Текст книги "Воины клевера"

Автор книги: Максим Волосатый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

– Все в порядке? – поинтересовался он, оглядывая оставшихся.

– Лучше и быть не может, – доложился Сибейра и приглашающе указал на пролом в стене. – А вам, Мастер, туда.

Здесь уже все.

Точилинов открыл было рот, потом подумал и закрыл.

– Именно, – резюмировал дон Антонио. – Вперед, Ваше Магичество. Потом Муритай с Тахором, мы с Тором прикрываем.

– Воин уходит тогда… – недовольно сморщил лицо Тахор, но Муритай не дал ему договорить.

Дотронувшись до его рукава, он отрицательно покачал головой и указал на Мастера Ацекато, который без лишних слов скрылся в портале. Сибейра отвечал за безопасность, и указывать ему, как и что делать, было по меньшей мере неразумно. Тахор на мгновение задумался, а затем так же, как и Точилинов, молча нырнул в мерцание перехода. Муритай исчез еще через мгновение.

Сибейра удовлетворенно – приятно иметь дело с не задающими глупых вопросов профессионалами – улыбнулся и повернулся к Тооргандо:

– Ну что…

Дверь с грохотом слетела с петель – узора гемара как и не было. В дверном проеме клубилась темно-красная мгла. Из нее выскочила молния, в мгновение ока превратив остатки валяющегося посреди комнаты стола в невесомый пепел. Следующая уничтожила картину на стене. Третья – стул– Через пару секунд в комнате вообще ничего не останется.

– Хай-я! – Тооргандо среагировал первым: на то он и боевой маг.

Узор он бросить успел, но лучше бы он этого не делал. Багровая туча нашла кого искала.

– Назад!!! – Сибейра дернул гемара за воротник, но это стало его последним осмысленным движением.

Клубящаяся мгла выстрелила десятками молний. Воздух перед магами вспыхнул, столкнувшись с оборонительным узором, брошенным испанцем в последний момент, и двух магов, как два полыхающих бильярдных шара, вышибло во все еще висящий в ледяном воздухе створ портала.

Глава 10

Чистый горный воздух. Оглушающая тишина прозрачного солнечного дня. Белые шапки снегов на горизонте.

По натоптанной тропинке предгорий неспешно идет человек. По виду путник себе и путник. Не молодой не старый, не худой не толстый, не мощный не слабый. Обыкновенный. Да не обыкновенный. Любой встретивший его на горной тропинке в первую очередь поразился бы абсолютному несоответствию облика человека окружающей среде. Нет, с одеждой у него все было в порядке – добротная куртка путешественника, плотные штаны, горные ботинки. Здесь вопросов ни у кого не возникло бы. Интересно становилось дальше.

Предгорья Хаждилы, горной цепи, в самом сердце которой уютно расположился Улитарт, Город Безумных Магов, видели многое. И людей, и нелюдей. Даже Твари Территорий изредка добирались сюда, прорвавшись сквозь заслоны вольдов. Редко, но добирались. Шаманы, на-халь, члены иривальяда, – в надежде разгадать загадку долины Улита рта сюда приходили многие нелюди. И уходили. Остаться получилось лишь у людей. Нелюди здесь бывали всякие: и цвет халиона Зеленого Лепестка, и лучшие специалисты Шаманерии, иривальяд. Заходили и простые воины Старших Рас Клевера.

Про вольдов и говорить нечего. Но вот такой человеческий типаж в Хаждиле появился впервые.

Больше всего идущий по тропе человек напоминал какого-нибудь потомственного аристократа. Герцога там или графа в…надцатом поколении. Причем герцога правящего. Узкое породистое лицо, неожиданно светлые пшеничного цвета волосы, темные брови. Волевой подбородок, жесткая линия рта. Глаза чуть навыкате. Нос с небольшой горбинкой, придающий путнику с непроницаемым лицом схожесть с осматривающим свои владения орлом. Высокий, но не нескладный. Пальцы, сжимающие посох, ухожены. Похоже, у незнакомца хватает времени и на маникюр, который здесь, в горах, смотрится донельзя странно. Но при этом сказать, что руки изнеженны, нельзя. Ни дать ни взять – принц в изгнании. Эдакий «дездечадо». Рыцарь, лишенный наследства.

Человек совершенно спокойно осматривался по сторонам, как будто прекрасно знал местность вокруг или ждал кого-то знакомого. Поэтому в его лице ничего не изменилось даже тогда, когда на тропу перед ним рухнула ровная, блестящая каменная плита, наглухо перегородившая дорогу.

– Куда идем? – поинтересовался голос откуда-то сверху. Путник поднял голову. На верхушке плиты, метрах в трех от земли сидел молодой парень, одетый в некое подобие кожаного комбинезона, идеально подходящего для подобных упражнений. На коленях он держал короткий меч.

– Вперед, – коротко и спокойно ответил путник.

– Там Улитарт, – сообщил парень.

– Именно на это я и надеюсь, – слегка улыбнулся незнакомец.

– Ты новенький, только пришел в Пестик? – Парень пытался классифицировать путника, но получалось плохо.

– Можно сказать и так, – кивнул тот.

– А откуда столько охранных узоров? Человек пожал плечами:

– Поставил на всякий случай, – он выразительно покосился на плиту.

– Но узоры не наши, не Братства, – обвиняюще нахмурился парень.

– Не ваши, – согласился путник.

– Тогда кто ты и зачем идешь в Улитарт?

– Не соблаговолите ли представиться? – несколько церемонно произнес незнакомец.

– Патруль Улита рта. Служба Находящих Братства Магов Земли. Рядовой Спиннахета, – отчеканил парень сверху.

– Рядовой? – усмехнулся незнакомец. – Надо же. Патрульному Спиннахете усмешка путника не понравилась. Голос зазвучал жестче.

– Назови себя.

– Гермес, – ответил незнакомец.

– Что «Гермес»? – не понял парень.

– Меня зовут Гермес, – спокойно объяснил путник. – Пышными званиями, извините, похвастаться не могу.

– Что тебе нужно в Улитарте? – Парня явно начинали раздражать непробиваемое спокойствие пришельца и его нескрываемая ирония.

– Никак не могу припомнить, где мы пили с вами на брудершафт, молодой человек, – называющий себя Гермесом чуть прищурил глаза.

– Пили на что?… – не понял Спиннахета.

– Я говорю вам «вы», хоть и несколько старше вас, так что извольте обращаться ко мне так же, – в голосе путника на секунду прорезалась сталь. Промелькнула и исчезла. – И еще, вы не могли бы спуститься? Разговаривать в такой позе несколько неудобно.

– Потерпишь, – пропустил мимо ушей последние фразы патрульный. – Если кто не понял, то мы не очень любим существ, увешанных боевыми узорами, которые хотят непременно попасть в Улитарт. Ты еще не заработал уважение.

– И как мне его заработать? – преувеличенно спокойно поинтересовался Гермес. – Снести этот булыжник вместе с тобой?

– Нелучшая идея, – Спиннахета даже не пошевелился. – Только дернись, в пыль размажут. Ты что думаешь, я тут один перед тобой распинаюсь?

– Нет, – с нарастающим раздражением проговорил Гермес. – Вокруг еще четверо. Один прямо за плитой, парализующий узор. Двое по бокам. За тем деревом, – он чуть скосил глаза вправо, – и в расщелинке слева. Кстати, нелучшая позиция. Завалить ее – пять секунд. – И, не дав патрульному возмутиться, ухмыльнулся: – А мимо четвертого я только что прошел. Прятаться вы, ребята, умеете плохо. Вы же видите, что у меня охранные узоры. Так хоть отражение поставьте. Все не на виду.

Рядовой Спиннахета явно растерялся. С одной стороны, боец перед ним стоял явно нешуточный. Их группа хоть и не пыталась равняться с пятерками лучших из Находящих, того же Тооргандо например, но и во второй половине списка не значилась. И чтобы вот так запросто вскрыть всю диспозицию, это надо было быть серьезным магом. Все люди, способные на такое, были известны, и назвавшийся Гермесом путник к ним не принадлежал. На пустом месте начинать драку с таким магом не хотелось, да и гость признаков агрессии не выказывал. А с другой стороны, просто так пропускать такую, хоть и неявную, угрозу в Улитарт – неправильно. Что делать? Проблема-то вот она, стоит, ждет.

– Вы, может, посоветуетесь с кем? – предложил как будто прочитавший мысли патрульного Гермес.

– А сам бы я не додумался, – проворчал Спиннахета.

– Я как раз и сказал это, чтобы исключить подобную возможность, – приподнял бровь гость.

Отвечать было нечего, и патрульный одним движением перекинул ноги на другую сторону плиты, готовясь спрыгнуть.

– Лучше всего переговорить с Мастером Ацекато. Я именно к нему и направляюсь.

Комментарий остановил Спиннахету прямо перед прыжком.

– С кем переговорить? – не понял он.

– С Мастером Ацекато, полковником Точилиновым, Семеном Алексеевичем Точилиновым, – терпеливо расшифровал Гермес. – Скажите ему, что в гости просится Гермес Седьмой, он поймет.

– А аудиенцию у Зеленого Принца испросить не желаете? – расхохотался Спиннахета. – Танатоглемм там или Первый Круг Шаманерии вам не нужен случаем? Мастера Ацекато ему… Сиди жди, пока будет решение по тебе. И двинуться с места не моги. Так навернем – мало не покажется.

Он спрыгнул. Гермес вздохнул, скинул с плеча рюкзак, достал оттуда короткую изогнутую трубку и начал ее набивать. Чуть погодя в чистый горный воздух вплелась нота табачного дыма. Гость, удобно опершийся спиной о все еще перегораживающую дорогу плиту, спокойно курил, не выказывая ни малейших признаков нетерпения. Время текло неспешно. Вдруг горную тишину прорезал звук, как будто кто-то открыл застежку на молнии. Гермес усмехнулся, не меняя положения.

– Здравствуйте. Вы тот, кто называет себя Гермесом? – Из-за плиты вышел еще один парень, одетый так же, как и Спиннахета, но другой. И глаза смотрели по-другому.

– Да, – коротко ответил гость и поднялся на ноги.

– Вас приказано проводить, – сообщил парень и повернулся. – Следуйте за мной.

– Куда проводить, позвольте спросить? – Гермес не сдвинулся с места. – И кто вы такой?

– Я тот, кому поручено проводить вас до места, – патрульный и не подумал останавливаться, почти скрывшись за плитой. – И это вся информация. Вы просили о встрече. Или вы выполняете наши требования – или остаетесь здесь.

– Встреча с Мастером Ацекато? – Но вопрос прозвучал в пустоту, патрульный уже шагал куда-то в сторону.

Гермес негромко чертыхнулся, подхватил свой рюкзак и с легкой улыбкой пошел куда звали. Обойдя плиту, он с интересом начал оглядываться по сторонам. Напрасно. За плитой не было ровным счетом ничего необычного. Та же тропинка, уходящая вдаль, такие же кусты, как и до этого. Все то же самое. Ни тебе встречающей делегации, ни портала. На тропинке одиноко стоял рядовой Спиннахета.

– Туда, – он коротко указал направление, махнув рукой в сторону нагромождения валунов, возвышающегося метрах в тридцати от тропинки.

Гермес пожал плечами и двинулся в указанном направлении. Вблизи хаотичное нагромождение оказалось не таким уж и беспорядочным. По крайней мере у него имелся вход, совершенно не заметный со стороны, в который мог, не нагибаясь, войти человек. Немного задержавшись на пороге, Гермес вошел. Внутри было совсем немного места. Только для мерцающего прямоугольника портала и для одного человека – давешнего неласкового провожатого.

– Прошу вас, – парень сделал приглашающий жест в сторону портала.

– Что там? – нахмурился Гермес– Теперь уже я не сдвинусь с места, пока вы мне не объясните, что меня там ждет.

– Там вас ждут те, кто сможет ответить на ваши вопросы, – парень был по-прежнему убийственно краток.

– Не Мастер Ацекато? – Гермес выделил голосом «не».

– Нет, – патрульный позволил себе легкую улыбку. – Мастер Ацекато не может себе позволить срываться с места и бежать к первому встречному, которому заблагорассудится с ним поговорить. Там вас ждет представитель Братьев Ищущих… – он сделал паузу, вопросительно взглянув на Гермеса, говорит ли ему что-либо эта информация. Не дождался реакции и закончил, предупреждая дальнейшие расспросы: – Он решит, стоит ли передавать вас дальше. Это все распоряжения, которые мне были отданы относительно вас.

Он еще раз указал на мягкое свечение. Гермес пристально взглянул в непроницаемое лицо молодого мага – и шагнул в портал. Обычно после перехода человек испытывает кратковременное чувство дезориентации. Этот раз исключением не стал. Выйдя из створа, Гермес завертел головой, пытаясь сориентироваться в пространстве, и тут же поежился от необычного ощущения. Ничего подобного он раньше не испытывал. Что такое?

Небольшая комната без окон. Стол, стул. За столом сидит плотный мужчина в возрасте. Но не это сбивало с толку. Нечто странное витало в воздухе. Не неприятное, нет. Необычное. Как будто кто-то всматривается в тебя, пытаясь определить: а кто ты, какой ты? Гермес наполовину в шутку мысленно поздоровался и заверил всматривающееся в него нечто в своей полнейшей лояльности. Показалось или нечто вдалеке кивнуло, отвечая на приветствие, но все равно осталось настороженным? Да нет, бред какой-то.

Тем временем встречающий мужчина поднялся из-за стола и подошел:

– Здравствуйте, вы Гермес?

– Да, – странное ощущение не проходило. Мучительно хотелось оглянуться по сторонам, но Гермес сдерживался, понимая, что это будет совершеннейшей глупостью.

– Меня зовут Айонки, – представился мужчина. – Я являюсь советником главы Служб Ищущих и Находящих, нашего Великого и Ужасного Торквемады, дона Антонио Сибейры.

Последние слова он произнес с легкой усмешкой, давая понять, что это шутка. «Странный тут контингент», – поежился Гермес. С одной стороны, тебя сразу на прицел берут – как бы чего не вышло, а с другой – шутки про свое начальство шутят. И это непонятное ощущение еще… Если Айонки и заметил что-либо на лице гостя, то виду он не подал.

– Я уполномочен выслушать вас и принять решение о необходимости вашей встречи с Мастером Ацекато, – пояснил свою роль он. И, вдруг заметив бегающий взгляд, спросил:

– Вы чувствуете что-то необычное?

– Да, – признался Гермес, все-таки не удержавшись, чтобы не обернуться. Сзади ничего не было. Портал исчез, осталась серая стена. – Как будто кто-то меня изучает. Не вы?

– Нет, – рассмеялся Айонки. – Тут все просто. Позвольте я вас просвещу. Эта комната, – он обвел рукой помещение, – находится в штаб-квартире Ищущих в Улитарте. У любого, кто приходит в Странный Город порталом, возникает похожее ощущение. Это Улитарт вас изучает. Пытается понять, кто вы такой.

– То есть? – не понял Гермес.

– Улитарт, – пояснил Айонки, – Странный Город, Город Безумных Магов. Он живой, понимаете. И он сам решает, кто и как в нем будет жить. Не рекомендую прятаться. Он все равно поймет рано или поздно. Если вы ему понравитесь, тогда вам будет здесь очень комфортно.

– А если нет? – подозрительно прищурился Гермес. Если честно, то разговор ему начал напоминать диалог двух пациентов психушки. Может, не зря тут про безумных магов упоминали?

Где– то вдалеке, на грани восприятия раздался смешок. Хотя, конечно, это ему показалось.

– А если нет, то вы просто будете ходить по городу, делать свои дела, решать свои проблемы. Ну не понравились, бывает. Вы ж не пряник, чтобы всем нравиться. Все будет как обычно. Вот только жить вы тут не захотите.

Последнюю фразу Айонки произнес с каким-то непонятным сожалением. Гермес нахмурился – это что, местное поощрение: захотеть жить в странном городе?

«Странном Городе» – всплыла в голове пришедшая извне поправка. Гермес вздрогнул. Присмотрелся. Нет, негатива в изучающем его взгляде не появилось. Скорее прибавилось заинтересованности. Бог с ним, решил Гермес, пусть смотрит кто хочет, у него тут другие задачи.

– Это я позже решу, – он стряхнул неуютность от изучающего взгляда и посмотрел на Айонки. – Что вы хотите узнать?

– Прежде всего я хочу понять, зачем вы просите встречи с Мастером Ацекато лично. Затем интересно будет узнать, кто вы такой. Ну и напоследок неплохо было бы понять, что вы собираетесь делать дальше? Итак… – он приглашающе посмотрел на Гермеса.

– К сожалению, – развел руками тот, – о целях моего визита я могу говорить только с Мастером Ацекато. И только лично. Даже по коммуникатору не получится. Увы. Насчет того, кто я такой, тоже не хотелось бы распространяться. А вы передали Ацекато то, что я просил?

– Передали, – ответил Айонки и пожал плечами. – Но, вы меня извините, при таком отношении к моим вопросам развития событий не будет. Вы настаиваете на личной встрече с Мастером Ацекато, но не хотите сообщать вообще никаких деталей. Я не смогу рекомендовать встречу, не имея возможности оценить степень угрозы, которую вы представляете.

– Я не представляю вообще никакой угрозы ни для Мастера Ацекато, ни для Братства. Все необходимые сведения обо мне содержатся в моем имени. Я потому и просил сообщить лично Мастеру Ацекато, что я прибыл. Он сам просил об этой встрече и, я полагаю, ждет ее. Я готов ждать столько, сколько потребуется, и там, где вы укажете, не предпринимая вообще ничего. Но я настаиваю на том, чтобы полковник Точилинов получил следующее сообщение: «Гермес Седьмой просит о встрече».

– Вы не переживайте так, – Айонки уселся обратно за Стол. – Ваше послание передано. Реакция, если вы так в ней уверены, будет обязательно. Ну а то, что Служба Ищущих пытается разобраться, с кем она столкнулась, согласитесь, это в порядке вещей.

– В таком случае, я надеюсь, вы не будете разочарованы, если я откажусь отвечать на ваши вопросы и дождусь все-таки реакции Мастера Ацекато.

Если Айонки и хотел ответить, то не успел. Дверь открылась, и на пороге появился новый персонаж. Смуглый черноволосый мужчина с небольшой бородкой-эспаньолкой, одетый в свободную светлую рубашку навыпуск, просторные светлые же штаны и мягкие туфли (наряд курортника), вошел в комнату. Айонки вскочил из-за стола, но вошедший не обратил на пего никого внимания. Он смотрел на Гермеса.

– Генерал-лейтенант Йенсен Торвальд Эрикович? – белозубо улыбнулся мужчина.

Гермес прищурился, узнавая, а затем широко улыбнулся в ответ:

– Антонио Сибейра, если я не ошибаюсь. Контрразведка Испании, полковник?

– Это было давно, – усмехнулся Сибейра, – но отчасти правда до сих пор.

– Великий и Ужасный Торквемада? – поднял брови Гермес.

– Уже просветили, – дон Антонио покосился на Айонки. Тот сидел с бесстрастным лицом. – Тем не менее здравствуйте. Очень рад вас видеть.

Он протянул руку. Гермес пожал ее, а потом, плюнув на приличия, крепко обнял испанца.

– Вот вы где все это время прятались, черти. Сибейра ответил на объятие с неменьшим энтузиазмом.

– Мы не прятались. Нас просто никто не искал.

– Да, – вздохнул Гермес, – было дело. Там никто никого не искал. Не лучшее время было. Вы знаете, сколько народу осталось из Экскора?

– Знаем, – кивнул Сибейра, – и не в обиде на Землю. У нас теперь тут забот полон рот.

– Я в курсе, – усмехнулся Гермес.

– Так что ж мы стоим? – спохватился дон Антонио. – Семен ждет. – Он повернулся к Айонки: – Я забираю гостя. Пометь в отчете по существующим данным, ага?

Айонки молча отдал честь. На русский манер, отметил Гермес – и довольно улыбнулся.

Глава 11

Мягкий свет не резал глаза. После ватной черноты, спасавшей его все это время, открывая глаза, он ждал невыносимой боли и уже приготовился опять зажмуриться, но, к его удивлению, ничего подобного не случилось. Мягкий свет обволакивал его, даря ощущение покоя и умиротворенности. И настолько это был приятно, что Ирил чуть не поверил, что опять оказался в своей темноте, зачем-то сменившей освещение. Но это было не так. Во-первых, не было моха. Последнее время (Ирил не мог сказать, сколько оно длилось: день, месяц» годы) мох был рядом непрерывно. Его сварливые интонации стали неотъемлемой частью нового мира Ланьи, И – без него он действительно свалился бы в небытие и плюнул бы на все. Ирил, правда, до сих пор не был уверен, что это так уж неправильно. Но мох неустанно трещал: дескать, нет, нельзя, плохо. Почему, не объяснял, но уверял, что так. А теперь его нет. Ирил перестал слышать его с того самого момента, как темная тишина стала плыть по частям, разрываясь на отдельные клочья. Такие же темные, но отдельные. Потом между ними стали появляться светлые пятна. И девичий голос стал слышнее. А потом Ланья узнал этот голос – Сова. И тишина лопнула. Лопнула, чтобы стать болью. Невыносимой и бесконечной. Перешедшей в итоге в этот мягкий дружелюбный свет. И вот где-то на этом этапе, между клочьями и светом, мох пропал. Просто перестал зудеть и пропал совсем. Когда Ирил это понял, он чуть не разрыдался. Правда, долго рыдать ему не дали – началась эта дикая свистопляска боли, но отчаяние от потери друга – мох уже воспринимался почти родным – было непереносимо. Это Ирил хорошо запомнил. Ну, раз остался жив, значит, моха еще найдем. Теперь разобраться бы, где именно жив. Сбоку раздался негромкий скрип. Как будто открыли дверь.

– Ирил! – Вот он, родной, не дававший ему уплыть голос. Сова. – Очнулся!

– Дз…а, аг-ха, С-совфа, – Ирил попытался повернуть голову. Не получилось.

– Лежи, не вставай, ты еще очень слабый, – мягкие руки аккуратно повернули его голову обратно.

Нежное прикосновение доставило столько удовольствия, что Ланья немедленно повернул голову опять. Чтобы его еще раз поправили. Сова поправила еще. Ирил улыбнулся.

– Да ну тебя, – возмутилась девушка. – Сказано же, нельзя тебе двигаться. Каще-е-ей!

Вот этот вопль, явно зовущий кого-то, Ирилу очень не понравился. Какой такой Кащей? Он нахмурился и попытался сесть. Ни черта не получилось. Тело просто отказывалось слушаться. Нет, парализован он не был. Просто все мышцы честно выслушивали приказ от головы – и так честно посылали ее подальше. Сил двигаться не было. Но разобраться с этим Кащеем все же было необходимо, и Ланья задергался, разрываясь между необходимостью и возможностью.

– У него судороги началась, – тревожно сообщила Сова кому-то, кто еще раз скрипнул дверью.

– Судороги? С чего бы? – удивился скрипучий голос с другого бока. – Не должно у него быть судорог. Эй, боец, ты как, жив?

В поле зрения Ирила, контрастируя с нежным, как руки Совы, светом, появился череп, обтянутый небольшим количеством кожи. Ирил вздрогнул. Черепов он навидался достаточно, далеко не все находки океана были радующими и безобидными, но с разговаривающим сталкивался впервые. Он немного подался назад.

– Действительно, судороги, – озадаченно произнес череп. – Счас чего-нибудь придумаем.

Ланья представил, что может придумать это чудище, и решил, что все-таки стоит поискать в себе силы и поговорить.

– Нн-не н-наддо п… пжи… пжи-ду-бывадь. Й-йа ш-шиффф…

– Он говорит!

– Чего ты сказал? – Череп вновь появился в поле зрения.

– Ж-жив-вой я. Ж-живой. Н-нет су-ддорог. Тяж-ж-жело прсто, – слова давались с трудом, но давались. И это радовало.

– Точно, живой, – обрадовался череп, оскалив в улыбке белые зубы. Картина получилась ужасающая. – Тогда мы тебя другим поправим.

Ирил в отчаянии закатил глаза.

– Эгей, не отключаться. Рано еще, – легкая пощечина заставила его резко их открыть. Череп продолжал скалиться, и Ланье очень захотелось его убить. Руки не работали, но оставалось еще одно средство. Он потянулся к линиям хальер. И вспышка боли погасила сознание практически мгновенно.

В себя он пришел от того, что в рот ему лилась какая-то жидкость. Машинально он глотнул и тут же судорожно закашлялся. Глемм-дош так не пьют.

– Ты, сынок, поаккуратнее с магией, – первое, что увидел Ирил, когда сфокусировал зрение, опять был участливо смотрящий на него череп. Он чуть не застонал от разочарования. – Зачем тебе магия-то сейчас?

«Чтобы убить тебя, – зло подумал Ланья. – Сова где?»

– Ирил, – ну наконец-то. Над ним склонилось родное лицо. – С тобой все в порядке?

– Д-да, – выдавил Ланья. Объяснять, что это вовсе не из-за глемм-доша, сил не было. Но череп оказался на удивление наблюдательным.

– Ага, – проскрипел он откуда-то сбоку. – С тобой ему значительно лучше. Мышечная реакция меньше. Ты так встань, чтобы быть в его поле зрения.

«А без тебя бы не разобрались», – попробовал закипеть Ирил, но не получилось. Сова, как обычно, гасила всю его злость.

– Ты как? – Она склонилась над его кроватью. Ланью чуть не до слез растрогало заботливое выражение ее лица. – Говорить можешь?

– Д-да, к-кажется, м-могу, – он еще раз попытался сесть. Получилось. Ура!

Убедившись, что Сова успокоилась и перестала пытаться уложить его обратно, Ирил захотел рассмотреть и зловредный череп, чем-то неуловимо напоминавший моха, но увидел только закрывающуюся дверь. Скрипучий голос сообщил, что он пошел звать «остальных» {их что, тут много, этих оживших мертвецов?), и исчез за дверью, оставив Сову с Ланьей наедине. Нельзя сказать, что Ирил расстроился.

– Сколько я тут? – поинтересовался Ирил, не сводя глаз с девушки.

– Неделю, – Сова вытерла слезу. – Это я от радости, – пояснила она, чтобы никто ничего не подумал.

– А где мы? – Ланья осмотрелся.

Светлая небольшая комната. Его кровать, рядом тумбочка, уставленная какими-то склянками. Небольшой шкаф в углу. Все.

– В Улитарте, – пояснила Сова. – Тебя здесь вытаскивали.

– Откуда вытаскивали? И где, еще раз, мы? – Сразу два непонятных сообщения для нынешнего состояния – много. Ирил почувствовал, что голова немного поплыла. Сова это тоже заметила.

– Стой, не уходи опять, – она схватила его за руку. Ирил блаженно улыбнулся и откинулся на подушку. Ну уж нет, это он не отпустит. Беспамятство подождет до другого раза.

– Мы так за тебя переживали, – сообщила Сова, когда он немного успокоился.

Ирилу активно не понравилось это «мы», но конкретизировать он не успел. Дверь открылась, и в комнату ввалилась небольшая толпа, предводительствуемая старым знакомым – черепом. Следующие минут пятнадцать Ирил помнил плохо. Его начали осматривать, поздравлять, представлять ему пришедших и все в таком роде. От такого напряжения он опять чуть сознание не потерял, но на этот раз череп его спас.

– А ну заткнулись все, – неожиданно громко гаркнул он. – Я сюда всех зачем звал? Контрольный осмотр – и все. Нечего человека грузить. Он только очнулся. Все все по своей теме увидели? Ну так до свидания. Надо будет, еще позову. Марш отсюда.

За это выступление Ирил немедленно простил ему половину всех прегрешений. Но когда в комнате опять стало тихо и Ланья вознамерился было опять полюбоваться на Сову, над ним опять навис череп. На сей раз серые, глубоко запавшие глаза в воспаленных глазницах смотрели серьезно и сосредоточенно. Затевалось что-то явно нерадостное, и Ланья опять вернул к максимуму список нехорошестей, за которые череп полагалось немедленно убить. Но не вышло.

– Ты устал, тебе надо отдохнуть, ты сейчас ляжешь и поспишь, – монотонный говорок ввинчивался в голову, вытесняя оттуда все остальные мысли.

Ирил понял: мужик чего-то колдует, но сопротивляться уже не получалось. Оставалось только смотреть в эти серьезные глаза, которые постепенно заполняли собой весь мир.

– Ты устал, ты ложишься и засыпаешь, тебе во сне станет легче… – голос убаюкивал, уносил с собой. Комната плыла. Сова, появившаяся в поле зрения, плыла вместе с ней. Прошла секунда, другая. Ирил держал веки слипающихся глаз, сколько мог, но всему приходит конец. Силам тоже.

– Крепкий парнишка, доложу я тебе, – Кащей разогнулся от кровати, на которой, счастливо улыбаясь, спал Ирил.

– Он просто испугался, я его знаю. – Сова погладила по голове спящего Ланью. – И сразу принялся все решать силой.

– Когда проснется, – Кащей открыл дверь комнаты, приглашая девушку выйти, – ты одна к нему иди, введи его в курс дела. А кто сунется – гони в шею. Скажи, я приказал.

– Хорошо, – кивнула Сова.

Дверь за ними закрылась, но Ланью это не волновало ни в малейшей степени. Он спал. И во сне к нему пришел мох, рассказывающий, что теперь, когда он в Улитарте, ему совершенно не о чем волноваться, но если он все же захочет, то мох в его распоряжении… только пусть он не думает, что если он… Ирил слушал привычное уже брюзжание и знакомые поучения – и довольно улыбался. Сон начинался неплохо.

Второе пришествие в мир живых Ирилу удалось значительно лучше. Во-первых, там была только Сова, что само по себе радовало неимоверно, а во-вторых, он смог встать на ноги, невзирая на все протесты взволнованной подруги. Лежать он не мог категорически, поэтому всю предысторию Сова ему рассказывала ходя за ним следом, поддерживая, когда он нацеливался завалиться, и неустанно умоляя вернуться обратно в кровать. Связно рассказывать в таком состоянии у девушки получалось плохо, но Ирил упорствовал. Таким, бродящим по комнате на дрожащих ногах, его и застал вошедший Кащей.

– Оклемался? – жизнерадостно приветствовал он Ланью. – Ну, здравствуй, пропажа. Задал ты нам задачку, доложу я тебе. Позволь представиться, Кощун Ягович Бессмертных.

Он выжидательно уставился на Ирила. Ланья моргнул пару раз, но говорить было нечего, и он представился в ответ:

– Ирил Ланья. Очень приятно, – а чего это Кощун этот так смотрит на него? Ирил напрягся и поинтересовался: – Что-то не так?

– Да нет, – ухмыльнулся тот. – Все в порядке. Ты как себя чувствуешь?

Он обошел вокруг Ирила, высматривая что-то видимое ему одному.

– Не очень хорошо, – врать не было никакого смысла.

– Ну, это ожидаемо, – удовлетворенно пробурчал про себя Кощун. – Так, руку подними.

Ланья послушно выполнил требуемое действие.

– Угу, – сгреб подбородок в горсть Кощун. – Наклонись вбок. Повернись.

Издевательство продолжалось минут пять. Ирил послушно делал что просили, понимая, что этот череп пришел сюда не просто полюбоваться его физической формой. Под конец мучитель опять начал смотреть в глаза Ирилу, наводя морок. На сей раз Ланья возмутился сразу, но ничего это не поменяло. Его опять ввели в какой-то транс.

Вынырнув из наведенного морока с сильным желанием разобраться с обидчиком, Ирил первым делом чуть не пролил огромную чашку с дошем, стоящую прямо перед его носом.

– Выпей. Тебе сейчас надо, – раздался сбоку голос Кощуна. – Я уже понял, что ты парень горячий, так что не надо лишний раз свое мастерство мне демонстрировать. На врагов оставь. А нам с тобой надо поговорить. Но сначала выпей.

Нервы – нервами, но Ирил вовсе не был истеричной дамой, оказавшейся в Территориях без охраны. Обиженных на охоту первыми посылают. Так что он потихоньку свою кровожадность затолкал поглубже, взял предложенную кружку и сделал глоток. Дош оказался так себе, чтобы не сказать хуже.

– Не нравится? – поинтересовался Кощун, заметив гримасу Ирила.

– Да нет, все нормально, – заверил его Ланья. Еще не хватало обижать хозяина из-за такой глупости, как плохо сваренный дош.

– Ну извините, – Ирил, видно, был далеко не первым, кто критиковал сей напиток у Кощуна, поэтому тот завелся с полоборота. – Все претензии к Шаману с Мастером Ацекато. Это они научили варить много доша в большой кружке. Нравится им. И мне понравилось.

Он с вызовом выпятил подбородок. У Ирила имелось свое мнение о связи между количеством и качеством доша, вернее, об отсутствии таковой, но он предпочел оставить его при себе.

– Да нет, правда, вполне приличный дош, – он через силу сделал глоток обжигающего пойла и выдавил улыбку. Раз уж решено хозяина не убивать, то будем хвалить. И посмотрим, от чего он скорее загнется. Так говорил Тахор. ТАХОР! СА-СЕФАРА!