Текст книги "Попаданка для лорда-ректора (СИ)"

Автор книги: Марго Генер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– …с моей подругой я тебя не знакомлю, – перехватила инициативу фея, – потому…

Слева повеяло холодком, у всех, кто был в кафе, волосы откинулись назад, Лина прищурилась от потока.

– Потому, что она на моем личном попечении, – раздался холодный и бесстрастный голос, а когда Лина оглянулась, из темноты рассеивающегося облака выступил ректор Дартион.

Глава 14

Гадар всю ночь и полутра хлестал теневыми жгутами по магическим сгустками на Нирийском поле. Пока воевал с элементалями вымотался, как загнанная лошадь, но несмотря на это вся его суть, вся его тьма стремилась обратно к девочке с зелеными глазами, сочной грудью и бедрам, которые хочется сжимать.

Он чувствовал, как от него валит дым – процесс усмирения зоны темного потока и некромантии всегда сопровождается вспышками и молниями. Хорошо хоть он поставил магический барьер, и студенты не видят и не слышат ничего. Кто же знал, что с его приходом к власти, в Академии рядом с Диамант де Грин откроется канал тьмы.

Теперь приходится расхлебывать.

Но оставить Лину насовсем он не мог и даже пока бился с зелеными и синими потоками, гонялся за умертвиями, которые пытались прорваться за магическую стену, часть его в виде небольшой тени все время находилась рядом с ней. Возле ее щиколотки и легонько касалась ее кожи.

Появление в поле зрения Иваса Абанора ему вообще не понравилось.

Эта девочка не про него.

Пусть развлекается с демоницами, носферату, с оборотнями, в конце концов. Межрасовые контакты после принятия закона «О свободе выбора межвидовых отношений" не возбраняются (естественно, если по взаимному согласию), правда, не все семьи с этим согласны. Некоторые совсем в штыки воспринимают.

Но Лина – его!

Эта мысль прошибла Гадара в тот самый момент, когда он хватал очередное умертвие за ногу и тащил брыкающуюся тушу к магическому провалу в центре поля.

«Твоя. Твоя девочка. Забери ее себе. Забери ее всю… Она принадлежит…»

– Заткнись уже, а? – рявкнул Гадар, хлестнув темным жгутом еще одного мертвяка, который попытался выбраться из прохода. Неймется же им сегодня, как взбесились все.

«Поддайся тьме. Тьма заботится о тебе, тьма окутает тебя…»

– Хрена лысого тебе, – снова огрызнулся Гадар и швырнул умертвие в зеленый провал.

Он что, действительно решил, что Лина принадлежит ему? Действительно думает, что она сюда прибыла для него? Очень здорово. Надо провериться на вменяемость.

С какой стати? Он ректор, она – студентка. Точнее даже еще не совсем студентка. И ладно просто ректор. Он – Темный ректор, темный маг. А это все сильно усложняет. Он не подпускал к себе женщин много лет не просто так. А вредить Лине – последнее, что он хочет делать вообще.

И все же каждая секунда в дали от нее сводила с ума, заставляла изо всех сил стремиться к ней. Да о чем речь? Он ведь оставил рядом с ней маячок в виде частицы тени. Чтобы постоянно чувствовать ее, постоянно быть рядом, даже когда не может.

Когда последнее умертвие полетело в проход, а Гадар вскинул ладони и погрузил все поле в черное облако, запаивая канал, он ощутил опасность.

Опасность для его маленькой, сладкой девочки.

В груди заклокотало.

Никто не причинит ей вреда.

Едва успев закрыть канал, он скрылся в черной дымке и материализовался уже в кафе Академии, где за столом сидит перепуганная Лина, рядом ее тянет за локоть фея, а перед ними молодой демон Ивас Абанор, перспективный студент демонолистики.

Ну нет, уважаемый отпрыск Абаноров, тебе отсюда мимо и подальше. Эта девушка действительно не про тебя.

До него успел долететь обрывок фразы:

– …с моей подругой я тебя не знакомлю…

Но он не дал Фиане закончить.

– Потому, что она на моем личном попечении, – сказал Гадар, стараясь вложить в эти слова как можно больше холода и безразличия, чтобы никто даже представить не мог, что внутри него все кипит, тьма плескается через край и требует окутать девушку, унести ее в свой кабинет и взять ее во всех мыслимых и немыслимых позах.

Оставалось только надеяться, что у него получилось остаться невозмутимым.

Ивас Абанор поднял на него взгляд, в бордовых глазах сверкнули искры. Что, дорогой демоненок, не дали игрушку? Иди, развлекайся с теми, кто тебе подходит по статусу.

– Лорд Дартион, – поприветствовал его демон, чуть наклонив голову. – Не знал, что эта девушка на вашем попечении. Извиняюсь, если повел себя резко.

Лина, наконец, поднялась из-за стола. Тьма великая… Фея нарядила ее в… что за распутное платьице. Оно облегает тонкую талию, как лиф приподнял грудь. Черт… Не удивительно, что демон вышел на охоту. Он сам едва сдерживается, чтобы не запустить пальцы ей в вырез. Там же такая сочная, такая мягкая грудь с упругими сосками… М… И ветерок колышет юбочку, ох черт, он сейчас сам станет этим ветерком в виде тени и залезет под нее…

«Да… да… сделай это…»

Пришлось в который раз мысленно дать себе по щекам. В конце концов, он же в кафе! Долбаная тьма, все мысли путает. Или это уже не только тьма? Блин, он уже и сам не понимает.

– Ивас, у тебя разве сегодня нет контрольного ритуала по связям с общественностью? – поинтересовался Гадар, глядя перед собой в пустоту, потому что хотя бы так он может сосредотачиваться на чем-то еще, кроме сисек Лины.

Демон кивнул и поднялся, от Гадара не ускользнуло то, каким взглядом он одарил Лину, и с трудом подавил в себе желание хлестнуть паршивца теневым жгутом. Он хочет ее, демоненок хочет ее, тварь ночная!

Хрен ему, а не Лину.

– Я как раз на него шел, – отозвался Ивас, улыбнувшись слишком уж доброжелательно, и перевел взгляд на него. – Просто решил поздороваться с феей и ее новой подружкой. Не знал, что она на особом положении.

– Она в таком же положении, в каком бывают все прибывшие в Академию вне основного потока, – проговорил Гадар равнодушно, продолжая глядеть в никуда.

– А, ну разумеется, – все с той же неестественно дружелюбной улыбкой произнес демон.

Черт, да этот сосунок его подначивает! Он пытается ему что-то предъявить? Слизняк Абанорский. Сейчас бы провести ритуал полного подчинения демонической воли. Вот тогда бы посмотрели, кто тут кому управитель. Надо же. Засранец какой.

«Покажи ему, кто хозяин в Академии, покажи мерзавцу. Подчини его».

Чудесно.

Теперь тьма будет не только толкать его к этой сладкой и горячей между ног Лине, но еще и указывать, как ему распоряжаться своей властью в Диамант де Грин.

Ну нет, превышать полномочия, подчиняя студентов, он точно не станет. Магическому содружеству это точно не понравится. Он и так у них на особом счету из-за слишком необузданной мощи его тьмы. Да и сам он в последнее время опасается потерять над ней контроль. Кристалл духа… Нужно просто найти кристалл духа…

– У тебя какие-то сомнения, Ивас? – поинтересовался Гадар и перевел на него самый бесстрастный взгляд, какие отыскал в запасе. – Если они есть, прошу, высказывай. Не стесняйся. Относительно политики Академии, как известно, я ничего не скрываю. Напомнишь главное правило обучения в Диамант де Грин?

– Лорд ректор… – попытался воспротивиться демоненок. Конечно, ему не очень-то понравилось, когда его отчитывают при всех. Вон, студенты уже с интересом поглядывают. Даже Лина и фея замерли, раскрыв рты.

Нечего было пытаться задирать ректора, сопляк.

– Забыл? – поинтересовался Гадар спокойно, заложив руки за спину, что всегда было не очень хорошим знаком для остальных.

Ивас Абанор глухо зарычал, глаза налились кровью.

– Главное правило поступления, – произнес он глухо, – безопасность студентов. Вы всегда заботитесь обо всех адептах.

– Именно, демон Абанор, – согласился Гадар. – Безопасность. И ее поступающим на обучение вне основного потока обеспечиваю лично я, поскольку они, в отличие от вас, не имеют должной подготовки на курсах. Не знают о кристаллах концентрации, медитации, открытиях и управлении даром, и прочих вещах, которым вы уже обучены. В мои обязанности входит проведение прямого инструктажа по этим опросам, и на меня ляжет ответственность, если со студентами что-то случится. Или, может, ты готов взять на себя этот груз? Что ж, если так, с удовольствием возьму себе ассистента. Правда пока ни один не прошел испытаний. Но если ты готов водить за ручку внепотоковых…

Он наконец сфокусировал взгляд и перевел его на демона.

Тот стоит с красными, как вишневое вино, глазами, ноздри трепещут, кулаки сжимаются и разжимаются.

Так-то сопляк. Не мешает иногда напоминать – ректор уважение к себе получил не с потолка, а заработал действиями. Хотя с его стороны не слишком профессионально в личных целях давить на студента. Но, с другой стороны, некоторые студенты в открытом бою совсем не слабые противники. Демоны уж точно. Так что не мешает лишний раз напомнить, где чье место, чтобы не провоцировать открытых конфликтов и не подрывать собственный авторитет.

– Нет, спасибо, – пробормотал глухо Ивас. – У вас это наверняка лучше получается. Мне пора. На контрольный ритуал.

С этими словами демон обошел Гадара и скрылся в проходе.

– Представление окончено, – холодно произнес он, а когда все спешно вернулись к еде, обратился уже к Лине: – Идем. Покажу твою комнату.

Глава 15

Впечатленная этим концертом Лина даже не заметила, как они преодолели коридоры, лестницы и даже маглифт. И смысл слов «покажу твою комнату» тоже не сразу до нее до шел.

Лишь когда они остановились перед единственной дверью в одном из коридоров, Лина вдруг кожей ощутила – она наедине с ректором. Сейчас.

И он показывает ей ее комнату! Интересно, а ректор думал, где она провела эту ночь или понадеялся на ответственность Фианы?

Сердце заплясало, как ненормальное, во рту пересохло. Что делать? Как себя вести? Она хорошо выглядит? Платье не слишком короткое или… не слишком длинное?

Блин!

О чем одна думает?

Он ведь просто проводил ее к комнате, чтобы не заблудилась. Он же сам сказал, что заботиться о студентах – его прямая обязанность. От этого стало даже как-то обидно. Значит, для него она и правда одна из многих.

Дурочка, на что она рассчитывала? Да и с чего? Понапридумывала себе всяких фантазий, а этот алтарь в Обители только масла в огонь подлил. А ректор вообще-то даже ни разу ей не улыбнулся.

Ледяной истукан.

Как можно быть таким бесчувственным? Он разве не видит, сколько девушек по нему сохнет? Ей хватило полтора дня, чтобы заметить, какими взглядами его провожают. Да что там, она даже себе врагов на этой почве заиметь умудрилась. Вообще супер.

А в итоге – она одна из многих таких же вздыхающих по ректору Дартиону.

Стоп.

Она что, действительно по нему вздыхает?

Ну класс.

– Твоя комната, – произнес ректор, толкая дверь и пропуская ее внутрь.

Войдя, Лина сперва ничего не разглядела – всюду полумрак, только синие и зеленые кристаллы бледно святятся по стенам, и сквозь шторы пробивается свет закатных сумерек (да уж, еще день пробегала по этой Академии). Но когда глаза привыкли, Лина охнула, вытаращившись.

– Это моя комната?!

Настоящие апартаменты, какие Лина только в кино видела. Пол из черно-серого мрамора, коврики с толстым ворсом, справа у стены огромная кровать, покрытая темно-синим бархатом, по бокам голубые кристаллы вместо светильников. С другой стороны – два громадных окна, на которых прямо в эту секунду шторы расходятся в стороны, и за ними открывается потрясающий вид на горы в золотистом закате. Слева столик, трюмо, какие-то двери, как и многие в этой Академии, инкрустированные кристаллами. И вообще – все здесь явно изыскано и подобранно со вкусом.

– Охренеть! – только и смогла выдохнуть Лина, раскрыв рот.

Это реально ее комната? Да тут и английский король смутился бы останавливаться – все очень дорого и красиво!

Оторопевшая, она медленно прошла вперед, глазея по сторонам и вверх, где в потолок в виде узоров встроены голубые кристаллы. Они тоже матово светятся. Нереально! Обалденно! Круто! И фантастически красиво!

Осторожно проведя пальцами по бархатной накидке на кресле, Лина вздрогнула – по коже пробежали приятные мурашки.

Это просто сон какой-то. С чего ректор вдруг выделил ей такую нереально классную комнату? Или в Академии у всех студентов такие апартаменты? Фиана говорила, что Диамант де Грин – довольно богатое место. Что ж, если так, она зря раскатала губу на особое отношение лорда Дартиона.

А ведь он все еще здесь. Он здесь! И они наедине в этой обалденной и, какой-то интимной что ли, комнате.

Невольно Лина ощутила тепло в районе живота. Ну вот, она снова начала думать о ректоре совсем не как о ректоре. Блин. Ну что это за наваждение?

Она оглянулась. Лорд Дартион стоит возле небольшого кофейного столика, прикрыв дверь и смотрит то ли на нее, то ли сквозь нее. Она все никак не может уловить и распознать взглядов его серо-стальных глаз.

– Если что-то будет нужно, – произнес он ровным тоном, – в конце коридора есть стойка информации. Там есть навигация по Академии. Так как ты эмпат, учиться будешь на факультете менталистики и интуитов. Учебники и все необходимое получишь завтра. Кроме основных предметов студенты имеют право выбирать факультативные занятия разных направлений – от безмагических до полностью магических. Позже сможешь определиться. Если сейчас больше нет вопросов, я оставлю тебя. Отдыхай.

Ректор чуть выждал, Лине показалось, он хотел сказать что-то еще, но то ли передумал, то ли еще что-то.

И что? Он сейчас вот так уйдет? Хотя, чего она ожидала? Накрутила фантазий, хоть кино снимай. Это ведь ректор Академии. Он Темный маг и, кажется, бесчувственная ледышка, которой вообще плевать на окружающих.

И на нее в том числе.

Почему-то сейчас это так задело, что в груди ухнуло.

А если у него есть тайная любовница? И он сейчас изо всех сил спешит к ней, а студенты не в курсе потому, что ну… они же студенты. Зачем им знать о личной жизни ректора?

Нет, бред какой-то. Ей точно надо сценарии писать.

И все же в районе солнечного сплетения что-то завертелось, стало растекаться горячим, будто ударили кувалдой, а она рассыпалась на сотни раскаленных частиц. Сердце застучало чаще, дыхание ускорилось, вдруг показалось, что она – не она, а кто-то другой. И этого другого сейчас распирает изнутри, куда-то тянет, его что-то зовет, будто какие-то далекие голоса. Правда разобрать она вообще ничего не может.

Что за хрень?! Откуда это все? Почему так трудно…

Очередной удар кувалды согнул ее пополам, Лина вскрикнула и упала на колени, схватившись за грудную клетку.

Ректор метнулся к ней, ухватив за плечи.

– Ты как?

Ее затрясло. Ощущения усилились, захватили разум и тело, почему-то томительно потяжелела грудь. Блин… Что это за… При этом показалось, будто ощущения от нее отдельные, но все равно такие сильные, что ее охватила паника. Старая добрая паника.

Она сама не поняла, как вцепилась в локоть ректора.

– Не знаю… – прошептала она, чувствуя, как волна все нарастает. – Паника… у меня кажется паническая атака…

Ректор ухватил ее за плечи и резко перевернул, посадив на ковер и поднял голову за подбородок. Лина охнула, когда его лицо оказалось так близко, что смогла рассмотреть темно-синие прожилки в его радужке.

– Это не паника, Лина, – сказал он твердо, и Лина сразу поверила. – Это твой дар эмпата. У тебя пока нет кристалла концентрации, в который студенты сливают избыток энергии, пока не научатся управлять своим даром.

От его близости, от этой самой паники, которая не паника, Лину затрясло еще сильнее. Мамочки, что делать? Как ей успокоиться? Ректор! Рядом с ней! На полу и держит ее за подбородок! А она трепещет от какого-то безумного коктейля эмоций и чувств, которые даже определить не может! И еще это странное, вообще не уместное возбуждение.

Что?!

Возбуждение?!

Не может быть… Но это точно оно!

Позорище какое…

Лорд Дартион…

– И… что мне делать? – заикаясь и дрожа спросила она, завороженно глядя в его холодные, ничего не выражающие глаза. – Что делать?..

– Я помогу, – сказал он и в миг оказался за ее спиной. – Скрестив ноги.

Лина не понимала зачем, но повиновалась. Почувствовав, что ректор тоже сел позади, причем так близко, что она спиной и поясницей даже через одежду ощутила, как он прислонился своим горячим телом. Затем его согнутые в коленях ноги оказались по бокам от нее, а плечи обожгло прикосновением его ладоней.

– З-зачем это? – дрожа, спросила Лина.

Эмоции швыряли ее из стороны в сторону, в груди пульсировало, эхо голосов, каких-то чужих и непонятных, слышалось сквозь густой туман. Вместе с этим Лина испытывала какое-то нереальное томление, желание и еще кучу ощущений, определить которые не могла.

Что с ней? Откуда все эти желания? Они накатили такой волной, что она даже понять не успела.

– Тебе нужно сосредоточиться, – прошептал ректор ей на ухо.

Блиин!

Да как тут сосредоточиться, когда он заводит ее своим жарким дыханием? Как сосредоточиться, когда его пальцы легонько сжимают ей плечи, когда она задом чувствует его… ой… она чувствует…

– Я не могу! – всхлипнула она и ухватилась за его пальцы, сама изумившись собственной дерзости и смелости.

– Соберись, – снова прошептал он. – Это твой дар эмпата. Пока ты не научилась им управлять, тебе нужен кристалл концентрации. Но его получишь позже. Мне нужно его подготовить. Сейчас придется справиться самой. Соберись, Лина.

– Да как?! Как собраться? – выдохнула она, учащенно дыша и вздымая набухшую и такую чувствительную грудь. Лина все больше ощущала, как от близости и шепота ректора теряет голову, как все в ней начинает заводиться, низ живота предательски теплеет.

Невыносимо… какое-то безумное возбуждение, почему так жарко между ног? Да там же трусики намокают!

– Медитация, Лина, – настойчиво прошептал лорд Дартион. – Ты когда-нибудь медитировала?

Медитировала ли она?

Да, конечно, каждый день в университете садилась на стол препода и медитировала. Блин, да что за вопросы?! У… что с ней… Только бы он не убирал руки, только бы не отсаживался… её так будоражит его близость…

– Н-нет…

– Я помогу, – снова сказал ректор. – Скорее всего, ты поймала чьи-то эмоции. Такое бывает с неопытными эмпатами. А ты только вчера раскрыла дар. Расслабься. Постарайся расслабиться и подумай о чем-то приятном.

Подумать о приятном? Да он издевается? Ее трясет как раз из-за того, что ей почему-то дико приятно, при этом страшно, и еще какое-то странное ощущение борьбы… Какие у него теплые руки. Совсем не такие, как глаза, холодные, безразличные. Вот бы он начал ласкать ее этими своими ладонями, гладить пальцами, залез в вырез… Ведь такой вырез специально дразнит… Об его взгляд можно обжечься льдом. Пожалуйста, только бы он не прекращал держать ее… Как в таком состоянии вообще думать?

– Не получается, – прошептала Лина.

Ее качнуло волной новых ощущений, в которые примешалась страсть и гнев. Говорит, она поймала чьи-то эмоции? Наверняка это эмоции какого-нибудь демона, вроде Иваса, это ведь от него веяло похотью. Хотя от Иваса было совсем страшно. А сейчас еще и непонятно. Тогда девица-носферату. Больше в голову никто не пришел.

Такие сильные, такие жгучие и завораживающие эмоции. Она чувствует их, чувствует непримиримое возбуждение, от него низ живота стягивается в пружину, грудь такая нежная, хоть бы он ее коснулся… Ох… Чьи это эмоции…

Пальцы ректора сжались на ее плечах, под ними потеплело, показалось, будто в месте соприкосновения в нее потекло что-то щекочущее.

– Соберись, – приказал он низким голосом. – Медитация дается не всем и не сразу. Но у тебя сейчас нет другого варианта. Иначе можешь всю ночь промучится. Сконцентрируйся на чем-то одном. Желательно приятном.

Приятном? На чем приятном ей сконцентрироваться? За эти два дня день ее пугали, перемещали между мирами, паника случалась столько раз, что она со счета сбилась, а сейчас ее дар (если верить ректору) устроил вообще непонятно что.

Ощущения нарастали, трепыхания внутри становились все сильнее. Когда же ее престанет колотить… Она попыталась собраться, как-то успокоить хаос внутри себя, но от этого ее только мощнее заколотило. И этот шум голосов вперемешку с опьяняющим желанием…

– Не получается… – простонала она.

Внезапно горячая и сильная рука обвила ее за талию, другая обхватила шею, а сама она оказалась прижата к телу ректора, такому теплому и одуряюще пахнущему.

– Постарайся, Лина, – проговорил он ей в самое ухо, жгучее дыхание опалило шею. – Первый контакт с даром очень важен. Он показывает, кто будет главным: ты или он. Не дай ему поработить тебя. Покажи ему, что ты управляешь ситуацией. Сосредоточься…

От этой близости, от его прикосновений у нее закружилась голова. В самом деле? Сосредоточиться? Когда он касается ее, когда он так близко? Ой-йой… она забывает, как ее зовут от его горячего дыхания. Блин, он обнимает ее. Ректор Дартион обнимает ее!

Хоть бы он не прекратил! Хоть бы продолжал держать ее!

Пульс окончательно зашелся, дыхание сбилось совсем, она откинулась назад, позволив лечь ему на грудь и чуть вывернула голову так, что теперь видит его профиль, его подбородок, его губы… Какие они на вкус? Какие у ректора Дартиона губы на вкус?

– Не могу… – прошептала она, тяжело дыша и не отрывая взгляда от его лица.

Его пальцы все еще нежно сжимают ее шею, а другая рука придавливает ее к нему, будто ректор опасается, что она сейчас исчезнет или растворится. Блин, как приятно. Как офигенно приятно вот так лежать в его руках. Интересно, она бы смогла пойти с ним дальше? Не в фантазиях (в фантазиях каждый может), а вот так, по-настоящему, когда он рядом, живой и горячий, держит ее своими крепкими руками.

– Можешь, Лина, – не отступал лорд. – Сосредоточься на чем угодно. Да хоть на вон том зеркале. Не важно. Главное, чтобы ты освободила свой разум от лишнего.

Какой у него голос. Он не кричит, но даже когда говорит спокойно – хочется подчиняться. Лина бросила взгляд на зеркало, где в отражении она сидит по-татарски в объятиях ректора Дартиона и чуть не застонала – как это заводит. Блииин… У нее все белье промокло… Даже представить сложно, чьи эмоции она слышит и кого обуревает такое мощное желание.

Думать о приятном? Ну ладно, сам напросился.

Единственное, что ей сейчас приятно – это как раз находиться в его руках. Чувствовать прикосновение, его дыхание, его тепло. Он так нежно касается ее шеи… м…м…м… мурашки, по коже бегут мурашки.

– Вот так, – прошептал ректор, видимо каким-то образом ощутив в ней перемену. – Продолжай в том же направлении.

Лина закусила губу. Этот голос сводит с ума. Продолжать? Если она будет продолжать в том же направлении, она может… Ох… она даже думать об этом не будет. Нет. Он сказал сосредоточиться. Она постарается сосредоточиться на этом самом зеркале.

А, черт, они же там, в отражении, он обнимает ее, она так беззащитно откинута ему на грудь, наклонила голову, а он склонился, будто вот-вот поцелует ее в шею. О… лорд Дартион, пожалуйста, поцелуйте ее… Вот это будет по-настоящему приятно. А вторая рука чуть выше талии, под грудью, как бы ей хотелось, чтобы он коснулся ее… Блин! Соски встали! Вдруг он это заметит? Вдруг он подумает…

У…у…у…

– У тебя получается, – продолжил шептать ректор, и Лина в отражении увидела, как от него отделились темные жгуты теней и потянулись к ней.

В испуге Лина дернулась, но лорд Дартион удержал, только сильнее прижал к себе, она тут же размякла, испытав очередную волну тепла внизу живота. Между ног стало еще жарче, запульсировало. Блин! Блин!

– Что это? – пересохшим языком спросила она.

– Не бойся, – отозвался ректор. – Это мой дар. Одна его часть. Она поможет тебе проконтролировать твой.

Лина сама не поняла, почему поверила ему. С другой стороны, разве у нее есть варианты? А еще эти его прикосновения, этот голос и ее собственные эмоции, ее состояние – это просто какое-то безумие. Это желание. Определенно желание, она хочет, чтобы ректор…

Капец какой! Неужели она в самом деле такая распутная? Как это может быть? Как можно хотеть незнакомого человека? И все же каждая клеточка внутри нее буквально молит о том, чтобы он не убирал руки, не прекращал этих сладких и мучительных прикосновений.

Это все дар. Это все он путает мысли. Лорд сказал сосредоточиться на приятном. Что ж, если так, она сделает это.

Она изо всех сил сосредоточилась на самом приятном, что ее окружает – на ректоре. Глупость. Какая глупость. Но он действительно доставляет ей такое удовольствие, что просто в голову ничего другого не приходит.

Какие у него руки…

Так, успокоиться, надо сконцентрироваться. Хотя это вообще нереально, когда ей в спину упирается его… да ладно… не может быть.

А потом ее окутали темные потоки теней ректора, и она задрожала. Показалось, ее покрывают сотни маленьких поцелуев, кожа затрепетала, все внутри нее отозвалось сладким томлением, низ живота сократился, а между ног стало совсем мокро.

– М… – не выдержала она и вцепилась в пальцами в руку ректора.

– Тише, Лина… – проговорил он шепотом, едва заметно скользнув пальцами по ее шее, – я рядом…

* * *

Он едва не сходил с ума. Обнимая Лину, держа ее в руках, такую податливую, такую нежную и, в тоже время, страстную, постанывающую. Она дрожит в его объятиях, с каждой минутой все сильнее.

Блин… Невыносимо тяжело.

А ведь он должен сейчас ей помогать. Это ведь ей трудно, у нее первый контакт с даром, это ее колотит от эмоций…

Чьи эмоции она поймала?

Да не сложно догадаться.

Его.

Его эмоции. Он чувствует в ней собственные страсти, собственное желание, а она в его руках такая мягкая, черт, эта полная грудь совсем рядом с его ладонью. Совсем немного – и можно ее коснуться, оттянуть вниз этот дурацкий вырез, который прикрывает это сладкое сокровище.

«Возьми ее всю, наполни собой, наполни тьмой…»

Гадар сцепил зубы – в эту секунду противиться зову тьмы ох как не просто. Особенно, когда его затвердевший член упирается ей в задницу, прямо между сочных булочек. Хорошо, что Лина в таком состоянии, что не до конца понимает, что происходит.

Кровь притекла вниз, тьма в нем устремилась на волю, окутав его черным облаком, а Лину заколотило от его же ощущений.

– Лорд… – простонала она, уцепившись за его пальцы и в полубеспамятстве подтянув их так, что его ладонь оказалась на ее груди.

Долбаный раскопыть…

Когда ее теплая грудь легла в его ладонь, так словно прямо специально создавалась под них, Гадар сдавленно захрипел. Да что это за изводящее испытание…

– Соберись… – прошептал он, непонятно кому больше – себе или ей, и боясь, что, если станет говорить в полный голос – захрипит и выдаст себя с потрохами.

– Я пытаюсь… м… лорд Дартион… – выдохнула Лина, изогнувшись в его руках так, что ее задница еще плотнее прижалась к его паху, а грудь потерлась о его ладонь.

Черт… Лина… Что ты делаешь… Что ты, блин, раскопытный, делаешь…

«Да, да, да… не противься, не борись с тьмой. Ты хочешь ее, ты желаешь… Возьми, возьми…»

Гадар задышал чаще. Ему нужно держать Лину в руках, чтобы ей было легче усмирить свой дар, чтобы она не боялась, не паниковала. Но как это делать, когда ее шикарное и теплое тело извивается в руках, когда она стонет и хватает его пальчиками? Маленькая развратная малышка. Блин, Лина, ты не понимаешь с чем столкнулась, не понимаешь, чего ему стоит не накинуться на тебя сейчас.

И все же темные жгуты теней легкими дымками отделились от него и плавно легли на ее молочно-белые ключицы. Она вздрогнула и закрыла глаза, потеревшись задом о его пах. Тьма великая, помоги ему…

– М…м…м… – прохныкала Лина, сильнее прижимая его пальцы к своей груди. – Не могу… лорд… ректор… что… со мной…

В его голове клубилась тьма, тело гудело от жара и желания, дикого, необузданного, почти звериного. Твою за ногу… он должен вытерпеть. Он ведь ректор, он должен быть сильнее собственного дара, собственной тьмы, которая усиленно пытается взять над ним верх из-за однажды неправильно сделанного выбора.

И все же, когда Лина забросила руку ему за спину и прижалась теплой ладошкой к его шее, он, глотая пересохшим языком, уцепился пальцами за край выреза и потянул вниз.

Коралловый сосок сам скользнул ему в пальцы, набухший, твердый, такой сладкий… Захотелось обхватить его губами и лизать, пока она не закричала бы от восторга. Но так нельзя… Нельзя…

«Она у тебя в руках, такая податливая, не теряй времени…»

– Лина… – прошептал он ей в ухо, чувствуя, как тьма постепенно, сантиметр за сантиметром отвоевывает в нем территорию, – Лина…

Она вывернула шею, Гадар успел заметить в ее глазах темноту, что значит, она вообще не соображает сейчас, ее дар временно взял над ней контроль. Но это временно, все проходят через это. Она сильная девочка, она усмирит его, у нее получится. Даже несмотря на то, что Лина сейчас всем телом ощущает его желание трахнуть ее.

– Лорд Дартион… – хриплым голосом зашептала она, – что со мной… о… пожалуйста… о… лорд…

«Что с тобой? С тобой то, что ты чувствуешь все мои эмоции. Чувствуешь, как я хочу тебя. Сжать в руках, раздвинуть твои стройные ножки, запустить пальцы в трусики, гладить там, аккуратно касаться складочек и маленького набухшего бугорка. Дразнить его языком, ласкать твою мокрую дырочку. А потом насадить тебя на свой член и трахать так, чтобы ты кричала, чтобы вся Диамант де Грин слышала, что ты кончаешь…»

– Не бойся, – вместо всего этого прошептал он. – Ничего не бойся.

И все же не выдержал и сжал подушечками пальцев ее упругий сосок, легонько покрутил его, погладил. Лина застонала, выгибаясь и подаваясь ему на встречу. Блин… Что он делает.

Его тени окутали Лину, поглаживая щиколотки, колени, бедра, проникая под легкую юбочку. Он каждой частицей этих теней ощущал ее жар, ее дикое возбуждение. Хотя… о чем он? Это ведь его возбуждение, которое она лишь транслирует через себя. Глупо самообманываться о том, что Лина вот так бы добровольно захотела переспать с мужчиной, которого едва знает. Впрочем, за ним волочится почти вся женская часть факультетов.

И все же сейчас Лина испытывает его желания.

А не свои.

Это совсем немного, но отрезвило. Гадар хотел убрать пальцы с ее груди, но она не дала – прижала его ладонь к груди плотнее.

– Лорд… ректор… помогите… мне…

Он сглотнул пересохшим языком, едва не оцарапав небо.

– Я помогаю, Лина. Я помогаю…

– Не бросайте… прошу, не бросайте меня в темноте…

Гадар выругался про себя. Черт! Она и его тьму тоже чувствует! Эта тьма тоже ее ласкает, тоже гладит во всех местах, скользит по коже, дразнит маленький возбужденный бугорок между ног, она же так удобно сидит, скрестив их и раскрыв перед ним все, что нужно… Он этой тьмой чувствует, как там мокро, как жарко, как она течет, готовая и зовущая…

– Я рядом, Лина, – прохрипел он, не удержавшись и поцеловав ее в шею, но тут же отстранившись. – Не бойся тьмы. Она ничего тебе не сделает.