Текст книги "Настоящая история казацкой Украины"

Автор книги: Максим Андреев

Соавторы: Александр Андреев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Войска сошлись на границе Подолья и Волыни, под Пилявцами. У поляков не было порядка, три гетмана противоречили друг другу, их не уважали свои же подчиненные. Утром 8 сентября Хмельницкий ударил в лоб всеми своими силами, с боков на поляков напали татары. Первыми побежали гетманы, за ними конница и пехота. Пан Конецпольский, потеряв коня, поменялся одеждой с крестьянином и убежал. В течение пяти дней казаки гнали поляков, брали их в плен. Хмельницкому досталось 80 пушек и огромное количество оружия. Весь богатейший польский лагерь тоже достался казакам, по данным хронистов, его «оценили» в 10 миллионов злотых. Львовский летописец писал: «В чем кто мог, и с чем кто мог, и где кто мог, пушки и оружие и добро все оставив, убежали».

Казацкое войско выстроилось на поле победы. «Веди на ляха, кончай ляхов» – кричали казаки. После польского разгрома под Пилявцами Б. Хмельницкий пошел не вглубь Польской Короны, а ко Львову, который осаждал с 26 сентября по 16 ноября. В Галичине и на Западной Волыни с приходом казаков начались крестьянские восстания. Несмотря на то, что Львов был мощной крепостью, его двойные стены были обведены рвами и валами, Хмельницкий не стал разрушать древнейший и красивейший город, который только что оставил магнат и военачальник Иеремия Вишневецкий, ограничился получением выкупа, который отдал татарам, и пошел на Варшаву. Он остановился у Замостья и осадил его. Он ждал выборов нового короля, которые проходили в Варшаве, и для этого ожидания у великого политика и дипломата были свои веские причины. Выдающийся украинский историк Н. Полонская-Василенко писала:

«Не считаясь с разгромом польской армии, Хмельницкий считал, что воюет не с государством, не с королем, а со шляхтой. Он послал в Варшаву послов с требованием выбрать королем брата Владислава – Яна Казимира. Неясно, почему он настаивал на кандидатуре этого ограниченного малоинтеллигентного человека. Новому королю Хмельницкий ставил условия: амнистия для всех, кто участвовал в войне, прямое подчинение гетмана королю, отмена церковной унии, восстановление и обновление казацких прав, увеличение реестра казаков, право выхода в море и, наконец, территориальная автономия Украины.

Ожидая ответа, Хмельницкий остановился у Замостья, где и получил известие об избрании королем Яна Казимира. Причину, остановившую движение Хмельницкого на Польшу, интерпретируют по-разному. Главное – войско было усталым, в нем распространялись болезни, уже стояла поздняя осень и поход среди враждебно настроенного населения был очень опасным. Полковники не советовали Хмельницкому идти дальше. С другой стороны, шансы Польши значительно поднялись, так как в октябре 1648 года в Мюнстере был подписан мир, который закончил Тридцатилетнюю войну, и Австрия, союзница Польши, могла действовать на ее стороне».

Все это Хмельницкий знал и понимал, но была еще одна проблема – на королевский титул претендовал и Иеремия Вишневецкий, избранный командующим польской армией, ставший из православного католиком, имевший громадные богатства и земли, уважаемый и ценимый польской шляхтой, в то же время «ненавистник украинского народа», вызывавший ярость у казаков, боестолкновения с которым не приводили к чьей-либо победе – если бы этот энергичный и могущественный человек стал королем вместо ограниченного Яна-Казимира, то победа Хмельницкого над Польшей безусловно обошлась бы большой кровью и очевидно отодвинулась по времени. Если бы на сейме в Варшаве послы Хмельницкого не предупредили поляков о непримиримой войне до победного конца в случае избрания королем Польши «бешеного Яремы», то он вполне мог победить на королевских выборах.

Избранный король Ян Казимир прислал Б. Хмельницкому письмо, в котором извещал его о своем избрании, обещал украинскому казачеству различные льготы, просил прервать поход в Польшу и ожидать для переговоров королевских комиссаров. Историк XVIII века Д. Н. Бантыш-Каменский писал:

«Сим ознаменован конец казацко-татарских походов. Все удивлялись великодушию Хмельницкого, могшего рассеять беззащитный сейм и вместо того вступившего в переговоры с королем. Поляки говорили тогда друг другу на ухо, что Бог наказал его слепотой; меж тем, как деяния сего великого мужа были основаны на глубокой политике и выгодах отечественных. Он не одним оружием намеревался победить противников, а также благоразумным терпением и осторожностью. Даровав свободу единоземцам, Хмельницкий хотя и опочил на лаврах, но подобно покоящемуся льву, угрожал своим пробуждением».

По просьбе короля Богдан Хмельницкий снял осаду с Замостья и двинулся с войском на восток. В начале января 1649 года он прибыл в Киев во главе победоносного войска. Казаков и Богдана Хмельницкого встречали как героев-освободителей Украины от польской оккупации, как «нового Моисея». Иерусалимский патриарх, бывший тогда в Киеве, называл Хмельницкого князем Руси-Украины и главой независимого украинского государства.

В начале 1649 года в Переяславле начались польско-казацкие переговоры, которые ни к чему не привели. Поляки, готовые дать только незначительные уступки казакам, требовали вернуть украинских крестьян под власть польских помещиков. Украинский историк XX века О. Субтельний писал:

«Из года в год обе стороны воевали между собой, но ни одна сторона не могла нанести другой решительного поражения; все заканчивалось подписанием не устраивавших никого мирных условий, после чего все возвращались домой, чтобы вести военную и дипломатическую подготовку к новой войне».

Казаки выставили условия мира, которые не устраивали поляков – восстановление всех древних казачьих привилегий, изгнание из Украины иезуитов, увеличение реестрового войска до 40 000 воинов, выдача Чаплинского, удаление И. Вишневецкого от руководства польской армией. Б. Хмельницкий заявил послам:

«Ничего из переговоров не будет, если одного не накажут, а другого мне не пришлют. То или мне пропасть со всем войском запорожским, или же пропасть всей земле польской: сенаторам, дукам, королькам и шляхте».

Поляки отказались – было подписано перемирие на три месяца. Один из польских комиссаров-переговорщиков записал речь Богдана Хмельницкого:

«Скажу коротко: с вашего посольства ничего не выйдет – теперь война должна быть!

В три или четыре недели выверну всех вас, ляхов, верх ногами и потопчу вас так, что под моими ногами будете, напоследок султану турецкому в неволю отдам! Выбью из ляшской неволи весь украинский народ! Сначала за свою обиду и разорение воевал, теперь буду воевать за нашу православную веру. Поможет мне в этом вся чернь – на Люблин, на Краков, и я ее не оставлю, так как это правая рука наша, чтобы вы не уничтожили хлопов и на казаков не ударили.

Подниму двести, триста тысяч своих, и всю орду! За границу войной не пойду, сабли на турок и татар не подниму! Мне достаточно теперь Украины, Подолья, Волыни, – достаточно достатка и имущества в земле и княжестве моем – по Львов, по Холм и Галич.

А встав над Вислой, скажу дальним ляхам: сидите и молчите, ляхи! И вельмож, и князей туда заченю, а если будут за Вислой брыкаться, и там их найду. Не останется у меня и ноги князя или паненки в стране. А если кто захочет к нам и отведать хлеба-соли – пусть войску запорожскому будет послушный!»

Впервые Богдан Хмельницкий объявил о стремлении соединить в одно украинское государство все украинские земли, включая и Западную Украину.

Перемирие не соблюдалось ни с одной, ни с другой стороны. Крестьянские отряды действовали против своих притеснителей на Волыни и Подолье. Селяне нападали на польские имения, костелы, даже небольшие крепости, разрушали все до основания. Поляки делали то же самое.

Польское войско собиралось на Волыни. С обоих сторон возрастали ярость и ненависть, кровь лилась с обеих сторон. Новое польское войско возглавили магнаты Фирлей, Вишневецкий, Ланскоронский. Король Ян Казимир, недавно обещавший Хмельницкому все, что возможно, собирал всеобщее ополчение – «посполитое рушение»; поляки поднимали против казаков всю военную силу своей державы. Украинский народ тоже шел в Чигирин – главный лагерь Хмельницкого. Дома оставались старики, дети, женщины, инвалиды.

Польское войско перешло Случь и двинулось по Южной Волыни, уничтожая все на своем пути. Навстречу ему двинулись полки Хмельницкого.

При выходе казацкой силы навстречу польской армии весной 1649 года шляхтичи перестали рваться в бой. Польский офицер-участник похода – писал:

«Паны региментари, пока с хлопами имели дело, чувствовали себя неплохо. А теперь, как дошло дело до настоящих казаков и татар, совсем растерялись, только один к другому ездили. Дошло до того, что ночь – каждый в свою дорогу: одни в Каменец, другие в Владимир; один с другим шептались, и каждый, что имел лучшего в обозе, тянул на коня».

Польская армия отступила к мощному замку – Збаражу. Общее командование было поручено Иеремии Вишневецкому. 13 июня прошел первый штурм Збаража. Казаки целый день атаковали поляков, сами неся большие потери, но с ходу взять замок не смогли.

«Вокруг польского вала велел гетман насыпать вал более высокий и поставил на него свои пушки, палил з них в лагерь неприятеля, тогда, как говорит один польський летописец «дерлось хлопство на польские окопы как смола, а татарские стрелы, летая кривыми лучами, затмевали сонце».

Ночью поляки подняли свои окопы выше, но и Хмельницкий поднял свои выше, так, что не только из пушек, но уже из самопалов можно было бить в польский лагерь. Вал казацкий был так высок, что как только кто из польского лагеря выставлял голову, в той же час его убивали. Кроме того, врывались казаки в окопы и забирали возы со всеми припасами и хватали солдат в неволю. Один из них, бывший тогда под Збаражем, говорил: «В тот час брат брату не смел подать помощь; ксендзы не могли готовить воинов к смерти. Хуже казацкой пальбы докучала им жара, теснота, гниение трупов и голод. Припасы были все истреблены; ничего нельзя было достать за любую цену. Паны отвыкли уже от своих роскошных пиров, а кормились конским мясом, а когда и того не стало, кормились собаками, котами и мышами или грызли сырую землю; вода еще была, но с червями и сукровицей из трупов». Кроме того, дразнились и насмехались над ними хлопы, сидя на валах:

«Когда панове, будете вы собирать налог с Украины! Уже год, как мы вам ничего не платили, а тут кони ржут, волы топочут, на ярмарку во Вроцлав хотят. Эй, панове, годи вам в ваших норах дальше держаться, только зря кунтуши поваляли, лазячи по валам. Ведь все это наше, да и вы сами попадете в добычу к татарам. Это вам посессии, аренды, панщины, издевательства! Хорошая вам была тогда музыка, а теперь вам так славно сыграли в дудки казаки!»

Хмельницкий приказал рыть ночами траншеи к польским ретраншементам и прижал шляхтичей к самым стенам замка. Поляки неоднократно посылали гонцов к королю с просьбой о помощи, но их перехватывали казаки. Наконец шляхтич Скшетусский, переодевшись казаком, со всяческими ухищрениями добрался до короля, собиравшего «посполитое рушение». Ян Казимир «отобрал у Хмельницкого булаву» и выступил с собранными войсками на помощь осажденным и дошел до Зборова, Б. Хмельницкий, забрав часть казаков, вместе с ханом и татарами скрытно двинулся на короля, оставив Збараж в осаде.

Казаки находились в лесу под самым боком королевского обоза, когда поляки начали переправу через реку Стрыну. Уже переправилась половина войска, когда на короля ударили полки Хмельницкого. Поляки продержались до ночи, но надежд на спасение было мало. Полегло много панов, среди которых было много представителей знатных родов. Польский офицер писал о казацкой атаке: «Враг будто без глаз летел на выстрелы и огонь. Не битва была, а скорее резня. Первый цвет польской шляхты был стерт вражеской рукой». Потери польской армии превысили 7 000 солдат.

На следующий день казаки замкнули кольцо окружения вокруг польской армии во главе с королем. Полк Матвея Гладкого взял Зборов. До полного польского разгрома оставались часы.

Ночью на военном совете поляки решили подкупить крымского хана; к нему был отправлен пленный татарин с письмом короля. Хан Ислам-Гирей «отступился от Хмельницкого» и под угрозой объединения татар с поляками вынудил гетмана заключить с королем Зборовский мир в августе 1649 года. М. Грушевский писал:

«Конечно, при тех условиях, при каких пришлось вести переговоры, нечего и думать было о широких планах освобождения украинского народа, для которого начата была война; приходилось возвращаться к старым вопросам казацкого реестра и прав православной веры.

Если рассматривать Зборовский договор с такой более узкой точки зрения, то он был большим шагом вперед. Реестр казацкого войска устанавливался в сорок тысяч, вписанные в него казаки и их семьи могли жить в королевских и помещичьих имениях воеводств Киевского, Черниговского и Брацлавского, не подчиняясь ни правительственной администрации, ни помещикам. В этих краях не могло быть расквартировано польское войско и оно не могло даже входить туда. Казацкий гетман получал на булаву староство Чигиринское. Уния подлежала уничтожению повсеместно.

Это было очень много в сравнении с тем, о чем думал Хмельницкий год тому назад, после первых погромов польского войска. Но это было ничто в сравнении с новыми планами освобождения украинского народа. Хотя вся Восточная Украина должна перейти, по новому условию, под власть казацкого гетмана и казацкого войска, однако шляхетское право не уничтожилось, громадное большинство населения, не попавшее в состав реестрового казачества, должно было возвратиться в крепостное состояние. Не того ждало украинское крестьянство, поднимаясь на призывы послов Хмельницкого».

Крымский хан, получив ежегодную дань в 90 000 польских злотых и еще 100 000 «сверху», погромив по дороги украинские земли, ушел домой. Король вернулся в Варшаву. Хмельницкий сняв осаду со Збаража, отошел к Белой Церкви. Историк XIX века А. Кузьмин писал:

«Страшное разорение и запустение было на Украине, города и села лежали в развалинах, за время войны почти никто не сеял хлеба, а если где и было что, то все поела саранча, наступил голод. «Мир непрочен» – говорили современники, и они не ошиблись, так как поляки не хотели расстаться с унией и не допускали русского митрополита в сенат; кроме того, в войско могло записаться лишь 40 тысяч человек, и вся эта масса народа, которая так отчаянно дралась за свою веру и свободу, опять отдавалась во власть панам. Шляхта, являясь в свои разоренные усадьбы, требовала повиновения, панщины, а хлопы бунтовали, часто убивали панов».

Гетман занялся строительством украинской государственности, установил казацкое полково-сотенное административно-территориальное устройство «на своей земле», упорядочил финансы, активизировал внешнеполитическую деятельность.

Зборовский договор не выполнялся ни поляками, на тайном совете решившим дезавуировать его, ни казаками – не легко было ослепленных гордыней польских панов приучить к мысли, что кроме них на земле живут другие люди, достойные свободы и счастливой жизни. Новая война между казаками и поляками была неминуема.

Богдан Хмельницкий вернулся в Белую Церковь в славе и почете. Народ встречал его как своего избавителя, с колокольным звоном, с хлебом и солью. Однако радость победы была недолгой. Польские магнаты и шляхта считала условия Зборовского договора унизительными для своей державы. Хотя по миру была объявлена всеобщая амнистия, шляхта возвращаясь в свои имения, начинала расправляться с крестьянами. В ответ на репрессии крестьяне вновь восставали. По просьбе шляхты Хмельницкий посылал отряды для подавления крестьянского движения. Украина гневно бурлила. Н. Березин писал:

«Когда владельцы поместий начали возвращаться на пожарища своих владений и стали требовать от хлопов прежних повинностей, на что имели согласно договору право, хлопы и ухом не вели. Им не было дела до условий гетмана с королем, они знали только, что сражались под знаменами гетмана за волю и теперь не имели никакой охоты возвращаться под старое ярмо. Хлопы хотели оставаться хлопами только по имени и не хотели платить никаких податей. Возвратившимся панам хлопы предлагали «плуг, волов и четыре меры солоду, будет с него, чтоб не умер с голоду». Понятно, что вражда и беспорядки продолжались. Паны требовали содействовать утверждению своих прав от гетмана и казаков, обязанных к тому договором, а гетман и казак, если бы и хотели, не могли ничего учинить с хлопами. Недоразумения спустя три года кончились полным разрывом, и снова оба врага вышли в поле помериться силами».

Зборовский мир дал казакам возможность дать организовать свое государство – Запорожское войско получило свою, хоть и ограниченную, территорию, основу для государственного строительства:

«Высшую власть получила казацкая рада, которая выбирала гетмана и определяла направление внешней и внутренней политики – рада общеказацкая и рада старшин, как аппарат управления, во главе с гетманом. Хмельницкий, благодаря своей харизме и славе, играл главную роль, без его ведома ничего не происходило, часто он принимал решения единолично. При нем была генеральная старшина – войсковые писарь, обозный два есаула и два судьи – гетманское министерство управление страной. Главным советником Хмельницкого стал войсковой писарь Иван Выговский, организатор и начальник генеральной канцелярии, в которой сходились все нити внутренних и внешних дел. Войском управляли есаулы; обозной ведал артиллерией и снабжением.

Страну по запорожскому обучаю поделили на полки и сотни. Полковники имели военную и гражданскую власть, как и сотники; на местах власть принадлежала войтам. Казаки пользовались городским Магдебургским правом и обычаями.

Распределение полков было следующее:

В городе Чигирине полковник Федор Якубовский.

В городе Черкассах полковник Иван Воронченко.

В городе Белой Церкви полковник Семен Паницкий.

В городе Корсуни полковник Лука Мозыра.

В городе Умани полковник Иосиф Глух.

В городе Брацлаве полковник Даниил Нечай.

В городе Слуцке полковник Иван Федоренко.

В городе Киеве полковник Антон Адамович.

В городе Переяславле полковник Федор Лобода.

В местечке Кропивном полковник Филон Джеджалий.

В городе Остре полковник Тимофей Носач.

В городе Миргороде полковник Максим Гладкий.

В городе Полтава полковник Алексей Ганжа.

В городе Лубнах полковник Мартын Пушкаренко.

В городе Прилуках полковник Дмитрий Чернявский.

В городе Гадяче полковник Иван Черныш.

В городе Нежине полковник Андрей Журавский.

В городе Чернигове полковник Семен Барковский.

В городе Стародубе полковник Максим Гамалея.

В городе Почепе полковник Алексей Рославец».

Народ отказывался работать на панов, организовывал отряды, которые жгли имения и требовали, чтобы поляки вернулись в Польшу. Паны проходили с нанятыми жолнерами и врывались в «бунтовавшие» села, где учиняли резню. Хмельницкий, хотя и записал в реестр намного больше, чем 40 000 казаков, понимал, что против всей Польской Короны украинскому казачеству пока не выстоять, и готовился к войне, находя новых союзников. Однако от татарской «помощи» отказаться не мог, так как татары тут же объединились бы с поляками против гетмана. Массы украинских крестьян уходили на другую сторону Днепра – в Слободскую Украину. М. Грушевский писал:

«Хмельницкий, опираясь вначале на крымскую помощь, также вслед за тем вступил в переговоры с Московским правительством, просил помогать казакам и взять под свою защиту их и «всю Русь» – всю Украину. Московские политики не понимали этого плана иначе, как только так, что украинская Русь, как давние владения Владимирова рода, должна присоединиться к Московскому царству и признать «царем и самодержцем» московского царя как наследника киевской династии и ее прав. Поэтому Хмельницкий, стараясь попасть им в тон, так и ставил вопрос через своих послов. Вообще он, по давнему казацкому обучаю, хитрил и, стараясь собрать как можно больше союзников для своей борьбы против Польши, говорил каждому то, что тому было приятно слышать – лишь бы его склонить к участию в своих предприятиях. Так и московскому царю он заявлял, что хотел бы иметь его царем и самодержцем, соответственно тому, что диктовали ему московские послы – как следует ставить это предложение. И одновременно отдавался под власть султана и был принят им как вассал – имел султанскую грамоту 1650 года, в которой султан извещал Хмельницкого об этом и посылал ему кафтан, знак своего покровительства и верховенства. Сносился Хмельницкий и с трансильванским князем, приглашая стать королем Украины, а позже отдался под охрану шведскому королю, – и в то же время заключил условия с польским королем, признавая его своим верховным повелителем.

Хмельницкий имел большой политический и государственный талант, несомненно любил Украину и был предан ее интересам. Но он слишком хитрил и мудрил, больше заботясь о заграничной помощи, чем о развитии сил, видержки, сознательности и энергии в собственном народе. Нелегко было двигать огромными народними массами, оторванными прямо от плуга, или этой изменчивой, бурной казацкой массой, привыкшей менять гетманов на протяжении нескольких месяцев. Решались слишком важные вопросы, чтобы можно было их вверять минутным настроениям казачьей рады. Железной рукой Хмельницкий правил казачеством, но, не полагаясь на его выдержку, а еще менее – на народные массы, жадно искал помощи за границей».

Весной 1650 года состоялся поход казаков на Молдавию, правитель которой Василий Лупул, богатый и хитрый, помог Польше в войне с казаками. Войско дошло до Ясс, где был заключен мир с Лупулом, обещавшим, в частности, стать союзником гетмана, а не поляков и выдать за сына Хмельницкого – Тимофея свою дочь Розанду. Этот поход получил одобрение турецкого султана, приказавшего крымскому хану помогать Хмельницкому против Польши. Богдан Михайлович думал, что решил татарскую проблему и что теперь татары не могли предать в бою казаков, не нарушив тем самым волю своего сюзерена – турецкого султана. Крымский хан думал иначе – ему приказывает запорожский гетман, ему, потомку Чингизхана! Да и поляки давали слишком большие деньги за предательство казаков в бою.

В феврале 1651 года поляки во главе с коронным гетманом Николаем Потоцким, вернувшимся из крымского плена, стали собираться под Каменец-Подольском. Польный гетман Калиновский напал на селение Красное, около Бара, в котором стоял трехтысячный полк Данилы Нечая, и перебил почти всех отчаянно рубившихся казаков, включая и самого брацлавского полковника. Калиновский пошел по Подолью, но около Винницы нарвался на казаков Ивана Богуна, которых было намного меньше, чем поляков. Выдающийся казацкий стратег разрубил лед на пути польского войска, дал ему вновь немного замерзнуть и посыпал сверху соломой. Польская конница с разгона влетела в эту громадную полынью, в которой утонули многие солдаты. Иван Богун отбросил поляков, которые отошли к Бару в большом беспорядке. Обоз и вся польская артиллерия достались казакам.

Объединенное польское войско двинулось на Волынь, войско Хмельницкого стояло у Зборова. От Сокаля поляки переправились через реку Стырь и стали на широком поле у небольшого городка Берестечко. Туда же 17 июня подошел и Хмельницкий, дождавшийся, наконец, Ислам-Гирея с крымскими татарами. Украинский историк писал:

«На другой день, как только начало светать, двинулось польское войско с места, и сам король начал строить его в боевой порядок. Тоже происходило и в казацком лагере. Вставшее солнце увидело уже оба громадных войска, стоявших друг против друга на широком поле, как два грозных великана, готовых по условному знаку кинуться одно на другое и в жестоком бою разгромить противника или погибнуть. Разделенные ровным полем, стояли ряды противников тихо, неподвижно, до самого полудня; ни та, ни другая сторона не хотела начинать первой.

В два час пополудни двинулась казацкая пехота своим четырехугольником. Татары с диким криком помчались ударить на середину польского войска, и в тот же час с польской стороны вырвался Иеремия Вишневецкий с двенадцатью полками регулярного войска и летел с обнаженным мечом на казацкий четырехугольник. От сильного напора заколебались ряды казацкие, по четырехугольнику сделался вылом, туда же проскочил Вишневецкий, разорвал середину казацких рядов и остановился на казацких возах.

Вслед за Вишневецким выслал король пушки и немецкую пехоту; прилетел туда и Конецпольский, и там закипел ужасный бой. В одну минуту загремело множество пушек и тысячи самопалов. В небо поднялась черная туча, далеко кругом раздавались крики раненых, стоны умирающих, ржание коней, рев скота, а сквозь дым виднелись потоки крови, кучи мертвых польских и казацких тел. Неимоверным усилием казаков удалось уже выдавить поляков из четырехугольника, когда хан кинулся в бегство. За ним погнали из поля битвы все татары, оставляя свой лагерь на разграбление».

Битва под Берестечком произошла в конце июня 1651 года. У Хмельницкого было около 100 000 казаков и повстанцев и 50 000 татар, у Яна Казимира – около 150 000 человек. Начало боя принесло казакам победу. Но тут Ислам-Гирей вышел из боя, забрал с собой всех татар, задержал на несколько дней поехавших за ним Хмельницкого и Выговского, пытавшихся вернуть татар. Командовать остался Иван Богун, который отбил приступ поляков и начал выводить казаков из боя. Тем не менее, известие о захвате Хмельницкого вызвало панику, поляки надавили всеми силами, и повстанцы кинулись бежать – около 30 000 человек утонуло и просто погибло при отступлении. Полякам достался весь казачий обоз, артиллерия и все добро.

«По заходе солнца пал густой мрак, тучи закрыли солнце и пошел сильный дождь, который прервал горячую отчаянную борьбу. Поляки вернулись в свой лагерь, казаки же не имели времени отдохнуть, а взялись сейчас же окапываться с трех сторон, с четвертой было болото. За одну ночь появились укрепления, как каменные стены. Десять дней держались казаки за окопами, боролись мужественно и выдерживали страшный огонь поляков. Хлопы, не привыкшие к такой долгой, правильной войне, начали негодовать. Они сходились и толковали между собой так: «Что делать? Король хочет взять старшин в плен, они же не хотят этого и не заключают мир; тем временем татары разрушают нашу страну, уводят наших жен и детей. Лучше выдадим наших старшин полякам, а сами спасемся».

Услышав об этом, мудрый Богун предложил план, чтобы из этого безнадежного положения в лагере. Он велел делать переправу через болото. Ночью велел Богун хлопам начать битву с поляками, а казаки между тем свозили на болото возы, шатры, кожухи, седла, кунтуши, одежду, мешки, а когда переправа была готова, казаки начали переправляться отрядами через болото. На другой день утром сели хлопы завтракать, и только тогда увидели, что половины войска и всей конницы в лагере не было. Раздались крики: «Братья! Все полковники сбежали!» Хлопы подняли ужасный крик, началось замешательство. Все бросились к переправе, которая не выдержала, и люди стали тонуть в болоте. Напрасно подъехал к переправе с другой стороны Иван Богун и кричал, чтобы не толпились и шли спокойно, в порядке – ничего не помогло, хлопы стремглав кидались в разные стороны, толкали друг друга и кидались в воду.

Поляки долго не догадывались, в чем дело. Только по прошествии некоторого времени они со всех сторон кинулись на казацкий лагерь, гнались за хлопами и убивали всех без разбора, без помилования. Как ни кричали хлопы: «Помилуйте, панове ляхи! Мы будем верны, мы не казаки, а мужики», – все было напрасно. Поляки рубили, резали, топили, пока, наконец, последние не положили головы. Тогда взялись поляки грабить лагерь: забрали множество овец, быков и коней, 28 пушек, и пороху на целое войско, разнесли шатер Хмельницкого и взяли его шкатулку с письмами».

Через месяц великий гетман литовский Радзивилл взял Чернигов и Киев. Хмельницкий, после освобождения от крымцев, центром обороны выбрал Белую Церковь, построил мощные фортификационные сооружения и собрал сильное войско. Польские войска вошли на Украину и вместо ожидаемого разлада встретили отчаянный отпор – народ не хотел снова идти в панскую неволю. Люди уничтожали продовольствие, сжигали собственные дома, ломали мосты, портили дороги, вели партизанскую войну. В этот момент смерть нашла польского военачальника Иеремия Вишневецкого. Крестьяне селами уходили на Слободскую Украину, к границам Московского царства, пробиваясь с оружием в руках сквозь польские войска – появились новые города со слободскими полками и сотнями – Харьков, Сумы, Ахтырка, Лебедин, Белополье. Оставшиеся уходили в леса, к Хмельницкому.

Подойдя к Белой Церкви, польская армия увидела перед собой хорошо организованное войско. Ни та, ни другая сторона не могли победить. Начались переговоры о мире. Белоцерковский мирный договор, подписанный 28 сентября 1651 года, оставил казакам реестр в 20 000 воинов, для жительства казаков было отведено Киевское воеводство. Хмельницкого подчиняли коронному гетману, запретили дипломатические переговоры с другими государствами, союз с Крымским ханством подлежал ликвидации; польская шляхта получала право вернуться в свои имения. Очевидно, Хмельницкий не придавал этим условиям никакого значения и принял их только для того, чтобы прервать военные действия на некоторое время. Польский сейм также не ратифицировал договор. Н. Березин писал:

«По новому Белоцерковскому договору Украина потеряла едва ли не все, что приобрело страшным конвульсивным усилием всего народа. Почти на всем пространстве ее водворялись старые ненавистные порядки. Но примириться с этим украинский народ не мог, и вот в несчастной стране в течение долгого времени не стихает ужасная борьба и страшное опустошение. То польское войско проходит по ней под предводительством жестокого Чарнецкого, предавая все огню и мечу, то идет Хмельницкий с татарами. Здесь польские помещики, пользуясь моментом, укрощают хлопов, а там хлопы, собравшись с силами, жгут замки, костелы и избивают ненавистных врагов. По выражению польского летописца, «хлопы разложили в приднепровских пустынях огонь, зарево которого охватило небо всей Польши». Да, огонь ненависти тлел, плохо прикрытый золой, но скоро он вырвался на волю и пошел гулять по всему простору украинской земли».

Белоцерковский украинско-польский договор вызвал неприятие украинского народа. Возобновились восстания казаков, крестьян, мещан против польского господства. Вместе с тем происходили и выступления против Хмельницкого. Несмотря на общие настроения, Хмельницкий, прекрасно понимания правильность своих действий по освобождению Украины от польской оккупации, был вынужден раздавать монастырские земли своей старшине и требовать, чтобы крестьяне «послушество звыклое отдавали». Гетман поддерживал оживленное отношение с православной Москвой. В январе 1652 года Богдан Хмельницкий просил царя о принятии всей Украины под его власть в случае неудачи войны с Польшей. Тогда же он заключил новый союз с Крымским ханством. О. Субтельный писал в своей интереснейшей «Истории Украины»: