Текст книги "Долг СССР в рублях, чеках, дубленках. Тайные войны империи"

Автор книги: Максим Кустов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Война войной, бизнес бизнесом

Хотя платили нашим военным отнюдь не бешеные деньги – рядовым и сержантам срочной службы, например, выдавалось по 12–15 египетских фунтов, но и они по тем временам считались в Египте немалой суммой (денежное содержание офицеров зависело от их советских зарплат, что являлось очень приличными деньгами). У некурящих солдат был свой маленький приработок – продажа выдаваемых сигарет арабам (выдавали, например, сигареты с фильтром «Бельмонт» по дневной норме 10 штук), поскольку в Египте сигареты всегда стоили дорого.

Эти деньги можно было использовать для покупок в городе или перевести на чеки (сертификаты) Внешпосылторга с желтой полосой. Чеки затем можно было потратить в Союзе в магазинах «Березка», торгующих различными дефицитными товарами, или, если повезет, купить автомобиль, на который, помимо денег, необходим был специальный ордер (могли и выдать, если повезет, но чаще они распределялись между «своими людьми»). Переводчику Климентову, например, перед возвращением домой даже посоветовали, как лучше поступить: «В отделе кадров в Каире задали два вопроса: как почки, чтобы не отвечать за профзаболевание, и помнишь ли, сколько сертификатов накопил. Ответил, не помню. Посоветовали сходить в банк «Америкэн экспресс» и поменять валюту на доллары или фунты стерлингов, чтобы купить в СССР автомобиль».[56]56
  Климентов В. П. Год с танкистами Второй полевой армии.


[Закрыть]

Практически весь советский контингент вез из Египта, помимо дежурных сувениров, дешевое египетское золото – самый популярный товар. Более материально обеспеченные, в основном офицеры, везли еще японскую бытовую технику, которую можно было дорого, но свободно купить в египетских магазинах. Так как в Египте несколько лет находилось порядка 15 тысяч наших военных, то, учитывая потрясающие торговые возможности египтян, способных кому угодно продать что угодно, общаясь на любом языке, неудивительно, что очень быстро и каирцы, и жители городов близ баз освоили и начатки русского языка, и ассортимент, пользующийся спросом у новых покупателей – от ширпотреба и ювелирных изделий до продуктов и спиртных напитков. Расцвету частной торговли способствовало и то, что в условиях войны правительство Насера пошло на значительные уступки частному сектору в экономике, несмотря на то что в стране по-прежнему сохранялась социалистическая ориентация.

На магазинах и магазинчиках уже тогда появились первые вывески на русском языке (сейчас этим никого не удивишь – за прошедшие годы доходы от русских туристов стали неотъемлемой и весьма весомой частью египетской экономики, а тогда это было еще новинкой для самих египтян).

Один из первых таких магазинов появился, естественно, в Каире и торговал очень бойко. В первую очередь обращала на себя внимание его вывеска – одно из местных экзотических нововведений в торговле. «Вокруг башен вовсю кипела мелкая торговля. Была одна достопримечательность – надпись на бетонном заборе метровыми русскими буквами: «Магазин Люиса – кондитерские и бакалейные товары для русских». Сам «мистер Люис» встречает каждого покупателя словами «Здравствуй, дорогой товарищч». Полки до потолка заполнены бутылками с советскими родными этикетками – водками, коньяком, шампанским. По одной цене независимо от содержимого. Большущий холодильник – ассортимент удивляет: от нашей незабвенной «Докторской» по 2,60 до копченых угрей.

Люис неплохо понимал по-русски. Спрашиваю, откуда такой специфический товар? «Я смотался в Одессу, нашел взаимовыгодный интерес. И мне с каждым кораблем из Одессы доставляют свежий товар в Александрию». Это был наглядный пример, как бизнес преодолевает все таможни и границы».[57]57
  Нечесов С. Г. Воспоминания.


[Закрыть]

И это был честный способ добывания популярных товаров. Гораздо чаще встречался другой вариант их получения – через вороватых советских интендантов (очевидно, этот род службы во всех армиях всех времен неизбежно сопряжен с заразой воровства): «Помню, с каким ехидством в голосе водитель Али-большой спрашивал меня, почему в холодильнике у «мистера» Виталия (так египтяне называли лысоватого В. И. Поляничко – переводчика в штабе ВВС в Каире) много деликатесных продуктов, присланных к 23 февраля – Дню Советской армии, а в дивизии делят только водку и вафли. Я ему шутливо ответил: об этом надо спросить В. И. Чапаева, который, как известно, был уверен, что все снабжение пропадает в штабах.

Самыми доходными для гешефта товарами были дешевое египетское золото и «Советское шампанское». Бутылка его, стоившая в Союзе несколько «деревянных» рублей, продавалась в ночных клубах Каира за три и более египетских фунтов, и запасы его попадали туда неведомыми путями. В магазинах его не было, и трудно было поверить, что существовали избирательные экспортные поставки прямиком в казино. Не зря существует русская поговорка: «Для кого война, а для кого – мать родна». Ушлые интенданты были, есть и будут в любой армии, в любые времена, независимо от политико-экономического строя, идеологии и т. д.».[58]58
  Климентов В. П. Год с танкистами Второй полевой армии.


[Закрыть]

В Александрии, например, отвечая специфике местного советского контингента (там дислоцировались в основном моряки), быстро открыли магазин с гордым названием «Севастополь», в котором продавали буквально все – от модной тогда одежды из джерси до… соленых огурцов, как известно, незаменимой закуски для наших посиделок, но до той поры продукта, абсолютно неизвестного у коренных египтян. Впрочем, не исключено, что приобщиться к исконно русской еде арабам могли помочь остатки русской белоэмигрантской диаспоры, особенно крупной именно в Александрии.

Но самым популярным приобретением для основной массы советских военных, особенно низшего звена, оставалось все-таки дешевое египетское золото. Даже некоторые солдаты могли позволить себе купить какую-нибудь недорогую безделушку. Кстати, для солдат-срочников перед отправкой домой гуманно организовывали поездку на каирский базар за покупками.

Это было единственное в своем роде место – легендарный каирский базар – земля обетованная для желающих купить подешевле и поразнообразнее. Но, как всегда на любом базаре, здесь надо было держать ухо востро, чтобы не всучили втридорога какое-нибудь барахло вместо желанной покупки. «Самое главное место – это знаменитый каирский базар, как окрестили его наши – «бакшишка». Потому, что за каждую покупку требовали «бакшиш». Базар, который нельзя обойти за сутки. Целые улицы золотых изделий, тканей, обуви, всевозможных сувениров, выдаваемых за древности. Улица с электроникой со всего мира. Одна поездка была специально для покупки «Панасоника» для г-ла Степанова, чтобы не впарили бэушный.

Арабский базар – это прежде всего театр, где каждый торговец ставит свой спектакль. Причем почти всегда на языке покупателя. Прохожу мимо магазина, в дверях зазывала через микрофон зазывает покупателей. Говорю: «Чего ты орешь?» Тут же в ответ на русском языке: «На микрофон, поори и ты». Магазин кожаных изделий, сразу показывают товар во всей красе. Валят гору сумок на прилавок, называют цену в пять раз выше реальной, мол, только для русских так дешево. Когда я заговорил на арабском и стал называть цены с точностью до копейки, возникла «немая сцена». Сразу усадили в кресло, стали предлагать чай, кофе…»[59]59
  Нечесов С. Г. Воспоминания.


[Закрыть]

Те же, кто был чином повыше и мог хотя бы изредка выбираться за колючку в близлежащие городки, сами выбирали себе магазины по душе. С. Г. Нечесов вспоминал о своих вылазках в Эль-Фаюм: «Как только выходишь из машины, окружает орущая толпа детворы, хором раздается: «Мистер, мумкен ырш» – можно копейку, отвечаешь: «Мафиш фулюс» – нет денег, тут же несется: «Мумкен сигара» – в смысле, давай сигарету. И так идешь в сопровождении хора.

Главная улица – вдоль центрального оросительного канала, по бокам улицы один за другим – магазины, кофейни. На магазинах подняты металлические шторы, ощущение, будто идешь по одному сплошному магазину. Каждый зазывает к себе, старается показать свой товар, и неважно, что у тебя нет денег, но ты увидишь его товар и в следующий раз придешь к нему.

Саня встречает в городе своих аскариков-прожектористов (они на «фантазее», то есть в увольнении). Где, на какой войне давали увольнение домой регулярно? Кино…

Познакомили меня с хозяином ювелирного магазина, звать его Ганди. Потом, когда вьгучил немного язык, с ним были неплохие отношения. Он мне рассказывал всю технологию торговли золотом – что почем, откуда берется, как формируется цена, где что изготавливается.

Интересно оказалось. Война войной, а бизнес есть бизнес. Золото добывалось в Южной Африке, оттуда шло в Израиль, из него контрабандой в Александрию и дальше – к производителям и в торговлю. В большинстве случаев сами торговцы были мастерами-ювелирами, они изготавливали изделия по вкусу местных потребителей. Поэтому нашим не всегда нравились, но надо было суметь объяснить, что ты хочешь, и тогда через несколько дней получишь то, что просил.

В Эль-Фаюме впервые увидел, что такое настоящая торговля, настоящие торгаши в хорошем смысле этого слова. Стало понятно, что в СССР торговли не было в принципе, было распределение, не более того. Ежедневно в центральной газете «Аль-Ахрам» («Пирамиды») на третьей странице внизу печатался не курс валют, а курс золота. Цена одного грамма 19– и 21– пробы чуть меньше одного египетского фунта. Египетский фунт к рублю -2,04–2,06 рубля за фунт. По этому курсу (он печатался в «Известиях») нам начисляли «зарплату». Зарплата была установлена в инвалютных рублях, правда, никто их в руках не держал, это было что-то виртуальное. Они были и не были одновременно. Как и загадочный курс доллара, официальный – 60 копеек за доллар, а ЦБ СССР скупал у иностранцев по 5 рублей.

Рядом с магазином Ганди был магазинчик двух братьев со всевозможной мелочовкой. От открыток, зажигалок, брелоков и разных местных сувениров. Это были самые посещаемые русскими магазины. Напротив, через канал, самое посещаемое туристами место – ресторан «Колеса», так, во всяком случае, называли его мы»⁶⁰.

Конечно, вылазки на волю и покупки советских граждан в военной форме тщательно отслеживались – и не столько своими, сколько египетскими особистами. За нашими военными велась слежка, особенно в небольших городках. И если египетских топтунов легко вычисляли и грамотно избавлялись от них, то от контроля за покупками, в первую очередь золота, никуда было не деться. Нечесов вспоминал: «Выяснилось и то, что все торговцы золотом (они мне и рассказали) писали регулярные отчеты – когда, где и сколько русские покупали золотых побрякушек. Фактически за русскими «защитниками» велась постоянная слежка. Наши соответствующие товарищи могли и предупредить, но они, скорее, были конкурентами в слежке египетским службам»⁶¹.

Иногда, помимо профессионалов, в тонкое дело по контролю за нашими согражданами могли влезть и любители. Так, например, когда советский консул в Каире встретил группу советских военных, уже не первый месяц служивших в Египте, он необдуманно попытался устроить им ликбез по правилам поведения советских людей в капиталистической стране и… тут же был послан по известному адресу. Ему популярно объяснили, что советские граждане имеют загранпаспорта, а от них родина отказалась уже на трапе самолета в Москве.[60]60
  Нечесов С. Г. Воспоминания.


[Закрыть] После чего спокойно проследовали дальше, оставив консула негодовать по поводу безымянных наглецов.

Надо сказать, что за ценовой и торговой политикой в Египте следили и наши соответствующие специалисты. В обязанности переводчика Горячкина, например, входил сбор сведений о ценах на товары первой необходимости. «Рагаб, так звали рыжего сержанта, записывал мне цены на товары первой необходимости, в том числе на продукты питания, 1-го числа каждого месяца на протяжении всего 1970 года. Кроме него этим же занимались два араба, торговец и уборщик комнат в нашей гостинице, проживавшие в других районах Каира. Сам я фиксировал цены в Наср-сити. В списке было примерно 50 видов товаров. Эти цены, по которым население покупало для себя все необходимое, мне были нужны для сравнения с официальной стоимостью товаров. Официальные данные распространяло тогда специальное управление Арабского Социалистического Союза…»[61]61
  Горячкин Г. В. Судьба военного переводчика в Египте.


[Закрыть]

Так что обоюдный контроль действительно был на высоте. И советские власти отслеживали экономическую политику Египта, и египетские органы всегда были в курсе торговых пристрастий советских граждан. А это в свое время сыграло определенную роль в египетской политике по отношению к Советскому Союзу.

«Садат – шармута»

Хотя в 1969 и 1970 годах египтяне встречали советских военных как лучших друзей – «садыков», но уже тогда, сразу по приезде в эту воюющую страну, практически у всех наших солдат возникал один вопрос: зачем нас сюда прислали? Уж больно залитые огнями многочисленных магазинов, ресторанов и ночных клубов Каир, да и другие города, не походили на фронтовые. Окончательно сбивали с толку регулярные отпуска и увольнительные домой египетских солдат и офицеров.

Людям, пережившим страшные времена Великой Отечественной войны, или их детям мирная обстановка и безмятежность египетских городов и сел казалась чем-то совершенно нереальным. Потом, уже попав на боевые позиции или на базы, регулярно подвергавшиеся налетам израильской авиации, становилось ясно, что война все-таки идет. Вот только большинству египтян, не только гражданских, но и военных, она была абсолютно безразлична. Не нужна им была эта война. Главное – чтобы тебя не убили, а там, что Аллах пошлет. Так что возможность свалить на кого-то военные тяготы воспринималась очень радостно – «руси хабиров» и «мусташаримов» встречали везде как лучших друзей. При проездах через посты достаточно было сказать: «Русские», – и пропускали, даже не проверяя документов. Простые люди всячески старались помочь, а дети бегали за машинами с криками «русский летчик», как в Испании 1930-х годов.

Обстановка резко поменялась после смерти 8 сентября 1970 года президента Египта Гамаля Абдель Насера. Смерть наступила в результате обширного инфаркта. И оказалось, что ни советские дипломаты, ни соответствующие службы не сумели вовремя сориентироваться в новой ситуации.

По законам страны верховная власть перешла к вице-президенту Анвару Садату, окончательно утвердившемуся на этом посту после плебисцита. Хотя Садат публично и называл себя преемником Насера в его внешней политике и внутренних социально-экономических реформах, но реально представлял интересы наиболее состоятельных слоев египетского общества (и гражданского, и военного), для которых насеровский курс был совершенно неприемлем.

Внешне в советско-египетских отношениях вроде бы ничего не изменилось, но начало возникать определенное напряжение. Пока же Садату нужно было закрепить свою власть, а для этого убрать из правительства сторонников Насера. К тому же, несмотря на заключенное с Израилем перемирие, разовые столкновения с потерями с обеих сторон все равно случались с завидной регулярностью. Так что портить отношения с Советским Союзом было еще рано, к тому же это было хорошим аргументом в переговорах с Соединенными Штатами Америки, которые резко повысили свою активность в давлении на Египет.

Но уже в мае 1971 года ситуация резко изменилась. Анвар Садат перешел в решительное наступление на своих политических противников. При содействии начальника Генерального штаба генерала Мухаммеда Садека, известного своими консервативными взглядами, Садат провел ряд встреч с армейскими офицерами, что обеспечило ему поддержку вооруженных сил, несмотря на оппозицию министра обороны Мухаммеда Фавзи, а также президентской гвардии и сил госбезопасности. 2 мая Садат отстранил своего главного политического соперника Сабри от должности вице-президента, 13 мая с постов вице-премьера и министра внутренних дел был уволен Гомаа, после чего начался правительственный кризис. В отставку подали пять министров и три члена ВИК АСС (Высшего исполнительного комитета Арабского социалистического союза). Садат немедленно назначил новым министром обороны и главнокомандующим Мухаммеда Садека, а министром внутренних дел Мамдуха Салема.

13–15 мая было арестовано 50 видных деятелей – руководителей «Авангарда социалистов», ВИК АСС, членов кабинета и депутатов парламента.[62]62
  См.: Операция «Кавказ». Хроника неизвестной войны.


[Закрыть] Следует отметить интересное совпадение – в число попавших в жернова чистки были лица, симпатизировавшие Советскому Союзу. А глава «русского отдела» Управления внешних сношений египетской армии контрразведчик подполковник М. Бардизи был обвинен в излишнем «обрусении» и казнен…

Советскую сторону действия Садата застали врасплох. «Ночью 13 мая 1971 года советские военнослужащие в Египте были подняты по тревоге.

Срочно были сняты с огневых позиций «Шилки». Их подогнали непосредственно к командным пунктам, казармам и другим важным объектам в местах дислокации советских частей. Но не было признаков неожиданной атаки со стороны Израиля. Недоумевающему личному составу было объявлено, что возможны провокации со стороны египетских властей. В некоторых частях уже накануне было замечено значительное усиление египетского охранения, которое было по периметру всех советских позиций. Командиры под свою ответственность, не дожидаясь приказов начальства, привели в готовность имеющиеся зенитные установки ЗУ-2 и переоборудовали их укрытия для стрельбы по наземным целям. Позже от командования пришло объяснение, что в стране произошел контрреволюционный переворот».[63]63
  Операция «Кавказ». Хроника неизвестной войны.


[Закрыть]

В воспоминаниях очевидца это выглядело так: «Не помню, какого числа, в три часа ночи, по звонку из Каира, нас подняли по тревоге, было непонятно, по какой причине. Евреи ночью не летают, арабы спят, на базе тишина. Ну, тревога так тревога, похватали оружие, на машины и – вперед по местам. Самое интересное было, когда наши солдаты среди ночи, все с оружием – кто с автоматом, кто с пулеметом, залетают на КП (обычно наши бойцы на КП были всегда без оружия). Арабы с перепуганными глазами ничего не могут понять, а мы и сами ничего не знаем. В общем, к утру тревогу отбили.

Никто толком объяснить не может, что все-таки произошло. К чему весь этот «сабантуй»? Единственный телевизор был в баре большой гостиницы, газет арабских тоже нет. После завтрака иду в бар, там вся арабская обслуга с открытыми ртами – по телику что-то лепечет Садат. Прошу аскариков объяснить на уровне моего знания языка, что происходит. Оказывается, в Каире готовилась попытка отстранения Садата, среди военных верхов им были многие недовольны. Но кто-то их сдал. Он успел их упредить, и была арестована верхушка, в том числе министр обороны внутренних дел и т. д. Садат укрепил свое положение в стране. В результате новый министр обороны объявил амнистию тем аскарикам, кто сидел на губе, добавил по 10 фунтов к денежному содержанию аскарикам, и каждому солдатику был вручен лично подарок от министра в виде пакетика со сладостями. Нам тоже перепало по такому подарку, плюс на всех сверхсрочников связистов комплект домино с дарственной надписью от министра обороны АРЕ, наверное, чтобы не было скучно или страшно. Хотя в Советской армии за тридцать лет службы ни один министр (Жуков, Малиновский, Гречко, Устинов и т. д.) не догадался сделать мне личный подарок. Я доволен тем, что египетский министр не забыл нас, сверхсрочников. Выводы: каждый переворот кому-то полезен».[64]64
  Нечесов С. Г. Воспоминания.


[Закрыть]

В историю страны переворот вошел под названием «Майская исправительная революция». Но отношения с Советским Союзом Садат менять пока не торопился. Советские военные и оружие еще были ему нужны. Да и Советский Союз надеялся, что Египет все-таки будет продолжать курс умершего президента Насера и останется в русле советской политики.

27–28 мая 1971 года в Каире состоялась встреча президента Египта Анвара Садата и Председателя Президиума Верховного Совета СССР Н. В. Подгорного. Садат подтвердил решимость Египта вернуть утраченный Синай вооруженным путем, требуя от СССР увеличить поставки военной техники, включая новейшие танки и средства ПВО. В результате был подписан договор о дружбе и сотрудничестве между ОАР и СССР с протоколами о новых поставках вооружения.

Но в Египте, даже на бытовом уровне, уже хорошо поняли, к чему стремится Садат. Возник анекдот, почти сразу после похорон Насера, на которые приезжал А. Н. Косыгин: «Приезжает Косыгин в Каир на похороны президента Насера. Спрашивает Анвара Садата: «Тебе говорил Насер что-нибудь перед смертью?». – «Нет», – отвечает А. Садат. Обращается Косыгин к другому политическому деятелю из египетской верхушки, затем к третьему. Тот же вопрос – тот же ответ. Никому Насер ничего, перед тем как умереть, не говорил. «Так кто же мне тогда вернет деньги?!» – восклицает в сердцах А. Н. Косыгин».[65]65
  Горячкин Г. В. Судьба военного переводчика в Египте.


[Закрыть] Этот анекдот имел весьма реальную основу – многое Египет получал от Советского Союза в долг.

Весной 1972 года начались поставки Египту новейших тогда истребителей-бомбардировщиков с изменяемой геометрией крыла Су-17 – всего 16 машин. На базе Каир-Вест (Кайро-Уэст) в присутствии министра обороны СССР Г. Гречко и главкома ВВС П. Кутахова 16 мая 1972 года были устроены «смотрины» для прибывшего туда президента Садата – в числе прочих новинок авиатехники над головами присутствующих взмыли вновь поставленные Су-17.

По плану начались и полеты МиГ-25Р (самолеты-разведчики). Египетский Генштаб был крайне заинтересован в разведданных, получаемых с их помощью.[66]66
  См.: Операция «Кавказ». Хроника неизвестной войны.


[Закрыть]

В 1972 году Садат счел миссию советского контингента в Египте исчерпанной. Максимум советской новейшей военной техники был получен, советские специалисты сумели обучить и повысить боеспособность египетской армии так, как этого еще никогда не было в истории современного Египта. Пора было избавляться от бывших союзников, все еще питавших какие-то иллюзии. И началось фактическое выживание советских войск из страны.

Первым сигналом стало высказанное на высочайшем уровне недовольство поставленной военной техникой. В ответ была устроена показательная демонстрация возможностей советских самолетов. «С началом 1972 года стало чувствоваться какое-то еще не понятное изменение отношений египтян к «руси хабирам». Где-то в марте, на аэродроме Бени-Суэйф состоялась, как мы называли, «показуха», были собраны самолеты всех типов, находящихся в Египте – от МиГ-21 до Бе-12, и устроены показательные полеты. Присутствовал чуть ли не весь генералитет египетской армии. Как оказалось, они выражали недовольство качеством, летно-техническими характеристиками поставляемой советской техники. Чтобы как-то их разубедить, и была устроена эта демонстрация. МиГ-21 показывал в воздухе «дед Лихачев» – один из лучших пилотажников на МиГ-21 того времени. Такого в Союзе увидеть было нельзя, всегда были всевозможные ограничения, здесь этого не было: например, пролет над ВПП в перевернутом положении (кабиной вниз, то есть вверх «ногами») на высоте нескольких метров. После этого генералы поняли, что дело не в самолетах, а в тех, кто ими управляет».[67]67
  Нечесов С. Г. Воспоминания


[Закрыть]

Пошли и прямые провокации, впрочем, устраиваемые в лучшем восточном стиле – смесь откровенной грубости, последующих натянутых оправданий и откровенно неискренних извинений.

В феврале 1972 года произошел очень показательный инцидент с самолетом министра обороны СССР маршалом Гречко.

«Из Сомали летел в Союз министр обороны СССР маршал Гречко с посадкой в Каире. Естественно, была запланирована встреча с советническим аппаратом и руководством ВС АРЕ, которое было поставлено в известность об этом. Все знали – и в Генеральном штабе, и на всех командных пунктах о времени прилета министра. Однако, видимо, сам же Генеральный штаб заблаговременно спланировал где-то в Сахаре высадку десанта на учениях и затем посадку 10 вертолетов на аэродром Каира, на другом конце ВВП, где базировались военные самолеты и вертолеты, – там же всегда стояли и наши самолеты, которые перевозили советских солдат, советников и специалистов в Москву. Самолет министра обороны СССР уже подлетел к Каиру, а на аэродроме идет посадка вертолетов с интервалом в 5–7 минут. Самолет министра пошел писать круги в сторону Суэцкого канала и сделал где-то 3–4 круга. Среди встречающих на аэродроме – все руководство аппарата Главного военного советника во главе с генерал-полковником Окуневым, руководство Министерства обороны АРЕ и Генштаба во главе с начальником генерал-полковником М. Садеком, присутствовали и представители посольства СССР в АРЕ во главе с послом В. М. Виноградовым. Всем нам было стыдно, и чувствовали мы себя неудобно. Писал круги самолет министра где-то около 40 минут. Конечно, и министр обороны был возмущен до предела.

Двигатели самолета остановлены. Все встречающие выстроились в шеренгу у трапа самолета, их было около 40 человек. Открылась дверь самолета, вышел кто-то из помощников министра и пригласил в салон самолета посла В. М. Виноградова и Главного военного советника генерала Окунева. Они быстро поднялись по трапу, и дверь самолета закрылась.

Маршал Гречко принял решение заслушать приглашенных в самолет Виноградова и Окунева. Их доклад продолжался точно такое же время (40 минут), которое самолет затратил на круги вокруг Каира. Все встречающие жарились на солнце, где температура достигала +38 градусов. Среди наших встречавших уже пошел разговор, что министр заслушает наших руководителей и улетит дальше на Москву. Но нет, он так не сделал. Вышла из самолета вся делегация, министр обошел всю шеренгу встречавших, с каждым поздоровался. Взгляд у него был суровый, на лице никакой улыбки. Автокавалькада направилась в Каир. Предстояла встреча министра с советниками и специалистами в клубе аппарата Главного военного советника.

Зал был заполнен до отказа. Выступал маршал Гречко около полутора часов. Отдельные генералы и офицеры задавали ему вопросы. После окончания он вышел из клуба – и прямо к своей машине. Настроение как у него, так и у посла Виноградова с Окуневым было самое отвратительное. Генерал-полковник В. В. Окунев в расстроенных чувствах даже забыл, что надо же пригласить министра на чай. Министру уже открыли дверь машины, тут и Окунев обращается к нему с просьбой перекусить. Министр долго не задержался за столом, немного перекусил, от армянского коньяка отказался, попил чаю и убыл на аэродром».[68]68
  Иванов В. Б. Египетские контрасты // Тогда в Египте… (Книга о помощи СССР Египту в военном противостоянии с Израилем). М.: МГУ, 2001.


[Закрыть]

После этого все, в общем-то, уже было ясно. Но раскрученную военно-политическую машину не так-то просто остановить. Да и Советский Союз продолжал делать вид, что ничего не произошло, – уж очень не хотелось признавать неприятную истину – бывший союзник, в которого вложили столько сил и средств, получив все, что хотел, откровенно указывает на дверь. В такую неблагодарность не верилось, хотя положение вещей очень четко охарактеризовал один египетский солдат, с которым беседовал прапорщик Нечесов: «Немного прояснил простой аскарик. В Ливане евреи начали гонять палестинцев, аскарик спрашивает меня: «Ведь там бьют наших братьев, а мы почему не вмешиваемся?» Говорю: «Задай вопрос Садату». А он ответил: «Садат – шармута (проститутка)». Мне показалось, что не только один Садат».[69]69
  Нечесов С. Г. Воспоминания.


[Закрыть] Да и не мог Советский Союз позволить, чтобы им попользовались, а потом выкинули, как ненужную вещь, – подобный дипломатический просчет осознать очень непросто. Такая непонятливость раздражала Садата, которому хотелось поскорее избавиться от насеровского наследия. И провокации против советских военных продолжились, становясь все более издевательскими и наглыми. Сыграла здесь свою роль и популярность дешевого египетского золота, охотно покупавшегося нашими людьми.

В. Б. Иванов вспоминает: «Дальше провокации продолжались. Усилился досмотр каждого советского гражданина при убытии на Родину. Я работал в это время уже в отделе кадров, и в мои обязанности входила работа с переводчиками, встреча и проводы всех советских граждан, заведовал я учетом загранпаспортов, соответственно делал через генконсульство СССР и управление внешних сношений АРЕ выездные и въездные визы нашим гражданам, советникам, специалистам и их семьям.

На аэродроме работники таможни стали очень придирчивы. Вспомнили закон, изданный еще королем Фаруком, свергнутым 20 лет назад, запрещающий вывозить золото из Египта. Чемоданы, коробки стали вскрываться и излишки изыматься. Когда взаимоотношения были добрыми, на таможенные инструкции никто не обращал внимания.

9 мая 1972 года в День победы арабы устроили очередную провокацию, видимо, специально к празднику. С военной площадки Каирского международного аэропорта отправлялись самолетом Ил-18 63 советских солдата и 5 офицеров, вылет планировался на 10 часов местного времени. Но не тут-то было. Здесь уже в роли провокаторов выступали военные. Загнали всех наших солдат и офицеров в здание, окружили его вооруженными солдатами – египтянами и даже подогнали несколько БТРов, забрали все имущество у наших ребят, хотя у них не было ничего лишнего – где-то по колечку-два, по цепочке, по магнитофону – и держали их взаперти целый день, ни попить, ни поесть не дали и даже посещение туалета ограничили. Об этом инциденте я доложил срочно своему руководству, Главному военному советнику, послу СССР, а они доложили в Москву – министру обороны и начальнику Генштаба. Арабскому руководству тоже было доложено своевременно, однако мер с их стороны принято не было. Обстановка была очень напряженная, нервы у всех были взвинчены до предела.

Около девяти часов вечера поступила команда арабским офицерам и солдатам возвратить нашим ребятам все изъятое имущество, выпустить их из здания, где была такая духота, что кое-кому стало плохо. В итоге самолет вылетел в Москву только в 22 часа. Арабская сторона попросила извинения, назвав этот инцидент недоразумением, совершенным отдельными лицами.

Подобные случаи были и в порту Александрии, где наши советники и специалисты убывали на Родину теплоходом. Дело доходило до больших скандалов. Отдельных товарищей даже задерживали и возвращали обратно в Каир, а после выяснения спорных вопросов они убывали в Союз самолетами».[70]70
  Иванов В. Б. Египетские контрасты.


[Закрыть]

О том же пишет и С. Г. Нечесов: «Пятого мая (1972 года – Авт.) вылетал очередной борт из Каира с заменой. Если до этого египтяне вообще не касались наших людей и самолетов, то тут потребовали проходить через таможенный зал. Только как все это выглядело, ведь документов у нас не было никаких! В общем, устроили шмон. А 7 мая уже в зале окружили автоматчиками и продержали на таможне до вечера. Не помогли переговоры наших генералов, консульских работников. Случаем не дошло до столкновения – ребята были после соответствующих проводов и уже хотели лезть в рукопашную. Самолет вместо 10 утра вылетел в 6 вечера.