Текст книги "Ангел-Хранитель (СИ)"

Автор книги: Максим Ветров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== Глава I. Тень с невинными глазами ==========

Истина скрывается за ложью. Ложь скрывается за истиной. Вся моя жизнь была посвящена тем, о ком больше ходило слухов, чем существовало достоверных фактов. Среди фактов было лишь то, что для этих теней нет веры в Девять Божеств – в тех, кто защищает нас и помогает нам. Нет уважения к закону, и всё их существование сводится к полному игнорированию, каких бы то ни было, правил, кроме пяти, определенных ими же. Их цель только одна – принести смерть очередной жертве, которую пожелал кто-то другой. Такой же человек, который так же может стать следующим телом, отпустившим свою душу единственному божеству, в которое верили Тени – их отцу ужаса, Ситису. Все остальное – слухи, ложь, иллюзии… И за тем, что скрыто за этими иллюзиями, я и должен был охотиться. Должен был…

Это была середина недели, а именно – Миддас, пятое число месяца Огня очага. Полуденное солнце едва пробивалось сквозь свинцовый слой облаков, застилавших небо, несмотря на то, что сегодня утром оно было ещё чистым, а погода – безоблачной. Я вышел на площадь «Талос Плаза», и, остановившись на верхней ступеньке лестницы, ведущей с Имперского Зеленого пути, с высоты осмотрел бурный поток людей, одетых в пестрые и дорогие наряды. Большая часть из них – богачи, заезжие чиновники и прочая знать. Ни моя личная жизнь, ни то, с чем мне чаще всего приходится сталкиваться, не позволяло мне с почетом смотреть на этих людей. Для меня все они были потенциальными жертвами, только с их стороны вовсе не я был убийцей. Скорее уж их тайным ангелом-хранителем. Мимолетного взгляда хватило, чтобы понять, что меня уже заметили и ведут слежку. Это немного напрягало, учитывая то, что как раз я и должен был вести наблюдение. Сообразив, кому именно обязан таким пристальным вниманием со стороны стражи Имперского Города, я наконец прогулочным шагом влился в поток людей и двинулся дальше через всю площадь.

Моя одежда не привлекала внимания, но ее вид создавал впечатление, что я был всего лишь путешественником, едва заскочившим в Имперский Город за пополнением припасов или в качестве легкого отдыха после долгого обитания вдалеке от шумной жизни. На мои плечи шатром был накинут большой серый походный плащ, великолепно скрывающий мое снаряжение, которое удобно было размещено на специальном кожаном доспехе, изготовленном для меня Лейавинскими мастерами. Несколько разгрузочных карманов и ремней на плаще заранее предупреждали, что, несмотря на неприметный вид, я хорошо и, явно, не дешево одет. Поднятый воротник защищал мое лицо от любопытных взглядов сбоку, а длинная пыльного цвета шляпа с широкими краями, обвязанная сверху красной и синей повязками, четко завершали образ путника-одиночки, готового отбить любое нападение и старающегося избегать ненужных потасовок. И это было правдой. Я не любил сражения. Несмотря на то, что порой хорошая схватка могла действительно немало увлечь меня, я все же предпочитал дальний бой и быстрые, резкие, короткие атаки, не оставляющие противнику шанса на ответный удар. Именно для этого и служили десять серебряных метательных ножей, что я носил на поясе под плащом. Мои руки, надежно скрываемые им, почти всегда лежали на поясе, и я в любую секунду был готов нанести первый и последний же удар.

Я не спеша вышел к главным воротам, которые вели к имперскому мосту и, не доходя до них, свернул влево, к первому дому, что выпирал из стены. Я знал, что дом закрыт, поэтому сразу достал ключ, полученный мной сегодня утром, и тихо открыл замок. Внутри почти не было огней, но, несмотря на то, что истинный хозяин уже давно покинул свою обитель, дом выглядел так, будто его оставили не более, чем час или два назад. Слева же была лестница на второй этаж, по которой я и поднялся. Там меня уже ждали двое стражников из имперского легиона.

– Стоять. Кто такой? – строго спросил один из стражей, сделав шаг вперед.

– Тайный наемник и Сын Правосудия, Седрик Этоон… – представился я.

Имя, естественно, было не настоящим. Я уже сбился со счета, сколько у меня их было. И, кажется, даже начал забывать свое истинное имя.

– …Прибыл по просьбе Имперского Легиона для помощи в поимке убийцы.

Обменявшись со мной взаимным холодным взглядом, один из легионеров открыл дверь, ведущую в небольшую комнату, служившую ранее личным кабинетом и спальней. Как только я зашел, и за мной закрылась дверь, единственный человек, что ждал меня все это время, медленно повернулся. Легионер в белых доспехах элиты имперского дворца стоял рядом с низким столиком, выставленным перед несколькими резными скамейками и полками для вина. Одна из бутылок уже стояла открытой на столе, что объясняло легкий дурманящий запах в комнате. Мой взгляд скользнул по доспехам, отметив, что они – всего лишь подделка. Более легкий металл лишь издалека будет напоминать броню имперской элиты. Взглянув в лицо, я наконец понял, что к чему, и неряшливо улыбнулся.

– Вы не Адамус Филида, – уверенно произнес я. Голос у меня был еще молодой, но уже с холодными, отдающими хриплостью, нотками.

– Откуда вы знаете? – резко, по-стариковски, спросил лже-Филида, – Вы разве встречались с ним раньше? Следили за ним? Или, может быть, за мной?

– Я видел господина Адамуса несколько раз на военных построениях в академии, – спокойно ответил я, не удивившись подозрениям агента, – да и зная его характер, уверен он не из тех, кто стал бы проводить тайную встречу в доме, уже отмеченным Темным Братством.

– Вот как, – похоже, мягкость моего голоса и предоставленные сведения немного успокоили агента, и в дальнейшем он решил ограничиться строгим выражением лица. – Что же… тогда слушай. Нам стало известно, что убийство должно состояться сегодня, как мы полагаем, в семь часов вечера. До этого времени у убийц не будет ни единого шанса подобраться к цели. Жертва… тьфу, то есть граф Тирен Катариус будет находиться в Торговом районе. Он посылает прислугу делать ставки на арене. А сам проводит время за покупками и пополнением своей алхимической библиотеки…

– Почему он сам не ходит на арену? – тихо спросил я, перебив агента.

– Потому, что граф Тирен Катариус – богатый и почтительный человек в высшем обществе. Он считает это ниже своего достоинства – находится в толпе звереющих от зрелища людей. Более того, он это просто ненавидит. На арену ходят одни бедняки и пьяницы. Эта чернь много кого раздражает одним своим видом, а его так и вовсе приводит в ярость… как и любого уважающего себя аристократа. Мы готовы прийти на помощь сразу же, как только ты заметишь убийцу. Эти еретики из Братства просто издеваются и думают, что способны на все. Даже убить человека под носом у городской стражи! Не бывать этому! Но у вас пока больше опыта в общении с этими мерзкими отродьями мрака. Поэтому мы и обратились к вам.

– Я понял. Мне следует выследить убийцу до того, как он попробует совершить убийство, и ликвидировать его.

– Ничего ты не понял, – повысил голос агент, – ты не найдешь его, пока он не захочет появиться. Мы не знаем, кто он… и что он. Пусть сама эта мысль мне невыносима, но он может быть даже одним из легионеров, охраняющих жертву… тьфу, этого графа Катариуса. Конечно, если все так, тогда эта охота закончится еще раньше. Но если все по плану, тогда сегодня вечером мы отпустим Катариуса в торговый район, чтобы он занимался своими обычными делами. Тогда убийца найдет его, следуя обычному расписанию своей жертвы, и попробует нанести удар. Как только ты заметишь его, твоя цель – поймать убийцу, но не убить! Обезоружь его, парализуй, что хочешь… но убийцу мы возьмем живым! Ты меня понял?

– Да, сэр, – кивнул я с почтительной улыбкой. Сохранять спокойствие и дружелюбный настрой на фоне нервного и неприветливого собеседника было подобно наслаждению. И, похоже, это не осталось незамеченным агентом.

– И не вздумай шалить, парень, – строгим железным тоном произнес он, – у нас нет оснований полагать, что ты не помешаешь нам, вместо того, чтобы помочь, как того хотел старший легионер Адамус. Пусть тебе и твоему хозяину он доверяет, но у нас тут доверие так просто не разводится.

– Я учту это, – с еще одним легким поклоном парировал я, – я могу идти?…

***

Смысл плана Филиды мне был прекрасно понятен, но… так или иначе дело выходило довольно щекотливое. Получается, вся соль была в том, чтобы, подставив под угрозу жизнь человека, люди Адамуса могли схватить живого убийцу и предоставить его городу, чтобы показать людям истину. Сказать им и всем убийцам, что Тени – это тоже люди, что ложь и иллюзии раскрыты. Но если пытаться понять всю бесчеловечность этого подхода… Люди Филиды относятся к намеченной Темным Братством жертве так же, как сам граф относится ко всем, кто по социальному уровню намного ниже него самого. Проще всего было бы дать этому человеку постоянную охрану. Посадить его в комнату в имперских покоях и не выпускать его оттуда, наконец. Но Адамус Филида построил весь этот план с одной целью. Он грезит тем, как поймать убийцу Темного Братства, поймать Тень. Особенно в момент совершения преступления. Для этого им и понадобился я. Это чистой воды бахвальство.

Еще с юности меня начали тренировать, как охотника за “иллюзиями”. Мне приходилось выискивать воров, раскрывать вампиров и, в конечном итоге, гоняться за Тенями. Мой учитель… и хозяин, Мастер Видикус Маэро был влиятельным и богатым землевладельцем, обустроившим себе виллу на северо-западе от Бравила. Еще в раннем возрасте я был разлучен с родителями и повязан кровавым договором раба с моим новым хозяином. Он нанял мне лучших учителей, наставников и историков, чтобы они помогли мне раскрыть тайный мир преступлений и смерти, а затем выискивать его слуг. В меня не заложили веру в Девять божеств. С самого начала меня не учили обращать на них внимания. Единственными божествами, в которых я должен был верить были Мать Ночи, Отец Ужаса Ситис и все, кто на равне с ними – принцы Даэдра, включая неудачницу Ноктюрнал. Меня натаскивали на тайных воров и их Гильдию. Я выслеживал домушников и карманников. Нередко мне приходилось воровать то, что являлось их целью, чтобы загнать неизвестного вора в удобное для меня место и затем передать его городской страже или узнать необходимую мне информацию. Не раз я тайком пробирался к графу Скинграда, чтобы передать ему пару бутылочек с кровью от моего хозяина. Я знал, что подобные визиты – всего лишь бахвальство и способ показать графу, что нам известны его секреты и Видикус мог бы их выдать, если бы захотел, но не делает этого, лишь показывая свое превосходство. Я знал это, но я всего лишь выполнял указания. Мне даже приходилось бывать в Морровинде и иметь дело с официально разрешенной гильдией наемников и убийц Мораг Тонг. Дело закончилось смертью одного из них, что серьезно настроило их против меня. Тогда всё едва уладилось, и от почти безобидных визитов в гости к графу Скинграда тот случай отличался лишь тем, что у меня был реальный риск лишиться жизни, которой пренебрег хозяин, давая мне столь неразумное поручение. Именно там, в Морровинде, я и повстречался первый раз с Темным Братством. Однако от братьев в Сиродиле Темное Братство Ввандерфела отличала серьезная военная подготовка, сильная и стойкая организация, лучшая экипировка и тактика. Сиродильское Братство более… фанатично. Более иллюзорно. Охота за настоящими Тенями оказалась куда сложной, чем все, с чем мне приходилось сталкиваться раньше. Убийцы, словно услышав, какие слухи о них пускает народ и какие мистические качества им приписывают, старались как можно точнее соответствовать тем иллюзиям, что навеяли за них. Тени прятались во лжи, придуманной испуганными жителями Тамриэля, чтобы скрыть свои истинные возможности. Они выполняли контракты, настигая своих жертв, где бы те не находились. Если надо, они убивали чужими руками. Отравляли, ломали, обманывали… Они словно стремились сделать так, чтобы на самом деле ложные слухи об их возможностях становились их реальными чертами. А ложь или слух, одинаково произнесенные в нескольких местах и разными людьми, становятся истиной.

Все оставшееся время до вечера я бродил по торговому району от трактира к трактиру. Я сидел в разных углах, в разных компаниях и прислушивался, о чем судачат посетители и завсегдатаи, приглядывался к некоторым из них и снова расслаблялся. Я знал, что убийца сейчас не появится. Не из-за какой-то логики. Просто я знал это. Можно сказать, чувствовал. Постепенно темнело и улицы наполнялись искусственным, бегающим из-за колыхания огня, освещением, пьяными возгласами и почти праздничным весельем. В воздухе витал привкус эля и свежеприготовленного хлеба. В этой части Имперского Города было куда меньше пестроты и ярких одежек. Было гораздо проще и интереснее наблюдать за людьми, одетыми в серое тряпье и хорошо выделяющих на своем фоне всех богачей и странников. Подобные посиделки и игры на внимание были самым обычным моим подходом к делу. Мне необходимо было войти в условия жизни места, в котором скоро будет совершено преступление, узнать как можно большем обо всем происходящем и услышать побольше слухов… ведь за слухами скрывается частичка правды. Мелочь. А из мелочей складывается все. Из разных источников я смог узнать одно: сегодня вечером, как раз около семи, на арене заканчиваются дневные бои, и будет короткий перерыв перед ночными. То есть те, кто уже насмотрелся на кровь и насилие, пойдут домой, а те, кто еще только жаждут увидеть самые серьезные битвы – наоборот, отправятся на арену, чтобы сделать ставки и занять места. Это означало, что торговый район и Дендрарий будут переполнены толпами зевак, а значит, убийце будет гораздо проще оставаться незамеченным. Как ни странно, но меня наоборот подбодрила такая новость. Ведь тогда и я смогу смешаться с толпой, находясь при этом почти в упор к намеченной жертве сразу двух противоборствующих сторон. Была уже почти половина седьмого, когда я вышел на улицу из очередной таверны, держа в зубах тонкую соломинку. Имперский стражник, что поджидал меня напротив, через дорогу, поймав мой взгляд, удовлетворительно кивнул. Мы двинулись в сторону арены, двигаясь по разные стороны дороги, едва не утопая в потоке людей, многие из которых вновь и вновь переживали увиденные сегодня битвы.

Вскоре я увидел жертву, то есть графа Катариуса. Не знаю, почему он носил титул графа. Жил он, как и большинство имперских богачей, на Талос Плаза, разве что имел еще несколько личных особняков, купленных им и в других городах, чтобы всегда было где остановиться в случае путешествия по финансовым делам. Ни в нем, ни в его титуле не было и половины того, что было, скажем, у того же графа Скинграда, располагающим как маленьким городом, так и огромными связями с Гильдией магов, и с самими Тенями, большую часть из которых, благодаря его знакомствам, мы и вырезали. Тирен Катариус был темным эльфом с волосами неприятного пепельного цвета и прилизанной статной прической. Несколько длинных тонких косичек, спадающих по краям его лица на плечи, придавали ему вид этакого гурмана в понимании стиля. Он был одет в синий вычурный наряд и, как любили делать почти все богачи себе на горе, носил сбоку на ремне красивый, под завязку набитый золотом, расписной мешочек – как показатель своего положения и возможностей. Для большинства торговцев это был знак того, что нужно скинуть цену перед почтительным посетителем, а для большинства нищих – призрачный шанс вмиг разбогатеть. Граф явно нервничал, но всеми силами старался показывать невозмутимость. Но его выдавало нервное хождение взад и вперед. Он мялся прямо под воротами между торговым районом и районом арены. Будь я убийцей, я бы нанес удар сверху, забравшись на открытые ворота или пробравшись под настенными защитными укреплениями так, чтобы не заметили часовые и стражники, а затем спрыгнул бы сверху и нанес удар. Я невольно оглядел все те места, которые только что мысленно представил и облегченно вздохнул. Да, если бы убийца поступил таким образом, то, независимо от гущи толпы, сверху он бы смог почти сразу определить, кто стережет цель, и, кинувшись на ее всем весом с кинжалом, наверняка убил бы. Скрыться бы после такого неожиданного маневра, несмотря на все усилия, было бы не сложно. Та же самая толпа и помешала бы мне и другим стражникам поймать его.

Тем не менее, стражники уже оцепили этот район. Трое дежурили в переулке у оружейной лавки Россан. Двое патрулировали перекресток дороги из Тюремного острова в Имперский дворец и дороги из арены в Эльфийские сады. Четверо охраняли ворота между ареной и торговым районом. Я удивился, как еще они не расставили лучников на крышах. Подобная масса имперской стражи могла и отпугнуть Тень. Но тогда убийца не был бы Тенью…

Пока голова строила планы возможного нападения, мой взгляд инстинктивно приметил черный капюшон в толпе. Причина, по которой я не сразу обратил на него внимание, была проста – вершина капюшона едва доставала до плеч многим из прохожих. Уже через миг я рассмотрел черную накидку и серые рваные тряпки, обтянутые ремнями вокруг ножек и тонкой талии. Это был ребенок. Кажется, девочка лет 13-14 в довольно жалких тряпках, которые и пыталась скрыть под черной накидкой с капюшоном. Сама накидка выглядела куда новее, чем все остальное, и это единственное, что не позволяло мне перестать пристально вглядываться в черную фигурку. Я уже не видел, куда подевались стражники. Все мое внимание было сосредоточено на том, как ребенок мягко скользит по толпе, приближаясь к графу, умудряясь легко маневрировать и проходить между людьми словно призрак. Вот она подошла на расстояние удара. Граф точно так же, как и все в толпе, не обратив внимание на оборванку, повернулся к ней спиной, собираясь совершить уже девяностый круг по своему нервному маршруту. Тонкая рука высунулась из-под накидки, и я резко шагнул за проходящего человека, чтобы незаметно для возможного убийцы сунуть руку под плащ за одним из метательных кинжалов. И через секунду я уже готов был контратаковать, но события неожиданно пошли совсем в другое русло. Девочка схватила мешок с деньгами и с силой дернула его вниз. Естественно, завязки ремня, держащие мешок изготавливались как раз с целью предотвратить срыв мешочка и для более сильной хватки, а хватки хрупкого ребенка не хватило даже для того, чтобы мешочек оттянулся. Зато хватило на то, чтобы привлечь внимание его владельца, испуганно дернувшегося и бросившего яростный взгляд на малолетнюю воровку. Поняв, что сплоховала, разбойница дернулась назад, надеясь скрыться в толпе, но граф проявил недюжинную реакцию, успев схватить девочку за руку и резко поднять ее вверх так, что горе-воришка поднялась на носочки.

– Ах ты мерзость! – вскричал граф, – денег моих захотела! Собака паршивая…

Народ расступился, а уже прошедшие люди начали оглядываться. Граф разошелся, дергая воровку, как тряпку и оскорбляя ее перед всеми. Многие с пренебрежением смотрели на нее, некоторые и вовсе проходили, словно не замечая. Только сейчас я понял, что происходит, и с легкой паникой вновь окинул взглядом толпу. Убийца подослал ребенка, чтобы отвлечь внимание и сейчас нанесет удар! Или нет… не сейчас. Тень играет. Со стороны он уже мог заметить меня, когда я насторожился при появлении подосланной воровки… Я оглядел крыши и окна. Тень может быть где угодно.

– Грязное отродье! – Катариус ударил девчонку другой рукой по голове и продолжал трясти ее, как игрушку, выливая свое негодование и вкладывая в удары все недовольство низшим сословиям, – да по закону тебя в тюрьме сгноить мало!

Плащ на ребенке сбился окончательно, отчего невозможно было разглядеть ее заплаканное лицо. Неожиданно для всех, девочка извернулась и сильно шлепнула графа по лицу, оставив на щеке грязный мазок. На секунду граф просто опешил, смотря на ребенка, звенящими от злости, глазами, а уже в следующую секунду он разразился еще более яростными ругательствами, и в его руке сверкнуло лезвие ножа.

Что-то дернуло меня, глухо ударив в голове.

– Остановись! НЕ делай этого! – закричал я, но было уже поздно. Замахнувшись кинжалом, Тирен готов был на месте прибить представительницу ненавидимого им общества. В следующую же секунду я, ни мгновения не сомневаясь, выхватил кинжал и, четко прицелившись, метнул его навстречу руке графа… И в один момент все прекратилось. Девочка дернулась, потянув на себя графа, а в следующую секунду он, неожиданно, замертво упал на землю. Люди замерли, и словно невидимая рука на миг неожиданно вырезала все голоса и звуки из этого мира. Всего на миг…

– Убийство! – вскричала какая-то девушка противным тонким голосом, – совершенно убийство!!!

В ту же секунду в толпе поднялась тихая паника. Люди начали двигаться, кто-то поспешил скрыться подальше, кто-то, словно не зная, что надо делать, остался тупо топтаться на месте. Некоторые, кто был вокруг меня, и вовсе разбежались. Я сделал несколько шагов к телу графа, но проверять, жив ли он еще, уже было бесполезно – красивый серебряный, с резным узором кинжал торчал в его голове, войдя лезвием почти на половину внутрь. Это был мой кинжал, сомнений быть не может. Как это случилось? Я целился точно в руку между ним и девочкой и… мой взгляд резко окинул убегающих. Девочки уже и след простыл. Ее не было. Она просто исчезла, сразу же, как только хватка графа ослабла. Мой взгляд пробежался по затылкам нескольких испуганных граждан, в спешке покидающих торговый район через ворота двора арены и остановился на холодных детских глазах, смотрящих на меня издали, сквозь панически суетящихся людей. Это была она. На ее лице не было ни следа слез, в ее глазах, невинных, как и у любого ребенка, я увидел хладнокровие и отрешенность. Так это была она… убийца Темного Братства. Тень. Ребенок… Ее задача была выполнена. Всего секунду я смотрел в ее глаза и видел в них себя, и в следующий же миг глаза исчезли, бесследно растворившись в толпе. Я мог дернуться за ней. Догнать ее и заставить отвечать за совершенное преступление, как и хотел Филида, но… я не смог. Мое тело отказалось слушаться меня. Мне не куда было бежать. Все и так было ясно – убийство совершено моими руками. Я – убийца.

Я посмотрел на свои руки и почувствовал слабую дрожь в теле. В каком-то доме забили часы. Семь часов вечера. Убийство совершено. Через толпу ко мне пробирались одичавшие стражники. Но внутри меня не было ни ужаса, ни страха. Убийца словно все знал. Знал обо всем, что было и будет. Знал обо мне и моих слабостях. Рассчитал и, прикинувшись вором, заставил меня сделать свой ход, а затем подставил под удар жертву… За ложью скрывалась истина. Но почему я не увидел ее? И почему внутри я чувствую не отчаяние, а… эйфорию? Это были последние мои мысли перед тем, как легионеры окружили меня… Мне оставалось только ждать…

========== Глава II. Охота ==========

Раздирающий затравленную тишину, скрип тяжелых железных доспехов легионера разнёсся по всему коридору. Факел в его руках неравномерно освещал каменный тоннель, в холодном мраке которого сидело около десяти или пятнадцати человек, чьи деяния полностью объясняли то место, где они находились. Вскоре, с таким же противным для дурманящей тишины звуком, скрежет доспехов вернулся назад, пройдя мимо решетки моей камеры. Стражник поднялся вверх по лестнице, уводящей в приемную и тюремный двор. Еще час, а может и больше, никто здесь не услышит этого скрипа, и никого не коснется свет жестокого пламени в руках стража, словно напоминающего о том, что мы оставили в той жизни, там, наверху…

Мне не раз приходилось бывать в тюремных коридорах в разных городах и по разным причинам… но еще ни разу я не смотрел на них с этой стороны – со стороны тюремной камеры. Не скажу, что это весело, но даже в этом можно подчеркнуть не мало позитивных черт. Взять хотя бы то, что тюремные камеры были больше, чем комнаты в большинстве таверн и трактиров. Даже условия здесь лучше: кормили бесплатно и стабильно. Кровати только не хватает, но меня устраивает и обычный импровизированный лежак из тряпок и сена. Мне приходилось спать и на деревьях, так что… Возможно, все эти факторы, которые я представлял себе для того, чтобы не упасть духом, и были эффективны сейчас, но кто знает, как бы я посмотрел на все это через полгода или год. Тогда уж камере я бы точно предпочел хотя бы самую дешевую комнату в самом захудалом сиродильском трактире.

Шел уже третий день моего нелепого заключения. И, если честно, меня вовсе не интересовали условия моего проживания в просторной тюремной камере. Три дня – достаточно большой срок для того, чтобы обдумать сложные повороты в жизни. И я немало думал о том, что случилось на торговой площади пол недели назад. Я думал о сути задания, о жестокой шутке над графом Тиреном Катариусом, которую сыграли с ним Адамус Филида и его люди, чтобы захватить убийцу, который так и не появился; наконец, о своей самоуверенности и неуклюжести… а так же о ее глазах. Тот последний взгляд, который мне подарила девочка-убийца… взгляд, который до сих пор держит меня в неловком трепете, словно пугливого нашкодившего парнишку… и зажигает мои мысли и огонь в глазах, словно у охотника, который из-за мимолетной осечки потерял шанс поймать столь изысканную добычу. Ни люди, ни легионеры – никто из них не обратил внимания, никто не увидел маленькую девочку-убийцу. Она показалась только мне. Все остальные лишь мельком увидели воровку, попавшуюся на краже, которая даже не была достойна их внимания. Я все обдумывал, строил предположения, теории и, в конце концов, понял, что я не мог ошибиться. Это не было иллюзией моего взбудораженного разума. Девочка была именно Тенью. И я сделал ее работу за нее. Ее глаза ясно дали мне это понять. Но как она могла знать о том, что кто-либо бросится защитить ее от разгневанного графа? Только если она знала обо мне. И не только обо мне… но и моем детстве. О моем прошлом и о том, что я чувствую, о моих мыслях… желаниях. Но это невозможно. Честно, когда я смотрю на свои руки, словно в поисках ответа, я даже начинаю сомневаться, а действительно ли я целился в руку, зажимающую кинжал, а не в голову тому, кто поднял ее на существо, жизнь которого для него ничего не значила? Никто не может знать о тех рефлексах, что сработали во мне. Правда, о Тенях говорят и не такое. Но если я поверю, что они способны видеть прошлое и тайные желания человека, то это значит, я поддамся иллюзиям, которые сам же и поклялся уничтожить.

Я знал, что меня не отпустят. Филида клялся поймать Тень и показать ее всем. Он был уверен, что предотвратит убийство любой ценой и для полной уверенности в своем плане даже пригласил меня – почти что прославленного в кругах почетных законников ловца иллюзий: от воров до Теней. А в результате – граф был убит мной, а настоящий убийца остался неизвестен. Меня поймали как убийцу, прекрасно осознавая, что не я должен был быть им, но ничего другого Филиде не оставалось. Если бы он не приказал посадить меня за решетку, то тогда получится, что убийство было совершено под носом у имперской стражи, а истинного убийцу даже не заметили – откровенный позор всей имперской страже. И показать меня как Тень Адамус не может, ведь я – не Тень. Филида сам загнал себя в угол. И с моей помощью.

Трех дней вполне хватило на то, чтобы собраться мыслями. Мой хозяин вовсе не будет в восторге, если узнает, как закончилась моя миссия. Но миссия еще не завершена. Пусть я допустил смерть, намеченной Тенями жертвы и упустил убийцу, а сам оказался заключенным за это самое убийство, но я еще жив, а значит – могу действовать. Бездействие будет уже непростительно. Я должен найти ее и понять, откуда и как она узнала обо мне, о моем прошлом… вернее нет. Если так, то это значит, я уже поверил в то, что она могла каким-то образом узнать обо мне, кроме меня никому неизвестную, истину. Я должен найти и уничтожить ее. Уничтожить иллюзию. Просто завершить миссию. И не верить ни во что, кроме того, что эта Тень – всего лишь ребенок. Я готов. Время пришло.

Наверху открылась дверь, и приглушенный скрип возвестил о возвращении стражника с факелом. Не думая ни секунды больше, я прижался к решетке камеры и вытащил тонкую железную отмычку из бинтов, которыми у меня порядочно были обмотаны руки, ноги и грудь. Темные спутанные волосы спадали на лицо, а побледневшая кожа и сухощавая мальчишеская комплекция предавали мне вид настоящего принца-узника. Просунув руки через решетки, я нащупал замочную скважину и принялся лихорадочно ворочать внутри отмычкой, стараясь поднять зубчики замка. К щелканью отмычки прибавлялся нарастающий скрип железных доспехов. Нижние ступеньки осветились рыжеватым дергающимся светом, и на лестнице, наконец, появился и сам страж. Едва увидев меня, пытающегося взломать замок, его лицо перекосилось от возмущенной ярости.

– Ты что удумал, пес?! – воскликнул он, обнажая серебряный меч с тонким лезвием и быстрым шагом подходя к моей камере.

Я едва успел отскочить от решетки, как по ней вскользь прошелся клинок разъяренного тюремщика. Отмычка жалобно звякнула и выпала из моих рук, и последнее, что я увидел в коридоре до того, как страж загородил собой выход из камеры – это оживившиеся лица других заключенных, подскочивших к своим решеткам. Я отошел в тень и позволил тюремщику, жутко ругаясь, достать ключи от камеры и открыть дверь.

– К стене, заключенный! Сейчас мы посмотрим, сколько еще ты припрятал отмычек, – угрожающе прорычал страж, входя в камеру и держа меч перед собой.

– Я бы предпочел, чтобы меня называли “осужденным”, – мягко сказал я, спокойно стоя прямо перед стражем, – ибо заключение – понятие относительное.

Страж дернулся вперед, занося клинок, но не успел сделать и двух шагов, как я вытянул руку и ударил по его доспехам легкой зеленой вспышкой. Стражник мгновенно замер, чувствуя, как каждый его мускул попадает под контроль коварного заклинания парализации. Тюремных оков не хватит для того, чтобы ограничить мою магию. Это то, о чем они постоянно забывают. Не важно – камень или железо, ни что из этого не сможет противостоять силе мага. И это был мой ключ. Схватив меч и ключи от тюрьмы и комнат стражи в Имперском городе, я покинул камеру, оставив стражника в очень неудобном положении на полу, а сам наконец ступил на лестницу, ведущую наверх.

Я слышал, как всполошились заключенные, прося о помощи в надежде на то, что я и им помогу сбежать. Они могли бы показаться полезными инструментами в моем побеге, но у меня нет ни времени, ни привычки играть на людских жизнях. Открыв очередную дверь, я оказался в круглом помещении, полным сундуков и бочек, которые окружали массивный дубовый стол, заваленный бумагами и мелкими деталями. За столом сидел имперец в доспехах, но отсутствующий шлем на его голове и неприглядная лысина говорили о том, что Тюремный смотритель лучшие годы провел именно за этим столом. Заметив меня и не сразу поняв, что происходит, он схватил шипастую булаву только тогда, когда я уже был на расстоянии удара. Резким выпадом вперед, я выбил оружие из его рук, тут же опустив лезвие к его шее. В другой руке скопилась энергия школы разрушения, и уже через секунду сильный разряд пришелся в грудь смотрителя, от чего его бросило на стену, сильным ударом выбив из сознания. Я понимал, что все это сильно увеличивает мой штраф, и, как минимум поэтому, я не убивал тюремщиков. С другой стороны – я просто не был убийцей.