Текст книги "Киллерёныш"
Автор книги: Мануэль Филипченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Только под утро Игорь смог уснуть тяжелым, беспокойным сном.
А к восьми он уже подъезжал к особняку шефа. Сонный охранник лениво прощупал куртку, похлопал по джинсам, махнул рукой:
– Порядок, проходи.
За такое отношение к службе гнать бы этого охранника в три шеи. Но какое Игорю до этого дело.
Свищ принял его на этот раз в джакузи, где приходил в себя после бурно проведенных выходных. Когда Игорь вошел, оттуда выпорхнула полуголая девица, на ходу прикрываясь халатиком.
– Видал, скромница какая! – со смешком бросил ей вдогонку Свищ. Он держал в руке банку с баварским пивом. – Говори, с чем пожаловал. Только покороче, башка трещит.
Он приложил прохладную жесть к виску.
– На той неделе ты обещал мне винтарь подогнать, – напомнил Игорь.
Свищ наморщил лоб, вспоминая.
– А-а, было дело... Ну, ты внизу посиди пока, я сейчас подойду.
Игорь спустился на первый этаж. Минут через пятнадцать появился Свищ, уже облаченный в дорогой костюм от Armani, что совершенно ему не шел.
– Ну, пошли.
Он повел Игоря за собой по витой узкой лестнице вниз, очевидно, в подвал.
За малоприметной деревянной фальшпанелью оказалась мощная стальная дверь.
Вошли. Игорь осмотрелся. Слабоосвещенное помещение оказалось отлично оборудованным по всем правилам тиром.
– Постреляем в другой раз, – сразу предупредил шеф. – Сейчас другой вопрос решим. Подойди-ка.
Он открыл стенной сейф защитного цвета.
– Выбирай.
Свищ сделал рукой широкий жест древнерусского коробейника и отошел в сторонку.
Перед глазами Игоря предстала довольно таки приличная коллекция стрелкового оружия.
В центре лежал красавец РПГ-18 с ласковым названием «Муха». Метровый патрубок был заботливо обернут вощеной бумагой. Игорь, может, и выбрал бы его. Один выстрел кумулятивной гранатой не только пробьет почти любую броню, но и выжжет все внутри, например машины, словно напалмом, не оставив никому даже пол-шанса выжить. Но не лежала душа к такому шумному орудию. Уж лучше по старинке – обычной снайперской винтовкой. Свищ постарался и собрал у себя с десяток почти самых современных моделей; поставщик у него был отменный.
Вот австрийская Steyr-Manlicher, бельгийская FN 30-11, вот британская Parker-Hale M82 – тяжелая, почти пять кило тянет; немецкий Mauser 86SR со светлым полированным прикладом; красавица Beretta 501 Sniper из Италии калибром семь-шестьдесят два. Ну и, конечно, штук пять СВД (Снайперская винтовка Драгунова) – не новых, но заслуженных ветеранов, уже проверенных в боях. Рядышком пристроилась и девятимиллиметровые ВСС (Винтовка Снайперская Специальная) И еще несколько моделей, которых Игорь даже не встречал раньше.
Выбрать было тяжеловато; стволы матово блестели в тусклом свете ламп. Игорь решил взять американскую Knight's Armament SR-25. Эта модель, с четырехкратной оптикой, была даже легче – четыре килограмма.
Впрочем, оставим технические подробности оружейникам. Винтовка была выбрана, осталось сговориться в цене. Торг был явно неуместен и полторы штуки баксов Свищ положил в боковой карман. Вторую половину он получит, когда расплатится заказчик.
– Сейчас забирать не буду, пусть твои пацаны ее сегодня ночью мне на хату привезут, лады?
– Как скажешь. Хозяин – барин, – ухмыльнулся Свищ прикрывая дверцу.
* * *
Когда Игорь в начале шестого зашел в палату, то заметил перемену обстановки. Очевидно, больница была переполнена и в палату поставили седьмую койку, изрядно потеснив остальные. На ней лежал пятнадцатилетний подросток с бледным лицом и обескровленными синеватыми губами. Голова была забинтована, на шее гипсовый корсет. Мальчишка был то ли без сознания, то ли крепко спал.
Игорь мельком бросив на него взгляд, подошел к кровати Антошки. И сразу забеспокоился. Да и было отчего: Антон сидел нахохлившись, вжав голову в плечи. Руками он нервно теребил край одеяла. Пальцы подрагивали. А лицо было таким же белым, как пододеяльник, на котором он сидел.
– Что с тобой, малыш? – сразу бросился к нему Игорь. – Что болит, где?!
Мальчик не смотрел ему в лицо, глаза беспокойно бегали, не задерживаясь надолго ни на чем. Хотя нет, когда он случайно бросал взгляд на новенького, то замирал, затаив дыхание, словно боялся его разбудить.
Игорь несколько минут безуспешно пытался добиться вразумительного ответа. Андрюшка, что лежал с ним рядом, только недоуменно пожал плечами.
– Он почти с обеда такой, когда этого вот привезли, – сказал он шепотом.
Игорь сжал холодные, как ледышки, пальцы мальчика.
– Пойду позову медсестру, – сказал он. Но тут же заметил боковым зрением, что новичок пошевелился, просыпаясь.
Антон мгновенно напрягся, еще ниже опустил голову и резко выдернул руки из ладони Игоря. Ничего не понимая, Игорь проследил за его взглядом. Антон смотрел на новенького не мигая, с таким страхом, словно увидал призрак.
«Да что здесь творится, черт возьми!» – чуть не закричал Игорь, но сдержался.
А у новичка тем временем медленно сходила пелена с мутноватых белесых глаз. Он приподнял голову, осмотрелся. Он по очереди задерживал взгляд на каждом из присутствующих, пока не сфокусировал его на Антошке.
– О-па! Кого мы видим! – заметно оживился пацан. – Бяшка! Слышь, мужик, тебе не западло с ним рядом сидеть? Его же у нас все кому не лень еб.. ли! Такая соска, бл.. , ошизеть – не встать!
Хриплый прокуренный тенорок продолжал вещать о былых временах Антошки, но Игорь уже не слушал. Кровь ударила ему в виски, сердце бешено застучало. Он поднимался, мысленно стирая пацана в порошок. Но Антошка опередил его. Он вскочил, подлетел к новичку, заорал, надрывая связки:
– Заткнись!! Заглохни, тварь, слышишь?!!
Но тут же голосок сорвался и мальчишка выбежал из палаты, с треском хлопнув дверью. Игорь с ненавистью повернулся к новичку. Он уже понял, что этот парень из прошлого Антошки. Но разбираться было некогда и Игорь быстро отправился на поиски мальчика. По наитию он сразу двинулся в знакомый укромный уголок. И действительно, за кадкой с огромным фикусом сидел Антон, буквально вжавшись в пыльный угол. Игорь попытался обнять его, но мальчика затрясло, забило словно в лихорадке. Он повернулся и, прямо в лицо Игорю стал выкрикивать бессвязные предложения, захлебываясь от слез.
– Ты же не знаешь... Ты ничего обо мне не знаешь! Ты теперь прогонишь меня! Я очень плохой, слышишь?! Очень! – и вдруг, словно в бреду: – Убей его! Ты можешь! Убей!..
Игорь быстро сбегал за медсестрой. Она профессиональным взглядом в секунду определила сильнейший нервный срыв, накапала в мензурку то ли валерьянки, то ли еще чего-то похожего, почти силой влила в рот мальчишке. Потихоньку истерика начала стихать и Антошка вскоре заснул прямо на руках у Игоря.
Сон прервался так же быстро, как начался, через минуты три мальчик резко открыл глаза, словно и не спал вовсе. Обнял Игоря за шею, ткнулся горячим лбом куда-то в переносицу и стал рассказывать глуховато, вполголоса. Игорь еле разбирал слова, но прерывать не смел.
РАССКАЗ АНТОНА
До последней минуты Антошка не верил, что это случится. Хотя вот уже две недели как стало известно, что их детдом будет расформирован. И вот уже две недели детей распределяли кого куда, группами и по одному. Антошке не повезло. В маленький полуразбитый уазик сели две девчонки-семилетки и он, Антошка.
Ехали довольно долго – часа два. Добрались уже к вечеру. Встретила толстая добродушная женщина, как потом оказалось, завхоз. Отвела детей в спальни, девочек в одну, а Антона в другую. И оставила один на один с двумя десятками мальчишек самого разного возраста.
К нему тут же подскочили двое, молча вытряхнули из курточки и подвели к пацану, лежащему на кровати, очевидно, самому старшему. Мишке Сафронову, как потом узнал Антошка, подчинялись все ребята, и ослушаться не смели.
Мишка спросил имя, откуда такой взялся, а потом стал «прописывать», так было заведено. Сперва он задавал разные глупые вопросы, например: «Ты летишь на парашюте. Слева – море г..на, справа – лес х..в. Куда будешь приземляться?» Правильный ответ: «В каждом море есть островок, а в каждом лесу – поляна». Или такой: «Мать продашь или в жопу дашь?» Ответ: «Мать не продаётся, жопа не даётся» Ну, или такой: «Стоят два стула, на одном пики точёны, на другом х...и дрочёны. Куда сядешь?» Ответ: «Возьму пики точёны и срублю х..и дрочёны!»
Ничего этого Антошка, конечно, не знал, отвечал невпопад, при этом безумно развлекая присутствующих.
А последним испытанием была проверка на «пацана». Его затащили в дальний угол, кто-то стал на «шухер» у двери. И стали заставлять отсосать. Услышав вполне естественный отказ, на Антошку посыпались со всех сторон удары. В лицо не били, только в живот, в грудь. Он продержался, стиснув зубы так, что заныли скулы.
– Все, хватит! – остановил град ударов Мишка. – Он настоящий «пацан», больше не лезть к нему!
Антошку поставили на ноги, умыли, показали свободную кровать. Антон вздохнул с облегчением. Но, как оказалось, слишком рано.
Той же ночью, то ли от перенесенных волнений, то ли отбили ему что-то внутри, но мальчик во сне «наловил рыбки». Проснулся на мокрой простыне. Тут же мелюзга доложила Мишке. И началось...
Сперва Антошку раздели до пояса, привязали к быльцу кровати. Накрыли спину полотенцем, и каждый сделал по три удара ремнем. Мишка следил, чтобы никто не сачковал, бил в полную силу. Когда все закончилось, Антон услышал: «Еще раз уссышься, получишь по десять «горячих» Так, пацаны! Теперь он чушкарь, все поняли?»
Поняли все, а вскоре понял и Антон.
Дали ему кликуху «Бяшка», что она значила, Антошка так и не понял, но было довольно-таки обидно.
Днем было еще терпимо, все были на виду, хотя тычки он получал регулярно. В столовой его посадили отдельно, еще с тремя мальчишками, такими же как он, отверженными.
А на вторую ночь случилось совсем запредельное. Нет, Антошка не был слишком наивным, он уже слышал про такое. Но чтобы с ним!!!
Среди ночи на него набросились несколько пацанов, мигом сорвали трусы, нагнули к кровати, обмотали голову пододеяльником, чтоб не орал и... трахнули. Поплевав на руку, пацаны по очереди загоняли в него горячие члены, раздирая неокрепшее отверстие в кровь. На свое счастье, Антошка быстро отключился. Утром простынь была вся в крови. Пацаны быстро поменяли ее. Мишка пригрозил, чтоб молчал, а то будет еще хуже. Боль не проходила, и Антон в туалете долго прижимал мокрый носовой платок, приспустив трусы...
Его трахали не каждую ночь, были ведь и другие «чушки»
А через неделю этой «жизни» Антон сорвался. Он набросился на самого Мишку! В глазах у него потемнело и он стал молотить кулаками куда ни попадя. Мишка сперва ошалел от такой наглости, но Антона уже скрутили.
Наказание было неотвратимо.
Они сделали «электрический стул».
Стянули с кровати матрас, положили раздетого мальчишку на сетку, примотали руки и ноги полотенцами. Мишка прикрутил провода от старого торшера, найденного где-то на свалке, к ножкам кровати. И воткнул провод в розетку.
Антошка выгнулся дугой, затрясся, застонал. Несколько секунд ток не выключали, потом провод выдернули, привели постель в порядок.
Больше Антон не рыпался, молча терпел...
По сравнению с этим все остальное казалось невинными детскими шалостями.
Да вот хоть «велосипед», к примеру. Когда спишь, тебе между пальцами ног засовывают куски ваты, затем вату поджигают. Ты от боли машешь ногами, а все остальные весело смеются.
Так и шли дни, неделя за неделей. Взрослым жаловаться было не только бесполезно, но и опасно. Директор все прекрасно знал; он сам отдал в руки старшим полную власть над малышней. Так легче поддерживать порядок. Сами воспитатели тоже не гладили детей по головкам. Были в ходу и оставления без обеда, и стояния голышом в коридоре по несколько часов кряду, и многое другое.
Один из новичков, не выдержав, рискнул пожаловаться какой-то заезжей комиссии. Комиссия уехала, а его тут же свезли в «дурку», от греха подальше и чтоб другим неповадно было.
Но Антошка упорно терпел. Он словно превратился в маленького робота, нечувствительного к боли. Терпел бы он и дальше, но тут, как назло, у Мишки из тумбочки кто-то стянул початую пачку «Мальборо». Начались разборки, виновного не нашли, но крошки от табака нашлись у Антона в складках матраса. И тогда Мишка сказал ему прямым текстом: «Вешайся...» Антон с ужасом понял, что говорилось это на полном серьезе. Мальчишка развернулся, выбежал из спальни. Его никто не удерживал. Все понимали, если он вернется обратно, то...
Было уже темно, Антошка бродил по территории, не рискуя показываться никому на глаза. На заросшем сорняком пустыре была старая котельная, давно не работавшая (новую соорудили года три назад) Антон влез внутрь, прилег на уже закаменевшую кучу угля, заплакал, заскулил, словно волчонок, размазывая слезы по пыльному лицу. Увидел на земле полуистлевший огрызок шпагата. Поднял глаза вверх, увидел ржавую трубу, вмурованную обеими концами в стены. Вспомнил слова Мишки...
Все-таки несколько секунд он болтался на этой трубе, пока она не выскочила, выломав при этом несколько кирпичей, шмякнулся спиной, полежал. Потрогал пальцами содранную на горле кожу.
Антошка приподнял голову. Игорь присмотрелся и только теперь заметил на шее мальчика, под самым подбородком, бледно-синеватый узкий след странгуляционной борозды.
Наступило вдруг такое невозможное облегчение, словно исчезло все прошлое, растаяло, как дурной сон. Антошка вскочил, прокрался к забору, проскользнул сквозь железные прутья, разогнутые в стороны другими беглецами. И помчался по темным ночным улицам в никуда.
Бежал он, как оказалось, в правильном направлении. Ноги принесли его на вокзал, что оказался низким приземистым зданием всего в пару этажей. Антошка вскочил в первый подвернувшийся вагон, забился в уголок и умчался прочь из страшного прошлого в неизвестное будущее.
Мальчик замолчал.
– Антоша... – начал было Игорь, собираясь с мыслями. Но ледяные пальцы мальчика прикрыли ему губы. Уши мальчика заполыхали.
– Игорь, ты меня наверное совсем презирать начнешь теперь. Только если ты меня сейчас прогонишь, я не стану жить. Во второй раз я все сделаю, как надо.
Игорь просто не узнавал сейчас Антона, веселого, смешливого мальчишку.
– Дурачок ты, – сказал он, вжавшись губами в макушку. – Я не знаю, что с нами будет дальше, но одно могу обещать: пока я жив, ты всегда будешь со мной. Я все сделаю для этого, малыш, все! А про то, что там было, постарайся забыть, это очень трудно, но постарайся. А тот пацан, – Игорь кивнул в сторону палаты, – это Мишка?
– Нет, это Башкирцев Борька, один из его шестерок, он надо мной хуже всех издевался.
Губы мальчишки презрительно скривились в гримаске.
– Может, попросить, чтобы тебя в отдельный бокс перевели? Или в другую палату?
– Нет, не надо. Я уже не боюсь его. Здесь мы один на один. И ты тоже здесь, со мной. Значит, нас двое.
Впервые за все время разговора Антошка слабо, почти незаметно улыбнулся.
Ужин они прозевали, пришлось идти в столовую, выпрашивать по тарелке картофельного пюре с котлетой.
Игорь отвел Антошку в палату. Подошел к Борьке, наклонился к бледному, усыпанному мелкими угрями лицу и сказал внятно и четко, нажимая на каждое слово:
– Если ты, щенок, хоть одно плохое слово Антону вякнешь, – удавлю. За то, что вы с ним делали там в детдоме, тебе яйца оторвать надо и сожрать заставить. Твое счастье, что сосунок ты еще. Ты понял меня, ублюдок?
Лицо у Борьки стало землисто-серым, он молча кивнул, не отводя испуганных глаз.
Игорь вернулся к Антону, обнял его, попрощался.
И ушел домой, готовиться к важному делу.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Вернувшись из больницы в холодную скучную квартиру, Игорь первым делом позвонил шефу. Договорились о следующем: пацаны шефа доставят винтовку на чердак выбранного дома, положат ее в тайничок до поры. К тому же кто-нибудь должен ждать Игоря на неприметной тачке неподалеку, чтобы он мог беспрепятственно исчезнуть после дела.
* * *
Перед выходом на «работу» у Игоря всегда начинался этакий легкий мандраж. И сегодняшнее утро не стало исключением. Он волновался, словно студент-первокурсник перед первым экзаменом.
Игорь лег на спину прямо на твердый линолеум. Прикрыл глаза. Обычно в таких случаях советуют представить себе морской пляж, солнце, шум прибоя. Раньше Игорь так и поступал. Но с недавних пор он сменил систему аутотренинга.
Вот его ладони медленно, но уверенно скользят по гладкой теплой спинке Антошки. Вниз... Вниз... К изгибу ягодиц, прохладно-упругих, вздрагивающих, в пупырышках. Вниз... Вниз... По бедрам, икрам, к пяточкам. Щекотнуть и вверх. Вверх... По ножкам, не отрывая ладоней. Похлопать по ягодичкам и вверх... Вверх... По спинке, по ложбинке позвоночника. Провести по узким плечам в обе стороны...
Нафиг такой аутотренинг! Вместо расслабления все наоборот, возбуждение в отдельных членах... общества.
Игорь вскочил. Бросился под душ. Сперва горячий – полминуты, потом ледяной столько же. И так три раза подряд, пока не пришел в себя полностью.
Еще не было и пяти.
Игорь разложил на столе бумаги и фото из досье клиента. Снова внимательно все просмотрел, чтобы не получилось накладок. Надел черные брюки и темную кожанку. Осторожно приоткрыл дверь, выглянул и прислушался. Тишина была относительной; шумела вода в трубах, заливался где-то невдалеке все еще вспоминающий лето сверчок, лениво лаяла какая-то шавка – приглушенно и невнятно.
Игорь спустился к выходу, прошел полквартала до своей машины.
Он конечно не стал подгонять «Ауди» прямо к намеченному дому. Остановился в небольшом переулочке. За семь минут быстрым шагом прошел на территорию стройки. Несмотря на близость к центру города, на стройплощадке царил полный бардак. Сторожа не наблюдалось. То ли он спал где-нибудь в вагончике, то ли вообще отсутствовал, что было совсем не удивительно. Игорь зашагал напрямик, к подъезду, наступая на обломки кирпича и чуть слышно чертыхаясь.
В доме остро пахло свежей побелкой, стены были девственно чистыми. Через пару дней после заселения их тут же разрисует местная ребятня.
На чердаке, в назначенном месте, за стопкой листов шифера, которые с трудом удалось сдвинуть, Игорь нашел брезентовый сверток, развернул, щелкнул затвором, загнал патрон, снял колпачок с объектива, лег, подстелив этот же кусок брезента, посмотрел вниз.
Ну что же. Место выбрано было весьма удачно. Выход из дома просматривался как на ладони. Если данные слежки верны, то ровно в семь часов утра, минута в минуту, объект выйдет из дому, в сопровождении охраны, подойдет к автомобилю, сядет в него и отправится к своему банку на службу. Хотя, если все пройдет удачно, то работать ему больше не придется.
В шесть пятьдесят восемь открылась дверь. Появился один из охранников. Он прошелся вокруг, вышел за низкие ворота к стоянке, посмотрел внимательно по сторонам, заглянул под днище подъехавшей машины. Не обнаружив ничего подозрительного, сказал что-то по рации. Тут же один за другим вышли еще двое. Прикрывая своими мощными телами объект, они двинулись к «BMV», припаркованному возле ворот.
Игорь тщательно приладил винтовку к плечу. Палец плавно нажал...
Что за черт! Словно от сильного пинка дверь дома напротив отлетела в сторону. Игорь невольно переместил объектив туда. И в перекрестье прицела он увидел маленькое белоголовое существо лет шести, одетое в пеструю курточку, на ходу одевающее на плечи красную спортивную сумку.
Мальчик бросился на шею к клиенту.
– Ты почему меня не подождал! – донесся до Игоря недовольный звонкий голосок.
Мужчина присел, подхватывая мальчика. И тут же успевшая уже захлопнуться дверь снова отлетела прочь, чуть не срываясь с петель. Вылетела почти точная копия предыдущего персонажа, отличаясь только цветом да фасоном сумки. Близнецы повисли на шее с трудом поднявшегося мужчины, который, крепко прижимая драгоценную ношу, продолжил прерванный поход к машине.
Игорь давно уже снял палец с курка, поставил винтовку на предохранитель, от греха подальше. Он отвернулся от окна, привалился спиной к еще не побеленной кирпичной кладке и впервые пожалел, что так и не научился курить. Хорошая затяжка была бы сейчас очень кстати.
Про семейное положение клиента в досье не было ни слова и появление мальчишек было полнейшей неожиданностью.
– Антошка-Антошка, что же ты со мной сделал!.. – думал Игорь, понимая вдруг с отчетливой ясностью, что киллер в нем кончился.
Поскольку клиент остался жив, Игорь, не таясь особенно, прошел к своей «Ауди». Проезжая мимо заляпанной грязью «девятки», он дал отбой людям шефа.
Около девяти Игорь вернулся домой, положил сумку с винтарем на антресоли, забросал всяким хламом. Упал на диван, закрыл глаза и стал лихорадочно думать.
Сегодня же шеф наверняка доложит Султану, что киллер прокололся. Таких ошибок не прощают и второй шанс могут не дать. К тому же Игорю совершенно не хотелось убивать банкира.
Игорь видел всего два варианта решения проблемы.
Первый: забирать Антошку из больницы и сегодня же бежать на край света. В Сибирь, на Украину или в Ташкент – куда угодно. И постоянно пребывать в страхе, что разыщут.
И вариант второй: сообщить банкиру, кто открыл на него «сезон охоты». Пусть сам разбирается с Султаном. Но и в этом случае тоже необходимо исчезнуть, хотя бы на время, пока все не утрясется.
Голова пошла кругом...
Все тщательно взвесив, Игорь выбрал вариант второй. Очень уж не хотелось, чтобы двое близняшек остались сиротами по его вине.
Теперь оставалось только забрать Антона из больницы, позвонить банкиру и уехать поскорей из города.
Только одного не учел Игорь: что шеф сдаст его еще быстрей, чем он ожидал.
* * *
К двум Игорь уже подъезжал к больнице, до пяти ждать было невозможно.
– А вашего мальчика уже забрали, – радостно сообщила медсестра Оля, едва завидев Игоря. – Они вас встречать пошли.
– Кто?!
Сердце забилось в десять крат быстрей, потом ухнуло куда-то вниз.
– Как кто? – удивилась девушка. – Пришел мужчина, сказал, что он сотрудник вашей фирмы, показал удостоверение, такое же, как ваше. Они и пошли с мальчиком на улицу.
– А мальчик, он что-нибудь сказал? – спросил через силу Игорь.
– Так он спал. Мужчина его на руках нес, будить не хотел.
– Как он выглядел?
– Ну как, обычно. Высокий такой, волосы светлые. В костюме джинсовом. А что, что-нибудь не так? – забеспокоилась Оля.
– Да нет, все в порядке. Пойду их поищу. До свидания.
Игорь не стал расстраивать ее, чтобы не поднимать панику.
* * *
Он вышел в серый промозглый вечер и сел в машину. Руки не слушались, поворачивая ключ зажигания. Кто забрал мальчика, Султан или Свищ? А может кто-то третий?
Сначала Игорь решил все же подключить тяжелую артиллерию. Он дозвонился до секретаря банкира. Секретарь немного тормознул, стал что-то про совещание рассказывать, и Игорю пришлось слегка нажать, вежливо, но настойчиво.
– Я слушаю, – Послышался через несколько минут строгий ровный голос.
– Павел Григорьевич? Добрый вечер. У меня есть сведения относительно вашей безопасности. Нам необходимо встретиться.
– Где и когда?
Голос нисколько не изменился.
– Через пятнадцать минут у вашего банка, я подъеду на темно-зеленом «Ауди».
Когда машина остановилась, к ней подошли двое, секьюрити. Внимательно осмотрели салон, вывели Игоря, обыскали, связались с шефом, и вскоре Игорь уже беседовал с банкиром.
– Павел Григорьевич, – начал Игорь. – Сегодня утром я должен был убить Вас.
Ни один мускул не дрогнул на лице у его собеседника.
– Вы хотите сообщить мне имя заказчика?
– У меня нет другого выхода. Сегодня был похищен мой приемный сын, сам я не справлюсь. У этих людей слишком большое влияние. К тому же мне не хочется Вашей смерти.
– В этом вопросе я с Вами полностью согласен. – слегка улыбнулся банкир. – И кто же он?
– Некто Султан Рахметович Таиров. Вам знакомо это имя?
– Безусловно, – нахмурился сразу Павел Григорьевич.
– Теперь Вам решать, как дальше действовать, а я намерен искать мальчика.
– Вам нужна помощь?
– Конечно. Сам я наверняка не справлюсь.
– Мой телефон вы знаете, держите со мной связь.
Они пожали друг другу руки и банкир вышел из машины.
Теперь Игорь решил вернуться на квартиру и взять винтовку. Он был напряжен до предела и совсем позабыл о собственной безопасности, в чем вскоре и убедился.
Он вбежал в подъезд, бросился в квартиру, разбросал коробки на антресолях, достал сумку. Но не успел поставить ее на пол, как получил сильнейший удар сбоку, по голове.
Свет померк. Тело перестало подчиняться. Сознание отключилось...
