Текст книги "Китайский детонатор"

Автор книги: Максим Шахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Хромов оборвал разговор. Не прошло и пяти секунд, как мобильник заиграл оду 007 Джона Барри. Хромов выругался.

– Да? – сказал он в трубку.

– Караганда, – откликнулся Второй. – Доигрался?

Хромов провел рукой по голове, проверяя, насколько успела отрасти щетина.

– Не-а. Игра еще и не началась.

– Ты где?

– В кроватке.

– Все нормально?

– Ага, – сказал Хромов самым будничным тоном. – Только Анжелика откинулась.

– Какая Анжелика?

– Лейтенант Чертанова, из ФСБ. Напарница моя.

Второй помолчал.

– Да знаю я, – проворчал он. – Хоть не зря?

– Зря, – обескуражил его Хромов. – Как все, кто погибает во имя родины, которой начхать на это.

– Видать, досталось тебе, – заключил Второй.

– Мне-то что, с меня как с гуся вода.

– Надолго тебя уложили?

– Навсегда. Я труп.

– Прекрати свои дурацкие шуточки!

– Это не шуточки, – возразил Хромов. – Ваш покорный слуга умер. Погиб при взрыве. Так что не удивляйтесь, когда узнаете об этом из криминальной хроники.

Он вкратце обрисовал ситуацию.

– Ага, – произнес Второй задумчиво. – Что ж, резонно. Так будет легче выйти на Виктора Хоу. Хотя…

Хромов помрачнел.

– Что: хотя?

– Пока что он на тебя вышел, – не захотел подслащивать пилюлю Второй.

– Ничего, – процедил Хромов, – я все равно доберусь до этой желтомордой образины. Теперь точно известно, где искать. Граната была закамуфлирована под пейнтбольную. А бросили ее сразу после посещения базы с пейнтклубом. Для того, чтобы соединить оба этих факта и сделать вывод, большого ума не надо.

– Согласен. Помощь нужна?

– Надеюсь обойтись силами местной ФСБ. Майор Глеб Щеглов мужик неплохой. Вы его не трогайте, ладно?

– Нажаловался? Успокой его. Это я сгоряча на него наорал. Кого наказывать нужно, так это тебя.

Хромов предпочел не расслышать.

– Еще тут молоденький полицай вертится рядом, Соловушкин, – сказал он. – Смышленый, расторопный. Я ему доверяю.

– Ты мне зубы не заговаривай! Первый доложил на самый верх о ходе операции. Там с нетерпением ждут результатов по «Санни электроникс». – Второй помолчал, давая возможность оценить важность сказанного. – Понимаешь, что будет, если китайцы первыми заполучат микроволновые ракеты?

– Примерно догадываюсь, – ответил Хромов, наблюдая за голубем, расхаживающим по подоконнику.

– А ты разлеживаешься, пока террористы безнаказанно по свету ходят.

– Недолго им ходить.

– Выздоравливай поскорее, – смягчил тон Второй. – И раздави этих гадов.

– Раздавлю.

– Пока что счет четыре-ноль в их пользу.

– Да хоть десять-ноль! – отрезал Хромов.

Второй вздохнул.

– Будут пожелания – обращайся. Обеспечим всем необходимым. До связи, Костя.

– До связи.

Едва разговор закончился, как в палату вошла та самая полненькая медсестра, которую Хромов погнал из палаты.

– Главврач просил передать, что все сделано, как вы просили, – сказала она, потупившись. – Ваша смерть оформлена документально. Что-нибудь еще?

Ее губки были надуты и подрагивали, как будто она собиралась разреветься.

Хромов мысленно обругал себя за то, что нагрубил девчушке. Она-то ни в чем не была виновата.

– Да, – сказал он, пристально глядя медсестре в глаза.

Покраснев, она спросила:

– Что?

– Вот вы появились, и у меня сразу возникло желание.

– К… какое?

– При виде вас у меня разыгрался зверский аппетит, – многозначительно произнес Хромов. – Так что тащите поесть, пока я не набросился на вас как голодный волк. Ам! – Он дурашливо щелкнул зубами.

Хихикнув, медсестра выскользнула из палаты. Улыбка сползла с лица Хромова. Забросив руки за голову, он уставился в потолок. Глаза его казались стеклянными и пустыми.

Глава 6. Развлечения для настоящих мужчин

Погода в Приморье испортилась, да и настроение Константина Хромова было далеко не безоблачным, когда он припарковал автомобиль на стоянке базы отдыха «Орбита». Время близилось к полудню. Недавняя жара сменилась совсем не летней прохладой. Пронизывающий ветер гнал по небу клочья туч, похожие на дым.

Подходя к главному корпусу, Хромов увидел свое отражение в стеклянной двери и лишний раз убедился, насколько сильно изменилась его внешность благодаря несложному гриму, курчавому парику и аккуратным усикам с проседью. Преображение произошло в местном драматическом театре, куда позвонили товарищи из Приморского управления ФСБ.

Парик сидел как влитой, потому что перед выпиской из больницы Хромов попросил оттаявшую медсестру-толстушку сбрить щетину, проросшую на его черепе.

– Вы уверены? – спросила она, критически глядя на необычного пациента. – По-моему, вам пошел бы короткий «ежик».

– Пусть будет ежик, – согласился Хромов, – но без колючек.

Медсестра залилась смехом, в котором угадывались призывные нотки.

– Ха-ха-ха, вы такой веселый!

– Попробуй порежь меня, и ты узнаешь меня с совсем другой стороны.

Медсестра перестала смеяться и прониклась ответственностью настолько, что лишь однажды поцарапала Хромова, за что он вознаградил ее покровительственным похлопыванием по внушительному заду.

Теперь, скрыв сияющую лысину театральным париком, Хромов абсолютно не напоминал человека, посетившего «Орбиту» в компании двух спутников, которые уже ничего и никогда не могли посетить. Даже если бы и нашелся памятливый работник базы, способный узнать его при дневном свете, то это был бы не азиат, для которых, как известно, все европейцы на одно лицо. А в том, что гранату бросил кто-то из китайской братии Виктора Хоу, Хромов не сомневался. И был убежден, что стрельбу в кафе «Золотой тигр» устроил этот же подонок.

Решительно толкнув дверь, он вошел внутрь и увидел Глеба Щеглова, пристроившегося на диване у окна с газетой в руке. Беглый взгляд на часы подсказал, что майор явился на назначенную ему встречу на десять минут раньше срока. Что касается газеты, то Хромов был почти уверен, что Щеглов изучает заметку о ЧП краевого масштаба. Хромов ее уже прочитал в разных изданиях. Гласила она примерно следующее:

Поздней ночью такого-то числа в одном из коттеджей на берегу бухты Якорной с интервалом в несколько секунд прогремело два взрыва, в результате которых погибли двое мужчин и одна женщина. Женщина и один из мужчин скончались от осколочных ранений по прибытии в больницу. Третий потерпевший был убит на месте.

Следственными органами Следственного комитета Российской Федерации по Приморскому краю по данному факту организована доследственная проверка. Проведен осмотр места происшествия, в ходе которого обнаружены и изъяты осколки оболочных взрывных устройств, предположительно ручных гранат «РГД».

В настоящее время опрашиваются очевидцы. По предварительным данным, гранаты принадлежали одному из убитых и взорвались из-за неосторожного обращения с ними в состоянии сильного алкогольного опьянения…

Представив себе, с каким злорадством прочитал последний абзац убийца его товарищей, Хромов прошел мимо Щеглова, переговорил с дежурным администратором и направился в кабинет директора базы отдыха.

Фамилия директора была Савчук, он принадлежал к категории интересных мужчин, конечно, если смотреть на него глазами дам определенного сорта и возраста. Хромов же увидел перед собой очень гладкого, слегка надутого и хорошо одетого человека с холеными руками, лежащими на письменном столе как бы специально для того, чтобы всякий посетитель мог полюбоваться ими. На приветствие он ответил сухо, удостоверение смерил косым взглядом, просьбу выслушал с кислым видом.

– У меня солидная фирма, – произнес он, не предлагая Хромову сесть. – Я не собираюсь нарушать установленные порядки ради чьих-то прихотей.

– Это не прихоть, – сказал Хромов. – Это объективная необходимость.

– Всего неделю назад у нас гостил сын губернатора, – заявил Савчук. – Я могу переговорить с ним хоть сейчас.

Неохотно убрав одну руку со стола, он взял телефон.

– Нет, – возразил Хромов, отнимая телефон, – сейчас вы ни с кем не можете переговорить. Наша беседа не закончена.

– Я вызову охрану.

– И этого вы не сделаете.

Надавив на плечи привставшего Савчука, Хромов заставил его сесть на место. Потом произнес задушевным тоном:

– У вас на базе окопались террористы. Взять-то мы их возьмем и без вашей помощи, но в таком случае я лично позабочусь о том, чтобы вас упекли за пособничество. Семь лет с полной конфискацией имущества и поражением в правах, – сурово подытожил Хромов, имевший весьма расплывчатые представления об уголовно-процессуальном кодексе.

Встретившись с его взглядом, Савчук сглотнул слюну и высказался в том смысле, что сотрудничать с правоохранительными органами – почетный долг каждого гражданина России. С этого момента беседа пошла как по маслу. Расспросив директора о работниках пейнтклуба, Хромов выяснил, что все трое – китайцы, и удивился:

– Они что, такие уж хорошие стрелки?

– Жалоб от клиентов не поступало, – сказал Савчук. – А плачу я им в два раза меньше, чем запросили бы коренные россияне. Живут все вместе, не пьют, не скандалят, женщин не водят. Очень неприхотливы в быту.

– Кстати, о быте, – сказал Хромов. – Я хочу взглянуть на их жилище.

Савчук рассказал, как найти нужное строение и велел администратору выдать Хромову ключ. Неразлучная троица «Самострелов» находилась на игровой площадке в километре от базы отдыха.

– Их наняли до двух часов, – сообщил Савчук, сверившись с часами, – так что время у вас есть. Чувствуйте себя как дома.

Шутливое напутствие Хромову не понравилось, и он сделал все, чтобы игривое настроение покинуло директора пансионата. Проведя разъяснительную беседу, Хромов предупредил:

– Чтобы администратор молчала как рыба! И чтобы охранники ни во что не вмешивались, даже если увидят, что у них на глазах кого-то убивают.

– А могут убить? – пролепетал Савчук.

– Запросто, – подтвердил Хромов.

– Но репутация фирмы…

– Вам что дороже, собственная жизнь или репутация фирмы?

Колебания Савчука продлились недолго.

– Службу охраны я отправлю по делам в город. Воды надо прикупить, в автосервис наведаться, то да се…

– Вот теперь я вижу, что имею дело с сообразительным и, главное, патриотичным человеком, – одобрил Хромов. – Работайте спокойно, товарищ.

– Спасибо, – откликнулся Савчук.

Но было очевидно, что ни работать, ни хотя бы только лишь сохранять спокойствие он не сможет еще очень долго.

Расставшись с ним, Хромов вернулся в холл и развалился на диване подле Щеглова. Тому это совершенно не понравилось. Несмотря на то что окружающие испытывали свежесть и прохладу, он, как обычно, изнывал от жары, и ему казалось, что поры его тела сочатся растаявшим жиром. Накануне Щеглов предавался пьянству и чревоугодию, а потому был зол на весь окружающий свет, который понятия не имел, как он, Щеглов, страдает.

– Вы бы пересели, мужчина, – буркнул он поверх газеты.

– Почему? – удивился Хромов.

– Здесь занято.

– Правильно. Мной занято.

– А ну, выйдем, – сказал Щеглов, тяжело вставая. – Я вам сейчас кое-что объясню, мужчина.

Не удержавшись, Хромов смешливо фыркнул. Парик превратился для него в подобие шапки-невидимки, и было забавно общаться с Щегловым, который не узнавал его, что называется, в упор.

– Ты мне вот что лучше объясни, майор, – сказал Хромов, – где твоя профессиональная наблюдательность? Ничего не замечаешь? Ну же, разуй глаза!

С этими словами он многозначительно провел рукой по фальшивым волосам, а потом огладил такие же фальшивые усы.

Нижняя челюсть Щеглова отвисла.

– Так это… это вы?..

– Тс-с. – Улыбаясь, Хромов приложил палец к губам.

– Лихо, – признал Щеглов, опускаясь на место. – В жизнь бы не признал. Как говорится, не Станиславский, но верю!

– А зачем это ты меня выводить собрался?

– Удостоверение показать. А может, еще что. Я же в молодости чемпионом края в тяжелом весе был. – Щеглов подвигал жирными плечами. – Вот, до сих пор лишний вес сбросить не получается.

– Так ты у нас богатырь? – сказал Хромов.

– Не то чтобы Илья Муромец. Но врезать могу так, что мало не покажется.

Между ними завязался профессиональный разговор, в ходе которого выяснилось, что все трое китайских пейнтболистов примерно одного сложения и возраста, так что вычислить убийцу будет не так трудно. Единственный свидетель, как и предполагал покойный Криворук, исчез в неизвестном направлении, наплевав на подписку о невыезде.

Взглянув на часы, Хромов распорядился:

– Вот что, майор. Вызывай-ка ты сюда Соловушкина. Сыграем с этими китайскими стрелками, три на три. А я отлучусь ненадолго. Ждите меня здесь.

Щеглов с сомнением поморщился:

– Зачем эти хитрости? Повяжем всех троих, допросим с пристрастием, кто-нибудь да расколется.

– А если нет? Или возня займет слишком много времени? Кроме того, в случае ареста этой троицы Виктор Хоу сразу заподозрит неладное. – Хромов покачал головой. – Нет. Нужно действовать быстро и наверняка.

– Это как?

Щеглов провел тыльной стороной ладони по лоснящемуся лбу.

– Очень просто, – сказал Хромов. – Мне надо будет понаблюдать за ними в непринужденной обстановке. А какая для них самая непринужденная обстановка? Правильно, игра.

– Но по какому признаку?

– Что?

– По какому признаку? – повторил Щеглов.

Хромов поднял на него взгляд.

– У меня срабатывает шестое чувство, когда я вижу профессионального киллера, – сказал он. – Его выдают глаза.

Он не стал приводить поговорку про то, что рыбак рыбака видит издалека. Рыбаки были здесь ни при чем. Ведь речь шла об убийцах, о прекрасно обученных профессиональных убийцах.

– Вот так? – не поверил Щеглов. – Просто глаза?

Подумав, Хромов уточнил:

– Во время игры китайцы будут целиться в нас и стрелять. Пусть понарошку, но будут. И киллер обязательно выдаст себя.

Щеглов кивнул в знак согласия. Ни он, ни Хромов не учли того обстоятельства, что в пейнтбол принято играть в масках.

* * *

Увидев, что все трое китайцев одеты в одинаковую пятнистую униформу и шлемы, смахивающие на мотоциклетные, Хромов пожалел о том, что не стал договариваться о матче лично, но было поздно. Противники были совершенно безликими. И пытаться определить, кто из них кто, было бесполезно. Как и двумя часами ранее, когда Хромов проник в китайское жилище.

Первым делом он тщательно осмотрел три одинаковые ветровки, висящие на стене. На каждой из них красовалась маленькая эмблема «Орбиты», и все они были одинаково перепачканы краской. Определить, какая из них принадлежит убийце, не представлялось возможным. В карманах хранилась всякая ерунда вроде грязных расчесок, дешевых зажигалок и замусоленных носовых платков.

Скудная мебель, постели, содержимое сумок тоже ничего не говорили о владельцах. Тогда Хромов открыл стенной шкаф, в котором хранилось снаряжение, и некоторое время рылся там, надеясь обнаружить что-нибудь интересное, но безрезультатно. Раздосадованный, он прошелся по комнате, заглянул под кровать и оживился. Там хранился ящик с упаковками пейнтбольных гранат, почти неотличимых от «РГД-5», но ядовито-зеленых и снабженных этикеткой «Paintball Grenade». Очень похожими гранатами забросали Хромова и его гостей, но, присмотревшись, он заметил, что эти сработаны из пластмассы и имеют ряд мелких отличий. Те были металлическими и начинены не безобидной краской.

Хромов был готов вытащить верхнюю упаковку, когда его рука оцепенела. Упаковка и стенка ящика были соединены длинной черной волосинкой, прикрепленной, скорее всего, с помощью слюны. Любой другой мог бы не обратить на нее внимания, но только не Хромов.

Предельно осторожно он отсоединил волосинку от упаковки, позаботившись о том, чтобы она осталась держаться на самом ящике. Старые привычки умирают долго, подумал он, а чаще всего не умирают никогда.

Поочередно вынимая упаковки по десять гранат, Хромов добрался до дна, где лежала самая настоящая «эргэдэшка», узнаваемая и с виду, и на ощупь. По какому-то наитию, сам не зная зачем, он надорвал одну из упаковок, достал оттуда фальшивую гранату и уложил на место настоящей, которую сунул в карман. Чтобы подлог не вскрылся, поврежденная упаковка была упрятана в середину, а не помещена сверху. После этого осталось лишь послюнявить палец и присобачить контрольную волосинку на место.

Как всегда в таких случаях, обыск занял гораздо больше времени, чем казалось. Когда Хромов вернулся в холл, там уже находился младший лейтенант Соловушкин, а Щеглов отправился уславливаться о предстоящей игре. Китайцы даже не стали переодеваться после предыдущей. Наскоро перекусив, они выдали клиентам необходимое снаряжение, усадили их в микроавтобус и повезли на поле боя.

Это была территория заброшенного поселка, где, очевидно, состоялось немало красочных баталий. Покосившиеся заборы и полуразвалившиеся избы были усеяны цветными разводами и пятнами. Пока Хромов, Щеглов и Соловушкин осматривались, один из китайцев, назвавшийся Митей Вонгом, изложил правила.

Они были предельно просты.

Все вооружались пневматическими маркерами, стреляющими шариками, наполненными краской. Прямое попадание такого шарика расценивалось как легкое, тяжелое или смертельное ранение.

Митя Вонг и его напарники – Ян Чжоу и Лю Юй – надевали желтые нарукавные повязки; команда Хромова получала белые. Сражались трое на трое, без ограничения во времени, до победы «желтых» или «белых».

Все удовольствие, включая наем инструкторов, аренду снаряжения и покупку шариков, обошлось в четыреста баксов.

– Это без гранат и мин, – предупредил Лю Юй… а может, Митя Вонг или даже Ян Чжоу.

Все трое уже натянули шлемы, превратившись в однояйцовых близнецов. Хромов посмотрел в обращенные на него стеклянные глазницы.

– Ну их к лешему, эти хлопушки, – кивнул он.

Слушая инструктаж, он осмотрел свой маркер, смахивающий на детскую винтовку, снабженную баллоном с азотом и так называемым хоппером, в котором хранились шарики. Штуковина, несмотря на небольшой размер, весила порядочно и была громоздкой в обращении.

– Стрелять ближе, чем с трех метров, не полагается, – объявил кто-то из китайцев.

– Почему? – поинтересовался Соловушкин.

– Больно будет, – был ответ.

Вскинув маркер, Хромов влепил пару шариков в ободранную стену сарая. Щелк-щелк! Чувствовалось, что оружие бьет довольно сильно.

– Пустяки, – сказал он. – Мы мужчины или кто?

– Гм, – кашлянул Щеглов, который являлся самой крупной, а потому и наиболее уязвимой мишенью.

Хромову на мгновение стало жаль здоровяка, не способного на перебежки или перекаты. Но потом он подумал, что деньги будут попросту выброшены на ветер, если китайцев нельзя будет идентифицировать. Тогда вообще не стоило затевать эту возню, прикидываясь выжившим из ума идиотом, не наигравшимся в войну в детстве.

– Стрелять будем хоть в упор, – сказал он, обращаясь к китайцам, выстроившимся напротив него. – И без этих дурацких масок. Засчитывается только попадание в голову. Убитый сразу выбывает, и никаких споров по поводу раненых. Годится?

– Жесткий пейнтбол, – сказал Ян Чжоу, стаскивая шлем.

– Жесткий, – согласился Хромов. – А иначе неинтересно.

– Будет дороже. В два раза.

– Слишком много, – запротестовал Щеглов.

Хромов твердо взял его за предплечье, вынуждая умолкнуть.

– Мы согласны, – сказал он, давно привыкнув отчитываться за неоправданно высокие командировочные расходы, как называли их в бухгалтерии АТЦ.

Пусть поищут другие источники экономии! Один истребитель обходится государству значительно дешевле, чем один депутат или чиновник средней руки, а пользы приносит несравненно больше.

Китайцы переглянулись. Вперед выступил Вонг.

– Мы уходим на тот конец деревни, – сказал он, указывая себе за спину. – Вам туда. – Он махнул рукой. – Сходимся без сигнала. Задача одна – уничтожение противника.

– Полное, – согласился Хромов и, проводив взглядом китайцев, увлек товарищей за собой.

Они остановились у колодезного сруба, от которого во все стороны расходились тропы. Место было открытое, подобраться сюда незаметно сумел бы разве что кот, но на всякий случай Хромов зорко следил, не шевельнется ли где листва или бурьян.

– А теперь мой инструктаж, – сказал он.

– По пейнтболу? – выразил удивление Соловушкин.

– По боевым действиям на пересеченной местности, – сказал Хромов. – Есть несколько типичных ошибок, которые допускают новички.

Щеглов открыл было рот, чтобы возразить, но лишь испустил вздох покорности судьбе. Соловушкин чуть наклонил голову, как это делает умный пес, прислушивающийся к голосу хозяина.

– Итак, – продолжал Хромов, – нельзя слишком долго оставаться на одном месте, иначе вас обойдут и атакуют с нескольких сторон. Второе: никогда не поворачивайтесь спиной к противнику. Третье: если вы будете смотреть только туда, куда стреляете, вас уничтожат. Ваша голова должна вращаться на триста шестьдесят градусов.

Щеглов снова вздохнул и утер взмокший лоб. Соловушкин поворочал шеей, словно проверяя ее гибкость.

– И последнее, – сказал Хромов, – не будьте излишне самоуверенны. Недооценить врага – значит сделать его сильнее.

«Зачем я это все говорю?» – подумал он. Слова редко чему-нибудь учат. Во всем нужен собственный опыт.

– Все поняли? – спросил он и подтолкнул товарищей в разные стороны. – Тогда расходимся. Я иду по центру. Интервал десять-пятнадцать метров. Пошли.

В принципе, это была неправильная тактика, позволяющая китайцам обойти отряд с флангов. Однако Хромов хотел держать товарищей на виду, чтобы наблюдать за тем, как станут расправляться с ними Митя Вонг, Ян Чжоу или Лю Юй. Для этого игра и затевалась. Хотя, если признаться, тут был замешан и азарт. Обычный мальчишеский азарт, который присущ даже вполне зрелым мужчинам.

Пробираясь по пустынным улочкам с маркером на изготовку, Хромов испытывал то странное возбуждение, которое знакомо всем, кто участвовал в бою. Зрение обострилось, слух улучшился, движения сделались точными и легкими. Поглядывая влево и вправо, Хромов отметил про себя, что его товарищи тоже на подъеме. Даже грузный Щеглов умудрялся двигаться с тяжелой грацией медведя, подкрадывающегося к пасеке.

А потом Хромов допустил ту досадную оплошность, которую еще долго не мог себе простить. Поглощенный игрой, он совсем позабыл о том, что приехал на базу загримированным. Поначалу парик на голове мешал, да и наклеенные усы раздражали верхнюю губу, но постепенно Хромов к ним притерпелся. И уж вовсе не подумал о том, что его приметную бритую голову прикрывает парик, когда, наткнувшись на фигуру с желтой нарукавной повязкой, отпрянул назад.

Китаец метнулся за кусты, облепившие фундамент недостроенного дома. Дистанция для выстрелов была слишком большая, но из своего укрытия он вполне мог видеть, как Хромов, зацепившись головой за ветку дерева, остался без парика. Более того, запутавшиеся волосы не удалось оторвать с первой попытки. Когда Хромов присел и нацепил распроклятый парик, ему было уже совершенно ясно, что его инкогнито раскрыто. Вряд ли на базу отдыха наведывалось так уж много сорокалетних мужчин, имеющих обыкновение обривать голову наголо.

Но кто заметил конфуз, происшедший с Хромовым? Вонг? Чжоу? Юй? Он осторожно вытянул шею, пытаясь определить местонахождение своего визави.

Щеглов и Соловушкин тоже прекратили движение, выжидательно глядя на Хромова. Он сделал успокаивающий жест и показал двумя пальцами на свои глаза: мол, смотрите в оба.

Противники тоже согласовывали свои действия, но вслух, пользуясь тем, что команда «белых» не понимает китайского языка. Прозвучало несколько отрывистых фраз явно повелительного наклонения, последовала короткая пауза, а дальнейшее происходило стремительно и вопреки сценарию Хромова.

Неожиданно, как чертики из табакерки, выскочили три фигурки с желтыми повязками и, стреляя на бегу, устремились вперед. В нарушение договоренности, все трое вновь напялили свои шлемы, став не только неузнаваемыми, но и неуязвимыми.

Боковым зрением Хромов видел, как расстреливают Щеглова, прикрывающего лицо ладонью. Соловушкин тоже попал под хлесткие удары шариков, по-детски вопя: «Нечестно, нечестно!»

Что касается противника Хромова, то, держась на расстоянии, он отвечал на меткие выстрелы, а потом взмахнул левой рукой и упал в траву. Хромов увидел, как прямо в него летит, блестя и вращаясь, зеленая граната. Инстинкт самосохранения бросил его на землю. В следующее мгновение раздался резкий хлопок, и мир сделался кроваво-красным.

Доигрался, подумал Хромов. Ему было ужасно обидно, что его убили прежде, чем он сумел хотя бы отомстить за погибших. Ожидая, что мрак поглотит его без остатка, он внутренне сжался, но ничего не произошло. Хромов протер глаза, посмотрел на свои красные пальцы и поднял голову.

Гранатометчик смотрел на него, привстав из травы. Он еще не понимал, как могло получиться, что жертва истекает не кровью, а краской, но Хромов уже вспомнил, как подменил гранату.

– Это настоящая, – предупредил он, беря «РГД-5» на изготовку. – Прикажи своим дружкам оставаться на месте, иначе от тебя только рожки да ножки останутся.

Хромов не сомневался, что приведет угрозу в исполнение, и противник почувствовал это. Прозвучала китайская фраза, приглушенная маской.

– Намордник сними, – велел Хромов, вставая.

Не спуская глаз с противника, которым оказался Ян Чжоу, он крикнул:

– Щеглов! Соловушкин! Берите этих двоих и ведите к микроавтобусу.

Эфэсбэшник и полицейский немедленно выполнили приказ, причем, разозленные коварством китайцев, обращались с ними весьма бесцеремонно. Щеглов подталкивал Вонга с такой силой, что тот с трудом удерживал равновесие. Лю Юй получал от Соловушкина то пинок, то подзатыльник.

Хромов перевел взгляд на Чжоу.

– Ну что, – спросил он, – допрыгался?

– Перчатки, – сказал тот, посмотрев на свою руку. – Не разобрал на ощупь, когда брал гранату. Если бы не они…

– А зачем брал? – поинтересовался Хромов. – Ты ведь меня тогда еще не узнал.

– На всякий случай, – сказал Чжоу. – Подозрительными вы мне показались.

Они разговаривали на расстоянии пятнадцати шагов друг от друга. Сближаться Хромов не спешил, потому что угрожать гранатой человеку, стоящему рядом, эффектно, но бессмысленно.

– Ты проиграл, – сказал он. – Теперь я точно знаю, что это ты устроил стрельбу в кафе и бросил гранаты в окно коттеджа. Плюс те двое, которых ты вообще убил ни за что ни про что.

Ян Чжоу пожал плечами:

– Не надо было становиться у меня на пути.

Хромов почувствовал, как постепенно закипает от гнева. Этот желтолицый недомерок с жалкими усишками уважал гранату, но ни во что не ставил самого Хромова.

– Я и тебя бы мог убить одним ударом, – добавил Чжоу, улыбаясь. – Я люблю убивать таких больсых белых болванов.

Говоря, он слегка присюсюкивал, отчего Хромов завелся еще сильнее.

– По какой борьбе ты мастер? – спросил он. – Стиль пекинской утки? Или панды, поедающей лапшу?

Чжоу улыбаться не перестал, но его лицо окаменело, превратившись в неподвижную маску.

– Очень хочешь узнать?

– Оцень хоцю, – передразнил Хромов.

Он понимал, что нужно взять себя в руки, но от клокотания крови в жилах у него перед глазами было красным-красно. Или виной тому чертова краска? Представив, как он выглядит сейчас, перепачканный, со слипшимися волосами на голове, Хромов передернулся от унижения.

Вэньминь, напомнил он себе, Анжелика, Криворук. И еще много-много других людей. Перед тобой стоит убийца, Костя.

Свободной рукой он сорвал с себя парик и отшвырнул в сторону. Потом точно так же поступил с накладными усами.

– Граната, – напомнил Чжоу.

Не спуская с него глаз, Хромов положил «РГД» на землю и выпрямился. Солнце клонилось к горизонту, и тени обоих мужчин, большого и маленького, казались одинаково длинными. В вечернем воздухе звенели комары.

– Хромов? – донеслось издалека. – Ты скоро?

Кричал Глеб Щеглов, встревоженный задержкой начальства. Надеюсь, теперь ему уже не так жарко, подумал Хромов.

– Вяжите узкоглазых, грузите их и ждите, – прокричал он в ладонь, сложенную рупором. – Сюда никому не соваться. Как понял, майор?

– Есть не соваться!

Ян Чжоу одобрительно кивнул и поманил Хромова к себе.

– Джит Кун До, – сказал он.

– Это что за хрень? – спросил Хромов.

– Путь Опережающего Кулака, – ответил Чжоу. – Школа, к которой я принадлежу. Нашим учителем был Брюс Ли.

– Но не твоим лично, сопляк! Я тебя успею трижды уложить, прежде чем ты ко мне хоть раз притронешься.

Левое веко Чжоу дернулось. Он повторил приглашающий жест.

– А вот мы сейчас проверим, – пообещал он.

Прихлопнув комара на макушке, Хромов пошел на него. Ян Чжоу двинулся ему навстречу. Высокая трава шуршала под их ногами. Они глядели в глаза друг другу. Хромов сплюнул. Китаец сделал то же самое.

Они сошлись на небольшом бугорке, сохранившемся от когда-то наваленной кучи песка. Трава здесь росла редкая и невысокая, такая, что не цепляется за лодыжки. Чжоу попрыгал, проверяя плотность почвы под ногами. Рванувшись вперед, Хромов двинул ему кулаком в грудь с такой силой, что тщедушного китайца отбросило метра на два.

– Как самочувствие, Брюс? – спросил он, приближаясь.

Его подошвы почти не отрывались от земли, левый кулак был выставлен перед подбородком, правый прижат к груди. Не успевший очухаться, Ян Чжоу схлопотал в правый висок и по печени. Было очевидно, что серьезной угрозы он собой не представляет. Драться с ним было все равно, что избивать подростка.

– Все, пошли, – буркнул Хромов, протягивая пятерню к воротнику китайца.

Отбив его руку, тот лягнул Хромова в подставленное бедро.

– Ах ты щенок!

Не то, чтобы возмутившись, но удивившись, Хромов съездил Чжоу по скуле. Того развернуло на сто восемьдесят градусов и качнуло из стороны в сторону. Хромов развернул его к себе лицом и добавил. Кровь потекла у китайца из ноздрей, украсив его физиономию чем-то вроде боевой раскраски. Но бойцом он не казался, нет. Было жалко тратить на него столько энергии и времени.

– С тебя хватит, – решил Хромов, глядя на упавшего Чжоу сверху вниз. – Пойдем к автобусу. Солдат ребенка не обидит.

Кувыркнувшись через голову, китаец очутился на ногах. На его перепачканной кровью физиономии блуждала какая-то безумная улыбка.

– Знаешь, почему я позволил тебе немного порезвиться, Хромов? – спросил он. – Потому что я люблю, когда мне делают больно. Сначала. А потом боль причиняю я. Ты любишь, когда больно?

– А, мазохист, – кивнул Хромов. – Нет, я не по этой части. Скорее, наоборот.

– Это вас и губит, европейцев. Все должно находиться в гармонии. Ночь и день, холод и жара…

– Вот только эту шарманку про инь и ян не заводи, наслышан.

– Как скажешь.

Китаец принял боевую стойку: колени полусогнуты, один носок выдвинут вперед, левая ладонь выдвинута вперед, правая стиснута в кулак и прижата к пояснице.

Хромову вдруг вспомнилось, как он поучал товарищей не быть самоуверенными, потому что недооценивать врага смертельно опасно. Сам же он сделал прямо противоположное. Сперва свалял дурака с париком, теперь продемонстрировал китайцу парочку своих коронных ударов.