Текст книги "Вокруг, везде и всюду (СИ)"

Автор книги: Максим Лагно

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава 12. Тогда страдал я и страдаю снова

Я легко приземлился на пол, будто с высоты табуретки спрыгнул.

Задел покосившийся стол. Пыльные журналы и бумаги сползли с поверхности и посыпались вниз, мелькая старыми новостями.

Ещё в первое посещение заброшенного офиса туристической фирмы, показалось, что журналы ждали нашего прибытия. Вот оно и произошло.

Ринат приземлился поодаль от меня, ударившись о диспенсер. Зелёные трубочки высохшей гнилой воды суетно загремели в пластиковом баке.

Моим первым порывом было схватить Рината за воротник и кинуть об стену, мол, только попробуй ещё ко мне притронуться. Но одумался. Какой смысл что-то требовать от персонажа галлюцинации.

Я вышел на улицу.

Спокойный алма-атинский день. Продавец овощей так же спал за прилавком, сложив на него ноги. У салона красоты «Стокер» курила худая девушка в фартуке. Парикмахерша.

Ринат нагнал меня:

– Нам не туда.

– Да отстань ты.

Так сильно толкнул его, что Ринат отлетел вглубь офиса и упал на стопку журналов. Тубус раскрылся, повылетали карандаши, бутылка с водой, что-то ещё.

– Ну и вали! – Прокричал Ринат. – Я почти дошёл до цели. Ты ещё пожалеешь, что нарушил уговор.

Я закрыл за собой дверь.

Ясно – весь трип проходил внутри этого заброшенного помещения. А теперь меня наконец-то отпустило. Проверил телефон. Музыкальные файлы перестали называться одним и тем же Eight Miles High.

Подмигнул девушке-парикмахерше и побрёл по улице. Хотелось домой. Галлюцинаторные переживания от принятия альта слишком яркие и последовательные, будто прожил отдельную жизнь. Меня-то иногда и настоящая жизнь утомляет, не говоря уже о вымышленной.

Есть в этом наркотике определённый интерес, но он для редких интеллектуалов. Типа настоящего ЛСД. В моей работе нужен расколбас попроще, чтоб бил по мозгам друзей, но оставлял приятное послевкусие. Мне не нужно менять их мироощущение. Нужно завоевать их расположение. Подкопить знаний об их привычках и пристрастиях. Компромат какой-либо подсобрать. Всё то, что могу продать своим клиентам.

Уф, со всеми этими перерождениями в фотографа и музыкального продюсера, совсем потерял себя. Я, Матвей Сорокин, продаю нужным людям нужные связи. Инвестиции в будущее мгновенной прибыли не приносят, но через пару лет, когда сынок депутата получает работу в правительстве, он становиться нужным человечком для принятия важных для некоторых компаний решений. Поэтому я…

Шёл по тротуару вдоль той улицы, где ранее был с Ринатом. Сквозь плотный гул моторов, сигналов авто и музыки из открытых окон донёсся стрёкот мотоциклов.

Чуть не присел в ужасе.

Вот так флешбэк.

Трое мотоциклистов показались на перекрёстке. Проскользнули мимо стоящих в пробке автобусов. У меня дрогнуло сердце. Неужели кошмар не кончился? Если они снова промелькнут мимо, а потом начнут двигаться по кругу, то снова окажусь в пространстве, которое будет уменьшаться в перспективе. Значит, альт ещё действует.

Мотоциклисты заглушили двигатели и припарковались у обочины. Девушка сняла шлем, встряхнув тёмными длинными волосами.

Двое, бросив мотоциклы, направились в мою сторону.

Первый мотоциклист снял шлем и я узнал Парменида. Второй парень незнаком. Вокруг глаз у него шли красные круги обожжённой кожи. Он быстро подошёл и стукнул меня в живот:

– Это тебе за то, что ослепил вспышкой.

С торжествующей улыбкой Парменид сунул руку в плоскую сумочку у себя на боку. Вместо ожидаемого мною пистолета, вытащил шприц. Резко снял колпачок и всадил мне в плечо.

Теряя сознание, подумал, что лучше остался бы с Ринатом. Тот хотя бы дружески расположенная галлюцинация.

Глава 13. И нежный звон «тинь-тинь» – такой блаженный

Обнаружил, что лежу на подстилке, вроде коврика для йоги. Большое пустое помещение с высоким потолком и колонами. В центре зала овальный стол с множеством стульев из белого дерева.

Поднялся и обошёл зал.

На стенах картины в золотых рамах. Картины изображали сцены из казахской истории. Я достаточно прожил в Алма-Ате, чтоб узнавать подобные сюжеты. Хан принимает делегацию китайцев. Хан на коне рубится с толпой врагов, которые тоже похожи на казахов, но художник смог изобразить их так, что зрителю ясно – это злые завоеватели. На другой картине Хан уже сам в образе завоевателя, но подано это, как несомненное благо для покорённого народа.

Высокие двустворчатые двери завешаны бархатными занавесками, как в ночном клубе у Дружища. Все заперты.

Многометровые окна завешаны таким же бархатом. Смог отковырнуть край одного – непроницаемое тёмное стекло.

В новостных выпусках в таких залах главы евразийских государств принимают друг друга, чтоб обсудить новые способы тирании над народами.

Мои перемещения были замечены, Одна из дверей щёлкнула, в комнату вошли несколько мужчин в деловых костюмах. В одном едва узнал Парменида. Пиджак меняет человека.

– Прости за жёсткие меры при захвате. Так тебя проще было доставить в Акорду.

На столе стояли бутылки с водой. Я налил полный стакан и выпил залпом. Парменид продолжал:

– Нам нужно было изолировать тебя от сообщников, не вызывая у них подозрений.

Я налил ещё стакан:

– Не знаю, о чём речь, но поражён, какие сложные и одновременно логичные у меня галлюцинации.

Парменид достал из сумочки на боку знакомую книжку:

– Мы получили от Анри твой материал. Не сразу сообразили, как «Бестрепетное сердце истины» действует, но вроде сделали всё правильно? Помогли коллеги из французского отдела «А».

– Капец какой-то. Нужно взять отпуск… Или к психиатру сходить. Все эти тайны, что лезут из моего подсознания, тревожный звоночек…

Парменид спохватился и торопливо перелистал остатки страниц в книге:

– Да, да, про звоночек, мы в курсе, – вырвал листок и протянул:

Позвони в мой ко-ло-коль-чик, мой колокольчик (динь-динь-динь)

– И что делать с этой фигнёй? – Я помахал листком: – Динь-динь-динь, волшебная страничка, перенеси меня в очередной глюк…

Парменид вежливо вынул лист из моих пальцев:

– Боюсь, это немного не так применяется.

Он учтиво приложил лист к моему лицу. Я успел увидеть фиолетовый свет и почувствовал жжение на коже:

– Оксана! – Вспомнил я. – Эти твари Оксану захватили.

Глава 14. На повороте скорбного пути

Влажным от волнения пальцем я водил по экрану телефона вверх-вниз. Перематывая туда и обратно письмо от террористов.

Твоя жена у нас. Выполнишь требования – получишь её обратно живой. В приложении несколько фоток и видео, чтоб ты поверил, что это не розыгрыш. Через два часа придёт письмо с требованиями.

Снова и снова нажимал на фото, смотрел, как Оксана сидит на диване. К её голой ноге прикреплено кольцо с цепью, которая крепилась к стене.

Включал видеофайл, где Оксана сквозь всхлипывания, умоляла забрать её оттуда. Просила выполнить их требования. Эти твари тонко рассчитали, сфотографировав её полуголой. Намёк на то, что с ней будет, если я не выполню условий.

Снова вверх-вниз пальцем.

Перечитываю письмо и пересматриваю фото.

Два часа это много для человека моего темперамента.

Телефон вздрогнул. Новое письмо. Прочитал:

Мы знаем, что ты, Матвей Сорокин, самый большой знаток альт-измерения. Сделай, что мы попросим и Оксану вернут живой. В приложении файл с анкетой на человека, к которому ты должен провести нас. Остальное – не твоё дело.

Да, само собой, напоминаем, что не надо и пытаться контактировать с полицией, охраной или ещё какими секретными службами, что занимаются альтом. Это будет приговором для твоей жены.

У тебя есть два часа на то, чтоб сделать первый шаг и войти в альт. В приложении к письму – координаты места, где ты встретишься с человеком, которого и проведёшь к указанному в анкете лицу.

Отсчёт времени начнётся с момента отправки письма.

Господи, не террористы, а дотошные брендменеджеры, всё разложено по файлам в приложениях…

Анкета была на президента Казахстана. Я его лицо часто видел в выпусках новостей. Один из тех, что правит своим царством дольше, чем я живу на свете.

Террористы не писали, зачем хотят добраться до него, но ясно, что не поговорить о жизни. Скорее о смерти.

Продолжил ходить по комнате. Пальцем машинально мотал текст письма. А сам думал о вариантах.

Было ясно, что проведу убийцу к Президенту. Мне, если честно, нет особого дела до этого тирана. Его грохнут, так ему и надо. Но не хотелось использовать альт, выступая на стороне бандитов.

Боролся с желанием набрать номер полиции и попросить соединить меня с отделом «А». Но что если террористы как-то контролируют мои звонки? Очень не хотелось получить письмо с фотографиями мёртвой Оксаны… Бедная Оксаночка, она так восхищалась моим гениальным знанием альта, и вот именно профессия мужа станет причиной её смерти…

Нет, выход один.

Точнее вход.

Я принялся за работу.

Вы пробовали писать книгу? А писать книгу за час?

При этом в книге нужно суметь дать несколько правдоподобных объяснений теории альт-пространства.

За час.

Рассказать читателю о явлении, которое человечество изучает веками и до сих пор не понимает.

Да, это тоненькая книжка. Но даже статью для научно-популярного сайта, неправильно объясняющую обывателю, что такое квантовая механика, пишут по нескольку дней.

Для того, чтоб рассказать про альт – я выделил себе час.

Ещё двадцать минут на корректировку и правки.

Упрощал объяснения, чистил формулировки, заменял специальные термины на слова попроще, чтоб и террорист смог понять.

Нашёл в интернете подходящую картинку для обложки. Озеро, в центре которого несколько плотов. На них сидят и лежат люди. Задрав головы, смотрят на светлый прямоугольник в небе.

Внутрь прямоугольника вписал название:

«Бестрепетное сердце истины»

Тридцать девять минут на распечатку и брошюровку книги.

Восемь экземпляров.

Один спрятал под кровать. Четыре положил в свой рюкзак, с которым странствовал по альту. Три сунул в пакет и положил на видном месте на столе.

Надел рюкзак на плечи. Перешнуровал кроссовки.

Ещё двадцать минут до выхода на означенные координаты для встречи с киллером.

Взял телефон и набрал письмо для Анри де Рене. Это мой единственный знакомый, который, связан с секретным отделом «А» французских спецслужб. Они занимаются слежкой в альте:

Анри, у меня серьёзная проблема. Ты отрицаешь свою связь со спецслужбами, но моё дело слишком важное для того, чтоб делать вид, что не знаю кто ты.

Пока не могу раскрыть детали. Близкому человеку грозит беда, если я не выполню кое-какие требования. Уже принимаю контрмеры.

От тебя требуется одно – забрать на столе в моей квартире пакет с книжками.

Далее важно —

Один экземпляр оставь себе. Два других как можно скорее переправь коллегам в Казахстан. Ничего не объясняй, просто пусть держат их наготове.

На письмо нет смысла отвечать. Через две минуты я буду так глубоко в альте, что не смогу выбраться. Спасибо, друг.

Убедившись, что письмо отправлено, шагнул в закрывающиеся двери лифта.

Глава 15. Путь к вере, а не к ересям лукавым

Парменид выстрелил из своего револьвера.

Слава богу, мы оба успели. Он дёрнул дуло в сторону, а я бросился на пол. Пуля вошла в дверь лифта, за которой кричал Ринат:

– Ну и вали. Я всё равно почти дошёл до цели. Твоей жене конец!

Хохот Рината, стал уходить вниз, вместе с лифтом. Вскоре совсем перестал быть слышен.

Парменид помог мне подняться.

– Скорее, – приказал я, – рви третью страницу. Нужно торопиться, следы в альте быстро затягиваются.

Достал из рюкзака экземпляры «Бестрепетного сердца истины» и раздал бойцам Охраны.

Я, Парменид и ещё четверо бойцов приложили третью страничку к лицу.

Фиолетовый свет и знакомое жжение. Теперь оно меня не пугает. Ведь я в альте, в родной стихии.

Ринат двигался быстро, выбирая путаный маршрут. С таким расчётом, чтоб на каждом перекрёстке миров, мы теряли время, гадая, куда он свернул на этот раз? Он знал альт лучше, чем казалось ранее.

Но не лучше меня. Ведь маршрут разрабатывал я.

Мы шли по берегу Океана-Моря по следам Рината видным на песке. Следы быстро скрывалась под полотенцами и матрасами отдыхающих, которые всё в большем и большем количестве заполоняли пространство пляжа.

Один боец так и затерялся среди загорающих.

Продравшись сквозь быстро уплотняющиеся ряды голых тел, мы вышли на поляну Кейфовой Пасеки. Трава пахла персиками, цветы – духами. Лепестки их меняли цвет в зависимости от направления ветра.

Над ульями вились крупные размером с мобильник пчёлы.

– Прикрывайте голые участки тела, – предупредил я.

Позавидовал Ринату: укутавшись в свой плащ, быстро миновал Кейфовую Пасеку.

Кейфовая Пасека первое место, которое посещают глупые туристы, впервые попавшие в альт. Большинство считает, что альт – это пространство удовольствий. Вроде Таиланда или Диснейленда. Многие вообще дальше Пасеки и не ходят. Им достаточно укусов пчёл.

Рой насекомых атаковал нас. Не сбавляя хода и прикрывая голову рюкзаком, я бежал вперёд.

Парменид споткнулся о цветок и упал. Пришлось подать ему руку. Пчела загнала жало под кожу Пармениду. Отпрыгнула, оттолкнувшись лапками от моего рукава, развернулась в полёте и впилась мне в шею.

В глазах у меня закружились красные пятна. Замер, поражённый ощущением небывалого счастья. Оксана, Ринат, покушение на Президента – всё это стало чрезмерной декорацией. Даже моё тело существовало лишь для того, чтоб появилось место для укуса.

Крики покусанных охранников, жужжание пчёл и трепет листьев превратились в сладостное поскрипывание, как кровать во время секса. Поскрипывание усиливалось, делалось ритмичнее. Хотелось приплясывать в такт.

Сдерживая танцевальный порыв, я нагнул голову вперёд, и с разбега стукнулся об улье. Даже боль удара пчелиный яд превращает в наслаждение. По опыту знал, что резкая смена ощущений поможет скорее протрезветь.

Красные пятна в моём зрении постепенно розовели. Смог увидеть, что Парменид катается по траве, срывая с себя одежду, подставляя тело под новые и новые укусы. Второй боец делал то же самое. Остальные, накрыв головы куртками, смотрели сквозь щёлки на меня, ожидая приказаний.

Бойцы охраны оказались обузой, а не подспорьем.

– Ладно, – вздохнул я. – Ждите. Парменида скоро отпустит. Потом используйте вторую страницу раздела «Операторы и реагенты». Она вернёт вас в Акорду. Дальше пойду один.

Кейфовая Пасека сильно задержала меня, но полностью замести следы Ринат не смог. Я уверенно двигался вдоль знакомого коридора с окнами и дверями. В конце должен быть лифт, который на этот раз доставит меня к цели.

Дырка от пули на месте. Даже обронённая одним из бойцов зажигалка валялась на полу.

Вошёл в лифт и нажал любую из кнопок – они ведь все восьмёрки. Пока ехал, готовился к встрече. Застегнул куртку, чтоб не мешала движениям. Перешнуровал кроссовки. После недолгого раздумья, бросил на пол рюкзак. Толку от него больше нет, а в драке помешает.

Двери раскрылись раньше положенного.

Вместо того, чтоб внимательно осмотреть фактичность и подлинность декорации, торопливо ринулся вперёд. Мысли о том, что Ринат почти добрался до Президента, и что Оксана до сих пор у террористов, помешали вдумчивости.

А ведь вдумчивость – это основное, что я требую от новичков на тренингах перед первым заплывом в альт.

Так я влип в Ринатовскую ловушку.

Глава 16. Восьмой кружил в девятом

– Ёклмн, фотограф, куда ты прёшь?

Оксана оттолкнула меня обратно в кабину.

Она была ещё прекраснее, чем на снимках, что я сделал в нашу первую встречу в кафе.

– Ну, и что молчишь опять? Смотри, на туфле след оставил своими кроссачами.

Упал на колени и стал носовым платком вытирать грязь на её туфельках. Футляр с фотоаппаратом, всё время сваливался вниз. Я больше поправлял фотик, чем вытирал.

– Господи, ну, ты тип. Дома протрёшь. Поехали. Какой этаж?

– Восьмой, вроде бы…

– Не помнишь собственный этаж? Ну, ты точно гений. Они все с придурью. На, возьми у меня сумку, там костюмы для фотосессии.

Кабина поехала вверх. Стоя спиной к Оксане, боялся повернуться.

Всегда неловко находиться рядом с людьми, когда меня не отделяет от них хотя бы пара метров. Поэтому лифтом не пользуюсь. Боюсь, что в приступе бешенства изобью попутчика фотоаппаратом.

А с Оксаной было и того сложнее. Хотелось быть как можно ближе к ней. Обнять через одежду. Прикоснуться к голому телу я ещё не готов. Даже с ней. Тем более в лифте.

Аромат парфюма Оксаны пронизывал насквозь.

Вдобавок Оксана жевала жвачку. Милое чавканье. Причмокивание. Бульканье втягиваемой слюны бросали меня в дрожь.

– Так ты зачем побежал меня у лифта встречать? – Спросила она. – Боялся, что заблужусь?

– Лифты это ежедневный и бессмысленный риск. Знаешь, какая на самом деле статистика аварийности?

– Ну, типа, спасибо, что спас мне жизнь.

Дома всё готово к съёмкам. На одну стену натянул серую ткань, что нашёл на чердаке. Предварительно пришлось сильно помучаться, вручную стирая её в ванне.

Свет выставлен.

Один отражатель у меня был. Был и старенький посеревший софтбокс. Диффузор и рефлектор попросил в долг у знакомого. Как фотограф фотографа, я его презираю, но знакомый хорошо зарабатывает, принимая унизительные заказы на фотографирование свадеб, поэтому приходится делать вид, что ценю его дружбу, хотя ценю лишь возможность одалживаться.

Оксана ушла переодеваться в кухню, куда я отнёс сумку с костюмами.

Протёр потные ладони платочком. Никогда так не волновался перед съёмкой. Чтоб успокоиться, прильнул к объективу и стал ждать.

Кухонная дверь стукнула. Оксана вышла в центр комнаты.

Первый наряд – латексный костюм, облегающий, как вторая чёрная кожа. Каждый изгиб тела подчёркивался игрой рефлексов и теней.

Чтоб чёрный не пропадал, пришлось перенастроить рефлектор. Простая операция, но мне было страшно оторваться от объектива, пришлось действовать одной рукой и на ощупь.

– Готово, – пробормотал я.

Оксана опустилась на пол, приняв позу на четвереньках:

– Сначала сделаем те фото, что нужны для портфолио, а потом будешь воплощать свои художества.

К–чик. К–чик.

Оксана быстро приноровилась менять позу после серии щелчков. Позировать она умеет.

Развернувшись, покачала попой перед объективом. У меня получился интересный кадр: крупным планом два гладких чёрных полукружия с ещё более тёмной ложбинкой. Похоже на макросъёмку чернослива. Если капельки воды на латекс добавить, будет интересная двойственность, которую можно обнаружить лишь после домысливания.

Она достала из сумки плётку с множеством хвостов. Поставила одну ногу на стул, а плёткой стала тихонько хлестать себя по бедру.

К–чик. К–чик.

Оксана и лицом отлично работала. Приняла суровое выражение, приглашающее зрителя упасть перед ней на пол и лизать высоченные каблуки блестящих сапог.

К–чик.

Расстегнула замок-молнию на груди почти до самых сосков. Сжатые латексом груди плотно прижимались друг к дружке, создавая соблазнительную упругость. Полностью обнажиться она не захотела:

– На тех сайтах, где буду размещать портфолио, запрет на обнажёнку.

Второй костюм: короткая юбочка выше ягодиц, полосатые чулки выше колен. Между концом юбки и началом чулок – полоска голой кожи. Короткая курточка, открывающая пупок, так же расстёгнутая на груди до уровня максимально допустимого для неведомых сайтов.

Тёмные волосы собрала в объёмный пучок и закрыла париком. Теперь её милое личико обрамляли блестящие белые локоны «каре». Глаза подвела серебристой тушью. Чем-то стала напоминать героинь некоторых аниме.

К–чик. К–чик.

Села на стул, широко расставив ноги, Выгнула спину, рельефно выпятив попку, едва прикрытую юбочкой.

Подошёл и приподнял юбочку повыше, чтоб были видны трусики. Тело под сетчатым материалом белья красиво компоновалось в кадре.

К–чик.

Я отнял фотик от лица.

Подошёл к Оксане.

Она замерла, ожидая, что ещё что-то поправлю в её наряде.

Сухими губами, будто побывал в песчаной буре, я пролепетал то, чего у меня и в мыслях до этого не было:

– Хочу это… Член вставить. Ну, туда, к тебе, ну, чтоб было…

– Эй, фотограф, полегче. Сделай сначала работу, а потом поговорим об оплате.

Расстегнул штаны и вплотную приблизился к Оксане.

– Тупой, что ли? Не понял? Пошёл на хер!

Оксана совсем не женственно резко сунула мне кулаком в лицо. От неожиданности я охнул и сел на диван.

– Придурок. – Сказала она. – Успокойся.

Она отшвырнула стул и ушла в кухню.

Я сидел на диване и смотрел на софтбокс.

«Надо поправить рефлектор» – подумал я и поднялся. Что-то тёплое протекло по моим губам.

Кап. Кап.

Провёл под носом ладонью и посмотрел на кровь. Из-за белого света рефлектора она смотрелась слишком красной, как ненастоящая.

Тут я засуетился. Боялся испачкать реквизит и фотик. Запрокинув голову, стал щупать поверхность подоконника. Там была газета, я помнил…

Вместо этого нашарил раскрытую книгу. Как там её, «Сердечная истинность», что ли. Вырвал один лист и приложил к лицу.