Текст книги "Антидот к паранойе"

Автор книги: Максим Волосатый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Командир! – мощнейший удар в плечо и тут же еще один – в бок.

Грубо прорисованное лицо смазалось, утекло в сторону. Дымка взвилась испуганной птицей, пропала в вечерней дали, освобождая картину мира, на которой темными столбами проступили вечерние деревья. Это опять была поляна. Подбитый бот, сломанные человеческие куклы. Матвей ушатом холодной воды ощутил на себе четкость бытия. Вот только почему ему не дали договорить?

Ответ пришел почти мгновенно.

Тгр-тгр-р-р-р-р. Тгр. Тгр.

Вечер запрыгал вокруг спятившим стробоскопом. Сгустившиеся сумерки сменялись флуоресцентными вспышками разрядов импульсников и тут же возвращались вновь. Вот они отпрыгнули опять. Справа полыхнуло маленькое солнце: в одно из деревьев врезался заряд плазмы. «Как хорошо, что у них нет убээсов», мелькнуло в голове у Матвея, «в момент накрыли бы». И тут же его подбросило на ноги. У кого у «них»? Кто стреляет? Куда делся Таиксана?

Бок прострелило болью и Делягин перевел взгляд вниз, на землю. На небольшую воронку, оставшуюся на месте, куда воткнулась острая стрела импульсного разряда. Туда, где он только что лежал.

– Командир! – это «номер второй». – Уходим. К проходчикам подкрепление подошло.

– Так быстро? – не поверил Матвей и тут же выругал себя за идиотский вопрос.

Быстро, медленно, какая разница? Они уже тут и стреляют.

– Таиксана?! – Матвей, забыв о противнике, повернулся к бойцу.

По лицу того было отчетливо понятно, что внятного ответа не будет.

– Черт, – Делягин попытался сделать шаг. Нога не слушалась. И болела зверски.

– Командир, справа!

Вопль был таким, что Матвей, забыв о боли, крутанулся на месте, чтобы метрах в тридцати от себя обнаружить двух проходчиков в полуброне, как будто вывалившихся из-за высокого куста.

Несмотря на обступившую темноту, лица обоих были отчетливо видны. Один, нахмуренный здоровяк, поддерживал второго, которого как будто свалил внезапный приступ. Матвей не успел даже подумать, о том, что он, кажется, догадывается, что это за приступ…, как проходчик поднял голову. И на Делягина вдруг глянули до ужаса знакомые уже глаза, как будто перенесенные с того «дружелюбного», грубо прорисованного лица.

Проходчик увидел, что Матвей заметил его … и вдруг улыбнулся. Улыбнулся Матвею, как старому доброму знакомому.

Делягин сам не понял, что его дернуло, но импульсник в его руках, мгновенно нарисовав на забрале красную точку прицела, выдал короткую точную очередь. Проходчик завалился назад с развороченной грудью. Ну, еще бы. Милицейская полуброня на импульсник и не рассчитывалась.

Напарник убитого мгновенно поднял свое оружие, прицелился было …, и тут же согнулся в странном приступе.

А когда он распрямился, на Матвея глянули уже практически родные глаза, в которых теперь плескалась… обида. Прячущийся в новом теле Таиксана, как будто опять спрашивал Матвея: «за что ты со мной так?».

Здоровяк выпрямился во весь рост опустил зажатую в руке изогнутую трубу импульсника и встал в открытую, откровенно подставляясь под выстрелы.

Нет, не издеваясь. А-а…, как будто не желая драться.

Матвей напрягся. Вот оно. Вот то, чего он ждал. Нет, теперь нельзя… больше нельзя проявлять агрессию.

Он точно так же встал во весь рост, опустив оружие, и тут же скривился от боли в ноге. В грубо прорисованных глазах стоящего напротив человека появилось понимание. Проходчик-Таиксана чуть изогнул губы в донельзя странной усмешке, коротко кивнул, наклонив голову всего на несколько миллиметров, … и исчез между тенями деревьев.

В темноте, там, куда он ушел тут же раздался голос, призывающий остальных сместиться вправо и усилить огонь на том направлении.

Раздавшийся после этого залп, выкосивший не один квадратный метр густого леса, заставил Матвея крепко задуматься. Судя по плотности огня, проходчики в караул выделили не меньше взвода. Причем вооруженного весьма прилично. Тут им никаких убээсов и не надо, просто массой зарядов задавят.

Но если это так, то тогда получается….

– Уходим, командир, – бойцы Матвея поняли его неподвижность по-своему. И не были так уж неправы.

Двое подхватили тут же скривившегося от боли Делягина под руки и потащили куда-то вглубь лесной черноты, а третий, как заправский разведчик из космоштурма, пошел сзади, внимательно обшаривая отход стволом настороженного импульсника.

– Уходим, – прошипел правый «носильщик» через поднятое забрало. – Слишком много их тут. И злые. Найдут – сразу кончат. Откуда они взялись? До города еще лететь и лететь.

– Вынесенные караулы, – засипел в ответ Матвей, с каждым шагом все больше и больше понимая, что рана у него ни разу не легкая. Ногу дергало, жгло и одновременно обдавало жутким холодом. – Дальние дозоры. Если у них с живой силой, вооружением и транспортом все в порядке, то мера более чем правильная. Скрытно к городу не подойдешь.

– Да ему и не надо, – зло бросил боец слева. – Он уже там. Теперь эти дураки сами хлебнут полной мерой…

– Эти «дураки», – сквозь заполняющую мир боль все же нашел в себе силы ответить Матвей. – Это… такие же люди… как мы с тобой. Ты еще недавно с ними … пиво в кабаках пил…

– И что, теперь меня убивать можно? – не согласился боец.

– Убивать … никого нельзя, – прохрипел Матвей.

– Проклятый Таиксана, – боец нашел, куда слить свои страх, раздражение, боль. – Все из-за него. И чего только ему от нас надо?

– Ты знаешь, – Матвей сглотнул. Ему еще только тошноты не хватало. – Я тут с ним только что пообщался, и теперь даже не знаю, что и думать….

– С кем «с ним»? – не понял помощник.

Но узнать всю правду ему было не суждено. Идущий справа боец попал ногой в темноте в какую-то яму, и начал медленно заваливаться, таща за собой остальных.

– Держись, командир, – попытался, было, предупредить его второй номер, но было поздно. На пути Матвея неожиданно возникла какая-то коряга, со всей силы врезавшая его по ноге…

Боль! Яркие искры ночного фейерверка, непонятно откуда взявшегося посреди леса. Гулкие голоса… И темнота, мягким одеялом, укутавшая Делягина.

И тишина. Тут же, правда, сменившаяся до боли знакомым голосом.

Глава 13

Оказалось, что похмелье – вещь, не подвластная ни времени, ни химии, ни физике и ни какой-либо другой, известной человечеству науке.

И электронные личности, пребывающие по выражению Шойса в состоянии «направленного движения заряженных частиц», ему подвержены точно в такой же степени, как и простые смертные. И с теми же ощущениями…

Во всяком случае, Фил, которого Декстер со Степой дружно решили поднять пораньше, описал свое состояние в весьма доходчивых выражениях, так и не поменявшихся за века и века «дружбы» человека и алкоголя.

Сцена, кстати, с утра была та еще. Два тела, на цыпочках крадущиеся к витрансу, чтобы проверить, не проснулся ли еще «сэр рыцарь».

И замершие в дверях женщины, олицетворяющие собой воплощения милосердия.

– Может, дадите человеку поспать? – Элечка уперла руки в бока.

– Степа, представь, что это тебя с утра вот так будят, – выражение лица стоящей рядом Селены к слову «умиротворение» никакого отношения не имело и близко.

– Шойс, – застигнутый врасплох Донкат посмотрел на Декстера. – Поправь меня, если я ошибаюсь. Это те самые женщины, которые вчера были готовы всех разорвать за испорченный шопинг?

– Видимо, да, – Декстер внимательно оценил подкрепление, прибывшее на помощь Филу. – Такое ощущение, что за ночь у них сменились какие-то настройки.

Он успокаивающе махнул рукой.

– Ничего страшного, не переживайте. Фил вообще не спит в нашем понимании. Соответственно, и разбудить его не получится.

С затемненного экрана витранса, прерывая готовых высказаться женщин, вдруг донеслось невнятное бормотание, бульканье и шипение. Из членораздельных выражений разобрать можно было только некоторые расхожие ругательства.

– Вот, – обрадовался Декстер. – Я же говорил.

Четверка бросилась к витрансу. На нем, полностью подтверждая слова Шойса, уже красовался юный рыцарь, ожесточенно ковыряющийся где-то у себя в карманах. Рядом с ним, сложив на коленях руки, как пай-девочка, сидела незнакомая девушка в строгом офисном костюме. Темная юбка, пиджак, светлая блузка, туфли на каблуках.

– Э-э, доброе утро, – поздоровался сакс, постепенно узнавая в девушке Лизу.

– Привет Шойс, привет, Степа. Девочки, у нас все нормально, можно выпускать, – Лиза поднялась на ноги.

Селена тут же направилась к витрансу, на ходу доставая из кармана плату ком-блока.

– Фил, – позвал Степа. – Фил, ты жив?

Уже снова четко прорисованный рыцарь поднял юное лицо без единой морщины и складки.

– Ага, – просипел он еле слышным голосом. – Почти.

– Фил? – чуть нахмурился Декстер. – Ты как?

– Спасибо, хреново, – юноша на экране перестал копаться в карманах и открыл какую-то дверцу у себя на бронированном воротнике. До этого Степа ее не видел.

– А что у тебя с голосом?

– Речевой модуль и голосовой регистр выбило, – хрипло прошептал Фил и неестественно вытянул шею, рассматривая что-то в открытой дверце. Увидел, захлопнул.

– Эта его программа, – пояснила Лиза, – она на самом деле похожа на вирус. Фил пошел по пути подобия. Алкоголь воздействует на рецепторы, и его «алковирус»…

– Я назвал его «Мист», – подал сипящий голос счастливо улыбнувшийся Фил. – Помнишь, Шойс?

Декстер кивнул, а Степа вспомнил входящее в рацион космических пехотинцев Сакс-Союза ужасное пойло под названием «Гэлэкси Мист», отчаянно любимое Шойсом, и ему стало нехорошо. Если Фил соорудил себе нечто похожее, то ему и в самом деле сейчас должно быть очень хреново.

– Я не знаю, чего он туда намешал, – Лиза правила и без того идеально сидящую юбку. – Но все, что положено было отравить при опьянении, он отравил. А теперь лечится.

– Это несправедливо, – пробурчал с экрана Фил. – У нормального человека оно все само по себе проходит. А я должен сам заново прописывать все поврежденные блоки.

– Зато выздоровление в данном случае зависит только от тебя, – резонно заметил Декстер. – А в моем, например, случае придется ждать и страдать.

– Вот страдать у меня как раз получается, а все остальное – не очень, – Фил поскреб шлем с плюмажем, с которым так и не расстался.

– Ты бы оболочку сменил, – посоветовала ему Лиза, проводя рукой по своему обновленному костюму. – Гораздо меньше усилий тратится на поддержание.

– Не выйдет, – вздохнул Фил. – Это же не просто украшение.

Он постучал по доспехам и тряхнул головой, опуская забрало. Правда тут же схватился за многострадальную часть тела и поднял забрало опять, явив миру кривящееся от боли лицо.

– Тут и защита, и связь и еще куча всего, – он осторожно, чтобы не расплескать боль, помотал головой. – Нет уж, так привычнее.

– То есть ты всегда будешь выглядеть, как сбежавший из музея робот? – невинно поинтересовалась Селена.

Степа сгреб подбородок в кулак, сдерживая улыбку. Он уже ясно видел, что ожидает Фила в ближайшем будущем. Вчерашнее трехстороннее бдение вечером над модными покупками начало давать свои плоды. Визит на Девану можно считать состоявшимся. Теперь осталась мелочь, типа Декстеровского конкурса. А кстати…

– Шойс, а времени сколько? Мы не опаздываем?

Декстера подбросило.

– А? – завертел он головой, выискивая часы. – Уф, все в порядке. Чего пугаешь? Час на завтрак, полчаса на сбор, и час на то, чтобы доехать.

Донкат посмотрел на посерьезневшего сакса.

– А не мало? Пробки.

– Ты думаешь? – заволновался Декстер.

– Конечно, – Степа распахнул глаза. – Знаешь, сколько мы вчера времени потратили, чтобы добраться…?

– Степа, – хихикнув, осадила его Селена. – Прекрати издеваться.

Декстер набычился.

– Ты…, – начал он, но развернуться ему не дала Лиза.

– Так, ребята, – она посмотрела с экрана на Декстера со Степой. – В вашем присутствии у Фила падает скорость операций. Давайте вы пойдете, поедите, а потом вернетесь, и тогда уже будете готовиться. Ладно?

Хоть предложение и было адресовано мужчинам, но ответа Лиза явно ждала от женщин. И они не подвели.

– Ладно, – Селена и Элечка одновременно взяли под руки Донката и Шойса и направились к выходу.

– Фил, – позвал через плечо сакс. – Ты через час будешь готов.

– Буду, – неожиданным фальцетом отозвался тот. И тут же добавил почему-то басом. – Куда я денусь?

– Все, – Лиза перевела экран витранса в режим ожидания, как будто опустила занавес. – Вам пора завтракать. Конкурс скоро.

….

– Ух ты, а где Шойс?

Такого Степа не ожидал. Нет, он, конечно, же понимал, что конкурс большой, что участников много, места для них тоже требуется будь здоров. Но чтобы столько…

– И зачем нам сюда надо было приходить? – Донкат обалдело рассматривал теряющуюся в дали площадку. Хотя, какую там площадку… Площадь. Поле. Полигон. Ровные ряды мини-кухонь, уходящие вдаль, казалось, взяты из какого-то странного сюрреалистического клипа. Сверкание начищенных приборов, многоголосый гул, заполняющий все вокруг, аура торжественности, праздничности. И запахи… Море, океан самых разнообразных запахов, витающих в воздухе.

Неимоверных размеров орбитальный комплекс был целиком отдан под конкурс. Сейчас Донкат в полной мере мог оценить соответствие размеров происходящего внизу действа его названию. Действительно: меньше чем на «Ойкумену» это не тянуло.

Необъятных размеров комплекс был освобожден от всего, что его заполняло до этого (интересно, а что это было? не меньше, чем, центр для ГалаЭкспо, надо думать), и превращен в гигантский амфитеатр, где зрители в принципе не могли увидеть ничего из происходящего вокруг. И зачем тогда тут зрительские места?

– Ой, смотрите, как удобно, – Элечка повернулась к Степе с Селеной, указывая на широкий экран, установленный на передней панели их ячейки. Рядом с экраном были прикреплены какие-то маски. – Это для наблюдения за происходящим.

– Мы с таким же успехом могли посидеть в номере, посмотреть все по витрансу, – Донкат скептически оглядел странную конструкцию.

– Не могли, – Селена примерила одну из масок. – Ой.

– Что такое? – поднял бровь Степа.

– Здорово как, – она протянула ему маску. – Попробуй.

Донкат недоверчиво приложил ее к лицу. А и вправду здорово придумали. Из маски отчетливо слышался необычный, но очень приятный запах.

– Ага. Неплохо. – Элечка быстро разобралась в предлагаемом оборудовании. – Вот тут в меню выбираешь любого участника и можешь следить за ним на экране. Или нескольких. Или в группе. Или несколько групп.

– И одновременно слышать запахи, – Селена радостно указала на маску. – Здорово.

– Кхм, – Степа тоже заинтересовался. – И правда. А что, интересно. И где у нас Шойс?

– В меню посмотри, – посоветовала Элечка, указывая на экран.

– И под каким соусом? – хохотнул Донкат. – Под этим, как его… гукамо… гуале?

– Если ты имеешь в виду тот химический боеприпас, то Шойс называл его «гуакамоле», – подсказала ему Элечка.

– Тебя он тоже пытался отравить? – посочувствовал Степа.

– Было дело, – улыбнулась Элечка. – Попробуй, найди его в списке.

Донкат потянулся к вынесенному пульту экрана, вмонтированному в кресло. Та-ак, та-ак, та-ак. Ага, список участников. Ага, восьмой про-слой.

– Вот он, – Степа ткнул пальцем в кивдратик выбора, и на экране возникла богатырская спина сакса, по которой скакал иссиня-черный хвост волос: Шойс сноровисто раскладывал по столу свои «инструменты». Надо было знать Декстера, чтобы понять, насколько серьезно он отнесся к этому конкурсу. Потому что свою буйную гриву он принципиально никогда не убирал ни в какую прическу, объясняя это тем, что в шлеме убээса ему будет неудобно. И неважно, куда он при этом собирался: на тренировку, или на светский раут. Не хотел, говорил, привыкать.

Но, как понял Степа, на этом конкурсе, вариантов не было. Или колпак на голову и убирай волосы, чтобы не сыпались в блюдо, – или милости просим в амфитеатр, нюхать чужую готовку через маску. И Декстер смирился.

– Шойс, – Степа постучал по экрану, тщетно пытаясь найти микрофоны на экране. – Шойс, привет, слышишь нас?

– Не слышит. Тут нет двусторонней связи, – в углу экрана нарисовалось дополнительное окно, в котором стояли под руку какие-то мужчина и женщина.

Степа секунду соображал, что это за комментаторы, а том вдруг узнал в мужчине…

– Ой, Фил, это ты, что ли?

– Э-э, да, – Фил неуверенно оглядел себя с ног до головы. – Нравится?

Степа прищурился. Обтягивающий сюртук по последней моде. Степа не далее, как вчера видел такой на интерактивном манекене в одном из магазинов. Прямые узкие штаны с отливом, лаковые туфли. Шейный платок. Брошь (?!) на лацкане. Нет, сказать нечего, очень все стильно, во вкусе Лизе не откажешь…

– Н-ну, как тебе сказать, – Донкат помялся. – Классный прикид… А мужские такие бывают? Ой.

Остренький кулачок Селены воткнулся ему в бок.

– Тихо ты. Мы вчера весь вечер выбирали…

Так во-от оно что. Вот откуда ветер дует… Тогда понятно.

– Ага-а, – Фил принялся сдирать с шеи платок. – Я же говорил. Это не одежда, это попугайское оперение какое-то.

Под его руками платок начал трансформироваться в армейскую кепку. Фил тут же нахлобучил ее себе на голову. Следующей ему под руку попалась брошь, которая почти мгновенно превратилась в нарукавную повязку с двумя карманами и какими-то торчащими оттуда брикетами.

– Степа, – обиженно повернулась к нему Селена. – Ну и что ты наделал? Мы целый вечер потратили, чтобы привести его в божеский вид.

– А что я? – развел руками. – Я что видел, то сказал.

Он оценивающе посмотрел на Фила, добравшегося до туфель, которые уже начали превращаться в высокие горные ботинки, и нехорошо ухмыльнулся.

– Вы подождите, это его еще Декстер не видел.

Фил на экране содрогнулся и начал трансформироваться с удвоенной скоростью.

– Ну понятно, – судя по тону Элечки, во вчерашнем выборе «костюма» она принимала более чем активное участие. – Для вас с Шойсом ничего лучше убээса не существует. И любую новинку первым делом надо обхаять, чтобы потом вечно ходить, как только что уволившиеся космоштурмы.

– А что тут плохого? – не понял Степа.

Вернее, он понял. Сразу же, как только произнес эту фразу. Вот только глянул на три лица, повернувшиеся к нему, и сразу понял…

– А ты…, – начала было Селена… Но тут пришло спасение.

– Добрый день, дамы и господа…, – на встроенном в стену экране появилось еще одно окно, из которого вещал… Фил? Он ведь уже переоделся…

Степа моргнул и все-таки определился. Нет, к счастью, это не Фил. Это ведущий конкурса. Но одет мужчина был точь-в-точь, как только что уличенный в странном выборе Фил. Полное соответствие, вплоть до вида броши. Степа кашлянул, спинным мозгом чувствуя прожигающие его насквозь взгляды девушек.

В поисках поддержки Донкат посмотрел на экран и незаметно указал Филу на нового персонажа. Тот в ответ сделал безумные глаза и замотал головой.

– Кхм, – многозначительно откашлялась Селена.

Степа вернулся на экран.

Ведущий, посверкивая брошью, изливал с экрана потоки радушности и благожелательности.

– Мы рады приветствовать вас на пан-галактическом конкурсе «Кулинарная Ойкумена», проводящемся один раз в стандартный земной год. На нашем конкурсе будут соревноваться представители практически всех государств, входящих в галактику…

– Степа, – позвал его с экрана Фил. – Глянь, теперь нормально?

Донкат посмотрел на обновленного Фила. Ну, вот. Это уже гораздо лучше. Небольшой перебор в строну функциональности, но ничего. Лучше так, чем как … этот, с экрана.

А ведущий тем временем разливался соловьем.

– … вы сможете даже насладиться полноценным вкусом приготовленных блюд. Для этого вам всего лишь надо выбрать в пункте меню понравившееся блюдо, и оно будет вам представлено, как в виде программного обеспечения посредством нашей новейшей системы «Гурман-4», которую вы наблюдаете рядом с экранами, так и в виде готового продукта, который наши курьеры доставят вам прямо в вашу ячейку. Или в гостиничный номер. Или в любой уголок галактики по вашему выбору. Мы гарантируем, что блюдо сохранит все вкусовые качества, необходимые…

– А неплохой бизнес, кстати, – когда начинались вопросы денег, Степины уши начинали автоматически настраиваться на разговор.

– Да ладно тебе, – одернул его Фил, красуясь уже с дисплея, расположенного на кресле. – Я тебе сам все потом расскажу, покажу и дам попробовать. Ты лучше скажи, теперь я нормально выгляжу?

– Да все в порядке, не переживай, – отмахнулся Степа, но все же решил не бросать друга. – О, неплохо.

С маленького экрана на Донката смотрел уже какой-то диверсант. Ну, или на крайний случай, проводник по экстремальным маршрутам.

Плотные широкие штаны болотного цвета заправлены в высокие горные ботинки на шнуровке. На такую же, как и штаны, просторную куртку сверху надета жилетка-разгрузка со множеством карманов, каждый из которых был набит до отказа. Степа даже думать не стал, что именно Фил туда запихнул. Наверняка какие-нибудь боевые программы, которые он будет применять в первую очередь. Шейный платок остался, но теперь это был не декоративный ошейник, а полноценный треугольный походный шарф, из которого при необходимости можно соорудить массу полезных вещей. На голове так и осталась армейская кепка, которая в реальной жизни при случае держит удар немногим хуже стального шлема. По периметру кепки шел ряд внушительных железных клепок. Еще один непонятный аксессуар.

Ну, и довершали образ чернющие матовые очки, за которыми не просматривалось вообще ничего, просто два черных провала, и такие же черные перчатки без пальцев, украшенные прихотливым серебристым узором.

– Э-э, – Степа не знал даже, что сказать.

– Ну, как? – Фил очень не хотел оставлять недавний образ.

– Э-э, ты знаешь, – Степа украдкой оглянулся на девушек. – Ну, Декстер точно одобрит. Мне тоже нравится, а вот что тебе Лиза скажет…

– Да не то, – отмахнулся от предупреждения Фил. – Я про другое спрашиваю: не слишком размазня?

– Не слишком, – твердо заверил его Степа. – Даже более чем. Очки, например, лишние.

– Это еще почему?

– Очень трудно общаться, когда смотришь в два черных пятна, – признался Степа.

– Это прицелы, – обиделся Фил. – Вывешенные так, чтобы я в любой момент мог их использовать.

– Зачем они тебе сейчас? – фыркнул Степа. – Конкурентов Шойса отстреливать?

Ведущий, тем временем добрался до кульминации.

– … Итак, дамы и господа, вот-вот раздастся сигнал, знаменующий начало увлекательнейшего трехдневного марафона, в течение которого мы с вами сможем насладиться непревзойденными шедеврами высокой кухни, создаваемыми прямо на ваших глазах лучшими мастерами галактики…

– Степа, Фил, помогите настроиться так, чтобы мы видели лицо Шойса, – Элечка повернулась к экрану. – Фил?

– … в течение первого дня вы увидите лучшие рецепты супов, которые только были придуманы за всю историю человечества…

– Ой, – это до монитора добралась Лиза. – Фил, что это?

– … второй день – основные блюда, третий день – десерты…

– Вот так я теперь буду выглядеть, – проводник-диверсант на дисплее подбоченился.

Секундная пауза, за которую Филу предлагали успеть одуматься, была прервана (Степа усмехнулся – пронесло) все тем же ведущим, который все-таки добрался до конца описания условий конкурса и начал громкий отсчет последних секунд.

– Десять, девять, восемь…

– Фил, – разбор полетов было решено отложить на попозже, сейчас горело другое. – Настрой, пожалуйста, лицо Шойса.

– Есть, – Фил соскользнул с экрана одним движением, как будто вживаясь в новый образ.

Изображение на экране сместилось, поплыло, передвинулось по кругу, и перед камерами возникло напряженное лицо Декстера, смотрящего куда-то вверх.

– … пять, четыре, три…, – гремело под сводами комплекса.

Фил сдвинул камеру чуть назад, чтобы видеть всего сакса, застывшего у плиты. Перед ним в безупречном порядке были разложены ингредиенты, необходимые для приготовления его конкурсного блюда. Степа язык сломал, пока научился его выговаривать. Ведь, вроде, ничего сложного, а каждый раз все равно не выговаривается правильно. Вот опять: буайбес, буйюбес…? Нет, нет так: буйабес, вот как правильно.

Степа легонько откашлялся. Ну, да, именно так и написано под картинкой. Это для тех, правда, кто читать умеет. А еще там прописано все, что есть у Декстера на столе. Отдельно приборы, отдельно продукты. Какая-то кастрюля, сверкающая начищенным боком. А что это там у него? Ну-ка, что говорят титры? Охлажденный рыбный бульон? А-а, вот что он там готовил, пока Степа погибал под грузом шопинга.

– … два, один! … Прощу вас, господа!

Степа оторвался от экрана, переключив все внимание на сам зал, где открывался непередаваемый вид.