Текст книги "Вокруг, везде и всюду (СИ)"

Автор книги: Максим Лагно

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Глава 8. Со всех сторон замкнулся кругозор

Отложив в сторону «Бестрепетное сердце истины», я задумался. Не над прочитанным, а вообще. Текст книги не понял, он больше напоминал скрытую рекламу курительных смесей.

Попробовал вспомнить Оксану. Как она выглядела? Когда её видел? Почему не могу вспомнить деталей её внешности?

Подбежал к рюкзаку с фотоаппаратом. Дрожащими пальцами извлёк карточку и воткнул в ноутбук. Ожидал, что увижу на снимках ненаселённую пустоту, увижу отсутствие фотографируемого объекта. Боялся, что делал портреты воображаемой красавицы.

Всё на месте. И длинные ногти и ноги и круглое милое личико. Губы кусали пирожное. Оксана смотрела на меня густо накрашенными чёрными глазами поверх чашки кофе.

А что если я фотографировал пустоту, а теперь сознание снова монтирует в реальность изображение фантомной Оксаны. Как проверить, какого сорта моя шизофрения?

Нашёл в телефоне её имя и нажал дозвон. Три раза перезванивал, пока на том конце раздражённо не ответили:

– «Алё, чё, надо, фотограф?»

Я растерялся. Сквозь музыку и звон бутылок кто–то кричал: «Эй, братан, уступи чёрненькую».

– «Ну, чё ты опять молчишь?»

– «Ты придёшь завтра?»

– «Приду, как договаривались. Не звони больше, я занята»

Гудки.

Тут я вспомнил.

В качестве фона для фотосессии можно использовать ту непонятную ткань, что осталась от прошлых жильцов. Большой рулон загромождал балкон, и я вынес его на чердак. Насколько помню, ткань как раз нужного серого оттенка.

Наскоро обулся и, звякая железными кончиками не завязанных шнурков, вбежал на последний этаж. Остановился у лестницы на чердак и написал Оксане смс: «Это будет классная фотосессия, обещаю».

Сунул телефон в карман и полез наверх.

Неожиданно чердачный люк раскрылся, в тёмном проёме показался Ринат. Улыбался и протягивал мне руку:

– Вот и попался.

На чердаке было сумрачно и пахло почему–то канализацией. Потолок в половину человеческого роста. Нам пришлось согнуться. Это положение напомнило сокращение перспективы, как в прошлый раз.

Из узких окошек под самой кровлей светилось красно–жёлтое закатное небо. Яркие прямоугольники света ложились на синеву пространства чердака, как лейкопластыри.

Втянув меня наверх, Ринат тут же приказал двигаться.

Я неуверенно пролепетал:

– Что это было? И… кто это был?

– Объяснений так и много и они такие разные, что не уместятся в твоей голове.

– В твоей уместились?

– В моей уместилось лишь то, в чём сам себя убедил. Представь бесконечный вакуум в котором ты то ли летишь, то ли болтаешься без движения. Как говорил великий альт-исследователь Ньютон, что если на тело не действует внешняя сила, то оно находится в состоянии абсолютного покоя.

В одном из окошек что–то громко и резко захлопотало. В прямоугольнике света метнулась громадная тень. От испуга я выпрямился и больно ударился о потолок. Послышалось удаляющееся хлопанье крыльев.

Голуби-хуёлуби.

Ринат невозмутимо поправил тубус и продолжал сгорбленно шагать:

– Внешняя сила в нашем случае это я. Что-то разладилось из-за неправильно применённого реагента и ты потерял движение. Ты сам стал внешней силой и толкал себя через пространство Как-то так.

– Я всегда сам шагаю. Что за ерунда?

– Говорю же, объяснений тысячи. Все ни к чему не ведут.

Я устал от полусогнутой ходьбы, а чердак всё не кончался, будто впереди не было ничего, кроме чердака со световыми пластырями на полу и хлопаньем голубиных крыльев.

– Но что это было? Точно помню, что долго жил в Брянске. Дрочил на аниме и делал плохие фотографии.

– Интересно, интересно, – незаинтересованно сказал Ринат.

Воспоминания приходили в стройность, как недавний сон:

– Потом… Потом читал твою книгу…

– И как тебе?

– Какая разница, раз это всё, как во сне было.

Воспользовавшись тем, что мы попали в очередной светлый прямоугольник, достал смятую книжицу и открыл на первой странице:

От автора:

Меня зовут Ринат. Я успешный архитектор. Данное руководство является компиляцией собственных ранних трудов и трудов других путешественников. Использованы материалы веб–сайта форума альтистов.

– Именно это читал. Слово в слово.

Показалось, что спина Рината горделиво распрямилась, оставаясь при этом согнутой, так распирало его от тщеславия:

– Разница наверняка есть. Но книжка такая же хорошая, как и моя. Ты случаем не захватил её с собой?

– Нет, оставил в квартире.

– Жаль, интересно бы сравнить.

Я настолько запутался в происходящем, что решил беспрекословно слушаться спутника. Кто знает, быть может, в этом и есть смысл? Раз он ситер в моём наркотрипе.

Несмело спросил:

– Нам ещё долго тут ходить?

– Не знаю, – грустно вздохнула спина Рината. – Сам хочу в другую локацию, воняет тут.

– Слушай, а если я нафантазировал себе параллельную реальность, ну знаешь, альтернативный мир, где моя жизнь пошла иначе и всё такое.

Ринат ответил не сразу:

– Сам соображай, это твоё сознание, сам и дави своих тараканов. С другой стороны, там тоже был я, и книжка была. Она–то тебя и спасла. Кстати, кем был тот я?

– Мы знакомы по интернету, ты был знаменитым архитектором.

Спина его ещё раз непостижимым маленьким шевелением выразила гордость:

– Везде хорош.

Меня осенило:

– А что если выбраться с чердака с помощью страницы? В «Бестрепетном сердце истины» читал, что именно для этих случаев придуманы спасительные обереги.

– Наконец–то ты становишься умнее. Но ещё рано для применения реагента. Нужно отсюда самостоятельно выползти, а то хрен знает куда занесёт.

– Так давай попробуем идти не вперёд, а вверх.

Ринат остановился. Повернул ко мне потное и грязное лицо, в волосах застряли катышки птичьего помёта. Пожал мне руку:

– Скоро ты всё поймёшь и будешь ходить в альт самостоятельно и другим поможешь.

Это навряд ли. Как только приду в себя, первым делом постараюсь забыть этот кошмар.

Теперь нам пришлось изогнуться ещё неудобнее. Нужно было внимательно смотреть на потолок, оставаясь при это в сгорбленном состоянии. Как объебосы под бутиратом.

Ринат первым увидел люк и открыл его. Подуло свежим ветром, мелькнул кусок синего неба с облаками. Ошалевший голубь порхнул мимо, задев меня крылом. Я подсадил спутника снизу, а он подал мне руку, как в прошлый раз.

Я так устал от суматошной полуходьбы полуползанья по чердаку, что, взобравшись наверх, первым делом уселся на стул.

Играла музыка. Что–то несовременное. Я знал, что это The Coasters «Down in Mexico». Кроме меня за столом ещё трое и большущая бутылка виски.

С бокалом в руках Ден поднялся и пошёл к пульту:

– Теперь моя очередь. Готовы?

Глава 9. Со всех сторон все ближе каждый миг

Ден выбрал песню и поставил.

Я и остальные стали вслушиваться. Что-то знакомое…

Мы знали, что Ден до сих пор любит только «прогрессив-рок», презирая попсу. Смеялся над моей продюсерской деятельностью. Но всегда просил познакомить с каждой тёлочкой из моей очередной девчачьей группы.

– Кинг Кримзон? – Выкрикнул Миша.

– Неа, покачал головой Ден. – Верно, что психодел и прогрессив, но другое и не ставлю.

Ден повернулся ко мне:

– Ну, чемпион, отгадаешь?

Я отхлебнул виски:

– The Road, Mushroom Man.

– Тьфу, Матвей какой-то робот по отгадыванию песен.

– Ты предсказуем, Ден, смирись, – сказал я и подошёл к компьютеру.

В игру «Наливай мелодию» мы играем ещё со студенчества. Тот, кто отгадывал меньше всех, вносил наибольший процент денег на бухло. Чемпион – не платил.

В нашей тусовке самыми сильными угадывателями были я и Миша, но в последние годы он что-то сильно сдал. Голова поседела. Стал забывчив… Мне скоро сорок стукнет, а чувствую себя лет на двадцать пять. Продюсировать девочек – полезно для здоровья. Жениться на шлюхе из Брянска – нет. Мишина седина тому подтверждение.

Поставил мелодию и вернулся к столу.

Ден бормотал:

– По звуку что-то из шестидесятых… Знакомое до боли.

Седой Миша отпил вискаря:

– The Byrds, Eight Miles High, альбом Why? Шестьдесят шестого года. Данный трек поздний ремастеринг из нашего времени. Оригинальный саунд шестидесятых звучал глуше.

– Браво. – Похвалил я.

Миша мрачно встал из-за стола и поплёлся к компьютеру, бросив на ходу:

– Иди в жопу, Матвей. Ты специально поставил эту хрень, чтоб мне подыграть.

– Миша, ты что…

– Не нужна твоя жалость, понял? Ни с кем в поддавки не играл и не буду. Держи ответку.

– Ого, битва титанов завязывается, – промолвил четвёртый участник нашего застолья.

Его имя всегда забывал, поэтому называл просто «Дружище». Он не из нашей тусы. Дружище – муж и спонсор одной певички с сиськами, но без голоса. Её песни и клипы я сейчас продюсирую.

Дружище бравировал передо мной тонким музыкальным вкусом. Ставил то Гершвина, то Брубекера или Сонс оф Кермит. Демонстрируя мысль: «пусть жена поёт всякие ля-ля-ля, но я-то о-го-го какой интеллектуальный».

Теперь Дружище сидел и молча поражался моему знанию музыки. Он не угадал ни одной композиции в «Наливай мелодию».

То, что я позвал его в нашу игру, было тактическим ходом. Теперь Дружище не будет скупиться. Ведь в его глазах я музыкальный энциклопедист. Такой точно отпродюссирует его жену лучше всех.

Мы находились в ночном клубе, который принадлежал Дружищу. Вечер среды, клуб закрыт. Наслаждались хорошим звуком из мощных колонок, вискарём и пустотой прокуренного помещения.

Дружище сделал попытку угадать мелодию:

– Э-э-э, Стерео Эм’сис?

Миша отрицательно покачал головой:

– Но близко.

– Девяностые, значит? – Воскликнул Ден. – Мой вариант: Хэппи Мондейс, а вот песню не помню.

– Теплее, но опять мимо. Матвей?

Я закончил рыться в памяти и отчеканил:

– Группа Soul Coughing, трек Bus to Beelzebub. Но не девяностые, а альбом из двухтысячных вроде?

Миша кивнул:

– Две тысячи второй год, Lust in Phaze.

Дружище воспрял:

– Теперь моя очередь, можно?

Он поднялся на сцену, где стоял диджейский пульт с ноутбуком.

С первых же аккордов мы почти одновременно назвали:

– DJ Krush, – выкрикнул Миша.

– Трек Skin Against Skin, – добавил Ден.

– На вокале Deborah Anderson – заключил я.

– Вы поразительные люди. Сдаюсь.

Дружище поднял вверх руки.

Входная дверь хлопнула и в зал ввалился один из охранников клуба. Его белая рубашка стала красной от крови. Запутавшись в бархатных занавесках, прикрывающих коридор, упал на пол, протягивая к нам руки:

– Бегите… – И ткнулся лицом в пол.

В спине торчала рукоятка ножа.

Вслед за ним в зал проникли несколько человек. Одетые в одинаковые тренировочные костюмы. У некоторых короткие чёрные автоматы. У шедшего впереди – серебристый револьвер с длинным дулом.

Дружище метнулся к столу, где лежал его телефон.

Револьвер бабахнул и Дружище отлетел назад, разметав руки.

Ден поднялся со стула:

– Мужики, нам не нужны проблемы. Мы вообще не отсюда.

– Мы знаем, – коротко сказал главарь.

Миша схватился за сердце и стал сползать на пол.

Двое бойцов выступили вперёд и направили на нас автоматы. Стволы задёргались, выплёвывая дым. Миша всхлипнул, на его майке возникли рваные дырочки. Из одной я заметил выплеснувшуюся кровь.

Ден лежал под столом. Его подвёрнутое под тело рука нервно дёргалась в предсмертной судороге.

Я давно стоял на ногах и умолял не убивать меня. Оглядывался по сторонам, планируя безумную попытку побега из незнакомого помещения. Один автоматчик обрушил мне на плечи руки, усаживая обратно на стул.

Тот что с револьвером сел напротив меня и пристально посмотрел.

Всех убили, кроме меня. Неужели эти люди пришли за мной?

Глава 10. Так сделаны и эти, с двух сторон

Он положил револьвер перед собой дулом в мою сторону. Я не отрываясь смотрел в круглую чёрную точку дула, её глубина затягивала.

– Меня зовут Парменид. Мы знаем кто ты и зачем приехал в Казахстан.

Плеер переключился на ZZ Top, Tejas. Мой испуганный мозг будто не хотел замечать происходящего, исправно отгадывая мелодию за мелодией.

– Не затягивай момент, – сказал Парменид.

– Я музыкальный продюсер. Живу в Москве… И вы и я… мы в Москве сейчас, в ночном клубе… вы хозяина убили.

– Хватит врать. – Парменид грохнул револьвером по столу. – От нас не спрячешься.

– Что вы хотите от меня?

– Правду.

– О чём?

– Сколько вас и каков план покушения.

Как в искренней молитве, я протянул руки к Пармениду:

– Абсолютно не понимаю, что вы говорите…

Один из людей в трико произнёс:

– Возможно, это не Матвей, а один из альт-муляжей.

– Возможно, – согласился Парменид. – А возможно это именно Матвей Сорокин прячется в ответвлении стрелы, чтоб мы подумали, что это не он. Пока его соратники подбираются к Президенту.

– Я не прячусь. Да, я Матвей Сорокин. У меня паспорт есть. Там имя и фамилия. Живу в Москве, занимаюсь продюсированием поп-исполнителей. Тут ошибка…

Парменид поднялся из-за стола:

– Сейчас проверим, кто из нас ошибка.

Расстегнул спортивную куртку. На боку висела плоская сумочка. Из неё достал тонкую книжку и положил передо мной.

Прочитал название: «Бестрепетное сердце истины».

Парменид перелистнул несколько страниц. Остановился на той, где был нарисован круг:

– Читай, что написано.

Я привычно сунул руку в боковой карман. Парменид резко приставил револьвер к моему лбу.

– Хотел очки достать…

Дрожащими руками нацепил очки, рискуя выколоть дужками глаза. Прочитал слова внутри круга:

Различный исход одного и того же события невозможен. Потому что тогда само событие, должно являться результатом какого-либо варианта развития, что невозможно. Развитие события не может отрицать само себя.

Всё, что мы наблюдаем при перемещении в альт, – единственный вариант развития того, что было с вами и миром секунду назад.

Пока мы размышляем, мы бежим по одному единственному коридору в тупик.

Это трудно признать, но ещё труднее опровергнуть.

С непониманием взглянул на Парменида. Он же наоборот улыбался, будто вот-вот разоблачит меня.

Господи, что происходит? Религиозные фанатики хотят от меня чтения религиозных текстов вслух?

– Ну? – Парменид наклонился ко мне. – Что скажешь?

– Интересно написано. Я не совсем уловил смысл, возможно из-за контекста…

– Какого текста? – Взревел Парменид и ударил меня рукояткой револьвера по плечу. – Ты что, не понимаешь, что мы тебя поймали? Взяли с поличным? Хватит отпираться.

Парменид вырвал эту страничку из книги и намерился приложить её к моему лицу. Один из бойцов удержал его руку:

– Командир, осторожнее с реагентом. Мы не знаем Матвей Сорокин этот типок или нет.

– Вот и узнаем.

– А если нет? Нас же разнесёт по всем направлениям, год возвращаться будем.

– Солдат, ты присягу давал? Исполняй долг молча.

Парменид неторопливо стал подносить листок ко мне.

Страница книги осветилась изнутри странным фиолетовым огнём. Начала шипеть, будто сало на сковороде.

Парменид так и не смог донести лист.

Боец-советчик, который оказался Ринатом, ударил по руке прикладом автомата. Вторым ударом вырубил Парменида:

– Матвей, не тяни момент.

Я и Ринат побежали к выходу.

Остальные солдаты погнались за нами. Ринат, не глядя, сделал несколько выстрелов назад.

Оказавшись за дверью, где валялись тела охранников клуба, мы захлопнули её и повернули ключ. Преследователи несколько раз тяжело стукнули в неё. Видимо, пытались проломить с разбега.

Ринат выбросил автомат и крикнул:

– Не отставай. – И юркнул в одно из подсобных помещений.

Мы пробежали через пустую тёмную кухню. Потом через склад с алкогольными напитками. Спустились в подвал и долго бежали по бесконечному коридору. На потолке мелькали одинаковые тусклые ламы. Слева – сплошная стена с редкими узкими окнами, забитыми досками. В правой стене – двери. На всех номер 8.

Попробовал открыть дверь. Ринат нетерпеливо одёрнул меня:

– Нет смысла соваться.

Не стал спорить. Позади слышались шаги и возгласы преследователей. Коридор несколько раз свернул направо, возгласы то стихали за поворотом, то снова нагоняли нас.

Я устал и вспотел.

Ринат дышал тяжело, но упрямо бежал вперёд. Его чёрный тубус висел на спине, как гранатомёт. Полы плаща путались в ногах.

Ещё несколько поворотов коридора вправо. Лампы, двери, восьмёрки и окна забитые досками. Периодически гаснущий топот преследователей.

Будто одинаковые куски, размноженные на компьютере.

– Эй, а мы не бегаем кругами? – Поинтересовался я.

– После каждого поворота отрезок коридора до следующего поворота меньше и меньше. Идём по квадратной спирали.

Чтоб не думать об усталости, попробовал сконцентрироваться на подсчёте расстояний между поворотами. Действительно – уменьшалось.

Поворот, ещё один, ещё. Заметил, как лампы становились всё ближе и ближе друг к другу. Двери с восьмёрками зачастили через одну.

Квадратная спираль стремительно сужалась. Через пару поворотов мы очутились в тупике. Лампы на потолке шли друг за дружкой. Слева сплошная полоса окошек заколоченных досками. Справа беспрерывный ряд дверей. Впереди – двери лифта.

Ринат с разбегу обрушился на кнопку вызова. Упёрся руками в стену и прерывисто дышал. С его растрепавшихся волос капал пот. Он утирался рукавом плаща и громко втягивал носом сопли. Я упал на корточки, уперевшись спиной в стену.

Сильно хотелось пить.

Двери раскрылись и мы почти вползли внутрь. В уменьшающийся просвет между створок, успел увидеть, как из-за поворота выбежали люди с автоматами. Парменид наставил на нас револьвер и выстрелил.

Глава 11. И я, влекомый им, взошёл устало

Несколько минут тесное пространство лифта было заполнено нашим дыханием, кашлем и хрипами. Я продолжал вжиматься в стену, будто пуля из револьвера всё ещё могла настигнуть меня.

Отдышавшись, осмотрелся. Конечно, весь ряд кнопок на панели был с цифрой восемь. Одна из них нажата. Ринат сидел на корточках и широко раскрывал рот. Он утомился сильнее меня.

– Ну, и кто были эти люди? Глюки наши? – Спросил я.

– Никто… уф… не глюки… уф… они… уф… охрана Президента…

– Короче, Ринат, оставь альт для психонавтов. Ни я ни мои друзья такую жуткую вещь принимать не будем.

Ринат устало закрыл глаза:

– Ты всё ещё думаешь, что принял наркотики?

– Мы ведь ели страницы книги? Они же пропитаны…

– Ничем они не пропитаны. Ты просто бумагу жевал.

–Не верю.

– Ты не хочешь признать очевидное… – Ринат поднялся с корточек. – Впрочем, ты предупреждал меня, что будешь отрицать альт-реальность.

– Я предупреждал? Когда?

– До начала операции. Не беспокойся, будем у цели – ты придёшь в себя.

– Теперь и ты говоришь про какую-то операцию. Как и Парменид этот.

Ринат поправил тубус на плече:

– Да, операция идёт по плану. Тревожный знак, что охрана Президента знает о покушении так рано… Как же они нас вычислили?

– Какое покушение?

– Сейчас это неважно. Ты не поймёшь. И вообще, ты же считаешь, что всё происходящее глюки.

– Чем быстрее в них разберусь, тем быстрее отпустит.

– Ты немного прав. Сам того не осознавая.

Ринат раскрутил тубус и вытащил бутылку с водой. По очереди выпили её полностью.

– А почему в глюках я всё время оказываюсь как будто бы внутри чьей-то жизни? Причём меня всегда зовут Матвей Сорокин…

– Тебе какое толкование нужно? Связанное с целью нашего путешествия или просто техническое?

– Давай оба.

– Цель операции добраться до Президента и грохнуть его. Чтоб обмануть Охрану, нам нужно пробираться к Резиденции окольными путями через альт. Мне, кстати, тоже пришлось тридцать лет жить охранником, прежде, чем смог тебя спасти от Парменида.

– Через параллельную реальность, что ли?

– Причём тут реальность? Мы в альте.

– Мы в моих глюках.

– Ты усложняешь. Представь, что всё не глюк. Мы два киллера, исполняющие заказ. Точнее я – киллер, а ты помощник, проводник, который должен провести нас к Резиденции.

– Нет, Ринат, тут не состыковочка. Это ты меня ведёшь.

Ринат ухмыльнулся:

– Вот видишь, как ты рационально мыслишь. В глюках разве так бывает?

– В глюках по-всякому бывает. Не уходи от ответа.

– Я веду нас по плану, который ты разработал.

– Почему я этого не помню?

– А почему ты ранее не помнил, что был всю жизнь фотографом из Брянска? При этом ещё и московским продюсером с феноменальной памятью на поп-музыку?

– Потому что я ещё не был ими?

– Ты всегда ими был. Альт собирает любую линию событий в единственную. Ну, не знаю, как ещё сказать… Представь систему тоннелей, которые переплетаются меж собой, пересекаются, но все вместе тянуться в одну точку. По этим тоннелям и пробираемся к нашей цели. Чтоб сбить преследователей и незаметно подкрасться, мы постоянно меняем один тоннель на другой. Схемы переходов придумал ты.

Я засмеялся:

– Эта дурь не для моих клиентов. Ни один сын депутата не захочет через тоннель реальности вляпаться в жизнь фотографа-неудачника.

Кабина лифта дёрнулась и двери раскрылись. Ринат шагнул в темноту.

Свет падал на ступени деревянной лестницы уходящей вниз, во мрак. Я осторожно ступал по ненадёжным ступенькам, не отставая от спутника.

На моём телефоне пиликнуло сообщение. В личном сообщении Парменид написал:

– «Вы смогли уйти только потому, что мы действовали в рамках закона. Когда мы поймаем вас второй раз – разговоров не будет. У меня приказ стрелять без предупреждения».

Я оттарабанил ответ:

– «Виртуальный собеседник внутри моей галлюцинации угрожает? Вот же ржака».

– «Добровольная сдача в плен облегчит ваше наказание. Ты сейчас не поверишь, но мы на одной стороне баррикад».

Показал сообщения Ринату.

– Прекрати с ним разговаривать. Так нас отследили. Зря мы его послушали и пошли в перспективу…

Ринат замер. Мы стояли в пустоте на деревянной лестнице. Далеко вверху светилась кабина лифта. Нас слепил свет экрана телефона.

– Вот и выход. Нужно вернуться в начало ложной перспективы.

– Давно пора. Мне эти галюны надоели.

Ринат достал «Бестрепетное сердце истины». Пролистал до нужной страницы и вырвал её. Я подсвечивал процесс экраном телефона.

Сделав из странички самолётик, Ринат прицелился и запустил его в темноту. Прислушался к результату. Кивнул:

– Можно идти. Забирайся на перила.

– Прыгать? Ну уж нет.

Хоть я и старался всё время напоминать себе о нереальности происходящего, но самосохранение взяло верх. Бог знает, а вдруг я стою на крыше многоэтажки, а мой спутник, пусть он не воображаемый, а тоже под альтом, приглашает шагнуть вниз?

Сел на ступеньку:

– Подожду, когда отпустит. Не будет же меня вечно колбасить?

– Пойми, друг, тебя никто никуда не отпустит. Сидя на лестнице, ты дождёшься лишь того, что тебя арестует Охрана.

– Не арестует. У них приказ стрелять без предупреждения. Может после этого глюк и закончится?

– А наша миссия?

– Мне твоя миссия поровну. Я в ней не участвую.

– Ты её спланировал.

– Тем более. Мой план – сидеть и ждать.

Я достал наушники и включил на телефоне музыку, показывая Ринату, что разговор окончен. К сожалению все треки в плейлисте были одним и тем же Eight Miles High.

Откуда эта скучная песня вообще мне знакома? Наверное, по радио случайно подцепил, а теперь отравленное альтом подсознание повторяет и повторяет её.

Ринат перехватил меня за поясницу. Так как мои руки были заняты телефоном, не успел вывернуться.

Он перекинул меня через перила и сам прыгнул вослед.