Текст книги "Все меняется в один момент (СИ)"

Автор книги: Марго Лайм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

========== Часть 7 ==========

Pov Китнисс:

Прошло ещё два месяца, как я живу в доме Пита. Мне так тепло и уютно рядом с ним, с человеком, который любит меня, и которого люблю я. День за днём пролетают незаметно. Я стала чаще выбраться в лес, иногда даже с любимым. Тогда мы устраиваем пикник возле озера на выступе, любуемся пейзажем. Однажды, когда только-только выпал первый снег, Пит пришёл в лес с мольбертом и красками и начал рисовать. К вечеру этого дня, у меня в сумке было несколько белок и два зайца, а у него красивейшая картина голубого озёра, окаймлённая белым пляжем и черно-белым лесом вдали. Красота!!!

Кстати, Питу удалось научить меня готовить, представьте себе! Сначала у меня получалось ужасно, но потом все лучше и лучше.

Но начиналось все с обыкновенного сонного утра. Я проснулась, на удивление, рано, до того, как встал Пит. У меня было время до его пробуждения, поэтому пошла в душ. Прохладные струи воды быстро смыли сон и пот, охладили кожу. Теперь я чувствую себя намного лучше! Заканчиваю принимать водные ванны и прислушиваюсь к тишине дома – любимый так и не проснулся, на цыпочках спускаюсь в кухню. Холодный воздух приятно обдувает ноги, на душе такая легкость, все так прекрасно! Желудок судорожно просит еды, и я решаю сама приготовить завтрак. Самоотверженный поступок, на самом деле, потому что сама я никогда ничего не готовила, за исключением времени на арене Голодных игр. Открываю холодильник и с восторгом смотрю на заполненные полки всякой вкусности. После нескольких минут раздумий решаюсь приготовить омлет – что может быть проще: яйца, молоко и колбаса. Вот только я СОВЕРШЕННО не умею готовить, поэтому у меня все пригорает, и я даже уже настроилась психануть и бросить все к чертовой матери, когда, совершенно неожиданно, родные и любимые, немного грубые, но большие руки обнимают меня, а столь знакомый голос сонно звучит за спиной:

– Хм, ну разве так можно, малышка? Давай помогу! – нежный поцелуй в затылок и вот он отходит, давая холодному воздуху оставить отпечаток на моей спине, отчего я ёжусь, берет у меня сковородку и выбрасывает содержимое в мусорное ведро. Ну, разве так можно! Я строю недовольную мину и дуюсь. – Тааак, а вот этого не надо! – милый смешок и поцелуй в самый кончик носа, – так ты никогда не научишься готовить, а мне не нужна жена, не умеющая приготовить даже омлет на завтрак своему любимому мужу! – шепчет любимый, обжигая дыханием кожу шеи.

– Так прям и мужа! – усмехаюсь я. Да, я не романтик, это по части Пита.

– Ну, кто ж нас знает! – уклоняется Мелларк, как бы давая понять, что этот разговор сошел на нет. Он встает сзади, очень близко и берет мои маленькие ручки в свои. – Теперь я буду тебя учить готовить, поняла?

Я этому не сильно рада: учитель, которого ты очень сильно хочешь, не самый лучший учитель; поэтому я поворачиваюсь к нему лицом, наши лица так близко друг к другу, что губы разделяет всего несколько сантиметров.

– Ага! – киваю я и нежно целую своего мальчика с хлебом. На удивление, Пит ответил на него и углубил поцелуй, теперь он был страстным, а не нежным. Его руги бродили по моей талии, прикрытой его же футболкой, хорошо прикрывающей мои ягодицы, но неприлично короткой, оставляющей мои ноги голыми. Пит нежно приподнял меня над полом и посадил на тумбочку, так целоваться стало гораздо удобнее, я и не замечала, какой он высокий! Все тело заполняло приятное ощущение, уходившее вниз живота, где порхали бабочки. Малларк бесстыдно исследовал мой ротик, танцуя с языком незнакомый никому танец. Мои дрожащие пальчики то запутывались в его пшеничных волосах, то изучали каждую клеточку плеч и груди. Но, похоже, он в серьез собрался меня учить готовить, так как, неожиданно резко прервал поцелуй, спустил меня на землю и повернул обратно плите.

– Нет! Так не пойдет! Давай ка готовить, а то мы останемся голодными. – нет! Ну кто так делает?!

Возмущаться не было смысла, поэтому я покорно послушалась своего «учителя», постаралась успокоить бушующие во мне гормоны и понимать, что он говорит. На удивление, завтрак мы приготовили быстро, а, главное, вкусно!

После этого Пит стал моим гуру и с удовольствием учил меня готовить, разбавляя учебный процесс нежными поцелуями, а я старалась быть прилежной ученицей, и у меня получалось!

Теперь я, вооружившись кулинарной книгой, как настоящая хозяйка, стою у плиты и готовлю ужин к приходу любимого. Правда, выпечку, все же, готовит Мелларк. У меня не получается так, как у него.

” Ну, ты даёшь, солнышко!” – частенько восклицает Хеймитч. ” Не думал, что ты станешь домохозяйкой!

Бывший ментор частенько забегает к нам на чай, пока Эффи в Капитолии по работе. Ведь у неё там целый бизнес по производству бальных выпускных и просто вечерних платьев и костюмов по эскизам Цинны, а их много! Я очень по нему скучаю, иногда, ведь этот талантливый человек за несколько минут стал моим лучшим другом тогда, перед 74 голодными играми. А после революции я узнала, что перед своей смертью он приказал своим швеям сшить мне целый гардероб вещей. В не есть все: повседневная одежда, куртки, даже шуба, шапки и шляпы, обувь, вечерние наряды, он продумал все настолько чётко, что у меня есть даже одежда для беременности и ползунки и распашонки для ребёнка. Я благодарна Цинне, как никому другому. Ну вот, опять слёзы… После всего перенесенного мною, я стала слишком сентиментальной. Вот и сейчас я сижу напротив шкафа и плачу, вспоминая Цинну, арену, игры…

Мои раздумья прерывает резкий звонок телефона на первом этаже. Сижу с минуту на месте, пока до меня не доходит, что Пита дома нет, и сломя голову несусь к телефону, пропуская ступени.

– Добрый день, это мистер Мелларк? – звучит незнакомый голос из трубки

– Нет, это Китнисс Эвердин, а Пита…– я не успеваю договорить

– ГОСПОДИ! Наконец-то я до Вас дозвонилась! Мы уже решили, что вы мертвы!

– Постойте, кто вы? Откуда и зачем звоните? – от неожиданности звонка у меня аж голова разболелась.

– Ах, да. Мисс Эвердин! Меня зовут Кэтрин Стенд, я звоню из 8 дистрикта. Дело в том..– девушка сделала большую паузу,– вы присядьте, если стоите,– я плотно оперлась о стену.

– Продолжайте, пожалуйста! Для чего же вы звоните.

– Просто ваша мама…,– сердце моментально сжалось в ожидание продолжения.– у нее случился инсульт и сейчас она в больнице, – сердце камнем упало в низ, в висках гудело, грудь разрывалась, мое тело обмякло и скатилось вниз по стене, слезы вырывались из глаз, стоны заполняли все внутри меня. Я отпустила трубку и больше не слушала девушку, а просто дала волю слезам. Я не знаю сколько прошло времени, ощущать тело я перестала уже давно, сейчас я что-то нематериальное, душа, которой тяжело от осознаваемого горя. Кто-то что-то кричит, будто через огромную стеклянную стену вокруг меня. Мое тело поднимают и несут. Я теряю сознание…

Pov Пит:

Сегодня с самого утра у меня было очень неспокойно на душе. Что-то случится и я это чувствовал, поэтому ушёл с работы по раньше: посетителей в пятницу, обычно мало, парни сами управятся, без меня. Домой я не просто пошел – побежал! Сердце бешено стучало в груди, к горлу подкатывал странный ком, все тело тряслось: ЧТО-ТО СЛУЧИЛОСЬ ДОМА! Что-то с моей любимой.

Забегаю в прихожую. Сердце уходит в пятки: Китнисс, моя любимая хрупкая девочка лежит в позе “эмбриона” на полу рядом с телефоном, трубка висит на проводе, и не двигается, только плечи трясутся от слез, еда слышны ее стоны. “Да что здесь, черт возьми, произошло?” Несколько секунд испуганно стою, как примороженный к полу. Биение сердца больно бьёт по вискам. Очнувшись, подлетаю к Кит, трясу её маленькое тело – ответа нет, кричу её имя, прошу ответить – ничего. Проверяют пульс – бешеный. Приказываю себе успокоиться, аккуратно поднимаю Китнисс в спальню и укутываю большим пуховым одеялом, она совсем холодная. Бегу за нашатырем.

Дурно пахнущее средство относительно помогло Кит – она на мгновение пришла в сознание, истерично крича “мама”. Я крепко обнял её, после чего любимая успокоилась и мгновенно уснула. Понял я лишь то, что что-то случилось с миссис Эвердин. Бедная Кит! Она не выдержит смерти ещё одного любимого человека.

Укладываю “хрустальную девочку” на постель, спускаюсь вниз, что бы отключить телефон и закрыть дверь, через которую в дом попадал холодный декабрьский ветер. Быстро принимаю душ – не хочу оставлять Китнисс на долго одну, не спокойное у меня ощущение.

Pov Китнисс:

Прихожу в себя я рано утром, надеюсь следующего дня. Пит спит на кресле, свет окна больно режет мои глаза, пытаюсь встать – тело совершенно не подчиняется мне.

– Пиит! – шепчу я, едва шевеля губами, – ПИИТ! – получается немного громче. Парень вздрагивает и открывает глаза. – Пит, – опять зову я его, как рыба, хватая воздух; парень встаёт и быстро подходит ко мне.

– С возвращением! – я рада вновь видеть своего мальчика с хлебом, хотя, нет, он уже давно не мальчик, а настоящий мужчина; в дневном свете, струящимся из окна его волосы будто светятся золотом, создавая святой ореол вокруг головы; на лице сияет широкая улыбка, в глазах – огоньки радости и счастья.

– Сколько я проспала? И что произошло? – пытаюсь повернуть голову, ожидая резкую боль; но её нет, я безумно рада, возможно, моё состояние не столь плачевное.

– У тебя случился эмоциональный шок, проспала ты целый день, вчера я вызывал врача – он сказал, что все будет хорошо, главное не волноваться; боль скоро прекратится, но лучше тебе несколько дней полежать в постели.

– Нет. Пит, я не могу, мне нужно к маме в 8 дистрикт. У неё случился??? и я должна приехать к ней! Ты не можешь… – я чуть не плачу, когда меня перебивает Пит.

– Я тебя никуда не отпущу!

– ПИТ! ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ТАК ПОСТУПИТЬ!

– Я победу с тобой!

– У тебя работа, а я еду на долго!– Кричу я, горло саднит от сухости.

– А я и тебя никуда не пущу! – Так же громко вскрикнул Пит и встал с кровати.

– Не сможешь! – пытаюсь встать, но только сильно ударяюсь головой о спинку кровати, не удержавшись на руках. Мелларк испуганно подбегает ко мне, обхватывая руками голову.

– Ну чего ж ты? Сильно ударилась? – его голос – заботливый, нежный, спокойный, его большие теплые обезболивает лучше любого лекарства. Я успокаиваю его, легко улыбаясь и перебирая пряди его волос. Легкий, почти невесомый поцелуй, и вот передо мной опять мой милый, добрый Пит.

– Ну, хорошо. Уговорила! Пойду покупать тебе билеты к маме, – счастье переполнило меня, – нооооо, поедешь ты завтра, вечером, когда я удостоверюсь, что с тобой все хорошо. Поняла? – Я только киваю, благодарно целуя в губы любимого.

========== Часть 8 ==========

Ну вот я и 8 дистрикте! Еще вчера Пит бегал за мной попятам, что бы удостовериться, что со мной все в порядке. Еще вчера я была дома и ужасно волновалась, как он будет без меня; сердце дико билось, когда я прощалась с любимым на пироне пол часа, пока кондукторша не сказала о скором отъезде поезда. Мой милый нежно целовал меня на прощание и еще долго стоял на месте, смотря на исчезающий в дали поезд, пока он совсем не исчез, увозя меня в другой дистрикт.

И вот я далеко от дома, но очень близко от мамы. Целый день я нервно ходила по вагону, не зная чего же ожидать там, боясь неизвестности. Как только я сошла с поезда, в нос ударил едкий запах медикаментов, такое бывает, когда ты заходишь в аптеку или к стоматологу; от таких мыслей, с секунду я почувствовала боль в зубах. Восьмой дистрикт, как и наш хорошо отстроили, даже лучше чем прежде. Теперь здесь все на капитолийский лад: здания, машины, люди; говорят, что сюда перевезли большинство медицинской техники, да и знаменитые врачи, и ученые тоже здесь. Теперь, 8 дистрикт – это научный центр всего Панема! «Ух, как много пафоса».

В нетерпении я хотела сразу поехать в больницу, адрес мне дала та медсестра, но меня, скорее всего не пустят с чемоданом к маме, поэтому я вызвала такси и приказала, я именно приказала, везти меня в самую близкую к больнице гостиницу. К моему удивлению, меня привезли в гостиницу стоящую прямо напротив нужной мне больницы. Заказав дешевый номер, я бросила туда вещи и уже хотела уходить, но мой взгляд упал на зеркало и мое в нем отражение. Боже мой! Как меня еще пустили в такую хорошую гостиницу. Я же похожа на черти кого! Под глазами огромные мешки, губы покусаны в кровь, ужасные вещи, ногти искусаны… «Нет, так не пойдет! Волнение волнением, но к маме я не пойду в таком виде». Бегу в ванную, смываю с себя пот, грязь и заодно усталость, надеваю платье Цины – нежно фиолетовое с белыми оборками и такого же цвета широким поясом, обуваю сапожки на аккуратном каблучке и, в заключение, заплетаю косу. Она у меня получается только с третьего раза так как, оказывается, я совершенно разучилась это делать. Последний раз смотрюсь в зеркало, накидываю белое пальто и беру сумку и бегу в больницу.

– Здравствуйте! Не подскажите, где лежит мисис Эвердин? – отдышавшись и успокоившись спросила я у толстой хмурой тетке в регистратуре ( и где они таких берут?)

– 27 палата, второй этаж и на право,– грузно сказала женщина

– Большое спасибо, – крикнула я, убегая в сторону лестницы.

Поднявшись на второй этаж и дойдя до нужной палаты, я вновь засекла себя на том, что я кусаю губы, которые итак опухли и кровоточат. « Спокойно, Китнисс! Спокойно!»

Захожу в палату, едкие воспоминания больно кружат в голове и пронзают сердце. Я лежала в похожих после игр. Сглатываю желчь, скопившуюся во рту и набираю по больше воздуха в легкие, шумно выдыхаю через рот.

– Мамочка, – зову я тихо, слышу тихий шорох, подхожу ближе к кровати. Сердце пропускает удар, когда я вижу совершенно бледное лицо своей мамы, опухшие веки и сухие руки. Слезы наворачиваются на глаза,– Маааам, очнись!

– Я не сплю, солнышко, – тихий, усталый шепот разбивает мне сердце, Я очень рада, что ты приехала ко мне, – мама пытается улыбнуться. Я так рада, что она жива. Тяжелый камень свалился с моих плеч, и стало легче.

Я еще около часа говорила с мамой, точнее я рассказывала, а она внимательно слушала и изредка спрашивала что-то у меня, пока милая медсестра в белоснежном халате и с пучком сероватых волос на голове не прервала нас, сказав, что время посещений закончилось. С легкой грустью в сердце, я покорно ушла к себе в номер, нежно поцеловав маму в щечку и пообещав обязательно прийти завтра. Весь вечер у меня было странное легкое настроение. Я и не думала, что так соскучилась по матери. Зайдя в свой номер, я быстро приняла душ и легла спать. «Подумать только, как я устала!»

В эту ночь мне приснился добрый, радостный сон из прошлой жизни: мне приснилось детство, когда мне было лет 7-8, и отец еще был жив. Я бегала с мамой по полю, смеялась, отец крутил меня на руках и тоже улыбался, а мама заливалась веселым смехом и расстилала покрывало для пикника, солнце ярко светило, ветер развивал волосы. Все было так прекрасно, что просыпаться совсем не хотелось. Поэтому встала я в первом часу дня. После плотного завтрака я совершенно не знала, чем себя занять, дожидаясь часов приема в больнице, и в конце концов решила погулять по дистрикту. К его запаху я уже привыкла и от этого, ходить по улицам было легче. Улицы 8 дистрикта были однообразны и пустынны, дома одинаково серые, лишь изредка встречались разносчики быстрого питания и почтальоны. Я решила дойти до центра дистрикта, где находилось единственное зеленое и живое место во всем городе – парк Революции. Но зима не пощадила и этот уголок природы, переодев его в белый наряд, лишив всяких красок. Глубоко вдохнув холодный воздух, я села на лавку возле трёх высоких деревьев и принялась читать ту удивительную книгу, которую нашла тогда, в доме Пита, и напоминавшую сейчас мне о нем.

– Почему такая красивая девушка скучает одна в этом пустынном парке,– неожиданно разрезал тишину приятный низкий голос.

– А красивая девушка и не скучает, она просто отдыхает, – мне совсем не хотелось ни с кем говорить, и я вежливо попыталась отлить незванного незнакомца, который на удивление был очень красив, но тщетно. Кареглазый брюнет в чёрной куртке подсел ко мне на лавку, разглядывая книгу.

– Что ты читаешь? – спросил он после минуты глазения на неё

– Книгу, не видишь.

– Ох, как грубо. Ну, не хочешь отвечать – не надо. Но тебе не холодно, сидеть здесь, одна?

– Вы, прошу говорить со мной на вы,

– Хорошо. Может прекрасная дама соблаговолит пройтись со мной до ближайшего кафе, где я бы угостил её кофе и чем-нибудь сладким?

– Ну, что ж, у меня есть час времени, который нужно убить, поэтому я приму ваше предложение,– думаю, ничего страшного е случится. Он так похож на Гейла – не думаю, что он плохой. Скорее всего, он добрый галантный молодой человек.

Через 5 минут Энсел ( а именно так звали парня) привёл меня в приятное кафе, находящееся где-то между парком и нужной мне болиници. Мы разговорились. Оказывается, Энсел учится в медицинском колледже на хирурга и проходит практику как раз в больнице, где лежит моя мама. Ему 23 и он живёт с мамой и младшей сестрой, которой только только исполнилось 10 лет. Энсел оберегает своих дам т.к. отец умер во время революции, это очень мило с его стороны – быть не только братом и сыном, но ещё и защитником, кормильцем. Час в его обществе прошёл незаметно. Энсел много рассказывал о себе и участно расспрашивал о моей семье. В конце он проводил меня до маминой палаты, напрощанье сказав: ” Было приятно пообщаться с самой Сойкой – Революционеркой!” Хах, он странный, но весёлый.

Следующую неделю я провела в обществе Энсела, короткая долгие вечера и мутные утра, дожидаясь времени посещения, раз в два дня, вечером, звонив Питу и болтая с ним по нескольку часов о состоянии мамы ( про своего нового друга я говорить не стала – зачем зря тревожить любимого). С часу дня и до четырех я была у мамы и сидела возле неё, следя за каждым вздохом, боясь, что другого не будет. Вскоре мама начала поправляться, и врач пообещал, что завтра ее выписывают домой, но ей нужено еще дня три посидеть, а точнее полежать дома, а так же ей нужен уход. Радостная я побежала к Энселу, рассказать эту новость.

– Эн! Я скоро наконец-то вернусь домой! – воскликнула я, открыв дверь его квартиры ( его мать и сестра уехали к бабушке на несколько дней и должны были вернуться только завтра)

– Что случилось! Почему ты так орешь? – я только заметила, что он был в одних штанах, спущенных до тазовых костей и с мокрой головой.

– Ой, я вырвала тебя из душа, извини, – неловко пролепетала я.

– Да нет. Ничего, я уже вышел, просто не успел обсохнуть,– включился парень и подошёл ко мне, помогая снять пальто, – а теперь давай все по порядку и спокойней.

–Хорошо, я села на мягкий диван в гостиной и подождала 3 минуты, пока хозяин учтиво сходил за кружкой горячего какао с молоком, – спасибо!

– Итак, что произошло…

– О! Ничего страшного, – перебила его я, – просто, как ты помнишь, я приезжала сюда, пока моя мама в больнице. Завтра ее выписывают, а через пол недели я уезжаю домой! – говорила я радостно, но с каждым словом парень, почему то становился все мрачнее.

– Получается, в наших краях ты последние деньки? – Эн говорил, будто не со мной, а сам с собой, – Мне жаль, что все так сумбурно, но нет времени, – после этих слов, парень взял у меня пустую кружку и молниеносно поцеловал меня, заключив в свои объятия. Несколько секунд я ошеломленно пяталась понять, что происходит, пока он проникал в мой рот горячим поцелуем, но позже я все же вернула свой мозг в норму и постаралась вырваться из цепких лап негодяя, что не очень хорошо у меня получалось. Он крепко прижимал своим телом меня к дивану и бесцеремонно исследовал мой рот, против моей воли. Я пыталась освободиться, прервать поцелуй, сделать хоть что-то, но все было тщетно. Я ощущала себя куклой в руках мастера. Но так не должно быть! Я люблю Пита! Не найдя другого выхода, я резко сомкнула свои зубы, прикусив его язык. От неожиданности Энсел разомкнул руки «Ах ты, дрянь» – почти прокричал он. Он быстро догнал меня и схватил. Раздался гулкий шлепок пощечены, боль окутала меня, а он не переставал лапать моё тело под платьем ( и втемяшилось мне его надеть? Предчувствовала же, хотела надеть футболку и джинсы) Не нахожу другого выхода, как ударить Энсела ниже пояса. Тот вскричал и оттолкнул меня.

– Эн! Опомнись! Мы друзья… у меня есть парень.. эй! – кричала я на него, пока чудовище, проснувшееся в нем пыталось меня догнать.

– Нет! Ты будешь моей! Я столько дней убил на тебя, малышка,– последнее слово он сказал с таким ядом, что можно было умереть только он звука. ( ну все, ты меня достал, мальчик). Эти слова стали последней каплей, я пришла в ярость: я, победитель Голодных Игр, Сойка-Пересмешница не могу справитьчя с одной похотливой сволочью?! Со всей силы влепляю ему по морде кулаком. Он теряет сознание, а я, пользуясь случаем забираю пальто и сумку и бегу подальше от него.

Добежав до своего номера, я беспомощно падаю на кровать и реву. Я хочу домой! Хочу к Питу! Хочу чувствовать на губах его губы и его руки на теле!

На следующее утро я собираю вещи и иду в больницу. Мамочку выписали, поэтому три с половиной дня я живу у нее в квартире, пока она полностью не приходит в себя. Эти три дня оставили счастливые воспоминания и тепло в моем сердце; так близко друг к другу душами я с мамой не была уже давно. Вечером во вторник я сажусь на поезд и уезжаю домой. Завтра в 12:10 я буду в родном дистрикте, а пока я выпиваю легкое снотворное и ложусь спать, чтобы время протекло быстрее.

========== Часть 9 ==========

Мне снится тёмная комната, красный шелк покрывал на большой мягкой кровати, я лежу на ней с завязанными глазами и не в силах пошевелиться, большие, теплые руки Пита блуждают по всему телу, нежно массируют грудь… продвигаются ниже, поглаживают живот… я чувствую его губы на соске… мне хорошо. Нет! Мне божественно хорошо!

Его рука спускается ниже, поглаживая самое сокровенное через тонкий хлопок трусиков… с силой закусываю губу и издаю протяжный стон…

Мой сон прерывает неприятный, гнусавый голос проводницы, объявляющей о прибытии в мой дистрикт через пол часа. Что ж, есть время на сборы.

Быстро скидываю с себя ночную рубашку и уже обнаженная иду в душ, чтобы смыть с себя ночное возбуждение. В зеркале замечаю что прокусила во сне губу и теперь из раны тонкой струйкой течёт кровь, которую я быстро слизываю языком. Встаю под горячий душ. В голову сразу же возвращаются обрывки из сна… пытаюсь выкинуть их от туда… Как же я хочу домой…

ДОМ! БОЖЕЧКИ, скоро ведь уже приедем!

Быстро выбегаю из ванны и ищу что надеть.

За окном безграничные белые от снега поля и чёрные от голых деревьев леса, как стражники тишины ограждают огромные просторы земли. Красота!

Поезд приходит на вокзал. Выбегаю из вагона и вдыхаю этот чистый, холодный снежный воздух. Как же я по нему соскучилась!

Заказывать машину я не стала; вещей у меня мало, да и до дома хочу пройтись пешком. Родной дистрикт! Хоть я и не долго пробыла у мамы, мне ужасно не хватало его. Этих маленьких узких улочек и двухэтажных семейных домиков, шумного парка, где резвились дети, играя в снежки, катаясь с горки на санках, маленьких магазинчиков и лавочек с большими витринами. За весь путь я не встретила никого знакомого. Хотя это не удивительно: понедельник, двенадцать часов – все на работе. Все, кроме Пита Мелларка. У него сегодня выходной, в пекарне всегда выходной в понедельник. Мысли улетают куда-то далеко… Но вот и дом Пита, в своём я не была уже месяца три. Там меня ничего не держит.

Стучу в дверь. Конечно, я могу сама открыть дверь, но не сегодня. Ставлю чемоданы возле себя и сажусь на один из них, перед этим ещё раз позвонив в звонок.

Дверь открылась через несколько минут. На пороге стоял Пит в фартуке на голый торс и домашних рваных джинсах. Как же я рада его видеть: своего родного, теплого, пахнущего хлебом и приправами. Я мгновенно вскакиваю с чемоданов и утопаю в его объятиях.

– Я очень скучал,– шепчет мне Мелларк, – слава богу ты дома.

Его голос, такой нежный, но при этом мужественный ласкает ухо. Но хочется большего, хочется полностью забыться в нем, поэтому я толкаю его в глубь дома, быстро закрываю дверь и жарко целую своего мальчика в губы. Его руки крепко обнимают меня за талию, гладят спину, грубо сжимают ягодицы. Это так приятно, что я забываюсь. Мой плащ летит вниз. Мы уже в гостиной. Жарко. Страстно. Губы пита на моей шее. Он целует, прикусывает, облизывает. Мои руки нежно зарываются в его белокурые густые волосы. От переизбытка эмоций кружится голова. Желание почувствовать его всего распирает изнутри. Я невольно издаю протяжный громкий и совсем не скромный стон наслаждения. Одежда падает к нашим ногам. Пит медлит, но все же входит. Резко, больно, но жутко приятно. Толчки, стоны, крики. Это больше чем реальность – это космос. Мы выдыхаем вместе и падаем на большой роскошный диван. Рядом, тело к телу.

Я долго не могу прийти в себя, а когда спокойствие наконец наступает я не замечают как засыпают. Нежное покрывало сна окутывает меня, сквозь сон чувствую, как сильные руки поднимают меня и кладут на холодную постель в спальне. Я счастлива!