Текст книги "Под парусом "Фортуны" (СИ)"

Автор книги: Маргарита Полякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Маргарита Полякова
Под парусом «Фортуны»

Шанс!

Он не получка, не аванс,

Он выпадает только раз.

Фортуна в дверь стучит, а вас

Дома нет.

Он набирал вам экипаж,

Он с вами шел на абордаж,

И от осечки он берег ваш мушкет...

м/ф «Остров сокровищ»

Глава 1

ВНИМАНИЕ!!!! В произведении будут использоваться куски из моего фанфика «Острова капитана Блада», придуманные лично мной и не имеющие отношения к романам Сабатини.

Еще раз ВНИМАНИЕ

Это НЕ исторический роман. Фантазия автора не всегда будет состыковываться с историческими реалиями.

 В процессе написания опуса использовались:

сайт «Веселый Роджер», книга В. Губарева «Пираты Тортуги», книга Эксвемелина «Пираты Америкии», Википедия и еще множество интернет-сайтов А так же ценные идеи моих читателей, спасибо им большое.

Старый лес был дремуч, огромен и сказочен. Здесь встречались и дубы, которые можно было обхватить разве что вдвоем, и высокие ели с широченными лапищами веток, и стройные березы, чьи стволы белыми пятнами проглядывали в массиве зелени. В этом году весна выдалась ранней и жаркой, так что к идее отметить майские праздники на природе я отнесся положительно.

– Ну что, Серый, чувствуешь, какой запах? – восторженно поинтересовался мой старый друг Артур Бояров, который и затащил меня в эти дали.

Я вдохнул полной грудью и прищурил глаза. Воздух действительно был сказочный. Густой, насыщенный лесным ароматом, пьянящий. В городе такого точно нет. Да и по области не везде встретишь. Нам с Артуром пришлось три часа ехать на машине, чтобы добраться из нашего провинциального города до маленькой деревни Сорокино, рядом с которой мой приятель проводил археологические раскопки.

В свое время я звал Артура поступать вместе со мной, на финансово-экономический факультет местного университета, благо и по мозгам и по деньгам он мог себе это позволить. Но любовь моего друга к истории оказалась сильнее меркантильных соображений, и к настоящему моменту он уже защитил кандидатскую.

Мне тоже было чем похвастаться. Моя сеть небольших кинотеатров процветала и приносила неплохой доход. Однако Артур получал от своей работы истинное удовольствие. А с тех пор, как увлекся альтернативной историей, стал пропадать на раскопках постоянно, прерываясь только на зимний период, чтобы сделать отчеты и разобраться в найденном. Поскольку последние изыскания моего друга с официальной историей никак не стыковались, защитить докторскую ему не грозило.

Нет, можно было наступить на горло собственной песне и написать то, что от тебя ждут. Но Артур не искал легких путей. Он надеялся найти подтверждение своей теории, и доказать окружающим, что он прав. А искал мой друг, ни больше ни меньше, доказательства того, что изображенная на старинных картах Тартария реально существовала. И пытался меня втянуть в разборки между альтернативщиками по этому поводу.

Я лениво отмахивался, не желая вступать в спор. Если Тартария существовала в реальности, а мы этого не знаем, значит, факты засекречены. И засекречены на самом высоком уровне. Так что Артуру мало найти доказательства, информацию об их существовании нужно еще и как можно быстрее распространить. И то, как я полагаю, найдется куча авторитетного народа, которые объявят находку фальшивкой, а оригиналы упрячут в самый глубокий подвал.

Благодаря Артуру я и так познакомился с кучей альтернативных версий по возникновению и существованию нашей страны. И часть из них была довольно любопытной, пока авторы не начинали ударяться в фанатизм. Тот же Фоменко – пока задает вопросы и находит несуразности, интересен. Но когда его начинает нести... всерьез воспринимать невозможно. Получается, что реальная история вранье, поскольку все источники искажены или сфальсифицированы, а точка зрения Фоменко правильная, хотя доказательств никаких у него нет. Ну бред же!

На фоне споров о том, было ли иго, и откуда взялся князь Рюрик, увлечение Артура казалось безобидным. Ну, некоторые Атлантиду всю жизнь ищут, а он Тартарию. Вполне достойное хобби, поскольку в процессе археологических раскопок находится много чего интересного. Ну и студенты-историки опыт нарабатывают. Артура, как препода, они просто обожают.

Вот и на деревню Сорокино наводку дала студентка, у которой здесь родня живет. Сказала, что местные находят интересные вещички. И, при раскопках, было обнаружено древнее поселение. Похоже, раньше оно занимало довольно приличную территорию, поэтому ничего удивительного, что копая колодцы или траншеи для труб, местные жители находили предметы старины.

Последней находкой Артура стало захоронение мужчины, явно воина, с оружием и предметами быта. Немудрено, что Артур вернулся в Сорокино сразу же, как наступила весна. Боялся, что черные археологи все растащат. Ну и меня пригласил, отметить грядущее открытие нового сезона раскопок. После майских праздников к нему присоединятся студенты, и работа закипит. А пока – почему бы не отдохнуть? Я, конечно, сначала рыпался – мой бизнес как раз в майские приносил неплохой доход. Однако Артур вполне резонно заметил, что у меня есть администраторы и заместители в количестве нескольких человек. И уж дня два-три они вполне без меня обойдутся.

Ну а первое, что меня ждало по прибытии – это экскурсия в местный лес. Артур посчитал, что это место очень старое, и здесь вполне можно найти что-нибудь интересное. Однако я, глядя на бурелом, думал, как бы нам самим не потеряться. Лес производил впечатление непролазной чащи. И если на его окраинах дышалось легко, то чем дальше, тем недружелюбнее он выглядел.

– Видишь тропинку? – ткнул меня Артур.

Хм... Если тут когда-то и была тропинка, то очень, очень давно. Только такой настырный археолог, как мой друг, мог разглядеть этот след.

– Здесь давно никто не ходил, – заметил я.

– Как минимум, лет сто, – торжествующе улыбнулся Артур. – Тут все поросло кустарником, но по расположению деревьев видно, что была их вырубка. Ну и еще кое-какие следы говорят о том, что здесь была дорога, и ей пользовались. Именно дорога. Такая, что телега могла пройти. Видишь расстояние между самыми старыми стволами? Можно зрительно нарисовать почти прямую линию.

– Сразу нашел эту дорогу?

– Смеешься? – хмыкнул Артур. – В этом лесу трудно что-нибудь найти. Просто я знал, что дорога должна быть. И по косвенным признакам ее нашел. Помнишь, я рассказывал про студентку, которая дала наводку на эту деревню?

– Да, внимательная девочка. Вы тут с раскопками серьезно развернулись.

– Так вот. Изначально это было задание моего кружка по альтернативной истории. Я просил поспрашивать старшее поколение. Может, всплыли бы какие-то странности, не вписывающиеся в официальную версию. И студентка рассказала мне очень интересную историю в духе Стивена Кинга.

– О том, как клоун прячется в канализации?

– Если бы. Оказывается, в царские времена, была тут рядом деревенька, которая официально числилась как Ивняки, а неофициально носила романтическое название Упыревка. И считалось это место очень нехорошим. Настолько, что никто никогда туда не ездил. Ни парни подраться, ни девки поневеститься, ни даже торговцы, чтобы товар сбыть. Жители загадочной деревушки сами появлялись на ярмарках и закупались впрок.

– А вопрос с размножением они как решали? – удивился я. – Какой бы большой ни была деревня, а без притока свежей крови нельзя.

– Знаю только, что люди здесь пропадали. Много людей. В основном посторонние. А в Сорокино появилась традиция хоронить несколько человек в одной могиле. Причем даже если они не связаны родственными узами.

– Это как?

– Вот так, – развел руки Артем. – В каждой могиле лежит, как минимум, четыре человека, абсолютно чужих друг другу. И связано это с существованием Упыревки. Дескать, при таком подходе к погребению, усопшие чувствуют себя спокойно, и могут защититься.*

* Такая легенда и такая традиция реально существует. Легенду я слышала от своей прабабушки, а кладбище в деревне Сорокино видела собственными глазами. Наш дальний родственник там похоронен в одной могиле с тремя посторонними людьми. Сейчас (последних лет 30) традицию уже не соблюдают, но скорее всего потому, что деревня практически вымерла.

– А покойникам нужно защищаться? – фыркнул я.

– Кто ее знает, – вздохнул Артем. – История действительно темная. Упыревка существовала до тех пор, пока сюда не пришла советская власть. Правда, Сорокино оказалось настолько нищей деревней, что тут даже не раскулачили никого. Ну, комиссары и решили наведаться в Упыревку, которую царские чиновники, от греха подальше, обходили стороной. Тамошние жители, правда, пытались договориться с новой властью как со старой – определенное количество продукции в обмен на то, что их никто не будет трогать.

– Но комиссары пошли смотреть, что о них прячут?

– И не вернулись. Ни один. После чего в Упыревку послали отряд из десяти человек, вооруженных винтовками и пистолетами, и горящих революционным энтузиазмом. Они тоже не вернулись. Понятно, что советская власть такого юмора не поняла, и в деревню отправили уже полсотни бойцов, усиленных пулеметом.

– И что? Тоже не вернулись?

– Вернулись. Но людей в деревне не нашли. Была дорога, несколько распаханных полей и пустые дома. Ни скотины, ни птицы, ни крестьян. Причем народу там должно было быть прилично, красноармейцы насчитали больше ста дворов. А куда делась такая толпа – никто не знает.

– Действительно странная история.

– Там, кстати, так и не поселился никто. А теперь мне с трудом удалось найти старожилов, которые помнят по рассказам, в какой стороне эта Упыревка находилась. Я поискал, и обнаружил следы дороги. Если учесть, что деревню пытались прищучить в начале 20-х годов прошлого века, как раз получается сто лет прошло.

– Это имеет какое-то отношение к твоей Тартарии?

– Сложно сказать, – вздохнул Артур. – Я, на всякий случай, собираю такие интересные истории. Вдруг, рано или поздно, все это увяжется в одну непротиворечивую систему. Ведь что у нас пока есть? Есть факт – Тартария изображена на всех старых картах. И вряд ли это просто название территории, поскольку границы от карты к карте серьезно меняются. У Тартарии были правители, родословная которых, как и сведения о стране, есть в разных источниках.

– Это ничего не значит, – продолжил я наш давний спор. – Мало ли. Один чувак ошибся, а остальные тиражировали его ошибку из издания в издание. Ты вон на «Википедию» посмотри. Там порой такой бред встречается – мозг отказывается воспринимать. А в эпоху, когда знания передавались чрезвычайно медленно, ошибки были неизбежны. На картах и очертания берегов не соответствуют реальности. Мало ли, что картографы нафантазировали.

– Совсем спятил? – возмутился Артур. – В наше время картографы часто фантазируют?

– Напомнить, как CNN Ирак к Польше поместили? – съехидничал я. – Или ты не смотрел выступления незабвенной Джейн Псаки? Конечно, приписываемые ей фразы про Ростовские горы и шестой флот у берегов Белоруссии – это фейк, но с ее уровнем интеллекта – вполне правдоподобный. Полагаешь, раньше таких «знатоков» мало было? Тех, кто с серьезным выражением на морде нес откровенную пургу?

– Думаю, что если бы тогдашние ученые не знали, как реально выглядит Тартария, они честно написали бы «terra incognita», как и на других неизвестных землях. А то, что береговая линия не совпадает с современной, означает отнюдь не то, что географы балбесы, а то, что эта самая береговая линия со временем изменилась. Мало ли было прецедентов, – фыркнул мой друг.

– Что-то больно глобально, – не поверил я.

– Что ты знаешь об острове Кракатау? – напомнил Артур. – Между прочим, у Тартарии есть даже флаг и герб, которые присутствуют во многих справочниках 18-19 веков. И это не выдумки географов. Это официальный документ – собрание морских флагов мира. Там отсебятина явно не приветствуется.

– Ладно, – отмахнулся я, прекращая очередной бессмысленный спор. – Найдешь доказательства, тогда поверю.

Прогулка по лесу стимулировала аппетит, а потому по возвращении мы пожарили шашлычка и накатили для начала по сто грамм. Вечер был просто потрясающим. Звуки цивилизации до деревни не доходили, и мы наслаждались природой и тишиной, которую нарушал только шелест листвы и стрекот сверчков. Эх! Нужно все-таки почаще выбираться из города. Красота-то какая! Лепота!

Сон, правда, мне приснился совершенно дурацкий. Толи из-за того, что шашлыков переел, толи спальник после мягкой постели казался не слишком удобным, а палатка не слишком надежной, но спалось мне хреново. Снилось что-то тяжелое, тягучее, повторяющееся. Знаете, бывают такие сны, от которых только устаешь и просыпаешься совершенно разбитым.

Вот и я поутру никак не мог разлепить глаза. Башка трещала так, как будто мы не бутылку водки на двоих уговорили под хорошую закуску, а канистру местного самогона на голодный желудок. В мозгах словно поселились дятлы, которые поставили перед собой задачу продолбать мою бедную черепушку насквозь. А еще появилось ощущение, что меня укачивает. Морской болезнью я никогда не страдал, но после спиртного возникали очень неприятные ощущения. Вопрос только – с чего вдруг? Кто меня будет в лесу раскачивать?

Я застонал, попытался вылезти из спальника и... осознал, что мое тело свободно. Относительно. То есть, однозначно не находится в тесном спальнике, но что-то мешает мне двигаться. И, разумеется, с недосыпа и с похмелья, я даже не осознал, что это такое. Мне вполне достаточно было того, что проснулся я вовсе не в палатке. А в темном помещении, которое почему-то качалось. И находился я в нем явно не один.

Блин! Шашлыки несвежие или водка паленая? И то, и другое – сильно вряд ли. Мясо буквально с утра еще блеяло (Артур лично присутствовал при забое, потому и купил сходу несколько килограмм), а бутылку я приобретал в фирменном магазине, где являюсь постоянным клиентом. Цены там, правда, кусаются, но ребята реально отвечают за качество. Сколько лет там отовариваюсь – ни разу у меня никаких нареканий не возникло. Не думаю, что что-нибудь изменилось и в этот раз.

Но если не водка и шашлыки, тогда что? Откуда у меня такие глюки непонятные? Я сделал еще одну попытку двинуться, и отчетливо услышал, как звякнуло железо. А еще почувствовал на запястьях нечто тяжелое, типа браслетов. Вывод из всего этого следовал неприятный, но вполне логичный – меня сковали, причем явно не обычными наручниками. Так это что, похищение? Но кому я сдался? Нет, выкуп за меня взять можно, но не слишком большой и не быстро – все деньги у семьи вложены в бизнес.

Да и не представляю я, где мне удалось нажить столь решительных врагов. Я никогда не влезал в откровенные авантюры. И дорогу вроде бы никому не переходил. Пока были «лихие 90-е» и передел территорий, я был слишком юн. А потом мода на отстрелы прошла. А конфликты, если и случались, были не такими уж частыми. Может, это кто-то из прошлого отчима? Тот не последний человек в городе. Но кому интересны провинциальные бизнесмены? Пусть даже удачливые?

Мысли метались, как пойманные птицы. И я с большим трудом сумел успокоиться и заставить себя хоть как-то оценить обстановку. Начнем с того факта, на котором я не сконцентрировался, хоть и отметил его краем сознания. Во-первых, меня окружала полная тьма. Абсолютная. Я не видел даже собственных рук. Во-вторых, судя по доносившимся звукам, в помещении я находился явно не один. Раздавалось звяканье железа, стоны и ругательства, причем на незнакомом мне языке. Ну а в-третьих, раз я почувствовал качку, значит, нас куда-то везут. И вполне вероятно, что на корабле. Поезд и автомобиль ощущались бы по-другому.

Заговорить и спросить, что, собственно, происходит, я не решился. Я не знал, кто рядом со мной, насколько далеко они сидят, и разрешено ли здесь вообще разговаривать. Кто бы ни были мои похитители, лучше их было не раздражать. Качать права и демонстрировать собственную крутость желания не было. По одной простой причине – не хотелось получить пулю в лоб. Сначала нужно было разобраться в ситуации, а уж потом действовать.

На ощупь я определил, что пол и стена за моей спиной деревянные, а на руках, скорее всего, кандалы – широкие железные браслеты, цепь от которых шла к щиколоткам, на которых красовалось такое же украшение. Все это было более чем странно. Как я сюда попал? Чем меня накачали, что я не помню, как меня сюда притащили? Кому и зачем я нужен?! Никогда в жизни мне еще не было так жутко. И единственное, чем я себя успокаивал – рано или поздно нас должны были накормить. А это значит, что будет хоть немного света, я смогу оглядеться по сторонам и сделать хоть какие-то выводы.

Долго ждать не пришлось. Сверху заскрежетало, лязгнуло, и хлынул свет. Вроде бы, немного – сколько позволял квадратный проем люка, но я даже зажмурился. Привыкшие к полной тьме глаза заслезились, и мне не сразу удалось проморгаться. Но то, что я увидел... лучше бы мне не видеть вовсе. Огромное помещение, в котором я находился, оказалось трюмом деревянного корабля. И кроме меня здесь было еще, как минимум, человек 50-т. Причем только сейчас, когда к нам хлынул поток свежего воздуха, я осознал, как мерзко здесь воняло.

Однако самым диким зрелищем, как ни странно, оказались вовсе не обросшие, закованные в кандалы пленники, похожие на бомжей, а те, кто принес нам еду и питье. Они были одеты по пиратской моде века эдак 17-го. Причем это явно был не косплей – бородатые мрачные типы чувствовали себя в своем засаленном и потрепанном одеянии привычно. При одном взгляде на их нечесаные бороды, гнилые зубы и торчащие за поясом пистолеты, становилось ясно, что это вовсе не игра. И что попал я даже круче, чем мне до сих пор казалось, поскольку из другой реальности и другого времени меня никто не спасет.

Кормежка, которую эти пираты нам принесли, оказалась отвратной. Жидкое месиво выглядело так, как будто кто-то долго тошнился в ведро. Жрать такое я не мог даже с дикой голодухи, хотя чувствовал, что желудок прилип к позвоночнику. Радовало, что имелась относительно чистая вода (корабль, по всей видимости, уже оказался на территории, где ее запасы можно было пополнить) и сухари. Я нахапал их как можно больше, запихивая в имеющийся на мне широкий пояс. Впрочем, шустрил не только я. Все, кто хоть как-то мог передвигаться, сползлись пожрать.

При свете мне удалось оценить, насколько удачное место я занял. Корабельный трюм был похож на костяк крупного зверя с выступающими ребрами. Вот в углу, у одного такого «ребра», я и пристроился. Теперь оставалось хоть как-то уложить в голове случившееся. Потому что одно дело – лежать на диване и читать книжки про попаданцев, рассуждая, что уж ты бы на их месте ого-го-го, и совсем другое – так неудачно попасть. Погиб ли я там, в своем прежнем мире? Лучше бы погиб, чем пропал без вести.

Довольно жутко было осознать, что я потерял все. Свою налаженную жизнь, родственников, друзей, работу... а впереди только неизвестность. И судя по моим кандалам – не самая приятная. Мне даже не удалось узнать, какой сейчас на дворе год! Да и вообще разговоры с собратьями по несчастью не заладились. Язык, на котором они говорили, я не понимал, а мой хороший английский, как выяснилось, совершенно не годился для этого времени. Ну, удивляться нечему. Если бы я попытался в России века 17-го разговаривать на русском образца 21 века, меня тоже вряд ли поняли бы.

Мда. А я-то раскатил губы, что быстро проясню обстановку... не зря же иностранные языки учил! Матушка пыталась мне дать классическое (в ее понимании) образование, колеблясь от уроков музыки до уроков верховой езды, вот и языки попали в программу моего обучения. Правда, давались мне легко, так что английский, испанский, немецкий и французский я знал прилично. (Настолько, чтобы книги в первоисточнике читать). И еще на нескольких языках мог внятно объясниться (для туриста хватало). Однако оказалось, что в данном времени мои знания если и отличаются от пшика, то ненамного.

Единственный плюс – после попадания мне хоть тело досталось мужское. Мое собственное? На ощупь, вроде, было более худощавым, но точно сказать сложно. Главное – мужское! А то, судя по книгам, бывали разные прецеденты... так что нужно было собрать все силы в кулак и попытаться успокоиться. На данный момент неважно, куда и почему я попал. Изменить случившееся вряд ли возможно. А это значит, что сейчас передо мной стояла одна задача – выжить.

Рано или поздно, я выберусь из этого трюма. А там уже можно будет оценить обстановку и действовать по обстоятельствам. Главное – с ума не сойти от отчаяния, переживаний за родственников и осознания своего плачевного положения. Плюс, я слишком привык, что мои мозги постоянно чем-то заняты. В 21 веке поток информации шел непрерывно, из разных источников. Поэтому, чтобы окончательно не поехать крышей и не думать о прошлом, я начал в уме решать математические задачи.

На мою удачу, терпеть пришлось недолго. Корабль, похоже, постепенно приближался к месту назначения. Во всяком случае, постоянно заходил на острова – у нас была и свежая вода, и даже кормежка улучшилась. Я бы даже порадовался данному обстоятельству. Вот только подозреваю, что ничего хорошего меня впереди не ждет. Раз уж нас везут как каторжников, то, скорее всего, и использовать будут на подобных работах. Вам сахарный тростник на жаре рубить не приходилось, нет? Мне тоже. Но все когда-то бывает впервые.

На мое счастье оказалось, что попал я на корабль ближе к концу плавания. Время тянулось долго, но вряд ли прошло больше недели прежде, чем мы окончательно пришвартовались к берегу. Снова скрипнул люк, и нам приказали выходить на палубу по одному. Если б это было так просто! Обессилевшие люди и так бы по лестнице с трудом поднялись, а кандалы и вовсе делали данный процесс чем-то вроде прохождения очередного испытания в Форт Баярд.

Проморгавшись и разглядев, что творится на палубе и на берегу, я окончательно расстался с надеждой на то, что оказался жертвой какого-то костюмированного похищения. В бухте стояло множество парусных кораблей, которые я раньше видел только на картинках, да и наряды людей не оставляли места для мечтаний. В исторической моде я не слишком разбирался, и век 16 от 18 по костюмам вряд ли отличу, но то, что на дворе не привычная мне цивилизация – это однозначно. Даже мусор аутентичный.

Отмечал я это все где-то на периферии сознания, поскольку башка не варила совершенно. Чувствовал я себя отвратно. По ощущениям, меня мог сдуть порыв ветра посильнее. И кандалы буквально пригибали к земле. Однако освобождать от железа нас никто не торопился. Мы наконец-то сошли на берег, и нас куда-то повели. Лично у меня хватало сил только на то, чтобы переставлять ноги. Я даже по сторонам не оглядывался.

Вели нас, оказывается, на большую площадь, где выстроили в ряд. Сначала я даже не понял – на фига. А потом до меня дошло – нас собрались продавать. И толпа, жаждавшая зрелищ, собралась преизрядная. Чувствовать себя куском мяса на витрине было настолько мерзко, что меня чуть не вырвало. Однако деваться было некуда. Нарваться на неприятности и умереть никакого желания не было, так что я стоически переносил осмотры потенциальных хозяев. Некоторые паразиты даже в рот лезли. Сволочи! Я же не лошадь!

Усталость наваливалась на меня все больше и больше. Лица и наряды начали сливаться в одно огромное разноцветное пятно. Мне уже было все равно, кто меня купит. Хотелось, чтобы это все как можно быстрее закончилось. И потому, когда какой-то алкашеского вида тип проводил осмотр, бормоча на отвратительном английском, что негров покупать выгоднее, ибо дохнут они не так быстро, я выдавил из себя, что умею хорошо считать. Писать – не слишком грамотно, а вот в цифрах очень хорошо разбираюсь.

На мое счастье, покупатель клюнул и задал довольно простую задачку. Такую, которую я даже с отключенными мозгами решить могу. Ну а затем за меня заплатили восемь фунтов, избавили от кандалов, и я стал чужой собственностью. Когда бы мне еще выпала столь занимательная возможность узнать, что я себя всю жизнь переоценивал! И красная цена мне – несчастных восемь фунтов. Но хорошо, что хоть кто-то меня купил. А то я уже начал думать, что сдохну на этой площади.

Дом, в котором мне теперь предстояло работать, располагался не слишком далеко от порта. Двухэтажное деревянное здание было одновременно и кабаком, и борделем, и гостиницей под названием «Морская звезда». А рядом находился сарай для прислуги – длинное помещение, возведенное по принципу «я его слепила из того, что было». Тростник, пальмовые листья, хворост и другой мусор, в котором я ни за что не заподозрил бы строительный материал. Впрочем, все страдания сегодняшнего дня наконец-то закончились. Я мог поесть – пустой, но горячий бульон, сваренный на куриных костях, для моего изголодавшегося желудка подходил как нельзя лучше.

Второй потребностью стало вымыться. Все тело зверски чесалось, и о том, какие паразиты на нем завелись во время путешествия в трюме корабля, я старался даже не думать. Под конвоем двух негров меня и еще пару таких же выкупленных на рынке оборвышей привели к ручью, где велели выкинуть старую одежду и вымыться. Было б что выкидывать! Безобразные лохмотья расползались в руках. А вымыться я и сам мечтал.

Вода оказалась ледяной, мыла нам не предоставили, но я и песочком обошелся. Тер кожу, пока она не покраснела. И когда негр поинтересовался, кто из нас желает избавиться от лишней растительности, подошел первым. Поскольку вряд ли холодная вода помогла избавиться от всяких тварей в волосах, я хотел, чтобы мне обрили не только бороду, но и шевелюру на голове. Ну а затем нам выдали штаны (до середины икры) и рубахи (без рукавов) из грубой сероватой ткани, нечто типа сандалий на тонкой подошве, и мы вернулись в дом нашего хозяина.

Свежая солома, чистый воздух, никакого железа на руках и ногах... я отлично выспался и чувствовал себя прекрасно. А утром даже смог, наконец, выяснить, как я выгляжу, заглянув в бочку с водой. То, что тело было не моим, я разглядел в подробностях, еще моясь в ручье. Судить о росте было сложно (не слишком высокий и не слишком маленький относительно окружающих людей), но кожа была белой, а руки явно не принадлежали крестьянину или мастеровому. Отразившаяся в бочке воды физиономия тоже не выглядела простецкой.

Как я понял из речи, которую задвинул на площади продававший нас тип, все, кто находился со мной на корабле, были участниками очередного ирландского восстания. Мне сразу стало ясно, почему я не понял их языка. И почему они не захотели понять мой английский. Зря я расстраивался. С моим знанием языка оказалось не все так плохо, как я предполагал – речь продававшего нас типа я понял прекрасно. Некоторые особенности, конечно, были, но не критично.

О том, что ирландцы бунтовали периодически, я знал по книгам и урокам истории. О том, что англы продавали их в колонии – тоже знал. И оказаться на месте такого персонажа уж точно никогда не мечтал. Вот только, к сожалению, меня никто не спрашивал. Так что пришлось мысленно смириться с тем, что теперь я, по-видимому, ирландец. И заглядывая в бочку с водой, я полагал увидеть нечто простоватое. Хорошо хоть не рыжее – сбритые с моей головы волосы были аспидно-черными.

Отражение меня несколько удивило. На ирландца (в его классическом представлении) я совершенно не походил. Скорее, встретив такого человека, я принял бы его за испанца или португальца. Тонкие, правильные черты лица, подбородок с ямочкой, чуть оттопыренная нижняя губа и небольшая горбинка на носу. Серо-синие (четче не видно) глаза, угольные брови и ресницы, и весьма приметная родинка возле уха, похожая на полумесяц. Породистая физиономия. Даже стрижка «под ноль» ее не портила.

Парень, в которого я попал, был молод. Если ему и было больше 20-ти, то ненамного. Я в свои 36 тоже себя стариком не считал, но резко помолодеть было странно. Жаль, что мне не осталось ни памяти, ни знаний этого тела. Судя по внешнему виду, парень вполне мог относиться к какому-нибудь старому аристократическому роду. Как его занесло к ирландским повстанцам? И почему я попал именно в него? Хотя, конечно, гораздо важнее то, почему я вообще попал?

Наверное, лишившись цепей, первое, о чем я должен был думать – это побег. Но побег куда? Я понятия не имею, даже в каком времени нахожусь, не говоря уж о месте пребывания. У меня нет ни денег, ни нормальной одежды (по моему рубищу окружающие сразу поймут, что я чей-то раб), ни возможности хоть как-то выстроить планы, поскольку об окружающем меня мире я не знал абсолютно ничего. Мне и так повезло, что меня приобрели для работы в гостинице, а не на тростниковых плантациях, где я быстро скопытился бы. Так что не будем искушать судьбу. Освоюсь, прощупаю почву а там... там видно будет.

Мои сомнения, как мне себя назвать и что о себе рассказывать, оказались беспочвенными – никого это не интересовало, и я получил кличку Лысый. Логично, да. Купивший меня хозяин гостиницы, Джимми Атчесон, оказался бывшим пиратом (довольно успешным и вовремя соскочившим, если учитывать его финансовое положение) и контрабандистом. Атчесон любил закладывать за воротник, но дело свое знал хорошо.

– Вы, ирландские свиньи, были куплены, чтобы работать! И вы будете работать! – разорялся он. – Для тех, кто будет отлынивать, у меня есть кнут. А кто не поймет язык кнута, будет перепродан на плантации, тростник рубить!

Как и следовало ожидать, работы в гостинице оказалось много. Скоблились полы, лавки, столы и даже потолки. Кололись дрова на кухню, туда же нужно было таскать воду и продукты. А попутно приходилось разнимать нажравшихся вдупель посетителей, пинками выкидывать тех, кто пропился до нитки и уже не мог заплатить, защищать проституток от излишне ретивых клиентов, да еще и помогать хозяину сводить баланс.

– Шевелитесь, ленивые твари! – орал Джимми. – Тащите еще бочку вина! Или сами не видите, что посетители прибыли?

Клиентов, кстати, в гостинице было много. И мы сбивались с ног, чтобы выполнить работу, которую на нас взвалили. Двенадцать (а иногда и больше) часов в день, практически без перерывов, и уж точно без выходных. Сил хватало только на то, чтобы упасть и уснуть. Но иногда и по ночам приходилось работать.

Однако даже в таком положении можно было найти свои плюсы. Первое – я все-таки сориентировался во времени и пространстве. Попал я, ни больше ни меньше, на Ямайку, в славный город Порт-Ройял. А на дворе стоял 1660-й год. Расцвет пиратства, работорговли и борьбы за колонии. Данное обстоятельство делало вопрос «куда бежать» еще более сложным. Но из этого вытекал второй плюс – я мог постепенно врасти в окружающий мир и приобрести необходимые навыки.