Текст книги "Выбор курса (СИ)"

Автор книги: Макс Мах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 4. Успех

Первое января 2534 года, Гориц – столица Великого Княжества Гориц, планета Гёрз

По-видимому, это было запланировано заранее, но флотским сообщить о «мероприятии», как бы, забыли. Крейсер «Клив-Солаш» вошел в систему Адрианы за восемь часов до наступления нового года. И, разумеется, хозяева тут же пригласили участников миссии графа Клингера, – включая и «представителей Адмиралтейства», – прибыть на новогодний бал, который традиционно дает в своем дворце ее великокняжеское высочество правящая княгиня Горицкая Теодора.

Эрик тоже получил предложение посетить резиденцию Теодоры – форт Крефт. Причем, сначала он получил общее приглашение с «припиской» статс-секретаря Клингера о желательности и даже необходимости присутствия капитана-лейтенанта Минца на праздновании нового года. Затем адмирал Север попросту приказал Эрику «поприсутствовать», ибо в этом и заключается его официальная роль представителя ВКС. И, наконец, ближе к отбытию на твердь, с ним связалась Анна и спросила, «не будет ли Эрик так любезен…» В общем, княгине нужен был достойный кавалер, а идея идти на бал «под руку с Клингером» ей решительно не нравилась. Естественно, Эрик согласился, так как ничего предосудительного в том, чтобы сопровождать Анну, не усмотрел.

«Вера конечно может приревновать…» – опасливо подумал Эрик.

Но, с другой стороны, он здесь находится не сам по себе, а с ответственной дипломатической миссией, которую, похоже, одобрил сам император, и устраивать истерики по поводу того, не изменяет ли он Вере, составив компанию Анне, более чем глупо. Разрешив, таким образом, возникшее противоречие, – а Эрик обычно принятые решения сомнениям не подвергал, – он перешел к более актуальным вопросам.

Информационная справка, приложенная к «приглашению на бал», сообщала, что климат на широте Горица холодный, и в декабре здесь обычно выпадает снег. Выпал он и в этом году, а температура воздуха в районе форта Крефт опустилась к вечеру до отметки -7 °C. Поэтому поверх парадного мундира Эрик надел кожаный реглан со знаками различия на лацканах и рукавах и белое шелковое кашне. Такую форму, как утверждал учебник истории ВКС, когда-то на Старой Земле носили морские летчики. Эрик смутно представлял себе, почему пилоты атмосферных летательных аппаратов назывались именно морскими, ведь, по логике вещей, нет никакой особой разницы в том, летаешь ли ты над водой или над сушей. Тем не менее, поскольку зимняя форма ВКС ему очень нравилась, он предположил, что эти пилоты морской авиации были теми еще стилягами, если их мундиры и регланы не выходят из моды уже более пяти столетий подряд.

Спустившись к воротам внутреннего дока-кессона, Эрик провел несколько минут за разговорами с офицерами сопровождения, но вскоре начали прибывать члены посольства. Анна появилась одной из последних, но стоит заметить, тут же привлекла к себе всеобщее внимание. Она была одета в шубу из белого с серебром, как бы, подернутого инеем меха «охотника» – самого кровожадного автохтонного хищника в обитаемой вселенной. Тартар одна из немногих найденных человечеством планет, на которых биологическое развитие достигло столь высокого уровня, что породило разнообразный животный и растительный миры. Возможно, именно поэтому люди на Тартаре так и не закрепились, а охотничьи трофеи с этой планеты стоили баснословно дорого, потому что империя Китара не одобряла нелицензированную охоту на своей планете-заповеднике и крайне редко выдавало такие лицензии, да и то, большей частью, только своим гражданам. А на Анне кроме шубы были надеты так же шапка и изящные сапожки-унты из черно-бурой лисы со Старой Земли, что тоже отнюдь не дешевое удовольствие.

– Ты великолепна! – Эрик не обманывал и не преувеличивал, он сказал то, что думал. Правда – лучшая политика, не так ли?

– Оставь! – чуть поморщилась княгиня Эгерланд. – Это не я великолепна, а мошна моего любимого папеньки. Если бы не миссия, я бы такое на себя никогда не надела.

Что ж, Анна в этом смысле была испечена из того же теста, что и Вера Мельник. Этим двоим жизнь предоставила беспредельные возможности, как для самовыражения, так и для наслаждения. Но обе две выбрали флотский мундир и довольно сложную, а временами и опасную службу офицера ВКС.

– Если что, подсказывай, – улыбнулся Эрик, предлагая ей руку. – Я же не аристократ, политесу не обучен.

– Не думаю, что тебя надо чему-нибудь учить. А кстати, откуда ты родом?

«Вот те на! Она не знает! А кто, тогда знает?» – Удивление Эрика было сродни потрясению, никак не меньше. В своем общении с другими людьми, он всегда исходил из того, что они все о нем знают. Кроме возраста, разумеется. Точный возраст Эрика не смогла установить даже контрразведка флота.

– Анна, ты, в самом деле, хочешь это знать? – спросил он осторожно. – Я к тому, что есть вещи, которые нормальному человеку трудно переварить.

– Ничего, – она смотрела на Эрика настороженно, но в то же время с вновь проснувшимся интересом к «Тайне Эрика Минца». – У меня крепкий желудок.

– Ладно, как скажешь.

Они перешли на транспорт, спустились в пассажирский челнок и заняли два кресла в третьем ряду слева.

– Я с Эвра, с Северного материка, – Эрик решил, что не будет вдаваться в подробности, но скажет правду, которой он никогда не стеснялся и стесняться не собирается. – Есть там такой город, который называется Хорошее Место.

– Так и называется?

– Именно так, – подтвердил Эрик.

– Судя по тому, как ты это рассказываешь, место, на самом деле, не слишком хорошее…

– Да, – подтвердил Эрик. – Так себе городок, но в нем есть район, который называется Смоляной городок, и вот это действительно клоака.

– Знаешь, – неожиданно, а, впрочем, возможно, и ожидаемо, остановила его Анна, – не продолжай. Я зря спросила. Извини.

– Ты за кого сейчас волнуешься, – усмехнулся на это предложение Эрик, – за себя или за меня?

– За тебя. Мне показалось…

– Да нет, – поморщился Эрик. – Ничего особенного. На самом деле, тебе стоит знать. Я, видишь ли, думал, что все об этом и без меня знают… В общем, если коротко, я сирота, родился, по-видимому, в Смоляном городке. Ни матери, ни семьи не помню, и что с ними случилось не знаю, хотя и догадываюсь, исходя из… Скажем, исходя из стиля жизни, принятого в тех местах. Вырос в приютах. Все, собственно.

– Эрик, извини меня, ради бога! – Анна побледнела и, кажется, едва не плакала. – Если бы я знала… Но у тебя такая правильная культурная речь, акцент Метрополиса… Я и подумать не могла. Честно!

– Все в порядке, – остановил ее Эрик. – И пожалуйста, возьми себя в руки, а то люди, бог знает, что подумают.

– Да, извини!

– Я же сказал, все в порядке, – повторил Эрик, успокаивая девушку. – Вера, знаешь ли, тоже психанула, когда я ей рассказал…

А между тем, транспорт отстыковался от причальной колонны и медленно выплыл сквозь створ открывшихся ворот шлюза. Работающие вполсилы маневровые двигатели оттянули грузную машину на безопасное расстояние от обшивки крейсера, и тогда включились маршевые двигатели. Поскольку это был пассажирский рейс с «чистой публикой», всю дорогу до орбиты Гёрза транспорт прошел при постоянном, но невысоком ускорении, чтобы не заставлять одетых в бальные платья дам испытывать перегрузки и связанные с ними неприятные ощущения. Поэтому скорость движения была относительно невысокой, и дорога от крейсера до точки сброса заняла почти два часа. Затем пилот попросил всех пассажиров опустить страховочные системы, зафиксировавшие их в креслах, и, отделившись от транспорта, челнок начал маневр входа в атмосферу. Спуск на твердь – без перегрузок и резких маневров – занял пятьдесят три минуты, но зато машина, которую на завершающем отрезке пути принял на «гравитационную ладонь» особый терминал форта Крефт, опустилась внутри крепостной стены прямо напротив входа во дворец.

Все эти три часа Анна рассказывала Эрику о фриулах, вернее, о фриульской аристократии. В раннем детстве и потом еще раз в юности, Анна побывала на Гёрзе и неплохо помнила подробности этих своих визитов в княжество Гориц. Бывали фриульцы и в доме ее отца в Эгерланде. Так что ей нашлось, о чем рассказать. Гораздо меньше она знала о Сибири. Сибиряков она ни разу, кажется, не встречала, но была наслышана о них от своих кузенов и кузин с Гёрза. В любом случае, для Эрика все это было внове, ведь сейчас он читал не сухую разведсводку, а слушал рассказ участницы событий, полный живых деталей и весьма колоритных подробностей, каких не найдешь ни в одном даже самом лучшем отчете. Поэтому, наверное, Эрика не удивила помпезность и некоторая нарочитая вычурность оказанного им приема. Князья Горицкие славились своей дотошностью к знакам власти и любовью к этикету.

Из челнока гости выходили на вымощенную каменными плитами площадку и сразу же попадали в коридор, образованный гвардейцами и молодыми статскими чиновниками: красные с золотом гвардейские мундиры и светло-синие с золотом парадные мундиры гражданских чиновников. По этому живому коридору под удивительно ясным звездным небом члены миссии прошли во дворец. Сейчас они шли, построившись согласно табели о рангах, с некоторыми исключениями, диктуемыми простой логикой. Первым шел граф Клингер с сопровождавшей его сотрудницей политической разведки баронессой Львовой, за ними адмирал Север с одетой в гражданское кавторангом Маркс, ну, а вслед за ними княгиня Эгерланд с сопровождающим ее Эриком Минцем.

Внутри просторного холла, куда они попали с улицы, гостей ждали удобные кресла, вежливые слуги и теплое питье. Эрику всех дел было снять реглан и фуражку – в Горице по этикету офицеры не входили в гражданские жилые помещения в головных уборах, – другое дело Анна. Ей надо было не только снять с себя шубу и шапку, но и переодеть обувь и поправить прическу и косметику, в чем ей тут же взялись помогать две услужливые горничные. Эрик в это время стоял в сторонке у буфетной стойки, пил маленькими глотками горячий глинтвейн и курил. Последнее не столько из-за страсти к табаку, сколько из необходимости чем-нибудь себя занять. Не стоять же с каменным лицом, рассматривая ливрейных слуг и переодевающихся гостей. Но, слава богу, надолго ожидание не затянулось, и вскоре в сопровождении дворцовых чинов члены миссии отправились в тронный зал, чтобы представиться ее великокняжескому высочеству правящей княгине Горицкой Теодоре.

По дороге Эрик обратил внимание на роскошь интерьеров и на огромное количество произведений искусства – картин, статуй, ваз, – украшавших помещения, через которые они проходили. Нельзя сказать, что все это было безвкусно или некрасиво, отнюдь нет. Но на взгляд Эрика всего ЭТОГО было слишком много. Слишком много зеркал и кованой бронзы, золота, инкрустаций и росписей, гобеленов и предметов мебели, сделанной из изумительно красивых пород дерева. Наборные паркеты, расписные потолки, шелковые драпировки стен… Если императорский дворец в Метрополисе поражал строгой, почти военной лаконичностью, в которой была заключена квинтэссенция имперской власти, великокняжеский дворец в Гёрзе как будто должен был все время напоминать, что речь идет о богатой и сильной стране, которая ни в чем не уступает другим. За размышлениями на эту тему, а также над тем, не стоило ли – пока была такая возможность, – принять средство от головокружения, Эрик не заметил, как они миновали все эти анфилады залов и парадные коридоры и оказались перед высокими – белое с золотом, – двустворчатыми дверьми.

– Тронный зал, – объявил сопровождавший делегацию мажордом. – Входим попарно и только после выкликания вашего имени.

А еще через пару минут Эрик услышал – «Ее светлость княгиня Эгерланд Анна в сопровождении капитана-лейтенанта кавалера Эрика Минца», – и они с Анной вошли в зал. Что ж, здесь было все, что они уже видели во дворце, но только больше, ярче и помпезнее. И придворные, образовавшие традиционный живой коридор, по которому гости шли, чтобы представиться Теодоре, были разодеты так, что в глазах начинало рябить. Сама княгиня сидела на так называемом малом троне, установленном на возвышении в три ступени, и на ее платье было больно смотреть из-за огромного количества крупных драгоценных камней, отражавших яркий свет хрустальных люстр. К счастью, ни на переходе по живому коридору, ни в момент краткого представления, – глубокий книксен Анны и сдержанное офицерское приветствие Эрика, – они на долго не задержались и уже вскоре были свободны смешаться с толпой придворных, собравшихся на новогодний бал.

Впрочем, они были слишком «лакомым кусочком», чтобы на них не клюнули придворные хищники и хищницы. Не успели Эрик и Анна сделать и нескольких шагов, как их окружили молодые мужчины в мундирах и во фраках и молодые женщины в весьма фривольных бальных платьях и дорогих украшениях.

– Кузина, – улыбнулся Анне высокий спортивного сложения офицер в чине штаб-майора гвардии, – надеюсь вы не забыли меня. Я Марко Каванья…

– Разумеется, я вас помню, мой друг…

И началось, приветствия, дифирамбы и довольно смелые комплименты, шутки и прочая мишура, причем не только по отношению к Анне, но и к Эрику за компанию. К счастью, эти люди не знали, кто он такой, и воспринимали его, как есть, техническим спутником княгини Эгерланд. Впрочем, не все.

– Эрик? – прищурилась роскошная молодая женщина с волосами цвета созревшей пшеницы и прозрачными медовыми глазами на безупречном лице. – Не вы ли, кавалер, тот самый пилот, который завалил при Фронтире самого крупного зверя?

– Если под зверем вы подразумеваете корабль-матку «Хадж», то вы правы, барышня, это был я, – он уловил в ее ланге легкий акцент и поэтому ответил на рузе.

Женщина вызвала у Эрика неоднозначную, удивившую его самого реакцию. Она притягивала и отталкивала одновременно. Достаточный повод чтобы насторожиться.

– Русский, что ли? – протиснулся ближе к Эрику и блондинке крупный мужчина в форме сибирского каперанга. – И здесь наши отличились! А то, немец, немец, а я им сразу сказал, на такой фортель только русский способен, и то только после полулитра самогона!

На простачка, однако, каперанг не походил. Немного переигрывал, пережимал, да и взгляд у него был слишком внимательный, цепкий. Впрочем, как показалось Эрику, красавица-сибирячка тоже вряд ли была той глупой куклой, какой стремилась выглядеть.

– Нет, господа! – «добродушно» улыбнулся Эрик. – Я не русский. Я из тех белых парней неясной этнической принадлежности, которых в империи называют «еврами».

– Евреи что ли? – переспросил каперанг.

– Нет, – снова усмехнулся Эрик, – евры. Говорят, когда-то на Старой Земле так назывались европейские деньги. Евры, а не евреи.

Евреи – странный народ. В империи их было достаточно много, но большинство из них держались особняком, в рамках своей Особой Автономии. Дело в том, что, судя по тому, что читал Эрик, евреи были одними из первых, кто рванул со Старой Земли, сразу, как только были отменены запреты ООН. Они колонизировали систему звезды Мегиддо, основав на единственной терраподобной планете – Негев – республику Новый Израиль или попросту Израиль. Развивались они неплохо, не утратив большинство технологий даже во время Долгой ночи, но большим государством так и не стали, прихватив лишь несколько ближайших звездных систем, колонизировать которые не представлялось возможным, так как терраформирование имевшихся там планет заняло бы, черт знает, сколько времени и потребовало бы при этом огромных усилий и не меньших затрат при том, что на Негеве места хватало для всех. В конце концов, до Израиля дотянулась империя Торбенов, включившая его в свой состав путем «договора о присоединении». Империя при этом получила еще один промышленно развитый мир, а израильтяне так называемую Особую Автономию. Они не чеканили свою монету, их армия формально считалась частью имперской, но в мирное время имела собственное командование. Они платили налоги, но имели собственную систему образования и здравоохранения, свои коммерческие правила и проводили собственную религиозную политику. Разумеется, это была все-таки автономия, и Израиль не был закрытой территорией. Если Эрик запомнил правильно, то на Негеве сейчас проживало порядка пятнадцати миллионов имперских граждан, не являвшихся евреями или израильтянами, и около восьми миллионов израильтян проживали вне своей автономии на различных планетах империи Торбенов. Судя по имени, Гилель Цейтлин – командир крейсера «Акинак» был одним из таких евреев.

Так что Эрик знал, с кем случайно или намеренно перепутал его каперанг. Но по этой же оговорке можно было догадаться, что евреи живут не только в империи, но и на Сибири.

– А что говорят ваши родные? – не отставал между тем каперанг, практически не уступавший Эрику ни в росте, ни в ширине плеч. – Какие-то легенды о происхождении есть в каждой семье.

Эрик почувствовал, как напряглась при этих словах Анна, и зря. Он не собирался устраивать здесь цирк.

– Мой род, господин каперанг, – ответил он на вопрос, – более или менее прослеживается с третьей четверти Долгой ночи. Тогда на Эвре, откуда я родом, многие семьи потеряли связь с предками. У нас это обычное дело… А у вас?

– У нас большинство знает, кто есть кто, – усмехнулся сибиряк. – Если не китаец, значит русский, даже если еврей.

Этот сибиряк – капитан 1-го ранга Павел Скрынников – нравился Эрику, но одновременно вызывал тревогу. То же самое можно было сказать и об Алене Бороздиной. Красивая женщина. Притягательная, но при этом вызывающая желание держаться от нее подальше. Ничего подобного Эрик раньше ни к кому не испытывал, и оттого, быть может, эти двое заинтересовали его больше, чем остальные гости бала, с которыми он познакомился той ночью.

А ночь между тем выдалась красивая и местами даже любопытная. Во всяком случае, это был первый новогодний бал, в котором участвовал Эрик. В империи, вообще, новый год не считался праздником. Рождество – другое дело. И балы обычно устраивали как раз накануне Рождества. Эрик был на нескольких таких балах – в академии, на курсах переподготовки и в училище, – но это были ученические праздники со всеми вытекающими из этого факта следствиями. Много алкоголя, разнузданный секс и никакой торжественности. Во дворце великой княгини все было по-другому.

В полночь – под серебряные фанфары и артиллерийский салют, – пили розовое шампанское. Потом, и уже практически до утра, были фуршет и танцы. Эрик танцевать умел, но не любил. Однако, попробуй отвертись, если это именно то, зачем его сюда притащили!

«Семь бед – один ответ!» – он уже совсем было собрался пригласить на танец Анну Монк, которую опекал «по долгу службы», но ее неожиданно увел буквально у него из-под носа кронпринц Максимилиан, и тогда Эрик пригласил сибирячку, очень удачно, оказавшуюся как раз поблизости.

То, что это не случайность, Эрик сообразил еще, когда принимал решение. Оставалось выяснить, является ли это какой-то хитрой операцией сибирской разведки, или он просто понравился Алене. Судя по ее поведению, правильным было второе предположение. Едва они вышли в круг, как женщина – благо танец позволял, – сократила расстояние между ними до минимума и буквально «легла» на Эрика, настолько тесно прижавшись к нему своим жарким телом, что он стал беспокоиться за целостность ее кожного покрова. Все-таки Алена была одета более чем легкомысленно, – тончайший шелк не мог скрыть того факта, что на ней нет даже нижнего белья, – а у Эрика на мундире, между прочим, ордена и знаки различия, которыми легко оцарапать эту шелковистую молочно-белую кожу.

«Вот же, шлюха!» – Мысленно выругался Эрик.

Но при ближайшем рассмотрении вопроса, выяснялось, что держать эту женщину в объятиях, ему скорее нравится, чем наоборот.

– У вас все ордена боевые?

«Надо же, человек может делать одно, а думать о другом…»

– Да, – подтвердил Эрик, чуть склонив голову, чтобы женщина услышала его ответ, она была конечно высокой, но не до такой степени. – До последнего времени я служил пилотом на боевых кораблях.

В общем смысле, так все и обстояло, а разъяснять все тонкости своего положения, Эрик был не намерен.

В общем, танец получился, хотя Эрик чувствовал себя довольно неловко, как во время танца, так и сразу после него.

– Я смотрю, ты парень не промах, – улыбка у Анны вышла кривоватая, но что есть, то есть.

– Я? – опешил Эрик. – Ты что, думаешь, это я ее так?

– А что, нет? – вздернула бровь Анна.

«Она что, ревнует, что ли?» – окончательно растерялся Эрик.

Такие вот неловкие моменты легко выбивали его из колеи, тем более, что он ничего такого не и мел в виду, когда приглашал Алену на танец. Думал пофлиртовать, но не более того, однако тело отреагировало на близость женщины единственным доступным ему способом.

– Я ее к себе не прижимал, если ты это имеешь в виду, – сказал он, тщательно контролируя свои эмоции. – Она сама это сделала. Но, если честно, мне понравилось. Весьма соблазнительная фемина.

– Похоже на пошлость, – фыркнула Анна. – Но может быть, пошлость и есть?

Эрик хотел ей возразить, но ее снова пригласили на танец, а он подошел к кавторангу Маркс.

– Потанцуете со мной, Герда?

– С удовольствием, – улыбнулась разведчица. – Но ложиться на вас, уж простите, не стану. Под вас, впрочем, тоже!

– Кстати, – сказала, когда Эрик повел ее в танго, – вы ведь заметили, что Анна вас приревновала?

– Я уже вам сказал, госпожа капитан. Это исключено!

– Посмотрим, – повторила Маркс свою любимую фразу. – Поглядим.

– Смотрите и глядите, господин капитан, сколько вам угодно, а пока у меня к вам просьба. Выясните, пожалуйста, кто они такие, эти Алена и Павел?

– Тут и выяснять нечего, – как ни в чем ни бывало, ответила на его вопрос кавторанг. – Алене должно быть около тридцати. Была замужем за горнодобытчиком Ивашовым и за премьер-министром Сибири Бороздиным. Оба ее супруга скончались по самым естественным причинам. Теперь она богатая вдова. По природе своей авантюристка, а по наклонностям – шлюха. Здесь находится по просьбе своей подруги – Ирины Ма, дочери военного диктатора Сибири Юэ Ма. Не ведитесь на имя, Эрик. Этот тип китаец только на четверть. Мать русская, отец – половинка. И мать, и бабка принадлежат к двум самым сильным русским кланам. Ирина возглавляет сибирское посольство, но ей нездоровится и сюда сегодня она не пришла. Ну а Алена, если вы обратили на это внимание, положила на вас глаз.

– Быстро вы! – восхитился Эрик.

– У нас неплохая база данных, – скромно улыбнулась кавторанг Маркс.

– Павел ее любовник?

– Нет, Эрик! – усмехнулась в ответ Маркс. – Во-первых, он капитан яхты, на которой путешествуют сибиряки. А во-вторых, он не по этой части. В смысле, женщины его в половом смысле не интересуют. Он скорее к вам, Эрик, начнет клеиться, чем к Алене.

– Но он…

– Он веселый парень, и, боюсь, это все. Приглядывайте за Анной, Эрик.

– Вы чего-то опасаетесь? – насторожился он.

– Я всегда чего-то опасаюсь, – хохотнула она, когда, после окончания танца, Эрик проводил ее к банкетке, на которой она сидела раньше. – Но интуиция подсказывает… Присматривайте за ней, лады?

– Будет исполнено!

– Не изображайте солдафона, – покачала Маркс головой. – Я вам уже говорила, Эрик, это не ваш стиль!

«Это не мой стиль… Возможно… Но иногда так хочется…»

Между тем, Анна опять ушла с кем-то танцевать, и Эрик прошел в соседний зал, где были накрыты фуршетные столы. Надо было хоть что-нибудь съесть, но с этим возникла непредвиденная проблема. Эрик не узнавал ни одного из предлагавшихся гостям великокняжеского дворца блюд. Просто наваждение какое-то: направляясь на бал, он не перекусил и не удосужился взглянуть на меню, чтобы выяснить, какие блюда из чего делают.

– Проблемы?

«Твою ж мать!» – Эрик оглянулся. Рядом с ним стояла девушка изумительной красоты. Невысокая, изящная китаянка с глазами цвета лазури и льняными волосами.

– Да, вот, – сказал он, склонив голову в вежливом поклоне, – никак не могу понять, что из этого можно есть.

– Все! – улыбнулась женщина. – Представьтесь!

Тон приказа, манера себя держать, смотреть на собеседника… Все указывало на то, что Эрику в очередной раз улыбнулась удача.

– Капитан-лейтенант Эрик Минц, мисс Ма, мэм.

– Мы знакомы? – нахмурилась китаянка, разом забыв, о чем шел разговор.

– Никак нет, мисс Ма. Просто я сопоставил некоторые факты. Рад, что вам стало лучше.

– Вы шпион, капитан Минц?

– Никак нет!

Он сумел заинтересовать женщину, теперь оставалось лишь не перегнуть палку.

– Что это за ордена? – Ирина Ма была значительно ниже Эрика. Пожалуй, одного роста с Верой, и ей было удобно рассматривать его мундир.

– Это «Военный орден» 1-й и 2-й степени, – вежливо объяснил Эрик, – а это «Звезда и Меч».

Встреча представлялась случайной, – другой ей просто не с чего было быть, – но могла оказаться весьма полезной. Если правильно воспользоваться случаем, а случай, что и говорить, был из ряда вон выходящий.

– Вы придворный? – Женщина пыталась распутать узел, но, сама того не подозревая, запутывалась все больше.

«Главное, не упустить!»

– Никак нет, сударыня! – сказал Эрик, переходя на руз.

– О, как! – восхитилась женщина. – Руз! Но произношение у вас, капитан, прямо сказать, варварское. Впрочем, вы же имперец, а у вас, как только не коверкают наш бедный язык.

– У нас довольно большая русская колония, – вежливо поправил он собеседницу.

– Но вы не русский?

– Никак нет, – улыбнулся Эрик, уже поймавший нить разговора. – Но моя подруга – русская. Я выучил язык ради нее.

– Весьма романтично… – задумчиво произнесла женщина. – Где я могла слышать вашу фамилию, капитан? Я ее определенно слышала раньше!

– Я участвовал в сражении при Фронтире…

– Точно! – вскинулась Ирина Мо. – Так вы, стало быть… О, вы же боевой офицер! В скольких сражениях вы участвовали?

– В трех.

– Расскажете?

– Будем стоять здесь или, быть может, вы подарите мне танец? – предложил Эрик.

– Отличная идея! Вашу руку!

Тогда он галантно предложил всесильной Ирине Ма свою руку, и они вернулись в зал для танцев вместе. За их спинами неслышно, словно тени, двигались телохранители дочери военного диктатора Сибири. А вокруг них стремительно распространялась волна шепотков. Народ живо интересовался, «откуда, черт возьми, этот здоровущий имперец знает Ирину Ма?» Эрик разом оказался в центре внимания и окончательно превратился в «публичную фигуру».

«Ну, что за люди! – думал он, ведя изящную женщину в танце и с улыбкой рассказывая ей „о своих военных подвигах“. – Достаточно показаться на людях с несколькими знаковыми дамами подряд, и ты уже знаменитость!»

Танец с Ириной Ма действительно произвел на всех окружающих сильное впечатление. Впрочем, на всех по-разному. Адмирал Север похвалил, выразив уверенность, что из Эрика выйдет толк. Капитан Маркс выразила искреннее восхищение, намекнув, что если он не хочет спать с Анной, то, может быть, стоит попробовать с Ириной? А вот сама Анна внешне осталась к происшествию совершенно равнодушной, но в ее серых глазах зажегся нехороший огонь. Во всяком случае, так показалось Эрику.

«Ну и что мне теперь со всем этим делать?»

Делать было ровным счетом нечего, да и не надо, наверное.

«Пусть все идет своим чередом…»

Но, если вышел случай, держи ухо востро. Случаи – вещь конечно редкая, можно сказать, штучная, но иногда их случается больше двух подряд. Так произошло и в этот раз.

Выйдя из тени неизвестности, Эрик приобрел определенную популярность, и многие люди, еще несколько минут назад даже не подозревавшие о его существовании, вдруг заинтересовались Эриком, захотели с ним познакомиться, перекинуться парой слов, потанцевать, а то и пофлиртовать. Заигрывали с ним – притом откровенно и беззастенчиво, – все та же роскошная сибирская красавица Алена Бороздина, которую на Эрика и «науськивать» не требовалось, но которую явно «подзуживала» не на шутку заинтересовавшаяся им Ирина Ма, и похожая правильностью форм и выверенностью своего безупречного поведения на мраморную статую графиня ди Веронезе. Племянница правящей княгини Горицкой на первый взгляд могла показаться холодноватой и зажатой, но Эрик чувствовал, что под коркой льда скрывается ненасытное либидо «драной кошки». Эти две фемины буквально ни на мгновение не упускали его из вида, возникая тут и там прямо на его пути, куда бы он ни направлялся, что бы ни делал, с кем бы ни говорил. Анна, взгляды которой он порой перехватывал, похоже просто осатанела от его популярности, и Эрик начал опасаться, что дело кончится кровопролитием. Так, собственно, и произошло, но такого сценария, как тот, что разыграла с ним судьба, Эрик, если честно, никак не ожидал.

В какой-то момент, он вдруг обнаружил, что уже несколько минут нигде не находит Анну. Это его встревожило, но он успокоил себя тем, что находится на балу в великокняжеском дворце, а не в чистом поле, и что женщинам, как и мужчинам порой приходится посещать уборную. Однако Анна не появилась ни через десять, ни через пятнадцать минут, и, вспомнив предостережение кавторанга Маркс, Эрик отправился на поиски княгини Эгерланд. Самое забавное, что искать ее долго не пришлось. Капитан Верн показал ему направление движением глаз, и вскоре Эрик уже поднялся на галерею второго яруса. Галерея охватывала бальный зал с четырех сторон, и с нее можно было попасть в один из четырех коридоров-переходов, ведущих в глубину дворца. Эрику нужен был Северный переход, туда он и направился, но не дошел. Его перехватила Алена. Поднялась по другой лестнице, безошибочно выбрав ту, которая позволила ей появиться прямо на пути Эрика.

– Эрик! – сказала она глубоким грудным голосом, и в глазах ее вспыхнул плотоядный блеск.

– Алена! – он чуть склонил голову в поклоне.

– Ищите меня?

– Увы, в данный момент я ищу не вас, а княгиню Эгерланд. Я должен срочно передать ей важное послание.

– Давайте поищем ее вместе, – предложила мадам Бороздина.

– Не смею возражать, – усмехнулся Эрик и, обойдя прекрасную преграду, двинулся в сторону коридора. – Вперед, сударыня! Нас ждут великие дела!

Фразу эту Эрик прочел много лет назад в старой бумажной книге, но он никогда ничего не выбрасывал, не забыл и этот оборот.

Сопровождаемый Аленой Бороздиной, Эрик вошел в переход и почти сразу же увидел Анну. Сидя на подоконнике в глубокой нише окна, она целовалась с каким-то незнакомым Эрику мужчиной, причем делала это с явным увлечением, переходящим в страсть. Дело в том, что в начале, Эрик узнал женщину, обхватившую ногами талию мужчины, только по туфелькам, остального под тем углом, под которым он смотрел, было не видно. Но он хорошо запомнил эти изысканные шелковые туфли без каблуков. Видел, как Анна переобувается по прибытии во дворец.