Текст книги "Самый лучший"

Автор книги: Мара Фицчарльз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– И что же между нами происходит?

– Не знаю точно, искусительница. – Он прикоснулся губами к ее рту, намереваясь возбудить, но его тело предательски напряглось в предвкушении. – Думаю, мне нужно принять определенное решение.

– Какое?

Он лег на нее, готовый к любовной атаке, чуть замешкавшись, чтобы взять презерватив и протянуть ей. Кара воспримет этот жест как испытание, чего он и добивался.

Презерватив был принят. Таннер смотрел на нее, пока она не спеша разрывала обертку и натягивала резинку на его плоть.

– Ты не ответил на мой вопрос, Таннер, – сказала она, закончив.

Он и не мог ответить, поскольку был занят тем, чтобы держать себя в руках. Ее прикосновения и ласки были так нежны, что он боялся кончить раньше, чем удовлетворит ее.

– Таннер?

Ворвавшись в нее, он готов был на любую просьбу, даже на то, в чем до сих пор ей отказывал. Волна наслаждения смыла все сомнения, на какое-то время мысли покинули его, осталась чистая, незамутненная радость.

Когда оба пришли в себя, Кара толкнула его в бок.

– Еще нет, – сказал он и услышал смешок.

Она уселась на него верхом, подергала за волоски на груди, и Таннер открыл глаза.

– Я тебя слушаю.

– До того как мы… В общем, ты сказал, что должен принять решение. Что ты имел в виду?

Он намотал на руку прядь ее волос. После взаимного наслаждения он просто обязан быть честным. Но как она это воспримет?

– Кара, не думай, что я предъявляю ультиматум. Ты должна отбросить подобные мысли… По-моему, тебе нужно решить, что важнее: наши отношения или твой план?

* * *

Она взяла со стола рисунок Ханны и, глядя на него, вспомнила бабушку, их встречу… Какой чудесной женщиной была Каролина! Сколько в ней было любви и понимания, какие чудесные истории она рассказывала о себе и дедушке, об их совместной жизни. Несмотря на все трудности, бабушка даже свой брак сделала прекрасной сказкой.

Именно о таком браке мечтала Кара еще ребенком, говорила о нем с подружками, затем надеялась отыскать свою половину… но, умудренная жизненным опытом, начала сомневаться, возможен ли подобный брак вообще.

Если сказки действительно существуют, то они величайшая редкость. Даже надев розовые очки, она вряд ли сумеет найти принца, какого нашла бабушка.

Кара рассматривала узор. Два круга, один в другом – символ бесконечности, олицетворяющий вечную любовь. Голуби – тоже древний символ любви. Однако бабушка Каролина упоминала и о вполне земном счастье в браке.

Наверное, чудесно получить в подарок такое кольцо. Знать, что еще кто-то верит в те же сказки и будет счастлив разделить с тобой радость и горе.

А она сама надеялась на что-нибудь подобное или просто оказалась наивной дурой?

Надеялась. До отвратительного признания Дэна она верила, хотя и не могла припомнить, чтобы ее лелеяли или особо ценили. Но это же не главное. Бабушка утверждала, что ее рождение все считали благодеянием, хотя сама Кара этого не помнила, но могла представить радость взрослых по поводу рождения ребенка.

Ребенок – дар любви, о котором она тосковала, он заполнил бы пустоту в душе…

Кара швырнула рисунок на столик.

Она хотела ребенка, чтобы любить его. Разве это безумство? Многие ее клиенты хотели того же. Конечно, ее план не вписывался в общепринятые нормы, тем не менее он вполне реален и поможет ей добиться желаемого. Разве не говорила бабушка Каролина, что человек – творец собственного счастья?

Таннер просил, чтобы она сделала выбор между своим планом и их отношениями. Если бы не его упрямство, она могла бы иметь и то и другое.

Он утверждал, что это не ультиматум.

Кара легла на кровать. Она не задумывалась о характере отношений между ними, хотя, возможно, он прав. Она пыталась его использовать, затем признала свою ошибку, убедилась, насколько их тянет друг к другу.

Чего она хочет больше: ребенка или близости с Таннером Джеймисоном? Вопрос оставался открытым.

Глава 8

Звучные переборы гитарных струн заставили Кару очнуться. Глядя на маленьких дочерей Ханны, она мечтала о собственной дочурке, желанной до отчаяния… Как правило, она не плакала на свадьбах, но сегодня глаза туманились от набежавших слез. Видимо, от трогательной музыки.

«Для Эмили Джеймисон – все лучшее» – кажется, таков девиз жениха. Даже музыка именно такая, какую любила Эмили. Удивительно подходящая этой чудесной девушке. Кара вспомнила слова невесты: Кэму, жениху, все равно, когда, где и как, лишь бы Эмили стала его женой.

Кара не верила, что самой ей доведется встретить такую любовь, возможно, поэтому она не решалась вторично искать счастья в браке. От первого замужества у нее остались боль, переживания и ужасающая пустота в сердце. Ее можно заполнить лишь любовью.

Она подумала о ребенке, который занял бы эту нишу, наполнил бы ее жизнь смыслом, заботами, радостями и тревогами. Чего не скажешь об отношениях с Таннером. Вряд ли она еще когда-нибудь доверит сердце мужчине, даже такому порядочному, нежному и понимающему, как ее деловой партнер.

Кара взглянула в его сторону. Неотразим. Ждет сестру, волнуется. У него почетная обязанность – вести невесту к алтарю.

Все гости встали, и Кара, оглянувшись, увидела счастливую новобрачную. Эмили Джеймисон – одна из немногих, чьи мечты исполнились. Стоило лишь взглянуть на жениха и невесту, чтобы понять, как они преданны друг другу.

Провожая глазами невесту, Кара заметила, что Таннер смотрит на нее, он, казалось, прикоснулся к ее сердцу лазурно-синим взглядом, отчего тело сразу же откликнулось, а в голове снова мелькнул вопрос: Таннер или ребенок?

Она неуверенно улыбнулась ему. Что бы он подумал, если бы узнал, как она реагирует даже на один его взгляд?

Церемония шла своим чередом, жених и невеста обменялись кольцами, а она чувствовала все нарастающую усталость. Не желая больше встречаться глазами с Таннером, она принялась рассматривать его сестру, брата жениха, кузин и кузенов Джеймисонов, сидевших впереди нее. Таннер сказал, что на церемонии соберется все многочисленное семейство.

Венчание закончилось. Церковь начала пустеть, и Кара тоже встала в очередь, чтобы пожелать новобрачным счастья и здоровья. К ней тут же подошел Таннер.

– Что-нибудь не так? – спросил он, по-хозяйски беря ее под руку.

– Нет. Все в порядке.

– Кара, ты не умеешь лгать. К тому же я слишком хорошо тебя знаю. Потом расскажешь, в чем дело, ладно?

Да, Таннер не отступится, потребует назвать вразумительную причину ее угнетенного состояния. Ну и как она объяснит этому олицетворению семейных уз, что атмосфера их семейной близости и сплоченности ввергла ее в депрессию? Или то, что, глядя сегодня на него, она ясно видела развевающиеся над его головой флаги «семья» и «преданность»?

Кара не хотела снова попасть в капкан брака, тем более с Таннером, потому что крах их личных отношений станет и крахом делового партнерства.

Он создан для жизни, которую описал ей в деталях: ухаживание, свадьба, дети. Он не поймет, как отчаянно ей хотелось создать подобие семьи, избегая ловушки брака, поскольку она не выдержит еще одного крушения надежд.

– Эмили, – обратилась Кара к невесте, – платье выглядит на тебе в тысячу раз прекраснее, чем можно было представить…

С Карой творилось что-то неладное. После окончания церемонии Таннер старался быть рядом и отходил от нее лишь дважды: когда расставлял стулья, чтобы все сфотографировались, и когда отлучился за шампанским. Несмотря на ее любезность и улыбку, он бы дал голову на отсечение, что Кара воздвигала между собой и остальными непроницаемую стену. Щит. От его семьи! Почему?

Таннер не слышал ни единого слова из написанного Эмили специально для этой церемонии, ибо все время наблюдал за Карой, снова и снова задавая вопрос, который теперь все чаще мучил его: что творится в ее привыкшей мыслить логически головке?

И признал свое поражение.

Зато кое-что понял в себе. Он не любил, когда от него отгораживаются. Он хотел, чтобы Кара смотрела на него, улыбалась ему, кивала в ответ на его мысли, испытывала то же, что и он. Но щит, возведенный Карой, отгородил ее и от него.

Она вообще сохраняла дистанцию между ними с тех пор, как он высказал мнение о необходимости выбора. Пусть это ошибка с его стороны, тем не менее он сделал бы это снова. Никакие отношения не могут быть полноценными, если нужно ходить на цыпочках вокруг партнера, следить за каждым своим словом, бояться высказать свое мнение. Ничего подобного он делать не собирался. У них с Карой всегда были доверительные отношения, пусть такими они сохранятся и впредь.

Таннер снова взглянул на нее. Она разговаривала с его матерью и тетей Бэсс, обсуждая тяжелую долю бездомных и ежегодную попытку Мэннинга как-то помочь им средствами с благотворительного бала. Сегодня Кара была в строгом платье, хитроумно скрывающем ее женственные формы. Решила не выделяться. Опять собранная, уверенная, спокойная, но он-то знал о пламени, бушующем за этой сдержанностью. Таннер даже выпрямился от гордости, с чувством собственника взирая на не видимые другими прелести. Она настоящая красавица. Вот бы сжать ее в объятиях, а еще восхитительнее почувствовать, что она хочет его.

– Принести еще чего-нибудь? – спросил он.

– Нет, спасибо.

Ответила слишком быстро, словно пытается отделаться от него. К счастью, мать пробормотала что-то о долге перед остальными гостями, и через секунду они были одни.

– Думаю, нам лучше потихоньку исчезнуть и серьезно поговорить о том, что происходит.

Кара насторожилась, в темно-карих глазах мелькнуло сомнение.

– Это неприлично, Таннер, – сказала она. – Еще слишком рано. К тому же ты на свадьбе сестры, а не на какой-нибудь вечеринке.

– А ты мой партнер. И моя любовница, – шепнул он. – На тебя смотреть больно. Любезная маска, которую ты носишь весь день, может, и ввела в заблуждение мою семью, но для меня она хуже пытки. Давай обсудим твои проблемы. Лучшего способа снять камень с души еще не придумано.

– Таннер, у меня сегодня не то настроение. Да и место неподходящее.

– Все равно свадьба не доставляет тебе радости.

– Но это не имеет отношения к Эмили, я не собираюсь испортить ей праздник. А тем более ты.

– Не я же целый день лицемерю.

– Давай пока оставим это, – улыбнулась Кара. – Иначе проклятая маска может соскользнуть.

Он кивнул и, взяв ее под руку, повел к одному из кузенов.

Кара силилась разглядеть за окном машины хоть одну знакомую примету.

– Может, ты свернул не туда?

– Я все сделал правильно.

– Куда же мы едем?

– Ко мне.

– Ты решил не отвозить меня домой?

– Я и везу тебя домой, но ко мне. – По голосу чувствовалось, как он доволен собой.

– Считаешь, это разумно?

– А почему нет? Что в этом плохого? Я приведу тебя в восторг, и никто не услышит твоих стонов удовольствия.

– Таннер! – возмутилась она. – Дело же не в этом. Ты сказал, что мы должны поговорить.

– Но если тебя не запереть в моем доме, ты обязательно найдешь тысячу причин избежать этого.

– Понятно, – вздохнула Кара.

Ей и так невыразимо тяжело высказать ему все, а Таннер еще и усугублял ситуацию. Сколько она ни думала, как преподнести свое решение помягче, щадя его и свои нервы, горькая правда не становилась слаще. Особенно Кару беспокоило то, что он привел ее к себе домой, хотя в другое время она была бы просто счастлива. Это жест доверия со стороны Таннера, но именно сегодня она такого доверия не заслуживала.

– Боюсь, это ошибка.

Машина замедлила ход, остановилась, и Кара облегченно вздохнула. Значит, Таннер понял ее. И только минуту спустя она сообразила, что они подъехали к его дому.

– Ошибка или нет, только обсуждать это мы будем у меня, – сказал он, распахивая дверцу.

Ей пришлось отстегнуть ремень безопасности и выйти из машины. Идя по дорожке, она поглядела на фасад и решила, что дом великоват для одного человека, а из-за высокого фундамента он вообще казался двухэтажным. На секунду Кара сравнила его с домом из своей мечты, но тут же отругала себя за глупые мысли.

– Давно ты здесь живешь? – спросила она, пока Таннер отпирал дверь.

– Почти три года.

– Дом и правда такой огромный или кажется таким из-за темноты?

Проигнорировав вопрос, он сделал приглашающий жест. Затем подхватил ее под руку и провел в гостиную, вся обстановка которой состояла из дивана, стола и лампы.

– Напомни, чтобы я не нанимала твоего декоратора, – не удержалась она от насмешки.

Таннер улыбнулся и жестом пригласил ее присесть.

– Я редко здесь бываю.

– Никогда бы не подумала.

– Ладно, пошутили и хватит. Не пора ли настроиться на более серьезный лад? Мне бы хотелось знать, что тебя расстроило на свадьбе?

– Очень милая свадьба.

– Наверное. Сам я заметил не слишком много, поскольку был занят тобой.

Он сел рядом и, положив руку на спинку дивана, мягко обнял ее за плечи.

Кара постаралась расслабиться. Его тепло действовало благотворно, однако внутри у нее бушевал шквал эмоций, грозящих нервным срывом. Несмотря на решение свести их отношения только к деловым, она не могла приказывать своим чувствам.

– Возможно, ты не поверишь, – начал Таннер слегка охрипшим от волнения голосом, – но видеть тебя в подобном состоянии и гадать, что вынудило тебя надеть броню, было для меня очень тяжело. Мне ненавистна мысль, что ты в беде, а у меня связаны руки, и я не могу дотянуться до тебя. – Он яростно потер подбородок.

– Таннер…

Его взгляд заставил ее замолчать.

– Пожалуйста, дай мне договорить. Если твое состояние как-то связано с твоим нелепым поиском и желанием иметь ребенка, тогда, чтобы сделать тебя счастливой, я уступаю. Я согласен быть отцом ребенка, если ты согласишься выйти за меня замуж.

Кара вскочила с дивана с поспешностью, удивившей ее саму.

– Я не хочу выходить замуж и не потерплю…

Таннер молча усадил ее на диван. Нежный взгляд заставил Кару подчиниться.

– Теперь мне ясно, что мое предложение неприемлемо.

– Я не могу. Я… – Она стукнула кулаком по диванной подушке. – Извини, ты заслуживаешь, чтобы я объяснила свое поведение.

– Я уверен, ты это сделаешь.

– Сегодня меня больше всего поразило ваше чувство семьи, непреклонная вера в сказочную любовь и преданность до гроба.

– Ты находишь это предосудительным?

– Ты же сам говорил, что удивляешься, зачем некоторые люди женятся.

Таннер кивнул.

– Мой брак кончился скандалом, причинив мне боль страшнее физической. И я никогда не соглашусь… просто не найду сил… – Она тщетно пыталась выразить чувства словами.

– Я произвел такое отвратительное впечатление?

– Нет! Ты – мистер Традиционный Семьянин. Однако жизнь научила меня, как, видимо, и тебя, что вся риторика насчет «верности до гроба» – лишь иллюзия.

Таннер нежно погладил ее по щеке.

– Чем он мог так обидеть тебя, что ты даже отказываешься излечиться?

– Информация не для разглашения.

– О’кей. Я уважаю твое право молчать о том, что тебе нелегко вспоминать. Но пойми и ты, Кара, я стараюсь помочь, мне казалось, ты очень хочешь ребенка и обдумаешь разные возможности.

– Брак исключается. Но все равно благодарю тебя за предложение.

Она не знала, что еще можно сказать в подобной ситуации. Несмотря на интимные отношения и то, что в какой-то степени она ему небезразлична, он никогда не упоминал о любви. А даже если бы и упомянул? Ничто не вынудит ее согласиться на брак.

– Добро пожаловать в мой дом. – Таннер встал. – Выпьешь чего-нибудь?

– Да, пожалуй. У меня в горле пересохло.

– Я мигом.

Кара глядела ему вслед. Боже, до чего красив! Просто не верилось, что он действительно предложил в качестве решения женитьбу. Может, она идиотка? Она же хотела ребенка… А ребенок от Таннера…

Кара встала и подошла к окну. В темноте ничего не разглядишь, но надо же чем-то себя занять перед неприятным разговором. Она сделала выбор, о чем ее просил Таннер, и теперь должна сообщить ему о своем решении после его великодушного предложения. Господи, пусть боль у него пройдет побыстрее.

– Что-то не так? – спросил он.

Кара смело повернулась к нему, хотя в душе чувствовала себя величайшей трусихой на свете.

– Во время свадьбы я приняла решение, с которым ты просил не тянуть.

– Может, сядем? Кажется, разговор достаточно серьезен, чтобы вести его, стоя посреди комнаты.

– Я не хочу сидеть. Мне нужно двигаться.

Таннер положил руки ей на плечи.

– Кара, перестань нервничать, забудь хоть на время о ребенке. Это уже выглядит манией. Ты слишком молода, чтобы так расстраиваться по этому поводу.

Тепло его рук подействовало на нее как серенада любви. Она хотела его. Нуждалась в нем. Однако больше всего ей сейчас необходимо его понимание.

– Ты прав, конечно. Но я должна принять решение. От чего-то придется отказаться.

– Может, повременим?

– Да, я могу подождать. Но, Таннер… я выбрала материнство.

– А наши отношения?

Незачем обманывать его и себя.

– Это подождет. И дело не в тебе. Ты потрясающий, ты снова заставил меня почувствовать себя желанной, на что я уже не рассчитывала. Но ты сам хотел, чтобы я сделала выбор. Я выбрала первоначальную цель. Теперь, хотя это и будет очень нелегко, нужно сохранять дистанцию и на работе… Раньше мы умели отделять личное от профессионального…

Кара замолчала, надеясь, что он не потребует дальнейших объяснений. Таннер отпустил ее, шагнул к столу и взял свой бокал.

– Я уважаю твое решение.

– И все? Больше ничего не скажешь?

– Что я могу сказать такого, чего бы ты уже не обдумала сама? Нам вообще не стоило завязывать интимных отношений. Мы допустили ошибку.

– Ошибку? И когда же ты это почувствовал?

– Тебе не понравится мой ответ.

Кара подошла к нему.

– Можешь ли ты отрицать, что нас безумно тянет друг к другу?

– Нет, – ответил Таннер. – Но ты, очевидно, можешь.

* * *

Он упал на диван и потер лицо руками. Долгие часы, проведенные с требовательными клиентами, его собственные проблемы – все это сказывалось на здоровье, а душевно он уже просто развалина. Он тосковал по Каре, и, хотя усиленно пытался сократить их общение на работе до необходимого минимума, разуму ведь не запретишь бродить по закоулкам памяти.

Не помогало и то, что Таннер занимал себя поисками драгоценностей. Сейчас у него было столь любимое Карой обручальное кольцо бабушки. Вооружившись эскизом Ханны, он обошел не менее дюжины скупок и теперь решал, как и когда вручить Каре находку.

Он знал, чего хотел. Но она до боли ясно высказала свое мнение о браке. Тема закрыта. Никаких дискуссий, никакие доводы Каролина Хиллиард во внимание не принимает.

Желание найти ее бывшего мужа и хорошенько отдубасить становилось настоящей манией. Таннер уже несколько раз намеревался узнать его адрес. Из-за этого сукина сына Кара не хочет и, видимо, не может нормально жить.

Он всегда считал себя терпеливым человеком. До сих пор. Сейчас же его терпение иссякло.

Таннер закрыл глаза и попытался заново переиграть свою уже проигранную битву. Он должен уважать решение Кары и ее убежденность в своей правоте, но ведь она может и не понимать того, что отчетливо видел и чувствовал он сам. Да, она к нему неравнодушна, и это больше, чем дружба, хотя ей кажется, что у нее достанет сил от всего отказаться.

А вот он не так силен духом. Чувства все глубже затягивают его в бездну тоски и желания. Кроме найденного драгоценного кольца, он готов положить к ее ногам все, что она пожелает. Черт возьми, разве он не предлагал ей выйти за него замуж?

Но Кара просит только ребенка, и если он согласится, то предаст свои идеалы, из-за которых пережил однажды такое, что поклялся никогда больше не допустить ничего подобного.

Таннер вскочил с места и подошел к окну. Полнолуние. Красота и безмолвие вокруг. Деревья словно облиты серебром. Ни дуновения ветерка. Даже тени застыли в молчаливом карауле.

«Объясни ей, – нашептывало ему сердце. – Она поймет».

А вдруг нет? И что тогда ему останется?

«Сдайся. Или снова проиграешь».

Упершись лбом в холодное стекло, Таннер уставился на открывшийся ему великолепный вид. Весна предполагает обновление. Это время – чудо возрождения.

Он готов рискнуть снова. Ради Кары. Но созрела ли она для такого чуда?

Глава 9

Насвистывая, он вошел в офис фирмы «Джеймисон, Бренсон и Хиллиард».

– Доброе утро, Дотти, Линнет. Может, кто-нибудь из вас посмотрит, есть ли у Кары посетители до десяти утра? – Таннер забрал свою почту и энергично направился к себе.

– По графику ничего, – крикнула ему вслед Линнет. – Но…

– Спасибо.

В кабинете он быстро проглядел почту, выяснил, что ничего срочного нет, раскрыл кейс, достал маленькую коробочку и, с удовольствием повертев в руках, наконец раскрыл ее.

Теперь его ход. И на этот раз он намерен одержать победу вопреки грандиозным планам Каролины Хиллиард.

Полюбовавшись ценной находкой, Таннер ухмыльнулся. Пусть ей кажется, что он уступил, но козыри-то у него.

Он сунул коробочку в карман брюк и вышел в холл.

Дверь ее кабинета была закрыта, поэтому он дважды постучал.

Кара явно не ожидала его визита и с беспокойством взглянула на мужчину, сидевшего спиной к двери.

– Таннер, – наконец сказала она, – разреши представить тебе Дэна Марека. Дэн, это мой партнер, Таннер Джеймисон.

Когда мужчина встал и с улыбкой повернулся к нему, Таннер ощутил неприятный холод в желудке.

– Рад познакомиться с вами, Марек, – автоматически произнес он. – Извини, Кара, я не знал, что ты занята. У меня ничего срочного. Увидимся позже.

Он вышел, аккуратно закрыл за собой дверь и на минуту замер, оцепенев от ревности. Попытался убедить себя, что все это не стоит выеденного яйца, напрасно он придает визиту Марека такое значение. Не помогло.

Вернувшись в кабинет, Таннер продолжал думать о нем. Раз график Кары не предусматривал запланированную встречу, значит, клиент пришел без предварительной записи. Кто он, этот Дэн Марек? Ее друг?

Кара никогда не принимала друзей в офисе, да и увиденное казалось абсолютно невинным, не внушающим подозрений. Тем не менее гнетущее чувство не проходило.

А вдруг Марек кандидат? Думать об этом было неприятно, однако и пренебрегать таким объяснением не стоило. Возможно, Кара решила встретиться с каждым из кандидатов. Его бы ничуть не удивил подобный рационализм с ее стороны. Лучше получить от потенциальных доноров какие-то сведения и проанализировать их, чем соблазнять первого встречного.

Марек на эту роль подходил, соответствовал требованиям Кары. Он и сам успел заметить, что визитер – довольно привлекательный мужчина, из тех, что нравятся женщинам, чем-то похож на актера Редфорда. Обычно женщины без ума от классических блондинов.

Вот что задело его сильнее всего, понял Таннер. Красота парня и выражение лица Кары.

Он опустился на стул возле стола. Ее стул. Казалось, ноги внезапно ослабли и отказывались держать его. Увидев мистера Дэна Марека, он почувствовал обиду, но то, что он испытывал сейчас, вызвало замешательство.

Во-первых, гнев. Частично на себя. Во-вторых, недоверие, относящееся к Каре.

После душевных мук он подумал, что может отрешиться от прошлого, идти дальше вместе со своим партнером и любовницей, а теперь узнал, что она интервьюирует другого мужчину, чтобы тот занял место, которое он считал уже своим.

Таннер вздрогнул. Наверное, он снова торопится с выводами. У Кары может быть сотня объяснений присутствию Марека.

Однако на ум ему приходило одно-единственное, и он понял, что больше не доверяет Каре.

Он попытался трезво осмыслить происходящее. Безрезультатно. Их отношения зашли слишком далеко. А теперь… Что теперь? Что он будет делать, если Кара собирается…

Таннер выругался. Эта женщина вяжет из него узлы, заставляет прыгать сквозь обручи, как животное в цирке.

Он пересел за стол и еще раз внимательно изучил свой график. После десяти ни минуты свободной, значит, не удастся повидать Кару и обсудить создавшееся положение.

Казалось, несколько уровней его сознания активно включились в работу, и каждый давал разные советы. Первый говорил, что было ошибкой связываться с этой женщиной и надо скорее заканчивать всякие нерабочие отношения. Второй предлагал рационально взвесить все факты и обсудить их с Карой. Третий был за полную капитуляцию: дай ей все, чего она хочет. Таннер уже не понимал, что хорошо, а что плохо, неразбериха в мозгах коварно рвала на части его обычную рассудительность.

В общем, даже к лучшему, если он не успеет поговорить с Карой до вечера, пока ему разумнее держаться от нее на расстоянии.

Вздохнув, он попытался сосредоточиться на работе.

Кара помассировала виски. Трудный день, слава Богу, закончился. Она находила в работе не только спасение, но и ощущала большое удовлетворение, поскольку соединяла детей с семьями, которые могли окружить их заботой и любовью. Сегодняшним днем можно по праву гордиться, однако радость от хорошо выполненной работы омрачалась неожиданным визитом Дэна.

– Не вовремя ты явился, Марек, – пробормотала она. – Совершенно не вовремя.

Угораздило же его заявиться именно сейчас, когда она едва пришла в себя от причиненных им боли и унижения. Разве он не понимал, что напомнит ей о разрушенных надеждах, о теперь уже несбыточной мечте об идеальной семье? Зачем принес новости, от которых все ее заботы показались вдруг мелочными?

Дэн Марек был единственным человеком, кто спускал ее с небес на землю. Великий «уравнитель». Поставщик жестокой правды жизни.

«Ну и что мне теперь делать?» – захотелось ей крикнуть.

Тишина. Кому интересны твои проблемы? Никто не собирался подсказывать, как жить, откуда брать силы. Кара устало вздохнула и принялась наводить порядок на столе. Завтра с утра пораньше она закончит работу с бумагами Фрица.

А сегодняшний вечер? С такими мыслями он покажется бесконечным.

Бросив прощальный взгляд и убедившись, что все в порядке, Кара вышла из кабинета.

– Таннер! – вскрикнула она, попятившись к двери. – Как ты меня напугал!

– Снова задержалась? Я думал, ты давно ушла. – Он ласково обнял ее за талию.

– Я пыталась разобраться в деле Фрица, но решила закончить завтра на свежую голову.

– А я полдня сидел у телефона, договариваясь с одной из клиенток Бренсона. Однажды мое терпение лопнет, и я тоже возьму отпуск, пусть он хоть разок побудет в моей шкуре. Оставил своих клиентов на меня, а они устраивают мне нервотрепку. Ему не помешает испытать то же самое от моих клиентов.

– Не знаю, что хуже – его вспыльчивость и постоянные выходки или затишье в офисе после его отъезда.

Таннер распахнул для нее дверь.

– У тебя какие-то проблемы? – спросила она. – Помимо клиентов Бренсона, да? Ты выглядишь… раздраженным. Нет? Просто устал?

– Денек выдался не из легких.

– А что ты хотел сегодня утром? Я закрутилась и только сейчас вспомнила о твоем приходе.

– Ничего важного. Оказалось десять спокойных минут, вот и решил зайти. Думал, ты свободна.

Кара уловила в его голосе недовольство. Оно было связано с ней, хотя она понятия не имела, чем умудрилась его разозлить.

– Ты успел поесть? Может, продолжим беседу за ужином?

– Ребекка дважды звонила. – Таннер взглянул на часы. – Во второй раз напомнила, что я уже опаздываю. Придется ехать и выслушивать ее упреки.

– Не стану тебя задерживать, – быстро сказала Кара.

– Ты не хотела бы составить нам компанию? Она не осмелится ругать меня в твоем присутствии.

– Таннер, как тебе не стыдно. Ты прекрасно знаешь, что твою сестру никто не остановит. Более того, я должна оскорбиться, что ты приглашаешь меня с такой корыстной целью.

– Хорошо, я бессовестный. Но ты проголодалась не меньше меня. И вообще, когда женщина говорит «нет», следует понимать это как «да, я пойду, только не думай, что тебя простили».

Когда он подвел ее к своему «БМВ», Кара сказала:

– Ладно, я согласна, хотя твой обманный маневр не сработал. Уверена, ты что-то задумал, и собираюсь выяснить, что именно.

Сердитый взгляд Таннера подтвердил ее опасения.

– Не думаю, что автомобиль – подходящее место для серьезного разговора, – буркнула она, когда дверца захлопнулась. – Но поскольку мы наедине, то лучше сразу выпустить пар. – На его лице не дрогнул ни единый мускул, и она рискнула продолжить: – Я чем-то рассердила тебя?

– Не поговорить ли нам после ужина?

– О нет, я хочу узнать немедленно. Почему ты вдруг… стал таким чужим? – Кара напряженно ждала ответа.

– Кто он? – наконец равнодушно спросил Таннер. – Новый клиент или последний кандидат в доноры?

Она побледнела.

– Что? У тебя пропало настроение беседовать?

– Так вот что тебя мучает? Ты был прав, лучше отложить разговор.

Машина резко вильнула и неожиданно остановилась у обочины. Кара молча смотрела в боковое стекло. Прошли двое ребятишек, силуэты которых четко вырисовывались в свете уличного фонаря, потом кто-то пробежал мимо. Все куда-то спешат, у всех свои дела и проблемы. Семейные…

– Теперь возражаю я, – заявил он. – Ты сама затеяла разбирательство, поэтому крепись. Ребекка подождет. Так он клиент или донор?

– Мой бывший муж. – Снова нахлынули горькие воспоминания, и Каре пришлось собрать всю свою волю. – Последний год нашего брака мы не спали вместе.

Реакция Таннера поразила ее. Он молча завел мотор и вклинился в поток машин, но она сразу почувствовала его состояние. Подбородок напрягся, костяшки пальцев на руле побелели. Неужели он ревнует? Кара решила не задавать ему вопросов: он и так не в себе.

– Не мог бы ты отвезти меня к моей машине?

– Ты умеешь играть? – со вздохом спросил Таннер.

– То есть притворяться, чтобы твоя сестра ничего не заподозрила? Мне бы этого не хотелось. Устала.

– Крепись, сегодня мы сделаем по-моему.

Кара молча кивнула. Она всегда поражалась его самообладанию и решительности. Именно эти качества делали Таннера Джеймисона мужчиной и партнером, которого она уважала.

Ребекка одна поддерживала разговор за столом, поскольку ее брат и его партнер Кара только молча слушали. Поэтому она выложила семейные новости, словно Таннер жил не рядом, а в другом государстве. Эмили и Кэмерон еще на Багамах, где проводят свой медовый месяц. Эмили решила, что действие ее следующей книги будет происходить в тех местах. Темой книги станет какая-то кража. Брат Кэма с женой открыли на своем ранчо в Монтане гостиницу для туристов. Ханна, такая умница, послала несколько своих работ на конкурс. А братец Мэтью разослал заявления о приеме в дюжину школ и теперь ждет последние два ответа, чтобы сделать выбор. Тетя Бэсс и дядя Питер надумали переселиться в места с более теплым климатом, и Маркус, их старший сын, даже не знает, какие придумать аргументы, чтобы убедить их остаться здесь.

Наконец Таннер задал несколько вопросов, хотя Ребекка явно наслаждалась вниманием слушателей и вставить словечко было практически невозможно. Их молчание она расценила как комплимент ее таланту рассказчика.

– Вы все еще встречаетесь со своим метеорологом? – спросила из вежливости Кара.

– В последнее время не часто. Я познакомилась с одним парнем из университета и поняла, что метеоролог не идет с ним ни в какое сравнение, – пожала плечами Ребекка.