Текст книги "Под парусом "Фортуны" (СИ)"

Автор книги: Маргарита Полякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

   Пираты не брезговали ничем. На корабле была даже мебель! Причем китайская – качественная и красивая, настоящее произведение искусства. Лаковый шкафчик с золотой отделкой я забрал в счет своей доли. Предназначался он для хранения лекарств, но выглядел настолько потрясающе, что я не устоял. Так что, полагаю, найдется ему и другое применение. Рыцари тоже решили себя побаловать. Точнее – своего Верховного магистра. И в счет своей доли попросили искусно изукрашенную восточную саблю. Да фиг бы с ней! Надеюсь, не последняя. Оценив количество и качество награбленного, я пребывал в благодушном настроении. Ковры, жемчуг, шелк, благовония и оружие даже по самым скромным прикидкам тянули на приличную сумму.

   Рабов, естественно, пришлось отпустить. И вот тут вышел затык. На пиратском корабле, отдельно от прочего "живого товара" находились две особо ценные невольницы. Не европейки, а воспитанные в гареме девицы, обученные танцевать, петь и вымуштрованные служить своему хозяину и повелителю. Везли их в подарок, какой-то большой шишке в Марокко. И освобождаться они не желали напрочь. Просто потому, что совершенно не представляли – что будет делать с этой свободой.

   Ну да... фантастически прекрасные, холеные, дорого одетые и девственные невольницы стоили, наверняка, столько же золота, сколько весили. Они созданы для того, чтобы жить в роскоши, интриговать против соперниц, вкушать изысканные блюда и носить уникальные драгоценности. Забота о хлебе насущном в перечень их умений явно не входила. И что с ними делать – я совершенно не представлял. Если остальные напуганные пленники были счастливы освободиться и мечтали вернуться домой, то эти гурии требовали отправить их к их господину. Ага. Щаз. Только шнурки салом смажу, и сразу рвану в Марокко.

   Мда. Еще пара-тройка ограбленных пиратских кораблей, и я такими темпами гаремом обзаведусь. Только на фига он мне нужен, если учесть, что мой собственный дом еще достраивается, и бывать я в нем планирую не так уж часто. Между выходами в море и делами Сицилии. Этих-то двух райских птичек я пристрою. Одну себе, другую Бульону. А вот куда девать остальных... подумаю, когда эти самые остальные мне попадутся. С тем, что имеется разобраться бы. Нужно еще уговорить прекрасных пери, чтобы они согласились, как это говориться в 17 веке, составить наше счастье.

   Мы с девицами понимали друг друга только с помощью переводчика, но это не помешало нам договориться. Невольницы согласились даже раньше, чем я привел все доводы "за". Видимо, поняли, что никакого Марокко им все равно уже не светит, а обещание, что они станут любимыми и единственными наложницами, которым будут дарить богатые подарки, покорило их сердца. А что? Нам с Бульоном несложно. А об обзаведении подходящей любовницей я давно уже задумывался. Жениться я все равно пока не собирался.

   Вернувшись на Сицилию, я выяснил, что Бульон тоже зря времени не терял. Во-первых, наконец-то привез из Франции свою семью, а во вторых, прихватил оттуда несколько специалистов по разведению тутового шелкопряда. Благо, тутовое дерево у нас на Сицилии росло давно. Ха! Так это мы теперь будем с шелком. Товар не такой дорогой, как пару веков назад, но и не каждому по карману. Тем более, что можно сделать акцент на качество.

   Я, в свою очередь, похвастался добычей, и предложил Бульону первому выбрать себе из двух наложниц даму сердца. А то я как-то не мог определиться. Обе красотки производили неизгладимое впечатление. Нежнейшая кожа, миндалевидные темные глаза, роскошная волна длинных волос, высокая грудь, тонкая талия, округлые бедра и крохотные ступни. Произведения искусства, а не живые женщины! Бульон завис так же, как и я. Однако с выбором определился быстро, и витиевато пригласил прекраснейшую из дам согреть его одинокое сердце.

   Оставшаяся со мной наедине Лейла опустилась на колени и коснулась лбом паркета на полу, приветствуя меня, как своего господина. Пришлось поднимать даму и объяснять, что у нас здесь совсем другие традиции. И что если со временем она захочет изменить свою судьбу, я не стану ей препятствовать. И вообще я против того, чтобы человек был чьей-то собственностью. Ненавижу рабство в любых его проявлениях. Особенно после того, как сам побывал в кандалах.

   По-моему, речи про собственность Лейла пропустила мимо ушей, а вот известие о том, что она будет единственной и любимой наложницей, восприняла с восторгом. Восторги только усилились, когда под ее личные покои я выделил отдельный огромный дом, срочно выкупленный у владельца, приставил к ней служанок и предоставил возможность выбрать ценности из награбленного у пиратов. После чего персидские ковры, благовония и ткани подверглись серьезному разграблению. Дама даже кальян приватизировала.

   Дом я в ближайшее время покупать не собирался, (собственный достраивал) но где любовницу содержать? Не в особняке же вице-губернатора! Это было, по местным меркам, не очень приличным, а тащить Лейлу в свой будущий дом я не собирался. Тем более, что его только-только достроили. Здание в стиле испанского барокко идеально вписалось в окружающий пейзаж и радовало глаз соразмерностью. По сравнению с особняками местной знати оно было довольно скромных размеров, но смотрелось потрясающе. Казалось, что подобное изысканное каменное кружево человеческие руки создать просто не в состоянии. Я продумал все, вплоть до канализации, так что жить здесь должно быть уютно и удобно. Оставалась только внутренняя отделка, после которой можно было обставить комнаты и вселяться.

   К этому я тоже подошел очень тщательно. Интерьер каждой комнаты продумывался до самой мелкой детали. Ткани для обивки стен, мебель, рисунок паркета, картины, шторы и прочие радости жизни. Единственное, над чем я не заморачивался – это над половиной, где будет царствовать супруга. Пусть сама с этим разбирается. По традициям 17 века мужу с женой полагались не только разные спальни, но и два разных крыла в доме. Видимо, чтобы лишний раз не встречаться, если брак окажется неудачным. И не мешать друг другу любовников заводить. Учитывая, что в 17 веке по любви женились исключительно редко, не самый плохой способ снизить в доме напряжение.

   Жениться мне не особо хотелось, но в данном случае решал не я. Бастард испанского короля Филиппа IV, прежде всего, был политической фигурой. Так что на кого мне укажут, на той и женюсь. Хотя дона Хуана, почему-то, вообще не напрягали с этим делом. Но... мне такая воля не светила. Дон Мартинес уже обронил, что подобрал для меня очень интересный вариант. Остается надеяться, что она хотя бы будет не очень страшная. Развод в 17 веке – это вещь практически немыслимая. Так что супругам, хотели они этого или нет, приходилось привыкать друг к другу.

   Мда. И католичество принять все-таки придется. Вот уж чего не хотелось бы! Но дон Мартинес, как и обещал, привез священника. Не было печали! Я, как и многие жители 21 века, в вере вообще слаб. Церковь редко посещал. А здесь придется верить напоказ, соблюдая все атрибуты. В том числе и посты. А я без мяса вообще жить не могу! И исповедоваться местным святошам меня не тянет. Тупо потому, что это... да бред какой-то получится, с моим-то родом деятельности! Что я священнику скажу? "Грешен, учинял морской разбой"? "Грабил"? "Убивал"? И что дальше? Получу отпущение грехов и пойду дальше тем же самым заниматься?

   Для европейцев такое лицемерие было в порядке вещей. А меня коробило. Я считал, что истинная вера должна сопровождаться соответствующим образом жизни. А исповедь – искренним раскаянием. И как можно покупать за деньги отпущение грехов – было выше моего понимания. Отработать – это да. Отмолить – безусловно. Но заплатить и жить спокойно? Серьезно? Такое ощущение, что людям лень напрягаться даже для того, чтобы получить вожделенное царствие небесное.

   Надо сказать, что живущий под щедрым южным солнцем народ вообще не очень-то любил работать. Вечно у них не сиеста, так фиеста. Зато горло драть, что нарушаются их древние священные права – это пожалуйста. Похоже, идеальным для них было бы общество, где "у каждого гражданина должно быть не менее трех рабов". И попытки любого прогресса воспринимались в штыки. Типа, как жили, так и будем жить. Ну это они фиг угадали.

   Стараясь вытащить Сицилию из той финансовой дыры, где она находилась, я не ограничился той экзотикой, которую привез из колоний Бульон. На острове росли и апельсины, и абрикосы, и гранаты, и персики и даже финиковые пальмы. Но весь вопрос был в том, как довезти скоропортящийся продукт хотя бы до Англии. Первые попытки были откровенно неудачными – больше половины товара отправлялось в утиль.

   Выход был только один – консервы. Но тут существовала одна проблема – их нужно было изобретать "с нуля", поскольку ничего подобного пока еще не существовало в природе. Хотя, конечно, перспективы у товара хорошие. Таким образом, можно будет не только переработанную ягоду возить, но и мясо. А это жирный плюс для путешественников, особенно на длительные расстояния. Сам знаю, как надоедает чертова солонина. И от рыбы тошнить начинает. Наверняка, на выходе продукт получится недешевым, но много мы его и не сделаем. Так что для капитанов и офицеров вполне пойдет. А там видно будет.

   Разумеется, то, что у меня на первом этапе получится, будет только подобием знакомых мне консервов. Просто потому, что решив предвосхитить открытия Луи Пастера и Николя Аппера, я столкнулся со множеством проблем. Начать хотя бы с того, что с производством жести в данное время... была полная жесть. Процесс долгий, дорогой и весьма муторный. Англичане всего несколько лет назад украли секрет изготовления белой жести у немцев. Так что рынок еще не насыщен, а если я затею самостоятельное производство изделий из нее, результат будет стоить столько, что купить никто не потянет. Хотя если продавать саму жесть... Процесс-то я более менее представляю.

   Быстрых результатов я не ждал, а потому начал прикидывать, чем заменить жестяные банки для консервов. Первыми в голову пришли керамика и стекло, но это слишком хрупкие материалы, и они просто не перенесут долгого пути. Особенно на корабле, который частенько подвергается сильной качке. По идее, придется создавать специальные контейнеры для их хранения. Тоже не самый дешевый вариант, но уже приемлемый. Капитан и офицеры корабля вполне могут себе позволить заплатить, чтобы в долгом путешествии питаться чем-то кроме солонины и сухарей. Да! Решено! Мой выбор пал на керамику.

   Нужный результат получился, разумеется, не сразу. Пришлось подгонять и температуру, и время. Полной герметичности от керамической посуды ждать не приходилось, так что кипятили мы горшки аккуратно, составив их в ряд на дно емкости и не заливая полностью водой, в три захода по три часа. А затем попробовали промазывать стык между тарой и крышкой смолой. Последняя партия стояла уже второй месяц, и вскрытие части посуды показало, что мясо прекрасно сохранилось. А тут и первая партия жести подоспела. Всего 15 листов нужного качества, но я радовался, как ребенок. Особенно после того, как продал бОльшую часть.

   Поскольку мы планировали выпускать несколько видов консервов, я задумался о разнообразии банок. Нашлепывать на них этикетки в 17 веке было безумно дорого и очень непрактично. Думаю, оптимальным вариантом будет ставить на тару нечто типа клейма, изображающего, что в ней находится, и уже потом обжигать. А что? Прикрепить к каждому заготовочному цеху артель гончаров, и пусть трудятся.

   С мясом уже неплохо получилось. И фрукты могут пойти, если их переварить в меду. Сделать нечто типа джема. Я даже помню, как можно получить растительный эквивалент желатина агар-агар. Черное море не так далеко, и там есть подходящие бурые водоросли. Да мед сам по себе неплохо консервирует, так что довезем вкусности до мест, где не растет ни апельсинов, ни персиков. Англия, Нидерланды, Дания, Курляндия, Пруссия... есть где развернуться.

   И да, с жестью надо работать дальше. Поскольку керамика меня не очень устраивала. Поэтому, как только я отладил процесс производства в ручном виде, я задумался о его механизации. Но прежде, чем изобретать что-то глобальное, нужно было все посмотреть, пощупать и попробовать. На данный момент процесс представлял собой ту еще тягомотину. Листы меди нужных размеров изготавливались ручным способом, с помощью кузнечных молотов, и я планировал для облегчения труда изобрести паровую машину. Хотя бы самую простую. Я даже прогресс этим не сильно подстегну. Если я правильно помню, Дени Папен уже лет через 20 создаст свой паровой котел.

   Ну, а кузнецам и без того работа найдется. Раз у меня под рукой появились нужные мастера, глупо было бы не заняться оружием. Мечта заиметь личное скорострельное ружье, на порядок превосходящее свои местные аналоги, не оставляла меня ни на минуту. Черт с ним, с общим прогрессом (не собирался я его двигать в таких вещах), но для себя неплохо было бы получить дополнительный козырь. Я ведь периодически покидал Сицилию, а пираты в Средиземном море пока не кончились. И далеко не все рассеивались, заметив наш желтый флаг с черной совой.

   Ружье мне требовалось скорострельное и дальнобойное. Но главное, что меня смущало – где взять специалиста, который возьмется за такой неординарный заказ, и как сохранить секрет. Не хотелось бы, чтобы мое изобретение ушло в Европу. В условиях войны его быстро протестируют, скопируют и внедрят. И я бы, наверное, еще долго метался, пытаясь натянуть сову на глобус, но мне неожиданно повезло. Скорострельное оружие нашло меня само.

   Один из торговцев, прибывших на Сицилию, показал мне новинку, созданную всего пару лет назад во Флоренции замечательным мастером Микеле Лоренцони. Оружейник сделал несколько экземпляров, причем их цена не просто кусалась, она грызла, как голодный динозавр. Однако познакомившись поближе с предложенным мне кремневым пистолетом, я не захотел выпускать его из рук. Нет, ну надо же! Я только мечтал о том, чтобы создать скорострельное оружие. И даже подозревал, что в конце 17 века это просто невозможно. А флорентийский гений взял, и воплотил мою мечту в жизнь.

   Темно-коричневая рукоятка была украшена серебристым узором и тонким золотым рисунком, который переходил на ствол, граненый в основании и слегка расширяющийся на конце. В рукояти оружия было проделано два канала, в одном из которых помещались сами пули, а в другом порох. Между этими каналами и стволом оружия имелась вращающаяся деталь с ручкой, в которой были сделаны два углубления, одно для пули, другое для пороха.

   После выстрела для перезарядки, необходимо было наклонить оружие вперед, повернуть ручку и вернуть ее в исходное положение, произведя подачу пули и пороха одновременно. При достаточно хорошей тренировке, этот пистолет может творить чудеса.

   Разумеется, торговец счел нужным предупредить меня, что с чудо-оружием не все так волшебно. Находившийся в рукояти или прикладе порох при воспламенении мог напрочь оторвать кисть руки, а то и вовсе убить. Думается мне, что Лоренцони тоже прекрасно понимал, что такое расположение пороха опасно, однако ничего менять не захотел. Или не смог. Да и затруднительно это было при сохранении веса и габаритов оружия.

   Решением проблемы воспламенения пороха в прикладе или рукояти оружия стало то, что детали конструкции подгонялись с очень большой точностью. Если бы сам не видел, ни за что не поверил бы, что такое можно сделать в 17 веке. Скорее всего, над созданием этого пистолета Лоренцони трудился несколько недель. И это только в том случае, если у него было хорошо налажено производство.

   Хотя... Подобные экземпляры всегда считались элитными игрушками. И уж точно не могли получить в армии повсеместного распространения. Наверняка, Лоренцони такое положение дел вполне устраивало. Его оружием пользовались и за него платили немалые деньги, так чего еще нужно? Попробовав пистолет в деле, я выложил за него торговцу такую сумму, что моя жаба впала в длительную кому.

   Блин! Нужно срочно отправлять людей во Флоренцию и сманивать этого гения к нам. Деньги в данном случае – это вообще не вопрос. Оружейник получит все, что его душенька пожелает. И заказами он будет обеспечен на годы вперед. Но чем мне снабдить Бульона, пока вопрос со скорострельным оружием решается? Может, пусть арбалет на всякий случай освоит? Мы захватили прекрасный экземпляр на одном из испанских кораблей еще в то время, когда пиратствовали.

   Я его воспринял как смертельную, но довольно красивую игрушку. Судя по всему, испанец, которому принадлежал арбалет, тоже им не пользовался. Оружие висело на стене, как в 21 веке у многих в квартирах висели декоративные мечи. Для украшения. Тем более, что арбалет был действительно хорош. Судя по типу натяжного устройства, в качестве которого выступал зубчато-реечный механизм, передо мной было творение сумрачного тевтонского гения. Причем изделие изначально создавалось для состоятельных клиентов. Тяжелый арбалет был изысканно украшен и смотрелся как настоящее произведение искусства. Причем, это совершенно не мешало ему прекрасно стрелять.

   Тяжелая арбалетная стрела могла нанести организму не меньше вреда, чем пуля. А если смазать ее ядом, как это делают индейцы, то эффект и вовсе получится интересным. Да и заряжается арбалет быстрее, чем ружье. На абордаж, конечно, Бульон его с собой не возьмет, и постоянно таскать не станет, но для самозащиты – вполне приличная вещь. И для отстрела врагов – тоже. Ни шума, ни дыма. Отличная вещь, если кого-нибудь нужно будет незаметно убрать.

   Мда. Судя по ценам, производство оружия – весьма выгодный бизнес. Во все времена. Но организовать производство с нуля я вряд ли смогу. Вот если удастся сманить Лоренцони вместе с его оборудованием, у меня будет хотя бы образец, от которого можно отталкиваться. А пока... почему бы не получить доход с продажи географических карт? Помнится, в те древние времена, когда еще не было компьютеров, на уроках истории и географии нам давали довольно похожие задания. Оформить контурные карты. Нанести города, места полезных ископаемых или еще много всяких разных вещей. Решался этот вопрос просто – с помощью лампы и стекла.

   В принципе, и в конце 17 века это вполне доступный способ. Для начала, по моему заказу сделали наклонную раму, которая будет удерживать два листа стекла, между которыми вставляется нужная карта. Организовать яркую подсветку было чуть сложнее, но тоже не выходило за рамки реального. Ну а найти художника, который тщательно перенесет рисунок на чистый лист, и вовсе было просто. В основном, мы делали карты Средиземного моря, но и мировые карты перерисовывали. Да и про карты колоний не забывали, благо у нас их скопилось множество – при захвате испанских кораблей я всегда тщательно обчищал капитанские каюты.

   Идея оказалась удачной. Карты пользовались спросом, как и навигационные приборы. Приборы мы, правда, не производили – продавали награбленное. Я их еще в колониях хотел продать, но трофеев было такое количество, что возникла даже небольшая затоваренность. Во-первых, многие грабители тупо не умели пользоваться большинством из навигационных приборов. Во-вторых, сами грабили корабли направо и налево, так что нужды в подобных вещах не испытывали. Ну а в-третьих, товар был дорогой, не каждому по карману.

   В Европе с этим оказалось проще. И людей грамотных было в достатке, и товар пользовался спросом, и цену давали подходящую. Я настолько вдохновился данным обстоятельством, что решил подзаработать на производстве подобных вещей и сделал попытку усовершенствовать подзорную трубу. Сначала долго вспоминал, как нужно готовить стекло (если не в промышленных масштабах, а для личных нужд, то не должно же быть слишком сложно?), а потом, из того что получилось, пытался делать и шлифовать линзы. Ну, что сказать. По сравнению с моими поделками, местная оптика – это просто шедевр. Толи я рецепт вспомнил не правильно, толи руки у меня не из того места растут, но как я ни бился, покамест ничего приличного не получалось.

   Зато получилось из готового стекла зеркала делать. Пусть не слишком большие, далеко не того идеального качества, к которому я привык, и в довольно простых рамах, но зато много. И продавались зеркала хорошо, тем более, что цена хоть и была высокой, но явно уступала средним рыночным. Ну а сделать красивую раму – это даже не вопрос. Со временем, сами начнем создавать произведения искусства. Первые партии – это так, пристрелочный вариант.

   Арман де Бульвиль

   Как странно играет человеком судьба... стоило много лет назад уехать из Европы, чтобы снова сюда вернуться. Правда, уже совсем в другом качестве. Подумать только! Испанский гранд, богатый человек, землевладелец... а ведь когда-то у него даже лишнего гроша не было. Но теперь Арман может покупать самые дорогие наряды и лучшее оружие! И помочь своей семье. Отец же приложил все усилия, чтобы отправить его на Тортугу. И денег дал, и рекомендательные письма предоставил. Теперь очередь Армана позаботиться об отце.

   Прибыв во Францию, семью свою он нашел не без труда. Оба брата женились, а отец жил в доме у старшего, получая мизерную пенсию. Они сразу даже не узнали Армана – настолько тот повзрослел и изменился. Но какова же была радость встречи! И разумеется, вся семья согласилась переехать в Сицилию. Во Франции их ничего не держало. А Арман обещал хороший надел земли, просторный дом и достаток. Кто бы мог подумать, что он так многого добьется в колониях!

   Друг Армана, ставший на Сицилии Серджио де Боленосом, тепло принял его семью. И пристроил к делу. Де Бульвиля вообще поражало, насколько этот человек умел быть простым и теплым. Но далеко не со всеми. У Серджио других близких друзей, кроме Армана, и не было! Но если уж де Боленос дружил, то делал это с полной самоотдачей.

   Арман как-то с первой встречи уступил другу первенство. В нем слишком чувствовалась властность и высокое происхождение. Но Арман и не предполагал, что тот так высоко взлетит. Сначала он считал Серджио просто высокопоставленным дворянином, потом выяснил, что тот герцог, а теперь и вовсе оказалось, что де Боленос – незаконный сын испанского короля. Однако в отношениях между Серджио и Арманом это ничего не изменило. И де Бульвиль это ценил. Легко быть верным сюзерену, который храбр, богат, благороден и искренне считает тебя своим другом.

   В.И. Полозов

   Всемирная история с древности и до наших дней

   Москва, 2012г., Изд-во «Маврикий Вольф»

   ...Только в середине 17 века европейские государства, наконец-то, начали предпринимать совместные усилия по борьбе с пиратами. Однако уничтожение пиратов означало уничтожение всего уклада тогдашней жизни в северной Африке. Поэтому, несмотря на усиление европейцев, алжирские, тунисские, салехские пираты снова и снова отправлялись в море. Но набеги становились все опаснее, а добыча – менее богатой.

   Да и небезопасно стало пиратствовать в Средиземном море. Вице-король Сицилии, Серджио де Боленос, открыл настоящую охоту на пиратские корабли. В союзе с рыцарями Мальтийского ордена ему удавалось творить настоящие чудеса. Пираты более не могли чувствовать себя в безопасности. И не всегда им удавалось довезти ценный груз до места назначения. Серджио де Боленос одновременно снискал славу освободителя христианских рабов и безжалостного капитана, целью которого был грабеж. Скорее всего, истине соответствовали оба определения...

***

   Сергей Оболин

   Как оказалось, вооружился я очень своевременно. В 1672 году Испания позволила втянуть себя в Голландскую войну против Франции, которую поддерживали Великобритания и Швеция. Итог был немного предсказуем, невзирая на альянс со Священной Римской империей и Брандербургским курфюрстом. Людовик ХIV такой хитрец, которому палец в рот не клади. Ему уже удалось вывести Англию и Швецию из альянса с Нидерландами.

   – Но зачем Испании эта война? – недоуменно поинтересовался я у дона Мартинеса, принесшего мрачную весть.

   По случаю его прибытия я организовал прием во дворце вице-короля, но нормально побеседовать мы смогли только после того, как гости разошлись.

   – Королева надеется повысить свой престиж победами.

   – Победами?!

   – Что говорить, Испания не готова к войне, – вздохнул дон Мартинес, соглашаясь с моим недоумением.

   – Что ж. Я окажу всю возможную помощь. Французские корабли не будут чувствовать себя спокойно в Средиземном море. Да и за его пределами тоже. Пощипать отправляющиеся в колонии суда... может быть выгодно.

   – Получив чувствительный удар по кошельку, его величество Людовик ХIV может умерить свой пыл, – согласился дон Мартинес. – Франция сильна, а Испания переживает не лучшие времена. И ей нужен такой смелый и удачливый человек, как вы.

   – Спасибо за доверие. Но... дон Мартинес, вы же прибыли не за тем, чтобы рассказать мне о войне и проинспектировать дела на острове?

   – Почему? Дела, как раз, у вас идут очень неплохо. Я даже не предполагал, что с Сицилии можно получать прибыль. До сих пор никому это не удавалось. Ваши консервы будут представлены нужным людям. И вполне вероятно, вы получите государственный заказ. Такой продукт весьма пригодился бы при путешествии в колонии.

   – Консервы пока выпускаются небольшими количествами. И прибыль от них не так велика, чтобы заинтересовать Испанию.

   – Но достаточно велика, чтобы не влезать в испанскую казну, которая и без того пустует. Полагаю, у вас хватит своих средств на то, чтобы сыграть пышную и торжественную свадьбу.

   – Чью? – не догнал я.

   – Вашу.

   – Э... я женюсь?

   – Испанские дипломаты превзошли сами себя. Московитский царь дал разрешение на ваш брак со своей старшей дочерью. Вы должны послать за невестой не менее трех кораблей. С полагающимися дарами, разумеется.

   Все, что я мог сказать в ответ – так это выдавить из себя нечленораздельный звук.

   Что?! Мне сосватали русскую царевну?! Реально?!

   Стой, стой, моя челюсть, куда ты?