Текст книги "Свинцовая орда"

Автор книги: Максим Шахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 5

Я зря себя накручивал, перелет прошел без проблем.

На такси мы добрались до аэропорта, прошли паспортный контроль и досмотр (смотреть-то у нас было особо нечего – небольшие сумки с мыльно-рыльными принадлежностями и нательным бельем), недолго посидели в зале ожидания, погрузились на борт и взлетели.

Никто из нас не летел первый раз, поэтому подшучивать было не над кем.

Леша и Славик сидели вдвоем и о чем-то тихо гудели у себя в углу. Я пристроился один, развернул карту автомобильных дорог и изучал возможный маршрут передвижения Ош – Саратов. Но, честно говоря, меня гораздо больше занимала проблема киргизских и казахских таможенников. Я никогда еще не пересекал эти границы, а «слава» о доблестных работниках таможни очень далеко их обгоняла. Я представлял себе конвоируемый мною «Порш», двух глуповатых немецких граждан, широкую и алчную улыбку азиатов, и у меня холодело сердце.

Ладно, в конце концов, все дело упирается в бабло – убивать нас на границе никто не будет. Тем более граждан Германии. Чего бы там Казахстан о себе ни возомнил, но перед серьезными немцами он всегда делает «ку». А серьезные немецкие граждане не допустят такого, чтобы какие-то азиаты убивали даже не таких серьезных немецких граждан. Правда, есть нюансы… Додумывать эту неприятную мысль я не стал. Остановимся лучше на денежной стороне.

Дима, конечно, тот еще фрукт, но, к его чести, не такой дурак, как кажется – деньги на взятки мне в бухгалтерии выделили. При этом наш бухгалтер – кстати, умный мужик, – увидев, куда мне предстоит ехать, предупредил по-дружески, что наличных денег нужно держать при себе ровно столько, чтобы не жалко было потерять. Все остальное – на карточке. У меня был самый обычный Сбербанк, у Лехи – тоже, а вот Слава – хренов мажор – держал свои сбережения в Альфа-Банке, чем почему-то очень перед нами гордился.

Наш бухгалтер, кроме того, не поленился залезть в Интернет, нашел и распечатал мне различные отзывы о пересечении нескольких границ бывших советских азиатских республик. Я его искренне поблагодарил, но вчера, в силу хорошо вам известных событий, прочитать их не успел, да и не смог бы. Прочитал распечатку уже в самолете. Не сказать, что сильно удивился и что мои волосы встали дыбом. Но настроение все равно упало. Особенно меня впечатлили узбеки. Как-то сразу расхотелось с ними встречаться. Наверное, легче взорвать все эти таможни и перебить там всех подряд, чем их пройти.

Кстати, я решил, что нужно предупредить своих спутников. Особенно Славу, который любит качать права и может запросто начать махать своей налоговой корочкой, которая в этих обстоятельствах почти наверняка будет бесполезна. А неприятностей может принести нам уйму. Да и Леша, с его странным характером, может в любой момент взбрыкнуть. Этого тоже не нужно.

Я протянул листы напарникам и сказал, чтобы выучили наизусть. Слава ухватился за них первый. Искоса я наблюдал за выражением его лица. По мере того как глаза Славика пробегали по строчкам, лицо у него вытягивалось. Леша спросил что-то, но Славик только отмахнулся. Потом он передал чтиво соседу, а сам укоризненно посмотрел на меня.

Я перегнулся через проход:

– Не дрейфь, Слава, прорвемся!

Тот скривил рот, что, видимо, должно было означать улыбку, но глаза его снова стали испуганными, как вчера утром, когда он пришел ко мне домой. Наверное, Славик решил, что попадает из огня да в полымя. Впрочем, я его за уши за собой не тянул, и моя совесть была чиста.

У меня был и другой повод для волнения. Очень уж напрягала мысль, что я еду выполнять задание голый, как Махатма Ганди. Ни травмата, ни ножа, ни нунчаков, которыми я неплохо владею, ни даже простой палки покрепче – ничего у меня не было. Таможенники и погранцы – это, конечно, зло. Но ведь нам еще и ехать придется по довольно пустынным местам. Как проскочили до Оша на такой машине эти два малолетних немца – ума не приложу!

В Москве мы пересели практически мгновенно, а вот в Бишкеке рейса на Ош пришлось подождать. На досмотре киргизские таможенники смотрели на нас очень странно, но что возьмешь с голых и босых. Я думал, что нас должны принимать за обычных туристов, пока не сообразил, что туристы не ездят без фотоаппаратов. А мне и не пришло в голову захватить хотя бы один! А тут троица: русские, спортивного вида (про Славика этого, конечно, нельзя сказать, но ладно – немного преувеличим), без багажа, без туристских принадлежностей – чего это они едут в Ош, когда революционные события только-только утихли? Я подумал, что, хотя на рейс в Ош нас пропустили без вопросов, не факт, что там нас не встретят из местных компетентных органов. Поэтому, чтобы не сбиться, весь перелет до Оша Леха и Славик заучивали наизусть адрес пребывания в Оше и имена моих немецких клиентов. Я ехал к ним в гости, а Леша и Славик меня сопровождали. Версия мне казалась железной, но червячок сомнения грыз – поверят ли в нее киргизы? Судя по информации из Всемирной сети, они могли нас тупо подставить – на всякий случай. Как бы то ни было, а сердечко у меня екало, и я непрерывно вспоминал и клял Диму, наше начальство, их друзей-фашистов и это чертово задание. Ох, и икалось им, наверное, в это время!

Самолет пошел на посадку, и я временно прекратил забивать себе голову. Странно, но взлета я боюсь больше посадки, хотя, по статистике, посадка опаснее – здесь разбиваются чаще. С другой стороны, масса людей панически боится летать и совершенно не боится садиться в автомобиль, хотя, опять по той же статистике, шансы погибнуть в авиакатастрофе по сравнению с автомобильными авариями на два порядка ниже. Я смотрел в иллюминатор, и когда самолет наклонялся то в одну, то в другую сторону, а земля соответственно уходила то вверх, то вниз, мое сердце то подступало к горлу, то ухало куда-то в живот. Слава и Леха продолжали болтать как ни в чем не бывало, и я им даже немного позавидовал.

Гул усилился, раздался звук тормозов, самолет дернуло, скорость начала снижаться, и я понял, что мы удачно приземлились. Я приготовился было похлопать пилотам за удачную посадку, как это делают приличные пассажиры в нормальных авиакомпаниях, но лица азиатской национальности, которые, за редкими исключениями, и заполнили этот рейс, никого благодарить не собирались, а, еще даже не дождавшись, когда самолет остановится, начали выволакивать свои баулы из верхних отсеков и из-под сидений.

– Мы никуда не торопимся? – спросил меня Славик, уже готовый сорваться с места, куда-то ломиться и щемиться, но я отрицательно покачал головой. Мне представлялось маловероятным, чтобы немцы решили выезжать прямо сегодня. А так светлого времени суток оставалось еще очень много. И потом, мне показалась разумной мысль о том, что пусть пока местные таможенники занимаются себе своими мешочниками. Авось устанут и не будут обращать на нас – трех светлокожих интеллигентов – излишнего внимания.

Последние мешочники миновали наши кресла, тогда я встал, с хрустом расправил плечи и размял ноги. Подхватил сумку и отправился первым из нашей троицы, коротко бросив через плечо:

– Держитесь за мной!

В первую очередь нужно было решить вопрос с въездным штампом. Опытные путешественники сообщают, что ставить въездной штамп в Киргизии не любят. Но из-за его отсутствия проблемы будут как внутри страны, так и при выезде.

Я решил следующим образом. Положим каждый в свои загранпаспорта (до сих пор не понимаю, как у Лехи оказался с собой этот важный документ; понимаю, Слава – тот притащил ко мне, опасаясь подлянки со стороны жены и тестя, все свои документы; а впрочем, может быть, Леха сделал это по тем же самым причинам?) по пять баксов. Риск, конечно, есть: чисто теоретически могут начать шить дело о взятке должностному лицу. Но, с другой стороны, мы же вообще ничего не просим незаконного; мало ли – забыл валюту в паспорте. Всего-то пять долларов. С кем не бывает?

За стеклом – молодой мужик.

– Поставьте, пожалуйста, мне штампик на въезд.

Он внимательно посмотрел на меня. Усмехнулся.

– Умные все стали, смотрю.

Вернул мне паспорт. Штамп на въезд поставил – черный, жирный. Как надо! Доллары исчезли. За мной так же прошли Леха и Слава. Киргиз молча выдал им документы. Лицо у него повеселело. Видимо, пятнадцать баксов на дороге тоже не валяются. Я проверил паспорта у своих спутников. Все было в порядке. Штампы на месте. (Я отметил для себя обязательно проверить, есть ли нужные штампики у наших немецких подопечных.)

Однако это был только первый этап.

– Сейчас, наверное, нас будут менты цеплять на выходе, – предположил Леша, очевидно, тщательно изучивший переданный мной ему манускрипт. – Хорошо бы, чтоб их не было.

Мы вышли из стеклянных дверей аэропорта на прилегающую площадь. Ну что же, я все так примерно себе и представлял. Мои глаза выхватили в окружающей обстановке ряды маршруток – ведь аэропорт находится в девяти километрах от Оша, пешком идти, разумеется, можно, но несколько затруднительно; несколько сомнительных заведений с вывесками типа «Exchange» – нужно же иметь на руках и местную валюту; и, само собой, – вот они, родные, узнаваемые в любой обстановке менты. Может быть, конечно, в Киргизии они сейчас называются как-то иначе, но для меня все равно – менты.

Что еще мне сразу не понравилось, так это почти полное отсутствие европейских лиц. Мамой клянусь! Такого отсутствия белых я не видел даже в Дагестане. Ну, разве что в Чечне – да и то во время войны. Мы смотрелись на фоне снующей толпы как яркое белое пятно. Хоть бы рубашки черные надели, что ли, но это, строго говоря, не мой косяк. Слава и Леша пришли ко мне во всем светлом. Да в нашем городе в такую жару одеть темную рубашку никому и в голову не придет. Здесь, мягко скажем, тоже не холодно, но про то, какое значение имеет цвет материи в другом ракурсе, никто из нас не подумал…

Ну кто бы сомневался! Менты вылупили на нас радостно-изумленные глаза. Иностранные туристы стран Запада, как я догадываюсь, и без того не особо радовали своим присутствием этот край, а после апрельских событий сюда мог приехать только полный фрик. Но, с другой стороны, а с чего это они решили, что мы туристы?

Мы успели сделать всего несколько шагов, как милицейский «бобик» подъехал прямо к нам. Оттуда вывалились три мента как на подбор – тощий, толстый и мелкий. Если бы ситуация для меня не была столь напряженной, я бы, конечно, с удовольствием поржал над этой троицей, чем-то весьма отдаленно смахивающей на знаменитую троицу Гайдая, но сейчас мне было не до смеха.

– Привет, братаны! – сказал нам троим старший лейтенант. Это тот, который самый толстый. Видимо, ему по чину положено было быть толще подчиненных. – Ваши документы?

Мы протянули ему наши паспорта. Он очень неторопливо стал их просматривать. Мне вспомнилась фраза из книги братьев Стругацких: «Паспорт он изучал, как библиофил изучает редкую инкунабулу». Что он там искал, нам было непонятно.

– Так, – протянул мент, не возвращая нам документы. – А где ваша регистрация?

– Какая регистрация? – спросил я (мои добрые друзья молчаливо предоставили «право» вести переговоры именно мне). – Прописка? Так там же есть, смотрите?

– Какая такая прописка? – воскликнул старлей. – Регистрация в Кыргызстане где?

– Какая регистрация? – Я уже возмутился. – Мы только что прилетели, вот штамп стоит.

– Ну и что? – сказал мент. – А разве регистрацию кто-то отменял? Непорядок, брат, сразу тебе говорю. Это нехорошая вещь. Ты наши законы нарушаешь.

– Ничего я не нарушаю! – возразил я. – Как только окажусь у родственников, сразу зарегистрируюсь. Ну не регистрируют у вас в аэропорту!

– Сильно умный, да? – Мент посмотрел на меня с неодобрением.

Лица его помощников стали хмурыми, всем своим видом выражая: «Вы влипли. А не надо было сюда ехать!» В голове у меня всплыла еще одна строчка из анекдота: «При приближении ГАИ водитель должен выйти из автомобиля, лечь на землю, в вытянутой в сторону левой руке должны быть зажаты сто рублей». Или примерно где-то как-то так. Видимо, менты хотели от нас именно этого, и очень злились, почему мы сразу не отдали им все наши деньги.

– Садитесь в машину! – сказал мне мент.

Я вообще-то читал предупреждения, что так они могут в карман и наркоту всунуть, поэтому отрицательно помахал головой.

Страж порядка молчал, постукивая себя по ладони нашими паспортами, молчали и мы. Молчание затягивалось. Но так как белых людей больше в округе не наблюдалось, а местные оборванцы местных же ментов не интересовали, торопиться старлею и его подручным было явно некуда.

Ситуация со всей очевидностью заходила в тупик. Теоретически, я просчитал, что могу вырубить этого жирного ублюдка одним хорошим ударом. На остальных тоже много времени не уйдет – слишком они беспечны и уверены в полной своей безнаказанности. Но начинать выполнение задания сразу же с нападения на местных ментов как-то не очень хотелось.

– Сколько денег с собой везете? – прервал молчание старлей.

– Наличные? Совсем мало. Мы вообще-то карточками пользуемся.

– Слишком умный, – снова констатировал мент. – Так, давайте по-хорошему. Нужно вашу наличность пересчитать.

– На каком основании? – спросил я, пораженный такой беспредельной наглостью.

– Просто законы у нас такие, – ответил мент. – У вас в России свои законы, у нас здесь – свои. Или делайте, что говорю, или поедем в отделение. Будем с вами разбираться.

Почему-то у меня мелькнула мысль, что он блефует. А вдруг нет? А вдруг отвезут в отделение, и нас вообще после этого не найдут?

Я даже на миг растерялся, но тут совершенно для меня неожиданно в игру вступил Славик. Иногда он бывает ужасно храбрый. Особенно когда чувствует, что его сейчас начнут грабить. Спокойно расставаться с деньгами Слава не умеет и не хочет.

– Я заместитель начальника отдела Саратовской областной налоговой инспекции, – сказал он и вытащил из внутреннего кармана удостоверение. Я вообще-то знал, что Славик с ним не расстается, но не думал, что он прихватил его с собой и за границу. – Мы здесь по служебной надобности.

Слава держал развернутое удостоверение перед лицом мента, не отдавая его ему в руки. С большим удовлетворением я заметил, что теперь растерялся мент. Привык стричь беспомощных туристов и никак не ожидал встретить начальство, пусть даже мелкое и российское. Но, строго говоря, откуда местному менту, всего-навсего в невеликом чине старлея, знать, какое это начальство – мелкое или нет?

– И что вы тут делать будете? – еще по инерции спросил мент.

– Я вам должен докладывать? – визгливо взвился Славик. – Я тут пока переписал номер вашей машины…

Мне показалось, что я присутствую на постановке бессмертного богомоловского «В августе 44-го» (лично я перечитываю книгу не менее раза в полгода) и играю роль Мищенко. Только, к счастью, рации у нас нет…

– Э-э-э… Зачем?! – Теперь взвился мент. – Не надо ничего. Нет проблем.

Он отдал нам паспорта, и тут Алексей решил спросить у него:

– Товарищ старший лейтенант, как нам удобнее до города отсюда добраться?

Ошалевший мент машинально указал нам на ряд маршруток, стоявших справа, и ответил:

– На любой.

Мы поблагодарили старлея и отправились к маршруткам. Даже спиной я чувствовал, насколько «доброжелательно» смотрит нам вслед местная милиция.

Сразу выяснилось, что никакого расписания и даже подобия расписания в этом месте не было.

– Наверное, как наберут пассажиров, так и едут, – предположил Леша. – У нас в районе, где моя бабка живет, так же примерно ездят.

– Ты, Леха, прав, – ответил я ему, – поэтому давайте смотреть, где народу больше уже сидит, и сваливать отсюда пора.

Местный автопарк состоял, что неудивительно, в большинстве своем, из родных нам «Газелей», но было и два мерседесовских буса. Видок у них был еще тот, но все равно иномарка. У одного из этих бусов как раз толпился народ. Я присмотрелся, ведь народ народу – рознь! Одно дело разношерстная толпа пассажиров, а совсем другое – куча крепких бритоголовых парней. Ошибка идентификации может стать фатальной.

Но нет, это была самая обычная толпа: местные мужики, бабки с узлами. Можно было подходить.

– Вам до города? – вывернул откуда-то сбоку немолодой узбек. Оказалось, шофер, и по совместительству – владелец этой гордой колымаги. Не знаю, видел ли он сцену у ментовского «бобика», но в его речи сквозило, если мне, конечно, не почудилось, даже нечто вроде подобострастия.

– Я возьму рублями, – сразу предупредил он. А заметив взгляд Славика в сторону обменных ларьков, тут же предупредил, но тихим голосом:

– Не меняйте там. Там курс низкий. Обманут. Нехорошие люди.

В словах водилы сквозила железная логика, а приглушенный голос означал, что нехорошие люди не любят, когда о них говорят правду.

– Сколько стоит до города?

Пожилой назвал какую-то совсем небольшую, по российским меркам, сумму. Нас это вполне устроило.

Мы сели. Длинный Славик тут же уперся коленями в чей-то баул; от недовольства он скрипнул зубами. Машина продолжала стоять. В бусе было еще три свободных места.

– Мы что, будем ждать до тех пор, пока все битком не будет? – спросил меня Леха, с которым мы сели рядом.

– Мы тут не хозяева, – ответил я хмуро. – Пускай. Время у нас еще есть.

Мы простояли минут десять, и хозяин тарантаса сам устал ждать. Он залез на свое водительское место, завел двигатель, и мы стартовали. По мере нашего продвижения на горизонте вырастала Сулейман-гора. Я знал название, потому что успел в Интернете, правда, очень коротко, изучить путеводитель. Насколько ему можно сейчас доверять – тоже очень большой вопрос, но, по крайней мере, Сулейман-гора никуда не делась, да и деться не могла.

Приехали мы довольно быстро, что тут ехать – всего девять километров до города – но ничего выше четырехэтажных домов я так и не смог увидеть. У нас в области в райцентрах есть пятиэтажные дома, а тут! В основном домишки были частными, как говорится, с садами-огородами. Наш микроавтобус начал часто останавливаться, люди постепенно покидали салон, и в нем становилось все просторнее и просторнее. Я начал задумываться, где нам выходить: как-то не хотелось промахнуться и проехать до противоположного конца города.

– Отец, – обратился я к водителю. – Высади нас где-нибудь в центре.

– Конечно, дорогой! – воскликнул он. – У меня последняя остановка в самом центре, около базара, там, где раньше был кинотеатр.

Мне это ничего конкретного не говорило, но вполне хватало того, что это где-то в центре. Там я собирался ориентироваться по обстоятельствам, ведь людей должно быть много и, наверное, удастся найти кого-то, кто подскажет нам дорогу.

Прошло еще пять минут, машина резко свернула налево, еще раз налево и остановилась.

– Приехали, – повернулся к нам пожилой.

Мы отдали ему деньги и неспешно вылезли наружу. Я снова, чисто рефлекторно, начал отмечать славянские лица в толпе. Да, по сравнению с аэропортом их стало заметно больше, но это были, в основной массе, пожилые люди. Ни детей, ни девушек я не заметил, хотя кругом было очень многолюдно.

– Давайте не будем маячить, как три тополя на Плющихе, – командным голосом сказал я, – отойдем в сторонку, и я, наверное, позвоню. Надо же сообщить клиентам, что мы почти добрались до них.

Листок с координатами и номером телефона был у меня во внутреннем кармане. Я достал телефон и проверил, нахожусь ли я в роуминге. Все было вроде бы в порядке. Тогда я набрал номер и принялся ждать ответа. Трубку сняли быстро, словно кто-то ждал этого звонка.

– Кто это?

Голос был женский, с легкой хрипотцой. Я не минуты не сомневался, что он принадлежит Хельге. Но лицо на фото, которое мне дали в конторе, принадлежало достаточно молодой девушке, а голос на слух больше соответствовал как минимум тридцатилетней особе. Впрочем, скорее всего, так казалось из-за хрипотцы. Она добавляет женскому голосу еще как минимум несколько лет.

– Добрый день, Хельга! Меня зовут Станислав. Я приехал за вами из Саратова. Со мной еще два человека – это мои помощники. Подскажите, пожалуйста, как до вас добраться?

Последовала легкая пауза, и девушка ответила. Но совсем не так, как я ожидал:

– Если вы из агентства, то должны знать наш адрес. С нетерпением жду вас у нас дома.

Трубку положили. Я в некоторой растерянности еще раз набрал номер, но звонок сбросили.

– Что случилось? – с тревогой спросил Леха, увидев мое ошарашенное лицо.

– Страхуется девочка. Сказала, вы и так должны знать мой адрес.

Впрочем, я ее понимал. Мало ли кто может позвонить сейчас по телефону? Телефонные мошенничества такая распространенная вещь, знаете ли. А девушка оказалась несколько умнее, чем я думал. Неизвестно, насколько, но точно умнее.

Все это, конечно, хорошо, все это, конечно, правильно… Но теперь нужно было что-то делать самим. Я знал адрес, но как туда добраться?

Нужно было еще учесть, что на юге темнота наступает гораздо раньше, чем на севере, время шло к вечеру, и мне вовсе не светило оказаться в центре азиатского неспокойного города в темноте. Чревато, знаете ли. Я чувствовал, что дневной свет скоро померкнет – и положение солнца, и тени, и даже прохладный ветерок с гор – все подсказывало мне этот печальный, но неминуемый факт.

Я решил включить обаяние и спросить у местных жителей, как мне добраться до нужного места. Пока время еще немного терпело, я не собирался подходить к киргизам или узбекам. А надеялся, что мне повстречаются пожилые русские люди. Общаться с ними было бы в любом случае приятнее, чем с аборигенами. По крайней мере, мне так думалось. Минуты через три мне на глаза попались две русские старухи, неспешно передвигавшие ноги куда-то в направлении горы.

– Бабули, – остановил я их, – не подскажете ли дорогу до улицы Пушкина?

Они остановились, с интересом, но и с тревогой рассматривая меня. Настолько мрачным был этот взгляд, что я непроизвольно поежился.

– Не знаем, сынок, – ответила одна. – Тут улицы переименовывали часто. Уже ничего и не угадаешь.

– Ну а раньше? При советской власти? Была же здесь тогда улица Пушкина?

– А что было при советской власти, мы уже и не помним!

Здравствуйте, приехали! И что прикажете делать с такими людьми? Бабки не стали дожидаться моей ответной реплики, а пошли себе дальше. Слава хихикнул. Я выразительно посмотрел на него:

– Ночью в таком городе небезопасно, Слава! Тебе-то стыдно этого не знать.

Но он ничуть не испугался. Наверняка был уверен, что уж я-то обязательно что-нибудь придумаю.

Я решил продолжить в том же духе: один неудачный эксперимент ничего еще не значит. Новое русское лицо появилось в поле нашего зрения еще через пару минут.

– Здравствуйте, – вежливо сказал я проходящему мимо нас человеку, стараясь, чтобы мой голос звучал привлекательно. (Уж не знаю, насколько мне это удалось.)

– Здравствуйте, – сказал пожилой русский мужчина. Судя по одежде, какой-то бывший интеллигент, не нашедший возможности вовремя сбежать из бывшей «братской» республики.

– Не подскажете ли вы, как мне с друзьями добраться до улицы Пушкина?

Человек остановился, и я догадался, что вот ему, к счастью для нас, торопиться некуда и он с удовольствием нам поможет. (Если сможет.)

– Вам очень повезло, молодой человек, – покровительственно сказал интеллигент, – что вы обратились именно ко мне. Дело в том, что после проклятого девяностого года коренное население города практически разбежалось. Точнее, убежали те, кому было куда бежать. (Тут он нахмурился; я понял, что мужчина вспомнил что-то неприятное, и я испугался, что сейчас и этот человек нас покинет. Но он вздохнул и снова посмотрел на меня.) А убыль горожан пополнилась обитателями окрестных кишлаков. Уверяю вас, что города они не знают вообще; не знали тогда, но более того – и до сих пор не знают. Кроме того, улицы Оша постоянно переименовывали все последние годы, поэтому если на улице вам и встретится табличка с названием, то это вовсе не значит, что нынешние жители города знают эту улицу именно под этим названием.

Он посмотрел на нашу компанию и неожиданно спросил:

– Извините, а как у вас с деньгами?

Я весьма удивился:

– Э-э-э…

– Простите ради Бога. – Интеллигент прижал руку к сердцу. – Я вовсе не то… Просто я бы вам посоветовал такси, но не знаю, насколько…

– Все в порядке, – подбодрил я человека, – такси было бы просто здорово!

– Тогда все просто. Скажите любому таксисту, чтобы он отвез вас к магазину «Юность». Как он сейчас называется, я точно не знаю. Но раньше магазин «Юность» знали все – даже жители окрестных кишлаков. Там, видите ли, продавали бытовую технику в советское время. Сейчас, конечно, эти вещи люди приобретают на базаре. А тогда… Такси можно найти вон там, за углом. Обычно там несколько машин всегда стоит. Думаю, вы разберетесь… Ну, чем мог – помог. Разрешите откланяться?

– Спасибо, добрый человек, – ответил я, стремясь и сам быть учтивым. – Весьма здорово встретить такого приятного человека в столь дикой местности.

Интеллигент нахмурился, еще раз кивнул нам всем головой и ушел. Мы подхватились и отправились за угол.

Ну да, интеллигентный дядя не соврал – несколько машин, похожих на такси, действительно там находились. Мы подошли к первой попавшейся, а это была красная советская девятка, я наклонился к водительскому окошку и спросил:

– Шеф, до магазина «Юность» не подбросишь?

И снова оказался прав полезный дядька! Ничего не переспрашивая, средних лет водитель коротко кивнул мне:

– Садитесь.

– Нас трое, – уточнил я на всякий случай.

– Одна цена, брат, – улыбнулся таксист, – лишь бы в машину влезли.

– Рубли российские возьмешь?

– Тихо, тихо, брат! Не шуми так громко. Я не глухой… По дороге обсудим. – Водила воровато оглянулся, и я понял, что, конечно, возьмет, но тут не хочет светиться – может, менты местные пасут, может, налоговая местная, кто знает, но штрафы-то все любят собирать. Со своих, с чужих – без разницы: а денег друзей нет.

Мы погрузились в тачку, и водила рванул с места, словно Шумахер. Дорога была ужасной, как после бомбежки. Уверен, их с советских времен никто не ремонтировал. На хрена для ослов такие дороги? Им и грунтовки вполне достаточно. Водила виртуозно рулил своим автомобилем, пытаясь поддерживать скорость, одновременно уклоняясь от ям, колдобин, выбоин, открытых люков, мусора, выброшенного прямо не дорогу. Если бы на моем месте был человек с чуть менее устойчивым вестибулярным аппаратом, его бы уже начало мутить. Я глянул мельком в зеркало заднего вида, и мне показалось, что Слава выглядел достаточно жалко.

Вид города за окнами не менялся: те же частные хижины с маленькими участками, те же четырехэтажные дома. Ни одного строения выше четырех этажей я не увидел. Водитель, к счастью, оказался малоразговорчивым, и хотя бы не нужно было поддерживать беседу. Слава и Леха на заднем сиденье тоже помалкивали. Мне кажется, они уже жалели, что ввязались в эту авантюру. Хотя, как говорится, когда кажется, креститься нужно.

Впрочем, я прекрасно знал, что может здорово помочь в такой ситуации. Нужно добраться до пункта назначения, купить водочки, хорошей закуски – селедки, например, с луком, посидеть душевно. Все расслабятся, успокоятся, посмеются над пережитым, а с утра мир будет видеться совсем в другом свете – гораздо более приятном. Уж кому-кому, а мне ли – человеку, который постоянно околачивается в командировках, – не знать этого. Я знал.

Внезапно такси остановилось.

– Приехали, – сказал шофер.

Я выглянул наружу. Да, некое подобие магазина имело место быть. Но назывался он отнюдь не «Юность». Вывеска была на киргизском, и я даже прочитать-то это слово не мог, не то чтобы понять. У меня, честно говоря, возникло нехорошее чувство. А что, если этот хитрый азиат привез нас в первое попавшееся место, видя, что перед ним точно не местные, мы выйдем, он уедет, а потом окажется, что мы сроду не туда приехали и как выбраться отсюда уж точно никто не подскажет? Я решил подстраховаться.

– Я сейчас вернусь, – сказал я водиле. – Не уезжай. Постой немного, мы доплатим.

– А вы, – повернулся я к друзьям, – сидите здесь.

Леха понимающе кивнул. Он вообще-то в последнее время был как-то даже подозрительно очень понятливым. Славика, честно говоря, я взял чисто для смеха, чтобы в дороге не было скучно. Хотя, признаюсь, победа Славика над злобными ментозаврами меня впечатлила. А вот Леха мог реально помочь. Очень ответственный, аккуратный товарищ.

Славик открыл было рот, чтобы сказать какую-нибудь явную глупость, но поглядел на Леху и своевременно запахнул челюсть.

Я выбрался из авто и прошел немного вперед, высматривая за заборами живых людей. Никого не было видно, и я решился пойти на крайний вариант: выбрал дом с виду поприличнее и начал стучать в калитку. Залаял пес. Я ждал. Довольно скоро дверь дома открылась, и кто-то крикнул:

– Кто там? Что случилось?

– Извините ради Бога! – крикнул я, нарочно упомянув имя Господне, чтобы выглядеть как можно более безобидно. – Мне только спросить!

Дверь открылась пошире.

– Чего вам нужно?

– Это улица Пушкина?

– Да.

– А дом номер шестнадцать где здесь, не подскажете?

– Домов через шесть налево от вас.

Это оказалось даже лучше, чем я мог рассчитывать. Окрыленный успехом, я вернулся к товарищам, отмусолил узбеку (или киргизу?) немного российских рублей, и тот, снова газанув, резво умчался.

– Пошли за мной, – сказал я, – мы почти у цели.

– Скорее бы, – потянулся всеми своими мослами Вячеслав, – а то жрать так хочется и переночевать негде.

Насчет «переночевать», судя по местным домам, у меня были нехорошие предчувствия, но заранее пугать Славика, да и самого себя, я не стал.

Солнце бросало последние лучи на землю, и наша троица, не сговариваясь, прибавила ходу. Примерно прикинув расстояние в шесть домов, я посчитал, что вот тот большой просторный дом, явно выделявшийся на местном фоне, – это и есть наш объект. И не ошибся. Все совпало: и номер, и улица, и просторный гараж, в котором наверняка находился «легендарный» «Порш».

Громко залаяла собака. Мы подошли к калитке, я увидел кнопку звонка и без колебаний нажал на нее. Ничего не было слышно, но звук вполне мог раздаваться внутри дома, неслышный снаружи. Лай усилился, и мы увидели, как входная дверь открылась, и на резное деревянное крыльцо вышел хотя и пожилой, но достаточно крепкий мужчина среднего роста с совершенно белой, а точнее седой, головой.

– Вы кто? – крикнул он, не сходя с крыльца и даже не делая попытки успокоить собаку. – Что вам нужно?

– Мы из Саратова! – крикнул я в ответ. – Вы должны были нас ждать! У меня с собой документы!

Слово «Саратов» подействовало: пожилой мужчина спустился с крыльца, прошел по выложенной плиткой дорожке к воротам, успокоил собаку и протянул руку за документами. Я вынул свое командировочное удостоверение и удостоверение ЧОП. На лице изобразил улыбку, а так как улыбаться мне, честно говоря, не хотелось, скорее всего, это было похоже на оскал. Мужчина посмотрел на меня и поморщился.