Текст книги "Сын ведьмы"

Автор книги: Маргарита Епатко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Привет, – они пожали друг другу руки. – Нашему спортсмену опять только стакан минералки? А где вся компания?

– Следующий раз придут, – отмахнулся Илья. – Мне надо пару звонков сделать.

– Я не против, – бармен полировал безнадежно прозрачный бокал, – но ты знаешь босса – сначала заказ.

– Не вопрос, – подключился к разговору Сергей. – Нам два пива.

– Я не пью, – поправил его Илья.

– Ты, может, и нет. А мне после произошедшего надо расслабиться.

– Иди, звони, – бармен кивнул Илье, показывая на коридор, где ближе к комнате официантов стоял телефон.

– Спасибо, – сказал Илья.

– Я тебя подожду, – Сергей сел за ближайший столик. Когда Илья вошел в коридор, байкер достал из кармана сотовый и нажал быстрый вызов нужного номера. – Мы в баре в нескольких кварталах от вас, – сообщил он неизвестному собеседнику. – «Золотая рыбка».

Илья набирал номер уже несколько раз, но сотовый Лизы упорно молчал. Как домашний и сотовый Егора. В милиции его не стали слушать, но он дозвонился матери Андрея. Услышав его сообщение, она сразу зарыдала и бросила трубку. Теперь Илья обреченно в десятый раз набирал номер Егора.

– Да, – наконец ответил ему знакомый низкий голос.

– Егор! – заорал в трубку Илья. – Это Илья! Куда ты пропал? Тебя ищут какие-то придурки в балахонах. Они схватили Андрея. Я боюсь за Лизу. Не могу до нее дозвониться. Я в «Золотой рыбке». Приходи сюда срочно. Слышишь? Егор! Ты меня слышишь?

Илья очень надеялся услышать ответ, но тут что-то тяжелое опустилось ему на затылок.

И мир выключился, как погасший экран телевизора.

Лиза так стремительно вошла в кабинет отца, что он едва успел смахнуть лекарство в открытый ящик стола. В груди противно ныло, но Васген только чуть-чуть подался вперед, облокотившись локтями на массивный дубовый стол. Он знал, что со стороны выглядит довольно грозно в таком виде. А ему так было легче держать уставшее от прожитых лет тело.

– Папа, – Лиза, нахмурившись, стояла в дверях кабинета. – Мне нужно серьезно поговорить.

Васген недоуменно посмотрел на свою дочь. Девушка стояла с таким решительным выражением на лице, что он забеспокоился.

– Конечно, дорогая, что-то случилось? Присаживайся, – мужчина указал на стоящий в кабинете кожаный диван.

Васген, возможно в силу возраста, был приверженцем старых традиций, серьезным и основательным человеком. И мебель у него в кабинете была такая же: мощная, объемная и надежная. Постоянно расширяющийся бизнес требовал неусыпного контроля. Но, как ни странно, не работа была главной в жизни этого человека – а многочисленная семья, в которой на первом месте стояли дочь и жена. И вот теперь его любимица Луиза стояла перед ним, так сурово сдвинув брови, что у нее на переносице залегла складка. Девушка смутно напомнила ему кого-то из родни, но сейчас было не время для воспоминаний.

– Присаживайся, дорогая, что случилось? – повторил мужчина.

Лиза села на краешек дивана.

– Папа, ты должен обещать, что выслушаешь меня, не перебивая. Я приняла решение и хочу, чтобы ты его знал.

В комнату заглянула встревоженная жена. Васген нетерпеливо махнул рукой, показывая, что занят, и дверь бесшумно закрылась. Луиза, поглощенная мыслями, ничего не заметила.

– Так нельзя, дорогая, – мягко начал Васген. – Ты пришла к отцу. Мы одна семья. Значит, прежде чем принять решение, надо посоветоваться.

– Это решение касается моей жизни. Значит, принимать его должна я, – Лиза упрямо сжала губы. – Я не хочу выходить замуж, – выпалила она и подняла глаза на отца, ожидая увидеть бурную реакцию.

Но мужчина сидел молча с невозмутимым выражением лица, задумчиво потирая подбородок.

– Почему, дорогая? Тебе не нравится твой жених? Считаешь, что он стар для тебя? Но, поверь, у нас с твоей мамой тоже большая разница в возрасте. А мы живем очень хорошо. Может… – отец сделал паузу, – тебе нравится кто-то другой?

– При чем здесь другой? – Лиза недовольно поморщилась. – Кто сказал, что главное для меня в жизни – выйти замуж? Нет, папа, я понимаю, что это важно. Но я не хочу вот так вот сразу засесть дома на всю оставшуюся жизнь. Ты ведь меня понимаешь? – Лиза посмотрела на него с надеждой.

– Продолжай, дорогая, я слушаю, – Васген улыбнулся дочери.

И Лиза, приободрившись, рассказала все, о чем она думала в последние несколько недель. О том, что она хочет продолжить учебу, о специализации, которую хотела бы получить. О планах на будущее по созданию собственного предприятия. Об идеях, которые она хотела бы там воплотить.

Васген сидел с непроницаемым выражением лица, по-прежнему потирая подбородок. Потом он открыл лежащий рядом с ним блокнот и стал делать там пометки. Когда Лиза закончила говорить, листок блокнота перед ним был полностью исписан.

– Это все, что я хотела сказать, папа, – силы внезапно оставили девушку, и она, чтобы унять дрожь в руках, сцепила их на коленях.

Васген внимательно посмотрел на дочь. Теперь он понял, кого она ему напомнила. Да его самого, когда он вот так же почти сорок лет назад стоял перед своим отцом, стараясь объяснить ему, почему хочет уехать из родного города в далекую Москву. Старик его так и не понял. Не понял, почему он отказывается от свадьбы с такой замечательно девушкой-соседкой? Почему оставляет семью – уезжая неизвестно куда? Он рассердился на него, оставив без помощи, и Васген всю жизнь пробивался сам. А отец, может, и хотел признать свою ошибку, но не позволяла гордость. Потому и увиделись они только перед его смертью. Васген еще раз внимательно посмотрел на дочь, на ее судорожно сжатые в замок руки и улыбнулся. Нет, он будет умнее.

– Ты молодец, что все мне сказала. Не хочешь замуж, значит, не надо. Будешь учиться там, где выберешь, – он хотел подняться из-за стола, чтобы подойти к дочери, но в груди предательски закололо.

Лиза сама подскочила к нему, обняла и поцеловала: – Папа, ты самый лучший.

– Да чего там, – он погладил ее по голове. – Разве я могу отдать в чужую семью такое сокровище, – и засмеялся. – Только пообещай мне больше ничего не скрывать. У тебя ведь больше нет от меня тайн? – Он внимательно посмотрел на дочь.

– Еще одна, малюсенькая, – Лиза свела большой и указательный палец правой руки, показывая размер тайны. – Папочка, у меня есть друзья, про которых не знает мама. И мы все вместе занимаемся паркуром. Это такой спорт. В общем… – она задумалась над тем, как объяснить отцу, что такое паркур.

– Паркур-маркур. Кто бы знал, что в шестьдесят пять лет я буду говорить с дочерью о паркуре. – Отец включил лежащий на столе ноутбук и открыл одну из папок. На экране появилась видеозапись. Замелькали знакомые лица ребят. А вот и Лиза, с серьезным выражением лица преодолевающая одно из препятствий.

– Папка, ты следил за мой? – удивленно выдохнула Лиза.

– Я заботился, – предостерегающе поднял вверх указательный палец мужчина. – Ты моя дочь, наследница. Вокруг много злых людей. Понимать должна. Но ведь я тебе не мешал, да?

– Не мешал, – улыбнулась Лиза. – Знаешь, ты самый замечательный папа на свете.

– Я знаю, – гордо сказал Васген. – Только твои телохранители так не думают. Приносят мне жуткие отчеты о том, как ты прыгаешь по крышам домов. По-моему, ты их совсем загоняла. Пожалела бы стариков, им ведь по тридцать лет, а не семнадцать, как тебе, – и он хитро улыбнулся. Лиза, довольная, рассмеялась в ответ. – И друзья мне твои понравились. Это Егор и Илья, ведь так?

– Да, папочка, а откуда ты их знаешь? – удивилась Лиза.

– Я с ними говорил, – и, увидев озабоченное лицо девушки, обнял ее. – Я должен знать, с кем моя дочь проводит время. Понимаешь?

– Ну, да, – Лиза все равно выглядела настороженно. – И как, узнал?

– Узнал. Егор этот странный какой-то. Я думал, он испугается. А он спокойно разговаривал. Достойно. Только вот, – Васген задумался – Он как яйцо.

– При чем здесь яйцо? – Лиза озадаченно уставилась на отца.

– Ну вот смотришь на него и не понимаешь: то ли воробей вылупится, то ли орел, – увидев, что дочка обиделась за Егора, добавил: – А вот второй, Илья, мне сразу понравился. Ты, кстати, знаешь, он армянин наполовину.

– Я знаю, что мама воспитывает его одна.

– Так бывает, дочка, – покачал головой отец. – Семья не приняла, – он развел руками. – Так вот, когда я сказал Илье, что за свою дочь любому ноги повыдергаю, он знаешь, что ответил? – Отец лукаво усмехнулся. – Он сказал, что сам за тебя кому угодно ноги повыдергает. Молодец, да?!

– Папочка, – Лиза не знала, то ли ей радоваться, то ли расстраиваться, – ну что они обо мне подумали?

– Они подумали, что твой отец о тебе заботится. И правильно подумали.

– Но они ничего мне про тебя не рассказывали.

– Молодцы, настоящие мужчины. Зачем тебя беспокоить? Они ведь меня поняли. Только вот что, – Васген притянул к себе дочь. – Давай и мы об этом парку-ре маме говорить не будем. Расстроится только, да?

– Конечно, папочка, – кивнула Лиза. – И если между нами теперь нет тайн, – она выдержала паузу и выдвинула ящик стола, в котором лежали таблетки, – ты пообещаешь сходить со мной к врачу. И мы проверим у тебя сердце.

Васген грозно нахмурился, потом подмигнул дочери.

– Уговорила, сходим, – он достал из стола таблетку и с облегчением положил ее под язык.

– Только маме мы про это говорить не будем, – сказали они хором и улыбнулись друг другу.

– Папа, – уже в дверях обернулась Лиза. – А что же мы теперь делать будем? Ведь завтра придут сватать.

– Не волнуйся, дорогая, – махнул рукой отец. – Карену сорок лет. Он вдовец. Ему нужна мать для его детей. У нас большая семья. Неужели мы не найдем подходящую женщину?

– А он не обидится? – засомневалась Лиза.

– Зачем ему обижаться? Мы часть бизнеса объединяем. Договор в силе. Иди к себе, дорогая. Я все улажу.

Лиза закрыла дверь кабинета и прошла к себе в комнату. Там она включила сотовый. Так и есть – как чувствовала – за время ее разговора с отцом кто-то звонил раз пять. Девушка набрала смутно знакомый номер.

– Да, бар «Золотая рыбка», – ответили ей.

– Извините, ошиблась номером. – Лиза сбросила звонок.

Очевидно, ребята после тренировки пошли в свое любимое место. Наверное, и Егор там. Она обязательно поделится с ними новостями. Но через пару дней. Сейчас ее присутствие в доме обязательно.

В дверь комнаты кто-то нерешительно поскребся. Затем она приоткрылась и всунулось заплаканное лицо тети.

– Луиза, деточка, ты теперь меня ненавидишь, – запричитала она.

– За что, тетя? – удивилась девушка.

– Она еще не знает, – раздался голос ее матери. Женщина почти насильно втолкнула свою младшую сестру в комнату дочери, вошла сама и плотно закрыла дверь.

– Понимаешь, дорогая, ты, наверное, очень расстроишься, но твой папа сказал, что он передумал. И завтра, – ее мать тяжело вздохнула, – приедут сватать не тебя, а твою тетю. Бедная моя девочка, – в голосе у матери зазвучали слезы.

Тетя обессиленная опустилась на диван, пытаясь сдержать рыдания.

Лиза поняла, что с этим надо срочно что-то делать.

– Я думаю, что папа как всегда абсолютно прав, – произнесла Лиза, с удовольствием отметив, что рыдания стихли. – Карену сорок лет. Он вдовец, и ему нужна мать для его детей, – повторила Лиза слова отца и добавила: – А тетя Лия будет замечательной матерью и женой. Я уверена.

– Девочка, у тебя просто золотое сердце, – тетя Лия всем своим весом бросилась на грудь Лизе, чуть не сбив ее с ног.

– Мамочка, – Лиза повернулась к маме, безуспешно пытаясь освободиться от тяжелых объятий. – Тебе не кажется, что сейчас слишком мало времени для того, чтобы стоять и плакать от счастья. Ты что-то говорила про маникюршу?

– Ну конечно же, – ее мать быстро взяла себя в руки. – Лия! – провозгласила она, оторвав тетку от дочери. – Ты будешь женой такого человека! А у тебя даже нет приличного гардероба. Ты моя младшая сестра и должна выглядеть соответствующим образом. Сейчас мы вызовем массажиста, а пока сделаем тебе маникюр. И нужно срочно позвонить в наш бутик и заказать то же, что и раньше, но с твоими размерами. – И мама утащила не сопротивляющуюся сестру из комнаты.

Голем сидел на скамейке. Он находился тут, в дальнем глухом конце городского парка, с тех пор как легко оторвался от преследователей. Его все устраивало. В новом теле он пока не чувствовал ни голода, ни холода. Тем не менее он прекрасно отдавал себе отчет в том, что после прошедшего ночью легкого дождичка выглядел странно. Тем более что весна в городе снова дала задний ход. И случайные прохожие, кутавшиеся в еще не спрятанные зимние куртки, шарахались от парня в джинсах и мокрой рубашке.

Первая заповедь воина, оказавшегося в тылу врага, гласила: «Хочешь выжить – не привлекай внимания». Вот только хотел ли он выжить в этом чужом и непонятном мире? Голем задумчиво потер подбородок. Нет, здесь ему определенно не нравилось. В своем мире все было понятно: свои – чужие, война как образ жизни. А тут людям вообще не было до него дела. В лучшем случае они просто шарахались от него. В основном не замечали. Не свои и не враги, а так, часть пейзажа. Складывалось впечатление, что здесь всем наплевать друг на друга. Этого голем не мог понять. Но он обещал Полине, удивительной женщине, вытащившей его в этот мир, продержаться тут несколько недель. Знать бы еще, как тут себя вести. Полученной от нее информации явно не хватало. Похоже, она немного переоценила его возможности. При воспоминании о Полине грудь пронзила боль.

– Уж лучше бы ударили кинжалом, – вздохнул голем, потирая грудь. – Никогда не знаешь, в какой момент достанут эти непонятные чувства.

– Вам плохо, молодой человек? – Чья-то рука легла ему на плечо.

Голем резко выпрямился, ожидая нападения. Стоящая перед ним пухленькая женщина нерешительно отступила назад, но не ушла.

– У вас все время звонит телефон. Почему вы его не берете? Может, быть вас разыскивают родные? – Она указала на противно тренькающий механизм, висящий на шнурке на его груди. Эта штука все время издавала какие-то звуки, и голем уже практически к ней привык.

– Вы понимаете, что я говорю? – Женщина не собиралась от него отставать. Более того, она подошла к нему вплотную. Достала из висящего на груди футляра телефон и, нажав какую-то кнопочку, поднесла к его уху. Из трубки раздался голос парня. Он настойчиво звал Егора.

– Да, – удивленно ответил голем, вспомнив, что и Полина называла его этим именем. Парень стал быстро говорить. Про то, что его ищут, про людей в балахонах и встречу в каком-то баре. Потом он неожиданно, на полуслове замолчал. Голем взял из рук женщины телефон. Он внимательно посмотрел на это средство связи. Черт, если бы у него дома были такие штуки, он бы не проиграл битву и не оказался здесь.

– Вот видите, ваши друзья о вас беспокоятся, – улыбнулась неугомонная женщина и присела на скамейку рядом.

– Этот, думаю, беспокоился ценой собственной жизни, – неожиданно для себя ответил голем.

– Вы очень мрачно смотрите на жизнь, – мягко сказала она. – Но вы должны помнить, что не один в этом мире.

– Что за чушь! – Голема стала забавлять странная тетка. – Я был один в прошлой жизни и один в этой. Нет, – поправил он себя, – я был здесь не один. Но этого человека больше нет.

– Я сразу поняла, что вы переживаете потерю, – женщина сочувственно улыбнулась. – Но посмотрите, что написано у меня на майке, – она распахнула куртку, показывая оранжевую майку с какой-то надписью.

Голему в принципе было наплевать, что там написано. Он не умел читать на языке этого мира.

– Здесь сказано: «Бог всегда с тобой», – не унималась женщина. – Вы не должны отчаиваться, даже когда кажется, что все потеряно. Вот, – она почти насильно всунула ему в руку картонку. – Здесь адрес нашего приюта. Если вам негде остановиться, не во что одеться, нечего есть – обязательно приходите. Мы поможем. Главное, вы должны помнить: есть второй шанс. Потому что Бог всегда с вами.

– Хотите сказать, – голем задумчиво посмотрел на кусочек картона, – если я проиграл одну битву, то всегда могу выиграть другую?

– Вы так молоды и так ожесточены, – женщина ласково, почти как Полина, погладила его по плечу. – Обязательно приходите к нам. В любое время. Слышите? – Она встала со скамейки. Махнула рукой на прощание и пошла по дорожке.

Голем аккуратно расправил кусочек картона на ладони. В этом мире вещи, как, впрочем, и люди, были такими хрупкими. Он убедился в этом после драки с врагами Полины. Ему не хотелось случайно порвать маленький кусочек бумаги. Надо было спросить у этой женщины адрес. А теперь придется совать бумажку под нос прохожим.

В приюте обещали одежду. Он помнил первое правило воина в тылу врага: «Хочешь выжить – не привлекай внимания». Он поднялся со скамейки. Второе правило: «Хочешь выжить – найди убежище». Голем двинулся к выходу из парка. Третье правило: «Хочешь выжить – найди союзников». В конце парка он увидел женщину с коляской и сунул ей под нос кусочек картона. «Четвертое правило: хочешь выжить – узнай слабые места противника». Женщина шарахнулась от него, но коляска помешала ей убежать. Запинаясь от страха, она назвала улицу и показала рукой направление. Голем кивнул ей головой. Похоже, это недалеко. «Пятое правило. Хочешь выжить – нанеси неожиданный удар». Он уверенно вышел из тенистого парка. Судьба дала ему второй шанс. И эту битву он намерен выиграть. Не для себя. А для той женщины, при одном воспоминании о которой в груди у него просыпался жестоко мучивший его зверь по имени «чувства».

Илья очнулся от звука капающей воды. Он с трудом разлепил глаза. Это не особенно помогло. Вокруг было сумрачно. Слабый свет, пробивающийся из-за небрежно забитого досками подвального окошка, позволил ему разглядеть ржавую металлическую трубу. К ней он был привязан. Именно по ней, равномерно стекая, капала вода.

«Интересно, во что это я влип?» – подумал Илья.

– Вот лежишь ты тут и думаешь: «Во что это я влип?» – раздался знакомый голос.

Илья с усилием поднял голову. Недалеко от него на стуле сидел человек. Вернее, в этой темноте он мог различить только очертания человека.

– А ты крепкий орешек, – сказал тот же голос. Его обладатель встал и начал ходить по подвалу взад-вперед. Илья машинально следил за его движениями. Голова кружилась. Он понял, что, если человек не остановится, его просто стошнит.

– Что, плохо тебе? И самое печальное, мой мальчик, что, если ты не согласишься нам помочь, будет еще хуже. Пойми. Ты довольно сильный парень. Но даже сильным хочется жить, не так ли? Ты вполне можешь стать одним из нас.

– Да пошел ты, – с трудом выговорил Илья. Он сухим языком облизал губы. Черт, когда он успел их разбить? Слова мужчины раздражающе звенели в голове. Илье казалось, что говорит он с ним уже давно, очень давно. Или он что-то путает.

– Послушай, – мягко, почти по-дружески произнес навязчивый собеседник. Твой знакомый Андрей сказал нам сотовый Егора. И мы обязательно его найдем. Это вопрос времени. Но мне чисто по-человечески хотелось бы подстраховаться. Поэтому я и хочу узнать телефон этой, как ее, Лизы. Твой друг Андрей говорит…

– Он мне не друг, – прохрипел Илья. В боку у него предательски закололо.

– Хорошо, не друг, – покладисто согласился человек. – Но он сказал, что Лиза влюблена в Егора. Не могу понять, почему ты, буквально ценой собственной жизни, защищаешь эту сучку. Она ведь изменяет тебе с тем, кого ты считаешь своим другом.

– Не смей, – выдохнул Илья с кровью. Слова не хотели выходить, застревая где-то вместе с дыханием. – Не смей так ее называть, – с трудом произнес он еще раз.

– Где живет эта Лиза? – Мужчина подошел к нему вплотную и вцепился рукой в лицо Ильи, стараясь заглянуть ему в глаза.

Обломанный ноготь больно впился в подбородок Ильи. Стараясь не смотреть страшному человеку в лицо, Илья скосил глаза вниз. И увидел, что рука, держащая его, покрыта то ли ранами, то ли нарывами. Эти язвы нестерпимо воняли. Его затошнило по-настоящему, и он вывернул содержимое своего желудка на покрытую струпьями лапу.

– Какого черта?! – раздосадованно отскочил от него человек. Он вытащил из кармана большой клетчатый платок, такими обычно любят пользоваться пожилые люди, и брезгливо вытер руку. Потом посмотрел на парня, потерявшего сознание, и зло процедил: – Так и сдохнешь здесь, упрямая тварь.

Мужчина быстро вышел из подвала. Закрыл металлическую дверь на засов и поднялся по винтовой железной лестнице на второй этаж. В зале на изящном, обитом гобеленом диване сидел Андрей. Он нервно расстегивал и застегивал напульсник на левой руке. Очевидно, парень занимался этим уже давно. Потому что напульсник из ослепительно голубого стал грязно-серым.

– Нервничаешь? – участливо спросил вошедший.

Андрей вздрогнул от неожиданности и подскочил бы на диване, если бы его не затормозила рука неизвестно откуда появившегося Светловолосого. Тот бесцеремонно схватил подростка за шиворот.

– Сидеть, – прошипел Светловолосый, и Андрей окончательно сник.

– Вы же обещали, – пробормотал он, – говорили, что отпустите. Я все уже сказал. И телефон Егора, и адрес. И все, что знал про эту Лизку.

– А про бар, где они любят собираться? – Хозяин, обладатель приятного баритона, сел рядом с Андреем на диван.

– Так ведь они меня ни разу с собой не брали. Хоть я и просил. Даже не знаю, где он находится.

– А почему не брали? Вы же дружили. Вместе занимались паркуром, – в голосе Хозяина слышалось участие.

– Все из-за этой Лизки-стервы. Считает себя лучше всех. Думает, из богатых, так все можно. На меня вообще внимания не обращала. А у моих предков, между прочим, тоже свой бизнес.

– Так родители Лизы известные люди? – Хозяин и Светловолосый переглянулись.

– Ну да. У ее отца сеть магазинов модной одежды и еще чего-то. Я точно не помню. Я, – парень встрепенулся, – я ее даже сфотографировал. На сотовый. Хотите посмотреть?

– Сотовый, – Светловолосый протянул руку.

– Вот, вот эта фотка! – Андрей протянул телефон Светловолосому. Тот чуть ли не обнюхал мобильник и, мельком посмотрев на фотографию, передал сотовый Хозяину.

Хозяин поморщился. Фотография была некачественной. К тому же девушка явно не собиралась позировать. Скорее в этот момент она недовольно отворачивалась от навязчивого поклонника. Тем не менее даже на этом нечетком снимке виден был гордый профиль Лизы и шикарные черные, лежащие волной на плечах волосы.

– Мы пока оставим сотовый себе. А ты иди домой, – Хозяин встал с дивана.

– Вы меня, правда, отпускаете? – недоверчиво переспросил Андрей.

– Пойми, мы не собирались причинять кому бы то ни было зло. Тем более тебе, – Хозяин добродушно улыбнулся, и у Андрея отлегло от сердца. – Но твой друг Егор попал в одну неприятную историю. Мы пытаемся ему помочь. А он, скрываясь от нас, еще больше все запутывает. Поэтому, если увидишь его или Лизу, пожалуйста, скажи им, чтобы немедленно пришли сюда. А еще лучше, сразу позвони нам. Ах да, – Хозяин хлопнул себя по лбу и полез в карман, доставая оттуда навороченный смартфон. – Это тебе.

– Мне? – Андрей остолбенело глядел на смартфон.

– Уж если мы из-за этой фотки забираем твой телефон, надо же дать что-то взамен.

Светловолосый взял у Хозяина телефон и вложил его в руку Андрею. – Нажимаешь единицу и сразу же соединяешься со мной. Понял?

– Понял, – кивнул Андрей.

– Когда понадобишься – вызовем. И никому ни слова о том, что случилось.

– Да, конечно, – Андрей попятился к двери.

Светловолосый пошел было за ним, но его остановил повелительный жест Хозяина.

– Его проводят, – он подождал, пока за Андреем закрылась дверь, и произнес: – В баре надо посадить наших людей, и этот, – он кивнул головой в сторону двери, – пусть появляется там на пару часов каждый день.

Светловолосый согласно наклонил голову.

– Найди, наконец, эту девчонку, – он швырнул бывший сотовый Андрея в руки Светловолосому. – Теперь-то информации о ней хватает.

– А тот, внизу, ничего не сказал? – задал вопрос Светловолосый, старательно отводя глаза.

– Пока нет, – Хозяин скривился, словно откусил кусок лимона. – Меня он вообще больше не волнует. Пусть сдохнет там в подвале. А не сдохнет, пригодится нам на церемонии.

Светловолосый осторожно, одними уголками глаз, усмехнулся. Выходит, и хозяин не с каждым может справиться. А кто бы подумал, что этот рыжий мальчишка окажется ему не по зубам.

– И сколько можно возиться с сотовым оператором? – сорвавшись, крикнул на него Хозяин. – Даже если у Егора выключен сотовый, его, насколько я понимаю, все равно можно отследить.

– У нас пока нет доступа. Но мы работаем.

– Так иди и работай, – рявкнул Хозяин и посмотрел в спину торопливо выходящему Светловолосому. Потом перевел взгляд на свои руки. – Нет. С этим определенно надо что-то делать. Процесс набирает обороты.

Он прошел в ванную и, закатав рукава по локоть, с удовольствием подставил руки под струю холодной воды. Потом достал из висящего рядом шкафчика стеклянный флакон. Вынув из него пробку, вылил на промытые раны его содержимое. Глубокие язвы на глазах стали затягиваться, покрываясь тонкой полупрозрачной кожей. Вот только рукам стало очень-очень холодно.

– Черт, – выругался Хозяин. Непослушными, дрожащими пальцами вытащил из шкафчика второй флакон и, открыв его зубами, вылил жидкость сначала на одну, затем на другую руку. Он с облегчением почувствовал, что пальцы, а за ними ладони, запястья и локти обретают прежнюю чувствительность.

Мужчина старательно промокнул влажную кожу насухо мягким полотенцем и вышел из ванной. Он открыл бар. Налил себе стакан виски и не смог скрыть вздох разочарования. На правой руке вновь стали проступать противные старческие веснушки.