Текст книги "Сын ведьмы"

Автор книги: Маргарита Епатко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Егор, недоумевая, посмотрел на Ираиду. Но она предостерегающе приложила палец к губам. Мол, не серди хозяина. Пусть заблуждается, думает, что ты перед ним на колени бухнулся. И Егор вернулся к работе. Минут через пятнадцать все было собрано, а тряпки прополосканы и аккуратно развешены на улице.

– А так даже лучше, чище стало, – протянул дед, оглядывая избу и оценивая проделанную работу.

– Да уж, – согласилась с ним Ираида, – хорошо хоть внучку не пришла в голову мысль молнию нам показать.

– Да что ты, что ты! – пугливо замахал руками дед. – От молнии-то ведь и сгореть дом может. Хватит об этом. Пугаете вы меня. Давайте лучше пообедаем.

Егор покраснел. Мысль о молнии приходила ему в голову, но заклинание было посложнее, и он побоялся перепутать слова. Он поднял глаза на тетку. Она смотрела на него проницательным насмешливым взглядом.

– Зато теперь наш мальчик не только знает, но и накрепко запомнит первое правило колдуна, – произнесла она, вместо слов укора: – Сначала думаем, потом делаем.

– Вообще-то, я думал, что дождь пойдет на улице, – прошептал Егор, наклонившись к тетке, когда дед посеменил к печи, вытаскивать чугунок с кашей.

– Я тоже так думала, когда в детстве грозу вызвала, – заговорщически прошептала ему в ответ Ираида и подмигнула. – А запах-то какой! – громко произнесла она. – Никак гречневая, да с мясом!

– С мясом! – гордо произнес дед. – А еще вот соленья из подпола: огурчики, капустка. – И, водрузив посередине стола чугунок, начал заставлять оставшееся пространство тарелками.

Прошло несколько недель. Честно говоря, Егор не особенно считал дни. Он был так занят, благодаря бесконечным заданиям своей бабки, что едва вечером доносил голову до подушки. И это вполне устраивало парня. По крайней мере у него практически не оставалось времени на раздумья о маме, Алене и прочих вещах. За все время выдался один только выходной. Вернее, бабка оставила его в покое во второй половине дня.

– Семик сегодня, – пояснила она ему, – уйду на гору с другими ведовками встречаться.

Егор не имел представления о том, что такое Семик. Но ему стало очень обидно, что Ираида идет без него.

– Не грусти, – Ираида ладонью взъерошила его волосы. – Авсень ты пропустил – это встреча весны. Сейчас Семик наступает. С весной прощаемся, лето привечаем. За ним Русальная неделя. Станем березку обряжать, договора о дружбе заключать, смотреть, какое лето выдастся, да песни обрядовые распевать. Но настоящее веселье будет на Ивана Купалу, тогда и пойдешь со мной. А сегодня отдыхай. Отоспись, что ли.

Совет был как нельзя более верным. Последние несколько ночей было полнолуние. И бабка учила его летать по лунному свету.

– В полнолуние его поймать легче, – наставляла она, после того как Егор совершал очередной кувырок с крыши в прошлогодний стог сена. – Летом-то оно сподручнее. Не так одежды много, а потому легче. Зато сейчас в грязь не свалишься.

Егор тем временем вылезал, отплевываясь, из подопревшего сена и упрямо поднимался по лестнице на крышу. В целом, после трех дней занятий он мог с трудом парить над землей в течение пары минут. Правда, однажды Егор, преодолев собственный страх высоты, просто птицей взмыл в небо. Но на луну неожиданно набежала тучка, и он понял, что падает камнем вниз. В полуметре над землей он беспомощно завис: не получалось ни спуститься вниз, ни подняться вверх.

– Все в порядке, внучек, – рядом с ним плавно опустилась на землю Ираида. Она повернула левую руку ладонью вниз. Егор тотчас оказался на земле.

– Ба, я же мог разбиться? Это ведь ты меня спасла, да? – Егор, сидя на земле, поднял на Ираиду глаза. От волнения он слегка заикался. Волосы слиплись от пота. Зато щеки постепенно переставали быть мертвенно бледными, приобретая естественный цвет.

– Испугался, родной? – Бабушка присела рядом и ласково прижала его к себе.

«И вовсе она не суровая и не злая», – подумал про себя Егор. Ему стало спокойно и хорошо.

– Вот и ладненько, – внезапно отстранилась от него Ираида. – Ну, вставай, чего сидишь? – Она легко вскочила на ноги. – И помни, я не бабка, а тетка. И вовсе бы ты не разбился. Может, покалечился бы чуток. Но для ведуна это не смертельно. А теперь, пока луна не зашла, давай еще разочек попробуем.

Нельзя сказать, что слова бабки успокоили Егора. За всю свою жизнь он всего один раз сломал руку. В самом начале занятий паркуром, не успел сгруппироваться. Тогда ощущения были не из приятных. И хотя ходил он в гипсе всего неделю из четырех положенных, вспоминать об этом было противно. А тут он мог получить несколько переломов сразу. Подумать только! Егор тяжело вздохнул. Ему совсем не хотелось снова учиться летать. Впрочем, после той травмы ему и паркуром не хотелось заниматься. А ведь через два года он стал одним из лучших, доказав и себе, и другим, что может. Егор сцепил зубы и полез опять на крышу. Он ненавидел эту лестницу, эту ночь, луну и дурацкую метлу, которая все время путалась под ногами.

– Тетя, – повернулся он к ней неожиданно, – а ведь ты ко мне вниз без метлы слетела.

– Так зачем она нужна, – пожала плечами Ираида. – Нет, конечно, если на встречу куда летишь, тогда уж без метлы не принято. Это как традиция. А так, по своим делам, да торопишься – только мешает.

– Тогда я тоже без метлы, – Егор осторожно положил ее рядом с собой на крышу. Потом поймал полосу лунного света и ступил на нее, раскинув руки, словно это могло бы помочь ему удержаться в воздухе. Дыхание перехватило. Он постоял так пару секунд, осознавая, что ему удалось это сделать. Он висел в воздухе рядом с крышей.

– Молодец, – похвалила его бабка, – а теперь лети вперед. Не ногами переступай, а лети.

Егор не двинулся с места.

– Ну, поставь себе цель, – как ни в чем не бывало продолжила бабка, – допустим, достичь забора или колодца.

Егор выбрал в качестве ориентира забор. Ему очень не хотелось в случае неудачи свалиться в ледяную воду. Выбрав цель, он на удивление легко заскользил по воздуху. Через пару мгновений, свободно паря над забором, он решил облететь по кругу двор. Парню показалось, что ночь стала совсем непроглядной. Но Егор постарался сосредоточиться на полете. Пролетел рядом с банькой и, обессиленный, приземлился у поленницы.

Егор чувствовал себя выжатым как лимон. У него не только дрожали руки. Его всего бил озноб.

– Экий ты нервный, – подошла к нему бабка.

Ему послышалось или в ее голосе звучала гордость? И все-таки что-то было не так. Он понял, что, когда посмотрел на небо. Там не было луны! Она исчезла. Вернее, была закрыта набежавшими тучами.

– Ираида, луны давно уже нет, – уставился он на бабку, чувствуя нарастающую панику.

– Да давненько. Тучки эти, чтоб им. Почти сразу набежали, как ты взлетел. А что, сам-то не заметил? – невинно спросила бабка, заботливо укутывая его своей шалью.

– То есть я опять мог упасть? Но ведь я же не упал. Тогда что получается?

Егор вспомнил многочасовые наставления Ираиды об особенностях лунного света, о том, как правильно выбирать угол, под которым возможны полеты, и уже в который раз почувствовал себя полным идиотом.

– Это значит, летать можно и без луны. Так? – Он вопросительно посмотрел на бабку, прожигая ее взглядом. Вот только в почти полной темноте взгляда этого было не видно. – Я должен был догадаться. Еще в первый раз, когда ты помогла мне.

– Так-то оно так, – пробормотала Ираида, потихоньку подталкивая его к дому, – только не все просто. Кому-то луна нужна, а кому-то особо одаренному и не очень. Пойдем-ка домой. Чайку попьем. Перенервничал ты. Согреться тебе надобно. А то ведь, и правду говорят, все болезни от нервов.

Егор дал увести себя в дом. Там на столе уютно горели свечи. И ждал уже горячий самовар. Он по детской привычке обхватил ладонями горячую чашку и понял, что действительно успокаивается.

– Зачем ты меня обманула? – Егор серьезно смотрел прямо в глаза Ираиде. Его темно-серые, практически бездонные серые глаза напомнили Ираиде совсем другого человека, и она внезапно разозлилась.

– А что я тебе должна была сказать, внучек? Поверь в себя, прыгни с крыши и полетишь? Так ты бы меня за выжившую из ума дуру принял. Ведь так?

Егор не мог не согласиться с доводами, поэтому благоразумно промолчал. Но Ираиду, видимо, уже нельзя было остановить.

– Вы ведь все вокруг теперь такие умные. Материалисты хреновы. Вам все нужно по полочкам разложить, доказательства предоставить. Вот тебе и была целая научная теория про лунный свет. Только не я ее придумала. – Ираида подскочила, выбежала в соседнюю комнату и вернулась с какой-то истрепанной, покрытой пылью книжкой. Эту книгу, в отличие от остальных, в доме явно не жаловали, а держали скорее из милости. – Вот смотри, – она всунула ему книгу в руки.

– Иоганн Готингейм «Жизнь ведьм и способы борьбы с ними». Это что? – искренне удивился Егор.

– Иезуит один написал. Считал, что хорошо в ведьмах разбирается.

– Иезуит – этот тот, кто ведьм преследовал и на кострах жег? – спросил Егор, недоумевая, как такая книга могла оказаться в доме у его бабушки.

– Ну да, – Ираида поджала губы, не желая продолжать эту тему. – Открой, это в середине.

Егор перелистнул крошащиеся в руках страницы и нашел нужную главу. «Полеты с помощью нечистого». Готический шрифт был очень неудобен для чтения. Тем не менее Егор нашел нужный абзац.

«А еще ведьмы летают с помощью лунного света. Делают они это в полнолуние. Вылетают на свои шабаши через трубу на метлах». – Егор поперхнулся от смеха, представляя, каких это размеров должна быть труба, чтобы вылететь через нее на метле. Это не ведьмой надо быть, а цирковой артисткой.

– Ты дальше-то читай, – не поняла его веселья бабка.

Дальше нудно пересказывалось, как именно и из чего делают ведьмы метлу. Какие заговоры произносят. А потом шло подробное описание структуры лунного света. С разбором того, как именно и куда надо ступать, чтобы взлететь. В общем, это и был источник той самой чуши, пересказанной ему бабушкой.

– Но если все это чепуха, – он осекся под ее строгим взглядом, – то есть теперь я знаю, что все это глупости, я не понимаю, почему полетел. Это эффект самовнушения, что ли?

– А тебе обязательно нужны объяснения? – спросила в ответ бабка. – Может, они и есть, но я их не знаю. Я уверена в том, что такие, как мы, могут летать. И все. Для меня этого достаточно.

– А тут еще говорится про какие-то мази для облегчения тел в полете. – Егор снова заглянул в книгу.

– Ага, как же. – Ираида взяла у него книгу и гневно захлопнула. – Они, прикрываясь этими якобы волшебными мазями, знаешь сколько обычных знахарок уничтожили? – Она унесла книгу в другую комнату.

– На самом деле при луне взаправду легче летать. – Ираида опять вернулась в комнату и налила им по второй чашке чая. – Знаешь, почему?

Егор недоуменно пожал плечами. Он не мог уследить за ходом мыслей бабки.

– Потому, дурачок, что лучше видно. И меньше шансов в темноте наткнуться на какое-нибудь дерево или гору.

Егор подавил смешок, но, увидев хитрые глаза бабки, не выдержал и засмеялся.

Глава 6

Егор отправил бабушку на встречу Русальной недели, а сам занялся практикой. Путем проведения сложных переговоров с Ираидой Егор добился обещания не обманывать его больше. Не хитрить, не забивать голову глупостями вроде лунного света. Бабка же в ответ взяла с него слово воспринимать окружающий мир таким, какой он есть. И вот теперь Егор сидел на лавочке около дома и развлекался тем, что пускал маленькие голубоватые молнии в стоявший неподалеку чурбан. Сила молний была невелика. Ущерба от них не было никакого. Вот только чурбан каждый раз вздрагивал при их попадании, и от него легкой струйкой недолго шел дым. Егор думал о том, что эти красивые молнии всего-навсего электрические разряды. А еще он представлял, что почувствовал бы неандерталец, если бы его засунули в город, полный машин, трамваев, троллейбусов, метро и прочей непонятной техники. Для него все, наверное, выглядело бы ужасно странно и страшно. И очень бы смахивало на колдовство. Примерно таким неандертальцем и чувствовал себя сейчас Егор.

– Что так молодец невесел, буйну голову повесил? – раздался рядом девичий голосок. А затем у скамейки появилась уже знакомая лешачиха.

– Да вот ужасаюсь своей безграмотности, – честно признался Егор. – Чем больше изучаю бабушкины книги, тем больше понимаю, что, пока я рос в городе, мимо меня прошел целый мир знаний.

– А ты жадный до книг, как я посмотрю, – улыбнулась Пороша и отбросила на плечи густые волосы, открывая бледное лицо. – Только зря расстраиваешься. Я тоже много чего не знаю. Для тебя мой мир удивителен, а для меня твой. Я вот, когда первый раз в городе оказалась, так такого страху натерпелась. Как поехало на меня чудище рогатое да глазастое. Я заговоры читать, чтоб его задобрить, а они не действуют. Едва успела в сторону отскочить.

– Где это ты в городе чудищ нашла? – спросил Егор.

– Дак батюшка сказал, это машина такая была, называется троллейбус, – последнее слово лешачиха произнесла с расстановкой, по слогам.

Егор внимательно посмотрел на девушку. Уж не прочитала ли она его мысли? Может, теперь смеется над ним? Но, увидев искренний взгляд, смутился. Он вспомнил слова бабки о том, что лесные жители врать по-настоящему не умеют. От того и страдают постоянно. А хитрости их – как у семилетнего ребенка шалости.

– Так мы идем в лес?

– Идем, – кивнул головой Егор, – Ираида сказала, что ты мне сегодня лешачью деревню покажешь, и если я захочу, то смогу у вас погостить остаться.

Девушка кивнула и встала со скамейки.

– Ну, раз так, пойдем, – она сделала шаг и мгновенно оказалась у забора.

– Подожди, – крикнул Егор, – я не могу так быстро. Пока не могу, – поправился он.

Пороша осуждающе покачала головой.

– Твоими-то шажочками мы до моей деревни через три дня доберемся. Придется тебя как маленького вести, – она подошла к нему и взяла за руку. – Ты только не бойся, – ласково сказала она. – Рядом держись – и не отстанешь, понял?

– Угу, – только и смог выдавить Егор. Эта хрупкая девушка едва доходила ему до плеча. Но сейчас он почувствовал себя младшим неразумным братишкой, за которым нужен глаз да глаз, чтобы он не натворил глупостей. И еще его смущала горячая ладошка у него в руке. Все бы хорошо, но была она шестипалая. Егор покраснел, собираясь с силами, чтобы задать лешачихе неприятный вопрос. Но она его опередила.

– Смешные руки у людей, – она лукаво посмотрела на него, – о пяти пальцах. Небось неудобно?

– Да мы как-то привыкли, – выдавил ответ Егор.

– Ну да, – согласно кивнула головой девушка. Хотя на лице ее явно читалось сомнение. Видимо, она не хотела показаться невежливой. Потому, помявшись, примирительно добавила: – Вот у моей прабабки тоже пять пальцев было.

– Она была человеком? – уточнил Егор.

– Ага, – подтвердила девушка, – прадед ее из дому увел, в лес завел. Она и осталась.

– Да ну? – сказал Егор, не зная, как прокомментировать узнанное.

Но лешачиха, видимо, посчитала дипломатическую миссию исчерпанной. Без предупреждения она сделала шаг вперед, и у Егора перехватило дыхание. Его словно выдернули из окружающего мира. Все вокруг выглядело смазанным и не совсем реальным. Воздух стал плотным. Он не вдыхался, а словно проглатывался кусками. Так же внезапно все прекратилось. Егор понял, что теперь они с девушкой стоят у забора.

– Экий ты неловкий, – расстроенно сказала лешачиха. – Ну что, полегчало? Сказано же было: плечом к плечу. Ладно. Мы так малышей ходить учим. Смотри, на счет «раз» я выставляю правую ногу. На счет «два» – вторую. Раз-два. Раз-два.

Егор внимательно следил за ногами девушки, стараясь не отставать. Он видел только подол ее зеленовато-серого платья да выглядывающие из-под него самые настоящие лапти. За ними-то он и старался успеть, практически не замечая того, что происходит вокруг. Кажется, мелькнула дорога, уводящая из бабкиного дома. Мимо них с сумасшедшей скоростью стал проноситься лес. Воздух уже не был таким плотным и тяжелым. Хотя дышать по-прежнему было не так легко, как обычно. То есть раньше это происходило автоматически. Теперь приходилось усилием воли контролировать каждый вдох и выдох.

– Раз-два, вдох-выдох, – считал про себя Егор.

– А вот туточки мы остановимся. Передохнем, – раздался голос девушки.

Егор очнулся от своих подсчетов и едва успел затормозить. Сделал он это вовремя. По какой-то необъяснимой случайности он оказался на десяток шагов впереди спутницы. И если она стояла посередине поляны, то он чуть не впечатался носом в толстый ствол дерева.

– Классная мысль, – Егор оглядывался вокруг. – Я о том, чтобы передохнуть.

– А я смотрю, ты деревья очень любишь, – бесхитростно заметила Пороша.

– Ага, люблю, – он смущенно отошел от дерева.

Лешачиха улыбнулась в ответ на его слова такой чистой, светлой детской улыбкой, что Егору стало стыдно за невольную ложь.

– Это липа, – девушка рукой указала на дерево, которым он только что «любовался».

– Разве бывают такие липы? – Егор недоверчиво посмотрел на толстое дерево. Его ствол едва смогли бы обхватить два взрослых человека.

– Бывают, если их не рубить раньше времени. Но я хотела с тобой поговорить о другом.

– Давай, – согласился Егор, – Может, костерок пока разведем? А то здесь не жарко. – Егору не терпелось хоть кому-то продемонстрировать умение пускать молнии.

– Вот об этом и надо поговорить, – серьезно сказала девушка. – Прежде всего, в лесу мы костров не разводим. Огнем пользуемся. Но он у нас только в очаге горит дома и нигде более. И используем для него только старые сухие ветки, хворост да валежник. Живые деревья рубятся редко и только с согласия всей деревни. Понятно?

– В целом да. Ну а если вы сильно замерзнете? Зимой, например. Или от дома далеко окажетесь? – уточнил Егор. – Неужели тоже костер разводить нельзя?

– Можно и померзнуть. Если совсем плохо, ну, заболел кто, возьмут и в деревню вернутся. Но в лесу никакого огня.

– Конечно, – подумал Егор. – С вашей-то скоростью передвижения. Долго мерзнуть не будешь. Раз – и дома.

– Ты понимаешь, о чем я говорю? – как у неразумного ребенка переспросила лешачиха. – Ежели мой батюшка твои молнии увидит, то не посмотрит, что гость. Возьмет и в болото закинет.

– Почему в болото?

– А чтобы ты водяному торфяники пожег. Вот будет потеха.

– Действительно, смешно, – без энтузиазма согласился Егор.

– И еще, – девушка присела на траву и сложила руки на коленях. Она теребила подол платья, не решаясь сказать. – Маменька моя все хочет меня замуж выдать. А потому каждого мужчину, приходящего в дом, старается задобрить, закормить.

– Понятно, – закатил глаза Егор.

– Ничего тебе не понятно! – неожиданно вспылила девушка. – Маменька хорошая. Она очень добрая и заботливая. Может, иногда слишком заботливая, – вздохнула Пороша.

– Не сердись. Я не хотел тебя обидеть. – Егор присел рядом.

– Ты, если не хочешь гостить у нас, не ешь матушкиных щей да пирогов. Попроси чаю только да хлебушка обычного, понял?

– Подожди, подожди, – перебил ее Егор, – так получается, что ваше «погостить» означает, что человек может у вас навсегда остаться, если вашей еды поест?

– Ну, не так чтобы навсегда, а лет на несколько, – разъяснила лешачиха.

– Ну бабка, ну хитрая ведьма! – разозлился Егор. – Значит, вот как она меня к вам погостить отправила!

– Ты бабушку-то свою не ругай! Она заботится о тебе, как может, – лешачиха положила ему руку на плечо, и Егор сразу успокоился. Он не понимал почему, но присутствие этой девушки со спутанными темными волосами в свободном платье, подобранном под цвет темно-зеленых глаз, внушало ему уверенность и спокойствие.

– Извини, я был неправ. Просто бабушка обещала меня больше не обманывать. А сама… Впрочем, неважно, – он улыбнулся. – Спасибо за советы.

Лешачиха кивнула в ответ.

– Слушай, я уже понял, что в женихи тебе не гожусь. Да и, честно говоря, есть у меня девушка. Но, может, мы будем просто друзьями?

Лицо Пороши просияло улыбкой.

– Будем. А то тебе, такому неуклюжему, без меня в лесу точно не справиться, – и она прыснула в ладошку.

– Зато я сильный и большой, как медведь, – подхватил ее шутливый тон Егор. Он раскинул руки и сделал несколько шагов, подражая зверю.

Девушка от смеха схватилась за живот.

– Вот это ты медведю расскажешь, – она едва смогла ответить сквозь приступы хохота. – Ты медведей-то когда-нибудь видел?

– Нет, – мотнул головой Егор, – только в мультиках.

– В чем? – не поняла лешачиха.

– Неважно, в общем, только на картинках. В зоопарк меня мама никогда не водила. Говорила, держать в неволе живых существ – это плохо.

– Точно плохо, – посерьезнела лешачиха. – У тебя хорошая была мама. Дай левую руку, – неожиданно сменила она тему и достала из-за пазухи длинный нож с тонким, чуть ли не прозрачным лезвием.

Егор уже хотел что-то возразить. Клятвы кровью – это же настоящее детство! Но лешачиха уже срезала у себя прядь волос ножичком и, крепко держа его за руку, примотала свою ладошку к его.

– Ну, теперь давай, – она выжидающе посмотрела на него.

– Чего давай? – не понял Егор.

– Волосы мои, а молнии твои, – пояснила лешачиха.

Егор осторожно поднес правую руку к скрепленным длинной прядью ладоням и выпустил из руки небольшую зигзагообразную змейку. К его удивлению, молния оказалась не голубой, а ярко-зеленой. Волосы, в которые она попала, вспыхнули и стали гореть, легко потрескивая. Этот огонь не обжигал. Он давал силы и надежду на будущее. Потому что теперь, Егор это точно знал, у него появился настоящий верный друг.

– Друзья навсегда, – сказала лешачиха.

– Друзья навсегда, – эхом произнес за ней Егор.

Легкий пепел, оставшийся от волос, сам поднялся вверх и растворился в воздухе.

– Теперь лес – свидетель нашей клятвы, – удовлетворенно произнесла лешачиха.

Треск и шум, раздавшийся за их спинами, заставил парня с девушкой расцепить руки.

Прошло уже три недели после свадьбы любимой тетушки Томочки, а Лизе так и не удалось вырваться на тренировку по паркуру. Она регулярно списывалась по Интернету с Ильей. Он писал, что заболел непонятным гриппом и потому не ходит в школу. Девушка регулярно сообщала ему все новости.

Лиза очень беспокоилась о своем друге. Каждый раз, отправляя письмо, она чувствовала непонятный укол в сердце. Ей очень хотелось зайти и проведать Илью, но парень отнекивался, говоря, что не хочет ее заразить. Однажды она даже выпросила сотовый у подружки в классе и набрала его домашний номер. После этого звонка стало даже хуже. Трубку взяла мама Ильи, которая сначала расплакалась, а потом сказала, что Илья подойти не может. Потому что у него опять поднялась температура. И хотя Илья потом написал ей классное письмо, подшучивая над маминой сверхзаботливостью и мнительностью, она не очень-то ему поверила.

Да еще куда-то запропастился Егор. Она слышала про жуткую историю, случившуюся с его матерью. Все в школе говорили, что это были грабители. Но, судя по вопросам, которые задавали приходившие в школу милиционеры, Егора тогда не было дома. Он пропал. По просьбе Ильи, которого мама не подпускала к телефону, Лиза обзвонила всех друзей и даже знакомых по паркуру. Стоит ли объяснять, к каким хитростям ей пришлось прибегнуть, чтобы скрыть свои поиски от мамы? Но самое главное, что все было зря, Егор бесследно исчез. И она даже немного сердилась на него. Уж своим-то друзьям он мог довериться и поделиться горем. Тем не менее за Егора она почему-то не беспокоилась. А вот Илья. С ним что-то было не так.

Лиза сидела дома, тупо уставившись в экран компьютера, на котором торчала идиотская игра из серии «вырасти кучу цветочков». Игра висела специально для мамы. Она удобно устроилась рядом и вовсю делилась последними новостями от тетушки. Оказывается, Карен не только повез жену в свадебное путешествие на какие-то там острова, но и осыпает ее подарками. А тетушка, разумеется, настояла, чтобы с ними поехали и дети Карена от первого брака. Она в восторге от этих двух малышей. И уже всерьез задумывается над выбором школы для них. И спрашивает, действительно ли гимназия, в которой учится Луиза, так хороша? Или стоит поискать что-то другое?

– Ну, что скажешь, дорогая? – Голос мамы вывел Лизу из раздумий. – Да ты меня совсем не слушаешь!

– Извини, мамочка, – привычно извинилась Лиза.

– Чем ты так занята? – Ее мать встала, заглянула через плечо в компьютер и кивнула: – Так я и думала. Ох уж эти компьютерные игры. Ну ладно, отдыхай, – и она, тяжело ступая, вышла из комнаты.

Лиза прислушалась. Похоже, мама двинулась на кухню доставать указаниями прислугу. С тех пор как тетя вышла замуж, кухарке и домработнице приходилось нелегко. Вся кипевшая в маме энергия регулярно выплескивалась на них. Вот и хорошо. Это надолго.

Лиза свернула игру и открыла электронную почту, найдя там два письма от Ильи. Она с облегчением их открыла. Илья сообщал, что ему вроде бы стало полегче, а его мама даже вышла на работу. И опять спрашивал про Егора.

Лиза стала механически просматривать всю почту, пришедшую от Ильи. За последние несколько недель не меньше двадцати писем. Здорово все-таки, что есть Интернет. До этого у нее висело всего пять писем, полученных от друга за полгода. Это и понятно: зачем было переписываться, когда они и так почти каждый день встречались в школе и на тренировках. К тому же Илья всегда говорил, что у него не так много средств, чтобы, как другие, часами сидеть в интернет-кафе. Мать выдавала ему деньги на интернет, только если нужно было готовить, а потом и распечатывать какой-то реферат. Чтобы почитать, есть бесплатные библиотеки, говорила она.

Стоп. Лиза прервала ход своих мыслей. Но тогда получается, что сейчас Илья пишет ей из дому? Хотя, может, кто-то из друзей (хотя Лиза не знала таких друзей) отправляет ей письма по его просьбе из интернет-кафе? А потом, получив ее письма, относит их к Илье. Бред какой-то. Все имеет более простое объяснение. Возможно, мама так испугалась, когда Илья заболел, что купила сыну компьютер. Вот и все. Лиза с облегчением вздохнула, найдя это логичное решение. Конечно, мама друга мало зарабатывает. Но ведь, когда ребенок тяжело болеет, родители готовы сделать для него все. А мама Ильи его очень любит. В этом Лиза была уверена. Она кликнула мышкой опцию «ответить на письмо».

«Привет. Рада, что тебе лучше. Когда вылезешь из дому?» – она вставила смайлик и запнулась, перестав стучать по клавишам. Червяк сомнения опять зашевелился у нее внутри. И она решила покончить с ним раз и навсегда.

«Я очень по тебе скучаю. Как и мои родители, – стала печатать она. – Помнишь, ты был у нас в гостях? Мама очень хочет тебя снова увидеть и желает выздоровления». Лиза быстро кликнула на отправку, боясь передумать. Она нетерпеливо барабанила пальцами по столу, глядя на мерцающий экран в ожидании ответа. Время тянулось, как липкая патока. Казалось, секунды и минуты просто склеились и не могут отодраться друг от друга.

– Дорогая, – открылась дверь, и мама, как обычно без стука, вошла в ее комнату.

– Я занята, – обернулась к ней Лиза.

Оторопевшая от неожиданности женщина застыла на пороге.

– Я очень занята, – постаралась смягчить резкость Лиза, – Пишу доклад на завтра в школу.

– Да-да, дорогая, конечно, – ее мама осторожно, как в папином кабинете, вышла из комнаты и тихонько закрыла за собой дверь.

Лиза повернулась к экрану. Ну, наконец-то. Нервничая, она открыла письмо. Она уже знала, Илья ей напишет что-нибудь вроде: «Эй, подруга, кто из нас приболел, ты или я? Когда это я у тебя гостил?» Но на экране появился совсем другой текст.

«Привет, подруга. Я уж думал, ты про меня забыла. Врачи обещают выписать недели через полторы. Я тоже был рад побывать у тебя в гостях. Мне очень понравилась твоя мама. Передавай ей привет и спасибо за беспокойство. Как там Егор? Ничего про него не слышно? Может, вспомнишь, кого еще можно о нем поспрашивать?»

Лиза резко отодвинулась от компьютера и закрыла лицо руками. Это был не Илья. С кем она переписывается последние несколько недель? Где ее друг? Почему рыдала и, получается, врала его мама? Почему этот человек, выдающий себя за Илью, так интересуется Егором? Лизе стало очень страшно. С ее единственными друзьями произошло что-то ужасное. Она поняла, что должна все немедленно рассказать отцу. Он обязательно поможет, выяснит и подскажет что делать. Лиза вскочила и бросилась в папин кабинет. Но Васгена не оказалось на его обычном месте за массивным письменным столом.

– Мама, где папа? – Раскрасневшаяся от волнения Лиза вбежала на кухню, где ее мать с упоением объясняла кухарке, как правильно готовить салат.

– Дорогая, ты сегодня явно не в себе, – ее мать переключила свое внимание на дочь. Намечалась полуторачасовая лекция о том, как должна себя вести хорошая девочка. Кухарка облегченно вздохнула и принялась за работу.

– Мама, сейчас не время. Мне срочно нужен папа, – серьезно и твердо произнесла Лиза.

Кухарка удивленно посмотрела в их сторону. Теперь уже покраснела Лизина мама. Она бочком вывела девочку с кухни.

– Дорогая, – она снова попробовала начать обычную песню.

– Я спрашиваю, где папа? Неужели так трудно ответить? – не выдержала Лиза.

– Не надо так кричать, дорогая. Он только что уехал не переговоры. Будет поздно.

Ничего не сказав, Лиза бросилась в свою комнату. Схватила сотовый и набрала телефон отца. Она звонила ему всего несколько раз в своей жизни. Отец был деловым человеком, и мама всегда повторяла, что нельзя по пустякам отрывать его от работы.

– Да, дочка, что у тебя случилось? – услышав знакомый голос, Лиза не выдержала и разрыдалась.

– Папа, папочка. Мне нужно срочно с тобой поговорить. Мои друзья, Егор и Илья, пропали. То есть Илья вроде не пропал, но сегодня я узнала, что писал не он. Я очень за них боюсь. Ведь у Егора убили маму.

– Подожди, дорогая. Не торопись. Сейчас я пришлю за тобой машину, и мы обо всем поговорим. Хорошо?

– Угу, – произнесла Лиза, усиленно кивая, как будто отец был рядом.

– А сейчас успокойся. Приведи себя в порядок. За тобой заедет Артур. Твой папа со всем разберется.

Васген положил мобильник на стол и поднялся, массируя левое плечо. Его обеспокоил звонок дочери.

– Немцы уже подъехали, – заглянул к нему в кабинет заместитель.

Васген поманил его рукой.

– Я с ними сейчас поздороваюсь. Потом часа полтора поводи их по предприятию. Я буду занят. После документы подпишем.

– Васген, – они с заместителем, несмотря на разницу в возрасте, давно были на «ты», – как ты можешь быть занят? Мы готовили эту сделку почти год.

– Молодой ты еще, горячий, – улыбнулся Васген. – Скажи мне: что для мужчины главное в жизни? Скажи, ну? Думаешь деньги, карьера? Нет, дорогой, семья. Никто ты без семьи. Понял? Сейчас я сделаю звонок, и заводи ко мне этих немцев.