прав, внутренний конфликт уже испортил ее ки. Поцелуи Широ – и не

только – не помогали ей вернуть макото но кокоро, ее внутреннюю гармонию, но она не

помнила об этом, когда он был рядом.

Эми попала в коридор, что граничил с большим садом в центре здания. Зимой

проход был закрыт от двора панелями, но летом вид на сад отсюда был невероятным.

Еще одна боль пронзила ее. Она не увидит больше цветущий летний сад. Убрав