Текст книги "Ясно, понятно"

Автор книги: Максим Ильяхов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Вместо того чтобы бороться с моей аудиторией, я нарисовал нам

шать своего читателя, а «Фейсбук» – умеет.

это чистая фикция: на самом деле эти люди просто не умеют слу-

с ними общего врага – Цукерберга. Теперь не я их учу, а мы в одной команде против бездушной машины технического прогресса. Хотя

Я проработал проблему, что им некогда. Насколько мог, пока-

зал, что они не обязаны тут сидеть и если им нужно – пусть уходят и возвращаются, все взрослые люди.

Когда я уже в другой компании обсуждал предстоящий тренинг, организаторы мне сказали: «У нас аудитория такая… военная. Им не нужно давать варианты, им нужно четко: делай так и никак иначе». Как вам такой контекст общения? С чего мне стоит начать лекцию для таких людей?

Антипример: случай на переговорах. Звонок. Мой коллега Алексей приглашает сходить с ним на встречу в интересную компанию. Ей нужны услуги, связанные с текстом, а это как раз мой профиль.

Мы встречаемся в красивом офисе. Вместе с нами на встрече еще один человек – знакомая Алексея, назовем ее Ольгой. Это она организовала встречу, но она тут пока не главный человек.

Главный участник встречи приходит с опозданием минут на двадцать. Это пиар-директор компании, энергичная молодая женщина. От нее пахнет свежевыкуренной сигаретой, губы и лоб характерно сжаты, как это часто бывает у стрессующих курильщиков. Видно, что она спешит.

– Так, Оля, о чем эта встреча?

– Вот, Алексей и Максим занимаются коммуникациями, они могут нам помочь со стратегией на…

– Погодите… У нас до конца года уже всё разбюджетировано, подрядчики работают. Что вы мне хотите предложить?

– Ну вот мы говорили, что нужна стратегия…

– Оля, я ясно выразилась: бюджет распределен, подрядчики работают. Зачем вы организовали эту встречу?

Оле явно не по себе. Кажется, что ей было важно не ударить в грязь лицом перед этой женщиной, а тут такой конфуз. Она не находит, что ответить. Видимо, чтобы ее поддержать, в разговор включается мой компаньон Алексей:

– Наталья, это я попросил о встрече. Наше агентство обладает уникальной экспертизой…

Дальше Алексей толкает блестящую речь о своем агентстве и его уникальном подходе. Агентство действительно уникальное, и мы бы действительно могли помочь этой компании, особенно с учетом ситуации на рынке. Но что-то идет не так. Я смотрю на Наталью и понимаю, что она терпит этот рассказ.

Наталья не слушает, не вникает, а именно терпит – ждет, когда рассказ закончится. Возможно, сочиняет остроумный способ отшить нас с Алексеем.

Монолог Алексея окончен. Наталья говорит: «Спасибо, направьте всю информацию на инфо собака… Оля, прежде чем приводить своих друзей на такие встречи, обговаривай это со мной». И уходит. Никакого контракта мы от этой компании не получили. В чем тут ошибка? Моя версия – Алексей проигнорировал контекст: Наталья не была настроена его слушать. И хотя тот

был мастером презентаций, ему это не помогло.

Фантазируя, как можно было бы повернуть разговор, я бы сказал так (ведь задним умом все сильны):

«Наталья, это ужасное недоразумение, мне страшно неудобно перед вами. Это я попросил Олю о встрече, думая, что вопрос всё еще актуален. Мне нужно было заранее это уточнить. Простите, пожалуйста.

Если вам вдруг понадобятся коммуникации, текст, реклама, социальные сети или поддержка клиентов – мы это всё делаем, вот визитка, Оля нас знает. Если хотите – расскажем подробнее. Если сейчас неудобно – давайте тогда на этом закончим». Тут была бы очень важна моя интонация: если бы я произнес это с вызовом или претензией, Наталья была бы в бешенстве.

Нужно было произнести это дружелюбно и спокойно.

Не исключено, что даже после этого монолога Наталья выбежала бы из офиса, даже не взяв визитку. Ну не нужны человеку коммуникационные услуги, ничего не поделаешь. Но если бы были нужны (пусть не сейчас), какова вероятность, что она бы вспомнила о нормальных ребятах, которые не стали ей морочить голову на встрече?

Но это всё фантазии. В реальности мы облажались.

Деловая переписка. Лучшие примеры больного контекста находятся в корпорациях. Там есть уровень фактической работы – то, что отмечается в деловой переписке: договоренности, задачи, документы и сроки. И есть неформальный уровень: как друг к другу относятся сотрудники.

В одной компании, где я работал, была Татьяна, а у Татьяны была привычка говорить с людьми на повышенных тонах. Иногда просто повышает голос, а иной раз натурально орет. Но все мы понимали, что за криками Тани ничего не стояло – она просто истерит, ничего особенного. И мы старались не иметь с ней дел – неприятно же.

Если условному Ивану придет пять задач, одна из которых будет от Татьяны, эту задачу он откроет последней. Неважно, насколько хорошо эта задача будет описана. Неважно, насколько вежливо там всё будет сформулировано. Неважно, что Таня целый час идеально структурировала свой запрос по всем заветам книги «Новые правила деловой переписки». Когда Иван видит в имени отправителя Татьяну, он внутренне сжимается:

«Ой, можно я не буду сегодня иметь с ней дел?»

Получается, Татьяна своим стилем общения создает такой контекст, в котором люди хотят держаться от нее подальше. Чтобы это исправить, ей стоит рассмотреть такие шаги:

1. Перестать кричать на людей. Начать следить за тоном. Если у нее проблема со слухом (из-за чего она кричит) – заняться ей.

2. При следующих контактах сначала поговорить с коллегами лично. Извиниться: ведь людям когда-то было неприятно. «Вань, извини, пожалуйста: я раньше на всех орала. Думала, что так надо общаться. Я не задумывалась, что другим это неприятно. Правда, извини,

я никогда не желала тебе зла, просто переклинило на работе».

3. И только исправив контекст лично с каждым, вернуться к обычной работе: задачам и деловой переписке. Может быть, теперь ее письма не будут вызывать внутреннее сжатие.

А на другой работе таким орущим менеджером был уже я. Я считал своим долгом в выразительной манере указывать людям на их ошибки в тексте. Звучали фразы типа «Это же школьная программа за пятый класс» и «Кто вас учил так писать?».

Я проработал в компании с полгода, когда стал замечать, что сначала у меня было много задач, а потом стало меньше. Люди избегали общения со мной и предпочитали написать текст самостоятельно, а не поручать задачу мне. Из-за этого уменьшался мой ежемесячный гонорар.

Что я сделал: я написал рассылку на всю компанию. С точки зрения текста там всё было хорошо: объяснение типичных ошибок в коммуникации, объяснение пользы от постановки задачи мне. Это был хороший продающий текст для моих редакторских услуг в компании. Там были все мои преимущества и не было ни слова о том, что я груб в общении.

Письмо ничего не изменило. Вскоре я покинул компанию. Похоже, своими едкими комментариями я создавал недоброжелательный контекст: людям было неприятно со мной общаться. Поэтому, когда я попросил их ставить мне задачи, они нашли вежливые поводы не иметь со мной дел. Ведь когда человеку действительно нужно избежать контакта с кем-то – он найдет способ. «Ой, да задачка мелкая, зачем тебя отвлекать?»

Из этой истории можно было бы сделать вывод, что нужно всем нравиться, иначе с тобой не хотят дружить. Мне кажется, дело не в этом. Нужно просто обратить внимание на контекст. Если контекст окажется проблемным, попытаться его исправить. Например, так:

«Ребята, я знаю, что я достал всех своими комментариями. Простите. Похоже, я просто не настолько уверен в себе, чтобы спокойно работать. Постараюсь исправиться. Моя задача – помогать вам хорошо писать. Обращайтесь ко мне, если у вас…»

Cтатьи в блоге. У меня есть цикл статей о пропаганде и управлении повесткой. Тема противоречивая, политически заряженная, люди из-за нее начинают волноваться. Волнение нужно куда-то направлять, и часто я сталкивался с агрессией в комментариях:

«Кто ты такой, чтобы об этом всем говорить, тварь кремлевская, оппозиционная, натовская, масонская, рептилоидная». Со временем к этому привыкаешь, но осадочек остается.

Чтобы разрядить обстановку и направить внимание читателя на содержание, я добавил в одну из статей такую присказку:

украл у Пелевина.

мои наблюдения и антинаучная ерунда, я в пропаганде никто и всё

броневичок уже на вашей улице.

Открываю для вас тайное знание, которое разделяет пропагандиста и его жертву. Этому учат на первом курсе журфака, об этом писа– алже все кому не лень, но мне тоже не лень, поэтому мой белый

Должен предупредить, что это всё

Но всё же. Раз уж вы тут…

Здесь специально добавляется небольшой градус шапито, особенно в части про броневичок. Так читатель почувствует, что даже если статья ему покажется назидательной – это такая игра. Продолжая читать, он принимает правила игры: сейчас меня будут как бы в шутку поучать.

Вообще в интернете легко нарваться на агрессию со стороны людей, которые с тобой не согласны. Если для вас это проблема, можно использовать оговорки вроде таких:

Здесь описан личный опыт работы. Не исключено, что ваш опыт будет другим.

Это личные наблюдения, не основанные на статистике и научных источниках. Если интересно, как всё происходит с точки зрения статистики, – смотрите такой-то сайт.

Написанное ниже предельно антинаучно и не подкреплено фактами. Прежде чем принимать какие-либо лекарства и народные средства – посоветуйтесь с врачом.

Людям важно чувствовать себя услышанными: иной раз увидеть свое отражение им важнее, чем узнать что-то новое. Поэтому подобные оговорки можно усилить дополнительным приглашением проявить себя:

Ниже описан мой опыт такой-то работы. Но я знаю многих людей, для которых такая-то работа была совсем другой. Присоединяйтесь к дискуссии, чтобы наши читатели увидели картину с разных сторон.

Это не профессиональные советы, а наблюдения дилетанта. Если вы эксперт в этих вопросах, буду рад услышать вашу профессиональную оценку.

С другой стороны, эти оговорки создают несколько заискивающий контекст, будто автор не уверен в себе. Эта интонация может перечеркнуть все ваши усилия по донесению информации. Иногда полезно создать ощущение безапелляционности: правильно только так и никак иначе. Эта уверенная интонация становится ценной сама по себе: не так важно, что именно человек

говорит; важно – как.

Образцовый пример такого подхода – блогер Артемий Лебедев. Одна из причин его популярности – безоговорочная уверенность в своих словах (по крайней мере ее внешние признаки). Предмет описания может быть незначительным, например дверные ручки или ковыряние в носу. Но Лебедев выскажется на эту тему в ключе

«Правильно только так, а по-другому делают только глупцы», и сразу предмет обсуждения как будто становится значимым, а сам Лебедев – рупором правды.

Когда стоит задача произвести впечатление на неопытных людей, иногда может помочь жесткий, безапелляционный тон. Но будьте готовы к тому, что у более опытных читателей этот же тон вызовет встречное сопротивление.

Что лучше – всем нравиться или стучать кулаком по столу, – зависит от вашей задачи. Однозначного ответа нет.

Антипример: встреча в душном офисе. Позвали меня на встречу в крупную компанию. Если вы сейчас придете в «Пятерочку», у вас там четверть всего товара будет оттуда. Мне было лет 25, я был страшно не уверен в себе. Поэтому, когда мне сказали «приезжайте знакомиться», я отложил все дела и бросился гладить свою лучшую рубашку.

Была ранняя осень: в метро жарко, на улице прохладно. А компания крупная, поэтому я напялил рубашку, пиджак и красивое шерстяное пальто. Пальто предназначалось для двух случаев: если позовут на встречу с президентом и вот в такую компанию с мировым именем.

Пальто шерстяное. А под ним еще шерстяной пиджак. А под пиджаком рубашка, а в рубашке страшно волнующийся перед встречей юноша. К моменту, когда я дошел пешком от метро к офису, на мне не было сухого места. В буквальном смысле: я пропотел весь, от коленей до макушки.

Девушка-секретарь долго водила меня по этажу в поисках свободной переговорки, и в итоге нашлась самая маленькая, на четверых: страшный душный аквариум.

Я встречался с кем-то из отдела обучения по поводу проведения курсов в этой компании. Но ни о каких курсах в этот момент я, конечно же, думать не мог. Все мои мысли были лишь о том, как ужасно я выгляжу перед этими элегантными девушками. В какой-то момент капля пота упала со лба на стол.

Девушки то ли не замечали, то ли делали вид, что не замечали. Я же сидел в оцепенении от стыда; пытался подавать признаки жизни, записывая слова на бумаге. При этом я старался изо всех сил не попасть карандашом в то место, где на бумаге остался мокрый след от моей ладони.

Я чувствовал, как капли пота стекают по шее, животу и ногам. Я молился, чтобы после меня на кресле не остался мокрый след (он остался).

Когда эта пытка закончилась, они попросили прислать коммерческое предложение. Если бы этот проект состоялся, я бы за месяц заработал столько же, сколько заработал за весь тот год. Для меня это были огромные деньги.

Я же просто ничего не написал. Мне было настолько невыносимо возвращаться в это место, что одна мысль о письме вызывала у меня головную боль. Через несколько недель я сдался, заархивировал переписку и вспоминал об этом случае, только чтобы проиллюстрировать упущенный контекст.

А дело в том, что ни я, ни мои собеседники не направили внимание на исправление контекста. Я ничего не сделал из стыда. Они ничего не сделали по какой-то своей причине – может быть, им было неловко; может быть, они просто не заметили. Мне сложно судить, что было у них в головах, потому что я там натурально подыхал от стыда. Я был в оцепенении, поэтому даже не подумал, что можно что-то сделать. И не сделал.

Как любой человек, я много раз прокручивал варианты, как нужно было тогда поступить. И всё сводилось к одному: дать себе возможность просохнуть. Например:

Понимая, что я утратил товарный вид, попросить перенести встречу. Это же не они ко мне приехали, а я к ним – я могу приехать еще раз, им не так сложно меня принять.

Зайдя в офис, попросить дать мне 15 минут и указать, где уборная. Там наверняка будет сушилка или хотя бы бумажные полотенца.

Спросить, нет ли у них сувенирной продукции, в которую я мог бы переодеться. А вдруг? И контракт заключу, и футболку утащу.

И будет что вспомнить.

Может быть, нужно было просто в начале встречи сказать: «Вы простите меня, я выгляжу как поросенок. Давайте, может быть, я приеду в другой день в нормальном виде?»

Ничего из этого не случилось.

Статья для новичков или экспертов. Задача журнала «Код» – помогать новичкам в программировании. Проблема не столько в том, что в интернете нет информации. Проблема скорее в том, что большая часть информации рассчитана на людей опытных, которые уже преодолели порог вхождения. Мы подталкиваем людей через этот порог.

Допустим, нам нужно написать статью об объектно-ориентированном программировании. Чтобы эта статья была понятной, нам нужно упростить некоторые концепции, а другие вообще не рассматривать.

Но тут появляются эксперты – люди, которые разбираются в нюансах. Они увидят нашу упрощенную статью и напишут в комментариях: «Всё не так, вы неправильно пишете, на самом деле так…» – и наши читатели запутаются. Как же правильно на самом деле? Чтобы снять эту проблему, мы напишем:

Статья для новичков. Бывалые, расслабьтесь

Эта статья для тех, кто еще ничего не знает ни об объектах, ни о наследовании, ни о полиморфизме. Мы намеренно не будем использовать такие-то термины, а такой-то вопрос вообще оставим на будущее. Задача этой статьи – дать базовое понимание вопроса.

Неплохое начало, но есть проблема: мы как будто начинаем сразу обороняться от бывалых. Будто мы им говорим: «Закройте рты, вы тут не нужны». А можно ли их взять в свою команду?

Статья для новичков. Бывалые, помогайте

в комментариях. Ваша поддержка – золото.

Если вы уже разобрались в ООП, помогите нашим читателям

Эта статья для тех, кто еще ничего не знает ни об объектах, ни о на-асдовании, ни о полиморфизме. Мы намеренно не будем исполь-ьзать такие-то термины, а такой-то вопрос вообще оставим на бу-удее.

Эта оговорка не значит, что бывалые будут массово поддерживать наших читателей в комментариях, но контекст получается более дружелюбный.

Подобным образом можно выстроить ожидания от сложной статьи – чтобы не обескуражить новичков:

Статья для бывалых

Здесь разбираются нюансы работы с такой-то системой. Если вы ее уже пробовали, расскажите в комментариях, как она вам? Если вы не понимаете, о чем речь, – начните с нашей статьи о том-то: там всё разложено по полочкам.

Можно решить это менее многословно: например, в начале статьи показать навигатор – «Вы читаете четвертую статью из цикла, начало там». Новичок поймет, что ему следует начать с первой статьи, а не с середины цикла.

Часто в изданиях можно встретить отметки вроде «Уровень сложности 3 из 10», «Статья для начинающих». Одно время было модно указывать в начале статьи время прочтения или ключевые слова. Всё вместе может выглядеть как-то так:

Препроцессоры CSS: что это и зачем они нужны

Уровень сложности: ••••

Для кого: веб-разработчики, дизайнеры Ключевые слова: CSS, автоматизация, интерфейс Время прочтения: 10 минут

Нельзя сказать, что так следует делать всегда. Такая структура подходит, если читатель вынужден фильтровать десятки подобных статей. Это неплохая идея, если читать наши статьи приходят люди очень разного уровня; если длина статьи как-то влияет на решение о чтении.

Но обратите внимание: все эти пляски влияют на контекст общения с читателем. Сейчас здесь как будто слишком много уговоров: «Пожалуйста, ну прочитайте нашу статью! Она хорошая, правда! И читать быстро, и сложность невысокая, и специально для вас написана». Как будто мы на коленях перед читателем.

Тот ли это контекст, который нам нужен? Может быть, половину убрать? Прислушайтесь к своим ощущениям.

Антипример: неуместный скрипт. Допустим, мы работаем в крупной компании, у которой есть большой кол-центр. Операторы обзванивают холодную базу номеров – то есть людей, которые не ждали звонка. У сотрудников есть скрипт – это сценарий разговора. Задача сотрудника – воспроизводить реплики из скрипта.

Реплики для сотрудников составляют методологи: их задача в том, чтобы изучить разные техники продаж и придумать, как бы получше сформулировать реплики операторов. Они в постоянном поиске новых технологий, поэтому то и дело заказывают новые тренинги о продажах.

Очередной тренер их поражает. Бойкий, смелый, веселый – просто мечта. И голос приятный, и харизма, и с дамами галантен, и с мужиками «свой парень». Золото, а не продавец.

И вот он их обучает: «В начале разговора вам нужно пошутить. Неважно как, главное – чтобы захватить внимание вашего клиента. Ведь если клиент посмеялся, улыбнулся – всё, вы уже захватили его внимание. Вот давайте попробуем. Вот вы, девушка…»

Дальше он демонстрирует этот пример на девушке. Все в восторге. Кто-то плачет от счастья. Классный, харизматичный мужик.

Методологи, взбудораженные новым методом, вкорячивают его во все скрипты. Теперь, если вам звонит сотрудник этой компании, он начинает разговор так:

– Здравствуйте, Иван! Это пушка! Турбопушка!

– В смысле?

– Наше предложение для вас! Это пушка! Турбопушка!

Как вам? Что бы вы почувствовали, если бы вам позвонили с незнакомого номера и ткнули вам в лицо пушкой? Турбопушкой! Ответ не такой однозначный, как кажется.

По большей части эта фраза будет раздражать. Не потому, что фраза дурная, а потому, что холодный звонок – это дурной контекст. Да и фраза такая, что, когда тебе ее говорит взрослый человек, начинаешь сомневаться в его психическом здоровье.

Но всё же – дурной контекст. Человек занимался своими делами, сидел на работе или отдыхал. Тут звонок. Номер незнакомый. Может быть, курьер звонит? Может быть, кто-то нашел мои документы? Мало ли, нужно взять трубку. А там вместо чего-то полезного для меня – реклама каких-то услуг. Меня это уже раздражает. И тут мне – про пушку. Нормально?

Не исключено и такое: если бы на том конце был харизматичный продавец с приятным голосом, разговор мог бы склеиться. Дело же не только в том, что говорят, но и как. Может быть, этот тренер владеет такой интонацией, от которой сразу хочешь отдать ему все деньги. Не исключаю, что такие люди есть.

Но рядовой сотрудник кол-центра, скорее всего, воспроизвести эту интонацию не может. И вряд ли он способен по одному молчанию в трубке оценить, насколько сейчас уместны будут шутки про турбопушки. А значит, опасно давать ему в руки такую противоречивую технологию. Это как старинный меч, заточенный великим японским мастером, – если не уметь им пользоваться, можно и себе что-нибудь оттяпать, и других покалечить. Если стоит задача исправить контекст холодного звонка, можно начать с того, чтобы звонить не вхолодную. Что мы знаем об этих людях? Несем ли мы им пользу? Представьте, что вы недавно заходили на сайт интернет-магазина, добавили что-то в корзину и ушли. Как вы среагируете, если вам позвонят с таким заходом:

«Здравствуйте, это из магазина такого-то.

Сегодня утром вы оформляли у нас заказ на такие-то товары. Могу ли я вам чем-то помочь?»

Холодное письмо. Секрет создания любого холодного письма – попытаться сделать его «теплым». Читатель должен ощутить, что это не массовая рассылка кому попало, а индивидуальное письмо конкретно для него.

Вот типичное холодное письмо:

Доброго времени суток!

Компания ООО «Такая-то» выражает Вам свое почтение и спешит поделиться новостью: с 1 июня 2020 года на все товары и услуги объявлена специальная акция! Закажите любой товар или услугу нашей компании на сумму от 100 тысяч рублей, и получите дополнительную скидку 15 % на все виды…

Сложно представить, чтобы кто-то дочитал это письмо до конца. Что тут не так:

1. Кто вы? Я с вами уже работал или нет?

2. Зачем вы мне пишете?

3. Зачем мне это изучать? Что вы продаете вообще?

Если просто ответить на эти вопросы, контекст заметно улучшится. Теперь это более человечное письмо:

Здравствуйте, Иван Петрович!

или клубов, буду рада рассказать подробнее.

вам интересно оборудование для студий, концертных залов, баров

Если

Меня зовут Инга, я из компании «Такой-то», мы продаем музыкаль– ьноборудование. С 1 июня у нас будет акция со скидками.

Условия акции в приложении.

Неидеально, но лучше, чем было. Здесь понятно, зачем мне пишут, кто, чем занимаются и зачем это читать лично мне.

Но что, если я вообще не имею отношения ни к музыке, ни к оборудованию? Тогда для меня всё равно это письмо будет дурацким (хотя и менее дурацким, чем первое). Полезнее выделить

группу людей, которым может быть интересно музыкальное оборудование, и отправить им такое письмо:

Иван Петрович, здравствуйте!

Меня зовут Инга, я из компании «Такой-то». Мы с вами встречались на выставке такой-то в Москве. У нас был стенд с музыкальным оборудованием таких-то фирм.

Если для вас актуален вопрос комплектации клубов, баров, сцен или студий, с 1 июня у нас начнется акция со скидками. Можно будет сэкономить до 250 тысяч на некоторых брендах. Подробности в презентации в приложении.

Буду рада, если акция вам окажется полезной. Если появятся вопросы – пишите или звоните.

Всё еще неидеально, потому что мы всё еще стреляем в пустоту. А вдруг человеку это вообще неактуально? Но пара уточняющих штрихов, и это письмо заиграет:

Иван Петрович, здравствуйте!

Меня зовут Инга, я из компании «Такой-то». Мы с вами встречались на выставке такой-то в Москве. У нас был стенд с музыкальным оборудованием таких-то фирм.

Вы говорили, что весной-летом 2020 года собираетесь обновлять студию. Если этот вопрос для вас актуален, с 1 июня у нас начнется акция со скидками. Можно будет сэкономить до 250 тысяч на продукции некоторых брендов. Подробности в приложении.

Секрет хорошего холодного письма в том, что оно не должно быть холодным. Холодное письмо, как и холодный звонок, само по себе создает дурной контекст. Не нужно искать, как бы так красиво извернуться, пошутить или устроить шапито, чтобы этот контекст не был таким невыносимо поганым. Нужно этот контекст скорректировать: сделать так, чтобы письмо было не массовым в пустоту, а заботливым, адресным и полезным.

Мысль о «потеплении» холодного письма вводит некоторых людей в ступор. «Как так? Это же массовая рассылка, мы не можем персонализировать каждое! Смысл же был в том, чтобы отправить одно универсальное письмо!»

«Тем более, – продолжают люди, – мы каждый раз рассылаем такие письма и каждый раз получаем с десяток заказов. Так что холодные письма работают, надо лишь знать правильные слова! И давать скидки!»

Это не лишено смысла. Можно привести аналогию. У вас два билета на концерт модной музыкальной группы. Концерт сегодня. Вы решили не идти и теперь хотите сбыть билеты.

Можно выйти на улицу возле дома и предлагать билеты случайным прохожим. Ненулевая вероятность, что мимо вас пройдет человек, который как раз сегодня думал пойти на концерт. Это будет странновато, но такое можно себе представить – бывают же совпадения. Допустим, чтобы дождаться такого совпадения, нужно будет стоять на улице несколько часов, обращаясь к сотням случайных прохожих.

Возле дома мало людей, поэтому можно поехать в центр города, найти оживленное место. Где больше людей, там больше шанс встретить того, кому нужны ваши билеты. Допустим, в центре этот билет уйдет за час.

Можно поехать к клубу, где будет концерт. Когда гости начнут собираться, как раз можно найти кого-то, кто надеялся купить билет в последний момент. Если правильно выбрать время, то среди заинтересованных людей билет можно будет продать за 15 минут.

А можно за минуту позвонить другу, который точно любит эту группу. Предлагаете ему билет, он сам приезжает к вам и выкупает билет с огромной благодарностью.

Безусловно, холодные массовые рассылки дают какие-то продажи. Чтобы продажа случилась, должны совпасть факторы: нужный человек, нужный продукт, нужное время, подходящая цена. Если звезды сошлись, то холодное письмо окажется результативным. Но звезды сходятся редко. Если я иду по улице, а мне кто-то предлагает билет, я просто отмахнусь и пойду дальше, а о чело-

веке забуду уже через секунду.

А с письмами не так. Я могу запомнить название компании. Когда мне напишут снова, я смогу увидеть, что это не первое навязчивое письмо. Три холодных письма – и я считаю отправителя спамером, у меня к нему сразу предвзятое враждебное отношение. Каждое новое такое письмо снижает шансы этого человека что-то мне продать или объяснить.

И теперь представьте, что вместо холодных писем мне каждый раз пишут по делу, персонально и с заботой. Я только вижу название этой компании – а я уже заранее знаю, что мне здесь предложат что-то актуальное.

Допустим, мне написала Олеся из «Музтрейда»: один раз написала в тему, второй раз в тему, на третий раз я скажу: «Ура! Олеся пишет! Ну-ка, что у нее на этот раз?» – я войду в разговор с интересом. А когда мне что-то понадобится, я уже сам напишу Олесе, потому что знаю, что она со мной столько носится, столько всего писала. Пора отплатить добром.

Холодное письмо – это что-то вроде ковровой бомбардировки. Всё разбомбили, город лежит в руинах, потом ваше войско входит в этот город, и его встречает партизанское сопротивление. Холодное письмо – это просто плохой контекст. Тут как ни крути – будет плохо.

А когда мы создаем контекст, у нас с одной рассылки может быть не десяток заказов, а сорок. Как вам такая эффективность?

Всё решается не здесь. Веду тренинг по деловой переписке: письма, задачи в почте, запросы контрагентам. Участники – руководители подразделений одного крупного банка. Тренинг идет вяло: люди не включаются, будто им это не нужно.

Ранее я их спросил о проблемах в переписке, они мне что-то ответили. Но тут стало понятно, что нужно задать вопрос с другой стороны: «Давайте абстрагируемся от переписки. Вот что вас бесит больше всего, когда вы общаетесь с окружающими?»

Мне дали несколько ответов – все они касались общения в мессенджерах. Я поинтересовался, почему так. И тут мне открылось: оказывается, переписку в почте они ведут строго для отвода глаз и «формального трека». По-простому – прикрыть задницу. Все настоящие решения происходят в чатиках. И там полный беспредел: голосовые сообщения, короткие сообщения, длинные сообщения, эмодзи, перескок с темы на тему и другие ужасы общения в чатиках.

Для меня это означало, что нужно перестать говорить с этими людьми о письмах и начать говорить о чатах. Я прямо выписал их проблемы, и в следующие несколько часов мы их проработали. Все ушли с тренинга довольными. Позднее я провел еще несколько тренингов для этой команды.

На поверхности простой вывод: важно не только говорить правильные вещи, но и внимательно изучать реакцию окружающих (молодежь сейчас называет это получать обратную связь). Это сложно, когда ты не говоришь с людьми лично, а пишешь в интернете. Но об этом всё равно нужно думать. Доходят ли мои мысли? Реагируют ли люди? И на что именно они реагируют? Ведь может быть так, что люди ставят лайк, но не потому, что поняли вас, а просто потому, что вы хороши собой.

А на следующем развороте есть еще один вывод – более глубокий и важный.

Раз уж мы затронули общение в мессенджере, пусть здесь останется краткая памятка. Вот как общаться в мессенджере по работе, чтобы другим было приятно с вами иметь дело:

Тема. Где-то в начале полезно обозначить тему. В идеале вообще для каждого большого проекта создавать отдельный чат с только нужными людьми, а не сваливать всё в общий рабочий чат всех со всеми.

Одно сообщение – одна единица смысла. Не нужно дробить

на отдельные короткие фразы, но также не стоит писать несколько идей в одном сообщении – неудобно отвечать.

Ссылки и доп. материалы – сразу в переписке. Не заставляйте людей искать нужное

в других чатах и местах.

Аудио с расшифровкой. Если нужно записать аудиосообщение, потрудитесь либо объяснить, зачем его слушать, либо кратко пересказать после. Либо и то

и другое, как здесь.

Разборки – лично. Общий чат – только для общих дискуссий.

Коллеги, это чат для запуска кампании

«Сильвер» на май-июнь. Сюда приглашены только те, кто участвует в проекте. Вот текущие задачи.

1. Смета и план. Обсуждали с @ivanova, срок – до 11 февраля. Присылай сразу сюда для всех.

2. Исследование аудитории. Ответственный – @pavlov. Здесь есть нюанс, что рук. исследований уходит с марта, а на замену никто не выйдет, поэтому нужно либо подключить подрядчика, либо быстрее протащить опросник через отдел.