Текст книги "Император Генрих II"

Автор книги: Манфред Хёфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

То, как уверенно и безнаказанно чувствовали себя люксембуржцы, отчетливо указывало на существование целого заговора, в котором участвовал и пфальцграф Эццо. Эццо благодаря женитьбе на Матильде, сестре императора Оттона III, в 991 году совершил головокружительную придворную карьеру и после смерти Оттона III выступил против Генриха II в борьбе за королевскую корону. Таким образом, у короля имелись все основания расценить ситуацию на западных рубежах рейха как крайне опасную.

Из Майнца двор проследовал на север, в августе задержался в королевской резиденции Кауфунген и отправился дальше в Саксонию, где встретил очередное Рождество в Пельде. Летом 1012 года королю удалось, проведя с пфальцграфом Эццо всего лишь одну встречу, переманить того на свою сторону. Впрочем, королю пришлось пойти в отношении пфальцграфа на серьезные уступки. К ним относились прежде всего гарантии сохранения за пфальцграфом имперских богатств, подаренных Оттоном III своей сестре и жене Эццо – Матильде. Дополнительно Эццо получил из рук монарха королевские дворцы под Дюссельдорфом, Дуйсбургом и Заальфельдом.

Шла ли на их встрече речь о брачном союзе между Рихецей, дочерью Эццо, и одним из представителей польской правящей династии, достоверно утверждать нельзя. Соглашения, достигнутые императором Оттоном III и князем Болеславом Храбрым в 1000 году в Гнесене, скорее всего обсуждались, но насколько глубоко, точно неизвестно.

Примирение короля и пфальцграфа Эццо ощутимо ослабило люксембургский альянс. На соборе 10 ноября 1012 года в Кобленце король добился от всех присутствующих епископов страны осуждения люксембуржцев. Епископу Метца Дитриху запретили служить мессы. Меры, принятые королем, скоро дали результат: несколькими днями позднее, 1 декабря 1012 года, состоялось заключение мира между Генрихом II и его люксембургской родней. Епископа Дитриха восстановили в его должности, отвергнутому герцогу Генриху V обещали в обозримом будущем возвратить управление отобранным у него герцогством. Временно герцогские обязанности в Баварии исполняла жена Генриха II – Кунигунда. И именно Кунигунда, а не Генрих II, в 1018 году вернула брату герцогство. Адальберт же вернулся назад в Трир, сложив с себя обязанности старшего пастора при монастыре Святого Павла. Там он и умер после 1037 года.

Только в 1016 году утвержденный архиепископ Трира Поппо окончательно констатировал установление мира в епархии. Когда все люксембуржцы безоговорочно подчинились королю, пфальцграф Эццо вернулся в семью, укрепив свое положение.

Весной 1012 года строительные работы по возведению новой соборной школы в Бамберге должны были быть завершены. Ради короля освящение собора назначили на 6 мая 1012 года: Генриху II в тот день исполнялось тридцать девять лет. Освящение проводил архиепископ Иоанн Акулейский в присутствии короля и тридцати епископов. Среди них находился епископ Мерзебурга Титмар. На соборе, созванном королем по окончании мероприятия в Бамберге, шурин короля, епископ Дитрих, получил резкий выговор за то, что позволил себе письменно оклеветать монарха перед папой.

Уже 1 июня 1012 года король снова в Мерзебурге на праздновании Троицы. Здесь он узнал, что 9 июня 1012 года архиепископ Магдебурга Тагино, один из самых надежных его соратников, скончался в крепости Ротенбург при Кеннерне восточнее Заале. На траурных мероприятиях в честь умершего архиепископа Тагино присутствовал среди прочих герцог Чехии Яромир, изгнанный с родины своим братом, Удальрихом. Непонятным остается поведение Генриха II, позднее, несмотря на хорошее отношение к герцогу Яромиру, утвердившего Удальриха на герцогство в Чехии.

Соборный капитул Магдебурга выразил желание видеть преемником умершего архиепископа Тагино старшего пастора Вальтгарда.14 июня 1012 года Генрих II удовлетворил его просьбу и назначил Вальтгарда архиепископом Магдебурга. Спустя несколько дней епископ Арнульф торжественно рукоположил Вальтгарда в сан в Магдебурге.

Уже в июле вновь назначенный архиепископ по поручению короля отправился в Польшу (без особого, впрочем, успеха) на переговоры с Болеславом Храбрым. Но епископство Вальтгарда продолжалось лишь несколько месяцев: он умер осенью 1012 года. На епископство в Магдебурге после него рукоположили Геро, прежде служившего капелланом при дворе короля. Посадив на епископство в Магдебурге человека из своего ближайшего окружения, король вновь получил контроль над важным в политическом смысле районом страны.

После переговоров с архиепископом Вальтгардом Болеслав уже 20 августа 1012 года напал на крепость Лебуза, его воины истребили почти все население крепости, разграбили ее и предали огню. Королева Кунигунда, находившаяся тогда в Мерзебурге, незамедлительно отдала приказ подготовить выступление королевской армии к восточным границам.

Генрих II вслед за получением тревожных новостей вернулся с западных границ. Так как неурегулированный конфликт с люксембуржцами не позволял начать наступление на востоке, королю, несмотря на все военные приготовления, не оставалось ничего другого, как заключить 1 ноября 1012 года в Арнебурге мир с поляками. Сразу после этого король вернулся на запад. Богатый событиями год двор завершил, как уже часто бывало, в королевской резиденции Пельде.

1013 год начался для короля, все еще находившегося в Саксонии, с тяжелой болезни. 24 февраля 1013 года монарх лишь ценой больших усилий добрался до королевского дворца Верла на реке Одер, около пятнадцати километров севернее Гослара. Из-за лечения ему пришлось задержаться там больше чем на месяц.

Запланированная поездка в Аахен на празднование Пасхи не состоялась, и король встретил Пасху вместе с епископом Мейнверком в Падерборне. К Троице двор находился снова в Мерзебурге у епископа Титмара. Еще зимой Мешко, сын Болеслава Храброго, посетил короля в Магдебурге, так что встреча с Болеславом в Мерзебурге была оговорена.

Правители в очередной раз заключили мир. Болеслав сохранил за собой в качестве лена Лужицы и Мисьненские земли, то есть добился для себя полноправного княжеского статуса в рейхе. В ответ он пообещал поддержать запланированный поход Генриха II на Рим. Мир в Мерзебурге являлся крайне важным для обоих: Болеслав нуждался в безопасности своего тыла на западе Польши для военного похода против России, а Генрих II замыслил коронацию на императорский трон – им требовалось относительное спокойствие на границе.

Гарантировать заключенный мир призваны были новые родственные отношения: сын Болеслава, Мешко, и Рихеца, дочь пфальцграфа Эццо и его жены Матильды, заключили брак. Мешко и Рихеца стали в 1025 году первой королевской парой, возведенной на трон в Польше. Задуманная еще в 1000 году Оттоном III и Болеславом родственная связь осуществилась на деле. Хотя союз Мешко и Рихецы не стал счастливым, лишь их потомство сохранило гены династии Оттонов в эпоху Новой истории. Рихеца, всеми покинутая, умерла 21 марта 1063 года в королевской резиденции Заальфельд, полученной ее отцом в 1012 году от короля Генриха II.

После заключения мира в Мерзебурге Генрих в очередной раз вернулся на запад страны, чтобы начать наконец подготовку ко второму итальянскому походу. 21 сентября 1013 года он возвратился в Мерзебург. И уже оттуда, впервые вместе с женой, через Баварию и Швабию направил войска в Италию.

Глава 10

Второе интермеццо. Практика управления, придворный штат и правительственная политика

Управляя страной по принципу постоянного присутствия, правители рода Оттонов вынуждены были вести крайне напряженный образ жизни. Жизнь монархов являлась попросту кочевой: решения принимались исключительно на том месте, где происходило событие, действия предпринимались там, где того требовала повседневная практика. Тогда у Оттонов не было какой-либо более или менее постоянной резиденции. Выездное царствование уходило своими корнями к традициям царствования армии (победительницы), сохранившимся со времен великого переселения народов. Мощь армии была решающим фактором для возвышения короля. Консолидация германского рейха вела к изменению психологии представительства королевской власти в стране. Кроме того, число придворных его величества во времена Генриха II значительно выросло и составляло, по разным оценкам, от четырех до пяти тысяч персон. Уже Генриху II удалось привлечь представителей епископата к «servitium regis». Это означает, что он привлек епископов к управлению сбором налоговых податей на территориях, находившихся в прямом управлении короля. Эта практика привела к изменению статуса королевских резиденций и в конце концов к образованию своего рода центров императорской политики на местах. Практика выездного царствования закончилась только к концу эры правления Гогенштауфенов. К кочевой жизни королей относилось также простое представительствование, которому в X-XI веках приписывалась чуть ли не функция посланника Бога. Так как у народа было не слишком много возможностей лицезреть короля, последний время от времени должен был демонстрировать свое присутствие в том или ином месте. Визит короля являлся для простого народа событием, приносящим благо и счастье. Касание полы его плаща или возложение монаршей руки на голову коленопреклоненного подданного означало для последнего величайшее счастье, сулило королевскую защиту и присмотр, прилив здоровья и помощь во всех жизненных ситуациях – так считалось среди простых людей. Способность и сверхчеловеческие силы творить благодатные дела, якобы данная королю Богом, носила название «королевская благодать». Но сию способность правитель должен был постоянно доказывать, ведь именно она приносила победу в войне над врагом и указывала королю правильный путь при принятии судьбоносных решений.

Наряду со всеми остальными духовными качествами и подобающим званию образованием, которые должны были постоянно демонстрировать монаршие особы, для успешной деятельности на руководящем посту требовались выдающаяся физическая стать и спортивная выносливость. Как раз этим страдающий хроническими заболеваниями Генрих II и не обладал. Снова и снова монарх должен был менять свои планы и делать паузы в поездках, так как спорадические колики не давали ему возможности спокойно передвигаться по стране. Не каждый из приступов его болезни зафиксирован документально, но по количеству непредвиденных задержек на одном месте, возвращений с полпути в близлежащие резиденции можно судить об их частоте. Своеобразное, часто несправедливо оцениваемое несовершенство управления страной во времена Генриха II при ближайшем рассмотрении легко объясняется именно его хворями. Особенно это относится к военным действиям короля.

Если двор находился в путешествии, то королевский поезд насчитывал до тысячи человек (в военных походах – еще больше). Значительная часть – свита короля, прежде всего отборные воины: конные и пешие, а также персонал для обслуживания короля и его супруги, если она принимала участие в путешествии. Кроме того, выезжала придворная канцелярия с несколькими писарями. В канцелярии в основном работали монахи или клирики, владевшие искусством письма и речи, так как по закону все документы должны были готовиться на латинском языке. В эскорте короля непременно находилось несколько представителей духовенства для совершения разного рода церковных обрядов, необходимых в путешествии. Епископы, сопровождавшие короля, часто являлись очень способными военачальниками. Среди епископства на восточных границах, например, было очень много тех, кто лично водил воинов в походы против языческих племен славян. К свите короля относились также разного рода управленцы, камердинеры, стольники, гофмейстеры (маршалы), виночерпии. Причем, как представители знати, они имели собственный штат обслуги. Кроме того, в королевском поезде всегда присутствовали специалисты самых разных ремесел: портные, кузнецы, оружейники, шорники, плотники, лудильщики, егеря, сокольничие, курьеры, ломовые извозчики, а также псари.

Путешественники передвигались, как правило, на лошадях, однако королевский поезд имел в своем составе и повозки, куда грузили все необходимое в путешествии, палатки для сопровождающих и прочее имущество. Повозки тогда были одноосными, на двух больших шайбообразных деревянных колесах. Впрягали в них обычно волов. На оси монтировался простой, открытый сверху короб. Подобный экипаж не имел никаких рессор, и, естественно, путешествие на таком транспортном средстве ни какого удовольствия не доставляло. Зажиточные путешественники предпочитали в качестве транспортного средства лошадь.

Дороги находились в отвратительном состоянии (за исключением тех, что были проложены для передвижения войск еще во времена Римской империи) и пролегали по возвышенностям и холмам, огибая низины и водные преграды. Там, где возможно, отдельные участки пути преодолевали на лодках и кораблях по рекам. Эта часть путешествия, как правило, считалась самой приятной и удобной с точки зрения комфорта. Для ночлега двор предпочитал по возможности монастыри или епископские резиденции. Или добирался до ближайшего королевского дворца. Можно легко себе представить, какие дыры в продовольственных запасах того или иного монастыря оставляло даже непродолжительное пребывание двора. А уж если двор задерживался у них надолго!… В таких случаях сопровождавшие короля люди размещались в окрестных поселениях, чтобы облегчить бремя расходов принимающей стороны.

Подобная практика имела место и в королевских резиденциях, которые относились либо к персональным владениям монарха, либо являлись, как бы сказали сейчас, государственной имперской собственностью. Слово «пфальц» заимствовано из латинского языка и происходит от «палатинум» – так назывался дворец императора Августа, построенный по его приказу на Палатинском холме в Риме. Задолго до возникновения германского рейха франки строили «пфальц» – укрепления в таком стиле для защиты границ и усиления своей власти. Они копировали в общих чертах древнеримские образцы, носившие чисто военный характер. «Пфальцы» эпохи Каролингов уже не имели военно-оборонительного значения и со временем превратились в чисто королевские резиденции. Такие, как, например, Аахен, Ингельгейм или Франкфурт-на-Майне. Основной бум строительства дворцов приходится на период начала правления короля Генриха I. Вполне вероятным представляется предположение, будто Генрих I тем самым хотел создать систему независимого управления землями, которая предполагала подчинение только монарху. Однако его преемники опирались главным образом на сложившуюся систему церковного управления, из-за чего значение королевских резиденций резко упало.

Резиденция представляла собой автаркическую (независимую от ввоза) экономическую единицу. Она состояла из главной, или базовой, крепости с несколькими постройками для размещения монарха, большого представительного здания (дворца) для проведения собраний, совещаний и мероприятий исторического масштаба, а также дворцовой часовни и вспомогательных зданий. Во дворце на возвышении находилось место, где восседал сам монарх, облаченный в корону со всеми подобающими случаю символами и знаками королевской власти, когда участвовал в торжественной церемонии.

В королевских покоях дворца обязательно имелось калориферное отопление по римскому образцу, как, например, в Тилледе, или открытый камин для обогрева помещения.

Главную крепость окружали несколько передовых крепостей или поселений, где располагались мастерские, кузнечные цеха, цеха по выплавке металла, прядильные и ткацкие мастерские. К числу сооружений резиденции относились также защищенные площадки для размещения воинов, сопровождавших короля, где они разбивали палатки. Все продовольственные и вещевые хранилища с необходимыми для короля, сопровождающих его и гостей запасами находились вне основного комплекса строений. В большинстве случаев к владениям резиденции принадлежали близлежащие деревни с крестьянскими дворами, мельницами и лесопилками. Если вблизи имелось месторождение полезных ископаемых, то и рудники тоже находились в ведении резиденции. Объем сельскохозяйственной продукции, поставляемой к столу короля, строго лимитировался. Королевские резиденции являлись, таким образом, экономическими единицами с достаточно высокой производительностью. Это поддерживалось прежде всего за счет высочайшего уровня подготовки персонала и крайне строгой организации производственного процесса, во главе которого стоял пфальцграф.

Хотя Генрих II охотно задерживался в «пфальцах», по его непосредственному указанию была построена лишь резиденция Гослар, которая сначала в экономическом плане обеспечивалась резиденцией Верла. В Госларе во времена Оттонов уже находился королевский замок. Однако по указанию Генриха II напротив замка, на том месте, где сегодня стоит реконструированное импозантное здание дворца в салическом стиле, начали сооружать новый «пфальц». Позднее, когда в окрестностях горы Раммельсберг обнаружились месторождения серебра, дворец приобрел важнейшее значение в Германии.

О повседневной жизни двора Генриха II известно немного. Она представляется скорее по-монашески строгой и спартанской, размеренной, чем общественно активной. И показная роскошь служила лишь тому, чтобы представить пост, на котором служил человек, нежели самого обладателя этого поста. Конечно, праздники случались и при дворе Генриха II, однако придворный блеск, который при Оттоне I, его сыне Оттоне II и обеих императрицах – Адельгейде и Феофано был возведен в культ, едва ли играл важную роль при Генрихе II. Из-за набожности и болезней монарха вокруг царили скорее монашеский аскетизм и распорядок. Каков был личный вклад Кунигунды как королевы в организацию придворной жизни, не до конца понятно. Определенно она являлась прекрасной советчицей и помощницей мужа в том, что касалось вкуса. Определенно супруги хорошо гармонировали и в этой части совместной жизни. Искусство того времени во всех своих проявлениях, гак или иначе, служило интересам церкви. Исключение составляло, пожалуй, лишь ювелирное дело. И ремесла уже вступали в эпоху расцвета, но опять же в связи с религией или военными интересами. Об этом можно судить по сохранившимся великолепно изготовленным книгам, рукописным, но в великолепных переплетах, оружию и инструментам. Генрих II часто давал указания на изготовление религиозных книг высочайшего качества и дарил их монастырским библиотекам. Впрочем, обладание выдающимися произведениями ремесел и ювелирными изделиями было по карману лишь монарху или высшему сословию. Лишь очень небольшая прослойка простых людей могла позволить себе иметь ту или иную художественную ценность.

С распадом империи Каролингов в IX веке в искусстве наступил застой, в определенном смысле даже отчетливо наблюдаемый упадок. Сумятица времен заката эпохи Каролингов не давала никакого стимула для развития культуры и искусства, кроме того, не осталось и достойных ценителей искусства. Только когда господство Оттонов в восточных землях Франконии утвердилось достаточно прочно, искусства и культура под их защитой мало-помалу начали возрождаться из небытия и наметилось их, пусть и незначительное, развитие. В известном смысле свой вклад в это внесла церковь. Следствием этого стало то, что в искусстве эпохи Оттонов преобладали сакральные черты. В противоположность искусству эпохи Каролингов, ориентированному в основном на формы позднеримской антики и интегрировавшему в себе византийское влияние, в эпоху Оттонов возникает совершенно новый стиль – немецкий романский. Этот стиль отходил от элегантности и роскоши Каролингов, произведения приобретали простые и доступные формы. По воле художника зрителю предлагалось меньше эстетического наслаждения, содержание представляемого изображения должно было оказать большее воздействие. Едва ли архитекторы изучали романский стиль в Италии, но строить церкви в этом стиле начали и севернее Альп. Однако в противоположность построенному на юге эти архитектурные памятники выглядели как бастионы христианского учения, а в случае угрозы могли выполнять роль крепостей и защитить от нападения неприятеля. Романский стиль, гак как он развивался в особенности в Саксонии, должен пониматься как первое национальное направление в немецком искусстве; своим появлением и развитием это направление подтверждает существование совершенно нового государства, которое впоследствии назовут Германией. Именно благодаря саксонскому романскому стилю эпоха правления Оттонов остается узнаваемой и неповторимой в истории. Архитектура в империи Оттонов стала одним из важнейших и быстро развивавшихся видов искусства благодаря прежде всего масштабному церковному строительству. Так называемая архитектура гражданского строительства начинает развиваться только в эпоху салических императоров. Одним из первых образцов может служить дворец в королевской резиденции Гослар.

Определяющим отличием архитектуры эпохи Оттонов от архитектуры Каролингов считается наличие в церквах двух алтарей – восточного и западного. При возведении здания использовался аккуратно обработанный камень вместо небольших, грубо обтесанных камней. Все арки окон и порталов выполнялись в виде простых полукружий. В церквах обычно было типичным чередование от пилястра к колонне и от колонны к пилястру, за счет чего образовывались, как бы сами собой, боковой продольный неф и поперечный неф. Свод церкви в эпоху Оттонов стал еще более мощным, тяжеловесным. Следующий отличительный признак зодчества эпохи Оттонов – ввод такого архитектурного элемента, как крипта. Сохранившиеся примеры того архитектурного стиля можно найти в соборе и в Михаэлькирхе в Хильдесгейме, Випертикирхе в Кведлинбурге, соборной церкви в Гернроде, построенной по указанию маркграфа Геро, неотлучного спутника императора Оттона Великого, и соборной церкви Святого Пантелеймона в Кельне, где похоронена императрица Феофано.

Церкви построили специалисты одной из строительных артелей, называвшихся «баухютте». Выполнив заказ, они переезжали к месту следующего строительства. В такую артель входили следующие специалисты: архитектор, каменотес, каменщик, штукатур, плотники, столяры, кузнец, кровельщики подсобные рабочие. На такие бригады был очень высокий спрос, ведь работали в них люди с богатыми знаниями и опытом. Они имели, соответственно, очень приличные заработки, впрочем, не все работники были востребованы круглый год: в холодное время года, в морозы работы по кладке стен, штукатурке и т.п., естественно, не проводились. Архитекторы держали планы постройки церквей, что называется, в голове, их знания и опыт передавались в семье из поколения в поколение как самое главное наследство. В эпоху Средневековья многие династии строителей и архитекторов достигли большого уважения и славы.

В живописи в X и первой половине XI века царила религиозная тематика. Церкви были почти полностью расписаны фресками; сюжеты главным образом представляли великие свершения Христа или святых. К сожалению, из фресковой живописи того времени мало что сохранилось. Одно из немногих свидетельств – почти неповрежденные фрески в Георгскирхе на острове Рейхенау на Боденском озере. Но зато со времен Генриха II сохранилось достаточно образцов книг, имеющих художественное оформление в стиле живописи периода Оттонов.

Искусство репродукции существовало в зачаточном состоянии. Между тем Генрих II определенно обладал пониманием необходимости развития реалистичной живописи: ни у кого из династии Оттонов, кроме него, не осталось столько полотен такого рода.

Что касается продовольственного набора времен правления Генриха II, то можно утверждать – он был достаточно богат. Имелось мясо свиное, говяжье; вкушалась баранина и ягнятина, курятина, гусятина, мясо утки, дичь. Великое множество диких животных водилось тогда на просторах страны и поставлялось к столу. Лес давал также грибы и ягоды, разнообразившие меню. Рыба и раки водились в те времена в изобилии. Реки и ручьи были куда более полноводными, чем теперь. Рыба пользовалась большим спросом и поедалась в больших количествах во время постов. Уже тогда достаточно активно развивалась торговля сельдью. Ее поставляли в бочках с побережья Балтийского моря во внутренние районы страны. Другая рыба тоже пользовалась спросом, например, вяленая или копченая треска. Большинство из известных и употребляемых в пищу сегодня фруктов культивировались уже и в то время; зерновые – практически все: пшеница и рожь, овес и ячмень, просо и спельта, гречиха. Выращивались почти все известные сегодня овощи: огурцы, редька, салат, морковь, спаржа. Конопляное и льняное масло в кулинарии использовалось повсеместно. На царский стол непременно поставлялись молоко и сыр, а также вино, мед (напиток), пиво. Употреблялась соль. Натуральным подсластителем пищи являлся мед. Сахар тогда еще не научились изготавливать. Для сохранения продуктов использовались перекрытые и засыпанные землей ямы. Фрукты на зиму сушили, а мясо помещали в специальный пищевой рассол или коптили. Соль считалась дорогим продуктом, и использовать ее для консервирования было слишком накладно. Главным блюдом Средневековья оставалась каша, приготовлявшаяся из чего угодно: из овса, гречки, кукурузной муки, букового ореха или даже каштана. Блюдо могло быть приправлено самыми разнообразными специями. Широко применялись любисток и укроп, фенхель и чеснок, сельдерей и чабер, тмин и мята, шалфей и петрушка, лавровый лист и клоповник. Перца тогда еще не знали: он появился в эпоху крестовых походов, да и то был непомерно дорог.

Простой народ подавал к столу пищу и напитки в посуде из глины или дерева, а королевские особы пользовались оловянной и серебряной посудой. Ели, впрочем, все руками: и король, и простые крестьяне. Во время походов в Италию королевское меню разнообразили экзотические фрукты и овощи, выращиваемые на Средиземноморском побережье.

Одежда шилась из льняных или шерстяных тканей. Очень любили носить меха лисицы, горностая, куницы и, конечно, соболя. Только по особо торжественным случаям король и королева облачались в одежды из шелка. Такие материалы для простого народа в то время вообще были недоступны.

Номинально архиепископ Виллигис значился эрц-канцлером и должен был руководить придворной канцелярией, однако во времена правления Генриха II не исполнял этих обязанностей. Когда Генрих II начинал свое правление, архиепископ Петр Комский исполнял обязанности эрцканцлера по Италии, архиепископ Гариберт Кельнский – по Германии. Пребывание обоих господ на этих постах было для Генриха неприемлемым. Петр поддержал в Италии Ардуина I, а Гериберт – пфальцграфа Эццо, когда решался вопрос о кандидатуре короля после смерти Оттона III. Управление придворной канцелярией следовало срочно менять.

Первым руководителем придворной канцелярии в 1002 году Генрих II назначил Эгильберта, который в 1006 году стал епископом Фрейзинга. Затем почти два года пост занимал брат Генриха Бруно, ставший затем епископом Аугсбурга. Преемником Бруно стал Эберхард, первым возглавивший в 1007 году новое епископство Бамберг. Но при этом он остался ответственным и за придворную канцелярию.

В 1009 году в помощь ему дали второго канцлера – Гунтера, сына Экгарда Мейсенского. Когда умер архиепископ Виллигис, король возвел епископа Эберхарда в рейхсканцлеры империи. Это произошло в 1013 году. До того момента последний исполнял обязанности руководителя придворной канцелярии лишь формально. До 1023 года Гунтер оставался канцлером придворной канцелярии, затем стал епископом Зальцбурга. Его сменил на посту канцлера Удальрих, сохранивший свое положение и при преемнике Генриха II – Конраде II. Просматривая список канцлеров, можно легко заметить – попадание на службу в канцелярию означало для допущенных, как правило, старт головокружительной карьеры в ближайшем окружении монарха.

Со времен правления Генриха II до наших дней сохранилось более пяти сот различных официальных документов, к ним еще следует добавить четыре, авторство которых принадлежит супруге короля, Кунигунде. Документы эти достаточно красноречиво характеризуют стиль правления монарха. Содержат главным образом тексты дарственных, касающихся владения землями, или привилегий, которыми награждался адресат. Они дают отчетливую картину существовавшей в то время правовой системы и являются одновременно подлинными свидетельствами и источниками того времени. К сожалению, в них нет никаких интерпретаций повседневной жизни конкретных людей и дополнительной информации о злободневных происшествиях и событиях.

Генрих II вернулся к практике именования себя в официальных бумагах как «reх francorum atque longobardorum», от которой отказались в свое время его предшественники, именовавшие себя не иначе как «imperator romanorum» или «imperator Augustus». Возврат Генриха II к старой подписи, введенной в употребление Оттоном I, отражает его точку зрения на то, как следовало развивать систему управления в стране. Это означает в определенном смысле возврат к ценностям, заложенным Оттоном I Великим и, совершенно очевидно, имевшим для Генриха II определяющее значение. Нет никаких сомнений – он стремился их постичь и осознать. Тем не менее как правитель Генрих II все же придерживался собственного стиля руководства. Монарх был реально мыслящим политиком и понимал, что получил управление страной от духовидца, которым являлся Оттон III.

В первый период своего правления Генрих прежде всего окунулся в решение проблем, существовавших на востоке империи. Второй прошел под знаком борьбы с силами, стремившимися разрушить территориальное единство на западе. И лишь затем он обратился к так называемой итальянской проблеме. Отсюда прежде всего вытекают главенствующие пункты его плана сближения с церковью и усиление ее влияния. Он обеспечил стабильность в епископствах, наделив их определенными полномочиями и щедро одарив их, одновременно привлекая епископат к решению важнейших государственных вопросов. Он окончательно определил свое участие в управлении императорской церковью посредством полного контроля над назначением епископов и аббатов, при этом исключил участие соборного капитула в выборе епископов. Реформирование монастырей по бенедиктинским канонам он всецело поддержал (см. главу 13).

Генрих II управлял в основном не из своей вотчины, надолго покидая ее. Он стал первым немецким правителем, постаравшимся обеспечить свое пребывание и влияние во всех герцогствах. Данная практика означала сознательное и хорошо продуманное нововведение, продолженное его преемниками и сформировавшее империю. Впервые он созвал родовое собрание и провел хофтаг в Швабии. Он всегда стремился укрепить связи с епископством, равно как и с герцогами. Реконструкция и укрупнение основных королевских резиденций, таких как Ингельгейм, Аахен или Франкфурт, дополняли все перечисленные особенности политики Генриха II. Изменения, осуществленные Генрихом II и Оттоном III, позволяют делать вывод – по сравнению с их предшественниками эти монархи пришли к совершенно новому осознанию своей роли в управлении страной и своих обязанностей. Сюда, например, можно отнести непременный объезд Генрихом II всех герцогств рейха перед началом очередного похода в Италию. В Италии Генрих II подготовил только два документа, касающихся немецких подданных. Значит, такие документы он желал создавать только на немецкой земле. Все остальные правители рода Оттонов куда чаще готовили документы, касающиеся дел в рейхе, в Италии.