Текст книги "Бессмертный огонь (ЛП)"

Автор книги: Мари Аннет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Моя сестра видит только то, что будет потеряно, а не то, что будет получено.

– Получено? Но что…

– После явления Изанами в камигакари уже не будут нуждаться. Вы сможете

вернуться к нормальной человеческой жизни и доживать свои дни.

Ее сердце замерло от его слов. Больше не быть камигакари? И ее жизнь не прервется

в солнцестояние?

– Твоя жизнь – мой подарок сестре, – продолжал он. – Она со временем увидит

ценность такого будущего. Но до солнцестояния ты останешься под моей защитой.

Ее рот открылся и закрылся, она не могла найти голос.

– Перестань стремиться выполнять приказы моей сестры, – он сделал глоток чая. –

Этот остров защищен барьером, который даже Кунитсуками не смогут уловить, они будут

видеть и ощущать только океан. Оставь надежду, что они найдут тебя.

Опустив чашку на стол, он сложил ладони.

– Мои подданные позаботятся обо всех удобствах. Я предлагаю тебе за это время

привести в порядок тело и дух. Оставайся в доме. Мой шикигами не позволит тебе уйти и

может навредить, если ты попытаешься.

– Шикигами? – слабо прошептала она.

– Водный дух, охраняющий тебя. Он будет следовать за тобой вне комнаты, – он

повернулся к океану. – Ты бы хотела принять ванну и поесть. Мой подданный отведет

тебя в комнату. Сообщи ему, что тебе требуется.

Поняв, что ее отпускают, Эми поклонилась и встала, боясь говорить. Она пошла по

камням обратно и остановилась перед ками, ждущим у дверей. Странная водная змея

следила за ней сияющими глазами.

Барьер скрывал остров от ёкаев. Если она не сбежит до солнцестояния, ей не

придется умирать. Она сохранит жизнь, но потеряет все, ради чего стоило жить.

Глава 6:

Растянувшись на футоне, Эми смотрела на потолок.

По ночам – четыре их прошло? Пять? – ей снилось, как она тонет в бушующих

волнах океана, как ее проглатывает водный змей, как она сгорает заживо, и красный огонь

поглощает красивый дворец. Ей снилось, как меч пронзает ее живот, и серебряные глаза

бесстрастно смотрят на ее падение.

Отбросив одеяла, она встала. Волны бились о камни за окном, Эми одела простое

кимоно из шкафа, полного вещей, и выскользнула из комнаты.

В коридоре ждала водная змея, она следовала за Эми, пока та шла по длинной

лестнице. Тсукиёми называл ее водным духом, но Эми ассоциировала духов с ёкаями, а

змея точно не была ёкаем. Казалось, она существовала только для ее охраны.

Даже в тусклом свете нескольких ламп, горящих в коридорах, было несложно найти

путь на третий этаж. Эми осмотрела весь дворец за последние дни, заглянула в каждую

комнату, в каждый шкаф, выглянула из каждого окна. Поместье стояло на той половине

островка, что была ровнее и выше, а на другой стороне камни утесами и скалами уходили

к морю.

Она отодвинула дверь и вышла на просторный балкон. Ветер был освежающе

прохладным, покалывал ее лицо, южная погода напоминала скорее позднее лето, чем

раннюю зиму. Эми протерла глаза, прогоняя туман кошмаров, утомленная от

воспоминаний, которые она не должна была видеть.

Несмотря на другие тревоги, занимавшие ее мысли, ее общий сон с Юмеем тяжким

грузом остался в ее сознании. Широ рассказывал ей, что Тэнгу много веков назад был

беспощаднее, чем ёкай, которого она знала, но совсем другим делом было увидеть все

самой. Намерения его дайтэнгу не были плохими, она просто запуталась, но он убил ее.

Эми прикусила губу, вспомнив, как он предложил ей меч. Сеппуку, ритуальное

самоубийство, было распространенным способом для павших воинов отмыть свою честь.

А еще это был вариант казни.

Во сне она видела, каким раньше был Широ. Как и в воспоминании Аматэрасу,

Инари был схож с Широ, но и отличался. Инари почти не проявлял сочувствия грядущей

гибели Юмея от рук Изанаги, даже насмехался над ним, но он предложил Юмею выход из

ситуации. Абсурдное предложение, но все же выход из ситуации. И он сжег замок Юмея

дотла, разрушение предотвратило бы смерти сотен невинных ёкаев.

Она рассеянно теребила пальцами прядь волос, пока смотрела, как лунный свет

отражается от океана. Острое одиночество вместе с постоянной тревогой граничили с

паникой. Времени было все меньше. Из-за пугающей одинаковости память путалась, дни

плена на острове смешивались. Она не знала, как долго спала под чарами Тсукиёми, как

много дней прошло с момента ее пробуждения.

И она не приблизилась к получению свободы ни на шаг.

Несмотря на обыск поместья, она не нашла ничего полезного. У маленького причала,

который она заметила на другом берегу, не было лодок. В доме она не нашла оружия,

путей побега и признаков, как Тсукиёми удерживал барьер над островом.

Эми разглядывала каменистый берег, следила за тенями. Она была заперта здесь, но

не только она была пленницей Тсукиёми. Где-то на этом острове был заключен

Сарутахико.

Около двух лет назад Изанами и паучья ведьма Джорогумо напали на Кунитсуками

гор. Ядовитый укус Джорогумо погрузил Сарутахико в вечный сон, и Изанами отдала его

Тсукиёми на хранение до солнцестояния. Глубоко в Тсучи Узумэ оберегала один

исцеляющий цветок редкого дерева, пока ждала, что Эми принесет ее мужа.

Сарутахико не было внутри дома. Он был где-то еще на острове, но змеиный страж

всюду преследовал ее. Эми еще не выходила наружу.

Она расхаживала по балкону. Даже если Широ, Юмей и Сусаноо не знали, где она

была, они могли направиться сюда в поисках Сарутахико. Она должна была убедиться,

что тогда они смогут найти остров. Ей нужно было пробить барьер.

Она посмотрела на яркую луну. Где сейчас был Широ? Искал ли он ее или бросил

все силы на поиски Сарутахико? Она бы не винила его за второй вариант. Спасение

лидера Кунитсуками, того, кто мог знать, как не дать Изанами открыть Мост к небесам,

было важнее ее спасения. Роль Эми была незначительной в этой войне небес и земли. Как

только она снимет последний виток оненджу с Широ, ее задачей останется только

выжить.

Развернувшись, она прошла через двери балкона. Чтобы чего-нибудь добиться, ей

нужно было выбраться из этого дома. Для этого нужно было узнать, насколько опасен

шикигами.

* * *

Эми прижала кончик кисти к половицам. Она плавно двигалась по отполированному

дереву, оставляя черный след из чернил. Осторожно удерживая чернильный камень в

руке, чтобы жидкость не расплескалась и не испортила ее работу, Эми довела последнюю

линию и отошла.

Маругата раскинулся на всю ширину коридора. Она знала лишь один вид круга

экзорцистов, простое заклинание, задерживающее вошедшего в круг ёкая, и не знала,

сработает ли это на духе. Но Эми собиралась это выяснить.

Водная змея следила за ней в десяти шагах дальше. Она не отреагировала, когда Эми

украла кисть и все для чернил, когда начала рисовать на полу. Она подозревала, что дух

не понимал, что она делает, и должен был реагировать, только если она покинет дом.

Оставив вещи у стены, Эми окинула маругата взглядом в последний раз, а потом

повернулась к двойным дверям в конце коридора. Когда она попытается уйти, может

случиться одно из трех: змея проползет по маругата, не отреагировав, она бросится к

другому выходу или застрянет в круге.

Глубоко вдохнув, Эми расправила плечи, расставила ноги и побежала.

Змея яростно зашипела. Эми оглянулась, змея двинулась в круг. Линии засияли, и

змея остановилась, скорчилась на месте, словно прижатая к полу. Она не была

парализована полностью, но и не преследовала ее. Эми распахнула дверь и выбежала

наружу, холодный ветер трепал ее волосы. Темные тени виднелись среди камней,

садящееся солнце бросало красное сияние на океан. Тропа из гравия вела к другому концу

острова.

С одной стороны был обрыв и вода, Эми бежала по краю к пристани в тени,

виднеющейся на фоне воды. Она не знала, что искала, но должна была найти что-то,

подсказку, как Тсукиёми создал барьер вокруг острова.

Спуск становился все сильнее, Эми скользила на гравии. Размахивая руками, она

схватилась за деревце для равновесия, чуть не сломав его. Узкие ветви в желтых, еще не

упавших листьях задрожали, и Эми заметила что-то за ними.

Развилку. Вторая часть тропы пропадала за камнями и деревьями. Она посмотрела на

пристань в пятидесяти ярдах, не зная, какую тропу выбрать. Выдохнув в смятении, Эми

побежала по второй тропе.

За темными камнями, скрывавшими от взгляда, притаилось здание склада. С

гниющим деревом и отстающей краской, за ним точно ухаживали не так хорошо, как за

поместьем. Ощутив укол разочарования, она повернулась, но заметила на влажной земле

четкий след. Кто-то недавно ходил здесь.

Эми поспешила по ступенькам и схватилась за дверь. Скрежеща, она неохотно

отъехала. Оранжевый свет заката озарил помещение.

Вдоль стен были полки, полные ящиков – деревянных и из фанеры, набухших от

влажности в воздухе.

Эми прошла внутрь, закрывая рот рукавом. Это был просто грязный заброшенный

склад. Темная тень в углу привлекла ее внимание. В конце комнаты была дыра в полу,

лестница вела под землю. Удивившись, что в древней кладовой есть подвал, что было

необычно, она заглянула в тень. Внизу виднелось голубоватое свечение.

С волнением Эми шагнула вниз. Ее нога опустилась в лужу на первой ступеньке и

выскользнула из-под нее. В дикой попытке удержать равновесие Эми схватилась за

ближайший ящик. Гнилое дерево оторвалось, и она упала на спину. Влажные, покрытые

плесенью книги в кожаных обложках посыпались на ее голову.

Она оттолкнула отвратительные книги, глядя на вытертые названия. Свет из

открытых дверей упал на одну из обложек, озарив едва заметное слово: «Шикигами».

Быстро оглядевшись, Эми схватила крохотную книжку и сунула под свой оби за

спиной, чтобы осмотреть позже, а потом осторожно пошла по скользким ступеням. Хоть

снизу и был тусклый свет, пока она спускалась, ее окружала густая тьма. Вытянув руку в

сторону, другой рукой Эми скользила по стене рядом с собой, спускаясь, пока ступеньки

не закончились.

На другой стороне тесного пространства была тяжелая деревянная дверь. Круг с

незнакомыми рунами и символами покрывал дерево, линии источали тусклый голубой

свет.

Кроме двери, здесь было еще две большие деревянные бочки с водой. Встав между

ними, Эми повернулась к сияющему рисунку. Защищенная комната в неприглядном

месте. Мог ли здесь быть спрятан Сарутахико?

Она сомневалась, что сможет открыть дверь с этими чарами, но она не хотела

уходить, не попытавшись. Эми осторожно подняла руку и коснулась влажного дерева.

Круг ярко вспыхнул. Она отдернула руку слишком поздно. С бурлящим ревом вода

выскочила из бочек и ударила в нее. Эми рухнула на пол. Она поднялась, и вода с ней,

окружив ее голову и тело.

Она извивалась, пытаясь вырваться из оков жидкости, та обвила ее, как живое

существо. Эми не могла снять ее, не могла освободиться. Вода заливалась в нос и рот,

приходилось сдавливать горло, чтобы защитить легкие, а они отчаянно пылали.

« Шукусэй но тама», – кричала она в голове, пытаясь разрушить чары очищающим

заклинанием, но, несмотря на трепет ки внутри нее, ничего не получилось.

Упав на колени, Эми поползла спешно к лестнице, но вода давила на нее, била

волнами, не отпуская ее тело. Свет вспыхивал перед глазами, легкие болели, живот

напрягся из-за необходимости вдохнуть.

Жидкость хлынула в ее горло, и Эми рухнула, она тонула в воде и не могла сбежать.

Свет вспыхнул в подвале, вода обрушилась на пол. Эми перекатилась на живот,

задыхалась и кашляла. Ее глаза слезились, она с усилием подняла голову.

Тсукиеми стоял у ступенек, его лицо было в тени. За ним на лестнице ждали два

ками, один держал фонарь.

– Камигакари, – сказал Аматсуками, его низкий голос не выдавал гнев. – Идем.

Он развернулся. Ками пропустили его, они не оглянулись, чтобы убедиться, что Эми

идет за ними. Она оттолкнулась дрожащими руками, лужа ползла к бочкам, вода

поднялась по ним, наполняя, оставляя лишь немного влаги на полу. Одежда Эми была

почти сухой, хоть она только что была в воде.

Прижав ладонь к горлу, Эми пошла, шатаясь, по ступенькам. Тсукиёми и его ками

ждали снаружи, как только она появилась, Аматсуками пошел по тропе, его одеяния

развевались за ним. В доме он повел ее мимо угасающих остатков ее маругата, которые

почти смылись с половиц.

Когда они добрались до ее комнаты, он открыл дверь и отошел в сторону.

– Я надеялся, что это не потребуется, но дальше ты будешь заперта в этой комнате.

Мои подчиненные будут проведывать тебя и смотреть, что тебе нужно. Комнату не

покидай.

Ее ладони сжались в кулаки.

– Там заперт Сарутахико, да?

Он поднял руку, указывая на ее комнату в очевидном приказе.

– Зачем вы помогаете Изанами? – потребовала она ответ. – Как вы можете так

предавать Аматэрасу?

Хотя Тсукиёми, казалось, невозможно разозлить, на слове «предательство» он

помрачнел.

Его лицо быстро стало прежним, его недовольство сменилось задумчивостью.

– Идем, камигакари.

Она пошла за ним по коридору в маленькую комнату с низким столиком и

несколькими подушками вокруг него. Он сел, и Эми с неохотой опустилась напротив

него. По его безмолвному жесту один из ками спешно ушел. Другой ждал в коридоре.

Тсукиёми задумчиво смотрел на свиток на стене. Эми боролась с желанием поерзать,

ждала с растущим нетерпением. Наконец, ками вернулся с подносом с чаем. Он поставил

поднос на стол, поклонился и ушел, и Кунитсуками заговорил:

– Ты считаешь, – негромко сказал он, готовя им напитки, – что Изанами спустится в

твой мир во всем великолепии и уничтожит его.

Он налил воду в чашки и размешал.

– Ты не понимаешь ее намерений. Изанами не хочет блистать силой среди людей или

уничтожать вас. Она хочет спасти этот мир – леса и океаны, горы и небеса. Она хочет

спасти этот мир и всех существ в нем, в том числе и человечество.

Эми приняла протянутую ей чашку.

– Не понимаю.

– Изанами – Аматсуками земли. Она считает, что это царство под ее опекой, но ее

силы уже не хватает, чтобы защитить его.

Он замолчал, закончил готовить свой чай и сделал несколько глотков.

– Люди – странные существа. Они быстро размножаются, их стало очень много. Они

распространяются и поглощают землю, на которой живут. Поглощают ресурсы,

уничтожают природу, загрязняют землю. Человечество страдает. Земля страдает.

Она сделала глоток чая, его взгляд на человечество удивлял ее.

– Кунитсуками давным-давно поклялись оставить власть, выбрали ничего не делать.

Изанами, как защитница земли, прикована к этому миру, ей нужно больше сил, чем она

может передать камигакари. Она видит в этом жертву, которую она должна принести,

чтобы исполнить долг. Когда она спустится в это царство на Мост к небесам, она не

сможет вернуться в Такамахару.

Эми выпрямилась.

– Никогда?

– Такамахара не примет ее, стоит ей коснуться этой земли. Она делает это не для

своей выгоды. Что она достигнет, кроме изгнания? Но она верит, что это необходимо. Она

сделает то, что должна, независимо от цены для себя.

Эми поджала губы.

– Вы в это верите?

– Без вмешательства человечество разрушит свой мир. Но я бы не пошел по тому же

пути, что и Изанами, чтобы помешать этому.

– Почему тогда вы помогаете ей?

– Я мало знаю о людях, – пробормотал он. – Но моя сестра… Аматэрасу всегда

проявляла сострадание к человечеству, нежность к вашему хрупкому и часто жестокому

виду. Много лет она наблюдала за людьми, направляла их, защищала… а они умирают.

Они убивают ее родню. Они заболевают или погружаются во тьму. Это ранит мою

нежную сестру. Она сильно переживает, и люди причиняют ей только боль. Горе людей

длится лишь несколько десятилетий до смерти, но горе ками – вечно. Я сделаю все, что

смогу, чтобы положить конец горю, что все сильнее давит на плечи моей сестры. Изанами

покончит со страданиями людей, это поможет моей сестре.

– Но… это не закончит страдания Аматэрасу, – Эми обхватила чашку ладонями. –

Она не смирится с тем, что людей превратят в кукол.

– Сестра поймет, что это лучший путь. Перемены будет сложно принять, но Изанами

принесет равновесие и мир человечеству.

Отчаяние пробралось в голос Эми.

– Но мы потеряем свободную волю.

– Печальная необходимость, – спокойно ответил он. – Человечество стало слабым и

нечистым, редкие пытаются сохранить гармонию с природой. Из-за слабости их

охватывают жадность, похоть, страх и жестокость. Им не хватает уверенности, чтобы

спасти мир или себя своими силами. Тебе тоже этого не хватает, камигакари. Твоя ки

переплетена с сомнениями, – его лицо смягчилось. – Но в этом виноваты твои учителя, а

не ты.

Неприятное ощущение заполнило все внутри.

– О чем вы?

– Много поколений храмы пытались защитить камигакари от развращения. Вместо

того, чтобы воспитывать в них чистоту, они ограничивают доступ камигакари к

искушению и сложностям. Это дает сосуду выжить, но какой ценой?

– Но… – от потрясения мысли рассеялись, Эми было сложно ответить. – Но разве

избегать развращения не необходимо?

– Чистота и мораль – не синонимы. Чистота рождается из чистых намерений, веры и

уверенности в выборе. Когда кто-то действует с уверенностью, его ки чистая и сильная.

Это, камигакари, источник всей силы.

Голова кружилась от мыслей, она думала об обучении в храме. Невольно в голове

возник, словно из другой жизни, голос Широ: «Поступки меняют наш путь, влияют на

будущее, но наши намерения определяют нас, делают сильнее. Без намерений мы –

ничто».

Если в этом был источник чистоты, почему ее ки была полна сомнений?

Эми подняла голову.

– Все свои силы я направлю на борьбу с Изанами. Так бы сделала и Аматэрасу.

Тсукиёми вздохнул и поднялся на ноги.

– Тебе пора возвращаться в комнату. Не выходи без моего приглашения.

Эми поклонилась, он ушел. Ками, ждавший в коридоре, проводил ее в комнату и

закрыл дверь. Эми встала у футона, обхватила себя руками и слушала тихий рев волн.

Храмы лишь упоминали, что непоколебимая уверенность, верность правилам морали

– это путь к чистой ки. Если Тсукиёми был прав, Ишида намеренно оберегал ее, держал

вдали от того, где ее силу проверят, где она не будет рисковать стать слабой или нечистой.

Но в храмах больше не было безопасно.

Если ее ки и чистота были испорчены сомнением, она боялась, что знала, откуда это

взялось. Но она не могла остановить тоску и одиночество, что терзало ее сердце. Когда

она закрывала глаза, она видела лицо Широ.

Глава 7:

Хотя Эми не смогла найти Сарутахико или обнаружить барьер Тсукиёми вокруг

острова, ее экскурсия не прошла зря: она забрала книжечку из кладовой в свою комнату.

Полистав влажные страницы, она принялась с трудом читать то, что было сложно

расшифровать. Остаток ночи и следующее утро она пробиралась через страницы древнего

рукописного текста. Используя вещи, что она собрала при предыдущих походах по дому,

она записывала нужную информацию.

Часами спустя она прислонилась к стене и закрыла утомленные глаза, постукивая

кистью по губам. Рядом с ней лежала страница с ее аккуратными записями: все, что она

собрала о шикигами.

Этого было мало. В книге описывалось много духовных искусств, одним из которых

были шикигами, но зато она узнала, что за водный змей за ее дверью.

Шикигами были сосредоточением ки ками, которой дали свой облик. Им управлял

ками, или их создавали для выполнения конкретной цели. В случае водного змея

Тсукиёми приказал ему преследовать Эми и не давать ей покинуть дом. Согласно книге,

ками использовали шикигами, в основном, для защиты хрупких тел носителей в бою, хотя

призыв шикигами требовал особой подготовки.

Текст, с трудом сохранившийся за годы плохого обращения, не предлагал способов

уничтожения шикигами. Эми прикусила конец кисти. Ее маругата сработал на водном

змее, но она сомневалась, что сможет сбежать так во второй раз. Теперь ее заперли в

комнате, и действия были ограничены.

Символ Тсукиёми влиял на ее метку камигакари, блокируя доступ к силе Аматэрасу,

и, хотя Эми призвала пару раз сама ветер, она не понимала, как это работало. Хоть она

пыталась сделать это, пока шла по острову, призвать его снова не вышло. А если она

могла вытянуть силу ветра иначе?

Ки Аматэрасу все еще спала внутри Эми, хоть она не могла использовать ее. По

словам Юмея, собственная ки Эми тоже была с оттенком силы ками. Если она сможет

создать своего шикигами, она сможет пробиться.

Она опустилась на футон и открыла книгу на отмеченной странице. Процесс

создания шикигами был на пересечении создания офуда и маругата. Три круга рисовались

на листке белой бумаги, в них изображались ключевые элементы шикигами: создатель,

облик и приказ.

Книга не была точным руководством. Создание шикигами описывалось в общих

словах, но не было пошаговых указаний. Она хотела управлять шикигами, но в книге не

описывалось, как это сделать. Там многое не объяснялось.

После того, как ками принесли ее обед, она разложила материалы на полу. С

осторожностью она нарисовала три круга, внесла в них свое имя, «ветер» и «защищать».

Она понимала, что стоит начать с приказа, и если она сможет призвать рабочего

шикигами, она попробует управлять им.

Чтобы активировать талисман, создатель запечатывал его кровью. Ее желудок

сжимался от нервов. Магия крови была опасной, она мало о ней знала. Но разве у нее был

выбор?

Краткий обыск комнаты не помог ей обнаружить ничего, похожего на нож, она

сломала чашку и выбрала самый крупный осколок. Вернувшись к описанию шикигами,

она закатала рукав и прижала осколок к руке. Она порезала кожу, дождалась, пока

соберется кровь, а потом склонила руку. Маленькая капля упала в средний круг.

Она задержала дыхание, ждала секунды. Ничего не происходило.

Ворча, она полистала книгу, посмотрела образцы призывов шикигами. На некоторых

были дополнительные символы, на некоторых – нет. Она прижала большой палец к

порезу на руке. А если, как в маругата, каждая часть описания должна была нести свой

приказ? В книге сказано не было.

Днем она экспериментировала с офуда шикигами, но, что бы она ни писала, куда бы

ни капала кровью, бумага не отвечала. Окруженная смятыми попытками, с запястьем,

замотанным полоской ткани в красных пятнах, она рухнула на футон и утомленно уснула.

Шли дни, сливаясь в один, она боролась с офуда шикигами. После каждых шести

попыток она проверяла книгу, надеясь, что найдет кусочек информации, который

объяснит, что она делает не так. Ей нужно произносить заклинание? Она упустила часть

рисунка? Она рисовала символы не в том порядке? Могло быть что угодно.

Она могла лишь пробовать. Склонившись над низким столом с сотой, казалось,

попыткой перед собой, она провела ладонью, испачканной чернилами, по лицу. За ней у

двери стоял нетронутый ужин, который подчиненный ками оставил несколько часов

назад. Еще через час он вернется за подносом и отведет ее в купальню, как делал все

вечера до этого.

Она занесла кисть над третьим кругом и осторожно написала иероглиф «защищать».

Она пробовала с десятком других слов, но без результата. Уже ожидая провал, она взяла

осколок чашки и посмотрела на внутреннюю сторону руки. Не желая открывать один из

опухших покрасневших порезов, что болели, она прижала осколок к новой точке и

вонзила его.

Боль пронзила руку, проступила кровь, быстрее, чем должна была. Эми подняла

осколок, алая дорожка потекла по руке. В гневе она порезала слишком глубоко.

Недовольно шипя, она уронила на бумагу пару капель, а потом схватила кусок ткани и

прижала к порезу.

Красное пятно впиталось в бумагу, и, как обычно, ничего не произошло.

Она сжала ладони, пальцы впились в поврежденную руку. Разочарование и отчаяние

терзали ее, за ними нахлынула волна необъяснимого гнева. Такого не могло быть! Всего

этого не могло быть! Изанами спустится и разрушит мир, а Эми никак не сможет ее

остановить.

Злые слезы жалили глаза, она резко затянула ткань на руке, чтобы остановить

кровотечение. Схватив еще листок бумаги – осталось всего несколько – она шлепнула его

на стол и обмакнула кисть. Она сверлила взглядом пустую страницу, тяжело дыша носом.

Как много дней она провела здесь, в плену, беспомощная? Бесполезная. Неумелая. Она не

смогла получить силу Аматэрасу. Не смогла сломать барьер Тсукиёми. Она не забрала

Сарутахико. Она не смогла сделать шикигами. Она ничего не смогла.

Вонзив кисть в бумагу, она начертила злыми движениями круг и свое имя. Она

нарисовала еще один круг и изобразила иероглиф ветра, а потом провела кистью третий

круг. Чернила оставили кляксу, когда она заканчивала. Испорчено.

Прикусив губу, чтобы сдержать вопль, она бросила кисть на стол. Та скатилась к

краю, со стуком упала на пол, и Эми склонилась, чтобы поднять ее. Ткань на ее руке

развязалась и упала на испорченный амулет.

Схватив кисть, Эми положила ее нормально и подняла ткань, чтобы прижать к руке.

Влажная кровь запачкала бумагу в пустом третьем круге, оставив красное пятно.

Ветерок задел ее лицо.

Черные линии чернил сияли.

Она отпрянула, а линии вспыхнули ярче, странное натяжение пульсировало в ее

груди. Воздушный поток покружился в комнате, ударил порывом. Эми пригнулась,

накрывая руками голову, отброшенные листки взлетели с пола, оторвался свиток от

стены. Низкий столик перевернулся, улетели ее кисть и чернильный камень.

Сияющий листок парил, ветер окружал его, принимая видимый облик.

Эми отодвинулась, а потом встала на ноги. Талисман сиял в центре и висел над

полом, воздух принял размытый облик женщины, ее длинные волосы танцевали над ней.

Лицо без черт было повернуто в сторону Эми, словно в ожидании.

Она сглотнула, ветер отлетал от вихря в форме женщины, трепал ее простое голубое

кимоно, тянул за волосы, пытаясь сорвать ленту. Маленький смерч кружился с тихим

шелестом, похожим на шепот. Женщина из ветра была одного роста с Эми, ее длинные

воздушные волосы были такой же длины.

Она шагнула ближе. Это был шикигами? Как работали чары? Она даже их не

закончила. Круг с приказом был пустым. Только если… Может, так создавались

шикигами с прямым управлением?

В Эми вспыхнула радость. Она создала шикигами. Получилось! Но могла ли она

управлять им?

Повернувшись к двери, она взмахнула рукой.

Из смерча вырвался завывающий ветер, женский силуэт бросился к двери. Дерево

затрещало и сломалось, вылетело в коридор с оглушительным грохотом. Эми застыла,

раскрыв рот. А потом побежала к порогу.

Ее шикигами парила за дверью, в нескольких футах от того места был водный змей,

шипел, угрожающе раскрыв жидкую пасть. Не зная, что делает, и что происходит, Эми

указала на змея.

И ее шикигами помчалась к мишени. Вихрь столкнулся со змеем. Вода разлетелась в

стороны, змей разбился, но быстро собрался, вода стекалась к нему. Ветер и вода

кружились в жестоком танце, порывы терзали змея, а он снова возвращался.

Эми сжимала край двери, пораженная битвой стихий. Ками слышали, что разбилась

дверь? Они уже в пути? Она не могла тут задерживаться. Шипящий змей корчился в

тщетной попытке уничтожить ее шикигами ветра, а Эми заметила сияющую точку в

центре – бумажный талисман, придающий ему облик.

Ее шикигами снова приняла облик женщины. Она вытянула руку и превратила ее в

лезвие из воздуха. Она сделала выпад и пронзила сердце змея.

Вода безжизненно обрушилась на пол, упал прямоугольник бумаги, разрезанный

пополам. Она приказала шикигами сделать это?

Подавив дрожь, Эми повернулась к комнате. У нее были минуты, в лучшем случае, и

она не могла терять время. Она выхватила из шкафа хлопковый оби, побежала в коридор.

– Идем! – приказала она шикигами.

Вихрь в облике женщины призраком летел за ней, Эми бежала по коридорам, ее

носки таби скользили по деревянному полу. Если бы не дни ее исследований, она бы не

знала, куда идти, но она запомнила план дома. В задней части здания она открыла шкаф с

припасами и схватила большую металлическую канистру с нижней полки.

– Камигакари!

Подчиненный ками вышел из кухни, длинная накидка хаори развевалась за ним. Эми

сжала канистру, а ками пошел к ней с мрачным видом.

– Вам не позволено… – он посмотрел на сияющий талисман в ее почти невидимом

шикигами. – Это…

С воем шикигами превратилась в ураган и промчалась мимо Эми. Ками не успел

даже поднять руки, ветер ударил его. Ураган окутал его, вспыхивая белыми лезвиями.

Ее шикигами бросила ками и вернулась к Эми, оставив жертву в растекающейся

луже крови на полу. Эми отшатнулась, прижала ладонь ко рту, желудок угрожал

опустошить себя. Она повернулась к шикигами. Пустое лицо выжидающе смотрело на

нее, ветер шептал в ее ушах.

Она не приказывала делать это. Почему ветер действовал без ее команды?

С содроганием Эми напомнила себе, что дух ками вернется целым в Такамахару, а

человек, в теле которого он обитал, уже давно умер. Обойдя кровь, Эми побежала,

шикигами следовала за ней.

На третьем этаже дома Эми бросилась к знакомым двойным дверям. Она не успела

открыть их, шикигами пролетела мимо нее и распахнула их, открыв темный каменный сад

и беседку. Холодный резкий порыв ветра с запахом соленой воды ворвался внутрь.

Талисман ярко сиял в центре, ее шикигами превратилась в смерч, усиленная ветром

снаружи, пока не потеряла облик женщины.

Эми осторожно обошла смерч, не зная, насколько управляет им, если вообще

управляет. Она прыгала по камням, направляясь к центру сада, она поставила канистру на

землю, открыла крышку и увидела внутри сияющую жидкость – масло для ламп. Она

плотно скрутила оби и сунула материал в канистру, оставив висеть один конец.

Стряхнув масло с руки, она схватила фонарь, висящий у двери, сорвала бамбук и

бумагу. Она сняла блюдце с маслом и горящим фитильком в центре и поднесла к

канистре. Она вытащила оби, размотала его, разбрызгивая масло по песку. Ткань в десять

футов развернулась, Эми глубоко вдохнула и опустила промокший материал в огонек.

Пламя вспыхнуло по ткани. Жар ударил ее в лицо своей силой, капли масла на песке

тоже загорелись.

Эми подбросила оби. Ее шикигами подхватила его и понесла вверх. Ткань и огонь

танцевали, поднимаясь все выше и выше, ослепительной красной полосой в черном небе

без звезд. Сжав кулаки по бокам, Эми наблюдала за огнем. Он стал яркой точкой высоко

наверху, и ее шикигами обрушилась на землю, вернувшись к ней. Пылающее знамя

мерцало, как крохотное солнце, парило, как воздушный змей.

И издалека раздался низкий раскат грома.

Глава 8:

Сердце Эми вздрогнуло. Пылающая ткань, ослепительный маяк в ночи, была видна

за мили. Гром среди безоблачного неба мог быть только силой Кунитсуками Бури.

Сусаноо увидел ее сигнал, и он спешил сюда. Она на это надеялась.

Гром раздался снова, западнее, вспыхнула во тьме молния.

Топот шагов отвлек ее от созерцания неба. Еще один ками замер на обломках на

пороге и посмотрел на шикигами. Он поднял руки, ладони сияли магией.

Воющий ветер помчался к нему. Он создал сверкающий щит, и смерч остановился.

Шикигами Эми оттолкнул ками со щитом на шаг, а потом окружил.