Текст книги "Идеальные отношения (СИ)"

Автор книги: Максим Высоцкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

Застолье началось, как обычно, с поздравлений и тостов. Пили, конечно, за Женю и Марину. За столом звучали слова, вроде: идеальная пара, примерные супруги, показательные отношения. Я при этом, невольно ловил взгляды Жени, который, словно что-то хотел мне сказать, но не мог, в силу тех обстоятельств, что укрыться нам было негде. Я замечал, что он немного нервничает. Но, судя по поведению Марины, суетливо носящейся с тарелками, от плиты к столу, и широко улыбающейся, в перерывах на тосты, я был единственным, кто замечал его нервозность, и знал причины.

Позже, вечеринка потихоньку стала превращаться в обычную пьянку, как и всегда бывает. Пили уже беспорядочно, иногда, даже без тостов. Вино и шампанское, заменили водкой. Разговоры про "молодых", сменились на актуальные темы: быт, работа, дети. Потом, весь состав и вовсе разбился на клубы по интересам. Женская половина отправилась в зал смотреть свадебное видео; в спальне, за компьютером, нашли себе приют Антошка с Дашкой, а мы втроем, остались сидеть на кухне, и вести свои "мужские" разговоры. Правда, в разговоре в основном, участвовали только двое: Женя и Костя (так звали друга семьи), а я больше молчал.

Вскоре, вся компания, кроме детей, снова объединилась за одним столом. Впечатленные просмотром видео, девушки, опять стали предлагать тосты за совместную жизнь, за любовь, за "долго и счастливо". Тема свадебной лирики не покидала нашу компанию вплоть до окончания вечеринки, о которой нас оповестили все те же Антошка с Дашкой. Уже было поздно, и им было время ложиться спать. Еще немного посидев, и опрокинув пару рюмок "на коня", все стали собираться по домам. Прощанья с поцелуями, крепкими объятьями и приглашениями в гости в следующий раз, ознаменовали окончательный финиш сегодняшнего мероприятия. Все разъехались по домам.

Оля в этот раз осталась ночевать у меня. Как оказалось, и этот момент она спланировала. В гости, она сразу взяла с собой необходимые принадлежности личной гигиены: зубную щетку, крема, ночную рубашку. По дороге домой, она много говорила про сегодняшний вечер. Долго восхищалась Мариной и Женей, говорила, что завидует их жизни, что хотела бы тоже вот так вот жить вместе, завести ребенка, принимать гостей. Хотя, ее слова были больше похожи на мысли вслух, и не имели прямого адресата, я все же положительно кивал ей в ответ, чтобы не создалось впечатление общения «тихо сам с собой». Но, старался не разглагольствовать на эту тему, пытаясь в нужные моменты отмалчиваться, делая вид, что занят дорогой.

Оказавшись дома, мы почти сразу завалились в кровать. То ли от усталости, то ли от количества выпитого спиртного, Оля тут же уснула. У меня заснуть не получалось. Немного полежав, я тихонько встал с кровати, и направился на кухню. По пути я захватил свой дневник, отыскав его среди книг на полке, где я прятал его от Оли. Заварив кофе, я устроился за столом, как всегда опершись спиной об стенку, и закинув ноги на соседний стул. Закурив, и отпив немного горячего кофе, я открыл свой дневник на чистой странице:

"… Семейная жизнь. Невольно задумаешься о ней, побывав не мероприятии, вроде сегодняшнего. Казалось бы – та же жизнь, что и всегда, только еще с одним человеком вместе. Вроде бы, ничего страшного. Мы часто живем с кем-то, при этом, даже не расписавшись. Часто, мы оставляем ночевать кого-то у себя, и сами остаемся у кого-то. Но, ведь это не на долго! А семейная жизнь – навсегда! Подумать только, навсегда! Выходит, что до конца жизни, ты будешь находиться в компании одного и того же человека. И что бы там не говорили, что не пророчили, ведь все равно, разделяя одну крышу над головой, придется делиться и своей свободой тоже. Да, много чего придется делать, чего не делал ранее: уступать, прощать, жалеть, терпеть…. Любить? По сути, это и есть любить – прощать и терпеть…. Ведь если этого не делать, никакой совместной жизни не получится. Выходит любовь – это жертвы? А совместная жизнь – это способ проявления любви? Откуда тогда возникает желание идти на жертвы? С чего вдруг человеку – существу гордому, вдруг захочется переступать через свою гордость? Откуда возникает потребность любить? Неужели, это все лишь инстинкт создания семьи и размножения, скрытый за красивым словом "любовь"? Получается, что логическая цепочка проста: потребность размножения ведет нас к созданию семьи, не минуя при этом "любовь", как средство…"

Я перечитал написанную заметку несколько раз, и закрыл дневник. Двумя большими глотками я допил оставшийся в чашке холодный кофе, и закурил. Продолжая размышлять на тему семейной жизни, я в итоге пришел к выводу, что думать о ней, и жить ей, наверное, разные вещи. Тяжело судить о том, где не был.

Я взглянул на часы. Уже было начало 2 ночи. Зевая и потирая глаза, я открыл холодильник, чтобы найти что-то, чем можно было бы запить приторный привкус кофе во рту. Ничего не обнаружив, в том числе и еды тоже, я понял, что мне предстоит еще, ночная прогулка в супермаркет, дабы обеспечить завтрак милому созданию, мирно покоившемуся у меня в кровати.

Время неутомимо мчалось вперед. Часы превращались в дни, дни в недели, недели – в месяцы. За понедельником наступал четверг, за пятницей – воскресенье. И так 4 раза в месяц. Благо, что у времени к нам еще осталась частичка благосклонности, и мы не так явно замечаем, как месяцы превращаются в годы. Иначе всю человеческую жизнь можно было бы расписать всего несколькими ее моментами. Благо, что год мы делим на 4 сезона, ввиду чего, мы можем хоть как-то отслеживать течение времени. Благо, что есть календарь, который наглядно демонстрирует нам наличие дней в месяце, а месяцев в году.

Сегодня было 20 Декабря, Суббота. Об этом я вспомнил утром, когда проснулся. На этот день, у нас с Олей был запланирован поход по магазинам. Цель, как и всех: успеть накупить всего к Новому Году.

Предыдущие два месяца прошли довольно монотонно, поэтому и незаметно. Дни были похожи один на второй, а второй на третий, и т. д. Просыпаясь, каждое утро, я все чаще наблюдал рядом Олю. Кроме того, я больше привык просыпаться с ней, нежели без нее. Ее утреннее присутствие, как минимум избавляло меня от ежедневной рассылки сообщений, с пожеланиями "доброго утра", но вслед за собой, привело новую задачу. Теперь мне необходимо было делать вид, что я тоже собираюсь на работу. Ко всему прочему, я еще и отвозил Олю, к ней на работу, и забирал тоже. Хотя и это, длилось не очень долго. Вскоре, она все же воплотила свою мечту, и купила себе долгожданный Опель Корса. И через некоторое время, благодаря моим урокам вождения, и ее курсам, она могла добираться до любого места без моей помощи. Где Оля взяла не достающую сумму на машину, она мне не сказала. Но, видя то, как она избегала этой темы, я не спрашивал.

В моей квартире появилось много новых вещей. Я не беру во внимание зубную щетку и четыре полотенца с тапочками. Это были: несколько толстенных библий 3Д моделиста, куча одежды, тесно занявшей половину моего шкафа, гора какой-то рабочей документации, и ее ноутбук, по-соседски разместившийся рядом с моим, на столе. Кроме того, теперь в доме стали появляться правила. В комнате уже нельзя было курить, у вещей появились "свои" места, ложиться спать поздно ночью – тоже не рекомендовалось. Приход Антонины Сергеевной, уже определился более точным временем. Если раньше она могла навестить меня как утром, так и вечером, то сейчас – только днем, когда Оля на работе. Зато, у меня появился шанс научиться готовить, потому, как статьи я окончательно забросил, и у меня стало еще больше свободного времени.

Мое ежедневное расписание приобрело более стабильный характер. Каждый день, кроме выходных, начинался с будильника в 7-30 утра. Мы с Олей поочередно принимали душ, потом завтракали, и она уезжала на работу. Я теоретически, выезжал немного позже ее, а практически – я снова ложился спать. Позже, днем, как обычно: визиты в "Эспрессо", встречи с Колей, Олесей, или просто прогулки по городу. Если же я оставался дома, то я в основном, проводил время в Интернете, или за своим дневником. За последний месяц, я значительно пополнил запас своих заметок. Я много думал, и все свои мысли я старался изложить на бумаге. Это касалось и моей жизни лично, жизни окружающих меня людей, и просто "живые" размышления. Я писал, даже ночью, когда Оля засыпала. Едва я начинал слышать знакомое, ритмичное посапывание, я тихонько отправлялся на кухню, вооружившись своей записной книжкой.

Вечерами, мы с Олей часто просиживали за своими ноутбуками. Она работала, а я, либо писал (только уже в электронной форме), либо сидел в "сети". Если же у Оли работы не было, то мы могли съездить куда-нибудь поужинать, просто прогуляться, либо же остаться дома, и смотреть телевизор.

Примерно два раза в неделю, Оля оставалась ночевать у себя дома. Она объясняла это тем, что иногда ей хочется побыть одной. Или просто случалось так, что заказы по работе, было невозможно выполнить, без всего запаса ее материалов, который в своем большинстве оставался находиться в ее съемной квартире. Про полный переезд Оли ко мне, пока речь не шла. Хотя, незаметно, но уверенно, все двигалось именно к этому.

Сейчас мне казалось, что я живу двумя жизнями. Одна – это где я с Олей, а вторая – где я так же пишу книги, живу сам, и пью кофе в "Эспрессо". Я совмещал в себе два разных человека. Один из них, уже почти определился в выборе второй половники, и привыкал к новому образу жизни. Второй, упорно продолжал смысловые поиски бытия, довольствовался одиночеством, и мечтал увидеть Нину. Я отдавал себе отчет в том, что для одного из меня, в принципе, уже перестало существовать такое понятие, как "я", или "она". Теперь появилось "мы". Мы думаем, мы собираемся, мы считаем…. Везде и для всех – мы. И я всем нутром своим понимал, что "мы", в скором будущем может перестать быть понятием временным, и перерастет в постоянное, возможно узаконенное и засвидетельствованное. И тогда, второе "я", просто перестанет существовать. Останется только "мы"…. В худшем же случае, я снова останусь "я", но при этом навсегда потеряю "мы" с Олей.

Я не отдавал предпочтения ни тому, ни другому варианту. Скорее, я даже терялся между ними. Просыпаясь с Олей, я думал, что это не долговечно, и скоро закончится, как и все заканчивалось когда-то. Но в ее отсутствие, мне не хватало ее, и я ждал ее с работы. Просыпаясь с ней, я мог долго смотреть на нее, спящую, и не желать никого более, видеть рядом. Но в ее отсутствие, я ценил каждую тихую минуту, и наслаждался одиночеством.

Бизнесмен, из жизни Оли так и не исчез. И не смотря на то, что практически все время, не считая рабочего, мы с Олей находились вместе, она все же умудрялась с ним, иногда встречаться. Насколько часто это происходило, я не знал. Но несколько раз я лично убеждался в том, что он забирал ее с обеденного перерыва на своем черном джипе Prada, и они ехали в близлежащую кофейню. Я в это время находился рядом с ее работой, также ожидая ее на обеденный перерыв. Только вот разница была в том, что я не предупреждал ее о своем приезде, а бизнесмен, судя по всему, предупреждал. Кроме того, я стал обращать внимание на то, что у Оли, часто появлялись новые вещи. В основном это была бижутерия, косметика, иногда, одежда. При чем вещи были довольно стоящие, брендовые. Сама себе, она их явно позволить не могла. Их стоимость была довольно прилична, а если учитывать, что ей надо было выплачивать кредит за машину….

Стараясь не подозревать Олю в чем-либо, и не пытаясь поймать ее на каком-то проступке, все скрытые ей факты, каким-то случайным образом ставали для меня явными. Многое из того, что она пыталась от меня утаить, в итоге всплывало, и я узнавал об этом. Я продолжал молчать, и ничего не высказывать ей. Оля продолжала верить в то, что я верил в ее слова.

Позже от Олеси я узнал, что деньги на машину, Оля взяла, все у того же бизнесмена. Хотя для меня это была не новость. Об этом я догадывался, потому, как Оле, кроме как у него и меня, взять было больше не у кого. А узналось все благодаря случайной встрече Олеси с Марго в одной из кафешек. Марго была со своей подругой Машей, официанткой из "Rio". Они втроем выпили кофе, и в процессе общения, Марго на примере своей знакомой, рассказала, как выгодно сейчас брать машины в кредит. Маша же в свою очередь добавила, что деньги этой знакомой одолжил ее ухажер, и что она, частенько видит их у себя, в "Rio". Олеся, поняв, что знакомая эта, скорее всего Оля (т. к. про машину Оли я ей рассказывал), решила, что ухажер этот, никто иной, как я. И при следующей же встрече со мной, она невольно выложила всю информацию про Олю. Каково же удивление ее было, когда я прояснил ей всю ситуацию. Поняв, что деньги Оля взяла у бизнесмена, про которого мне пришлось рассказать ей, и что Оля, с ним частенько видится (по словам Маши), Олеся ничего не смогла мне сказать, лишь вопросительно глядя на меня несколько минут, заключила: "Литовский, я знала, что ты ненормальный, но чтобы настолько…".

В жизни Олеси за это время, тоже мало что изменилось, по крайней мере, она так уверяла. Ее отношения с Андреем, зависли на стадии "встречаться", а значит: видеться несколько раз в неделю, проводить выходные вместе. По ее словам, его все устраивало, и он пока не планировал предпринимать никаких решительных шагов. Олесю же, немного напрягала такая неясность их дальнейших отношений. Неоднократно, переживания по этому поводу, доводили ее до состояния, близкого к фрустрации. Тогда она начинала вслух задумываться о разлуке с Андреем, пытаясь доказать мне свое безразличие к нему, и свою способность бросить его. Но, едва раздавался знакомый звонок телефона, и у нее снова на лице появлялась улыбка, и к предыдущей тебе разговора, мы уже не возвращались.

Что касается Коли, его старания по отношению к Кате, все же, принесли свои плоды. После очередной встречи, она, наконец, подпустила его к себе, и теперь их отношения, уже не были похожи на дружественные, о чем так постоянно переживал Коля. Теперь, он не часто радовал меня своим присутствием. Вечерами он пропадал с Катей, а днем он занимался работой. Поэтому, иной раз, нам было проще созвониться, чем увидеться, потому, как у него была расписана каждая минута его времени. Ко всему прочему, он занялся новым бизнесом. Имея в наличии небольшой склад для своих товаров, которые он продавал потом оптовикам, Коля, на основании этого склада, открыл свой магазин розничной торговли. Теперь, он планировал открыть еще несколько таких магазинов в городе и области. Но это требовало больших затрат, как финансовых, так и временных. Но Коля объяснял, что этот бизнес более прибыльный и стабильный. Продажей авто, он решил больше не заниматься, обосновывая это большими рисками и проблемами с таможенной инспекцией.

Я аккуратно перелез через, еще спящую Олю, чтобы выключить, наконец, этот противный писк будильника. 9 часов утра, с ума сойти! И это Суббота? Я вернулся обратно под одеяло и, укрывшись почти с головой, снова умостился на прежнее, еще согретое мной место.

– Надо вставать. – Послышался, все из под того же одеяла, сонный голос Оли.

– Угу, – Прохрипел я, и, обняв ее, подвинулся к ней поближе, и снова отключился.

– Рома, – Опять услышал я, спустя несколько минут.

– А, – Откликнулся я.

– Надо вставать. – Сонно повторила она.

– Надо, – Согласился я, и, забрав у Оли одеяло, повернулся на другой бок.

– Ну-у, – Обиженно протянула она. – Отдай! – Не разворачиваясь ко мне, она попыталась одной рукой "отвоевать" одеяло обратно, но тщетно, потому как я закутался в него.

Лениво вздохнув, Оля все-таки встала с кровати.

– Ну, хорошо! – Угрожающе произнесла она, и, приложив немного усилий, скинула с меня одеяло на пол.

Оказавшись не укрытым, меня моментально окутала легкая прохлада. Холодный воздух, исходящий из открытой форточки окна, быстро пробежался по моему обнаженному телу.

Лишенный "постельного" уюта, я повернулся в сторону Оли. Я лег на бок, и, оперев голову об руку, стал рассматривать это "безжалостное", абсолютно голое создание, так жаждущее, с утра пораньше, в Субботу, вырваться за покупками в магазины. Она стояла прямо передо мной, и, уперев ручки в пояс, с ехидной улыбкой, наблюдала за мной. Ее улыбающиеся глазки, еще окончательно не проснувшись, были чуть прищурены. Слегка запутанные волосы, неровно раскинулись на ее плечах. Ее округлая грудь, с маленькими, точно кнопочки, сосками, ровно поднималась и опускалась, в такт с дыханием ее тела.

Плавно переходящий к низу животик, предлагая моему взору, более интимные места, побуждал меня к действиям, никак не совпадающим, с планами Оли.

– Рома, нет! – Сразу решила она прервать меня, наглядно видя мое возбуждение.

Но, она по-прежнему оставалась стоять передо мной голая, и мне ничего не оставалось, как только желать ее дальше. Я резко подвинулся к краю кровати, и, схватив Олю за руку, потащил к себе.

– Ну, Рома! Мы так никуда не успеем! – Еще раз попыталась переубедить меня Оля, но напрасно.

Утренний секс. Наверное, нет средства вернее, чтобы окончательно проснуться. Когда твое наполовину дремлющее тело, еще до конца не может использовать весь свой потенциал; когда твое возбуждение, напрямую связано с происходящим, которое ты воспринимаешь только наглядно, а не подключаешь свою фантазию; когда твой организм пробуждается от возбуждения, и с каждой минутой, оно становится все больше, а осознание происходящего все четче. Скромные полчаса, сопровождаемые неспешными движениями, без особых выдумок и изощрений, улетели незаметно.

Оля взглянула на часы, и второпях направилась в душ. Я, еще немного насладившись мягкостью своей кровати, вооружившись "первой" сигаретой, побрел на кухню. Закурив, я поставил вариться кофе, и отправил в микроволновую печь, бутерброды с сыром и ветчиной. По-видимому, идея как можно скорее посетить сегодня магазины, для Оли действительно была очень актуальной, потому как не прошло и 10 минут, как она, вместо меня, уже наливала нам кофе.

Завтрак на скорую руку, душ, немного ожидания, пока Оля закончит свой макияж, и мы уже в машине, направляемся в запланированный супермаркет. Все сегодняшние покупки, до мелочей предусмотренные на бумажке, обошлись нам с Олей в несколько часов нашего времени. Продукты, спиртное, подарки, новогодние украшения, и, конечно же – елка, едва уместившаяся в багажнике моей машины – как причины моего сегодняшнего недосыпания, и довольной улыбки Оли, задумчиво щебечущей о наступающих праздниках.

В несколько заходов затащив все покупки домой, включая и новогоднее дерево тоже, мы принялись сортировать и раскладывать по местам, результат сегодняшнего "шоппинга". Едва уместив в холодильнике продукты и спиртное, дело дошло до подарков и разных праздничных прибамбас. Оле просто невтерпеж было, наконец, добраться этого торжественного момента – украшение квартиры. Шарики, дождики, гирлянды, разнообразные фигурки, символизирующие наступающий год, – все это, вместе со стулом и скотчем, сопровождало меня и Олю по всей квартире. По ее команде, я лепил на стены, люстры и шкафчики, весь этот новогодний декор. Она же, вся в энтузиазме, бегала вокруг меня, то и дело произнося: "Выше", "Ниже", "Ромочка, еще вот там повесь!". Потом, дело дошло и до елки. Тут, мне уже, почти, не пришлось участвовать, кроме как подавать Оле игрушки, и придерживать ее, когда она пыталась дотянуться до верхушки "вечно зеленого" дерева. С какой-то особенной заботой и любовью, шарики цеплялись за иголки и веточки. Каждый раз, когда очередная безделушка находила свое место, Оля, слегка отклонившись назад, оценивала прикрасу, и протягивала мне руку за следующей безделушкой. Закончилось все "коронацией" елки. Небольшая красная звезда (как общепринятое украшение всех елок), после общих, 10-ти минутных усилий, наконец, заняла свое место. Всего два часа стараний, и квартира приобрела праздничный образ. Вся обстановка, чем-то даже, напоминала детский садик, со всеми этими прикрасами и дождиками. Не хватало только толпы детишек, ведущих хоровод возле елки, и хлопающих в ладоши, в ожидании Деда Мороза.

Для меня, подобное мероприятие было в новинку. Последний раз, я обвешивал свою квартиру шариками, лет 5 назад, когда я отмечал новоселье, и мы с Колей, устроили коктейль-вечеринку здесь.

Не могу сказать, что сейчас мне было не интересно, или, даже, все равно. Хотя, я больше чем уверен, что если бы не Оля, я бы не занимался всем этим, и возможно, даже не купил бы елку, впрочем, как и во все предыдущие годы. Для меня новогодние праздники – это скорее не домашние праздники, а совсем наоборот – барно-клубный сезон. Но сейчас, одно лишь осознание того, что Оле это приносит удовольствие, и ее счастливая улыбка, как результат – побуждали меня к активному соучастию и содействию ей.

– Все! – Спрыгивая со стула, оповестила меня Оля. Она отошла немного от елки, и, окинув ее взглядом снизу доверху, как-то по детски-игриво спросила, – Красиво?

– Красиво! – Согласился я, и, не сдержавшись, видя ее горящие глазки и довольную улыбку, обнял ее, и поцеловал в лобик.

– Отметим? – Все так же игриво, предложила она.

– Я сейчас, – Кивнув головой, ответил я, и быстро направился на кухню, за вином и бокалами.

Мы расселись прямо на полу, напротив Picea abies (Ель обыкновенная), и я наполнил бокалы.

– Ну, за наступающий новый год! – Предложил я.

– Сейчас! – Будто, что-то вспомнив, Оля сорвалась с места, и побежала к выключателю. Она погасила свет в комнате, потом включила гирлянды, и вернулась ко мне. Поднимая бокал, она повторила мои слова:

– За наступающий новый год! И еще, за нас! – Добавила она. И как-то, по умолчанию, после произнесенных ей "за нас", мы поцеловались, и, зазвонив бокалами, выпили.

Потом, Оля положила голову мне на плечо, и мы молча сидели и смотрели на огоньки гирлянд, которые поочередно то зажигались, то погасали, то меняли свой цвет. В полной темноте, такое мерцание создавало какой-то особенный эффект, праздничный, даже романтичный. Тишина, вино, и мы вдвоем – само восприятие этого, отдавало каким-то теплом. Хотелось, чтобы эти минуты продолжались подольше, и тревожно было думать о том, что их может что-либо нарушить. Но сейчас, ничего не нарушало. Все будто сговорились и всеми возможными способами, поддерживали нашу тишину. Телефоны не звонили, соседи молчали, даже на улице, гул машин и городской суеты был не слышен.

Допив вино в бокалах, я аккуратно, чтобы не спугнуть ауру нашего спокойствия, налил еще. Отпив немного, Оля посмотрела на меня, потом, снова устремившись взглядом куда-то в огоньки, тихо произнесла:

– Рома….

– Да, – Так же тихо ответил я.

– Ты знаешь, что я тебе хочу сказать?

– Нет, но думаю, что-то очень важное. – Я поцеловал Олю в макушку ее головки.

– Мне кажется, Рома… Я тебя люблю… – Не поднимая головы, промолвила она.

Что обычно, отвечают на такие "признания"? Я тоже? И я тебя? А можно ли, просто промолчать в ответ? Наверное, только не в этом случае. Здесь промолчать, все равно, что сказать "все равно". На признание, как и на любое откровение, следует отвечать тем же, если тебе конечно, при этом дорог твой собеседник. Дорог ли мне мой собеседник? Наверное, да, раз я 2 часа лазил по стенам с гирляндами и шариками. И пока мое молчание не перешло возможных границ, мне надо было что-то ответить.

– Мне кажется… я тоже. – И опять поцелуй, и опять по умолчанию.

Секс на полу. Разбитый бокал. Вино на паркете. Романтика.

– Рома, а может ну его все, и Новый Год вместе отметим, а? Останемся вдвоем, сами приготовим себе еды, поставим здесь стол…. Ведь вдвоем тоже хорошо, правда? Как сейчас… – Лежа частично на мне, и рассматривая потолок, предложила Оля.

– Ага, а потом на улице начнут греметь салюты, понесутся телефонные звонки с поздравлениями и приглашениями, и Оле тоже захочется праздника. И тогда, мы сорвемся из дому, и поедем куда-нибудь, в поисках музыки, толп народа и веселья. – Так же мечтательно прокомментировал я ее предложение.

– Ну-у! Не правда! – Затянула Оля. – Мы отключим телефоны, а музыку, мы сами себе сделаем.

– Я на баяне, а ты на гармошке? – Продолжал я, в том же духе.

– Ро-ма! – Оля ущипнула меня за бок.

– Ай! – Прикрикнул я, от неожиданности. – Ха, а еще лучше так, – Я слегка привстал с пола, и, сделав вальяжный жест рукой, объявил, – Итак! Дамы и господа, внимание! Сольное выступление Ольги Углицких, под аккомпанемент деревянных ложечек Литовского! И ты выходишь, становишься на табуретку возле елки, и начинаешь петь что-то из новогоднего репертуара. А я постукиваю тебе в такт, и подпеваю на припевах. – Я невольно рассмеялся от сказанного.

– Блин, Рома! – Тоже смеясь, Оля попыталась меня "наказать" еще как-то, но я, увернувшись, быстро встал с пола, и побежал от нее на кухню. Она побежала вдогонку за мной.

Поочередно убегая друг от друга, мы голые, носились и прыгали по всей квартире. Смеясь, крича, щипая и кусая друг дружку, мы бесились, пока, наконец, просто не выдохлись, и не упали на кровать. Немного отдохнув, и утихомирившись окончательно, сойдясь в мнениях о том, что было бы неплохо что-то перекусить, мы направились готовить ужин. Точнее, Оля предварительно пошла в душ, а я на кухню – варить спагетти и делать салат из креветок. Позже, она помогла мне с чисткой креветок и остальных ингредиентов, и вскоре, наш ужин был готов. Недопитое вино из зала, мы также применили к нашей трапезе.

Закончили мы вечер тем, что наевшись, мы улеглись у телевизора, и уснули. Я, правда, еще просыпался около 1 ночи, но, покурив, я снова вернулся в кровать.

Гул ветра за окном, что-то мягкое и теплое уперлось мне в спину, соседское радио слышно за стенкой: наступил новый день. Я развернулся к Оле, которая, свернувшись наполовину калачиком, почти прижав меня к стенке, мирно спала. Я подвинулся к ней поближе, и, прижимаясь к ней, обнял ее за талию. Ее горячее тельце, которое так равномерно и спокойно дышало, волосы, разбросанные по всей подушке, включая и мою тоже, ее легкое посапывание, немного неспокойное, но намекающее на крепкий сон своего владельца: вот, что утром может предстать, как один из факторов нежелания покидать кровать. Несмотря на то, что спать мне уже не хотелось, и что меня уже манил предстоящий вкус кофе и первая сегодняшняя сигарета, я продолжал лежать рядом с Олей. Задумываясь «ни о чем», и просто, бестолково впуская и выпуская разные мысли в свою голову, в «немой» компании, я провел около часа. Потом, горячее тельце зашевелилось, потянулось, и сладко зевнув, открыло глазки. Оля проснулась.

– Привет! – Она сонно улыбнулась, глядя на меня.

– Привет! – Я улыбнулся тоже, и поправил ей волосы, спадавшие ей на глаза.

– Сколько времени? – Не переставая улыбаться, кажется, еще в полудреме, спросила Оля.

Я пожал плечами в ответ. Я действительно не знал сколько времени.

– Ну, ладно. – Зевнув еще раз, ответила она, и, положив свою головку мне на грудь, вздохнула, словно планируя, еще немного поспать.

– Ро-ом. – Протянула Оля, намекая на то, что сейчас последует какая-то просьба.

– Да.

– А ты приготовишь кофе?… И завтрак… М? – Приподняв головку, она состроила невинное личико, и поцеловала меня, предварительно оплачивая свой каприз.

– Гренки? – Уточнил я ее пожелания?

– Да-а! – Довольно согласилась она. – С сыром.

Я встал с кровати, накинул халат, и направился на кухню, выполнять заказ Оли, и частично, свои давнишние желания: первая чашка кофе, с такой же сигаретой. Я обжарил хлеб в яйце. Потом, расплавив на нем сыр, пожарил рядом, кусочки ветчин и кольца чищеного помидора. Выложив это все на тарелки, разлив по чашкам кофе, я позвал Олю завтракать.

– Мм! Как вкусненько пахнет! – Оценила она обстановку на кухне, и содержимое тарелок на столе.

Мы принялись за еду.

– Что делать будем? – Употребив несколько кусочков хлеба, и вкусно так, запив это все кофе, спросила Оля, и посмотрела на меня.

– Не знаю. – Не задумываясь, ответил я. – А что ты хочешь? Можем съездить куда-нибудь, а можем дома остаться.

Выбрав на тарелке самый поджаренный кусочек хлеба, нагрузив на него ветчины и немного помидоров, Оля снова взглянула на меня.

– Может, прокатимся по магазинам? Я как раз хотела посмотреть себе пальтишко. Только на моей машине, хорошо?

– Хорошо, – Согласился я.

Позавтракав, Оля пошла в комнату собираться, а я остался на кухне, допивать кофе, и курить. Вскоре, раздался звонок ее мобильного телефона.

– Алло! Да, мама. – Это все, что я услышал, потому как потом, дверь в комнату, закрылась.

Спустя буквально минуты 3, дверь, снова открылась.

– Все! Поездка отменяется. Я еду к маме! – Недовольно произнесла Оля, зайдя ко мне на кухню.

– Что-то случилось? – Поинтересовался я.

– Нет! Просто, маме вдруг, понадобилась моя помощь. – Она развела руками. – Именно сегодня, в выходной день! Потому что у нее, никого нет с машиной, а у меня, видите ли – она есть! Ладно! – Раздраженно добавила она, и удалилась в комнату, продолжать одеваться.

Предлагать свою компанию, или помощь, я не стал. Было и так предельно понятно, что "там", обойдется и без меня.

– Когда планируешь освободиться? – Провожая Олю, спросил я.

– Не знаю! – Нервно ответила она. Потом, видимо поняв, что слегка переборщила с интонацией, добавила, – Я честно, не знаю. Если что, я позвоню. Ты дома будешь?

– Наверное.

– Ладно, я побежала. – Поцеловав меня в щечку, она "выбежала" из квартиры, оставляя за собой, шлейф "Desire Me. Escada".

Я закрыл за ней двери, и вернулся на кухню. Предполагая, что отсутствие Оли, как минимум затянется до вечера (из опыта ее прошлых поездок к маме), мне надо было выдумать свое дальнейшее расписание, потому как дома оставаться желания не было. Я попытался вызвонить Олесю, но у нее не отвечал ее мобильный. Коля, тоже не брал трубку. Тогда, я просто решил съездить в "Эспрессо".

Чашка американо с молоком и мульти-витаминовый сок – стандартное пожелание, которое выполнялось Ирой, практически по умолчанию. Стоило мне только зайти к ней в кофейню, как я получал именно этот заказ, если конечно, предварительно я не просил что-то другое.

Сегодня в "Эспрессо" было довольно пусто. Занят был всего один столик, за которым "чаевала" одна парочка. Они были из постоянных клиентов. Чаще всего, их можно было встретить здесь в обед в будние дни, и ближе к вечеру – на выходных. Их посещения обычно были довольно длительными. По час-два, они могли сидеть, как всегда в угловом месте кофейни, о чем-то тихо перешептываясь, не обращая никакого внимания на происходящее вокруг. Казалось, что они видят только друг дружку, и никого и ничто более. Их буквальное наличие здесь, уже давно перестало восприниматься как чье-либо присутствие. При них, можно было говорить на самые сокровенные темы, зная наверняка, что они все равно, слишком заняты друг другом, чтобы что-нибудь подслушать.