Текст книги "Прошу к столу. Первая нескучная книга о настольном теннисе"
Автор книги: Максим Шмырев
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Глава 2
Мое поколение
В 10 утра наш поезд Оренбург – Москва прибыл на Казанский вокзал, и мы сразу решили поехать в центр. Мы – это мой ровесник и лучший друг Дима Бобров и наш юный товарищ теннисист Вова Самсонов. Вечером Вова должен был возвращаться поездом в Минск, и мы как москвичи решили показать ему наш город. Домой не торопились и, закинув на плечи любимые баттерфляевские сумки, сразу отправились на улицу Горького (ныне Тверская) в популярное кафе-мороженое «Космос».
О сумках необходимо рассказать отдельно. Яркие, зеленые с синим, длинные квадратные баулы с фирменными бабочками по краям, они были предметом нашей гордости и в конце 80-х ценились на вес золота. Таких не было ни у кого, кроме игроков сборных, или людей, имевших доступ к государственной выдаче спортивной экипировки. Даже в Москве сумки Butterfly бросались в глаза, и по ним можно было сразу определить спортсменов.
Почему кафе «Космос»? Во-первых, потому что в Москве было три замечательных кафе-мороженых и два из них – на улице Горького. Во-вторых, в юности я мог есть мороженое килограммами. Особым шиком считалось смешать его с фантой или пепси. И хотя о вреде фанты или пепси говорили все тренеры, на сборах в гостинице «Спорт» на Ленинском проспекте они постоянно были у нас на столах. Ноэми Семеновна Роберт, наш многолетний надежный и строгий врач юношеской сборной СССР и мама известного актера Дмитрия Певцова контролировала наше питание на сборах и пить их не запрещала. А питание было шикарное – на 20 рублей в день на человека, что в те времена было огромной суммой. В рационе сборников регулярно появлялась даже черная икра!
Но вот мы в «Космосе». Поели мороженого и, довольные, выходим. Вдруг на выходе какой-то мужик в дорогой дубленке и бобровой шапке, которые по тем временам считались предметами роскоши, опознал в нас спортсменов-теннисистов. У входа в кафе стоял «Мерседес», как оказалось, этого мужика. На улице Советский Союз, кругом «Волги» и «Жигули», а тут «Мерседес»! Такая машина явно была признаком богатства. А мужик говорит: «Привет, теннисисты! Я в спорткомитете работаю. Это я выдаю вам сумки и экипировку».
Мы переглянулись – странно как-то. Его мы не знали, но все пароли и явки сходились. Нас трое, и пусть Вове 12 лет, но нам-то с Димой – уже по 17 лет. Чего бояться? Мужик представился Славиком. «Вчера отправил сборную на чемпионат во Францию, – сказал он. – Вы же с соревнований? Проголодались, наверное? Давайте сейчас заедем в хорошее место, пообедаем. Заодно расскажете, как сыграли». Предположить, что с нами может произойти что-то плохое, даже в голову не приходило. Все-таки в советское время было относительно безопасно. Нам стало весело, а предложение выглядело заманчивым. И мы поехали – интересно же на «мерсе» прокатиться! Решили: в случае чего постоять за себя сможем. Прокатились по Москве, заехали на стадион «Динамо» в спортивный ресторанчик, но он оказался закрыт. Пообедали в роскошном кафе-ресторане «Мастер и Маргарита» на углу у Патриарших. Заведение еще не открылось, но хозяева узнали Славу и пустили нас. Помню, как мы втроем уплетали чудесные домашние пирожные. Впоследствии с Димкой Бобровым мы часто приходили в этот уютный ресторанчик.
Потом новый знакомый отвез нас в Сокольники: мы с Бобровым жили рядом, а Вова пошел ко мне в гости. На прощание Славик достал из багажника модную меховую шапку-пирожок, надел ее Вове на голову и сказал: «Носи! Царем будешь!» От неожиданности мы рассмеялись. Никто из нас тогда и не думал, что слова окажутся пророческими и Вова скоро станет «царем» настольного тенниса.
Конечно, все мы тогда мечтали о больших победах. Помню, как гордился, выполнив норматив мастера спорта СССР! А началось все в мои неполные семь лет, когда отец повел записывать моего старшего брата Алексея в секцию тенниса спортклуба «Шахтер». Меня взяли за компанию. Пока брата проверяли тренеры, папа завел меня в зал настольного тенниса. Там шло занятие. Евгений Олегович Эдель, который позже стал моим наставником, дал мне мяч для большого тенниса и задание его ловить, выпуская из рук. Он спросил: «Ну что, придешь заниматься?» После этого, как утверждает мой тренер, два месяца я ловил этот мячик, мешая всем тренироваться. Он вспоминал, как я пробегал насквозь под столами и ему советовали меня выгнать. Но Эделя привлекло мое упорство, и вскоре мне разрешили подойти к столу.
На прощание Славик достал из багажника модную меховую шапку-пирожок, надел ее Вове на голову и сказал: «Носи! Царем будешь!»
Первая ракетка эстонского производства, жесткая, с наполовину отлетевшими шипами мне досталась по наследству. Потом у меня недолго была зеленая вьетнамская ракетка, которую мне выдал тренер спустя полгода. На них училось несколько поколений советских теннисистов. Вскоре я получил уже настоящую ракетку с накладками, сделанными из обрезков. Сегодня такое трудно представить, а тогда накладок не хватало, купить их было трудно, и каждая «резина» стоила огромных денег – 70 рублей. Но даже из обрезков эта ракетка была уже инвентарем другого уровня. Потом несколько лет я играл слева накладкой Sriver, а справа Mark V. Это было стандартное спартаковское сочетание – Эдель был учеником самого знаменитого тренера СССР Сергея Давидовича Шпраха, работавшего в «Спартаке» в Сокольниках.
Игроком я начал себя осознавать в 8–9 лет. Первыми соперниками на чемпионатах Москвы стали техничный и эксцентричный Саша Соколов, цепкий и компанейский Сергей Носков, умный и тактичный Дима Бобров. Помню, как всей секцией на электричке добирались до станции НАТИ, где регулярно проводил юношеские соревнования Виктор Харлампиевич Чахуриди. Сам Чахуриди воспитал плеяду интересных спортсменов, выступавших за сборную Москвы.
Первую яркую детскую победу я одержал в двенадцать с половиной лет над 19-летним защитником, мастером спорта Олегом Матыциным, который в 2019 году занял должность министра спорта России. Эта победа стала возможной благодаря регулярным тренировкам с защитником Володей Голиковым, двухметровым лысым верзилой с непростой судьбой. Он играл, потом отсидел в тюрьме, но вернулся в настольный теннис. Володя был левшой, играл технично в защите и отлично атаковал ракеткой-доской «за 1 рубль 25 копеек».
По четвергам в родном «Шахтере» был день ветеранов, которые тренировались и бились на счет. В эти дни часто приходил игрок сборной СССР Валера Шевченко и играл с Голиковым на деньги. Все ветераны вокруг боялись вздохнуть. Когда Володя эффектным ударом слева выигрывал очко, он зычным басом на весь зал в воодушевлении кричал «Макинрой!», а после затяжных проигранных очков «Эээх, краешки-ребрышки!». Опаснее же всего было, когда он, проиграв очередную громадную сумму, со злости через весь зал в дальнюю стену бросал свою ракетку.
Первую яркую детскую победу я одержал в двенадцать с половиной лет над 19-летним защитником, Мастером спорта Олегом Матыциным.
Когда мне исполнилось 12 лет, Эдель начал натаскивать меня по игре против защиты. Я так набил руку, что в 14 лет на взрослом Кубке СССР обыграл легендарного защитника Игоря Солопова. Это было нереально, потому что сильное вращение и подрезки Игоря порой не могли «поднять» взрослые игроки во всем мире, не говоря уже про юношей, не обладавших для этого необходимой физической силой. Неподъемный «запил» Солопова я пробивал плоским ударом, который натренировал с Голиковым. Мне этот удар потом пригодился в пинг-понге. На том Кубке СССР я навел шороху, обыграв еще и лидера сборной СССР, 15-ю ракетку мира и 2-ю Европы Андрея Мазунова.
Мои успехи не оставались незамеченными, и все же до 16 лет меня не брали на сборы юношеской национальной команды СССР. Ее главный тренер Владимир Александрович Воробьев вообще не понимал стиля игры, которого я придерживался. А я уже в 12 лет избрал очень рискованную, но перспективную игру близко у стола, постоянно используя эффективные и модные перекрутки со стола как справа (этим уже пользовались многие за рубежом), так и слева.
Техникой игры у стола тогда не владел никто в мире, поэтому научить меня этому никто не мог, и до многого мне приходилось доходить самому. Я понимал, что такая манера очень неприятна для соперников. По сути, моя быстрая игра не оставляла им времени на подготовку к удару и заставляла их дергаться и играть в неудобном быстром темпе. Недостатками моей игры были суета у стола, обилие простых ошибок и ударов ребрами ракетки. Впоследствии такую манеру игры даже стали называть «шмыревщиной», что сначала меня раздражало, а потом я понял, что это уже термин для обозначения направления суперскоростной игры в современном теннисе.
В 13 лет я выиграл в Могилеве престижный международный мемориал Тани Карпинской, а вот на первенстве СССР среди кадетов стал лишь четвертым. И хотя за год это был мой единственный срыв, на юношескую Европу взяли не меня, а спартаковца Сергея Носкова.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
