Текст книги "Невинная в гареме шейха"
Автор книги: Маргерит Кэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 5
Утром Силия проснулась растерянной и обеспокоенной. И в полном ужасе от собственного поведения. То, что она испытала прошлой ночью, во всех смыслах ее шокировало. Она не представляла, что можно чувствовать такие сильные и безудержные эмоции. Ведь именно они стали причиной всего случившегося, верно? Но она всегда думала, что это – прерогатива куртизанок. Тетушка София ведь говорила: «Женщины терпят, мужчины наслаждаются». Но прошлой ночью… прошлой ночью… Силия вспыхнула при воспоминании о своей несдержанности. И чем дальше она вспоминала, тем сильнее холод охватывал ее.
Пора остановиться! Она села на постели и закрыла лицо руками. Зажмурилась, пыталась избавиться от возникшего перед глазами Рамиза. Он казался настоящим чувственным богом в своем алом одеянии. Разумеется, оно было алым. Цвет греха и позора. То, что он сделал… нет! Она сама этого хотела, поощряла его. Она ему позволила. Пальчики ее ног невольно поджались, зарывшись в мягкие шелковые простыни. Она хочет его. Когда он вчера уходил, она уже снова его хотела.
Должно быть, ее здешняя жизнь так на нее повлияла. Ведь гарем – прекрасная ода плотскому наслаждению. Все эти ванны и натирания маслами – как теперь их принимать, если разум переполняют непристойные образы? Это нечестивое место. То, что случилось за запертыми дверями, за шелками и бархатом сего святилища… это было временное помрачение. Во всем виновата треклятая «Тысяча и одна ночь», распалившая ее воображение. Она оказалась во власти своей фантазии и вела себя совершенно непристойно, словно какая-то куртизанка. Но это не означало, что она действительно в нее превратилась. Она по-прежнему оставалась Силией.
«Не считая того, – в смятении подумала она, глядя на себя в зеркало, – что я больше не знаю, кто такая Силия». Из зеркала на нее смотрела девушка в белом муслиновом платье, отделанном бледно-желтыми лентами. Силия попыталась взглянуть на нее новым взглядом. Попыталась представить, какой ее видел Рамиз. Выглядит ли она теперь по-другому. Она точно не знала. Она чувствовала себя иначе – гораздо острее ощущала свое тело под слоями одежды. Приятны были прикосновения к ее чувствительной коже разных тканей, когда она ходит, садится, потягивается. Красива ли она? Силия уставилась в зеркало. Скорее нет. Вот Кэсси красива.
Что же тогда увидел Рамиз? Может, атмосфера гарема придала ей красы? Да, возможно, обволакивающая мягкость обстановки вчера на нее повлияла, но теперь от этого и следа не осталось.
– Силия Армстронг, вчера вечером он увидел доступную женщину, – сказала она и показала язык своему отражению.
Она даже не заметила, что назвала себя девичьей фамилией, ибо ей в голову внезапно пришла другая мысль. Если он прошлой ночью видел ее доступной, то почему он просто не получил с ней единоличное удовольствие?
В этот самый момент Рамиз занимался отнюдь не своими удовольствиями, а государственными делами. Вздыхая, принц перечитывал проект договора, который подготовил Акил, его личный деловой советник. Пусть А-Кадиз и был крупнейшей и сильнейшей стороной своего региона, но достижение договоренности все равно требовало больших усилий и такта. Приходилось учитывать большое количество разных прав и условий многих племен.
– Порой я понимаю, почему мой брат предпочитал военные действия, – произнес Рамиз, потирая усталые глаза тыльной стороной руки. – Как минимум, это проще.
Акил – друг принца еще с детства – тонко улыбнулся. Рамиз всегда был миротворцем и постоянно вставал между отцом и братом, когда Асад перегибал палку, стараясь заставить учителей и родителей терпеть все его выходки. Хоть брат и был первым претендентом на трон, Рамиза это не останавливало.
– Проще не значит эффективней. Не сдавайтесь, Рамиз. Мирный договор с принцем Маликом – это огромный шаг вперед.
– Если договор будет соблюдаться, – устало ответил тот. – Какие новости в наших новых рудниках?
Их основным источником благосостояния была добыча золота, а второе место занимали обширные запасы воды, позволявшие населению не только спокойно жить, но и выращивать на продажу такие важные культуры, как финики, лимоны и рис.
– Хорошие, – живо отозвался Акил. – Богатейший пласт, и, кроме того, похоже, оправдалась ваша интуиция насчет залежей серебра на юге.
– Превосходно. Будем надеяться, что новости распространятся не слишком быстро. Французы и британцы пока ждут своей очереди в Египте, подбирая жадными ручонками все остатки, какие только могут заполучить. Пока они считают нас маленькой бедной страной, которой можно бросить пару крошек за открытие торгового пути к богатствам Индии. Но если узнают о залежах золота и серебра – а в особенности о рудниках недалеко от побережья, – то едва ли откажутся от соблазна заполучить их.
– А убитый англичанин? Вы нашли его бумаги?
– Его звали Кливден. Да, нашел, но в них нет ничего, чего я не знал и раньше.
– А что с женщиной? – робко поинтересовался Акил.
О прибытии женщины слышала вся Балирма, но он, как и остальные, понятия не имел о намерениях Рамиза. Несмотря на давнюю дружбу, принц никогда не поверял ему свои личные тайны и не позволял подвергать сомнению свои решения.
– А что с ней? – коротко поинтересовался Рамиз.
– Она ведь еще здесь, я полагаю?
– Разумеется.
– Могу я спросить, что вы намерены с ней делать?
Перед глазами Рамиза встала картина вчерашней ночи – обнаженная Силия лежит распростертая на постели. Он не мог спать, все время думал о ней. Не мог совладать со своим воображением, без конца представляя, как овладевает ею – как погружается в се нежные глубины, которые он с таким наслаждением подготавливал к своему вторжению. Он желал сделать с ней именно это.
Но, как это часто бывало, желание и долг расходились сейчас в противоположных направлениях. И самый благородный путь оказывался наименее приятным. К счастью, он следовал по нему до самой прошлой ночи. Если бы он поступил по-другому… Но нечего об этом думать. Все решено.
– Как только мы добрались до дворца, я сразу же отослал сообщение генеральному британскому консулу, – пояснил Рамиз. – Я не мог рисковать. Не хватало еще, чтобы это использовали против меня непорядочные люди, особенно Малик. Полагаю, англичане пришлют кого-то ее забрать… удивительно, что до сих пор не прислали. А пока она будет оставаться здесь, в безопасности.
– В вашем гареме?
– Конечно.
– В вашем пока еще пустом гареме, Рамиз.
– О чем это ты?
Акил покачал головой:
– Вы отлично понимаете. Совет старейшин давно просит меня на вас повлиять. Рассмотрите список потенциальных жен. Прошел уже год, как кончился ваш траур по Асаду, и они хотят поскорее утвердить вас на троне. Кроме того, свадьба правителя стала бы радостью для ваших подданных. А то времена сейчас непростые, тревожные.
– Спасибо моему брату, – резко сказал принц. – Это ведь он втянул нас в кровопролитие. Не будь я…
Акил вскинул руку:
– Рамиз, я, как никто другой, знаю, сколь тяжел и болезнен для вас путь к миру, но вы должны понять. Люди, совет старейшин… они смотрят на все иначе. Для них война – это путь к процветанию. Они не понимают всех преимуществ мирной жизни, да еще с таким трудом завоеванной.
Рамиз, все это время сидевший напротив Акила за письменным столом красного дерева, поднялся на ноги и стал беспокойно ходить по комнате. Вдоль ближайшей стены располагался ряд книжных шкафов с самыми разными книгами – от древних а-кадизских писаний до греческой и латинской классики, а также тома разнообразной современной французской и английской литературы. Рамиз всегда питал большое уважение к культурному наследию своей страны, но, путешествуя, он научился также уважать культуру всех великих цивилизаций. Если бы только и его подданные имели столь же широкие взгляды…
– То есть моя женитьба всех бы осчастливила? – резюмировал он, снова садясь за стол.
– Если бы вы выбрали в жены одну из предложенных советом принцесс – может быть, даже дочь принца Малика, – это определенно упрочило бы мирный договор и сделало нас могущественней, а жизнь простых людей безопасней. Да выбери вы даже принцессу из какого-нибудь нашего племени – например, дочь шейха Фарида, – это тоже послужило бы нам большой поддержкой. Свадьба правителя надолго оставила бы у ваших подданных чувство… чувство, что…
– Да выкладывай ты быстрей, – поторопил принц.
– Чувство безопасности, ваше высочество. А когда у вас родятся сыновья, это будет означать, что династия продлится. Без ваших наследников остается лишь ваш кузен, а он…
– Слабый человек.
– Да, – с облегчением согласился Акил.
Рамиз нахмурился:
– Тогда почему же речь идет только об одной жене? Если брак с дочерью Малика поможет мирному договору, то почему бы не проделать то же самое с дочерьми остальных наших соседей? Почему не взять две, четыре… да хоть десять жен?
– Я полагаю, вы шутите, ваше высочество.
Акил тревожно глянул на друга. Tot выглядел спокойным, но Акила не так-то просто было одурачить.
Сжав губы в прямую линию, принц барабанил пальцами по бювару – специальной папке для хранения бумаг. Он предпочитал словесные сражения кровавым баталиям, но в гневе становился гораздо страшнее брата. В милом котенке внезапно просыпался грозный лев.
– Брось эту ерунду насчет «высочества». Я отлично знаю, что ты прибегаешь к моему титулу, когда чего-то от меня хочешь.
Акил улыбнулся:
– Рамиз, послушай. Совет составил список из десяти принцесс. Я сам лично его проверял. Любая из них – отличная партия. Тебе необходимо жениться – и ты знаешь это. Ради А-Кадиза.
– Все, что я делаю, – все ради А-Кадиза. И так было всегда, Акил, ты же прекрасно знаешь. Я никогда не пренебрегал своими обязанностями.
Акил кивнул:
– Но это приятная обязанность, Рамиз. Ты мужчина. Всем мужчинам нужны жены, чтобы удовлетворять свои нужды. А те женщины из списка совета, они не просто принцессы и дочери правителей влиятельнейших племен. Они еще и красивые девственницы. По-моему, это не самая тягостная обязанность, ты не находишь?
Рамиз хотел ответить, но тут же закрыл рот. Какой смысл объяснять то, что он сам не может понять? Акил, как всегда, говорил здраво и без всяких экивоков, к которым так часто прибегали старейшины совета. Рамиз понимал, что должен жениться. И знал, что его брак прежде всего пойдет на пользу его стране и роду. Так должно быть. Так всегда было, уже много веков. Но его отвращала сама мысль вступления в брак по хладнокровному расчету.
Наверное, Акил прав. Возможно, он, Рамиз, слишком много времени провел на Западе. Однако ему все равно не хотелось становиться племенным жеребцом. Не больше, чем видеть своих жен племенными кобылами, соперничающими в гареме за его внимание. Он не хотел такого положения вещей. Может, он и не очень ясно себе представлял, чего хочет, но такого точно не хотел.
Рамиз снова поднялся с места.
– Прежде чем передавать договор совету, внеси вот эти поправки. И передай им, что я ознакомлюсь со списком принцесс, но не раньше, чем будет подписан сей договор и улажено соглашение с британцами.
Акил с улыбкой поклонился:
– Очень мудрое решение, ваше высочество. Вашей мудрости под стать лишь великолепие вашей…
– Достаточно, – сухо прервал его Рамиз. – Уходи, пока я не передумал. И пришли ко мне англичанку.
* * *
Силия следовала за служанкой по запутанным коридорам мимо бесчисленных стражников в белых халатах с гербом А-Кадиза – соколом и молодым месяцем. Силия была без вуали. Она шла с опущенными глазами и гадала, что же ей Рамиз теперь скажет.
И как бы ее щеки не стали пунцовыми, как куфии [3]3
Куфия – мужской головной платок в арабских странах.
[Закрыть]стражников, когда она взглянет принцу в лицо.
Ее провели в комнату, которая явно служила библиотекой, – и Силия впервые увидела помещение, обставленное по-западному. Рамиз сидел за большим письменным столом красного дерева с инкрустацией тиком и перламутром. На нем был темно-синий арабский халат, однако на голове отсутствовал платок. Принц сразу встал, как только она вошла.
– Сабах аль хайр [4]4
Доброе утро (араб.).
[Закрыть], – тщательно выговорила Силия, воспользовавшись одной из фраз, которым научилась у Фатимы.
– Доброе утро, леди Силия! – поздоровался в ответ Рамиз. – Полагаю, вы в добром здравии?
Что он имеет в виду?
– В добром, – тихо ответила она. – А вы, ваше высочество?
Ваше высочество! После прошлой ночи! Силия прикусила губу, и ее взгляд уперся в ковер. Яркий, шелковый красивый ковер с затейливым узором. Наверное, стоит целое состояние.
– Зовите меня по имени, – напомнил он. – У меня все прекрасно.
Силия слегка вздрогнула – так близко вдруг оказался его голос. Рамиз взял се за руку. Как ему удается так тихо передвигаться? На нем мягкие туфли, заметила она, по-прежнему не отрывая глаз от ковра на полу.
– Я хотел с вами поговорить. Не соблаговолите присесть?
– С удовольствием.
Она позволила усадить себя в кресло лицом к столу. К ее облегчению, Рамиз вернулся на свое место за стол, таким образом этот массивный деревянный предмет с красивой инкрустацией разделил их.
– У вас много книг, – произнесла Силия, оглядывая комнату.
– Да, это так. Мне постоянно присылают новинки из Парижа и Лондона. Если хотите что-то почитать, берите любую.
– Благодарю вас. Хотя я не предполагаю задерживаться здесь надолго, чтобы так уж многое прочитать.
Наступило молчание. Рамиз забарабанил пальцами по бювару. Силия рискнула глянуть на него из-под ресниц. Он расслабленно оперся спиной на спинку стула, выражение лица оставалось совершенно спокойным, словно прошлой ночью между ними ничего особенного не случилось. Или если она для него ничего не значила. Силия задумалась. Что же предусматривает этикет для таких ситуаций? Она никогда в подобную ситуацию не попадала, поэтому чувствовала себя совершенно растерянной. Ей вспомнились дамы из светского общества, которые, по слухам, имели романы. Ее всегда удивляло, что любовники никогда не выказывали никаких нежных чувств друг к другу, если не считать бедняжку Каро Лэм с ее несчастной любовью к поэту лорду Байрону. Но кто не хочет выдернуть страниц из ее книги!
Наверное, лучше притвориться, будто ничего не случилось. Силия снова исподтишка глянула на Рамиза и неожиданно встретилась с ним взглядом. Она густо покраснела.
– Вы, должно быть, раздумываете, как я собираюсь с вами поступить? – произнес Рамиз.
– Прошу прощения? – Вот теперь Силия действительно подняла голову, ее глаза блеснули яростью.
– Я написал вашему генеральному консулу, – вежливо продолжал Рамиз, – и сообщил, что вы в безопасности.
– Это лорд Винчестер. Они с моим отцом однокашники, – зачем-то сказала Силия.
Рамиз поднял бровь.
– У вас хорошие связи.
– Значит, я скоро вернусь домой?
– Полагаю, в ближайшее время. Как только за вами кто-то приедет.
– О! – непроизвольно вырвалось у нее. Наверное, она должна была испытать облегчение. – Меня отправят обратно в Англию?
– Разве вы не хотите вернуться? Повидаться с семьей? Вы, по-моему, упоминали сестер.
– Да, конечно, я скучаю по ним – особенно по Кэсси. Но… впрочем, это не важно. Просто я предполагала, что проживу пару лет на Востоке. Мне не терпелось его увидеть, научиться чему-то новому… вот и все. Теперь же придется возвращаться домой, где я… ну, честно говоря, не знаю, что я буду делать.
– А чем вы занимались раньше?
– В основном устраивала для отца дипломатические приемы. И еще я присматривала за нашим лондонским домом, заботилась о сестрах. Но в ближайшем сезоне под строгим оком тети Софии эти заботы перейдут к моей сестре Кэсси – второй из нас по старшинству. Отец считает, что уже сбыл с рук меня, и теперь снова хочет жениться. Он со мной поделился своими планами.
– Значит, вы волнуетесь, что по возвращении вам может уже не найтись места?
– Немного да. – Силия пожала плечами. – Конечно, это эгоистично – я думаю только о себе. Видите ли, мне нравится заниматься нужными делами. Я вела домашнее хозяйство с тех пор, как умерла моя мать, я к этому привыкла. И жить с отцом и его новой женой мне не очень-то хочется. Совсем того не желая, я все время буду путаться у них под ногами. Да еще все станут ожидать от меня траура по мужу.
– Но вы ведь, разумеется, вновь выйдете замуж? – Еще не договорив до конца предложение, Рамиз осознал, что эта мысль ему очень не нравится.
Силия поджала губы.
– Сомневаюсь. Едва ли я смогу стать кому-то хорошей женой.
– Ну, это вы уже начали жалеть себя. – Рамиз натянуто улыбнулся. – Вряд ли у вас была возможность проверить на практике.
– Верно, но… о, не берите в голову. Это мои заботы. Не сомневаюсь, что в сравнении с вашими заботами они совершенно заурядны. Главное, что я скоро перестану доставлять вам хлопоты.
Как ни странно, но он не хотел даже себе представить, что она может просто уйти из его жизни. Если она уйдет, то едва ли их пути еще когда-нибудь пересекутся.
– А пока, – бодро начала Силия, – может быть, я могу вам чем-то помочь или… – Она осеклась при виде скептического выражения его липа. – Вы сейчас скажете, что деловые вопросы – это прерогатива мужчин, не так ли?
– Мне уже не придется это говорить, вы сами сказали за меня.
– Отец считает, что я умею разбираться в делах и мыслю по-мужски. Он часто обсуждал со мной разные проблемы – правда, не столько для того, чтобы услышать мое мнение, а скорее чтобы очистить разум, и всегда подчеркивал, что ему это помогает.
– Вы предлагаете мне доверить вам дела моей страны?
При виде потрясенного лица Рамиза Силия не могла удержаться от смеха:
– О да, какой кошмар! Позволить обычной женщине высказывать свое мнение. Вдруг ваши подданные решат, что вы слишком много времени провели на Западе и, наверное, там заразились свободомыслием. Надо запереть вас где-нибудь, пока не излечитесь.
Ее глаза искрились от смеха. Какая потрясающая улыбка!
– Полагаю, Акил вполне серьезно согласился бы с вами, – сказал Рамиз.
– А кто такой Акил?
– Ваш отец сказал бы, что он мой главный помощник и заместитель, но в общем-то значение Акила довольно велико. Мы знаем друг друга с детства. Он – моя правая рука.
– И чем же вы его так шокировали?
Рамиз оперся подбородком на сложенные домиком ладони и внимательно принялся смотреть на сидящую напротив женщину. При ярком дневном свете ее волосы напоминали густую медь с каштановой примесью. Когда она говорила, казалось, что глаза ее смеются. Она дерзнула поддразнивать его и сомневаться в его решениях, а теперь еще хотела предложить свои советы. Она совершенно не представляла, сколько здешних правил она нарушает. Она держалась с ним на равных, – с уверенностью человека, который привык к вниманию. Но она умеет и слушать – причем так, что он видел: она действительно его понимает, и это вызывало у него желание узнать ее мнение. Надо отказаться в разговоре с ней от любой покровительственности.
– Акил хочет, чтобы я женился, – ответил он.
– И у него есть для вас список достойных невест?
– Как вы узнали?
Силия пожала плечами:
– Папа рассказывал, что они делали то же самое для принца Уэльского. Я не предлагаю считать брак Принни хорошим примером, – торопливо добавила она, вспоминая, на какие ухищрения пускался принц-регент, чтобы отослать свою жену из дворца, и целую вереницу высокопоставленных любовниц, с которыми он, не особенно скрывая, развлекался в ее отсутствие.
– Принц Уэльский – надеюсь, вы простите меня за эти слова – яркий пример человека, который пользуется всеми привилегиями власти, но не хочет нести никаких обязанностей, – глубокомысленно заметил Рамиз.
– Вы совершенно правы. Я и не собиралась вас с ним сравнивать. Я считаю, что вы – его полная противоположность, поскольку, как мне кажется, для вас долг превыше всего. Многие завидуют королям и принцам за возможность повелевать целыми странами, но я никогда к ним не принадлежала. Я скорее считаю, что власть – тяжелое бремя.
– Вы имеете в виду, что не А-Кадиз служит мне, а я – А-Кадизу?
– Да, именно так. Могу себе представить, как, должно быть, одинок правитель целой страны. Мне кажется, вам было бы приятно иметь рядом жену, с которой можно разделить это бремя.
– Если я женюсь, то моя жена не будет править вместе со мной. Здесь так не принято.
– Но конечно же… – Силия вовремя прикусила язык, осознав, что чуть не перешла границы дозволенного.
Из своего опыта общения с королевскими особами она вынесла, что многие из них – эгоистичные, тщеславные и недалекие люди. Часто не они решают, а только во всем полагаются на других. Рамиз совсем не такой. Его власть была настолько могущественна, что он даже не задумывался о ней, пока кто-то не бросал ему вызов. И, несмотря на абсолютность своей власти, он пользовался ею ради общего блага, а не только в своих интересах. Хотя это не означало, что он с легкостью принимает любую критику, даже хорошо продуманную.
– Прошу прощения. Это не мое дело. Я не имею никакого права об этом распространяться.
– Вы ведь что-то начали говорить. Продолжайте. Обещаю не звать сиафа.
– Сиафа? Кто это?
Рамиз в ответ усмехнулся:
– Палач.
– Боже, очень на это надеюсь. Я сильно привязана к своей голове.
– У вас невероятно способная головка – для женщины.
– Не сомневаюсь, что с вашей стороны это огромный комплимент, ваше высочество. Если хотите знать, полагаю, раз вы принц и никто не смеет осуждать ваши поступки, то вам нет причин соблюдать устаревшие правила только потому, что так было всегда.
– В моей стране традиции играют важную роль. Именно они связывают вместе все наши племена.
– Я это понимаю и не предлагаю превратить А-Кадиз в маленькое подобие Англии. Но кое-что вполне можно сделать. Люди поймут, что это ради общего блага. Например, позволить вашей жене играть более интересную роль, чем роль племенной кобылы.
Рамиз на миг растерялся – ее слова почти точно выразили его мысли по этому поводу. И данное открытие ему не слишком понравилось.
– Первая обязанность женщины – забота о детях.
– Первая обязанность жены – забота о муже, – колко парировала Силия. – Ия совершенно не понимаю, как ваша жена сможет о вас заботиться, если вы запрете ее в гареме в полной изоляции от остального мира.
– Я уже объяснял вам: это делается для того, чтобы ее защитить. – Он осознавал ее правоту, но ему не нравилось, когда его заставляли защищать то, что он самолично подвергал критике. Это ставило его в неловкое положение. А Рамиз не привык в нем оказываться. – Не все женщины такие способные, как вы, леди Силия, – сердито бросил он. – Вы забываете, что жена должна вести себя как женщина. Женщины, напоминаю, слабый пол. У нас есть поговорка: хороша та женщина, которая слушает с зашитым ртом.
– В Англии тоже есть всевозможные выражения на этот счет, например такое: дорога к успеху окажется короче, если позволить женщине определить маршрут!
Рамиз откинул голову и расхохотался:
– Признайтесь, вы только что сами сочинили это.
Когда он смеялся, то выглядел совсем юным.
– Да, – признала Силия, – но вовсе не значит, что это неверно.
– Боюсь, по той дороге мне придется следовать в одиночку, пусть и с прекрасными принцессами в свите, – спокойно сказал Рамиз, но, несмотря на все старания, в его голосе все равно прозвучала горечь.
– Так почему вам не выбрать в жены женщину, которая вам понравится, которую вы даже сможете потом полюбить? Вы же принц. Вы можете делать все, что пожелаете.
– И сейчас мое желание состоит в том, чтобы закончить эту дискуссию.
– Рамиз, вы назвали меня способной женщиной. Что вы имели в виду?
Ее щеки слегка порозовели, глаза блестели.
– У вас непокорный характер. Вы себе на уме.
– Я придерживаюсь такого мнения… по крайней мере я всегда так считала… что это хорошая черта. Меня так воспитали: думать самой, но не… растаптывать чужое мнение. Очень надеюсь, я и сейчас себе не изменила.
– Нет. И я не это имел в виду. Вы умеете слушать. Вы очень хорошая слушательница.
– Но что, в таком случае, вы имели в виду? Это что – пугающая черта?
– Только не для меня!
– Но для других мужчин – возможно?
И он наконец понял. Она имела в виду не вообще мужчин, а вполне конкретного мужчину – своего покойного мужа.
– Силия, мужчина, который страшится женщины, не достоин такого звания, – мягко сказал он. – Вы ловко прячетесь от мира за своей умной маской, но внутри вы истинная женщина. Разве я вчера вам не говорил? Вы прекрасны!
Он взял ее руку, поднес к губам и поцеловал ладонь. Силия задрожала всем телом. Какой шокирующе интимный поцелуй – даже больше, чем когда он просто целовал ее руки. Его губы оказались очень горячими. Она инстинктивно согнула пальцы, ладонь образовала небольшую ямку. Его язык легонько прошелся по подушечке большого пальца, и Силия закрыла глаза, чувствуя, как в ответ напрягаются в ее животе мышцы.
– Неужели? Вы действительно так считаете? – переспросила она. Голос звучал с некоторой хрипловатостью, словно во рту пересохло.
Рамиз негромко рассмеялся, Силия ощутила, как ее пальцев коснулось его дыхание.
– Разве я не доказывал вам это прошлым вечером? Дело не в том, что считаю я. Дело в том, что считаете вы. Пока вы сами не поверите в свою красоту, вы не сможете ею наслаждаться. А если вы не можете ею наслаждаться…
Силия густо покраснела и забрала у него руку.
– Ваши женщины учатся подобным удовольствиям в гареме?
– Как и вы.
– Мы сейчас не в гареме.
Рамиз выпрямился на стуле и провел рукой по коротко стриженным волосам.
– Верно. Вы правы. Можете взять себе что-нибудь почитать. У меня еще много дел.
– Рамиз?
– Да?
– Когда я предлагала вам помочь, я говорила совершенно серьезно. Если я могу что-то для вас сделать… я не привыкла сидеть без дела. Нет, конечно, приятно, когда все вокруг меня носятся, а единственное, что нужно решать, – какое ароматическое масло добавить в ванну. Но это быстро надоедает, а другого занятия у меня нет.
– Вы скучаете?
Силия кивнула.
– Хотите посмотреть город?
Ее глаза вспыхнули от предвкушения.
– С огромной радостью!
– Сегодня я уже не смогу выделить для вас время, кому-то я вас не доверю, но завтра мы совершим экскурсию. А пока, если хотите, могу отвести вас к жене Акила. Ясмина хорошо говорит по-английски. Вы все равно пробудете весь день в гареме, но, по крайней мере, уже не в этом.
Силия радостно улыбнулась:
– Это было бы замечательно. Спасибо вам!
– И последнее. Как ни восхитительна была прошлая ночь, но это – ошибка. Больше подобного не случится. Никогда.
И, не дожидаясь ответа, он отодвинул в дверном проеме занавес и вышел наружу. «И пусть… – подумала Силия, осматривая книжные полки. – Потому что я все равно не знаю, хорошо это или плохо!»
Решив, что лучше не пытаться постичь смысл, она с головой ушла в подготовку визита к жене Акила. Будет приятно пообщаться со здешней образованной женщиной. А заодно и удалиться от нервирующего присутствия одного представителя мужского пола.
