Текст книги "Немецкая пехота. Стратегические ошибки вермахта. Пехотные дивизии в войне против Советского Союза. 1941-1944"

Автор книги: Максимилиан Фреттер-Пико

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

V
Благодаря дезинформации противника о замысле и времени переправы через Днепр та осуществляется на быстроходных катерах и с использованием дымовых боеприпасов на день раньше срока, а также при более значительном плацдарме, чем это было предусмотрено приказом

Следующей задачей дивизии, которая перешла под командование 52-го армейского корпуса (генерал пехоты фон Бризен (погиб в бою), было продвижение вперед. Нужно было как можно быстрее добраться до Днепра, чтобы лишить противника возможности перегруппироваться и занять оборону за этой крупной водной преградой. Затем дивизия должна была максимально быстро форсировать реку и создать плацдарм, чтобы после наводки моста сильные танковые соединения сразу могли перейти на восточный берег для участия в сражении за Киев.

Внешний вид войск сильно изменился, но их спутниками остались пыль и жара. Чтобы поберечь людей и лошадей, марши снова совершались поздно вечером, ночью и рано утром. Днем войска делали привал, широко рассредоточившись, в скудной тени полностью созревших кукурузы, злаковых культур и подсолнечника. По-прежнему опережая войска, передовой отряд был уже на берегу реки, где он тут же на месте получал от меня подробные указания относительно разведки. Ширь ландшафта, по которому медленно и таинственно течет огромная древняя река (с ее берегами, поросшими лесом и кустарником, большими островами и песчаными отмелями), произвела огромное впечатление на дивизию. Впервые нами овладело чувство одиночества и заброшенности на огромных пространствах этой страны. Поставленная задача казалась сверхтрудной. Тотчас мы с подъемом взялись за ее тщательное выполнение. Результаты разведки передового отряда очень облегчили проведение разведки всеми родами войск, так что командование дивизии располагало всеми данными, необходимыми для принятия решения.

Как и во всех реках, которые текут к западу от Урала с севера на юг, западный берег господствует над местностью. Поэтому наблюдение с немецкой стороны проводилось после обеда, когда солнце, подобно прожектору, находилось за спиной. В качестве места переправы для дивизии было определено место, где требовалась полная маскировка. Обширное, протяженное селение Дериевка протянулось перпендикулярно реке, что делало любое движение незаметным для наблюдателя с противоположного берега. Перед селением в реке находился большой, покрытый растительностью остров, на котором вражеские силы окопались на выдвинутой вперед позиции прикрытия, превосходно замаскированной. Этот бастион нужно было взять как первый мостик через реку, чтобы получить возможность обозревать вражеский берег. Это можно было сделать лишь за счет внезапности и введения противника в заблуждение.

Схема 6.Переправа через Днепр 31 августа 1941 г.

2-й батальон 207-го егерского полка был бесшумно переброшен ночью на исходную позицию у реки, напротив северной оконечности острова. В это время разведывательные дозоры продемонстрировали свет противнику, находившемуся на южной оконечности острова, удаленной на расстояние около 1000 м, инсценировали шум и обстреляли очередями эту часть острова. Уже днем из-за усиленной активности разведывательных дозоров внимание противника было привлечено к этому месту. Подготовленные в деревне надувные лодки и другие подручные переправочные средства были бесшумно доставлены батальону на исходную позицию, чтобы егерская рота, усиленная саперным подразделением и выдвинутыми вперед артиллерийскими наблюдателями, могла переправиться в качестве первого эшелона широкого фронта через 200-метровый рукав реки с несильным течением. Операция полностью удалась. Рота создала на острове плацдарм, который внимательный противник не раз атаковал ночью. Все атаки были отбиты, несмотря на непросматриваемую из-за кустарника и перелесков местность. Ночью были переправлены другие роты путем челночного движения плотов из подручных средств, так что до утра 29 августа на острове обосновался один батальон. Однако настал момент выполнить самую трудную задачу: очистить весь остров от врага. На непросматриваемой, лесистой территории егери должны были заранее подготовиться, создав боевые группы с сильной разведкой. Боевым группам были приданы саперы и роздано по возможности максимальное количество тяжелого оружия, чтобы каждая группа, предоставленная самой себе, могла выполнять свою задачу или даже поддерживать соседей. Противник сражался очень упорно и пытался снова и снова атаковать с фланга. Однако после того, как удалось переправить на остров легкие гаубицы, которые, как пехотные орудия, могли действовать прямой наводкой, были уничтожены около двух батальонов советских войск. После этого задача нашей артиллерии ограничивалась тем, чтобы помешать противнику перебросить подкрепления на остров с восточного берега. Она не могла помочь своим батальонам, так как не было возможности вести наблюдение. Однако и в бою среди кустарников и в лесистой местности егери превосходили своего врага. Таким образом, тщательная подготовка боевых групп для действий в населенных пунктах и в лесах снова принесла свои плоды.

В соответствии с принципом, согласно которому удар следовало наносить там, где противник меньше всего ожидает его, я после тщательной рекогносцировки решил осуществить переправу с острова, которая для противника была неожиданной. Несомненно, что русские принимали во внимание возможность дальнейшей переправы с острова, так как отсюда до берега всего приблизительно 600 метров. Поэтому они подвергали остров постоянному обстрелу из артиллерийских орудий и противотанковых пушек. Их наблюдатели были чрезвычайно внимательными. Однако наши егери умели превосходно маскироваться.

На вражеском берегу можно было ясно различить сильные береговые укрепления с амбразурами. Эти сооружения выводились из строя фланговым огнем хорошо замаскированных отдельных орудий, а также противотанковых пушек по амбразурам. Дивизионная артиллерия также вела пристрелку по расположенному напротив острова участку вражеского берега, так что, вероятно, у врага усиливалось впечатление предстоящей переправы в этом месте. В это время в северной части селения, выше острова, после того как штурмовые группы 207-го егерского полка были соответствующим образом распределены и ознакомлены со своими задачами, осторожно спускались на воду штурмовые лодки. Местную противовоздушную оборону (ПВО) обеспечивала приданная зенитная батарея. Штурмовые группы молниеносно сели в лодки, которые неожиданно 31 августа 1941 г. в 14 часов стали пересекать излучину реки шириной около 1500 м. Это происходило одновременно под защитой дымовой завесы вражеского берега, поставленной огнем дивизионной артиллерии, которая тем самым должна была помешать вражескому наблюдению. Саперы штурмовых групп, стоя прямо под огнем вражеских пулеметов и противотанковой артиллерии, твердой рукой направляли свои штурмовые лодки на широком фронте в направлении вражеского берега. Повсюду высоко поднимались маленькие фонтаны от пуль пулеметов и многочисленных снарядов противотанковых пушек противника. Хотя в штурмовых лодках и были пробоины, они сразу заделывались заготовленными затычками. Лодки уверенно плыли к берегу.

Штурмовые группы, защищенные огневым валом своей артиллерии вокруг участка десантирования, вклинивались в ближнем бою в позиции противника. Огонь артиллерии должен был помешать контратаке противника на участок высадки десанта. Несмотря на упорное сопротивление, удалось вклиниться в береговые укрепления, что привело к возникновению плацдарма у селения Боцулы, причем создание этого плацдарма было намечено командованием 52-го армейского корпуса лишь на 1 сентября. Населенный пункт Боцулы был взят. Тем временем переправа продолжалась. Под вечер завершилась высадка всего 204-го егерского полка, и плацдарм значительно расширился. На широком участке фронта через Днепр было налажено интенсивное транспортное сообщение, и вскоре на другой берег реки был переправлен также один артиллерийский дивизион. Я находился на плацдарме в 204-м егерском полку, который повел к имевшим ключевое значение высотам у селения Пидгоры, которые были взяты в результате стремительной атаки, несмотря на насыщенность местности вражескими пулеметными гнездами вплоть до гребней этих высот.

Эта атака завершилась удивительно быстро с незначительными потерями по сравнению с потерями советских войск, которые еще не пришли в себя! До вечера высоты оказались полностью в руках дивизии, что лишило противника какой-либо возможности вести наземное наблюдение за происходившим на плацдарме. Обратила на себя внимание активность советских штурмовиков и бомбардировщиков в районе плацдарма, посадки и высадки десанта, которые впервые атаковали с воздуха волнами и в довольно большом количестве. Против них очень успешно действовала расположенная на западном берегу зенитная батарея, так что наши потери, с учетом приказа о максимальном рассредоточении и маскировке, были терпимыми. Зенитная артиллерийская батарея несколько раз поразила воздушные цели, что воодушевило наши войска. Насколько незначительной численность наших военно-воздушных сил была уже тогда, следовало из того, что ударная авиация использовалась только в направлениях главного удара; ее заметно не хватало для поддержки тех наземных войск, которые вели тяжелые бои. При этом германские военно-воздушные силы настолько превосходили советскую военную авиацию по уровню боевой подготовки, что часто появление лишь одного или двух немецких самолетов сразу заставляло русских освободить небо (последнее из той же серии басен, что и уже рассказанные. – Ред.).

Вечером этого дня (31 августа 1941 г.) дивизия смогла доложить, что она создала плацдарм шириной 3 км и глубиной 3 км, и тем самым путь для танковой группы (1-я танковая группа. – Ред.)через Днепр был открыт. Сразу же началась наводка моста с западного берега на остров и с острова через реку на восточный берег прибывшими саперами армии и армейского корпуса. Саперы дивизии были полностью использованы для создания паромной связи. Дивизия удостоилась особой признательности командующего 17-й армией. Она, как было сказано, «превзошла все ожидания». Ей первой из дивизий удалось 31 августа 1941 г., за день до намеченной приказом по армии даты начала наступления, неожиданно форсировать Днепр и создать плацдарм, по ширине и глубине превосходивший запланированный. Этим она также существенно облегчила переправу других дивизий. Корпус смог 1 сентября 1941 г. воспользоваться ее успехом.

Быстрое решение на основе личной тщательной рекогносцировки и понимание того, что и в этом случае только с помощью дезинформации и отвлечения сил противника можно добиться быстрого успеха, привели к победе при незначительных потерях. Задымление вражеского берега с целью помешать вражеской визуальной разведке помогло переправе на штурмовых лодках и привело противника в замешательство. Войска снова превосходно адаптировались к ситуации и с большим подъемом выполнили трудную задачу. Командиры в таких случаях должны быть на решающих участках фронта, чтобы самим наблюдать за развитием событий и руководить боевыми операциями.

VI
Успешные оборонительные бои на Днепровском плацдарме и борьба с танками. 1-13 сентября 1941 г.

Наша дивизия вместе с соседними в результате дальнейших атак расширила свой плацдарм для всего армейского корпуса, так что советские войска не могли больше обстреливать из артиллерийских орудий прямой наводкой пункт переправы и мостовую переправу. 97-я легкая пехотная дивизия вместе с соседними – 100-й легкой пехотной дивизией слева (генерал-майор Занне) и 76-й пехотной дивизией справа (генерал-лейтенант де Ангелис), с 1 до 13 сентября 1941 г. вела тяжелейшие оборонительные бои за созданный плацдарм. Так как танковые соединения не подошли, потому что они наступали в другом месте, севернее Кременчуга, с целью окружения Киева, то пехотные дивизии были вынуждены снова одни вести неравную борьбу против танков противника.

Схема 7.Оборонительные бои на Днепровском плацдарме с 1 до 13 сентября 1941 г.

На плацдарме 52-го армейского корпуса находились лишь три дивизии – одна пехотная и две легкие пехотные, причем последние две имели лишь по два полка и более слабую артиллерию, чем обычная дивизия. Со всеми наличными резервами, поддержанные танковыми бригадами, русские устремились в беспрерывные массированные атаки на растянутые немецкие позиции. Ведь Сталин приказал, чтобы русские войска в любых обстоятельствах удержали Днепр и уничтожили переправившиеся части врага. Снова и снова противнику удавалось вклиниваться в оборонительные позиции, в которых немецкие войска занимали лишь опорные пункты из-за слишком растянутого фронта. Однако благодаря немедленным или подготовленным контратакам одних лишь слабых резервов, поддержанных артиллерией, советские войска постоянно отбрасывались назад. Их пехота оказывалась отрезанной от танков. Больше неприятностей причиняли прорывы их танков, которые, поддержанные многочисленными самолетами-штурмовиками, неоднократно доходили до командного пункта дивизии. Тогда в бой вводились две приданные батареи зенитной артиллерии, эшелонированные в глубину для противотанковой обороны, вместе с несколькими легкими гаубицами. Настильный быстрый огонь зенитных орудий, которые, несмотря на их высокую конструкцию, при хорошей маскировке и фланговом использовании едва ли могли быть засечены, превращали их в этот период кампании в превосходное противотанковое оружие. Особые штурмовые группы егерей и, прежде всего, саперов, применяя боевые заряды и мины, участвовали в уничтожении танков, особенно тех, которые, оторвавшись от своей пехоты, продолжали прорываться. Причем немцам пригодилось то, что русские на восточном берегу Днепра предусмотрительно проделали всюду только узкие проходы в своих противотанковых рвах. Поэтому их танковые атаки были возможны только на определенных участках.

В неравной борьбе против противника, превосходившего в численности личного состава и вооружении (только в танках и то временно. – Ред.),немецкие войска после первых успехов в противотанковой обороне охватил прямо-таки спортивный охотничий азарт. Танковой боязни, которая раньше могла охватить пехотинцев, больше не было. Пехотинцы снова и снова находили новые возможности и средства для обороны. Всюду штурмовые отряды выслеживали танки, чтобы уничтожить их. Только такой наступательный настрой всей дивизии на уничтожение танков принес ей большой успех. Только такая воля и исполнение всех приказов оказались сильнее массированных танковых атак.

На эту почти невероятную эффективность немецких пехотных дивизий Верховное командование не обратило того внимания, которого они заслужили. На слишком растянутый участок фронта трех дивизий на плацдарме непрерывно наступали от 4 до 6 мотопехотных дивизий, 4 кавалерийские дивизии, 3 танковые бригады и 1 танковый корпус. Одна лишь 97-я легкая танковая дивизия подбила 138 танков за 14 дней оборонительных боев (во всей грандиозной киевской оборонительной операции (7 июля – 26 сентября 1941 г.) советские войска потеряли 411 танков и САУ – к сожалению, после неудачного исхода пограничных сражений, где была потеряна основная масса боевой техники, танков в Красной армии оставалось сравнительно немного. – Ред.) – действительно значительно достижение дивизии, исполненной высокого боевого духа. Общее число вражеских танков, уничтоженных 97-й легкой дивизией с начала Восточной кампании и до окончания этого оборонительного сражения, достигло 270.

Эти бои доказывают, прежде всего, что моральное состояние и осознание своих боевых возможностей в боеспособной дивизии являются решающим фактором в борьбе за победу. Один лишь материальный фактор не предопределяет ее исход!

С другой стороны, оборонительные бои показали с прискорбной ясностью, что пехотным дивизиям не хватало мощных самоходных противотанковых орудий. Просьбы об обеспечении ими дивизий никогда не удовлетворялись.

Эти орудия обошлись бы дешевле, чем штурмовые орудия, которые весьма оправдали себя, но которыми несправедливо больше обеспечивали танковые войска, чем пехотные дивизии. Производство в большем количестве самоходных артиллерийских орудий позволило бы обеспечить германские сухопутные войска оборонительным оружием, которое, будучи подвижным и эшелонированным на участках сосредоточения основных оборонительных усилий, позволило бы остановить (позже, на втором этапе войны. – Ред.) главные силы советских танковых войск. Многие операции на Восточном театре военных действий проходили бы иначе, тем более что сконцентрированные танковые войска могли бы использоваться более оперативно и не должны были бы столь часто служить «пожарной командой». Обнаружилось, насколько мало (если вообще никак), Верховное командование прислушивалось к совету испытанных и опытных командиров. Несмотря на энергичные протесты, в последней трети войны пехотные дивизии получили много слишком тяжелых противотанковых орудий на механической тяге. Боевой расчет едва был в состоянии передвигать такие орудия, снятые с передка. Конечно, мобильные, хорошо обученные противотанковые части, которые знают, как вести борьбу с танками на обширной территории, даже сегодня могут быть победителем на поле боя, тем более что современное противотанковое оружие стремительно развивалось. За пренебрежительное отношение к пехотным дивизиям в ходе Восточной кампании Германия жестоко поплатилась.

VII
Тактическое использование дымовой завесы как решающего боевого средства для захвата плацдарма. 30 сентября 1941 г.

Продолжая преследовать разгромленного, быстро отступавшего противника, дивизия 30 сентября 1941 г. в теплую погоду, типичную больше для позднего лета, достигла реки Берестовая под Красноградом, к юго-западу от Харькова. На лесистом высоком южном берегу располагались значительные по численности советские войска. Им не удалось разрушить деревянный мост через заболоченный участок реки шириной в 600 м. Этому нужно было и дальше препятствовать, потому что снова дивизия должна была захватить плацдарм, с которого затем одной танковой дивизии следовало установить связь с наступавшими дальше на юге танковыми соединениями.

Схема 8.Захват плацдарма под Красноградом с использованием дымовой завесы 30 сентября 1941 г.

Приданный полк (178-й пехотный полк, полковник фон Уккерман) окопался на железнодорожной насыпи – возвышенном месте, откуда можно было очень хорошо осуществлять визуальную разведку. Днем на немецкой стороне не проявлялось никакого движения. Противник обстреливал все, особенно снайперы, которых, заранее замаскировавшихся, почти невозможно было обнаружить в лесу на берегу. Наша артиллерия вынуждена была довольствоваться огневыми налетами на село или на участок леса, где обнаруживалось передвижение противника. Вражескую артиллерию невозможно было засечь, потому что она была превосходно замаскирована. Не проводилась звуковая разведка, не было самолетов разведывательно-корректировочной авиации. В этой местности не хватало наблюдательных постов оптической разведки.

Нужно было, прежде всего, помешать уничтожению русскими моста ночью. Это удалось в лунную ночь благодаря напряженной подготовке штурмовых групп на мосту и около него. Однако плацдарм еще не был создан. Фронтальная атака через мост даже ночью была бы кровопролитной, если вообще прошла бы удачно. Попытки двух других дивизий уже потерпели неудачу. Охват противника путем переправы в другом месте оказался невозможным, так как широкая пойма реки была сильно заболочена и непроходима.

30 сентября 1941 г. над рекой светило солнце и дул легкий ветер с востока. Неожиданно после тщательной рекогносцировки главной линии обороны с железнодорожной насыпи мне пришла в голову мысль: здесь можно добиться чего-либо только с помощью дымовой завесы!

Срочно вызванный командир 97-го танково-саперного батальона (подполковник Отте, пал в бою) сообщил, что имеются дымовые шашки и метеорологическая обстановка благоприятна для постановки дымовой завесы. Он получил приказ так разместить дымовые шашки, чтобы исходная позиция дивизии, мост и участок реки в 2–3 км были задымлены. Под защитой дымовой завесы должна была быть проведена неожиданная атака штурмовых отрядов через мост.

План полностью удался. За короткое время широкая речная долина, включая мост, была охвачена задымлением, которое распространилось вверх по реке. Этим моментом воспользовались боевые группы егерей. Прежде чем противник опомнился, они провели атаку через мост и достигли окраины села. Они закрепились здесь и продвигались вперед, ведя ожесточенный бой за отдельные дома. Сигнальные ракеты указывали их путь. Враг из-за дымовой завесы оказался в замешательстве и был застигнут врасплох, так что вскоре мы заняли село. Под покровом дымовой завесы, которая постоянно поддерживалась, удалось переправить на вражеский берег 207-й егерский полк, части 178-го пехотного полка, разведывательный отряд, так же как артиллерийский дивизион 81-го артиллерийского полка. Потери оказались незначительными, так как противник, ослепленный дымом, не поразил ни мост, ни другие цели, тем более что возможные потери среди своих от такого беспорядочного огня вслепую оказались бы высокими. Таким образом, задача была выполнена, плацдарм – создан, как и предпосылка для уничтожения одной из двух дивизий вражеской группировки.

На плацдарме я обсудил с командиром 207-го егерского полка вопрос о наступлении на юг, намеченном на следующее утро. Около 24 часов дивизия получила приказ оставить плацдарм из-за изменения обстановки, хотя она должна была бы располагать свободным временем. Большое напряжение для войск! Но я знал, что мог потребовать от егерей даже отказа от победы и что это задание будет так же пунктуально выполнено. Я решил недолго думая, что под покровом ночи этот усиленный егерский полк сразу отступит через мост и отойдет в направлении Краснограда. На рассвете 1 октября последний человек из числа тех, кто создал плацдарм, снова прошел по мосту. Этот отход также прошел почти без потерь. Арьергард превосходно замаскировал отход дивизии.

Отважным егерям за менее чем 24 часа удалось осуществить важный в оперативном отношении переход через широкий заболоченный участок реки, преодолев сопротивление противника, занимавшего сильные оборонительные позиции, и в соответствии с приказом совершить отвод войск. Отношения полного доверия связывали командование и войска. Использование дымовой завесы принесло успех при минимальных потерях.

Неоднократно во время войны мои мысли возвращались в мирные времена. В 1937 г. я сопровождал в поездке начальника Генерального штаба сухопутных войск генерал-полковника Бека. Тогда обсуждался вопрос о переправе армии через реку Рейн. Я предложил поставить дымовые завесы в нескольких местах Рейна на протяжении приблизительно от 8 до 10 км. При такой маскировке обороняющийся почувствует неуверенность, и она затруднит его действия. Препятствия в виде реки больше не существует. Эффект неожиданности позволит осуществить любую переправу. Я не подозревал, что этот метод найдет широкое применение в России.