Текст книги "Человек, который хотел всё исправить"

Автор книги: Максим Дрончак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Девушка громко спорила с Андреем Николаевичем, а тот изредка отвечал ей, пытаясь что-то донести властным голосом. Вероятно, обсуждение было жарким, потому что они были настолько увлечены, что не заметили моего прихода. Я подошел ближе и остановился шагах в десяти от них, решив не мешать. С этого места я отлично все слышал.

– …Перемещение на такой интервал – это же убийство! – размахивая руками громко возмущалась Катя.

– Самоубийство. Это будет самостоятельное решение. Это – во-первых… – Бонд отвечал спокойным уверенным голосом.

– Да какая разница!

– Во-вторых, ребята довели до ума био-синхронизатор, снизив процент потерь в четыре раза.

– Но вы же видели вчера наших крыс, там же, – девушка запнулась, – там же смотреть не на что, живого места не осталось!

– Видел. Не забывай, когда эта партия была отправлена. Сейчас мы готовы рискнуть.

– Ну тогда давайте снова отправим животных!

– И сколько нам ждать результата? Ты не забыла, какой сегодня день? Сколько еще осталось: три, четыре дня? Не мы решаем, как должно случиться. Ты сама прекрасно видела, к чему приводят попытки что-то изменить. Теперь приходится исправлять исправленное. Да, вот такой вот бред, но хрен ли я могу поделать?

Было видно, что спор с упрямым подчинённым рассердил Бонда. Последние слова он произнес с плохо скрываемым раздражением. Взмахнув руками, мужчина развернулся, увидел меня и нахмурился еще больше:

– Давно пришел?

– Только что. Добрый день! – ответил я, решив еще немного побесить его театрально вежливостью. И улыбнулся обернувшейся девушке.

Понимая, что начальство не в духе, Катя решительно перехватила инициативу:

– Здравствуй, Игорь. Твое пребывание здесь в качестве наблюдаемого заканчивается. Мы пригласили тебя для того, чтобы предложить принять участие в новом эксперименте.

Слово «эксперимент» мне категорически не нравилось. Но почему бы не выслушать? Я кивнул:

– Я слушаю.

Катя указала на ближайший стол, за которым мы все и расселись. Она подвинула к себе папку с бумагами и продолжила.

– Ты можешь не соглашаться, принуждать тебя никто не будет. В случае отказа ты пробудешь здесь еще максимум сутки, после чего мы тебя отпустим. Дальше сам.

– А полиция? – этот вопрос меня заботил больше других.

– А что полиция? – Катя развела руками, – С полицией дальше тоже сам.

– Ну, понятно. Тогда рассказывай про эксперимент.

Девушка раскрыла папку, достала распечатку неких графиков, календаря с обведенными датами и ввела меня в курс дела. Брифинг был долгий, с попытками объяснить мне, как работает их изобретение, какие случаются последствия и что можно делать, а что ни в коем случае нельзя. Значительную часть из сказанного я не понимал, но в итоге картина сложилась следующая. Около месяца назад в отделе разработки было похищено мобильное устройство перемещения во времени – ретенсер. Поиски результатов не дали и тогда было принято решение пойти на крайние меры: отправить на двое суток назад одного из сотрудников лаборатории. Предполагалось, что это поможет предотвратить кражу. Несмотря на то, что эксперименты с людьми еще не проводились, они все-таки пошли риск. В результате доброволец погиб в момент активации «прыжка». Причина смерти до конца не установлена – мозг человека просто мгновенно перестал функционировать. Однако, это событие не прошло даром. Из соседнего отдела разработки, который занимался созданием анализатора вероятностных событий, пришло важное сообщение. Когда Катя рассказывала про супер-систему из этого отдела, я половину сказанного пропустил мимо ушей, из-за обилия технических и физических терминов. В общем, у них, помимо всего прочего, был аппарат, который мог вычислять временные аномалии и на их основе выстраивать цепочки событий трех типов: вероятных, произошедших и измененных. И вот при помощи этой машины был получен отчет. В нем сообщалось, что доброволец таки попал в нужный промежуток времени и, по всей видимости, был живым, так как совершал некие действия. В следующих отчетах уже появились события, связанные непосредственно со мной. И вот тут начиналась канитель, с кучей серьезных последствий и действительно сложных изменений линий времени. В итоге меня поймали, но проблем от этого не убавилось. Этот их мега-анализатор в последних отчетах выдал вероятностные события, от которых Бонда едва не хватил удар. Что это за события, мне не сказали, но Андрей Николаевич делал страшные глаза при их упоминании и смотрел на меня с лютой ненавистью. В итоге все сводилось к тому, что мне предлагалось отправиться назад, встретить себя самого перед той машиной и остановить. Ретенсер, встроенный в автомобильный ключ, должен был быть уничтожен пожаром. По мнению аналитического отдела, это все могло бы выправить нарушенный ход событий.

Переварив этот объем новой и, несомненно, интересной информации, я начал задавать вопросы:

– Это прыжок на несколько дней назад, правильно? А вы, Андрей Николаевич, и ты, Катя, упорно утверждали, что десятиминутные прыжки меня убьют.

Девушка поджала губы и отвела взгляд. Зато Бонд с ответом не раздумывал:

– Твой организм подготовлен. Наш большой ретенсер, – он указал на одну из «душевых кабинок» за спиной, – доработан. Вероятность того, что ты переживешь перемещение на двухнедельный промежуток выше семидесяти процентов.

– Я бы предпочел процент повыше…

– Слушай, сынок, альтернатива у тебя одна: отправиться в тюрьму. А там процент выше не станет, уверяю тебя.

– Допустим. Кстати, насчет полиции. Предположим, что я согласился, как в таком случае решится вопрос насчет меня?

– О, не забивай голову, – Бонд фыркнул и отмахнулся рукой, – Если мы тебя отправляем в прошлое, тут у нас останется твое мертвое тело. Неоспоримое доказательство того, что преступник, попользовавшийся украденной технологией, получил, наконец, по заслугам. Уверен, это устроит абсолютно всех.

В этом можно было не сомневаться. Такой исход событий действительно устраивал всех. Кроме меня. Несмотря на то, что умереть должен был не я, а, вроде бы, копия из другого, параллельного мира, на душе было тошно.

Глава 24

Я согласился. Несмотря на то, что вся эта затея была обманом. Мне это было абсолютно ясно. Можно было допустить, что никто из них не перемещался во времени. Но мне не верилось, что им, изобретателям этой технологии, не было известно, как она работает с человеком. И Бонд, и Катя, и вся их компания просто не могли не знать, что после использования ретенсера, я не встречался в прошлом с самим собой. И в то, что отделу разработки удалось в кратчайшие сроки решить проблему с негативным влиянием на живой организм, я тоже не верил. Но согласился.

Катя была удивлена, а вот ее шеф, похоже, ни капли не сомневался, что я пойду на риск. У него даже настроение резко улучшилось. Хлопнув себя по коленям, он поднялся со словами:

– Правильный выбор, сынок. Посиди минутку, мы обсудим кое-что.

Вместе с девушкой они отошли аж в противоположный конец зала и вновь принялись оживленно спорить. Но в этот раз тихо, слов было не разобрать.

Несколько минут я сидел не двигаясь, обдумывая, как повернуть ситуацию в свою сторону. Интуиция уверенно подсказывала, что прыжок на длинную, так сказать, дистанцию меня доконает. Значит надо придумать, как эту дистанцию максимально сократить – тогда и жив останусь и свалю из этой богадельни. Точно! Но как это сделать? Я окинул взглядом стол, на котором лежала целая гора различных документов, в наивной надежде найти инструкцию, как работает тот лифт, в котором здесь отправляют в прошлое. Но схемы, таблицы, графики, формулы были слишком сложными, чтобы мне что-то подсказать. Неожиданно мое внимание привлекла папка, которую оставила Катя. Я подтянул ее к себе, быстро перебрал лежащие внутри бумаги. Единственным документом, понятным непосвященному человеку, оказался календарь. Но именно он в следующее мгновенье настолько завладел моим вниманием, что я забыл, как дышать и моргать.

Документ представлял из себя таблицу, в ячейках которой крупно были вписаны даты и, очень мелко, текст произошедшего события.

14 сентября : Ретенсер обнаружен. В район срабатывания устройства незамедлительно отправлена оперативная группа. На момент прибытия тенс-аномалия имела слишком слабый след, установить точные координаты активации и другие следы не удалось. Позже ретенсер был активирован повторно, что позволило значительно сократить район поиска.

15 сентября : Срабатывания устройства этим утром были определены ошибочными из-за частоты активаций. В работу пеленгатора внесены изменения. Оперативной группе удалось определить похитителя, но не удалось задержать. Ретенсер был использован для побега. Объект: Кремин Игорь Владимирович, 36 лет (подробности в реестре). Определены адреса проживания и работы (в реестре). Попытка задержания по пути с работы домой провалена из-за вмешательства ПП. Позднее Объект использовал ретенсер для противоправных действий. Вся информация по активациям ретенсера передана в аналитический отдел.

16 сентября : Оперативная группа заменена. Разработан план по предложенным мной методикам. Объект вновь использовал ретенсер в преступных целях. Инф. по активации передана в ан. от. Захват ретенсера был назначен на ночное время. Объект полностью прошел по программе, основанной на прогнозе Анализатора. Мой план так же был исполнен в точности: Объект утратил бдительность, что позволяло забрать ретенсер. Однако, вновь вмешался ПП. Операция была провалена. Подробный отчет в рапорте.

17 сентября : Отправлены две оперативные группы. В 6 утра ликвидирован ПП. С этого момента операция приостановлена. Данные переданы для срочного анализа. Наблюдение продолжается. В 14 часов отозвана вторая оп. группа. Операция возобновлена. Однако, за полчаса до этого объект задержан полицией по месту проживания. После 14:40 зафиксированы многократные активации ретенсера. Объект ранил сотрудника п. о. и сбежал, используя устройство. Установлен контакт с полицией для сотрудничества в поимке Объекта.

18 сентября : Разработан новый план, с вероятностью успеха более 80%. Объекту предложен контакт посредством телефонных переговоров. После пс. стим. Объект на контакт не вышел, но покинул квартиру. Ведется наблюдение.

19 сентября : Объект пошел на контакт. Договориться не удалось. Из ан. отдела поступил прогноз, который лег в основу нового плана захвата. Была подключена полиция. Объект захвачен и доставлен в Корпус. Ретенсер изъят. Объект передан мед. службе для восстановления и подготовке к оп. коррекции.

Дальнейшие поля в календаре записей не имели. Но и этой информации было более чем достаточно. Я задвинул прочитанный листок обратно в папку, откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. Вот, значит, как обстоят дела…

Через некоторое время подошла Катя и, сообщив, что решение принято, отправила меня назад в камеру. Инструкции я должен был получить завтра, непосредственно перед отправкой меня в «точку ноль». Так они это назвали.

Остаток дня я провел в размышлениях и уже перед самым сном меня неожиданно осенило. Все они, сотрудники «ТрансТелекомСервис» действительно меня оберегали с некоторых пор. Ловко вывели из конфликта с полицией, подлечили, накормили, напоили. Все это только для того, чтобы отправить меня обратно. До момента отправки я им был нужен живой и здоровый. Если большой ретенсер работает так же, как и маленький, тогда не будет никакой встречи меня нынешнего со мной прошлым. Я просто вернусь в тот вечер, когда стал свидетелем аварии. И, скорее всего, этот «прыжок» будет смертельным. Прибывшие на место аварии спасатели обнаружат сгоревшую машину и погибшего водителя. И где-нибудь в окрестностях еще один труп – мой. Ретенсер будет уничтожен, я мертв. Линия времени останется нетронутой. Идеальный расклад. Но нет! Не за мой счет. С этой мыслью я уснул.

Следующее утро прошло в суете подготовки к отправке. В лаборатории находилось восемь человек. Был здесь и Денис, который теперь старательно избегал общения со мной. А ведь несколько дней назад обнимал меня и, дыша перегаром в лицо, кричал: «Друг! Друг!». Катя с самого утра проводила психологическую обработку, успокаивая и старательно настраивая на положительные эмоции. Андрей Николаевич выдал мне комплект одежды по сезону. Передавая куртку, сообщил:

– Там, в карманах, ключи от твоей квартиры и банковская карта с очень хорошей денежной компенсацией, так сказать.

Очевидно, что это тоже была часть их плана. Упоминание о деньгах для того, чтобы я не отказался в последний момент. Конечно, товарищ Бонд, вы не в курсе, что электронный чип карты перестанет функционировать после работы ретенсера. По крайней мере очень хорошо делаете вид, что не в курсе. Но вслух я ничего не сказал. Все эти вопросы меня сейчас не заботили. Стараясь не привлекать излишнего внимания, я вникал в работу «душевой» кабинки, посредством которой должны были осуществить мой перенос. С этим вопросом я, улучив момент, поймал Дениса. Тот, не учуяв подвоха, вкратце изложил мне схему работы: меня посадят внутрь, оператор снаружи выберет нужный интервал и отправит меня в «точку ноль». Он даже подвел меня к кабинке и показал, как будет все происходить. Пульт управления был встроен прямо в центре правой дверцы. Это была панель из металлических колец, вложенных друг в друга. Самое большое было подписано «Секунды», в нем было кольцо «Минуты», затем шли «Часы» и «Сутки». В центре этих кругов размещалась большая кнопка. Оператор должен был выставить время, которое должен был «отмотать ретенсер» вращая эти кольца, начиная с самого большого. По крайней мере, Денис крутил их именно в таком порядке. С этого момента, я уже знал, что надо делать.

В полдень все незнакомые мне сотрудники как по команде покинули лабораторию. Остались лишь Бонд, Катя и Денис. Они все по очереди мне что-то объясняли, но я их не слушал. В моей голове раз за разом прокручивался порядок действий, которые предстояло выполнить. «Главное не облажаться, главное не облажаться!».

Наконец я переоделся в подготовленную одежду и, сгорбившись, вошел в кабинку. Мой лифт в прошлое включился. На полу и потолке по периметру загорелись голубые неоновые полосы. Дверцы снаружи закрыл сам Андрей Николаевич. Сквозь стекло было видно, как на его лице вновь появилась довольная улыбка хищника. Опустив взгляд ниже, я с удовлетворением отметил, что ручки есть так же и внутри. Замечательно. Я сощурил глаза, улыбнулся в ответ и приоткрыл дверцы:

– Одна просьба. Можно мне тут посидеть… Э-э… Помолиться. Ну, вы понимаете…

– Неожиданно, – на лице мужчины отразилось удивление, – Ну давай, молись, православный. Свистнешь, как будешь готов.

Вся тройка провожающих отошла на несколько шагов от кабинки. Ни одной молитвы я не знал, поэтому просто стоял с закрытыми глазами. Просто стоял и тянул время. В голову пришла забавная мысль, что сейчас я – аккумулятор, который сохраняет время, чтобы в нужный момент его использовать.

Прошло минут, наверное, десять, прежде чем Бонд не выдержал:

– Ты там что, библию про себя перечитываешь?

– Готов. Поехали! – коротко ответил я и кивнул головой.

– Давай, запускай уже этого Гагарина, – отдал шеф приказ Денису.

Наступил решающий момент. Я максимально сконцентрировался, вцепившись в ручки дверок. Денис заметил мое напряжение, но, приняв его за страх, смущенно отвел взгляд. Вот он поднял руку. Вот его пальцы легли на крайнее кольцо. Чуть повернули. Затем коснулись кольца минут, начали вращать его. Пора!

Я резко открыл дверцы, и, что есть силы, ударил ногой прямо в вытянувшееся от удивления пухлое лицо парня в очках. Несмотря на вес, тот неожиданно далеко отлетел, задев стоящую позади Катю. Вместе они упали на пол. Бонд замер с открытым ртом.

Высунувшись из кабинки, я с размаху хлопнул ладонью по кнопке в центре пульта. В ту же секунду раздался свистящий звук. Мне удалось успеть захлопнуть дверцы и глубоко вдохнуть, прежде чем в глазах потемнело…

Глава 25

То самое чувство: зажмуриваешься, в голове за долю секунды словно проносится сквозняк, а когда открываешь глаза – уже оказываешься в другом месте, в другом времени. За прошедшие дни я даже стал испытывать некоторую ностальгию по «прыжкам», несмотря на то, что последние сопровождались весьма неприятными ощущениями.

Но в этот раз я был поражен ощущениям после того, как ретенсер выполнил свою работу. Судя по всему, он перенес меня всего на 3-4 минуты: старые знакомые спокойно стояли поодаль и ожидали окончания моей «молитвы». Возможно, именно короткий интервал сыграл свою роль, но не было и намека на головную боль или шум в ушах. Наоборот, меня буквально окружило чувство абсолютной отрешенности. Я не ощущал ни малейшего неудобства. Представьте, что у вас ничего не болит, нигде не зудит, абсолютно ясное зрение и слух, кристально чистые мысли – таково было мое состояние. Словно и вовсе лишился тела – этой оболочки, которая доставляет столько проблем. Ощущения были столь необычными, что я в прямом смысле слова не мог ничего сделать. Просто стоял и наслаждался новыми чувственными отражениями себя. Именно наслаждался, полностью погрузившись в состояние совершенного комфорта. Так и прошло время, которое я себе сэкономил.

– Ты там что, библию про себя перечитываешь? – голос Бонда был четким и ясным, как будто он стоял рядом, в кабинке.

Но еще более удивительным был мой голос, ответивший:

– Готов. Поехали!

В этот момент я окончательно охренел, других слов не подобрать. Это был не мой голос. То есть он был произнесен моим ртом, звуки были сформированы моим горлом и языком, но это сказал не я. У меня для этого момента были заготовлены совсем другие слова, но произнести их не успел. Тело опередило меня.

– Давай, запускай уже этого Гагарина!

Денис подошел к пульту, начала вращать диски. Я увидел, как мои руки вцепляются в дверные ручки. Ощутил крайнее напряжение, охватившее тело. И это тоже было удивительно, словно это не ты, а скафандр, в котором находишься, съеживается, покрывается капельками пота, разгоняет кровь. И тогда я не выдержал и пронзительно закричал:

– Стойте! Остановите! Что-то не так! Не надо!

Крик получился безмолвным. Никто меня не услышал. Но реакция была. С удивлением я смотрел, как мои руки отпускают дверцы, как хватаются за голову. Мои глаза закрылись. Боли не было, и одновременно с этим я понял, что она есть – резкая вспышка жуткой головной боли. Не у меня, у тела. Боль и сильный испуг.

Глаза открылись. Теперь я сидел на полу кабинки, все еще держась за голову. Денис удивленно смотрел на меня сквозь стекло, но молча продолжал настраивать ретенсер на отправку пассажира в нужное время. Подошел Бонд и, глядя на меня, скрючившегося на полу, с ухмылкой произнес:

– Что, сынок, паника? Расслабься, скоро все пройдет.

Он повернулся к Денису и коротко кивнул головой.

Снова раздался тот самый свистящий звук, и мир погрузился во тьму.

Глава 26

Часы на руке негромко пикнули ровно в 22:00, отмечая окончание рабочей смены на шиномонтажке. Он выглянул в окно, обвел взглядом пустую стоянку перед нашим вагончиком, и начал собираться домой. На смену одежды, уборку инструмента и оборудования ушло минут десять. Он накинул свою потрепанную куртку, натянул шапку и вышел на улицу. На дворе поздний сентябрь создавал картину, от которой даже на заядлого оптимиста нападает тоска: темнота пустых улиц, мерзкий моросящий дождик и холодный ветер в лицо.

Домой, как всегда, Он отправился пешком. Я сидел тихо, забившись в угол Его сознания, боясь побеспокоить. Он шел к подземному переходу, над которым произошла авария. Вернее, произойдет. С этого все и начнется. На то, чтобы осмыслить случившееся, у меня было несколько минут.

Перенос в прошлое на целых десять дней меня не убил, но совершил нечто более ужасное. Я теперь находился в своем теле, пользовался всеми его органами чувств, но не мог управлять им. В мозгах, в сознании этого тела нас было двое. И мне была отведена роль гостя. В памяти всплыла Катина теория о кинотеатре. Черт, похоже, я приперся на чужой сеанс и уселся в кресло, уже занятое другим зрителем.

Тихо-тихо, боясь Его напугать, я произнес:

– Игорь, я тут!

Трудно представить более идиотское обращение из глубин подсознания, но попробуйте-ка, поставьте себя на мое место в тот момент.

Игорь замер на месте и принялся озираться по сторонам. Я почувствовал, как напрягся его слух. Забавно это – видеть и слышать чужими глазами и ушами. И при этом не знать, о чем думает хозяин тела. Его мысли для меня были недоступны. Вероятно, решив, что ему послышалось, Игорь пошел дальше. До перехода оставалась пара минут ходьбы.

Дождь усилился. Пара капель упала за шиворот и потекла по спине. Руки подняли воротник, а ноги перешли на легкий бег. Игорь бежал к переходу, желая поскорее укрыться под его сводами. До меня вдруг дошло, что мимолетная задержка минутой раньше, может стать для него фатальной. Я вспомнил, как помятый автомобиль рухнул прямо за моей спиной, меня тогда спасла буквально доля секунды. И, уже в полный голос, я вновь обратился к себе самому:

– Беги в переход! Беги изо всех сил! В переход!

Очевидно, этот призыв был больше похож на внутренний голос, чем предыдущая попытка познакомиться. Как бы то ни было, Игорь прибавил скорости. Все прошло как по расписанию. Едва он начал спуск по ступеням, как за спиной упал автомобиль.

И тут на меня снизошло очередное озарение.

Все предрешено. Ход времени неумолим. Любые попытки на него повлиять оборачиваются событиями, которые подтверждают, что ты, жалкая букашка, лишь делаешь то, на что был запрограммирован. А если пойдешь на кардинальные действия, сломаешь важный винтик в Системе, тебя просто не станет. В данном случае винтиком являлся ключ-брелок в автомобиле, который скоро охватит пламя пожара. Если позволить сгореть ретенсеру – будет уничтожена ключевая деталь. Без нее не случится последующих событий. И меня – НАСТОЯЩЕГО меня, обитающем в ЧУЖОМ сознании просто не станет. Ведь сейчас я – лишний элемент. Ошибка, возникшая в ходе работы Системы. Тем, кто изобрел и настроил этот механизм, можно было только восхищаться. Да, как и в любой Системе, могли возникать сбои. Но здесь все было построено так, что Ошибка, пытающаяся всё изменить, устраняла сама себя. Идеально.

Обдумывая все это, я наблюдал: как ноги выбивают ветровое стекло, как руки тянут водителя. Моему альтер эго было сейчас не до наблюдений, зато я спокойно разглядывал человека за рулем. Водитель был без признаков жизни. Почему-то мне было совершенно ясно, что он мертв. Сердце его еще билось, но, когда пальцы прикоснулись к руке мужчины и нащупали пульс, я совершенно четко осознал, что он мертв. Его мозг был мертв. Это ощущалось на недоступном ранее уровне восприятия. «Да я теперь гребаный экстрасенс!» – промелькнула шальная мысль. И продолжил наблюдать. Руки немного развернули тело водителя, до этого лежащего лицом вниз, и я его узнал. Это был Андрей Николаевич Бонд. Лицо сильно постарело, покрывшись глубокими морщинами, но узнать его было не сложно. Вот же ж, как оно получилось, товарищ Бонд. Я пытаюсь исправить свои ошибки, а вы свои. Но ваша игра заканчивается здесь, а моя еще продолжается. И, будьте уверены, я приложу все усилия, чтобы меня не постигла ваша участь. Один только момент смущал меня: если руководитель всего этого мутного проекта только что погиб, то что будет дальше? Кто теперь меня ловить будет?

Игорь тем временем все еще пытался вытащить тело водителя, несмотря на разгорающееся пламя.

– Да брось ты его! Это бесполезно… – надо было ему помочь.

Игорь отпустил мужчину и принялся оглядываться в поисках решения. Эх ты, дубина, все тебе надо подсказывать.

– Ключ бери! А, нет, погоди. Огнетушитель поищи, в багажнике, ага, – сейчас он воспринимал это как подсказки внутреннего голоса, – Да ключом он открывается! Да, давай, нажимай уже.

Кнопка была нажата, и мы отправились в прошлое на десять минут, теперь уже втроем: я, снова я и ретенсер. Привыкший к «прыжкам» я с улыбкой наблюдал за тем, как ничего не соображающий Игорь мечется по тротуару в попытках понять, что произошло. Прекрасно зная, в каком он сейчас смятении, я решил не беспокоить его своими комментариями. Зачем сводить человека с ума раньше времени? А мне есть, о чем подумать. Например, о том, что будет теперь, когда Бонда не стало.

Тем временем Игорь взобрался на склон и осматривал дорогу, в поисках автомобиля. Я выругался про себя. Черт, ну конечно! Паззл, рассыпавшийся несколько минут назад, вновь сложился. Рано я попрощался с Бондом, рано…

Глава 27

До самого дома мы шли молча, погруженные в собственные мысли. Звучит немного по чокнутому, правда?

Я обдумывал, как же установить контакт с хозяином тела. Это было нелегко, несмотря на то, что мне было известно о нем абсолютно все. Я придумывал разные варианты, затем прикидывал, что было бы, если в моей голове чей-то голос произнес ту или иную фразу. И каждый раз ответ был один: голоса в голове – признак сумасшествия. Поэтому я предпочел пока сидеть молча. Вместе с тем, стараясь сохранить рассудок Игорю (буду по имени величать, ну, не звать же его «Хозяин», в самом деле), мне надо было подумать и о себе. Несмотря на то, что за последние дни я уже был морально подготовлен к любым странностям, переход в нынешнее состояние выбил меня из колеи. Труднее всего было принять, что я теперь не Игорь. А он – не я. Два разных человека. Вернее, он человек и личность, а я просто – личность. Тело, в котором я провел всю жизнь, теперь было чужим. И мне, похоже, до конца дней отведена роль безучастного наблюдателя. Это как оказаться в одиночной камере, но при этом еще и лишиться тела. Попробуй-ка тут не свихнуться. Вот потеха то будет, когда в голове у Игоря начнут раздаваться дикие вопли обезумевшего меня. Не думаю, что в этом случае он сможет долго продержаться. Двойное сумасшествие – уникальный случай в медицине!

Между тем Игорь пришел домой. Стянул с себя сырую одежду и начал набирать горячую воду в ванну. На мгновенье он задержался у зеркала, глядя самому себе в глаза. Смотрел и я. Интересно, о чем он сейчас думал? В зеркале отображалось вполне себе симпатичное лицо молодого человека. Ни морщинки, ни седого волоска. Жаль, браток, уже совсем скоро ты постареешь на несколько лет.

Игорь забрался в ванну и, расслабившись в тепле воды, испустил довольный стон. Ему было хорошо, и мне было хорошо. Я подумал, что это отличный момент продолжить знакомство. И, стараясь чтобы это прозвучало спокойно и уверенно, произнес:

– Эй, бро! Внутренний голос приветствует тебя!

Испуг. Напряжение. Да, брат, я все это чувствую вместе с тобой. Как же мне тебя не напугать то до смерти? Игорь резко распрямился и сел в ванне, расплескивая воду. Он ошарашенно оглядывался по сторонам. Я решил довести дело до конца:

– Ты испуган. Знаю. Но поверь, ты не сходишь с ума. Все нормально.

Чем больше я говорил, тем больше понимал, как это глупо звучит. Игорь выбрался из ванны и вновь стоял перед зеркалом. Что ты ж ты там пытаешь разглядеть, друг? Я вдруг понял, что он задает себе сейчас массу вопросов, но читать его мысли мне было не дано. Ну что ж, придется доводить ситуацию до абсурда: просить человека поговорить с самим собой. Я вновь обратился к Игорю:

– Я докажу, что это не шизофрения, окей? Вот только если ты хочешь мне что-то сказать, тебе придется произнести это вслух.

Он продолжал молча смотреть в зеркало, сжав руками края раковины. А еще у него были стиснуты зубы так, что заныла челюсть. Я все чувствовал. Нет, похоже, это бесполезно.

– Блин, чувак, ну ты сам подумай! Да, голос в твоей голове. Но я ведь не призываю тебя сигануть в окно или взять нож и вырезать звезду на пузе. Или что там еще голоса из жутиков делают? Короче, чтоб ты знал, это все нанотехнологии, а с мозгами у тебя все в порядке. Не буду тебя пока больше напрягать, у тебя вон пот по лбу стекает. Захочешь поговорить, просто произнеси просьбу вслух. И не вздумай это делать на людях. Ну, ты понимаешь.

Игорь трясущейся рукой обтер лоб. Это выглядело комично, и я едва сдержал смех. Бедолаге сейчас только хохота услышать в голове не хватало. Ладно, подожду, пусть переваривает.

Он еще долго стоял там, в ванной. Тер виски, глаза, иногда напрягал слух. Я молчал. В конце концов, немного успокоившись, Игорь натянул шорты и вышел в коридор. Взял из куртки автомобильный брелок и пошел с ним на кухню. Там он включил чайник, заглянул в холодильник, после чего сел за стол. Что будет дальше, я уже знал. Но продолжал молчать, решив, что хозяин-барин, не хочет разговаривать, пусть все узнает методом тыка. В конце концов мне никто ничего не объяснял, сам разбирался что к чему.

Повертев ретенсер в руках, Игорь начал нажимать на кнопки. Помня свой опыт, я непроизвольно сгруппировался, готовый к прыжку из ванны. Вспышка. Все что я (мы) успел увидеть после «прыжка», это отражение лица в зеркале. Даже я немного испугался. А Игорь и вовсе резко отшатнулся назад, поскользнулся на мокром полу и упал на пол, от души приложившись затылком о край ванны. Я четко ощутил, как потухло его сознание. Со мной, на удивление, ничего не произошло. Видимо, есть некоторые преимущества в отсутствии связи с физическим телом. Я остался наедине с собой в неподвижном теле, лежащем в причудливой позе. Глаза были закрыты и все, что мне оставалось, это сидеть в полной темноте и надеяться, что этот растяпа не убился насмерть. С разбитого затылка стекала кровь, но голова была цела, шейные позвонки тоже. Я несколько раз пытался докричаться до хозяина тела, но все было без толку. Мне оставалось только смириться и ждать, сидя в темноте чужого сознания. Через несколько минут на кухне закипел чайник. Побурлив немного, он отключился и скоро затих. Теперь я сидел в полной темноте и тишине.

Игорь очнулся минут через сорок. Держась за голову и пошатываясь, он добрел до кровати, рухнул на нее и тут же уснул. Ну, хоть не помер. Я был доволен и этим. Чуть позже открылась еще одно не очень приятное свойство моего нынешнего положения: я не мог уснуть. Ну, то есть, не было не то что усталости или желания подремать – не было такой потребности в принципе. Мне пришлось провести самую скучную ночь в жизни, сидя в темноте и тишине. Бодрствуя, но при этом не имея возможности что-то делать. И это было очень тяжело. К утру я уже был уверен, что вариант сесть в тюрьму в том, теперь таком далеком мире, был совсем неплох.

Глава 28

Будильник разбудил, как обычно, в половине седьмого утра. Игорь открыл глаза. О, боже, свет! После ночных бдений просто увидеть белый потолок и люстру уже было сродни празднику.