Текст книги "Пёс, соединяющий сердца"
Автор книги: Маргарита Южина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Глава 2. Трус, Балбес или Бывалый?
Домой Людмила торопилась. Ее ждал Мишка, его надо было покормить, а она еще и кашу не сварила. Кашу… Туда, сказали, надо мяса купить, а у Людмилы на мясо как-то уж совсем… не было у нее пока денег на мясо. Вот в павильончике посмотрела на цены, на несколько пакетиков бы хватило, а вот мясо… Ну ничего, она сейчас забежит к соседке, перезаймет. А сейчас надо домой. Мишка и просто рисовой каше рад будет. Она с морковочкой ему сварит, с капустой…
– А! Это вы?! – вдруг прямо над ухом раздался мужской голос.
Людмила даже вздрогнула от неожиданности.
Перед ней стоял вчерашний колобок и сверкал белозубой улыбкой.
– Ну да, я… а чего случилось-то? – насупилась она, ожидая очередной неприятности.
– Да ничего, собссстно… – помялся колобок. – Я просто хотел спросить… собачонку-то вы куда дели?
– Ка… кхм… какую собачонку? – прищурилась Людмила.
Да уж, в их районе новости разлетаются, как пыль со шкафа, не успеешь дунуть. Она еще и каши Мишке не сварила, а уже все знают, что у нее собака. Небось нажаловался мальчишка отцу-то. Отобрать хотят.
– Какую собачонку? – уперла она руки в бока. – Нет у меня никакой собачонки! Путаете вы что-то!
– Я и не говорю, что она у вас, – замялся мужчина. – Просто я видел сегодня, как вы собаку у хулигана отбили. Маленькая такая собачка была. Серенькая.
– Беленькая она, – зыркнула на колобка Людмила и вдруг презрительно хмыкнула. – Видели, говорите… А чего ж вы сами-то не отбили? Или ждали, пока бабы… коня на скаку остановят?
Мышкин покраснел. Ему почему-то и в голову не пришло отбивать. Мальчишка-то с собакой же был! А чего у той на уме, кто ж ее знает. Может, она кусаться вздумает!
– Я… понимаете ли, я на автобусе ехал, – проблеял Лев Венедиктович. – А так-то бы я! Да я… ха! Вы меня еще не знаете!
– На автобусе? – не поверила Людмила. – Да нет там никаких автобусов. Врете вы все. Трус.
– Я трус? – задохнулся от гнева Мышкин. – Да хотите я… Я сейчас… Пойдемте!
Он вдруг решительно схватил Людмилу за руку и потащил к ларькам.
– Что это вы хватаете-то меня?! – запоздало возмутилась Людмила. – Куда вы меня тащите? Ну что за мужик пошел?! Как увидят приличную женщину, так себя в руках держать не могут! Я никуда с вами…
И она вдруг замолчала. Колобок притащил ее в мясной павильон.
– И чего? – еще не понимала она.
– А ничего, – браво усмехнулся тот. – Вот вы говорите, что я трус, а я… Выбирайте вашей собаке любую кость! У меня хватит смелости оплатить все! В пределах трехсот рублей.
Людмила вырвала руку и быстренько выбрала кусочек говядины на косточке, потом еще супового набора взяла, потом подумала и… взяла полкило фарша. Ничего, пусть платит за свою трусость.
Колобок рассчитался и с видом победителя взглянул на Людмилу.
– Знаешь, – поспешно упрятывала в пакет мясо Людмила Максимовна. – За кости заплатить большой храбрости не нужно. А вот то, что ты трус!.. Эта собака могла погибнуть, понимаешь ты?
Колобок сник. Выйти победителем не получилось.
– Из-за таких, как ты, и совершаются все зверства, – ворчала женщина, направляясь к выходу. – Вот тебя бы так – рвали зубами!
Он вспомнил! Он наконец вспомнил, где видел этого мальчишку! Точно! Он приходил вставлять зубы к Валентине, к жене брата, а у нее сидел этот пацан, она ему рот осматривала. Вообще-то Валентина детей не смотрит, но отец мальчишки был постоянным, очень состоятельным клиентом Валентины, и отказать ему она не смогла.
– Женщина! Я знаю, кто над собакой издевался! – крикнул Лев Венедиктович, но в магазине уже никого не было.
– Она ушла пять минут назад, – с сочувствием пояснила продавец. – А кто издевался? Над какой собакой?
– Это уже неважно, – дернул подбородком Мышкин и поспешил выйти.
Вот все же какая неприятная тетка! Каждый раз, когда он ее встречает, у него портится настроение. Вот ведь, поди, идет сейчас домой, тащит полный пакет его мяса, а сама думает про него всякие гадости. В частности, что он трус. А он и не трус вовсе! Хотя… Ну а что такого? Не каждый бы взял вот так и кинулся геройски псину защищать. Она вот кинулась, она молодец, а он не кинулся… Ну и не молодец он, да и все! А то сразу – тру-у-ус…
И все же настроение куда-то улетучилось. Хотелось подвига. Вот никогда не хотелось, а тут чего-то… прямо даже под ложечкой засосало где-то в области желудка.
– Ничего, сейчас я к невестке Валентине наведаюсь, – решил Лев Венедиктович. – Заручусь проверенной информацией и… и смело выдам все этой тетке!
Он уверенно повернул к автобусной остановке и через несколько минут уже выходил перед большим зданием стоматологии.
Валентина принимала очередного посетителя, когда к ней в кабинет влезла голова родственника.
– Лев, не отвлекай меня, садись вон на то кресло и открывай рот, – железным тоном продиктовала Валентина, не отрывая рук от какого-то визжащего инструмента.
– Валентина, я, собссно…
– Я сказала – рот открывай! Для осмотра! Та-а-ак… а теперь плюньте. Не в меня! Розочка, открой рот Льву Венедиктовичу!
К Мышкину тотчас же подскочила шустрая девица в голубеньком халатике и уверенно дернула его за челюсть.
– Да что ж вы произвольничаете? – возмутился было он, но девица дернула за челюсть сильнее, и он смирился.
Валентина уже закончила истязать пациента и сейчас рассыпалась перед ним в любезностях:
– Я вас умоляю! Такие зубки сохранить до ваших преклонных годов! Пардон… а сколько вам лет? Нет-нет, денюжку в кассу не надо, я сама ее отнесу, а вы… я вас буду ждать завтра, у нас еще четверочку надо подремонтировать, пятерочку и семерочку… и сверху всю челюсть и здесь вот тоже… Господи, да у вас все зубы вываливаются!
Проводив клиента, Валентина спешно подошла ко Льву Венедиктовичу.
– Так… ну и чего у нас? Опять кости грыз? Я ж тебе строго-настрого запрещала грызть кости! Ты ж не кобель! Вообще ни разу! Ни в каком смысле!
– Аыыои… – пытался что-то возразить Лев, но его не слушали.
– Ну да, вон тот под удаление… – вздохнула Валентина. – Лева, ты ж знаешь, я не рву зубы! Я… как ты себе представляешь, чтобы я их рвала? Розочка, отведи его к Худорукову… Лева, рот не закрывай.
Мышкин вдруг отчетливо сообразил, что сейчас его будут лишать зубов, оттолкнул руку невестки и вскочил с кресла:
– Не сметь! Не сметь выдирать нужные мне части организма! Я вообще! Вообще не за этим пришел!
Валентина вздернула бровь:
– Тебе не хватает денег? Вот правильно мне Светка говорила, ты еще начнешь высасывать наш семейный бюджет!
– Твоя Светка… я ей… – забубнил Лев, но вовремя опомнился. Вот наговорит он сейчас нелицеприятностей про племянницу, а Валентина никакой информации не выдаст, та еще Кэт! – Валя… я вот все мечтал спросить – а кто этот мальчик, который у тебя зубы лечил?
– Мальчик? – вытаращилась Валентина. – А я разве лечу зубы? Тем более мальчикам? Это была моя девическая мечта, но в реальности ко мне приходят только старики, да и то за вставными протезами!
– Валя! Ты бы его не приняла, но с ним был его папаша, боров такой… ну толстый еще такой! – пытался напомнить Лев. – Ты еще смеялась, что он надувной матрас напоминает!
– Валентина Семеновна, это он, наверное, про Курищева говорит, – догадалась помощница Розочка. – Вы его всегда матрасом называете.
– Курищева? Ивана Феликсовича? Матрасом? – возмутилась Валентина. – Какие глупости! Он и вовсе на матрас не похож! Совершенно… ну так только… со спины…
– Валя, а у этого Курищева собака есть? – нажимал Лев.
– У Курищева? Собака? – не переставала таращить глаза Валентина. – Зачем ему собака? У него жена есть. И сын. И сеть магазинов строительных материалов. Куда ему еще собаку?
– Есть у него собака, – снова влезла Розочка. – В прошлый раз, когда он с сыном приходил, сынуля тут такой рев поднял, а Курищев смеялся, говорил, чтобы не будоражил район, а то пес спасать прибежит и всей клинике крышка. Разорвет.
– Значит, точно он… – прищурился Лев Мышкин. – Он достоин мести.
– Я не поняла… чего он достоин? – обернулась к нему Валентина. – Мести? Ну, миленький мой, если мстить всем, кто нашу клинику разорвать хочет!
– Нет-нет, я не про него, – испуганно заморгал Лев Мышкин. – Я так поинтересовался. С целью расширения кругозора. Очень хочется знать в лицо героев нашего времени.
Валентина тяжко вздохнула:
– Да уж… это герой, а не то что вы с твоим братцем – зарплата «схватить и плакать»! А еще на посторонних баб заглядываются! Я ему говорю, Розочка, слышишь? Говорю Юрке своему… Куда вы, бабуля? У меня перерыв! Подождите за дверью!
– Валя, – снова напомнил о себе Мышкин. – А вот какие у него магазины? Где?
– У кого? У моего Юрки?
– У Курищева этого!
– А-а… так прямо напротив твоего дома один выстроили.
– Это точно его магазин? – засомневался Лев.
– Кого «его»? Юрки? – точно курица, вертела головой Валентина.
– Точно, его, – опять ответила Розочка. – Я там его видела. Хотела себе краску купить, балкон покрасить, так он, паразит, морду набок отвернул, сделал вид, что меня не знает. Ну я и не стала у него брать, все равно там дорого.
– Розочка! Вы золото! – расцвел Лев.
– Так женитесь, – легко пожала плечиками Розочка.
Лев Венедиктович глупо заморгал, потом улыбнулся:
– Гы-ы… ну что вы! Разве ж я посмею! – буркнул он и выскочил за двери. – Бабуся! Ваша очередь!
Людмила размазывала по собачьей миске рисовое месиво и сокрушенно качала головой.
– Госсподи, это как же это есть? Мишенька, может быть, тебе сюда хоть веточку петрушки для красы положить?
Мишенька с интересом наблюдал за ней из-за стула.
– Правильно, толку-то от этой петрушки… все равно у меня ее нет, – вздохнула Людмила и выставила миску на пол. – Все, Михаил, ешь!
Тот не шелохнулся.
– Ешь! Там мясо и рис, все собачки так кушают, мне девушка говорила, – попробовала убедить собаку Людмила.
Тот поглядывал на миску, на хозяйку, но из укрытия не выходил. Людмила забеспокоилась.
– Ты… ты почему не хочешь? Тебе меню не нравится или ты… или у тебя болит что-нибудь? Тот псина тебя прихватил все же, да? Дай-ка посмотрю…
Людмила на четвереньках полезла под стул, пытаясь выудить собаку. Не тут-то было. Едва хозяйка до него доползла, как Мишка спокойно передвинулся на другое место и с удивлением наблюдал за поползновениями дамы.
– Ну иди сюда… Мишка… Миша, я тебя только посмотрю! Ну вот ведь какой, а…
Так и не поймав собаку, Людмила вылезла из-под кухонной мебели и пошла к телефону – звонить Лене, девушке Романа. Лена всегда была заядлой кошатницей, собачницей, голубятницей и любительницей всякой живности.
– Леночка! – через минуту уже кричала Людмила в трубку. – У меня горе! Мишка не хочет есть! Нет, Мишка – это не мой супруг, с чего бы? Это моя собака! Лена, ну почему я купила себе сразу же и овчарку? Это… такая… Я ее нашла. Это долгая история. Вы приедете, и я вам расскажу. А он теперь не хочет есть! И что делать? Лена… не надо приезжать… нет, приезжайте, только…
Людмила прислушалась – из кухни доносилось аппетитное чавканье. Она тихонько заглянула на кухню – ее питомец увлеченно ел кашу, ни на кого не обращая внимания. Вот интересно, как неприятно смотреть, когда чавкает человек и насколько уморительное зрелище, когда это делает собака. Пес подошел к поглощению пищи со всей ответственностью. Даже глаза прищурил.
– Лена, – шепотом проговорила Людмила в трубку. – Он ест… Я отошла, а он ест. Я уже поняла, что он меня боится. Я не буду ему мешать… А когда его выводить? Ему же… у него же нужды какие-то там имеются, лапу задрать или еще чего… Хорошо… Хорошо.
Лена быстренько проконсультировала Людмилу о том, как себя вести с собакой в первое время, и пообещала сегодня же приехать. Новоявленная собачница передохнула и смиренно уселась на диван. Ничего, если песик ее боится, она и здесь посидит, пусть он поест…
Неизвестно, сколько времени прошло, но Мишка решил, что в доме никого нет, и осторожно вошел в комнату. На диване, выпрямив спину, положив руки на колени, восседала Людмила.
Видимо, пес удивился. Он сначала уставился на новую хозяйку, потом склонил голову на левый бок, на правый и неуверенно вильнул хвостом.
– Нет, если ты не поел еще, то я подожду, – пожала затекшим плечом Людмила. – Мне ж торопиться некуда, а ты… может быть, тебя еще и голодом морили?
Собака, выгнув спину, прижав уши, подошла к женщине и забила хвостом.
– Ты… это ты спасибо говоришь? – тихо спросила Людмила. – Ты выпрямись, чего ты весь… скукожился? Я тебя… я тебе за ушком почешу, вот чего.
Она осторожно почесала ему за ушком, потом погладила спинку, шею. Собака понемногу оттаивала. Она даже плюхнулась на пол и подставила живот для поглаживания.
– Вот надо же… и бьют вас, и собаками травят, а вы все равно людям верите… – вздохнула Людмила. – А знаешь чего? Я тебе ведь игрушки еще купила! Ну не купила, мне просто дали. Даже не дали, а специально подарили для тебя! Пойдем, покажу!
Она достала из пакета игрушки, которые ей передала девушка-продавец, и разложила перед собакой. Песик уже не боялся Людмилы, но на игрушки смотрел с недоумением. Осторожно их понюхал и отошел.
– Ты не умеешь играть? – догадалась Людмила. – Давай я тебя научу. Смотри, вот берешь этого бегемота в зубы и… смотри, так его! Вот так его!
Для полной наглядности Людмила сама схватила бегемота в рот и попыталась с точностью произвести все собачьи движения. Мишка смотрел внимательно, потом вдруг тявкнул и начал прыгать вокруг Людмилы.
– Ага, понял, да? А теперь давай сам!
Она бросила резинового бегемота, но Мишкин интерес тут же угас.
– Чего? Не научился еще? Давай учиться…
Они носились по комнате – Людмила на четвереньках, с бегемотом в зубах, а рядом припрыгивал и заливисто лаял песик.
– М-да, а у вас не скучно, – раздался с порога голос.
Людмила выпрямилась. В комнате стояли Рома с Леной и едва сдерживали смех.
– Так это я собачку играть учу… не умеет она… он, – смущенно поднялась Людмила. – А вы проходите. Мишка! Миша! Это мои дети, познакомься.
Мишка снова спрятался, но теперь не испуганно, а скорее для порядка.
– Ой, какой он хоёсынький, – сразу же засюсюкала Лена. – Беленький какой, славненький…
– А был серый, я его недавно помыла, – гордо сообщила Людмила.
– Зачем? – с укоризной взглянула на нее Лена. – Собака и без того перенесла стресс, новый дом, новый хозяин, а вы ее…
– Это он, Мишка, – поправила Людмила. – А от нового хозяина он не стрессует уже. Потому что старый на него большого пса травил. Да я вам сейчас все расскажу, пойдемте, чаю попьем.
– Пойдем, мам, – согласился сын. – Только ты сначала… умойся.
– А чего это? – не поняла мать. – Брезгуешь, что с собакой играла? Так я умоюсь, конечно, но… Ты б еще после этого ванну мне предложил принять! Какой ты у меня, Роман, бессердечный, оказывается! Вот не думала я, что…
– Мам, куда тебя несет? – усмехнулся сын. – Не брезгую я, только…
– Вы в зеркало посмотритесь, – тихонько посоветовала Лена.
Людмила направилась к зеркалу. Возле рта у нее откуда-то возникла чернота. Прямо как будто она землю пригоршнями ела.
– Ой, что это? – перепугалась женщина. – Надо же… помаду не ту купила, что ли? Так я помадой-то…
– Это вы от бегемота покрасились, – кивнула на игрушку Лена. – Он темно-серый, почти черный, а вы его в рот…
– Вот заразы! – прищурилась Людмила. – Такую пакость людям в зубы… собакам в зубы суют! Это еще хорошо, что я этого бегемота таскала, а если б Мишка?
Рома и Лена переглянулись.
– Ну все, – вздохнул сын. – Пропала мать.
– Да, – улыбнулась Лена. – Похоже, мы ее потеряли. Теперь в голове только собачки, косточки, кофточки для любимчика…
– А я, Лен, мечтал замуж ее выдать, – покачал головой сын.
– А я вас просила – родите мне внуков! – слабо отбивалась Людмила. – Так вам все некогда, вот и… А про замужество чтобы я не слышала! Попадется такой вот, как у Мишки бывший хозяин! Давайте я вам все по порядку расскажу. Садитесь за стол.
Лена посмотрела на часы.
– Нет, поедемте в больницу, – вдруг заявила она. – Вам обязательно нужно сначала в больницу. Мы еще как раз успеем.
Людмила гордо вытянула шею.
– Вот не думала я, дети мои, что спасти собачку от издевательств – это признак слабоумия! Я считаю себя вполне…
– Мама, в ветеринарку, – прервал ее напыщенный диалог Роман. – Может быть, Мишка чем-нибудь болен и ему нужна помощь.
– Да и от глистов его протравить нужно. И от блох, – тараторила Лена. – А про сумасшествие… Ой, вы же знаете, тетя Люда, я давно уже с ума сошла. Собирайтесь. Мишенька, сейчас поедем в больничку, сейчас нам тетя даст вкусные витаминчики… А где у Мишеньки ошейник? Кстати, тетя Люда, с ними нельзя сюсюкать, они от этого на шею садятся… Мишута, а где у нас поводочек?
Поздно вечером Людмила переписывалась со своими интернет-подружками, а у ее ног клубком лежал Мишка и спокойно дремал.
– Перестал бояться, – довольно улыбалась Людмила. – Мы с тобой славно будем жить… Завтра вот на работу вместе пойдем, ты весь день бегать там будешь. Но на поводке. Не обижайся, Михаил, только на поводке. У нас там знаешь сколько больших собак носится! Знаешь, как они кусаются? У них такие зубы! Хотя… Ты знаешь…
Сейчас с ней переписывались Дашенька и Вика. Обе дамы были одиноки, обеим было чуть за пятьдесят, только Дашенька одна тянула пятерых детей, а Вика тянула пятерых родственников. Дашеньку уже давно обеспечивали взрослые и весьма успешные сыновья и дочки, а вот мужья ее не обеспечивали никогда. Поэтому к мужчинам у нее было негативное отношение. Вика же умудрилась так и не выйти замуж, сидела с утра до позднего вечера на работе, приходила и кормила троих престарелых тетушек, маменьку и сестрицу, которая в свои шестьдесят затесалась в старые девы. Ни одна из женщин этого рода официально не была замужем, а многие даже и не познали мужского поцелуя на своих губах, оттого в их роду мужчины считались презренным недоразумением природы.
И все же как-то так получалось, что все разговоры дам крутились возле этого недостойного пола. Вот и сегодня, стоило Людмиле только написать, каким образом у нее появился Мишка, как тут же загорелись огоньки – подруги выражали свое негодование по поводу этих существ, имя которым Мужчина.
«Мне сегодня один звонит и звонит, – писала Дашенька. – И прямо в двери! Какой наглец! Дескать, я его комнату залила! А сам! Весь сухой! Ведь ясно же – врет! Я даже разговаривать с ним не стала! Ну вы меня знаете, я ж не стану с этими мужиками разговаривать в принципе! Я вот так прямо перед ним двери захлопнула и только потом пошла из ванной воду вычерпывать!»
«Ты, Дашенька, просто железная леди! – восхищенно отвечала Вика. – А я б так не смогла. Я б… Я б вот так вот и прыгнула ему на шею! И как давай бы я ему волосья драть! А потому что нечего заигрывать с серьезными женщинами! Знаем мы, что у них на уме!»
«Это точно, я так сразу и сообразила, – быстро строчила Дашенька. – У него на уме только одно – денег занять! Паршивец!»
«А мне, представляете, девчонки, этот Колобок еще и деньги дал, чтобы я мяса Мишке купила, – удалось вклиниться Людмиле. – А я… Вот прямо смотреть не могу! Трус! Еще с мясом этим! Но пришлось взять. Нечего ему эти белки одному жевать. И так толстый!»
«Люд, а чего – он в самом деле толстый?» – спрашивала Дашенька.
«Да круглый весь какой-то».
«Ну и что, – тут же ответила Вика. – Вон сколько артистов толстых, и ничего. Живут же как-то. Их еще красивыми считают».
«А мне так и вообще кажется, что в мужчине должно быть много весу, – рассуждала Дашенька. – И мясо купил – значит, добрый… Люд, а ты его пригласи в ресторан! И я приеду. Я ему так вот прямо и выскажу, какой он негодяй!»
«Даша, как же ты приедешь, ты ж в другом городе живешь!» – напомнила Людмила.
«Вот, Люда, знаешь, за-ради того, чтобы плюнуть этому гаду в физиономию, я никаких денег не пожалею! Тем более чего от меня к тебе ехать-то? Одна ночь на поезде! Утром к тебе приехала, в ресторан сходили, а вечером… Да там уж видно будет. Кстати, у этого твоего толстуна есть квартира?»
«Откуда ж я знаю», – ответила Людмила, весьма озадаченная таким напором.
«Да! Люд, точно! Пригласи! Я тоже ему скажу! Я тоже приеду. Мне тоже ехать недалеко, всего сутки, но… – быстро подключилась Вика. – Но что ж это, человек столько живет, а всей правды о себе не знает. Прямо в эту субботу и приглашай».
«Вика, ты в эту субботу не можешь, – напомнила Дашенька. – У тебя у какой-то тетушки день рождения. Но это ничего. Люд, я говорю, это ничего. Приведешь его, а я… Ну что ж, я его одна отругаю. Вы ж меня знаете, я ругаться-то всегда за милую душу. Так что…»
«А вот будто бы без меня у этой тетушки день рождения не наступит! – не соглашалась Вика. – Куплю всего на стол, а сама скажу, что у нас корпоратив. Делов-то!»
«Ну зачем же? – упиралась Дашенька. – Не стоят эти мужики того, чтобы мы из-за них своих близких бросали в такой серьезный день! Вот не стоят!»
«И я об этом ему скажу!»
«Девочки, погодите, – писала Людмила. – Он еще, может быть, женат. Я ж не знаю».
«Не может он женатым быть, – здраво рассудила Дашенька. – Женатый бы никогда не додумался мяса в подарок купить. Короче, Люд, назначай свида… время, я приду».
Людмила еще немного постучала по клавишам, потом отключила компьютер и улеглась спать. Завтра опаздывать не хотелось. Не привыкла она.
Мишка сначала свернулся клубочком на коврике возле кровати, потом посидел, подумал и прыгнул к Людмиле на кровать.
– Вот и правильно, – одобрила та. – Все избалованные собаки всегда так делают. А ты у меня чем хуже? Хотя… На всякий случай знай – я резко осуждаю такой поступок. Прямо-таки возмущена. Спи.
Она лежала с открытыми глазами, перебирала руками шелковистую Мишкину шерсть и впервые говорила не сама с собой:
– Вот эти девчонки, Миш, они такие странные… Сами все время пыхтят, что про мужиков слышать не могут, а ведь только о них и говорят. Просили, чтобы я этого колобка в ресторан пригласила. Хм… Откуда у меня деньги на этот ресторан? И с какого перепугу я буду его звать туда? А! Для Дашеньки же… Нет уж! Решили, что мужикам бой, значит, нечего потом белыми простынями махать… Миш, про простыни это я так, образно… В смысле, что мы не сдадимся, правда же?
Утром Людмила проснулась от слабого попискивания. Она открыла глаза.
На полу перед ее носом на задних лапах сидел Мишка и тихонько поскуливал.
– Миш, ты чего? – не сразу сообразила Людмила. – Тебе скучно? С тобой поиграть надо, что ли?
Заметив, что хозяйка разлепила очи, песик важно потрусил в прихожую.
– Мишка, ты гулять хочешь?
Слово «гулять» собаке, видимо, было знакомо, потому что он стал припрыгивать, юлить возле ног Людмилы и явно звать на улицу.
– Ну погоди… Дай я себя хоть в божеский вид приведу… – неторопливо направилась в санузел Людмила и тут же вылетела из него пулей.
– А! Тебе ж в туалет надо! – догадалась вдруг она. – Ну чего ж ты сразу не сказал-то? Все, идем! К черту макияж и завитые локоны. Тем более что я и так никогда не крашусь.
Они вылетели из подъезда метеорами, и Мишка поднял лапу возле первого же куста.
– Ну вот, я уже научилась понимать собачий язык, – хвалила себя Людмила.
Мишка же одарил ее таким взглядом, будто говорил: «Правильно, пока чуть не сделал на кровати лужу, так ты и не поняла!» Но очень скоро Мишке стало не до Людмилы. К ним легкой рысью приближался здоровенный дворовый пес рыжей наружности.
Людмила знала всех псов своего двора, да и не своего тоже. Работая в парке, она постоянно встречалась с этими четвероногими, даже подкармливала их каждый раз в новом месте. Так Лена сказала. Она говорила, что в одном месте собак кормить нельзя, они очень быстро к этому месту привыкают и начинают его охранять, то есть кидаться на людей. Людмила это хорошо запомнила, поэтому каждый день она носилась с пакетиками отходов по всем углам, чтобы собаки не вздумали огрызаться на прохожих. И псы место не знали. Зато очень хорошо узнавали саму Людмилу и находили ее, где бы она ни была.
Сейчас пес подбежал к Людмиле, но, увидев маленькую собаку, настороженно отвел уши назад и остановился. Мишка же и вовсе сжался в комок.
– Федор, познакомься, это Михаил, – важно проговорила Людмила. – Михаил, это Федор. Драться не рекомендую, у вас разные весовые категории. Федька, ты подожди немножко, мы сейчас в парк пойдем, вот туда тебе еду и вынесем.
Федька зевнул и устроился спать прямо под раскидистым кустом.
– Вот и правильно, – облегченно выдохнула Людмила. – Вы оба бедолаги, чего вам делить?
