Текст книги "Советский тяжёлый танк КВ-1, т. 2
(Первые танки Победы)"

Автор книги: Максим Коломиец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

На этом документе есть карандашная резолюция Маршала Советского Союза Кулика:

«т. Лебедеву. Ставка приказала до 17 июля давать Ленинграду, а 18 давать Москве».

В результате, до ночи на 18 июля 1941 года с Кировского завода передали для нужд Северо-Западного направления 28 КВ-1.

Тот же танк, что и на предыдущем фото. Здесь видно, что машина в ходе боя потеряла гусеницу (АСКМ).

Вообще, летом 1941 года Северо-Западное направление было, пожалуй, наиболее «приоритетным» по снабжению его танками КВ-1. Например, за июль из 140 отгруженных с Кировского завода новых КВ-1 78 (почти 56 %) ушли в войска Северо-Западного фронта. Аналогичная ситуация была и в августе 1941 года.

14 июля 1941 года немцы обошли Лугу, выйдя к железной дороге Ленинград – Кингисепп. Для ликвидации угрозы по приказу командующего Северо-Западным направлением к станции Веймарн срочно перебросили сводный танковый полк Ленинградских курсов усовершенствования командного состава (ЛБТКУКС), в котором имелось 75 боевых машин, из них 10 тяжелых КВ (как минимум 2 КВ-2). 15 июля полк атаковал позиции противника, и в течение нескольких дней здесь шли тяжелые бои. В результате, к 21 июля из 10 КВ полка ЛБТКУКС были потеряны девять машин.

Довольно значительное (по сравнению с другими фронтами) насыщение танками КВ-1 Северо-Западного направления давало командованию возможность включать их для усиления в стрелковые части. Так, 14 июля начальник Генерального Штаба Г. К. Жуков подписал директиву Ставки ВГК, в которой среди прочего, говорилось:

«Всем стрелковым дивизиям, действующим на таллиннском, лужском, новгородском и старо-русском направлениях, немедленно придать по 3–5 танков КВ для усиления их устойчивости».

Уже 20 июля в штаб Северо-Западного направления сообщалось, что «118 сд, 1 осбр, 1 и 2 дивизиям народного ополчения для создания ударных батальонов получили по три танка КВ, по пять Б А-10 и пять полуброневиков». Справедливости ради следует сказать, что другие фронты такую «роскошь» себе позволить не могли.

Иногда появление танков КВ в составе стрелковых войск происходило путем «захвата» техники пехотными командирами. Например, есть письмо начальника управления автобронетанковых войск Северо-Западного фронта полковника Полубоярова, адресованное начальнику автобронетанковых войск Северо-Западного направления, в котором сказано:

«3 танка КВ, прибывших в ночь на 19 июля с. г. на ст. Шимск и адресованные видимо в 1-й мехкорпус, были перехвачены горно-стрелковой бригадой. При моем выезде туда командир и комиссар бригады доложили, что танки адресованы им лично Маршалом Ворошиловым или по распоряжению его секретариата. Эта бригада до сего времени совершенно незаконно захватила 4 Т-28 и 6 БТ-7, принадлежащие 3-й танковой дивизии, которые к настоящему времени выбиты на 50 %.

Прошу Вас доложить по последнему вопросу лично Маршалу, и поставить меня в известность, действительно ли 3 танка КВ личным распоряжением Маршала высланы этой бригаде. Если эти люди врут, то по моему уже состоявшемуся докладу Военному Совету Северо-Западного фронта дело немедленно будет передано прокурору фронта для привлечения к жесточайшей ответственности».

Подбитый экранированный танк КВ-1. Северный фронт, август 1941 года. Рядом с машиной виден крест, установленный немцами на могиле членов экипажа (АСКМ).

Следует сказать, что «приватизация» танков горно-стрелковой бригадой была «узаконена» вышестоящим командованием.

Согласно оперсводке, по состоянию на 25 июля 1941 года в составе войск Северного фронта (7 и 14-я армия в Карелии, Лужская оперативная группа) имелось 494 танка всех типов (Т-26, БТ, Т-28 и т. д.), из них 24 КВ, которые распределялись следующим образом: 3 в 24-й танковой дивизии, 2 в 14-й и 4 в 7-й армиях, 4 в танковом полку ЛБТКУКС, 3 в 1-й горно-стрелковой бригаде, 3 в 1-й дивизии народного ополчения, 3 в 191-й и 5 в 177-й стрелковой дивизиях.

24-я танковая дивизия 10-го мехкорпуса, которая к началу войны была укомплектована БТ-2 и БТ-5, тяжелые танки получила уже в ходе боев. Так, по состоянию на 21 июля 1941 года в ее составе имелось 128 боеспособных машин: 3 КВ-1, 12 БТ-7, 105 БТ-2 и БТ-5, 8 Т-38. Ко 2 августа число КВ-1 выросло до шести, но при этом один числился в ремонте при части и два были отправлены на завод, еще один танк сгорел в бою.

В ходе атаки 12 августа 1941 года в районе деревни Стояновщина один из КВ-1 24-й танковой дивизии застрял в болоте. Экипаж просидел в машине шесть дней, пока не кончились продукты, после чего решил выходить к своим. 19 августа в часть вернулся только заряжающий красноармеец Десятов, который сообщил следующее:

«По выходе продуктов решили танк покинуть, предварительно высыпали порох из гильз на дно танка, положили в него несколько гранат и снарядов, провели марлевый фитиль и перед уходом зажгли. Танк загорелся, снаряды начали рваться, и таким образом танк был выведен из строя. По дороге к своим неоднократно попадали под пулеметный огонь противника, и под его воздействием разошлись».

В середине июля 1941 года на Северо-Западном направлении началось и формирование отдельных танковых батальонов, которые сначала подчинялись штабам армий. Например, на основании распоряжения штаба 11-й армии от 2 августа из танкистов 25-го танкового полка 163-й моторизованной дивизии создается батальон, на вооружение которого поступило 20 Т-26 и 10 КВ-1. Эти части планировалось придавать стрелковым частям, причем зачастую это делалось поротно, что часто приводило к плачевным результатам. Так, уже упоминавшийся батальон 11-й армии к 3 августа размещался на трех участках, и его роты не имели связи между собой.

Подбитый танк КВ-1 выпуска июня 1941 года (опорные катки без усиления) из состава 21 – го мехкорпуса. На броне машины видны многочисленные следы от снарядных попаданий, ствол орудия в откате – видна пробоина в бронировке противооткатных приспособлений (АСКМ).

В своем рапорте на имя начальника автобронетанковых войск 11-й армии командир батальона майор Великанов сообщал:

«4.8.41 г. в 6.30 утра командиру роты танков КВ командиром 21 стрелкового полка в присутствии начальника штаба 11 армии была поставлена боевая задача о которой я ничего не знал. В результате боя из 8 танков КВ 3 танка остались на поле боя на территории, занятой противником. Рота танков КВ введена на участке 21 стрелкового полка без увязки взаимодействия, с хода, и без предупреждения командира роты о минном поле перед направлением движения роты.

В результате танки наскочили на свои мины, получили повреждения ходовой части и расстреливались артогнем противника. При обращении к командиру 22 СК о выделении пехоты, артиллерии, сапер и средств эвакуации для обеспечения работ по выводу подбитых и застрявших танков, реальные меры приняты не были – пехота противника не была отсечена от танков, минное поле не было разминировано, наша пехота наступления не вела, а отошла назад на 1,5 км. В результате танки эвакуировать было невозможно, и они остались на территории противника».

Естественно, что успех действий тяжелых танков КВ-1 во многом зависел от подготовки их экипажей. При отправке машин с Кировского завода их комплектовали экипажами, часть из которых имела боевой опыт, а часть нет. Естественно, что необстрелянные и недостаточно обученные танкисты в первых боях и быстро меняющейся боевой обстановке могли действовать не удачно. Поэтому на фронте иногда необстрелянных бойцов заменяли на уже имевших опыт. Например, в документах 3-й танковой дивизии есть такое донесение, датированное 27 июля 1941 года:

«В ночь с 28 на 29.7.41 г. 5-й танковый полк на станции Борок разгрузил и принял 8 танков КВ, прибывших с Кировского завода, г. Ленинград. Машины заправлены горючим, укомплектованы боеприпасами и запчастями. Личный состав экипажей, прибывший с танками, проверен, часть личного состава заменены более подготовленными, из состава 5-го танкового полка».

Танк КВ-1 выпуска августа-сентября 1941 года с упрощенной 90-мм башней. Машина из состава 124-й танковой бригады, была потеряна в боях за Петергоф 8 октября 1941 года (АСКМ).

То, в каком составе отправлялись на фронт маршевые пополнения танков КВ, хорошо иллюстрирует следующий документ. Это донесение начальнику автобронетанкового управления Северного фронта от 23 июля 1941 года об укомплектовании экипажами взвода КВ-1, направляемого в Действующую Армию:

«Первый танк: командир взвода лейтенант Макарчук И.Н. – окончил Харьковское танковое училище. КВ начал изучать с 1 июля, освоил его, имеет боевой опыт на КВ.

Механик-водитель Пикин М.Р. – КВ изучал на Кировском заводе, водил КВ 13 часов, Т-26 – 400 часов. Хороший водитель, имеет боевой опыт.

Командир орудия Дубовик И.В. – орудие изучал на Кировском заводе, знает хорошо, стрелял три раза, имеет боевой опыт.

Радист Десятов С.И. – учился 10 дней, настройку, вхождение в связь делать может, передать микрофоном умеет.

Заряжающий Остроух В.Д. – орудие знает хорошо, устранить неисправности может, боеприпасы знает, заряжать умеет, участвовал в бою.

Второй танк – командир лейтенант Плаксов В.М., окончил 2-е Саратовское танковое училище, год учился на КВ, управлять танком вполне может.

Механик-водитель Каплин А.Ф. – КВ водил 12 часов, БТ около 400 часов, КВ знает хорошо.

Командир орудия Покровский М.В. – орудие КВ знает, из 45-мм пушки стрелял, из 76-мм стрелял только на фронте.

Радист Петров А.В. – рацию 71-ТК знает хорошо, работать на ней может, был в бою.

Заряжающий Кургавов М.М. – орудие КВ знает, 2 раза стрелял из пушки, был в бою.

Третий танк – командир лейтенант Ерошко С.Ф., окончил 2-е Саратовское танковое училище, там же учился на КВ, танк знает, управлять может.

Механик-водитель Шашмурин В.Н. – водил КВ 6 часов, Т-26 400 часов, управлять КВ может.

Командир орудия Ананич Н.Н. – орудие КВ знает хорошо, стреляет отлично.

Радист Шаталов Д.Е. – рацию 71-ТК учил в течение двух месяцев, знает ее хорошо, работать на ней может.

Заряжающий Тиханович В.Н. – вполне подготовлен. Выполнять свои обязанности может.

Помощник командира взвода по техчасти младший воентехник Егоров Г.А. – матчасть КВ знает, окончил 2-е Саратовское танковое училище.

Машины полностью укомплектованы боеприпасами. Экипажи имеют 6 сутодач продовольствия».

Хорошо видно, что в экипажах, наряду с опытными танкистами, уже побывавшими в боях, есть и необстрелянные с небольшим опытом работы в танке.

Тот же танк, вид с другого ракурса. На башне хорошо видно тактическое обозначение в виде белого треугольника с цифрами (АСКМ).

С выходом немецких частей к Лужскому рубежу основная тяжесть боев на подступах к Ленинграду легла на войска Северного фронта. Для его усиления советское командование в срочном порядке перебросило под Лугу 1-ю Краснознаменную танковую дивизию, которая до этого вела бои в Карелии. К началу войны она не имела на вооружении танков КВ, эти машины в нее поступили непосредственно в ходе боев. Так, на 2 августа 1941 года она насчитывала в своем составе 24 КВ, 20 Т-28, 94 БТ-7 и 13 Т-26 и XT. 19 августа соединение получило с Кировского завода еще 20 КВ, а 30 августа – 11 КВ-1 и 3 КВ-2. Однако и потери были значительными. Так, за 11 августа 1941 года 1-я танковая дивизия потеряла 12 танков КВ-1, из них 5 сгорели на поле боя, 4 были подбиты артогнем и эвакуированы и 3 машины пропали без вести. При этом наибольшие потери понес 1-й танковый полк дивизии – 44 машины (безвозвратно), из них 8 КВ. В документах об этом сказано следующее:

«11.08.41 г. 1-й танковый полк атаковал противника в районе Яблоницы, Шадырицы, где была организована танковая засада 1-й батальон полка, атакуя в указанных направлениях, был пропущен танковой засадой противника, после чего огнем во фланг и тыл ему был нанесен удар, где в первую очередь были выведены из строя танки командования, в результате чего окончательно было потеряно управление батальоном. Принятые меры к восстановлению управления не привели ни к чему. В течение дня бой велся без поддержки пехоты и артиллерии. В ходе боя подбито 4 тяжелых и 7 средних танков противника, из которых 4 сгорели».

К сказанному следует добавить, что противником нашей 1-й танковой дивизии в этом бою была 1-я танковая дивизия вермахта.

Согласно актов на списание, в этом бою были безвозвратно потеряны танки КВ-1 с заводскими номерами: 4901, 4904, 4906, 4918, 4920, 4921, 4924, и 4928. Это были новые машины выпуска июля 1941 года.

Всего же согласно отчетных документов, с момента начала боев на Лужском рубеже по 1 сентября 1941 года 1-я танковая дивизия потеряла 25 танков КВ, из них 15 безвозвратно, а остальные эвакуированы для ремонта на заводе.

23 августа 1941 года Северный фронт был разделен на два – Карельский и Ленинградский. Последний по состоянию на 10 сентября имел в своем составе 219 танков всех типов, из них половина – 109 штук – были КВ. Такого соотношения по тяжелым танкам не имел ни один фронт во время Великой Отечественной войны. 8 сентября 1941 года немецкие войска взяли Шлиссельбург, и Ленинград оказался в кольце блокады. В результате, отгрузка новых КВ-1 в сентябре – октябре (всего за это время было отправлено с Кировского завода 118 машин) велась только в части Ленинградского фронта.

Ситуация на подступах к Ленинграду в начале сентября 1941 года была довольно тяжелой, и не вызывала особых восторгов в Ставке ВГК. Так, 9 сентября 1941 года И.В. Сталин направил командующему Ленинградским фронтом К.Е. Ворошилову и Члену Военного совета А. А. Жданову телеграмму со словами:

«Куда девались танки КВ, где вы их расставили и почему нет никакого улучшения на фронте, несмотря на такое обилие танков КВ у вас? Ведь ни один фронт не имеет и половинной доли того количества КВ, какое имеется у вас на фронте».

Танки КВ-1 из состава 124-й танковой бригады, потерянные на Петергофском шоссе в ходе боя 8 октября 1941 года (РГАКФД).

Упрек Верховного Главнокомандующего, без сомнения справедливый – по числу КВ-1 Ленинградский фронт к тому времени не имел себе равных. Но если не рассматривать неудачи и просчеты советского командования во время боев на Ленинградском направлении в июле – сентябре 1941 года, то роль тяжелых танков в защите города, без сомнения, довольно значительна. КВ-1, зачастую ценой собственной гибели, сдерживали немецкий натиск на час, на два, на сутки. Именно эти танки во многих случаях являлись своеобразным «стальным щитом», который в конечном итоге позволил отстоять Ленинград. Многие КВ-1, как настоящие патриоты, погибли, защищая свой родной город. Значительное количество тяжелых танков позволило командованию Ленинградского фронта укомплектовать ряд частей только тяжелыми танками. Так, к 11 сентября 1941 года был сформирован танковый батальон под командованием майора П.С. Житнева – 29 КВ-1 и 3 броневика БА-10. Однако несмотря на значительную мощь, часть действовала не очень успешно. 12 сентября, на следующий день после сформирования, батальон по приказу К.Е. Ворошилова (Северо-Западное направление было упразднено 29 августа 1941 года, и 5 сентября Ворошилова назначили командующим Ленинградским фронтом. – Прим. автора) совместно с 3-й гвардейской стрелковой дивизией и бригадой морской пехоты атаковал противника под Красным Селом. В результате этой атаки, произведенной без надлежащей разведки и артподдержки, батальон Житнева безвозвратно потерял 10 КВ-1 – четыре машины сгорело, у трех была разбита ходовая часть (оставлены на поле боя) и три пропали без вести. Через пять дней батальон передали в состав 8-й армии.

11 сентября 1941 года в состав 42-й армии Ленинградского фронта поступил 51-й отдельный танковый батальон, в составе которого имелось 16 КВ-1, Т-34, 12 БТ и 9 Т-26. Часть действовала в районе Финское Койрово.

13 сентября на фронт под Лигово прибыл танковый батальон капитана Лукьянова – 8 КВ-1, 18 Т-26 и БТ. Через три дня был получен приказ – атаковать противника в направлении на Урицк. В бой была двинута рота КВ (8 машин). В ходе боя танки вышли к полотну железной дороги в Урицке, но из-за того, что пехота за ними не шла, через несколько часов отошли назад. При этом один КВ-1 был подбит и сгорел.

Еще один подбитый в ходе боя 8 октября 1941 года на Петергофском шоссе танк КВ-1 из 124-й бригады. Фото сделано спустя какое-то время после боев. Обратите внимание на броневую «заплатку» на лобовом листе корпуса слева – видимо машину предполагалось вооружить огнеметом, но сделать этого не смогли (РГАКФД).

Помимо батальонов, были и более крупные соединения, укомплектованные танками КВ-1. Так, в конце сентября 1941 года остатки 1-й танковой дивизии были переформированы в 123-ю танковую бригаду, имевшую в своем составе 46 танков КВ. В ноябре она была переброшена в состав 55-й армии, и часть ее танков была переброшена на знаменитый Невский пятачок. В ходе боев значительное количество танков бригадой было потеряно.

22 сентября 1941 года на основе остатков 24-й танковой дивизии начала формирование 124-я танковая бригада. К моменту выдвижения на фронт она имела в своем составе 46 КВ-1.

7 октября 1941 года бригада получила задачу – атаковать противника в направлении на Урицк, и прорвавшись к Стрельне, соединиться там с десантами, высаженным Балтийским флотом. Десанты высаживались 5, 6 и 7 октября (в общей сложности около 1100 человек с легким вооружением), но были сбиты немецкими войсками и большей частью уничтожены. Именно для помощи последнему десанту (чуть более 400 человек) и выдвигалась 124-я танковая бригада. К моменту начала атаки (утро 8 октября) десант был ликвидирован немцами, но танкисты об этом не знали.

Бригада имела задачу – утром под покровом темноты по шоссе прорваться через немецкие позиции и установить связь с морским десантом, высаженным в парке Стрельны. В атаке участвовало 32 КВ-1 под руководством командира танкового полка бригады майора И.Р. Лукашника. На КВ были посажены две роты 124-го мотострелкового батальона (300 человек). В 4.00 утра вперед двинулись разведка – три КВ-1 под командованием лейтенанта Гончарова, через полчаса – головная походная застава из четырех КВ (один вскоре сломался и в бою не участвовал), а в 6.20 – остальные 25 танков с пехотой на броне. После прорыва немецких позиций машины попали под сильный огонь противника, пехота спешилась, и в дальнейшем танки действовали одни. Три танка разведвзвода пропали без вести, один танк головной походной заставы сломался в глубине немецких позиций, два других были подбиты артогнем противника. О действиях группы Лукашника в журнале боевых действий 124-й бригады сказано:

«К 9.00 (8 октября) вышли в район шоссе севернее 500 м свх. Пролетарский труд. В район сосредоточения из 25 танков вышло 13. Способных выполнять боевую задачу оказалось 4 танка. Требовали ремонта 5 танков. 4 танка двигаться не могли, и способны были выполнять боевую задачу только в обороне».

Экипаж экранированного танка КВ-1 (слева направо): командир лейтенант Е. Е. Брилов, командир орудия И. А. Шляпин, радист И. Лысенко, заряжающий П.Г. Захаров и механик-водитель И.С. Лазебный. Ленинградский фронт, октябрь 1941 года (АСКМ).

Командир полка майор Лукашник пытался связаться с десантом, направив в сторону парка Стрельны пешую разведку. Однако она попала под обстрел, и далеко продвинуться не смогла. Да и десанта к тому времени уже не было. В течение 8 и 9 октября прорвавшиеся к Стрельне танкисты вели бои с противником. 9 октября к ним пытались прорваться другие КВ 124-й бригады, но безуспешно:

«При попытке прорваться свежими танками с продовольствием и боеприпасами в район сосредоточения группы, они были встречены сосредоточенным огнем ПТО из района Детдом, Сарай. В результате боя два танка были подбиты, два проскочили дальше, взорвались на фугасах и сгорели, а два, имея незначительные повреждения, не выполнив задачи, возвратились обратно».

Также к танкистам пытался прорваться мотострелковый батальон 124-й бригады, но понеся большие потери, отошел в исходное положение. Из журнала боевых действий бригады:

«В 4.00 10.10.41 г. группа начала выход. Боеспособные танки, имея у себя на буксире 4 неисправных танка, были зависимы, и не могли маневрировать. Остальные 5 ранее подбитых танков были вынуждены придерживаться дороги. Противник, подтянув специальную батарею 50-мм пушек с термитными снарядами в район ю.в. 200 м будки рыбаков, открыл огонь по танкам прямой наводкой. В результате танки начали гореть, и все были выведены из строя…

Состав экипажей, оставляя горящие танки под огнем противника, вынужден был пробиваться самостоятельно, в результате чего небольшая часть из состава экипажей (15 человек) пробилась к своим частям.

В этом бою в горящем танке сражался до последнего снаряда и патрона командир танкового полка майор Лукашник, который будучи ранен не смог оставить танк и сгорел».

Согласно немецким документам, для борьбы с КВ были привлечены 8 8-мм зенитные пушки из состава 111-го артиллерийского полка люфтваффе. Именно ими была подбита большая часть боевых машин 124-й бригады – зенитчики записали на свой счет 14 уничтоженных танков.

Согласно журналу боевых действий, за 8-10 октября 1941 года 124-я танковая бригада потеряла 83 человека убитыми, 144 ранеными и 328 пропавшими без вести, 20 КВ-1 сгорело и 2 пропало без вести. Вот с таким результатом закончились бои бригады КВ за Стрельну.

Танки КВ-1 выдвигаются на новую позицию. Ленинградский фронт, октябрь 1941 года. Передняя машина имеет упрощенную башню и дополнительные топливные баки (АСКМ).

Довольно большое количество танков КВ-1 входило в состав отдельных танковых батальонов Ленинградского фронта. Например, согласно доклада заместителя командира 86-го отдельного танкового батальона по техчасти военинженера 2-го ранга Масалкина, за период с момента сформирования части 6 сентября и до 25 октября 1941 года был получен 21 КВ-1, из них два с двигателями М-17. Из этого количества два сгорели от артогня противника, один застрял в болоте и был оставлен, и 8 передали в другую часть. По состоянию на 25 октября 86-й батальон имел 9 боеспособных КВ-1, и еще одна машина находилась на Кировском заводе, на ремонте.

Небезынтересно привести некоторые данные по применению танков КВ на Ленинградском фронте, приведенные в докладе заместителя начальника Автобронетанковых войск фронта по боевому применению и использованию танковых войск полковника М. Салминова в январе 1942 года. Этот документ был составлен по материалам конференции, в которой участвовали представители различных танковых частей Ленинградского фронта.

При анализе причин потерь КВ отмечалось, что начиная с августа 1941 года, немцы стали активно использовать против этих танков 88-мм зенитки, причем в документе о боеприпасах к ней говорилось:

«Снаряд – болванка с мягким колпаком и термитным зарядом в казенной части снаряда. Горящая термитная смесь, вытекая из снаряда после его проникновения в танк, зажигает топливо, личные вещи, коврики и прочие горючие предметы, вследствие чего возникает пожар, ведущий к взрыву боеприпасов и гибели танка».

Согласно сведениям, полученным от экипажей КВ, возникший от пробития брони пожар можно было потушить при наличии в танке двух огнетушителей с четыреххлористым углеродом (в боевом отделении и у механика-водителя) и при отсутствии внутри машины вещевых мешков, обтирочных и смазочных материалов и т. п. При этом отмечалось, что тушение пожара было возможно при его небольшом очаге – возгорании отдельных вещей или топлива при перебитом топливопроводе. В случае же пробитии топливных баков пожар двумя огнетушителями потушить не представлялось возможным.

Перевозка снятой башни танка КВ-1 по льду Ладожского озера на специальных санях. 124-я танковая бригада, февраль 1942 года (кадр кинохроники).

В качестве причин больших потерь в танках КВ назывались: их использование в одиночку или небольшими группами без прикрытия пехоты и артиллерийской поддержки. Это давало возможность противнику сосредотачивать на танках массированный огонь орудий и выводить их из строя. Например, в сентябре 1941 года командир 1025-го стрелкового полка Белоусов приказал одному КВ-1 из 106-то танкового батальона атаковать и уничтожить ДЗОТ на северо-восточной окраине Белоострова. Действовавшая в одиночку и без поддержки машина погибла, не выполнив поставленной задачи.

25 декабря 1941 года командир 70-й стрелковой дивизии, после овладения ею противотанковым рвом юго-восточнее Колпинской Колонии, с наступлением темноты приказал двум КВ прикрыть фланги пехотных подразделений от контратак противника. Местность была открытая, замаскировать танки не представлялось возможным, в результате чего утром немцы атрогнем сожгли обе машины.

Также в докладе отмечалось, что танки медленно сближаются с противником, давая ему время сосредоточить по ним огонь артиллерии. Это объяснялось как недостаточной подготовкой части механиков-водителей, так и «лесисто-болотистой местностью, которая перерезана большим количеством траншей, воронками снарядов и покрыта снежным покровом».

На конференции рассматривались и вопросы о недостатках танков. По поводу КВ-1 отмечалось следующее. По ходовой части – отсутствие шпор на гусеницах, что значительно снижало «тактические свойства тяжелых танков, особенно зимой», неудачная и непрочная конструкция снегоочистителя ведущего колеса, а также быстрый износ феродо тормозных лент из-за недостаточно хорошего качества материала. Много нареканий было и на трансмиссию. Так, отмечался быстрый износ феродо главного фрикциона, необходимость его частой регулировки и «малая сцепная сила, из-за чего часто имеет место выход его из строя, особенно при буксировке». Также частым явлением были поломки шестерен коробки перемены передач от перегрузки, особенно зимой при движении по глубокому снегу. Так же как серьезный недостаток отмечалось следующее:

«Совершенно неудовлетворительна установка двух стартеров – при самой точной их установке всегда один стартер берет раньше другого, что ведет к быстрому износу шестерен стартеров, и выходу из строя одного из них. Этот недостаток буквально является бичом танков КВ».

При этом последнее предложение в документе было даже подчеркнуто. Кроме того, отмечались частые случаи заклинивания башни и броневой маски снарядами, срывы штыря антенны под огнем, из-за чего происходила потеря связи, неудобное крепление буксирных тросов, которые к тому же были непрочными и часто рвались, плохой обзор у радиста и как следствие этого малая эффективность его огня. Кроме того, расположение инструмента и ЗИП в ящиках на надгусеничных полках приводило к тому, что при обстрелах его значительное количество терялось в первом же бою.

Установка башни на танк КВ-1 после переправы через Ладожское озеро. Кобона, 124-я танковая бригада, февраль 1942 года (кадр кинохроники).

Довольно большое внимание в докладе уделялось вопросам ремонта, эвакуации и обслуживанию танков КВ. Отмечалось, что на фронте для эвакуации танков используются трактора и тягачи С-60, СМ-65, «Коминтерн» и «Ворошиловец», которые справлялись со своими задачами. Но это, если дело касалось легких и средних машин, с тяжелыми дело обстояло не так хорошо:

«Для эвакуации танков КВ никаких средств эвакуации нет кроме такого же танка. В большинстве случаев с поля боя приходится буксировать один танк КВ двумя такими же танками, при этом совершенно необходимо наличие на гусеницах шпор, резко увеличивающих силу сцепления КВ, а следовательно и тяговое усилие. Для сохранения матчасти (особенно мотора) танк КВ следует буксировать двумя танками.

Трактор „Ворошиловец“ буксирует танк КВ только на ровной местности и по прямой. Летом танк КВ на твердом грунте может некоторое расстояние пройти на одной гусенице».

Эвакуация подбитых или застрявших КВ производилась, как правило, в темное время суток при помощи одной или двух аналогичных машин, которые брали эвакуироваемого «на короткие тросы». Если подбитый танк находился под огнем противника, использовались тросы длиной 100–200 метров. Особо отмечалось, что для успешной эвакуации необходимо проводить тщательную разведку положения танка и его состояния, а также пути буксировки. На конференции приводилось множество различных примеров эвакуации КВ-1 в тяжелых условиях. Например, для того чтобы вытащить одну машину к ней в течение нескольких ночей прокладывали гать из бревен и веток, чтобы смог подойти буксировщик – такой же КВ-1. Еще более интересным был способ вытаскивания КВ-1, который провалился в болото и вмерз в него из-за сильных морозов. Для эвакуации этой машины пришлось установить два трехлучевых полиспаста, а троса тянули двумя танками КВ-1. Операция увенчалась успехом, при этом застрявшая машина была извлечена с большим массивом намерзшей на ней воды и грязи.

Однако как показала практика, самым эффективным способом извлечения застрявших в болотах или речушках КВ-1 являлись саперные работы – грунт из-под танка выбирался до третьего опорного катка, а затем при помощи одного такого же танка машину вытаскивали на верхний покров почвы или специально уложенную гать.

Сани со снятой башней танка КВ-1 перед переправой через Ладожское озеро. 124-я танковая бригада, февраль 1942 г ода. На борту видно обозначение Б-3, а также броневая заплатка (ЦМВС).

В отдельных случаях при застревании КВ -1 в противотанковых рвах или воронках происходило соскакивание гусеницы с зубьев ведущего колеса. При этом она натягивалась так сильно, что не представлялось возможным выбить палец для ее разборки. В таких случаях приходилось перерезать траки бензорезом, на что требовалось 25–30 минут.

В документе отмечалось, что лучше всего эвакуировать подбитые и застрявшие КВ-1 в день боя с наступлением темноты, пользуясь тем, что система огня противника в результате атаки расстроена. Если эвакуация производилась днем, для прикрытия работ использовались дымовые шашки и огонь артиллерии. Кроме того, как показал опыт эвакуационных частей Ленинградского фронта, для КВ-1 требовалось усиление буксирных рымов, серег, пальцев и тросов. При трогании с места, особенно зимой, требовался рывок большей или меньшей силы (в зависимости от того, одним или двумя КВ производилась буксировка), что могло привести к вырыванию рыма, разгибанию пальца или обрыву тросов.

На поле боя у КВ-1 ремонтировали лишь гусеницы (смена поврежденных траков), шестерни стартера, затвор орудия, стреляющего механизма, производили замену разбитой оптики, а также регулировку главного и бортовых фрикционов и тяг коробки перемены передач. Более серьезный ремонт (смена опорных катков, балансиров, ведущего и направляющего колес, главного фрикциона и других крупных узлов) производился после отбуксирования танка в защищенное место на расстояние хотя бы в 3–4 км В докладе рассматривались и вопросы борьбы противника с нашими танками: «Опыт восьмимесячных боевых действий танковых частей Ленфронта показал преимущество наших танков КВ и Т-34 над всеми типами танков, применяемых немцами. Даже в период наступления немецкие танки избегали открытого боя с нашими танками, обычно, сделав несколько выстрелов с места, немецкие танки отходили. При переходе к обороне немцы применяют танки мелкими группами по три, четыре танка, для отражения нашей пехоты, ворвавшейся в расположение обороны противника, или зарывают по башню отдельные танки в землю на переднем крае обороны.