Текст книги "Жилец"

Автор книги: Мари Аделаид Беллок Лаундз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Медленно и тщательно миссис Бантинг сложила газету так, как было первоначально, затем наклонилась и положила ее обратно на коврик. Выключив газ, миссис Бантинг вернулась в постель, где спокойно спал ее муж.

– Что случилось, Эллен? – беспокойно зашевелился Бантинг. – Что-нибудь не в порядке?

Она ответила, и в ее шепоте прозвенела непонятная радость:

– Ничего, Бантинг… все нормально. Спи, дорогой.

Час спустя они встали, оба в счастливом, веселом настроении. Бантинг предвкушал будущий приезд дочери, и даже мачеха с удовольствием думала о том, как Дейзи немного ей поможет.

Около десяти Бантинг пошел за покупками. Вернулся он, неся кусочек свинины (Дейзи на ужин) и три сладких пирожка с начинкой. Он не забыл даже приобрести несколько яблок для подливки.

ГЛАВА VII

Когда часы на колокольне были полдень, к воротам подкатила пролетка.

В ней прибыла Дейзи – розовощекая, веселая, со смеющимися глазами, из тех девушек, что созданы радовать отцовское сердце.

– Тетушка сказала, что если будет плохая погода, я могу нанять кэб, – объявила она с улыбкой.

Из-за платы за проезд произошел небольшой спор. Любой скажет, что от вокзала Кингз-Кросс до Мэрилебон-Роуд двух миль нет и в помине, однако кучер потребовал шиллинг и шесть пенсов, а также туманно намекнул, будто оказал молодой леди милость уже тем, что вообще согласился ее везти.

Оставив Бантинга препираться с кучером, Дейзи двинулась по мощеной дорожке к дому, где ее ждала мачеха.

Пока женщины обменивались довольно прохладным поцелуем (со стороны миссис Бантинг это была не более чем имитация), тихий холодный воздух внезапно пронзили громкие крики. Протяжные и горестные, они звучали странно-печально, то перекрывая отдаленный шум уличного движения на Эджуэр-Роуд, то сливаясь с ним.

– Что там? – удивленно воскликнул Бантинг. – Что произошло?

Кэбмен понизил голос.

– Они кричат о жутком убийстве у вокзала Кингз-Кросс. В этот раз он за один прием расправился с двумя. Потому-то я и требовал добавки. При мисс нельзя было говорить яснее. За последние пять-шесть часов там набилось народу со всего Лондона: и простая публика, и важная… да что толку, смотреть-то уже не на что.

– Что? Этой ночью тоже убили женщину?

По телу Бантинга пробежала нервная дрожь. Но что же пять тысяч полицейских? Как они такое допустили?

Кэбмен в недоумении уставился на него.

– Я ведь говорю: их было двое… один труп в нескольких ярдах от другого. Он вконец обнаглел. Но они, само собой, были выпивши. Он на пьяных имеет зуб.

– Его схватили? – рассеянным тоном спросил Бантинг.

– Боже милостивый, нет! И не схватят! Его и след простыл. Тела успели окоченеть. В двух концах узкого переулка, где прежде был проезд. Вот почему на них наткнулись так нескоро.

Хриплые выкрики раздавались все ближе и ближе. Двое газетчиков старались перекричать друг друга.

– Чудовищная находка у вокзала Кингз-Кросс! – в экстазе вопили они. – Опять Мститель!

Не выпуская из рук соломенной корзинки, с которой приехала дочь, Бантинг выбежал на дорогу и в возбуждении сунул мальчишке пенни за полупенсовую газету.

Бантинга были дрожь. Будучи знаком с Джо Чандлером, он воспринимал происходящее как личное дело. Он надеялся, что Джо скоро придет и все расскажет – как накануне, когда его самого, к несчастью, не было дома.

В прихожей Бантинг услышал взволнованный голос Дейзи, которая рассказывала мачехе о том, как в доме Тетушки обнаружилась скарлатина и как вначале соседи приняли ее за простую крапивницу.

Но когда Бантинг распахнул дверь гостиной, Дейзи в страхе вскрикнула:

– Что случилось, Эллен? На тебе лица нет!

Миссис Бантинг отвечала приглушенным голосом:

– Открой окно… ну же.

– Ужасная находка у вокзала Кингз-Кросс… наконец полиция напала на след! – заливались газетчики.

Из горла миссис Бантинг вырвался смех. Она хохотала и хохотала, раскачиваясь взад-вперед, словно бы в приступе неудержимого веселья.

– Папа, что это с ней?

Дейзи была испугана до полусмерти.

– Истерика – вот что, – кратко ответил отец. – Я сбегаю за кувшином с водой. Подожди минутку!

Бантинг был вконец расстроен. Ну и чудачка Эллен – никогда не думал, что она способна ни с того ни с сего разнервничаться.

Внезапно тишину в доме нарушил донесшийся сверху звон колокольчика. То ли этот звук, то ли грозные слова о кувшине с водой произвели на миссис Бантинг волшебное действие. Сотрясаемая дрожью, она все же овладела собой и встала.

– Поднимусь наверх. – Голос ее слегка прерывался. – А ты, детка, бегом в кухню. Там в духовке запекается кусок свинины. Начни чистить яблоки для соуса.

На ватных ногах миссис Бантинг начала подниматься по лестнице. Она цеплялась за перила трясущейся рукой. Скоро, ценой огромного усилия, она вернула себе уверенность и, немного помедлив на площадке, постучалась в дверь верхней гостиной.

Мистер Слут отозвался из спальни.

– Миссис Бантинг, я, кажется, простудился, поэтому не будете ли вы так добры принести чашку чаю и оставить у двери?

– Очень хорошо, сэр.

Миссис Бантинг отправилась обратно. Ей все еще было не по себе, голова кружилась. Потому она не стала спускаться в кухню, а приготовила жильцу чашку чаю на конфорке в гостиной.

За полуденной трапезой супруги немного поспорили о том, где будет спать Дейзи. Ранее было решено устроить ее в задней комнате наверху, но теперь миссис Бантинг передумала.

– Наверное, лучше Дейзи будет спать со мной, а ты, Бантинг, устроишься наверху.

Бантинг не сумел скрыть удивление, но согласился. Скорее всего, Эллен права: девочке будет наверху одиноко, да и, в конце концов, каким бы респектабельным джентльменом ни представлялся жилец, они все же недостаточно его знают.

Дейзи была девушка добродушная; она любила Лондон и искренне стремилась помочь мачехе.

– Не спускайся: я вымою посуду, – весело прощебетала она.

Бантинг принялся ходить взад-вперед по комнате. Жена поглядывала на него украдкой, гадая, о чем он думает.

– Ты купил газету? – спросила она наконец.

– Да, конечно. Но спрятал. Думал, раз ты так разволновалась, тебе лучше ее не видеть.

Бросив на мужа быстрый взгляд, миссис Бантинг убедилась, что он держится как обычно и, по всей видимости, далек от задних мыслей.

– На улице, кажется, что-то выкрикивали… до того, как мне сделалось плохо, я хочу сказать.

Настал черед Бантинга взглянуть на жену настороженно. Он ни минуты не сомневался в том, что внезапный приступ – или истерика, все равно, как это назвать, – у его жены был вызван именно выкриками газетчиков. И она была не единственной женщиной в Лондоне, которой Мститель подействовал на нервы. В утренних газетах говорилось, что многие жительницы столицы боятся в одиночку выходить из дома. Возможно ли, чтобы ее необычное поведение не имело никакой связи с криками и переполохом за окнами?

– Разве ты не слушала, о чем они кричали?

Миссис Бантинг подняла глаза. Она была бы рада притвориться, что ничего не знает. Но это оказалось ей не по силам.

– Да, – глухо отозвалась она. – Краем уха. Что, случилось еще одно убийство?

– Еще два убийства, – поправил жену Бантинг.

– Два? Какой ужас! – Видя, как побледнела – а скорее, позеленела – супруга, Бантинг решил, что ей снова сделалось плохо.

– Эллен! – встревожился он. – Эллен, побереги свои нервы! Не знаю просто, что на тебя нашло. Пожалуйста, не думай об этом! Давай не будем об этом говорить… так много, как…

– Нет, будем! Я хочу! – истерически выкрикнула миссис Бантинг.

Супруги стояли у разных концов стола: Бантинг спиной к камину, а миссис Бантинг – спиной к двери.

Глядя на жену, Бантинг ощутил растерянность и тревогу. Она, действительно, резко сдала; даже ее худощавое тело, казалось, съежилось. Он уныло подумал, что Эллен больше не выглядит моложе своих лет. Ее изящные руки (белые и красивые, словно не знавшие грубой работы) судорожно цеплялись за край стола.

Это зрелище расстроило Бантинга. "Бог мой, – произнес он мысленно, – как бы Эллен не расклеилась! Только этого нам сейчас не хватает".

– Рассказывай, – распорядилась она тихим голосом. – Видишь, я жду. Давай, Бантинг, выкладывай!

Да тут и выкладывать почти нечего, – нехотя отозвался он. – В газетах сведений с гулькин нос. Но кэбмен, который привез Дейзи, рассказывал…

– Ну?

– То же самое, что ты только что слышала. На этот раз пострадали две женщины и обе, бедняжки, были вдрызг пьяны.

– А где произошло убийство? Там же, где прежние? – Миссис Бантинг глядела испуганно.

– Нет. Гораздо дальше на запад… собственно, не так уж далеко от нас. У вокзала Кингз-Кросс, если, конечно, верить кэбмену. Кажется, в бывшем проезде. – Заметив, что лицо жены странно изменилось, он поспешно добавил: – Ну все, пока достаточно! Джо Чандлер расскажет больше. Сегодня он наверняка к нам заглянет.

– Выходит, от пяти тысяч полицейских не было никакого проку? – медленно заметила миссис Бантинг.

Она отпустила край стола и выпрямилась.

– Ноль, – кратко констатировал Бантинг. – Он хитер, сомневаться не приходится. Но погоди минутку… – Он обернулся и взял отложенную в сторону газету. – Да, тут сказано, что полиция напала на след.

– Вот как: – умирающим голосом произнесла миссис Бантинг и снова, склонившись, ухватилась за край стола.

Но ее муж этого не видел. Поднеся газету к самым глазам, он читал, и в его тоне слышалось удовлетворение:

"К счастью, теперь мы можем сообщить, что, согласно утверждению полицейских, на этот раз они напали на след и располагают данными, которые, не исключено, позволят арестовать…".

Уронив газету, Бантинг кинулся к жене.

Со странным, чуть слышным стоном она соскользнула ан пол, увлекая за собой скатерть. Похоже, она находилась в глубоком обмороке. До смерти испуганный, Бантинг распахнул дверь и крикнул:

– Дейзи! Дейзи! Скорее, детка, Эллен плохо.

Ворвавшаяся в гостиную Дейзи принялась действовать так уверенно и хладнокровно, что отцу оставалось только изумляться.

– Быстро, папа, принеси влажную губку! – распорядилась она, – и капельку бренди, если у тебя найдется! А я за ней присмотрю! – Принимая из рук отца пузырек, она удивленно добавила: – Ума не приложу, с чего это Эллен так прихватило. Когда я приехала, она была в полном порядке. Слушала – и, кажется, внимательно – мои рассказы, и вдруг, ни с того ни с сего… да ты и сам видел, папа? Раньше ведь с ней такого не бывало?

– Нет, – прошептал Бантинг. – Но знаешь, детка, нам пришлось пережить тяжелое время – такое тяжелое, что и признаваться тебе не хотелось. Вот Эллен и сдала. Эллен женщина выдержанная – она помалкивала, но трудности не прошли ей даром!

Приподнявшись, миссис Бантинг медленно открыла глаза. При этом она инстинктивно поднесла руку к голове, чтобы поправить прическу.

Она не совсем "отключилась", хотя так, наверное, было бы лучше. Просто у нее было ужасное чувство, что ей невмоготу стоять… что, более того, она непременно грохнется на пол. Слова Бантинга задели болезненную струну в сердце бедной женщины. Когда она открыла глаза, они были переполнены слезами. Она понятия не имела о том, что мужу известно, каких мук стоили ей недели недоедания и бесплодных надежд.

Миссис Бантинг питала болезненную нелюбовь к проявлениям чувств. Любую несдержанность она припечатывала словом "глупость". Поэтому, очнувшись, она произнесла только:

– Хватит суетиться! У меня всего лишь чуть-чуть закружилась голова. Я и не думала терять сознание, Дейзи. – Она раздраженно отмахнулась от Бантинга, который поспешно поднес ей стакан с капелькой бренди. – В рот не возьму эту гадость, даже если буду при смерти! – Цепляясь ослабевшей рукой за стол, она поднялась на ноги. – Ступай в кухню, детка. – Голос миссис Бантинг жалобно дрожал.

– Ты морила себя голодом, Эллен, потому так и вышло, – внезапно заявил Бантинг. – Теперь я вспоминаю: в последние два дня ты совсем ничего не ела. Я всегда говорил тебе… все время долдонил: женщине нужно питаться как следует, воздухом сыта не будешь. Но ты меня не слушала!

Дейзи стояла, переводя взгляд то на отца, то на мачеху. На ее веселое красивое лицо легла тень.

– Мне и в голову не приходило, папа, что вы так нуждались, – произнесла она взволнованно. – Что же вы не сказали? Я бы выпросила что-нибудь у Тетушки.

– Как раз этого мы и не хотели, – поспешно отозвалась мачеха. Но конечно… да, я до сих пор не пришла в себя. Наверное, я никогда этого не забуду. Это напрасное ожидание, этот… – Она остановила себя, прежде чем с ее губ сорвалось слово "голод".

– Но сейчас все уладилось, – горячо заговорил Бантинг. – Все в порядке. Спасибо мистеру Слуту.

– Да, – странным, изменившимся голосом подтвердила жена. – Да, теперь наши дела поправились, и, как ты сказал, благодарить за это нужно мистера Слута. – Она добрела до стула и села. – Ноги еще немного подкашиваются, – пробормотала она.

Взглянув на нее, Дейзи обернулась к отцу и прошептала достаточно громко, чтобы миссис Бантинг могла разобрать слова:

– Как ты думаешь, папа, может, показать Эллен врачу? Пусть пропишет ей что-нибудь укрепляющее.

– Только не врач, – с неожиданной решительностью запротестовала миссис Бантинг. – На последней службе я их видела достаточно. У бедной хозяйки перебывало тридцать восемь докторов за последние десять месяцев. Она верила каждому их слову! И что же, спасли они ее? Куда там, все равно она отправилась на тот свет, только, наверное, немного скорее, чем без них.

– Она была со странностями, твоя последняя хозяйка, – начал Бантинг задиристо.

Эллен отказывалась уходить со службы, пока жива госпожа. Иначе они могли бы пожениться несколькими месяцами раньше. Вспоминая те времена, Бантинг всегда негодовал.

Жена слабо улыбнулась.

– Не будем об этом. – Необычно мягким, ласковым тоном она обратилась к падчерице: – Дейзи! Если ты не хочешь спуститься в кухню, тогда придется мне.

Девушка тут же выпорхнула из гостиной.

– Девочка расцветает прямо на глазах, – с любовью заметил Бантинг.

– Люди склонны забывать о том, что красота это еще не все. – Жене стало немного лучше. – Но ты прав, Бантинг: Дейзи очень недурна. И усердия в ней, кажется, прибавилось.

– Не забыть бы об обеде для жильца, – озабоченно заметил Бантинг. – Рыба, так ведь? Не сказать ли Дейзи, чтобы подготовила еду, а я отнесу ее наверх, раз ты не совсем хорошо себя чувствуешь.

– Я вполне смогу сама отнести мистеру Слуту завтрак, – поспешила заверить Эллен. Ее раздражало, что муж называет завтрак жильца обедом. Они сами садились в полдень за обед, но мистеру Слуту подавался завтрак. Несмотря на все странности жильца, миссис Бантинг никогда не забывала, что он джентльмен.

– В конце концов, он любит, чтобы ему прислуживала я. Мне это вполне по силам. Не беспокойся, – добавила она после долгой паузы.

ГЛАВА VIII

Оттого ли, что завтрак сильно запоздал, или по какой-то другой причине, но мистер Слут проглотил свою полуденную трапезу – тушеного палтуса – с куда большим аппетитом, чем его квартирная хозяйка, на тарелке которой красовался кусок запеченной свинины.

– Надеюсь, вы чувствуете себя получше, сэр, – принужденно произнесла миссис Бантинг, войдя в комнату с подносом.

Но жилец в ответ пожаловался:

– Нет, миссис Бантинг, мне сегодня не по себе. Устал. Чувствую себя как выжатый лимон. Когда я лежал в постели, за окном все время кто-то шумел: вопли, крики и прочее. Похоже, Мэрилебон-Роуд уже не такая тихая улица, как раньше?

– Нет, сэр, мне так не кажется. Мы всегда считали, что здесь очень покойно, сэр. – На мгновение хозяйка замялась, не в силах заговорить о том, что означали эти необычные шумы. – Вы, наверное, простужены, сэр, – вдруг предположила она. – На вашем месте я не ходила бы вечером на улицу. Лучше побыть дома, в покое. Снаружи кишмя кишит всякий грубый народ… – Возможно, в ее ровном голосе жилец уловил просительную ноту, оттенок предостережения. Мистер Слут поднял на хозяйку свои блестящие серые глаза, в которых читалась настороженность.

– Печально это слышать, миссис Бантинг. Наверное, я последую вашему совету. То есть побуду дома. Когда под рукой Священное Писание, не нужно ломать себе голову, раздумывая, чем бы заняться.

– А вы не боитесь испортить себе глаза, сэр? – с любопытством спросила миссис Бантинг. Непонятно почему, она почувствовала себя лучше. Ей больше нравилось разговаривать здесь с мистером Слутом, чем раздумывать о нем внизу. Эти беседы, казалось, прогоняли прочь ужас, который наполнял ее душу, а также и тело. Когда она бывала наверху, мистер Слут проявлял такую мягкость, рассудительность… да и благодарность.

Бедный мистер Слут – любезный и одинокий! Конечно же, такой джентльмен не обидит и мухи, не то что человека. Чудаковат – да, спору нет. Но за годы службы горничной миссис Бантинг повидала массу причудников как мужского, так и женского пола – причем последних гораздо больше.

Будучи при обычных обстоятельствах женщиной на редкость рациональной и уравновешенной, она в прежние дни никогда не позволяла себе задумываться о некоторых отклонениях, присущих иным представителям человеческого рода, в том числе и тем, кто вырос в благополучной семье и получил хорошее воспитание – примеры чему находились в домах, где она служила. Досадно было бы теперь сделаться слабонервной дамочкой или… или истеричкой.

Она произнесла окрепшим голосом, почти таким же веселым, как в первые дни пребывания у них мистера Слута:

– Хорошо, сэр. Примерно через полчаса я поднимусь снова, чтобы убраться. И, уж простите меня за эти слова, надеюсь, сегодня вы спокойно посидите дома и отдохнете. На улице сплошная мерзопакость! А если вам понадобится какая-нибудь мелочь, за ней сходим мы с Бантингом.

* * * *

Около четырех часов дня в парадную дверь позвонили.

Трое домочадцев сидели за столом и болтали. Дейзи вымыла посуду (в самом деле, помощницей она оказалась неплохой) и теперь развлекала старших забавными рассказами о привередливости Тетушки.

– Кто это может быть? – удивился Бантинг. – Для Джо Чандлера еще рановато.

– Я открою, – поспешно вскочила жена. – Только чужих нам еще не хватало.

В передней она сказала про себя: "След? Какой след?".

Отворив парадную дверь, она с облегчением вздохнула.

– Это вы, Джо? Вот так сюрприз! Но мы вам очень рады. Входите.

Чандлер вошел. Его красивое молодое лицо выражало некоторую робость.

– Я подумал, что мистеру Бантингу, наверное, захочется узнать… – начал он громким веселым голосом, но миссис Бантинг тут же приложила палец к губам. Ей не хотелось, чтобы слова Чандлера достигли ушей жильца.

– Потише, пожалуйста, – проговорила она с нажимом. – Жильцу сегодня нездоровится. Простудился, – быстро добавила она. – Не выходил уже дня два или три.

Ее удивила собственная дерзость и… лицемерие. Эти секунды и несколько слов, ею произнесенных, составили в жизни Эллен Бантинг целую эпоху. Впервые она намеренно, не моргнув глазом соврала. Она принадлежала к тому – очень многочисленному – разряду женщин, которые легко мирятся с умолчанием, но считают недопустимой прямую ложь.

Чандлер пропустил ее замечание мимо ушей.

– Мисс Дейзи приехала? – понизив голос, спросил он.

Миссис Бантинг кивнула. Они вошли в комнату, где сидели отец и дочь.

– Ну как? – вскочил Бантинг. – Как, Джо? Рассказывайте, что это за таинственный след, о котором пишут газеты! Конечно, о поимке преступника речь пока не идет?

– Боюсь, на это надеяться рано, – уныло произнес Джо. – Если бы его схватили, меня бы, наверное, здесь не было. Но Скотленд-Ярд, наконец, распространяет описание его внешности. И к тому же… К тому же найдено орудие преступления!

– Что вы говорите? – вскричал Бантинг. – Вот это да! Какое же оно? А они уверены? Ошибки быть не может?

– Не совсем уверены, но, похоже, это оно и есть.

Миссис Бантинг проскользнула в комнату и закрыла за собой дверь. Не проходя дальше, она окинула взглядом остальных. Никто не обратил на нее внимания – и слава богу, подумала она. Можно было слушать, не принимая участия в разговоре.

– Сейчас я вам кое-что прочту! – торжественно объявил Джо. – Нам это выдали утром около девяти. Публику пока не знакомили. Быстро управились, надо заметить.

И он прочел вслух:

"РАЗЫСКИВАЕТСЯ

Мужчина, возраст приблизительно 28 лет, худощавого сложения, рост около пяти футов. Цвет лица смуглый. Бороды и бакенбард нет. Носит черное пальто из диагонали, твердую фетровую шляпу, высокий воротничок и галстук. При себе имел сверток в газетной бумаге. На вид очень респектабелен".

Миссис Бантинг сделала шаг вперед. Из ее груди вырвался протяжный вздох несказанного облегчения.

– Вот он каков! – заключил Джо радостно. – А теперь, мисс Дейзи, – Джо обернулся к девушке с улыбкой, но в его голосе, звучавшем весело и искренне, прослеживалась странная, чуть заметная дрожь, – если вам известен располагающий молодой человек, который соответствует этому описанию… тогда вам нужно только пойти и получить вознаграждение – пять сотен фунтов.

– Пять сотен фунтов! – вскричали одновременно Дейзи и ее отец.

– Да. Именно столько предложил вчера лорд-мэр. Но мы, полицейские, этой награды, к сожалению, не получим. Несправедливо: ведь нам, как ни крути, достанутся все хлопоты!

– Разрешите взглянуть? – спросил Бантинг. – Хочу изучить как следует.

Чандлер небрежно протянул ему листок.

Через мгновение Бантинг вернул ему бумажку.

– Довольно ясно, не так ли?

– Да. Не сомневаюсь, найдутся сотни – нет, тысячи – молодых людей, отвечающих этому описанию, – саркастически заметил Чандлер. – Как сказал сегодня один мой приятель: "После этого вряд ли кто-нибудь решится взять в руки пакет в газетной бумаге". Выглядеть респектабельно теперь тоже не рекомендуется, так?

Дейзи разразилась звонким, как колокольчик, смехом. Юмор мистера Чандлера пришелся ей по вкусу.

Если его видели, то почему же не схватили? – внезапно спросил Бантинг.

Тут в разговор вступила, тихим голосом, миссис Бантинг.

– Да, Джо. Это странно – как вы считаете?

Джо Чандлер кашлянул.

– Дело вот в чем. Самого преступления никто не видел. Портрет, что здесь описывается, составлен со слов двоих людей, которые, как им кажется, видели преступника. Последнее преступление произошло… минутку… часа, наверное, в два. Ну вот, в такое время, да еще и в туманную ночь, прохожих на улице бывает немного. Одна женщина утверждает, что заметила молодого человека, который удалялся с места преступления. Вторая свидетельница показала, что Мститель прошел мимо нее, – но было это значительно позже. Портрет основывается преимущественно на словах этой последней. А кроме того, шеф, составляя описание, просмотрел и другие свидетельства – я имею в виду, по предыдущим убийствам. Вот откуда оно взялось.

– Так может оказаться, что Мститель нисколько на этот портрет не похож? – разочарованно протянул Бантинг.

Его радовало, что Эллен не выказывает недовольства этим разговором, и даже наоборот, проявляет вдумчивый интерес. Она подошла вплотную к беседующим и выглядела вполне здоровой.

– Да. Похоже, орудие, с помощью которого он творил свои злодеяния, попало к нам в руки. Во всяком случае, в сотне ярдов от заброшенного проезда, где обнаружили тела, был найден необычный нож: заточенный, как бритва, и острый на конце, как кинжал – именно так выразился шеф, когда мы сегодня у него собрались. На эту улику он, как будто, возлагает больше надежд, чем на свидетелей, которые видели человека со свертком, идущего быстрым шагом. Но как бы то ни было, работы у нас теперь будет по горло. Придется проверить каждую лавку в Ист-Энде, где продаются – или продавались – подобные ножи, а также все рестораны!

– Это еще зачем? – спросила Дейзи.

– А как же, может, найдутся свидетели, видевшие у кого-нибудь такой нож. Но, мистер Бантинг, Чандлер заговорил деловым, официальным тоном, – объявление в газетах собираются опубликовать только завтра, поэтому прошу вас пока помалкивать. Видите ли, мы боимся спугнуть преступника. Если он узнает, что нож в руках полиции, то затаится, а это нежелательно! Если мы установим, к примеру, что такой нож продан месяц назад и покупателя можно найти, то тогда…

– Что тогда? – спросила миссис Бантинг, подходя ближе.

– Ну, тогда в газетах вообще ничего не появится. Сообщение будет только в том случае, если поиски – в лавках и прочих подобных местах – не дадут результата. Тогда, разумеется, мы будем пытаться найти какого-нибудь случайного свидетеля, видевшего нож и его владельца. Ему обещано пять сотен фунтов.

– Ой, хотела бы я видеть этот нож! Что угодно бы отдала! – вздохнула Дейзи, в волнении стискивая руки.

– Ах ты жестокая кровожадная девчонка! – зло прикрикнула на нее мачеха.

Все изумленно на нее уставились.

– Ну что ты, что ты, Эллен! – с упреком произнес Бантинг.

– Что за жуткая мысль, – глухо проговорила его жена, – продать ближнего за пятьсот фунтов.

Обиженная Дейзи запротестовала:

– Конечно же, я хотела бы видеть этот нож! О вознаграждении я не сказала ни слова. Это мистер Чандлер упоминал о нем, а я только сказала, что хочу поглядеть на нож.

– Когда-нибудь, возможно, вы его увидите, – предположил Чандлер успокаивающим тоном. Ему пришла в голову грандиозная мысль.

– Да что вы! Разве это возможно?

– Если преступника поймают, то мы с вами сможем отправиться в "Черный музей" при Скотленд-Ярде, где этот нож будет храниться. Подобные вещи всегда передают в музей. Если но, в качестве улики, поможет обличить Мстителя – тогда его поместят в музей и вы его увидите!

– "Черный музей"? Какой может быть музей при Скотленд-Ярде? – удивилась Дейзи. – Я думала, есть только один музей – Британский…

Тут рассмеялись не только Бантинг с Чандлером, но даже миссис Бантинг.

– Глупенькая! – ласково произнес отец. – В Лондоне полным-полно музеев, что песку в море. Спроси хоть Эллен. Когда я за ней ухаживал, мы частенько их посещали – если погода была плохая.

– Наш музей пришелся бы мисс Дейзи по вкусу, – с энтузиазмом заговорил Чандлер. – Ни дать ни взять комната ужасов!

– Раньше вы нам о нем не рассказывали, Джо, – заинтересовался Бантинг. – Так значит, есть музей, где хранятся всякие предметы, связанные с преступлениями? Ножи убийц и все такое прочее?

– Ножи? – вскричал Джо, обрадованный тем, что оказался в центре внимания (Дейзи не сводила с него своих голубых глаз и даже миссис Бантинг смотрела выжидающе). – Да что там ножи, мистер Бантинг! Там даже хранятся в пузырьках яды – с их помощью преступники расправились со своими жертвами.

– И вы можете пойти туда в любое время? – восторженно выдохнула Дейзи. Она не представляла себе прежде, какие необычные и приятные привилегии полагаются сыщикам лондонской полиции.

– Разумеется, – улыбнулся Джо. – И, без сомнения, мне разрешат взять с собой кого-нибудь из знакомых. – Он значительно посмотрел на Дейзи. Она ответила заинтересованным взглядом.

Разрешит ли Эллен, чтобы она отправилась туда в сопровождении одного лишь Джо Чандлера? Эллен так заботится о приличиях… она просто невыносимо строга. Но что это говорит отец?

– В самом деле, Джо?

– Конечно!

– Тогда вот что! Если вам это не доставит слишком больших хлопот, я бы очень хотел как-нибудь сходить туда с вами. Не дожидаясь, пока поймают Мстителя! – Бантинг широко улыбнулся. – Мне хватит и того, что уже там имеется. Эллен, конечно, со мной не согласна. – Он бросил взгляд на жену. – Но не думаю, что я такой уж кровожадный человек! Просто я с ума схожу от любопытства, когда слышу о преступлениях… таков уж уродился. Я всегда завидовал дворецкому, который имел отношение к Балемской тайне!

Мисс Дейзи и молодой человек снова обменялись беглыми многозначительными взглядами. Глаза Джо сказали: "Не смешно ли, что вашего отца потянуло в такое место? Но ничего не поделаешь: если ему приспичило, придется его взять, хотя куда приятней было бы пройтись вдвоем". А в глазах Дейзи, умей Джо так же ловко расшифровывать взгляды, как она, он прочел бы ответ: "Досадно, что тут скажешь. Но отец не думал ничего плохого. Все равно мы прекрасно прогуляемся, пусть даже втроем".

– Как насчет послезавтра, мистер Бантинг? Я зайду за вами, скажем, в полтретьего, и мы вместе с мисс Дейзи отправимся в Скотленд-Ярд. Много времени это не займет: можно будет доехать на омнибусе до Вестминстерского моста. – Он оглянулся на хозяйку. – А вы, миссис Бантинг, не пожелаете к нам присоединиться? Там есть на что посмотреть.

Но та решительно помотала головой.

– Да у меня внутри все перевернется при виде яда, отнявшего жизнь у какого-нибудь бедняги! А про ножи и говорить нечего! – В ее бледном лице проступил подлинный, отчаянный ужас.

– Ну, ну! – быстро вмешался Бантинг. – Каждому свое – я всегда так говорю. Эллен все это ни к чему. Пусть остается караулить дом… то есть, прошу прощения, жильца!

– Мне не нравится, когда подсмеиваются над мистером Слутом, – недовольно отозвалась миссис Бантинг. – Но как же вы добры, Джо – доставить Бантингу и Дейзи такое редкостное удовольствие! – Никто из троих собеседников не понял ее сарказма.