Текст книги "Тайный сын магната. Прости за все (СИ)"

Автор книги: Марго Лаванда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 17

Дверь заперта, хозяйка возится с ключами, подбирает нужный и наконец предлагает мне войти.

Комната просторная и уютная. На полу новый ковер в темно-серых тонах. На окнах занавески в цветочек, пахнет чистотой и свежестью.

Женщина бросается к окну, которое явно распахнуто настежь, занавески колышутся, и похоже мокрые.

– Вот ведь! Закрыть забыли. Зато свежо. Кстати, мы даже не познакомились толком. Катерина я.

– Есения. Спасибо вам, Катерина Егоровна, за гостеприимство, – отвечаю сдавленно.

Мое внимание сосредоточено на двуспальной кровати, единственной в помещении.

– Да что уж там спасибо. Это вам спасибо что решили нашими услугами воспользоваться.

Мы тут только месяц назад ремонт закончили, еще не жил никто. Может и не дешево конечно, но условий лучше точно во всей округе не найдете, – тараторит хозяйка, видимо неверно истолковывая выражение моего лица.

Что ей ответить? Что мы обманули, что не женаты, всего лишь коллеги и не можем спать вместе?

– О, вот и глава семейства, – в комнату входит Давид. – Смотрите, как вам тут, какие, может, пожелания?

– Все отлично, спасибо, – Давид ставит наши чемоданы возле двери.

– Ну вот и славно, – вздыхает с облегчением хозяйка. – Располагайтесь, ванная напротив, дверь в дверь. А я пока обед закончу готовить. Борщ у меня пальчики оближете. Всем нравится. Так что спустя часик спускайтесь, покушаем.

– Отлично, большое спасибо.

Егоровна кивает и уходит, оставляя нас наедине.

– Не надо так нервничать, Есения. Я могу поспать на полу, – говорит Байратов, сразу тонко определяя причину моего ступора.

– Спасибо за заботу, как-нибудь разместимся, я думаю. Пойдешь в ванную?

– Ты первая. Прими горячий душ.

– Ап-чхи! Хорошо, я быстро, – киваю.

В комнате напротив большая ванная, как следует отреставрированная, главное, что везде очень чисто. Напор слабый, поэтому решаю набрать ванну и полежать в горячей воде, согреться. Хоть недолго, ведь Давиду тоже нужно высушиться и душ принять.

Меня колотит, растираю себя мочалкой. Когда возвращаюсь в комнату, закутавшись в большое цветное полотенце, Байратова нет. Снова ушел куда-то.

Он так точно заболеет. Начинаю беспокоиться и предпочитаю это не анализировать. Быстро сушу волосы, благо есть даже фен, гостиница у Егоровны и впрямь замечательная.

Надеваю джинсы и свитер. Хорошо, что их прихватила с собой, досушиваю волосы, убираю их в хвост и спускаюсь вниз на поиски Байратова.

Внизу, у самой входной двери вижу ребенка. Совсем маленький, немногим старше Саши, играет на полу с машинками.

– Привет, – сажусь перед ним на корточки. – Ты чей?

– Пивет, – смотрит на меня простодушно. Протягивает машинку.

Одежда у ребенка очень грязная, сердце сжимается. Не понимаю, как можно столько сил, души вкладывать в гостиницу и так относиться к маленькому.

– Ты кушать хочешь?

– Да!

– Тогда идем, поищем где тут кормят.

На просторной кухне, куда заглядываю, хлопочет Егоровна.

– О, проголодались? Отлично, уже все готово.

– Ребенок есть хочет.

– Ребенок? – удивленно смотрит на малыша, который оказывается за мной спрятался. – Вот же Светка, стерва наглая! Снова Петьку мне подсунула! Ох, ну и грязный, оборванец просто. Стыдно как, извините меня.

– За что вы передо мной извиняетесь?

– Да ну как, вы гости, небось неприятно смотреть на такое. Понимаете, Светка одно время с сыном моим гуляла. Пять лет назад это было. Да совсем недолго, он и не смотрел на нее, а потом в армию ушел. Да не вернулся… Сгинул, сыночек мой.

Егоровна всхлипывает, вытирает рукавом слезы.

– Мне очень жаль, сочувствую…

– Спасибо, девонька. Так вот, сына нет, а соседка стерва мне теперь ребенка своего подсовывает. Говорит, что Пашин он… Только ни капли на Пашу не похож! А Светка со всеми в деревне перегуляла. Не верю я ей, только душу мне травит. Пить начала, совсем за сыном не следит. Ему четыре с половиной, вроде как, а посмотрите мелкий какой. И не говорит почти. Я конечно кормлю иногда, жалко. Да и в такую погоду, ну вот как выгнать. Только мне все это не нравится! Хоть в полицию заявляй.

– Можно я покормлю его?

– Да пожалуйста, если не противно. Грязный весь.

– Я могу его помыть.

– Ну вы даете, городские. Да что угодно, если вам хочется, мне пирогами заняться надо.

– Спасибо. Вы не отвлекайтесь, я сама на стол накрою.

– Правда? Ну и отлично. Голова болит, на дождь всегда так. Давление падает. Полежать бы…

– Отдохните, конечно.

Давид

– Не представляете, как мне неловко, что все так вышло. Обещаю, что компенсирую ваши с Есенией неудобства, – голос Михаила звучит расстроенно.

Ясное дело, на приеме расписывал сплошные достоинства местности, в которой мы очутились. Оказалось, настоящее болото, богом забытые места.

Ловлю вдруг себя на мысли, что не злюсь нисколько. Наоборот. Мне все это нравится.

Настоящее приключение. Маленькая покосившаяся деревня, ужасные дороги, ливень.

Когда успел таким романтиком стать? Раньше разнес бы партнера к чертям за такую подставу. Мое время стоит слишком дорого, чтобы тратить его так бездарно.

Но сейчас все иначе, потому что рядом Есения. Не могу выкинуть из головы растерянное выражение ее лица, когда смотрела на единственную кровать в нашем номере.

Которую нам придётся делить на двоих.

Размечтался, – осаживаю собственные фантазии.

Нет, скорее всего мне придётся спать на полу, – усмехаюсь.

Только я и этому рад. Как верный пёс в ногах хозяйки, буду охранять свою принцессу.

– Не надо мне никаких компенсаций, Михаил. Дорогу в порядок приведи. Точнее, сделать ее надо, если уж объекты недвижимости у тебя в этих краях.

– Да была дорога, клянусь! Размыло ее.

– Ясно. Будем считать, мы друг друга услышали.

– Конечно! Все сделаем в лучшем виде, починим, исправим, обещаю. Завтра утром будет машина. Ещё раз простите что все так глупо вышло.

Решив все вопросы на улице, промокший до нитки, возвращаюсь в гостиницу. Есения уже должна была вымыться. Специально время тянул, не хотел смущать девушку. Но сейчас продрог и дальнейшее джентльменство в этом вопросе может спровоцировать пневмонию.

Хотя я поддался на уговоры Семена, принял полстакана неплохого самогона, для профилактики.

К моему удивлению, из-за двери в ванную слышится плеск воды, а затем смех Есении.

Мелодичный, такой искренний, аж горло спазм сжимает. Рядом со мной она никогда не смеялась.

Что происходит?

Распахиваю дверь. Не знаю, чего я ожидал, но точно не открывшейся картины.

Есения сидит на корточках возле ванной. В которой, по уши в пене, сидит ребёнок. Весело стучит руками по воде, брызги летят во все стороны.

Вроде выпил я совсем немного, что за странные видения?

– Что тут происходит?

Вопрос получается резким, мой голос звучит грубо, да и внезапность видимо некстати, помягче надо было заявить о своем присутствии.

Мальчик дёргается, словно собираясь выпрыгнуть из воды и убежать.

– Стой, Петя! Не бойся, он не обидит! – восклицает Есения, удерживая мальчика. – Давид, как хорошо, что ты пришёл! Я уже начала волноваться, куда ты пропал. Мы сейчас закончим и освободим для тебя ванную, – смотрит на меня.

– Что за ребенок? Откуда? – все еще ничего не понимаю.

– Это Петя.

– Почему ты его моешь?

– Потому что он грязный!

Совершенно безумный разговор, у меня ощущение что оказался в дурдоме.

И в то же время, совершенно плевать что говорит Есения. Даже если бы динозавра мыла в этой ванной, мне было бы безразлично. Потому что все вытесняет влечение. Она такая красивая, мокрая, на лбу след от пены. Такая домашняя, естественная. Да и правда, какая разница кто этот малец?

Не надо было пугать их.

Идиотом себя чувствую. Стою и продолжаю пялиться на нее.

– Я внизу мальчика нашла. Катерина Егоровна сказала, что соседский. То ли внук ее, то ли нет, но мать его приводит, когда надо отлучиться. Наверное, Егоровна обедом занята, вот я и решила помочь. Он голодный.

– Петь, давай быстро ополаскиваемся и вниз, кушать, ладно?

Мальчик смотрит на Есению влюбленными глазами. Кивает.

Он ведь ее только увидел, а уже полное доверие. На меня вон совсем иначе смотрит.

Как она это делает?

Закутывает ребенка в большое полотенце. Вытирает, что-то бормочет нежное.

Вот бы и со мной так.

Сил нет как хочется.

Вздыхаю.

– Вот только где одежду взять чистую, – вздыхает.

– Спроси у Егоровны. Давай отнесу его в комнату.

– Ой, спасибо. Он тяжелый. Старше Саши.

– Да, вижу. По сыну и впрямь сильно скучаешь.

– Ну конечно, как может быть иначе?

Одежда и правда нашлась у сердобольной хозяйки. Та уже и стол накрыла, я быстро душ принял и вниз спустился. Мальчишка уже на коленях Есении восседал важно, орудуя ложкой в тарелке с борщом.

– Зря вы так нянчитесь. Ему потом снова привыкать, – вздыхает. – Не охота про это, только не нужен он матери.

– Как это не нужен?

– Да пьет она. Все сильнее.

– А больше родственников нет? Ведь он может оказаться вашим внуком…

– Нету больше никого. Мне Светкин приплод нагулянный не нужен, ясно? И так пусть спасибо скажет, что не выгоняю мальца, когда подсовывает.

– Можно сделать анализ ДНК.

– Что? Бред, не верю я в такое. Не похож он на сына моего ни капли! Все, точка!

Есения вздыхает, крепче прижимает к себе малыша.

Глава 18

Есения

– Борщ действительно выше всяких похвал, Катерина Егоровна. Спасибо большое, – говорю абсолютно искренне, действительно, давно не помню, чтобы еда доставляла такое удовольствие.

– На здоровье, девонька, – по лицу хозяйки видно, что мой комплимент ее очень порадовал. – Кстати, может баню истопить? После хорошего обеда самое то.

– Нет, ну что вы, не нужно, – смущаюсь.

Тут и так не знаешь, куда деваться от горячих взглядов «якобы мужа», и так горю вся. Только бани не хватает.

Хорошо, что на Петю можно отвлечься. Какой замечательный мальчик, очень ласковый, отзывчивый, послушный. Неужели и правда мать его не любит? Разве может быть такое? Когда думаю об этом, сердце начинает болеть.

После еды Давид занимается делами в телефоне, а я играю с ребенком. Но время неумолимо течет, впереди ночь. Я все сильнее нервничаю.

Егоровна разрешает уложить Петра в ее комнате.

– Что я скажу, раз уж вы так подружились, – отмахивается.

Явно не хочет расстраивать постояльцев, а так бы давно отдала обратно матери. Которая и не чешется, ни разу не заглянула, не справилась как сын. Ужас просто! У меня постоянно глаза на мокром месте, когда про судьбу малыша думаю. Понимаю, что не один он такой, что никому не под силу исправить несовершенства нашего мира. Но попытки думать логически не сильно помогают, на душе все тяжелее.

Петя засыпает, когда дочитываю ему вторую главу «Волшебника Изумрудного города», с телефона. Я очень люблю эту серию книг, в детстве зачитывалась и сейчас с таким упоением снова окунулась в этот мир. Петя изо всех сил со сном боролся, но не выдержал. Так сопит сладко, невозможно от него оторваться.

Но и самой немного отдохнуть надо, завтра снова в путь. Чем быстрее дела закончим, тем скорее к Саше вернусь. Я истосковалась по сыну. Эта поездка будто нереальная. Мы снова с Давидом, как будто в прошлое вернулись. Только сейчас у меня совершенно нет причин его ненавидеть. Были ли они раньше? Я уже не уверена! Он всегда говорил, что защищает меня, а я слушать не хотела. Смотрела на него, как на насильника! При том сама пришла к нему первой… Он ведь мужчина, вот и воспользовался. Можно ли его столько времени ненавидеть за это?

Та единственная ночь подарила мне сына.

Делать нечего, наверх поднимаюсь. Вся как на иголках. Пижамы нет с собой, так что решила лечь в платье, но неудобно очень, жарко в комнате. Под одеялом точно спарюсь…

Расчесываю волосы, когда входит Давид.

– Не спишь еще?

– Ложусь, – отвечаю коротко.

– Я подушку возьму?

– Не говори ерунды, Давид. Ты не должен спать на полу.

– Не хочу тебя смущать.

– Кровать достаточно большая. Поместимся.

Ныряю под одеяло.

– Выключишь свет?

– Да, сейчас.

Когда в комнате темнеет, начинаю ерзать, пытаясь снять платье.

– Что такое? – спрашивает Байратов.

– Ничего. Я устраиваюсь удобнее. Мешаю тебе?

– Нет, нисколько. Думал, может помощь нужна.

– Ничего не нужно, спасибо.

Давид пожимает плечами и начинает раздеваться.

– Что… что ты делаешь? – пищу испуганно, когда понимаю, что на нем остаются только трусы.

– Тут чертовски жарко, Есения. Я не собираюсь мучиться и потеть. Извини, я вообще привык спать голым.

Виснет пауза, у меня горло спазмом перехватывает.

– Черт, зря я это сказал. Не хотел тебя смущать.

– Я не ребенок, Давид. Ты меня не смутил…

– Уверена?

– Абсолютно. Давай уже спать.

Вот только как уснуть, когда все твои мысли сосредоточены на мужчине, который ложится рядом? Давид не накрывается. Его глаза закрыты, дыхание ровное, но я чувствую, что он не спит.

Дрожь пробегает по телу. Эта ночь, похоже, будет пыткой.

Как ее выдержать?

Ворочаюсь в постели, она удобная, мягкая, так почему я будто на коврике с иголками лежу? Все тело горит, ломит. Может, прогулка от машины под дождем не прошла бесследно?

Хотелось бы верить, что это простуда.

Только поверить не получается.

Глубоко вздыхаю, снова переворачиваюсь.

Прислушиваюсь к дыханию Давида. Кажется, заснул.

Меня же теперь мучает жажда, хотя вроде бы пила перед сном.

Тихонечко соскальзываю на пол, иду к столику возле окна, на котором стоит графин с водой.

Выпив полстакана, вытираю губы. Надеюсь, теперь получится уснуть. Несколько минут разглядываю темноту за окном, потом разворачиваюсь, чтобы вернуться к кровати…

Впечатываюсь в горячий обнаженный мужской торс, вскрикиваю.

– Тихо.

– Ты меня до смерти напугал!

– Прости. Я тоже захотел пить.

– Я думала ты заснул… Прости, я тебя, наверное, разбудила…

– Нет, я не могу спать, Есения.

– Почему? – мой голос дрожит.

– Это невозможно рядом с тобой.

Щеки пылают, пульс частит.

– И все же нам надо угомониться. Завтра много работы…

Обхожу Байратова, чтобы вернуться в постель, но он внезапно хватает меня за запястье. Резко тянет на себя. Снова оказываюсь буквально в его объятиях, вздрагиваю, глубоко вдыхаю, окунаясь в его запах. Свежесть и терпкость мужского тела, он пахнет настолько притягательно что меня чуть ли не парализует. Хочется вдыхать снова и снова. Эмоции захлестывают. Понимаю, что надо остановиться. Здесь точно не место, да и нельзя нам… Не так. Все слишком сложно.

Приоткрываю рот, чтобы сказать об этом. Давид и сам должен понимать. Мы работаем вместе, у нас слишком сложное прошлое. Нужно сначала разобраться с отцовством. А еще у меня так много страхов связанных с отношениями… Бесконечно много.

Больше всего на свете я боюсь, что для Давида это лишь сиюминутное желание. Это разобьет меня на мельчайшие осколки. Не смогу себя собрать.

Поднимаю голову, чтобы сказать ему об этом. Мы встречаемся взглядами и меня парализует. Во рту пересыхает.

Боже, в его глазах настоящий пожар. Они такие голодные, дикие.

Мое тело сразу превращается в желе, ноги слабеют.

– Мы должны остановиться, – бормочу слабеющим голосом.

– Знаю.

Только ни один из нас не сдвигается с места.

Когда встала попить, не стала утруждать себя, снова одеваться, и сейчас в футболке и трусиках чувствую себя ужасно неуютно. Байратов и вовсе практически голый – на нем только боксеры. Это слишком опасно – мелькает в голове.

Давид притягивает меня к себе ближе, зарывается пальцами в распущенные волосы. Перебирает пряди. Его горячее дыхание заставляет сердце колотиться в бешеном ритме.

Я должна это прекратить, но не могу. Это сильнее меня. Вместо сопротивления закрываю глаза, и сама подаюсь ему навстречу.

Я была уверена, что оставила позади прошлое, но сейчас понимаю, какой наивной была. Или я наивна сейчас?

Как можно довериться тому, кто использовал тебя долго, в своих интересах?

– Нам лучше остановиться, – вздыхает Давид, озвучивая мои мысли.

При этом ничуть не отстраняясь, держа меня так же крепко.

Он сам дает мне возможность все прекратить. Оставляет за мной выбор.

Но я уже не могу остановиться. Первой касаюсь губами его губ. Они горячие, сухие. Меня буквально простреливает удовольствием. Давид издает хриплое рычание и набрасывается на мой рот. С каким-то бешеным голодом. Меня охватывает пламенная лихорадка. Даже минимум одежды начинает раздражать, хочется сбросить футболку. Пугаюсь этого желания. Бесполезно прислушиваться к голосу разума, он звучит все тише. Мной овладевает буквально всепоглощающая жажда. Хочу ласку его сильных, умелых рук, хочу прикосновений.

Давид не просто нужен мне – необходим.

Он прерывает поцелуй, чтобы немного отдышаться. Заглядываю в его глаза и вижу в них бушующее пламя страсти. Это не любовь, да и глупо даже на секунду надеяться, что он может испытывать ко мне нечто глубокое. Он не выбирал меня. Использовал. Потом с легкостью отпустил, не искал…

Но сейчас мне все равно. Снова тянусь к нему, целую сама, робко касаюсь языком его губ.

– Ты понимаешь, что делаешь, Есения?

Не хочу отвечать. Все тело дрожит от наваждения и слабости. Цепляюсь крепко за мужские плечи, чтобы не упасть. Сейчас не хочу думать ни о чем, кроме чувственных мужских губ.

– Ты уверена? – рычит Давид мне в губы.

– Хватит уже болтать, Байратов…

Сдавленно всхлипываю, когда Давид обхватывает мои плечи, стискивает до боли.

Но нет стыда, нет страха. Я поглощена касаниями, поцелуями. Отдаюсь со всей страстью, на которую способна.

Глава 19

– Поспи немного, нам еще долго ехать, – мягко произносит Байратов.

Закрываю глаза и кадры прошедшей ночи начинают проноситься калейдоскопом.

Прислушиваюсь к себе и понимаю, что ни о чем не жалею. Несмотря на то, что страхов и сомнений стало еще больше.

Утром, когда открыла глаза, я была одна в комнате. Быстро приняла душ, оделась. Спустилась вниз, Катерина Егоровна хлопотала на кухне, начала кормить меня завтраком.

– Давид на улице?

– Да, к нему приехал друг, они занимаются машиной. Я их уже накормила, напоила. Ушли довольные.

Видимо, Михаил уже доехал до нас. Значит, скоро отправимся в дорогу.

– А где Петя?

– Мать забрала. На удивление трезвая пришла, – неохотно отвечает Катерина Егоровна.

Я надеялась, что смогу попрощаться с мальчиком. Понимаю, что радоваться нужно, что его забрала родная мать. Что трезвая, может не так все ужасно. Все совершают ошибки…

И все же не могу справиться с иррациональной грустью.

– Вы очень добрая, Есения. Таких людей мало, чтобы о чужих малышах так заботились. Своих нету пока?

– Есть. Сын. Он младше Пети.

– Ох, ну надо же. А с виду вы девочка юная. Как повезло вашему супругу! Пусть у вас будет побольше деток!

– Спасибо, – чувствую себя неловко. Ведь получается мы обманываем эту милую женщину.

– Можно ваш адрес записать? Я бы прислала Пети подарки.

– Конечно, милая. Сейчас напишу.

Сон так и не приходит, я в какой-то полудреме. Чувствую, как машина останавливается.

– Пересядь назад, тебе там будет удобнее, – мягко говорит Байратов.

– Ты для этого остановился?

– Нет, в магазин схожу, за водой. Тебе купить что-нибудь?

– Ничего не нужно, спасибо.

Давид накрывает меня пледом. Укутываюсь в него, и наконец проваливаюсь в сон.

Как хорошо хоть надолго избавить себя от мучительных вопросов.

Что дальше? Значила ли хоть что-то эта ночь для Давида?

Заселяемся в гостиницу, Байратов уезжает на объект.

– Останься в номере, отдохни.

– Но разве ты для этого меня взял? Я тоже должна работать.

– Поработаешь завтра, у меня будет деловая встреча. Пока твое присутствие не требуется.

Принимаю ванну, потом спускаюсь вниз. Я выспалась в машине и сейчас полна сил. Прогуливаюсь неподалеку от гостиницы, затем беру легкий ланч в кафе, звоню домой.

– Ты совсем не торопишься возвращаться, – укоряет меня Кристина, после того как я вдоволь насмотрелась на Сашу, понежничала с ним. Сын захныкал, ему хотелось играть в игрушки, и Крис отпустила его на пол. – Понравилось путешествовать с Байратовым?

– Это работа, ты должна понимать. Я не могу никак повлиять на наше пребывание здесь, – объясняю подруге. – Босс решил приобрести очередной объект, мы поехали осмотреть его, застряли под проливным дождем, дорогу размыло.

– Сплошная романтика.

– Я вернусь послезавтра. Это точно.

– Мы тебя ждем. Саша плохо засыпает без тебя.

– Я безумно хочу к вам, правда!

– Ладно, давай, мне еще обед приготовить нужно, на прогулку успеть.

– Спасибо тебе, Крис. За все.

– Да перестань. Мы же семья.

Вечером Давид приглашает меня в ресторан. Раздумываю как одеться, не хочется наряжаться. И все же невольно задумываюсь. Это свидание?

В результате останавливаюсь на простом черном платье. Всегда выручает, в любой ситуации.

– Ты очень красивая, Есения, – наклоняется и целует меня в щеку.

– Спасибо, – дрожу от его прикосновения.

Заведение довольно простое, ведь тут не город, скорее большой поселок. И все же интерьер приятный. Давид заказывает бутылку красного вина. Выбираем блюда с интересными, колоритными названиями. Я говорю, что буду только салат.

– Как прошла встреча? – спрашиваю с интересом.

– Все отлично. Завтра подписываем договор и едем обратно.

– Мы снова будем проезжать гостиницу Катерины Егоровны?

– Извини, но я узнал более приемлемый маршрут. Видишь, дожди идут постоянно, и мы снова застрянем.

– Да, конечно.

– Думаешь о мальчике?

– Подумала, что если будем снова ехать мимо, я бы купила ему что-нибудь…

– Ты же взяла адрес у Егоровны. Отправим посылкой.

– Ты прав.

– Так мы быстрее домой вернемся. Ты ведь скучаешь по сыну.

– Конечно! Очень сильно.

– Хорошо. Возьми еще горячее. Салат – это слишком мало, – меняет тему.

– Хочешь меня откормить?

– Мне нравится твоя фигура, Есения. Мне нравится в тебе абсолютно все.

Опускаю голову, смущаясь комплимента.

– Я хочу еще раз попробовать. Ты дашь мне шанс?

– Попробовать что, Давид?

– Отношения с тобой. Построить семью. Между нами есть притяжение, Есения. Глупо это отрицать. Я обещаю, что не буду давить на тебя, но мне кажется лучше быть предельно откровенным с самого начала. Нам нужно попробовать. Ради сына. Ради нас с тобой.

– Дашь мне время подумать?

– Конечно.

Но Давид мрачнеет. Видимо, после прошедшей ночи он ожидал другой ответ?

– Между нами все еще много вопросов, – пытаюсь объяснить свою позицию. – Я недавно узнала, что оказывается, у тебя есть родные. Раньше ничего не знала о них…

– Тебя это задело? – смотрит пытливо.

– Да. Может быть это неправильно, и я не имею права так реагировать, но тем не менее. Я поняла, что мы чужие во многом, хоть у нас был брак, а теперь есть ребенок. Я ничего о тебе не знаю, совсем. Наверное, в чем-то сама виновата. Раньше и не хотела ничего знать.

– Есения, у меня к тебе предложение. Давай оставим прошлое позади? Не будем все время к нему обращаться. Начнем нашу жизнь с момента появления на свет Саши?

– Интересная мысль, – слабо улыбаюсь.

Почему-то к глазам подступают слезы. Я и не думала, что мы можем сидеть вот так и открывать друг другу душу. Это так захватывающе, что даже пульс частит.

Обратно в гостиницу возвращаемся, держась за руки, как настоящая влюбленная парочка.

На этот раз у меня отдельный номер, но когда подходим к двери Давида, он стискивает мое запястье и затягивает меня к себе в комнату. Я и не думаю сопротивляться. Отвечаю на его поцелуи с равной страстью. Понимаю, что влюбляюсь все сильнее, и, похоже мой инстинкт самосохранения отключился окончательно.

Обнимаю Сашу, не могу от него оторваться. Не получается сдерживать слезы, как ни стараюсь, хоть и понимаю, что это может испугать малыша.

– Ты так вырос! Такой большой и красивый! Любимый мой!

Малыш с интересом крутит в руках новую машинку. По пути домой Давид остановился возле большого торгового центра, отвел меня в магазин игрушек.

– Я понятия не имею что покупать.

– Даже то, что ты просто подумал об этом, очень ценно.

Сама же я вообще забыла о том, что надо бы купить ребенку подарок! Просто утонула в грезах, в горячем желании все время быть рядом с Давидом. Естественно, муки совести не заставили себя ждать.

Мы с Давидом договорились, что он поедет к себе. Отоспится – ведь много часов провел за рулем. Что позже выберем день, когда я познакомлю его с Сашей.

Давид легко согласился. Мне показалось, он нервничает перед встречей с сыном.

В любом случае это было правильным решением. Даже мое возвращение взбудоражило малыша. Он разыгрался настолько, что отказался спать днем. Не слезал у меня с рук. Ушла в ванную – расплакался.

Сердце щемило от понимания, как малыш скучал пока меня не было.

– Ну, давай, рассказывай, – вечером за ужином приступила к разговору Кристина.

– Мы с тобой каждый день созванивались, вроде я все новости озвучивала, – пожимаю плечами.

– Ты выглядишь влюбленной дурочкой.

– Ну спасибо, – меня коробит от грубого замечания.

– Ладно, извини. Зря я это сказала. Просто мы с Сашей соскучились по тебе.

– Я тоже, поверь! Надеюсь, больше не будет командировок. Следующую точно отдам Лене.

– Отдашь ей возможность путешествовать с Байратовым?

И правда, что я несу? От одной мысли, что в ближайшее время он поедет с Леной, да или с любой другой, меня передергивает. Нет, ни за что!

На обратном пути мы говорили с Давидом о многом. Но так и не прояснили кто мы теперь друг другу. Любовники? Или просто бывшие, которых захватила страсть.

Я слишком гордая, чтобы поднимать этот вопрос. Давиду он может не пришел в голову, а может быть ему так удобно.

Снова сомнения. Когда он находится рядом, смотрит своим пронзительным умным взглядом, кажется, что все прекрасно. Но вот стоило разъехаться, меня снова грызет червь сомнения.