Текст книги "Легион выродков"

Автор книги: Максим Волосатый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Надо отдать ему должное, у него получилось. Ледяные струи воздуха наконец разогнали пространственную одурь, никак не желавшую покидать все еще грезящую хрустальной бесконечностью голову, и окружающий мир потихоньку начал становиться на свои места.

– Бр-р-р.

Я помотал головой, уже полностью контролируя свои движения. Ну, вроде бы отошел.

– Первый, здесь Третий, – пробурчал я в микрофон шлема.

– Первый на связи, – тут же отозвался Серега. – Ты еще там или уже снова в мире живых?

– В мире, – лаконично отозвался я. К долгим разговорам организм еще не приспособился. – «Песок» выключил, к драке готовлюсь. Ты уже понял, что мы идем выручать Енота?

– А то, – хохотнул Серега. – Если он дерется, то какой же это Енот? А раз так, значит, надо наших вытаскивать. Не иначе опять Экоразведка прокололась.

Я даже скривился. Вот надо было это говорить, а? Нет, к ребятам из Экоразведки претензий никаких – душевнейшие люди, как правило. Но не на задании. Последний раз, когда я вот так же вытаскивал этих чудо-бойцов из передряги, мне это чуть не стоило статуса дэ-ка, тогда еще «четыре». Экоразведчики на самом деле вовсе не суровые бойцы с мужественными взглядами, волевыми подбородками и пламенными речами, как их рисуют во всех художественных постановках. Это бродячие аккумуляторы, заряженные хрен знает какой энергией, которую они сами плохо понимают, куда девать. Причем все до одного. Иметь их на борту – это головная боль, почище любого нападения конвергенов.

Хохот, вопли, шутки, бесконечное броуновское движение по всему кораблю, и ни секунды покоя. Специально их такими отбирают, что ли? О том, чтобы с ними сосредоточиться, нечего и мечтать.

Как при всем этом бардаке они умудряются воевать – для меня загадка из загадок. Хотя в тот раз они явили себя во всей красе. Отбив их изрешеченное корыто у толпы конвергенов, я наивно решил, что война для меня закончилась. Не-а. Догнали нас через два дня. Я тогда два «Шмеля» из четырех потерял. А если бы не экоразы – потерял бы всех. Вместе с собственной головой. Что они творили, выкинув меня из кресла пилота, – не описать.

А звания меня чуть не лишили уже в самом конце. За пьянку на борту. Эти ухари умудрились выгнать самогон из продуктов, вытащенных из резервного запаса. Перевернули вверх дном медотсек и соорудили аппарат. Самое удивительное – получилось вкусно.

При взгляде на бирюзовую точку в углу экрана вздох у меня вырвался сам собой. Что-то они учудят в этот раз?

Я набил на панели данные об изменении курса и касанием пальца отправил ходовику новую вводную. Клипер чуть вздрогнул, меняя курс… И тут экран полыхнул красным. Я присмотрелся, и у меня глаза натурально полезли на лоб.

– Серега, – забывшись, позвал я. – Ты тоже это видишь?

– Тревога! – заорал в наушниках голос Первого. – Боевая тревога!

Орать Серега умел, надо отдать ему должное. Мое тело против воли, еще не успев ничего осознать, прыгнуло вперед, судорожно выполняя все движения, предписанные инструкцией в случае атаки конвоя превосходящими силами противника.

Пока ходовик готовил все системы корабля к бою, я лихорадочно пристегивался, проверял работоспособность скафандра, подтягивал поближе дисплеи и консоли, крепил мелкие предметы, чтобы не летали по всей кабине, когда будем кувыркаться. Мои пальцы автоматически проделывали все движения, вбитые годами тренировок, тело привычно подбиралось, чувствуя неминуемую встряску, а глаза не отрывались от дисплея, где распускался искрящийся форсажными выхлопами цветок, в который превращалась еще секунду назад не выглядящая опасной семейка файратов. Смотрели и никак не могли поверить, что мы попали. Вляпались еще так! Крокодилья семейка путешествовала не двойкой – она вылетела в дальний рейд. Тот самый, когда корабли сцепляются вокруг несущей матки в клубок, выглядящий на экране радаров одним объектом, и неспешно путешествуют по Галактике в поисках добычи поинтересней.

И вот теперь, похоже, вожак этого рейда решил, что его время пришло.

Двойка, повинуясь приказу крокодильего командира, дружно пыхнула маневровыми двигателями, каждый из объектов раскрылся цветком, выплевывая из себя смертельные споры сплюснутых истребителей, и дисплей передо мной расцвел всеми цветами опасности, которые мог измыслить ходовик. Вместо неторопливой двойки перед моим конвоем красовались две боевые пятерки файратов и две огневые точки поддержки – матки всегда вооружены весьма неплохо.

Н-да, захочешь придумать хуже – так некуда.

– Приготовились, – прохрипел в наушниках Серега, вырывая меня из оцепенения. – Сейчас придется очень много кувыркаться.

– Принято, Первый, – я постарался, чтобы мой голос не сильно дрожал. А то сохранят записи переговоров, объясняй потом, что это не от страха, а от адреналина. Так тебе и поверили. Я еще раз пробежался взглядом по своим боевым порядкам. – Да, и вот еще что: Гусь, постарайся раньше времени не прыгать.

– Кря, – лаконично отозвался в наушниках Четвертый. Тот самый, который, по идее, должен будет умирать вместо меня.

Ну что с ним будешь делать? Сколько раз ему объяснять, что гуси гогочут?

Глава 4

– База, это двадцать шесть – двенадцать, – хриплый голос, искаженный космическими помехами, прорезал тишину командного пункта. – Вижу их. Семь множественных целей. В каждой по семнадцать единиц. Все боевые, класс не выше крейсера. Прием.

– Принято, двадцать шесть – двенадцать, – отозвался оператор. – Семь множественных целей, семнадцать единиц в каждой. Объявляю готовность «номер один». Продолжайте наблюдение. Прием.

– База, есть продолжать наблюдение. Отбой.

Наблюдатель пропал, а полевой командный пункт Космофлота, расположенный на орбите Плутона, загудел, подчиняясь короткой команде. Готовность «номер один». Не шутка. Следующий шаг – открытие огня. До этого момента внушительные силы Объединенного Космического Флота Земли в настоящем бою бывали всего дважды. И оба раза им противостояли небольшие рейдерские атаки недружественных инопланетян. Собственно, это и были два единственных внеземных контакта человечества. Галактика не спешила хвастаться гостеприимством. Но эта атака была особенной. Космофлоту, который создавался для защиты Земли от враждебных цивилизаций, впервые пришлось выступать против людей. Ну, или почти людей…

– Н-да, будет жарко.

Царящая в КП суета захватила всех. Команды, окрики, вспышки мониторов. И только два человека, стоящие на командирском возвышении, оставались спокойными посреди всеобщего возбуждения. Один – с генеральскими звездами на погонах, невысокий, крепкий, с характерной стрижкой космолетов: налысо выбритыми висками, чтобы плотнее прилегали контакты шлема, считывающие биотоки мозга. И второй – высокий, худой, с внушительными залысинами, зрительно еще больше увеличивающими и без того длинный нос, какой-то совершенно немыслимой формы. Чуть сутулясь, он нависал над генералом, что-то негромко объясняя. Тот кивал в такт услышанному, прищуренными глазами всматриваясь в хаос, царящий под ним. Вот он отвел взгляд от готовящихся к бою подчиненных и посмотрел прямо в глаза сутулому. Почему-то в этом взгляде не было ни азарта, ни предвкушения битвы, ни даже волнения, свойственного любому человеку, пусть и носящему погоны с большими звездами. Зато там была горечь. Разочарование. Как будто генерал искренне сожалел о том, что ему предстоит сейчас сделать.

– Нет нужды мотивировать меня сверх необходимого, – густой голос, привыкший отдавать команды, вплелся в общую какофонию предбоевой суматохи, но не потерялся в ней, а, наоборот, перекрыл рваный шум, окутавший рубку, как будто вытесняя его из небольшого помещения. – Я офицер. У меня есть приказ, и этого достаточно. Но требовать от меня, чтобы я испытывал радость от предстоящего – это чересчур. В Галактике и без того хватает угроз, чтобы мы тратили силы и средства на войну с людьми.

– Но это не люди, – сутулый не стал даже стараться придать сухому голосу проникновенность и убедительность. Он верил в свою правоту и имел все необходимые полномочия. – Я не буду еще раз останавливаться на результатах экспертиз, доказывающих возникновение нового вида биологических существ. И если бы вы были лейтенантом, то еще имелся бы смысл в патриотических речах. Но вы знаете гораздо больше среднестатистического жителя Земли и можете четче представить себе все проблемы и опасности, которые несет размывание генофонда человечества.

– А также все преимущества от наличия вокруг Земли пояса, заселенного существами, непохожими на остальных жителей Галактики, – невесело констатировал безжалостные факты генерал.

Сутулый погасил снисходительную усмешку.

– И это тоже. Мы не препятствуем развитию сообщества конвергенов, но и не желаем, чтобы они становились полноправными членами земного сообщества.

– Боимся конкуренции? – невесело усмехнулся генерал.

– Ни в коем случае, – быстро (пожалуй, чересчур быстро) ответил сутулый. – Тем более что сам термин «конкуренция» здесь неуместен. Нелюди не могут конкурировать с людьми, здесь просто нет поля для этого явления. Разве что за право обладания планетой. Но тут мы приходим к защите жизненной необходимости, – он чуть усмехнулся. – Так же как и в случае размывания генофонда. Я развеял ваши опасения?

– У меня их и не было. Мне просто жаль этих несчастных, которые когда-то были людьми.

– Они никогда не были людьми, – в голосе сутулого заскрежетал металл. – Никогда.

– Товарищ генерал, – внезапно ожил дисплей внутренней связи, на котором появилось лицо дежурного связиста. – Вызов на общем канале. Противник просит связи.

– Соедините, – коротко кивнул генерал и повернулся к собеседнику. – Вот сейчас и скажите это им. У меня есть подозрения, что они думают иначе.

– Скажу, – лицо сутулого стало торжественным. Он и вправду верил в то, что говорил. – И не задумаюсь ни на секунду. Соединяйте.

Они повернулись к экрану, на котором появилось лицо… существа. Определенно гуманоидного, но назвать его человеком все же вряд ли решился бы хоть кто-нибудь. Череп правильной формы обрамляли густые каштановые волосы, но на этом сходство с человеком и заканчивалось. Почти круглые выпуклые глаза располагались настолько широко, что появившееся существо можно было сравнить с хамелеоном. Плоский, задранный кверху нос, широкие открытые ноздри. Тонкая линия рта подчеркивала маленькую нижнюю челюсть. Мелкие зубы располагались в каком-то странном хаотичном порядке. Генерал вздохнул про себя. Да уж, это существо вряд ли можно назвать человеком. Он покосился на сутулого. Гримаса брезгливости на его лице говорила сама за себя.

– Генерал Космофлота Беруцкий, – коротко представился командующий. – Кто вы и что вам надо?

– Здравствуйте, господин генерал, – глубокий бархатистый голос, раздавшийся с экрана, никак не вязался с образом нежизнеспособного мутанта, чье изображение помаргивало на экране дальней связи. Этот голос скорее подходил бы профессиональному певцу или актеру. Но тем не менее… – Меня зовут Аблот Курей. Я являюсь руководителем миссии, направленной Сообществом Конвергенов к правительству Земли.

– Миссии? – иронично поднял бровь Беруцкий. – Сто девятнадцать боевых единиц?

– Галактические трассы небезопасны, – невозмутимо поведал с экрана Аблот Курей. – Но целью нашей миссии является не война. Мы просто хотим побывать дома. Все мы. Все те, кого Земля не хочет видеть.

Генерал открыл рот, чтобы ответить, но сутулый опередил его:

– Земля уже один раз высказала свое отношение к вам и вам подобным, – в сухом голосе отчетливо слышались презрение и брезгливость. – И от того, что в Галактике родилось и умерло несколько звезд, а вы проделали «небезопасное» путешествие, это решение не изменится.

– Но мы все – дети Земли, как ни пафосно это звучит, – вздернул крошечный подбородок Курей. – И мы хотим и имеем право вернуться домой. Туда, где многие из нас родились. Туда, где мы оставили своих жен, детей, братьев и сестер. Мы хотим их видеть. Хотим с ними говорить. Только и всего.

– А хотят ли они видеть вас? – Сутулый собеседник генерала Беруцкого больше не был сутулым. Он выпрямился во весь немалый рост, из его голоса ушла брезгливость. Теперь его наполняла торжественность. Он и в самом деле верил в то, что говорил.

– Мы не можем этого знать, – круглые широко расставленные глаза конвергена сузились, добавляя ему сходства с ящерицей. – У нас нет связи с Землей.

– Она вам и не нужна, – сутулый кивнул, как будто подтверждая что-то, и торжественно продолжил: – От имени Объединенного Правительства Земли я, Хорст ван дер Каарт, комиссар по особым поручениям, объявляю, что границы сферы безопасности Земли неприкосновенны. Любое существо, не имеющее разрешения на пересечение этих границ, будет выдворено за пределы Сферы безопасности. При необходимости мы применим силу.

Он сделал микропаузу, отделяя следующее предложение, и закончил:

– Вам отказано в выдаче подобного разрешения.

Конверген на экране замер. Долгие, бесконечно долгие секунды он смотрел на двух людей, которые только что отказали ему в праве вернуться домой. Генерал отвел глаза, а сутулый ван дер Каарт, наоборот, еще больше выпрямил спину, всем своим видом демонстрируя непреклонность. Еще несколько секунд молчания. Конверген совершенно человеческим жестом провел рукой по лицу, как будто стирая липкую паутину. В его круглых глазах появилась печаль и горечь. Он протянул руку, чтобы выключить связь, но помедлил мгновение.

– Мы всего лишь хотели вернуться домой.

И прежде чем кто-то смог ответить, экран погас. Переговоры кончились. И тут же ожили системы предупреждения об атаке. Нелюбимые дети Земли все же решили заглянуть в гости…

Через двенадцать часов по земному времени на пульт начальника оперативного штаба Объединенного Космофлота Земли пришел вызов.

– Генерал? – начальник оперативного штаба гражданский директор Андрэ Жугозу выпрямился в кресле, глядя на появившееся на экране лицо генерала Беруцкого.

– Господин начальник оперативного штаба, – глухим голосом начал доклад Беруцкий. – По результатам проведенной боевой операции по недопущению нарушения границы Сферы безопасности планеты Земля докладываю: операция проведена успешно. Противник отброшен и более не представляет угрозу безопасности Земли. Из ста девятнадцати единиц его флота уничтожено восемьдесят шесть, остальные рассеяны и покинули участок пространства, на котором проводилась операция.

– Генерал… – воодушевился было Жугозу, но Беруцкий продолжил тем же глухим голосом, останавливая ликование:

– Потери в боевой технике составили… тридцать девять процентов, в личном составе – тридцать семь процентов. Особо хочу отметить, что техническая оснащенность и навыки ведения боевых действий противника оказались значительно выше прогнозируемых. Прорыва удалось избежать только благодаря участию в боевых действиях объектов «Страж» и «Миротворец». Если бы не орбитальные крепости, которые мы доставили в сектор, конвергены прорвались бы. Просто они тоже не рассчитали.

Он помолчал.

– И я ума не приложу, где они взяли за такой короткий промежуток времени столько боевых кораблей и подготовленных пилотов. Так что у нас, похоже, появилась серьезная проблема. Другими словами, мы выиграли бой, но не войну. В следующий раз они подготовятся как следует.

Жугозу в задумчивости начал постукивать пальцем по боковине пульта. Его воодушевление испарялось на глазах.

– С вами лично все в порядке? – наконец поинтересовался он.

– Так точно, – подтвердил с экрана Беруцкий.

– Отлично. С подробным докладом мы ознакомимся по мере поступления, но командование наверняка захочет выслушать и ваши личные комментарии. Так что возвращайтесь на Землю.

– Есть, – козырнул с экрана Беруцкий.

– И генерал, – позвал Жугозу.

– Да?

– Поздравляю с победой.

– Спасибо.

Экран погас, а начальник Оперативного штаба вывел перед собой на дисплей данные о количестве кораблей, участвовавших в операции, и задумался. Тридцать девять процентов – это были совсем не те цифры, которые могла себе позволить только начинающая осваивать недружественную Галактику Земля. Конечно, можно было списать все на недостаточную компетентность Беруцкого, но это будут интриги. А реальность лежит совсем в другой плоскости. Похоже, человечество собственными руками создало себе огромную проблему. Хотя это с какой стороны посмотреть.

Жугозу не был кадровым офицером. Объединенное правительство Земли решило назначить на эту должность чиновника. И сейчас его мысли ушли в совершенно другую плоскость.

Это военные мыслят категориями «победа – поражение», а для Правительства Объединенной Земли это всего лишь вариант «С». Да, пожалуй, именно «С», он подходит больше всего. Что ж, все не так уж и плохо.

Андрэ Жугозу в задумчивости поиграл бровями, как будто просчитывая варианты, и набрал адъютанта.

– Соедините с приемной Главнокомандующего Космическими Силами, – коротко распорядился он. И, вглядываясь в мерцающий огонек вызова, еще раз кивнул сам себе. Да, это определенно вариант «С».

«Удача благоволит подготовленному уму». Кто это сказал? Не помню, кто-то из древних. Совсем древних. Они вообще умные ребята были, эти древние. Хоть и в космосе не летали. Все их мысли ложатся в жизнь как влитые. Во всяком случае, уж в мою-то – точно.

Пока ходовик орал дурным голосом о том, что надо немедленно бежать, я просчитывал варианты. И когда градус истерики бездушного автомата достиг наивысшей точки, я решил с ним согласиться. Бежать, бежать и еще раз бежать. Крокодилы-файраты – это серьезно.

– Вперед! – ткнув пальцем в картину окружающего пространства, развернутую передо мной на боевом планшете, я задал точку назначения и перебросил рычаг хода на максимум.

– За мной! – рявкнул я в микрофоны, дублируя для «Шмелей» приказ, который только что перебросил им мой ходовик. И это было последним осознанным звуком, который издала моя грудь. Дальше пошел только хрип, выдавливаемый перегрузкой из легких, перемежающийся спазматическим смехом. Вот тут уж я удержаться никак не мог. Сквозь натужный рев двигателей, разгоняющих клипер навстречу пятерке крокодильих истребителей, из корабельных динамиков мне отчетливо слышался мат ходовика, не имеющего ни малейшей возможности ослушаться приказа, отданного на ручном управлении, но, тем не менее, четко прочитавшем неминуемую гибель при данном маневре. Нет, понятно, что автомат материться не может, во всяком случае я его этому не учил, но слышалось все равно очень отчетливо. Или это у меня от перегрузок?

Но как бы то ни было, а мой маневр сработал. Сработал, в отличие от маневра, предложенного мне ходовиком, который исходил из естественной логики жизни и который замечательно просчитывали файраты, не раз и не два сталкивавшиеся с земными кораблями в космосе.

Пространство позади меня расцвело вспышками рвущихся зарядов. Это орудия файратов отправляли «подарки» по координатам, вычисленным их ходовиками. Если бы я последовал совету своего автомата, то крокодилам даже готовить ничего не надо было бы – поджарились бы все в лучшем виде. Или они едят пищу сырой? А неважно. Все равно нас там уже нет. А вот успеть накопить энергию для следующего залпа они не успевают.

Наш клубок настолько близко проскочил мимо идущей встречным курсом пятерки истребителей, что, казалось, я могу различить плоскую синеватую морду файрата, сидящего в головном корабле. Хотя, конечно же, это не так. У них рубки находятся посередине корабля, в глубине. Так что увидеть их нереально. А вот врезать бортовым – запросто. Только я не стану. И энергии жалко, и не следует это делаеть, мы тут не воевать собрались.

Бах! Дисплей полыхнул красным. Еще раз. Ну зачем?! Кто отдал приказ?! И всего лишь два?

Балбесы, одно слово. Эх, да чего уж там. Поздно уже. Зря Серега отдал приказ на поражение, ей-богу, зря. Крокодилы в рейды ходят только семьями, и потеря каждого как кровная обида. Теперь они не уймутся, пока не отомстят. Если уж решили стрелять, то тогда уж всем флангом. Чтобы как минимум четверых положить. Одинокий файрат драться не будет, он рванет на матку. А вот оставшаяся тройка – запросто. Да еще и подмоги запросит. Ну, все, точно. Два крокодила – минус. Теперь только драка. Смешаться со свалкой вокруг «Енота» и в этой суете выбить файратов?

Я попытался вздохнуть через навалившуюся тяжесть. Ага, выбить файратов. И еще постараться отбиться от той оравы рейдеров (как будто файратов нам мало), которая «Енота» осаждает, да еще уйти без потерь. Обалденный у меня выход получается. Не зря все приметы перед стартом одна к одной не складывались.

Свалка тем временем приближалась на глазах. До прибытия в заданную точку шевелиться все равно не получится, перегрузка не даст, поэтому я постарался использовать выпавшую возможность, чтобы разобраться. Разобрался. Н-нда.

Семь рейдеров крутились вокруг небольшого «Енота», как волки вокруг заблудшей овцы. Вот только овца в данном случае была с зубами. Несуразный и внешне неповоротливый «Енот» с нелепо торчащими спереди грузовыми мачтами-захватами вертелся между атакующими, словно уж не позволяя взять себя в прицел и все время подходя максимально близко к кому-нибудь из нападавших, чтобы возможный залп накрыл не только его, но и противника. Пока получалось.

Но рейдеры тоже не впервые наблюдали звезды через лобовое стекло. Минута, они наконец исхитрились и одновременно оторвались от «Енота» («рейдеры оторвались от «Енота», как звучит, а?) на расстояние, достаточное для открытия прицельного огня. Мгновение…

Ага, сейчас вам. Я почувствовал, как мои губы сами собой растягиваются в улыбку. Нет, там точно ребята из Экоразведки. Если рейдерам и требовались какие-то мгновения для принятия решения, то «Енот» уж точно ни в чем подобном не нуждался. Ну еще бы – какие-то жалкие пираты против лучших пилотов Земли!

«Енот» не остался в одиночестве ни одного мгновения. Дюзы «чистильщика» полыхнули ярким шаром, выдавая явно нештатные для тихохода двигатели, и кораблик буквально прыгнул вперед, идя практически на таран с одним из противников. Вот не страшно ему – и все. Рейдер такой самоубийственной атаки явно не ожидал. И это понятно. Он-то за добычей шел, а не за войной не на жизнь, а на смерть. «Енот» почти протаранил зализанного пирата, в обводах которого откровенно читались конвергеновские корни, и тот не выдержал, прянул в сторону, выпуская чистильщика внутрь только что созданного боевого построения. Ага, пустили козла в огород. То есть овечку в волчью стаю. Вот только волки эти откровенно провинциальные, а овечку пространственному бою учили лучшие преподаватели Земли.

«Енот» окутался голубоватым свечением и на секунду превратился в ежа, пыхнув во все стороны яркими искрами электрических разрядов. Кажущиеся призрачными в пустоте молнии впились в четыре корабля, оказавшихся рядом. Я моргнул. Эта штука называется «Зевс». Гиперконденсатор. На ходу заряжается долго, чуть ли не два часа по корабельному времени, но зато и вмазать может от души. Он и предназначен как раз для поражения объектов внутри строя. Высвобождаемая энергия находит ближайшую массу и… Ну, а дальше кому как повезет.

В данном случае повезло только одному. Три пиратских (или не пиратских, кто их там знает) корабля превратились в черные безжизненные объекты и медленно поплыли в пространстве, не подавая признаков жизни. И только один из рейдеров, в которых попали молнии «Зевса», пульсируя нестабильным выхлопом, начал медленно отползать в сторону, справедливо ожидая, что сейчас его будут добивать. И по-своему он был прав, добивать-то его добили бы. Такие же волки, как он. Но «Енота» учили по-другому.

Невзрачная посудина нисколько не удовлетворилась поражением большей части противников, а, наоборот, с наглой мордой развернулась и направилась к оставшимся трем рейдерам, ошеломленно зависшим в пространстве. Ну, если честно, то им было с чего ошеломляться: только что они всемером загоняли одинокого чистильщика, как вдруг ветхое корыто в секунду расправилось с четырьмя из них и рвануло к остальным с явным намерением продолжить хорошую драку. Удар по психике был силен. А если еще на одном из этой погибшей четверки был их командир…

Ну точно. Оправиться рейдеры не смогли. Оставшаяся в строю тройка кораблей, вместо того чтобы с удвоенной яростью наброситься на одинокого наглеца, дружно развернулась и кинулась наутек. Вернее, не наутек, а как раз на наш конвой, который именно в это время заканчивал прыжок, выходя из гиперскоростей. Здрас-сьте. Был в древней России такой художник, Илья Ефимович Репин, так у него одна картина называлась «Не ждали». Я почему помню, у нас в Академии как раз при таких случаях его и вспоминали.

Рейдеры явно не были знакомы с творчеством Репина, но чувства, судя по всему, испытали схожие. Мне их даже немного жалко стало. Потерять больше половины кораблей в стычке с заурядным чистильщиком, провалить весь рейд, позорно бежать от невзрачной посудины, и все только для того, чтобы почти нос к носу столкнуться с выходящей из прыжка шестеркой «Шмелей». Тут у кого хочешь нервы не выдержат.

Три пирата обреченно застыли в пространстве, не менее обреченно наблюдая, как перед ними семь смазанных полос превращаются во вспышки дюз боевых кораблей. В их молчаливой неподвижности читалась даже какая-то скорбь. Пираты замерли, ожидая решения своей незавидной участи. Хотя решать тут, собственно, было нечего. Стрельба по неподвижным мишеням в зоне двухминутного полета, что может быть проще?

Кроткий выкрик Сереги, стена света, накрывающая тройку бедолаг… и настоящим чистильщикам прибавляется работы. Когда-нибудь кто-нибудь да утилизирует три развороченных куска металла, медленно дрейфующих в бескрайних просторах открытого космоса. Все-таки тут не совсем уж глухой район.

– Есть поражение сто, – доложил в наушниках сосредоточенный голос Первого. В смысле, сто процентов уничтожения. Противников больше не существует. Но, тем не менее, пройтись по поводу незадачливых грабителей Серега не спешит.

Все правильно. У нас, да и у «Енота», совсем другие задачи и совсем другие проблемы. И несчастная тройка рейдеров-конвергенов (а это видно по кораблям) ничто по сравнению с разъяренной восьмеркой файратов, висящей у нас на хвосте. А ведь еще у них есть две матки, способные при необходимости превратиться в опорные орбитальные крепости. Огня им хватит.

– Связь с «Енотом» на общем канале! – распорядился я.

Ходовик послушно переключился на частоту, зарезервированную для общего пользования всех землян, встречающихся в космосе. Наушники тут же наполнились рваным далеким шипением, волны в космосе практически не угасают, и на канале всегда можно услышать рваные куски разговоров. Иногда это были разговоры давно умерших людей. Даже так.

– Эй, на «Еноте»! – позвал я. – Приветствую. Здесь конвой УФЕС-В, дэ-ка шесть Егор Савойский. Появитесь.

– Привет, дэ-ка шесть, – прохрипело в ответ из наушников. – Здесь Экоразведка. Третий отдел. Начальник экспедиции Эрик Сванич. Спасибо за помощь.

– Пожалуйста. Правда, не похоже, чтобы она вам была сильно нужна, – ухмыльнулся я в ответ, стараясь спрятать удивление. Да уж, выход получается хоть куда. Еще и Третий отдел мне на голову. Транспортировка живых существ, надо же. И я не удержался: – А как вас занесло в наши пенаты, если уместно будет поинтересоваться? Да еще на чистильщике?

– Э-э, не совсем уместно, – не смутившись ни на секунду, отбрил меня экоразведчик. – Служба, знаете ли. А у вас все в порядке?

Вопрос был не праздным, просто так на марше в гиперскорости не уходят.

– Э-э, не совсем, – в тон экоразу сообщил я. – У нас, видите ли, на хвосте восьмерка файратов. Семья в рейд шла.

– А почему восьмерка? – искренне удивился Сванич. Он тоже все знал о файратах и о том, что с ними по мелочи играть нельзя.

Я вздохнул. Что тут скажешь?

– Так получилось.

– Ясно. – Экоразведка чем хороша, им ничего объяснять не надо и инструктировать – тоже. – «Зевса» зарядить успеем?

– Попробуем, – я воспрял духом. – Заходите в строй.

Вот это бойцы! Только что сами из заварушки, и опять туда же. Один раз трюк с гиперконденсатором сработал, так почему бы и не повторить? Тем более что файраты про «Енота» еще ничего не знают. Я переключился на внутренний канал:

– Первый, здесь Третий, слышишь меня? Принимаем «Енота» в строй. Дистанционная зарядка гиперконденсатора.

– Есть, Третий, – в голосе Сереги тоже слышалось воодушевление. Он все видел, все слышал и все понял. – Смещайся вперед, «Енота» на твое место.

– Понял. – Я дернул подбородком, переключая канал. – «Енот», переходите в центр построения. Клипер смещается вперед, вы – за ним. Как поняли?

– Понял вас, дэ-ка шесть. Клипер смещается, мы в центр. Поехали.

Весь маневр занял три минуты. Это самостоятельно «Зевса» долго заряжать, а если от группы кораблей, то лучше и не придумать. «Енот» юркнул внутрь нашего построения, как будто всю жизнь этим занимался. Его тут же окутало неяркое свечение от энергии, передаваемой на него со «Шмелей». Вообще-то дистанционная передача энергии дело далеко не экономное, но для форс-мажора – самое то.

– Есть заряд, – через несколько минут прозвучал в наушниках голос Сванича, который уже перешел на внутреннюю связь. – Выхожу из строя.

– Противник, – тут же доложили сзади, как будто только этого и ждали.

Я перевел взгляд. На обзорном дисплее заднего вида мерцали тормозящие гиперскорость файраты. Все точно, ни секундой раньше, ни секундой позже. Проявившаяся восьмерка тут же чуть раздалась в стороны, готовясь охватить добычу. То, что в добыче тоже восемь кораблей, их не смущало ничуть. Файраты начинали считать более-менее серьезным перевес сил землян, начиная с двукратного. И, надо сказать, у них были для этого основания.

Средний крокодил-файрат держит перегрузку, на которой у человека из ушей кровь фонтанами хлещет. При небольших скоростях они способны на своих приплюснутых истребителях остановиться на месте, развернуться одним движением маневровых двигателей и рвануть если не в обратную сторону, то уж под прямым углом точно, поливая при этом противника изо всех стволов. А если сюда прибавить еще и реакцию, схожую с реакцией настоящих крокодилов… Плюс инстинкты природных охотников, так и не выветрившиеся за миллионы лет эволюции. Да помножить это все на сотни лет в космосе, куда сами люди вышли, считай, только позавчера. Да плюс техническое оснащение (корабли-то у них строились задолго до того, как был изобретен паровой двигатель на Земле). В общем, с файратами земным кораблям связываться категорически не рекомендовалось.

Вот только выбора мне никто не предоставил.