Текст книги "Проклятие мертвых Богов"

Автор книги: Маргарет Уэйс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Книга четвертая
Башня в Кровавом море

Глава 1

Чемош стоял на стене своего укрепленного замка и, скрестив руки на груди, наблюдал тот фарс, что разыгрывался перед ним на клочке выжженной земли. Красивые брови Повелителя Смерти были нахмурены. Время от времени он так разъярялся, что срывался с места и начинал метаться по стене, но затем останавливался и снова принимался смотреть в надежде, что дела пошли лучше. Но, кажется, наоборот, становилось только хуже и хуже.

– Вот ты где, мой господин, – произнесла Мина, выходя на стену через дверцу в одной из угловых башен. – А я искала тебя повсюду.

Она подошла к Богу и обняла. Но Чемош оттолкнул женщину, возмущенный ее прикосновением.

– У меня скверное настроение, – сообщил он. – Тебе лучше оставить меня одного.

Мина проследила его разъяренный взгляд до того места, где Рыцарь Смерти Азрик Крелл пытался сделать из Возлюбленных Чемоша войско.

– Что же не так, господин? – спросила она.

– Разве ты сама не видишь? – Повелитель Смерти махнул рукой. – Эта недисциплинированная толпа и есть моя армия. Армия, которой предстоит промаршировать под морем, чтобы захватить Башню Нуитари. Ха! – Он в отвращении отвернулся. – Да эта армия не сможет завоевать даже кендеров на прогулке!

Крелл пытался выстроить Возлюбленных в ряды. Большинство бессмертных просто не обращали на него внимания. Те же, кто подчинялся приказу, вставали на места только для того, чтобы тут же забыть, для чего они это сделали, и снова разбрестись. Азрик пытался орать на них, угрожал тем, кто не подчинялся приказам, но его присутствие не вызывало у них ни малейшего страха. Он мог бы переломать им все кости, а они только встряхнулись бы и снова принялись отхлебывать из висящих на поясе фляг.

Крелл бросился сгонять в кучу тех, кто разбрелся, выстраивая их обратно в ряды. Пока его не было, оставшиеся без присмотра тоже начали расходиться, и он бросился в погоню за ними. Некоторые из Возлюбленных просто стояли там, где было приказано, не проявляя интереса к происходящему, они таращились в небо, в землю или друг на друга.

– Вот что я сделаю с теми новобранцами, кто не слушается моих приказов! – заорал Крелл, разъярившись. – И пусть это послужит всем уроком!

Выхватив меч, он принялся рубить Возлюбленных, отсекая руки, ноги и головы. Возлюбленные валились на землю, где, жутко извиваясь, принимались спустя несколько минут собираться обратно.

– Смотрите! Все видели? – Крелл развернулся к оставшейся части войска, которое, как оказалось, уже двинулось в сторону ближайшего города, подгоняемое вечной жаждой убийства.

– Я создал идеальных солдат! – бушевал Чемош. – Нечувствительных к боли! В десять раз сильнее простых смертных! Неподвластных любой магии! Они не знают страха! Их невозможно уничтожить! Они убили бы и собственных матерей! Вот только есть одна проблема… – Он перевел дух. – Все они идиоты!

Мина помнила, что однажды уже видела армию мертвецов, трупов, идущих маршем на войну. Как и Повелитель Смерти, она предполагала, что из покойников должна получиться идеальная армия. И, как и он, сейчас она начала понимать: то самое, что делает человека слабым, в то же время делает его хорошим солдатом.

– Все у меня получается не так! – Чемош отвернулся от нелепого действа, разворачивающегося внизу, и пошел к двери, ведущий в замок. – Все меня предали. Даже ты, клявшаяся меня любить.

– Не говори, что я тебя предала, мой господин! – взмолилась Мина.

Она бросилась к нему и снова обняла.

– А разве это не так? – Чемош сердито поглядел на нее и отстранил от себя. – Где же тогда мои священные артефакты? Ты ведь была внутри «Солио Фебалас». Мои артефакты были уже у тебя в руках, но ты пришла ни с чем. Ни с чем! И ты отказываешься пойти туда снова!

Мина опустила глаза под напором его гнева. Она смотрела на руки Бога, на кружева, доходящие до тонких пальцев. Эти пальцы не ласкали ее уже много ночей, и она тосковала по их прикосновению.

– Не сердись на меня, мой возлюбленный Повелитель. Я же пыталась объяснить. «Солио Фебалас» – это священное место. Запретное. Мощь и величие Богов, всех без исключения, наполняет его. Я не посмела ни до чего дотронуться. Просто не осмелилась! Я могла только упасть на колени в благоговейном трепете…

– Уволь меня от выслушивания этих глупостей! – оборвал Чемош. – Может, Такхизис и могло обмануть твое показное смирение. Но не смей дурачить меня!

Он пошел прочь, а Мина застыла в оскорбленном молчании. Дойдя до двери, Бог остановился, затем развернулся и зашагал обратно.

– Знаешь, что я думаю, моя госпожа? – начал он холодно. – Я думаю, ты взяла что-нибудь из артефактов и оставила у себя.

– Я никогда не поступила бы так, господин! – выдохнула Мина, потрясенная.

– Или же ты оставила все Зебоим. Вы ведь с ней такие подружки…

– Нет, господин! – выкрикнула женщина.

Чемош схватил ее и крепко сжал. Мина вскрикнула от боли.

– Тогда возвращайся обратно в Башню в Кровавом море! Докажи, что любишь меня. Магия Нуитари не сможет тебя остановить. Драконица позволит тебе пройти…

– Я не могу вернуться назад, господин, – произнесла Мина тихо, дрожащим голосом, трепеща в его объятиях. – Я люблю тебя. Я сделаю для тебя что угодно. Только… только не это.

Чемош оттолкнул ее от себя, отшвырнул к каменной стене.

– Так я и думал. Ты оставила артефакты себе, ты хочешь сама получить от них силу. – Бог наставил на нее указательный палец. – Я отыщу их, госпожа! Ты не сможешь спрятать их от меня, и когда я найду…

Он не договорил, а только угрожающе посмотрел на женщину – взгляд его был темным и недобрым. Затем Чемош развернулся на каблуках, подошел к двери, с грохотом распахнул ее и исчез внутри Башни. Створка с грохотом захлопнулась.

Мина соскользнула вниз по стене, слишком ослабевшая, чтобы стоять на ногах. Она была измучена, сбита с толку, смущена. Чемош казался довольным, когда Мина описывала все обнаруженные ею в Доме Святотатства чудеса. Но его радость быстро улетучилась, когда она заговорила об испытанном ею чувстве благоговения и почтительности.

– Не думай об этом. Какие же из этих чудес ты принесла мне? – спросил Бог.

– Никаких, господин. – Мина говорила запинаясь. – Разве я осмелилась бы коснуться их?

Он поднялся с их общей постели, вышел и больше уже не возвращался.

И вот теперь он был уверен, что она ему лжет, скрывает от него принесенные предметы. Хуже того, он ревновал ее к Зебоим, поскольку Морская Королева сделала все возможное, чтобы вызвать в нем эту ревность, только Мина ничего об этом не знала.

– Извини, что не привела твою обворожительную смертную сразу, – сказала Зебоим Чемошу по возвращении. – Мы сделали небольшой крюк. Я хотела познакомить ее с моим монахом. Ты ведь помнишь Риса Каменотеса? Ты оставил его мне в обмен на Крелла. Проведенный мной опыт оказался чрезвычайно любопытным.

Чемош бросился обратно в объятия Хаоса, не доставив Зебоим удовольствия вопросом, что же произошло. Он расспросил о монахе Мину, но она отвечала туманно и уклончиво, усиливая его подозрения.

Мина не желала говорить об этой мимолетной и волнующей встрече. Она никак не могла изгнать из памяти образ монаха. Даже теперь, несчастная, охваченная горем, женщина мысленно видела перед собой его глаза. Ей не понравился монах. Она не ощущала к нему никакого влечения. Она посмотрела в его глаза и поняла, что он знает ее. Точно так же, как знала ее драконица.

«У меня есть секреты от Повелителя, – призналась себе Мина, охваченная чувством вины. – Но не те, о которых он подозревает. Хотя какая разница? Может быть, мне стоит рассказать ему всю правду, объяснить, почему я не могу вернуться в Башню? Рассказать, что я боюсь драконицы. Драконицы и ее ужасных загадок».

Ужасных, потому что Мина не знала на них ответа.

А вот монах знал.

Чемош, скорее всего, не поймет. Он посмеется над нею, хуже того – он ей не поверит. Чтобы Мина, убившая могущественную Великую Драконицу Малис, вдруг испугалась престарелой, беззубой развалины? Однако Мина испугалась. Все в ней переворачивалось каждый раз, когда она вспоминала голос старой рептилии, вопрошающий: «Кто ты такая? Откуда ты пришла?»

Чемош ступил в большой зал, куда только что пришел и Крелл. Некоторые Возлюбленные бесцельно болтались по залу: одни требовали эля, другие просили еду. Несколько Возлюбленных посмотрели на Повелителя Смерти, но без всякого интереса. Они совершенно не обращали внимания на Крелла, который проклинал их, потрясая сжатыми в кулаки латными перчатками. И они не обращали внимания и друг на друга, что было самым странным.

– С тем же успехом можно выводить на поле боя овражных гномов, господин, – проворчал Крелл. – Эти тупицы, которых ты создал…

– Замолчи! – приказал Чемош, поскольку в этот момент Мина спустилась по лестнице.

Она была очень бледна и явно только что плакала – глаза у нее покраснели, на щеках остались мокрые дорожки. Бог ощутил укол совести. Он знал, что был несправедлив к ней. На самом деле он вовсе не думал, будто бы она могла украсть артефакт и оставить себе. Он сказал так, чтобы сделать ей больно. Ему требовалось уязвить кого-нибудь, сорвать на ком-нибудь злость.

Все у него шло наперекосяк. Ни один из его грандиозных планов не осуществился, как он того ждал. Нуитари посмеялся над ним. Зебоим издевалась. Саргоннас, который в данный момент был самым могущественным Темным Богом, правил пантеоном без его участия. Белая Госпожа, Мишакаль, недавно явилась к нему, полыхая бело-голубым светом ненависти, и потребовала, чтобы он уничтожил Возлюбленных, иначе пусть пеняет на себя. Он, естественно, выказал ей свое презрение. Но она, уходя, предупредила, что ее жрецы объявляют открытую войну его поборникам и она намеревается очистить Кринн от всех его учеников.

Она не сможет вот так запросто уничтожить его Возлюбленных, он понимал, но у Чемоша было не так много живых последователей, и он начал сознавать их ценность.

Бог мрачно размышлял об этой и прочих неприятностях, когда его вдруг окликнул Крелл.

– Мой господин, – негромко произнес рыцарь, – взгляни на это!

Всего миг назад Возлюбленные бесцельно слонялись по залу, некоторые даже натыкались на Повелителя Смерти, не обращая на него ни малейшего внимания. И вдруг все они замерли. Перестали болтать. Сосредоточились.

– Мина! – произнес кто-то из них с благоговением.

Другие принялись выкрикивать, словно в агонии:

– Мина!.. Мина!..

Как бы они ни произносили его – с восхищением, с мольбой или с ужасом, – ее имя было на устах у всех Возлюбленных до единого.

Ее имя. Не имя их Бога, их Повелителя. Не имя Чемоша.

Мина в изумлении смотрела на толпу бессмертных, которая подступала к лестнице – с простертыми руками, с ее именем на устах.

– Нет, – сказала им Мина в смущении. – Не ко мне. Я не ваш Бог…

Она ощущала присутствие Чемоша, чувствовала, как оно пронзает ее, словно острое копье. И она подняла голову, чтобы встретить его взгляд.

Горячий румянец залил лицо женщины. Горячий румянец вины.

– Мина! Мина! – скандировали Возлюбленные.

– Поцелуй меня еще раз! – выкрикнул кто-то.

– Убей меня! – выли другие.

Чемош стоял, в изумлении взирая на происходящее.

– Повелитель! – Отчаянный голос Мины заглушил все нарастающий шум.

Она сбежала по ступенькам, пытаясь подойти к нему, но Возлюбленные толкались вокруг нее, в тщетной надежде прикоснуться к ней, умолить или проклясть ее.

Бог вспомнил подслушанный им разговор между Миной и минотавром Галдаром, ее верным другом.

– Я подняла армию мертвецов, – сказала Мина. – Я сражалась и убила двух могущественных драконов. Я победила эльфов и загнала под каблук своего сапога. Я одержала победу над соламнийцами и видела, как они удирают, словно побитые собаки. Я наделила Рыцарей Тьмы властью, и теперь их боятся и уважают.

– И все во имя Такхизис, – откликнулся Галдар.

– Я хотела, чтобы это было во имя меня…

«Я хотела, чтобы это было во имя меня».

– Молчите! – разнесся по залу голос Мины. – Разойдитесь! Не смейте трогать меня!

Повинуясь ее приказу, Возлюбленные отшатнулись.

– Ваш Бог – Чемош, – продолжала Мина, и ее виноватый взгляд нашел его, стоящего в противоположном конце зала. – Это он даровал вам бесконечную жизнь. Я всего лишь принесла вам его дар. Никогда не забывайте об этом!

Никто из Возлюбленных не произнес ни слова. Они расступались, давая ей пройти. Крелл засопел:

– Она считает себя такой умной. Пусть тогда и командует этой жалкой армией, господин.

Рыцарь Смерти даже не догадывался, насколько близок к тому, чтобы быть разорванным в клочья и вышвырнутым в забвение. Но Чемош сумел сдержать свой гнев.

Мина быстро шла к трону Возлюбленных. Она пересекла зал, все ускоряя шаг, и, оказавшись рядом с Богом, упала перед ним на колени.

– Повелитель, прошу, не сердись на меня! Они не ведают, что говорят…

– Я не сержусь, Мина. – Чемош взял ее за руки и помог подняться. – На самом деле это я должен просить тебя о прощении, любовь моя. – Он поцеловал ей руки, затем – губы. – Все эти дни у меня было плохое настроение, и я изливал свой гнев и недовольство на тебя. Прости меня.

Янтарные глаза Мины засияли от радости и, как заметил Бог, облегчения.

– Повелитель, я люблю тебя всей душой, – сказала женщина тихонько. – Поверь хотя бы этому, если не веришь всему остальному.

– Верю, – ответил он, проводя рукой по ее золотисто-рыжим волосам. – А пока ступай в свою комнату, подожди меня там. Я скоро приду к тебе.

– Приходи поскорее, мой господин, – произнесла Мина, нежно поцеловала Чемоша и ушла.

Бог с тревогой смотрел на Возлюбленных, которые тут же принялись болтаться по залу. Нахмурив брови, он жестом подозвал к себе Крелла.

Рыцарь Смерти почуял кровь и с готовностью бросился к своему повелителю.

– Приказывай, господин!

– Она что-то задумала, и мне необходимо выяснить что. Ты будешь следить за ней, Крелл, – сказал Чемош. – И днем и ночью. Я хочу знать о каждом ее шаге. Я желаю слышать каждое ее слово.

– Ты узнаешь все, что тебе угодно, Повелитель.

– Она не должна заподозрить, что за ней следят, – предупредил Бог. – Не грохочи рядом с ней, не брякай железом, не лязгай, как какой-нибудь паровой механизм сумасшедшего гнома-механика. Сумеешь, Крелл?

– Да, господин, – заверил Чемоша Азрик Крелл.

Чемош заметил огонек ненависти, горящий в пустых глазницах, и его сомнения улеглись. Азрик Крелл не забыл, что Мина победила его в его собственной Башне, застала врасплох и едва не уничтожила. И еще он никогда не забудет, что Возлюбленные подчиняются каждому ее слову, тогда как на его команды вообще не обращают внимания.

– Ты можешь на меня положиться, господин.

– Прекрасно, – отозвался Повелитель Смерти.

Мина сидела перед зеркалом в спальне, расчесывая длинные рыжие волосы. На ней была тончайшая шелковая сорочка, подаренная Повелителем. Сердце Мины быстро колотилось в предвкушении его прикосновения и от радостного осознания, что Чемош все еще любит ее.

Она решила принарядиться для него и вот тогда заметила нитку черного жемчуга, лежащую на ночном столике. Думая о своем господине, Мина взяла жемчуг. И вдруг услышала голос Зебоим, которая, как оказалось, стоит у нее за спиной.

– На ожерелье наложено заклятие, – сказала Морская Королева. – Оно исполнит твое сокровенное желание.

Мина заволновалась:

– Благодарю тебя, госпожа, но у меня уже есть все, чего я желала. Мне больше ничего не нужно…

Мина замолкла на середине фразы – она только что вспомнила, чего хочет. Хочет очень сильно.

– Жемчуг приведет тебя в грот. Там тебя будет ждать то, о чем ты мечтаешь. Не благодари, дитя, – добавила Зебоим. – Мне доставляет удовольствие делать смертных счастливыми.

Морская Богиня колдовала над ожерельем, застегивая его на изящной шее Мины.

– Не забудь, кто это для тебя сделал, дитя, – сказал она, исчезая и оставляя после себя запах морской свежести.

Чемош вошел в комнату и обнаружил, что Мина расчесывает волосы.

– Что… – Он замер. – Откуда у тебя это ожерелье?

– Его подарила мне Зебоим, господин, – ответила Мина. Она не сводила глаз со своего отражения, продолжая расчесывать волосы. – Я никогда раньше не видела черных жемчужин. Они такие удивительные, так странно блестят, правда? Похожи на черные капли росы. По-моему, они поразительно красивые.

– А по-моему, они похожи на заячий помет, собранный на нитку, – холодно заявил Чемош. – Выброси их.

– Ты просто ревнуешь, господин, – возразила Мина.

– Я сказал, выброси этот жемчуг! – приказал Бог.

Женщина вздохнула, неохотно поднимая руки к застежке, потянула ее, но не смогла расстегнуть ожерелье.

– Ты мне не поможешь, господин?…

Чемош уже был готов сорвать жемчуг с ее шеи… но передумал.

С каких это пор Морская Ведьма раздает смертным подарки, задумался он. С чего бы это эгоистичной стерве делать подарки кому бы то ни было, в чем причина? Почему Зебоим принесла Мине жемчуг? За этим кроется что-то большее. У них зреет против него заговор. Лучше не возражать. Он будет вести себя как глупец, которым они его и считают.

Чемош поднял роскошные пряди Мининых волос, отводя их в сторону, провел кончиками пальцев по жемчугу.

– От него веет магией, – сказал он обвиняющим тоном. – Божественной магией.

Отражение Мины взглянуло на него. В ее глазах блестели непролившиеся слезы.

– Разумеется, ведь эти жемчужины заговорены, Повелитель. Зебоим сказала, что они выполнят мое заветное желание. – Мина подняла руку, прижала ко рту. – Я понимаю, что потеряла твое расположение. И сделаю все, чтобы снова завоевать его. Все, что угодно, лишь бы снова испытать то счастье, какое было у нас. Ты и есть мое заветное желание, Повелитель. Эти жемчужины должны были успокоить тебя, вернуть тебя мне!

Она была так прелестна, так печальна. Он едва не поверил, что она говорит правду. Едва.

– Оставь жемчуг у себя, – великодушно разрешил Чемош. Он забрал у женщины щетку для волос и отложил в сторону, затем заключил ее в свои объятия. – Ожерелье красивое, но оно не так прекрасно, как ты, моя дорогая.

Бог поцеловал Мину, она жаждала его прикосновения, и он не отказал себе в удовольствии.

Заодно доставив удовольствие ей.

Азрик Крелл наблюдал из темноты.

Глава 2

Мина спала беспокойно, то проваливаясь в дрему, то выплывая из нее. Проснувшись окончательно, она обнаружила, что одна в постели. Чемош ушел от нее среди ночи, она не заметила когда.

Понимая, что больше не заснет, женщина смотрела, как бледный, сероватый рассвет пробивается в окно, и вдруг вспомнила о Зебоим, ее подарке… и о своем заветном желании.

Она не солгала Богу. Чемош был ее заветным желанием, но было и еще одно, то, чего она хотела не меньше его любви. Кое-что, в чем она нуждалась даже сильнее.

Мина сбросила одеяло и встала с постели. Сняла шелковую сорочку и надела простую полотняную рубаху, которую нашла в заброшенном крыле, где когда-то жили слуги, и пару мягких кожаных туфель. Она надеялась выскользнуть из замка, не привлекая к себе внимания Чемоша. На случай же, если им все же выпадет столкнуться, у нее было заготовлено объяснение. Только она не хотела лгать своему Богу, поэтому надеялась, что не встретит ни его, ни Возлюбленных, которые при виде ее тотчас начнут стенать и умолять.

Мина с головой завернулась в теплую толстую шаль и, выйдя из спальни, тихонько пошла по все еще темным коридорам.

Она размышляла о том, что внутренне готова солгать своему Богу. Она говорила Чемошу правду о том, что любит его и сделает что угодно, завоевывая снова его любовь. Она любила его больше, чем жизнь. Так стоит ли лгать сейчас? Почему бы не сказать правду?

Потому что Бог не поймет.

Мина сомневалась, что и сама понимает до конца. Золотая Луна все время повторяла, что не имеет значения, кто были родители Мины. Прошлое есть прошлое. Значение имеет только «здесь и сейчас». Если ее отец был торговцем рыбой, а мать – женой торговца рыбой, какое это имеет значение?

– Но что если, – спорила маленькая Мина, – мой отец был королем, а мать – королевой? Вдруг я принцесса? Разве это не будет иметь никакого значения?

Золотая Луна улыбалась и отвечала:

– Я была принцессой, Мина, и мне казалось, что это важно. Но когда я открыла свое сердце Мишакаль, я поняла, насколько ничтожны титулы. Важно лишь то, что мы представляем собой в глазах Богов. Точнее, что живет в глубине наших сердец, – добавляла жрица со вздохом, потому что к тому времени Боги давным-давно ушли.

Мина пыталась понять и старалась гнать от себя все мысли о родителях, и некоторое время у нее получалось. Она, конечно же, расспрашивала Единого Бога, но Такхизис давала ей почти тот же ответ, что и Золотая Луна, только не в такой мягкой форме. Такхизис называла Минину тоску по родителям слабостью, язвой, которая так и будет разъедать ее, если только не прижечь ее быстро и решительно.

Может быть, память об ужасном наказании Такхизис и не позволяла Мине заговорить об этом с Богом Смерти. Он же Бог. Он просто не может понять. Ее тайна не так уж значительна. Совершенно безобидна. Она расскажет ему обо всем, когда сама узнает. Тогда они вместе посмеются, над тем, что она, оказывается, дочь торговца рыбой.

Выбирая черные лестницы и захламленные коридоры, Мина добралась до помещения, некогда служившего кухней, оттуда попала в кладовую, где бывшие владельцы замка держали бочонки с элем, бутыли с вином, корзины картофеля и яблок, копченое мясо, связки лука. Призраки вкусных запахов до сих пор висели в воздухе, но во Дворце Смерти витало столько призраков, что Мина почти не обращала на них внимания. Она алкала, но не пищи.

Мина понятия не имела, где может находиться Чемош. Может быть, ищет новых учеников, судит души, играет в кхас с Креллом или же делает все сразу. Зато она точно знала, где его нет, – в кладовой. И когда он вдруг появился, возник прямо перед ней, она испытала изрядное потрясение.

Она ожидала упреков, обвинений, нотаций. Он посмотрел на нее без особого любопытства, словно они встретились за завтраком, и произнес:

– Ты так рано встала, моя дорогая. Куда-то уходишь?

– Я подумала, не пойти ли мне искупаться, Повелитель, – ответила Мина слабым голосом, выдавая заготовленное заранее объяснение.

Она и подумать не могла, что именно оно покажется Чемошу самым подозрительным из всех возможных.

– Разве сейчас не слишком холодно для морских купаний? – спросил он лукаво, на губах у него играла странная улыбка.

– Воздух холодный, но вода теплая, особенно по сравнению с воздухом, – сбивчиво пояснила Мина, щеки ее запылали.

– Я вижу, ты так и не сняла жемчуг. Он не идет к такой простой одежде. Кстати, ты не боишься его потерять?

– Застежка надежная, Повелитель, – возразила женщина. Ее руки невольно потянулись к ожерелью. – Мне показалось…

– А почему ты в кладовой? – спросил Бог, осматриваясь.

– Это самый короткий путь к морю, господин, – ответила Мина. Она уже справилась со своим потрясением и теперь начала ощущать раздражение. – Повелитель, разве я твоя пленница, что ты хочешь знать, куда и откуда я иду?

– Однажды я уже потерял тебя, Мина, – негромко пояснил Чемош, – и не хочу потерять снова.

Женщину вдруг охватило раскаяние.

– Я твоя, мой Повелитель, сейчас и навсегда, пока…

– Пока не умрешь. Потому что однажды ты умрешь, Мина.

– Это правда, господин, – согласилась она и посмотрела на Бога с сомнением, пытаясь понять, угроза ли это.

Но лицо Чемоша было непроницаемым.

– Удачно искупаться, моя дорогая, – сказал он, целуя ее в щеку.

Когда Повелитель Смерти ушел, Мина долго стояла на месте, сжимая рукой ожерелье. Сердце подвело ее. Совесть ее укоряла. Она едва не развернулась и не бросилась бежать обратно в свою комнату.

И что там делать? Метаться взад-вперед долгими часами, как металась она в Башне Высшего Волшебства? Быть пешкой сначала одного Бога, затем другого, третьего, четвертого… Такхизис, Чемош, Зебоим, Нуитари…

– Ну что им всем от меня надо? – спросила Мина в отчаянии.

Она стояла посреди холодной пустой кладовой, глядя в темноту и не видя ничего.

– Я не понимаю! Я отдаю и отдаю им, а они ничего не предлагают взамен. То есть они утверждают, будто предлагают. Чемош заявляет, что даровал мне власть над Возлюбленными, но, когда он видит, как я могу ими управлять, он явно завидует. Зебоим дарит жемчуг, обещая исполнить заветное желание, но от этого жемчуга нет ничего, кроме неприятностей. Я никак не могу ублажить Богов. Ни одного из них! Поэтому стоит сделать что-нибудь для себя. Для Мины. Я должна выяснить, кто я такая.

Приняв это решение, она продолжила свой путь.

Чемош открыл ей тайну секретных порталов, позволяющих входить и выходить из замка. Мина опасалась, что он мог лишить ее магии, и испытала настоящее облегчение, когда портал открылся и она смогла выйти. Кладовая выходила во двор, где стояли деревянные хозяйственные постройки. За ними поднималась стена с воротами, от которых прямо к берегу моря вела дорога. Но самих створок не сохранилось – только ржавые железные петли да почерневшие деревянные обломки.

Выйдя за замковую стену, Мина остановилась и огляделась. Она не знала, куда идти, чтобы найти нужный грот. Зебоим сказала только, что жемчуг укажет ей путь. Мина тронула жемчужины, надеясь ощутить что-нибудь или увидеть картину, которая сама вдруг предстанет перед ее мысленным взором.

Утреннее солнце сияло на поверхности воды. Замок был выстроен на каменистом мысе. Там, где стояла сейчас Мина, береговая линия изгибалась, образуя небольшой залив, ограниченный скалами, с полумесяцем песчаного пляжа, протянувшегося на полмили и упирающегося в одинокую скалу, выходящую в море. Эта скала и утесы с другой стороны ломали бурные волны, так что, достигнув пляжа, они уже мягко катились по песку, оставив позади всю пену и водоросли.

Песок был мокрым, точно так же, как и прибрежные скалы. Мина, выросшая у моря, поняла, что во время прилива полоска пляжа оказывается под водой. Только когда наступает отлив, на этом песке можно загорать или ходить по нему.

Мина рассмотрела поверхность утеса, но не увидела никакого грота. Она ощутила смутное разочарование. Пробежала пальцами по жемчужинам, трогая их одну за другой.

Они были гладкие, как и полагается жемчужинам.

Какое-то движение на море привлекло ее внимание. Корабль – судя по ярко раскрашенным парусам, принадлежащий минотаврам, – несся по океану. Она смотрела на него с любопытством – ей показалось, что судно идет прямо на нее, но потом она догадалась, что корабль быстро удаляется. Мина наблюдала за судном, пока оно не исчезло за горизонтом.

Тогда женщина вздохнула и снова огляделась вокруг, гадая, что же делать. Потом решила поплавать.

Раз уж она сказала, что идет купаться, следует придерживаться этой версии. Чемош, возможно, наблюдает за ней. Подумав так, Мина оглянулась, чтобы посмотреть на замковую стену. Бога Смерти там не было, а если и был, то он позаботился, чтобы его не было видно.

Она шагнула на полоску пляжа. И как только ее нога опустилась на песок, Мина тут же поняла, куда ей идти. Хотя она ни разу не была в этом месте, ей показалось, будто последний год она только и делала, что гуляла по здешнему пляжу.

Шепотом извиняясь перед Зебоим за то, что усомнилась в ней, Мина поспешно шагала по песку. Она не знала, куда идет, но понимала, что выбрала нужное направление и с каждым шагом приближается к цели. Подобное ощущение привело ее в замешательство.

Мина шла вперед, потом побежала по мокрому твердому песку. Она следила за волнами, пытаясь определить, поднимается или опускается вода. Судя по ширине мокрой полосы на скалах, наступал прилив. Когда он достигнет высшей точки, воды будет ей по плечи или даже глубже, в зависимости от фазы лун.

Мина достигла одинокой скалы, по-прежнему не наблюдая никакого грота, и перебралась через острые гранитные валуны, проклиная мягкие кожаные туфли, непригодные для лазанья по скалам.

С другой стороны скалы береговая линия делала крутой загиб. Мина, обернувшись, не увидела замка, значит, тот, кто мог бы наблюдать за ней со стены, тоже ее не видит.

Дальше тянулись песчаные дюны. Наверху они переходили в плоскую равнину. Видимо, там дорога. Дорога, ведущая к замку. Мина сделала шаг вперед, направляясь к дюнам, и тотчас же поняла, что это неверное направление. Она заблудилась и совершенно не понимала, где находится и куда ей надо попасть.

Мина пошла в другую сторону, обратно к утесу, и на нее снова нахлынуло чувство, будто она знает это место. Она продолжала двигаться прямо, оставив дюны за спиной, перелезала через каменные обломки, останавливаясь только для того, чтобы в очередной раз взглянуть на утес в надежде заметить какую-нибудь расселину.

Женщина ничего не находила, но была твердо уверена, что сейчас движется в верном направлении, поэтому продолжала идти. Судя по следам, кто-то недавно прошел этим же путем. Она видела на мокром песке отпечатки ног, и очень немаленьких.

Мина начала сожалеть, что не захватила оружие. Она шла дальше, теперь ступая осторожно, обратившись в зрение и слух.

Грот оказался так хорошо замаскирован, что она прошла мимо, не заметив его. Только когда при следующем шаге ее снова охватило ощущение потерянности и она поняла, что пропустила нужное место, Мина развернулась и принялась вглядываться в поверхность утеса, но так ничего и не увидела.

Наконец она обошла кругом большой обломок скалы и только тогда увидела грот, наполовину скрытый очередным, косо нависшим куском скалы. Когда-то, догадалась она, подходя ближе, грот был полностью скрыт от глаз. Она видела, что завал кто-то расчистил, сложив камни в кучу. Судя по всему, это работу проделали совсем недавно. Земля у входа была еще сырая.

Мина стояла перед входом в грот. Теперь, когда она добралась до нужного места, она сомневалась, стоит ли входить внутрь. Этот грот, невидимый с замковых стен, был идеальным местом для засады. Никто не увидит и не услышит ее, если ей вдруг потребуется помощь. Она вспомнила отпечатки огромных ног. Они были раза в три больше ее собственных следов.

Дотронувшись до жемчуга, Мина ощутила исходящее от него ободряющее тепло. Она проделала весь этот путь, рискуя вызвать гнев своего Повелителя. Она не имеет права повернуть назад.

Вход в пещеру был достаточно широк, чтобы туда могли войти разом два широкоплечих мужчины, зато потолок – низкий. Мине пришлось вжать голову в плечи, чтобы зайти. Она так и стояла согнувшись, когда из глубины пещеры до нее донесся собачий лай.

Сердце женщины учащенно забилось от волнения. Страх исчез. Образ монаха стоял перед ее глазами с того самого момента, когда она впервые его увидела. Она явственно представляла его лицо, она могла бы нарисовать его. И сейчас она воочию видела это лицо: худое, словно высеченное из камня. Глаза, большие и спокойные, как темные воды. Оранжевая ряса священного цвета Маджере, со священным узором из роз, болталась на худощавых мускулистых плечах и была перехвачена на поясе ремнем. Каждое его движение, каждое слово были сдержанными и выверенными.