Текст книги "Дава"

Автор книги: Мадина Кеберлейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– У Вас не намечается после ужина деловая встреча? – Саня спросил у Ильи, улыбаясь уголком рта.

– Нет. – Илья не сразу сообразил, что вопрос адресован ему.

– Тогда я пошёл за Вашим коктейлем. – официант забрал меню, и направился прямиком к барной стойке.

Саня подозвал Семёна и указал на столик, где дожидались своего заказа Дава и Илья. Бармен расплылся в улыбке. После того, как он рукой отдал честь Даве, Семён принялся подбрасывать разные бутылки и выставлять их на барную стойку. Количество бутылок пугало. Из всего разнообразия напитков, Илья узнал лишь один – и это была водка.

– Если хочешь понять хоть часть того, что я хочу до тебя донести, ты должен пить залпом всё, что поставят перед твоим носом. – Дава довольно протягивал кальян.

– А ты разве не будешь пить со мной? – спросил Илья, с опаской разглядывая стакан с тёмным коктейлем.

– Мне сегодня допинг не нужен, Илюша! Я живу со своими демонами в гармонии, в отличие от тебя. Да ты пей, не тормози. Это намного лучше того пойла, что ты вчера в себя вливал.

– Удачи! – официант Саня пожал плечами, и поспешил удалиться, чтобы принять заказ у новых посетителей ресторана.

Только из-за пристального внимания бармена Семёна и хостеса Марго, Илья решился выпить неизвестный коктейль. Головокружительный эффект от коктейля пришел раньше официанта со шкворчащий мясом. Илье даже показалось, что он выкрикнул, сделав последний глоток.

– Вот это совсем другое дело! – наконец, Дава увидел подобие улыбки на лице Ильи.

Дава дал сигнал бармену Семёну на повтор. Илья не сопротивлялся. Впервые он почувствовал себя не чужим на этом празднике жизни.

– Ты только попробуй это мясо! Просто что-то богическое! – Дава уворачивал свой непрожаренный стейк с кровью.

– Зачем ты мне помогаешь, Дава? – у захмелевшего Ильи развязался язык, вдобавок проглоченный вкусный кусок мяса окончательно поднял ему настроение.

– Тогда на крыше ты напомнил мне меня: такой жалкий кусок дерьма. Такой если размазать об асфальт, то через пару дней его смоет дождём, и о нём уже никто не вспомнит.

– Ты кусок дерьма? – оказывается Илья умел смеяться.

– Да, да, именно. Но знаешь, чем мы куски дерьма отличается вон от этих? – Дава указал на тучного мужчину в дорогом костюме, напоминающего чиновника.– Чтобы чувствовать вкус к жизни, нужно быть голодным, а эти упыри родились сытыми. Понимаешь?

– Кажется да. – Илья не сводил взгляда от людей вокруг, пожирающих свои блюда.

Даже самые изысканные блюда и напитки не вызывали у них положительных эмоций. Застывшие недовольные гримасы на их лицах говорили, что все они – люди с претензией к жизни. И даже десятибалльное обслуживание в этом ресторане, не гарантировало того, что они останутся довольны, оставив чаевые персоналу.

– Так каков твой план? – Дава был не из болтливых, поэтому Илье приходилось задавать вопросы.

– Илюша, мой план будет исходить из того, кто ты на самом деле?

– Не понял.

– Расскажи мне кто ты.

– Человек? – уточнил Илья.

– Походу тебе нужна ещё порция Лонг-Айленда. – Дава вновь дал отмашку Семёну. – Ты, однако, крепкий орешек, Илюша, хочу тебе сказать.

– Лонг-Айленд. – Илья всё ещё мог выговаривать длинные и сложные слова. – Так вот как он называется.

– Так кто ты?

– Меня всегда подобные фразы приводят в тупик. Никогда не знаешь, что именно от тебя хотят услышать. То ли ты человек, то ли личность. Сразу начинаю чувствовать себя на каком-то мотивационном тренинге. Терпеть их никогда не мог.

– Хорошо, я тебя понял, Илюша. Перефразирую свой вопрос иначе. Как ты хочешь зарабатывать на жизнь?

– В том то и соль, Дава. Я уже не знаю, чего хочу. И хочу ли вообще чего-то.

– Давай только без соплей этих, Илюша. Каждый человек знает, чего он хочет от жизни. Вопрос лишь в том, готов ли он признаться в этом самому себе.

– Себе. Если было всё так просто. – хмыкнул Илья.

Дава уловил интонацию Ильи, и в его памяти моментально всплыл случай из жизни.

– Расскажу тебе одну реальную историю. У меня была знакомая, которая служила в органах. Мы с ней познакомились на студенческой вечеринке. Так совпало, что в тот день она отмечала звание, ей тогда младшего сержанта дали что ли. И вот уже ближе к ночи подруги затащили её в общагу. Только представь, четыре офигенные девчонки карабкаются на второй этаж по трубе, чтобы потусить с нищими студентами. Но сейчас не об этом. Девчонка эта зажигала будто в последний раз. Ей что не предложи, она на всё согласна, естественно, пацаны пошли на риск и стали наперебой к ней подкатывать. Начались шутки про тройнички, а ей пофиг. Давайте, говорит. Подружек своих с их нотациями она тупо нахер слала. И вот утром сидим мы с ней на кухне, она вся мятая, лохматая, распиваем остатки дешёвого портвейна из бутылки и она начинает плакать. Я сначала даже испугался, думаю, ну всё приплыли, пойдёт сейчас заяву катать, типа воспользовались моментом, и принудили приличную девочку к интимный отношениям. А она мне: "спасибо Вам, ребята!". Вот тут я ещё больше охренел. Когда она успокоилась, стала рассказать про свою жизнь. Оказалось, что у неё вся семья в погонах. Как по мужской, так и по женской части. Естественно, у неё никто не спрашивал, чего она хочет. А она на театральный поступить хотела. Грезила видеть себя на сцене, в гриме. Всё детство провела, рыдая в подушку. Отец, чуть какая вольность от дочери, сразу за ремень хвастался. Бил так, что сидеть больно было, не то, что по кружкам театральным скакать. А мать потом ещё и обвиняла, мол сама отца довела. В итоге за неё всё решили, за неё поступили в университет, потом за неё на работу устроились. Только вдумайся, три главных этапа ее жизни прошли через пьяное застолье отца с его университетскими товарищами. У неё не было ни единого шанса на собственное мнение. И в тот день, когда мы с ней познакомились, она как раз сбежала с семейного праздника, посвящённого её званию или точнее сказать восхвалению вклада заботливых родителей в её безупречное будущее. Отец пригласил всё тех же товарищей в погонах, они изрядно нажрались, наперебой рассказывая байки об их героизме, позабыв о главной виновнице праздника.

– Причем тут это? Не догоняю.

– Ты пей и слушай, Илюша! Вторая наша встреча с ней произошла спустя лет восемь. У моего друга тачку угнали, и мы пошли заяву писать в ближайшее отделение. Заходим в кабинет, а там она сидит. Точнее, не та девчонка, а то что от неё осталось. Такая типичная серая мышь, любящая полакомится сыром после шести часов вечера. Я видел, что ей даже стыдно стало. Она смотрела на нас с другом чуть меньше минуты, потом встала, закрыла изнутри кабинет, достала бутылку вискаря и поставила перед нами. И делала она это всё, молча. После того, как мы выпили подряд по два стакана, она заговорила. И разговор этот был не про счастье. Она тупо просыпалась утром и перлась на ненавистную службу, чтобы ей гордились, чтобы все старания её родителей не прошли впустую…

– Как я её понимаю.

– Не спеши её жалеть, Илюша. В третий раз я встретил ее уже в аэропорту. Это был совсем другой человек. Там было дело даже не в дорогой одежде, а в том, как человек себя ощущал. Казалось, ещё чуть чуть и человек начнет заниматься любовью сам с собой. Прямо в зале отлета. Так она тащилась от себя.

– Не понял. Она приняла, что ли свою жизнь, как она есть типа? Ну как в этих тренингах говорят.

– Нет, Илюша. Перед рейсом было немного времени и мы успели выпить кофе, где она и поведала, как со скандалом уволилась из органов и сделалась обыкновенной…проституткой.

– Чего?

– Ты не ослышался, Илюша. Оказалось, что на службе её имели все, кому не лень. А она молчала, ведь отец с матерью так старались для нее. И вот однажды, когда начальник вместо обеда в столовой, без спроса зашёл к ней в кабинет, чтобы снять напряжение, она поняла, что ей проще отсасывать на панели, и получать за это хорошие деньги. После своего откровения, отец признал её умершей, мать как обычно молчала, а она вздохнула полной грудью. Чего, собственно, она и добивалась. От неё, наконец, отстали, и она зажила своей жизнью.

– И где же хеппи энд? Мне казалось, что должен быть хороший конец у этой всей истории, но проститутка так себе вариант для поднятия духа.

– А хеппи энд всё-таки случился. Она несколько лет каталась по миру, заработала денег и открыла свою театральную студию. – Дава неожиданно засмеялся. – Самое смешное, что открыла она её прямо напротив окон родительской квартиры. Вот теперь я повторю свой вопрос: Илюша, так чем ты хочешь зарабатывать на жизнь?

– Своими картинами. – ответил Илья, ни на минуту не задумываясь.

Всю жизнь Илье вокруг твердили, что его творчество лишь хобби. Безобидное времяпрепровождение, которым нельзя жить или зарабатывать на жизнь. Он прятал свои руки, с краской под ногтями, чтобы мать вновь не начинала жаловаться, что он страдает ерундой, вместо того, чтобы ей помогать. Его поддерживала лишь бабушка, но когда её не стало, мать убрала киски и краски на верхнюю полку, заменив их учебниками для поступления в институт. "У нас нет времени на ожидание чуда, мы должны что-то есть сегодня, Илюша". – твердила всякий раз его мать. И Илюша лишь изредка доставал свои кисти, чтобы в тайне нарисовать портрет какой-нибудь красивой девушки, мелькнувшей в окне автобуса.

– Ты рисуешь что ли? – спросил недоверчиво Дава.

– Подожди, я тебе сейчас покажу. – Илья стал оглядываться по сторонам. Он искал глазами, где можно добыть пишущий аксессуар.

Илья встал из-за стола, действие коктейля оказалось обманчиво. Сидя за столом, парень и не догадывался, что его голова настолько кружилась. Немного пошатываясь, Илья подошёл к официанту и отнял ручку прямо в момент принятия заказа у гостей:

– Простите, но мне это сейчас очень важно.

Дава не вмешивался. Ему понравился блеск в глазах Ильи. И дело было вовсе не в выпитом алкоголе.

– Вот. – Илья бросил Даве салфетку.

На салфетке был изображен Дава, в роли демона Бельфегора.

– В этом, однозначно, что-то есть, Илюша.

Изображение демона напомнило Даве о запланированной встрече. Жестом он попросил счет у официанта.

– Мы уже уходим? – спросил Илья, только войдя во вкус.

– Да, Илюша, нам пора. Мне ещё нужно встретится с одним человеком.

– Так ведь час ночи уже. Кто устраивает встречи в час ночи?

– Илюша, у большого бабла нет графика. Пока ты спишь в своей тёплой кроватке, происходит круговорот бабла в городе. Лично я люблю быть в центре этого круговорота. Тебе такси вызвать?

– Не надо никакого такси.

– Ну, тогда погнали, здесь недалеко клуб один есть, мне надо с его хозяином решить кое-какие дела.

– Прикольно! Никогда не был в клубе.

– Ты никогда не был в клубе? – в глазах Давы промелькнуло удивление. – Значит, сегодня у тебя будет дебют. Запомни только: девок в клетках лапать нельзя.

– Там будут девки в клетках? – обрадовался Илья, ускорив шаг.

Дава взглянул на довольное лицо Ильи. Как бы ему не пришлось пожалеть, взяв пьяного сперматоксикозника в клуб, на сцене которого скачут полуголые танцовщицы.

Следуя за Давой, Илья ощущал превосходство над тусовщиками, скучающими в очереди. На входе в клуб никто не спрашивал, кто такой Дава, перед ним просто открылась дверь, за которую Илья еле успел заскочить. Музыка оглушала, а глаза разбегались по телам девушек, извивающимся в клетках. "Вот это поворот событий". – подумал Илья. Вчера он стоял, глядя вниз с крыши, а сейчас он разглядывал упругие ягодицы бомбезной тёлки, танцующей в клетке. Её миниатюрные трусики еле справлялись со своими обязанностями, совершенно не прикрывая того, что должны были. Илья не сводил с них глаз, дожидаясь,что они вот-вот сдвинуться в сторону. Девушка слегка наклонилась к Илье, пока он смотрел на неё с идиотской улыбкой на лице.

– Рот закрой. – Дава стукнул Илью по подбородку.– Идём за столик, а то стоишь со стоиком как подросток.

– Она хотела что-то мне сказать. – Илья оборачивался на танцовщицу.

– У тебя денег не хватит на то, что она хотела тебе сказать. – смеялся Дава, похлопывая парня по плечу.

– Неужели она эта самая? Ну проститутка что ли.

– В этом клубе все проститутки, Илюша! Даже директор, в какой-то степени. Ладно, жди меня здесь, я отойду ненадолго.

Отправив к Илье официантку с обнаженной грудью, Дава поднимался по лестнице.

– Здорово, Дава! – грозный охранник протянул руку Даве.

– Здорово, Димон.

– А Вячеслава Эдуардовича нет у себя. – охранник остановил Даву перед дверью в кабинет директора.

– Димон, в этом коридоре стоит лишь один идиот: или ты, думающий, что я поверю в эту хуйню, что ты сейчас несёшь, или же… ты, охраняющий пустой кабинет грёбанного директора. Понимаешь, о чем я?

Пока охранник соображал, при каком варианте он не оказался бы в роли идиота, Дава без стука вошёл в кабинет.

– Дава! Какой сюрприз! – директор был на месте.

От директора тут же отскочила танцовщица, поправляя губную помаду.

– Смотрю, ты всё ещё по старинке на работу девчонок оформляешь. – не поздоровавшись, Дава занял место на кожаном диване.

– Всё иди, иди отсюда. – Слава отмахнулся от присутствия девушки.

Дава проводил взглядом юную девушку:

– Ты же ей в отцы, годишься, Слава, а ты ей в рот даёшь. Не хорошо. Совсем не хорошо.

– Я даю им не в рот, как ты выразился, а билет в жизнь. Эти девки должны быть мне благодарны.

– Благодарны, блять. – усмехнулся Дава. – Вот ты черт, конечно, Славик.

– Ты пришёл поговорить о моём члене или по делу какому? – уточнил Слава, присутствие Давы его явно раздражало.

– Знаешь, почему мы никак с тобой не подружимся, Слава?

– Почему же? – уточнил Слава, прикуривая сигарету от своего же окурка.

– В том, что я терпеть не могу лицемеров, а ты их возглавляешь.

– Не понял.

– Кажется, мы с тобой договорились, чтобы твои уебаны не продавали дрянь Муче.

– А! Ты об этом. Я то напрягся уже. Это вышло случайно, новенький барыга ещё не знает всех местных нариков в лицо.

– И чья это проблема, Слава?

–Дава, ну ты что будешь нянчиться с Мучей до его старых трусов? Он неисправим, ты же сам прекрасно знаешь.

– Ты не ответил мне на вопрос. Тупой барыга, толкающий говно в твоём клубе – чья проблема? – Дава присел на рабочий стол, разглядывая записи Славы.

– Ну что мне делать, если твой обдолбыш вечно трется возле моих парней?

Дава резко схватил Славу за голову и ударил о стол. Черная бухгалтерия моментально окрасилась в алый цвет.

– Дава, блять, ты мне нос сломал.

– Вот смотри, Слава, как ты стал быстро соображать! Ты ведь прекрасно понимаешь, что сломанный нос – это твоя проблема, ну вот и с твоими барыгами уебанами та же история. Понял, наконец?

– Так дела не делаются, Дава. – Слава пытался остановить кровотечение из носа. – Держи своего нарика на привязи, подальше от моего клуба.

– Надеюсь, ты больше не заставишь меня смотреть на твою лицемерную рожу.

Бросив платок Славе в лицо, Дава направился к выходу.

– Твой Муча мне денег торчит. – крикнул вдогонку Слава.

– Пришли мне счет. – донеслось из коридора.

– Вячеслав Эдуардович, у Вас всё в порядке? – в дверном проеме появилась голова охранника.

– Пошел нахуй с моих глаз. – в дверь полетела хрустальная пепельница.

Слава каждой своей клеточкой ненавидел Даву. Дерзкого и амбициозного, имеющего все то, о чем может мечтать старый бизнесмен, сливающий деньги на проституток и ставки в подпольном казино. Своими пагубными пристрастиями, Слава вогнал себя в долговые ямы, поэтому любой заработок для него не имел ни цвета, ни запаха. Просьбу Давы, он даже и не доносил до мелких торговцев, снующих по клубу. У Мучи всегда при себе было навалом того, чего Славе так не хватало. Наличных. В обмен на них у барыг Славы было полно того, что в свою очередь искал Муча.

– Да, это я. – Слава звонил по телефону, останавливая кровь платком злейшего врага. – Найди мне Рустама. Быстро, я сказал.

Спускаясь по лестнице, Дава увидел Илью на том же месте, где он его и оставил. Парень, не скрывая откровенной похоти, вызванной опьянением, пялился на соседний столик.

– Понравилась? – спросил Дава, заметив, что Илья не сводил глаз с девушки в коротком платье.

– Ничего такая.

– Так раз понравилась, чего не подходишь знакомиться?

– Не знаю. Как-то неудобно что ли. Чуть позже, наверное, можно будет подойти.

Илья битый час наблюдал за компанией подруг, из которых больше всех выделялась та самая блондинка в коротком платье. Он заметил, что официант в стрингах обращался именно к ней, когда принимал заказ. Илья выжидал момент, когда блондинка останется одна, но девушки даже в туалет ходили вместе.

– Подожди меня тут. – Дава выпил залпом свой терпкий эспрессо.

– Дава, ты куда? – Илья почувствовал подвох, но ответа не последовало.

Сняв кашемировое пальто, высокий силуэт курсировал между столиками, пока не дошёл до намеченного пункта В, вызвав паническую атаку у Ильи. Он не мог поверить уровню уверенности в себе Давы, как можно было просто подойти к понравившиеся девушке, заранее не прокрутив в голове план действий, причем обдумывая ещё и запасной.

– Девчонки, прошу меня простить, но у меня совершенно нет времени, можно я сразу зайду с козырей и просто предложу Вас угостить?

Адреналин в крови Давы, после вида вражеской крови, поднял ему настроение.

– Почему бы и не простить. – ответила та самая блондинка, и стало понятно, что другие девушки были его "плюс один".

– Ну, тогда я к бару и обратно?

– Валяй.

– Хотя есть одна небольшая проблема, я не разбираюсь в этих дамских коктейлях. – Дава обратился к блондинке, подмигнув её подругам. – Поможешь мне с заказом?

– Почему бы и не помочь. – блондинка взяла сумочку, чтобы последовать за Давой.

"Немногословная особа". – подумал Дава.

Илья смотрел за трюком, что проворачивал Дава, и его ладошки покрывались потом. Илья водил языком по зубам, хорошо было бы почистить зубы, но вариантов не было. Пусть лучше изо рта пахнет кофе, чем пряным стейком, но и здесь его ожидала неудача: Дава опустошил крошечную чашку до дна.

– У Вас жвачка есть? – Илья схватил официанта за рукав.

– Что? – Официант привык к выходкам пьяных или обдолбанных тусовщиков.

– Жвачка, говорю есть?

– А жвачка. Не, нету.

Дава стоял с блондинкой возле барной стойки. Он был совершенно расслаблен, будто знал её многие годы. А вот напряжение Ильи лишь нарастало, он пытался читать по губам, чтобы понять, о чем же говорил Дава, но картинка двоилась. Блондинка закидывала голову назад, смеясь над шутками Давы. Большое скопление народа возле барной стойки заставляло их стоять вплотную друг другу, но похоже это их совсем не смущало.

– Занятой, значит? – спросила блондинка.

– Такой занятой, что даже нет времени на прелюдии. – ответил Дава, глядя на губы собеседницы.

– Да кто их вообще любит. – Блондинка слегка улыбнулась, чтобы не спугнуть взгляд нового знакомого с ее губ.

– Вот и я также говорю. Интересно, твои подруги обратят внимание, если я украду тебя минут на десять?

– Десять минут? – удивилась блондинка.

– Давай будем реалистами до конца! Так что насчёт твоих подруг?

– Мне на них наплевать, купи им просто выпить и они будут счастливы, как слоны. А что твой друг?

– Между прочим, он первый положил на тебя глаз.

– Ты такой плохой! – девушка поняла, что Дава поступил со своим другом не честно.

– Молчаливой ты мне больше нравилась.

– Так закрой мне рот.

– Это я умею. – Дава заказал у бармена четыре Дайкири для подруг блондинки и сто грамм виски без льда для Ильи. Он знал, что Илье нужно будет переварить то, что он сейчас увидит.

Дава ухватил блондинку за локоть и уверенным шагом повел в сторону туалета. По пути он взглянул на Илью. Тот смотрел в надежде, что его сейчас представят этой роскошной блондинке, но пара прошла мимо него. Когда дверь мужского туалета закрылась, Илья ещё несколько минут смотрел на неё. Алкоголь в организме не давал построить ему правильную логическую цепочку происходящего. Глупая улыбка на лице стала потихоньку сползать, когда и спустя пять минут из туалета никто не вышел. Перед его носом поставили стакан с виски, которые он выпил залпом.

Дава остановил тощего парня в худи именитого бренда прямо на выходе из туалета, по его глазам было видно, что он там засиделся не по естественной нужде своего организма.

– Не дашь нас побеспокоить, на обратном пути получишь на свою отраву ещё. – подмигнул Дава, отдав зеленую купюру парню.

– Долго? – протянул парень.

– Минут десять.

– Окей.

Дава взглянул на парня, и ему захотелось посоветовать ему не раздавать своё время направо и налево, ведь по внешнему виду было видно, что его не так уж и много у него в запасе. Завороженная способностью расплачиваться нового знакомого, девушка безропотно проследовала в помещение, где пахло хлоркой и рвотой.

– Резинка? – с удивлением спросила блондинка, глядя на презерватив в руке Давы. – Я думала, такие бруталы, как ты не пользуются резинками.

– Вот именно поэтому заткнись и надевай мне презерватив.

– Как скажешь, любимый! – девушка зубами взяла из рук Давы презерватив.

Девушка покорно принялась ртом ласкать член Давы, перед тем, как надеть презерватив. У него был принцип: если и трахаться с подобными шлюхами, то только с презервативами. Он знал тех, кто повинуясь минутной слабости сейчас лежал в гробу. Среди тусовщиков много тех, кто поступает подло, желая испортить жизнь и другим. "Страдаю я, пусть страдают и другие" – твердили они. И получали за это по роже от Давы. От таких людей Дава держался подальше, презирая их как биомусор. Эта девушка, которая в данный момент заглатывала его член вместе с яйцами, пытаясь доказать ему свои сомнительные способности, подобной принципиальностью не отличалась, поэтому секс только с презервативом. Устав от звуков рвотного рефлекса, Дава поставил девушку к стене лицом, завершая подлый урок, адресованный для Ильи.

– А ты хорош. – девушка надевала трусики, пока Дава стягивал презерватив со своего влажного пениса. – Меня, кстати, Олей зовут.

– Очень приятно, Оля. – Дава застегнул молнию на брюках и вышел из кабинки. – Я закажу Вам ещё Дайкири, чтобы ты могла рот прополоскать перед следующим дружком.

– Что? Да пошёл ты, урод. – крикнула Оля.

Как порядочный мужчина, Дава сдержал своё слово, и заказал пять Дайкири за столик подруг. Оле он взял двойную порцию. Подруги ликовали от восторга, расспрашивая Олю о новом щедром друге, вызывая на свои головы шквал ее гнева. Отмахнувшись от назойливых подруг, она предпочла молча сосать Дайкири через трубочку, пытаясь не смотреть в сторону довольного Давы.

– Что Вы делали все это время в туалете?– спросил Илья, как только Дава вернулся за столик.

– Мы, Илюша, получали там от жизни удовольствие.

– Ты её трахнул что ли?

– Да. – ответил Дава, как ни в чем не бывало. – Скажу тебе честно, это не девушка, а ведро. Свадьбы с ней у тебя точно не получилось бы. Ну или все твои друзья были бы оприходованы профессионалкой.

– Да что с тобой не так, Дава? – Илья находился в шоке от поступка Давы.

– Это не со мной, а с тобой, Илюша, что-то не так. – Дава наклонился через столик. – И пока ты будешь и дальше жевать свои сопли, у тебя, Илюша, из под носа не только шлюху уведут, но и всю твою жизнь.

– А-а-а! Так это метафора такая была?! – пьяный Илья истерично рассмеялся. – А я дурак не понял, что ты вот так завуалировано решил мне очередной урок преподнести. Браво, Дава, браво! Вы великий учитель! Жалкий кусок говна сказал тебе, что ему понравилась девушка, а что же сделал ты? Ты просто трахнул её в грязном туалете!

Илья так громко хлопал в ладоши и кричал, что на последней фразе Оля поперхнулась халявным Дайкири. Дава смотрел на эту развернувшуюся сцену, и его не покидало желание хорошенько врезать Илье. Возможно, удар бы пробудил его спящие мозги, но на сегодня ударов для этого парня было достаточно.

– Сегодня с тебя довольно, Илюша. – Дава оставил чаевые под пустым стаканом из-под виски. – Нам пора домой.

– Неужели в этом городе закончались все пидоры? – Илья не унимался.

Толку с пьяного Ильи было мало, поэтому Дава сам подошёл к столику, во главе которого сидела Оля, зияя щеками, залитыми краской от стыда.

– Мой друг – пьяный идиот, он принял Вас за другую девушку. Поэтому приношу свои глубочайшие извинения за этот инцидент. Позвольте на прощание угостить Вас ещё?

Что касалось девушек, Дава мог критиковать их в лицо, но не в компании. Тем более компании подруг, своими повадками напоминающих гиен, только и ждущих промаха львицы.

Ольга прожигала взглядом Даву, её бурная реакция на этого мужчину могла выдать их туалетное рандеву, поэтому ей пришлось вновь принять его благородный жест и продолжить сосать Дайкири через трубочку. А может просто Дава был не первым, кто воспользовался её телом и быстро слился. Люди ведь по сути своей обыкновенные приспособленцы, точно такие же как тараканы. Мы привыкаем к любым условиям, какими бы жестокими они не показались нам в начале.

Дава указал двум парням из охраны клуба на Илью, который даже не понял, как оказался на улице. Пронизывающий ветер слегка отрезвил Илью, он шатался на месте, под его ботинками похрустывал мокрый асфальт. Он смотрел по сторонам и думал. Думал о следующем шаге. Если он сейчас уйдёт, то вновь окажется на той самой крыше, а если сядет в машину Давы, скорее всего его отправят в психиатрическую лечебницу. В какой-то момент второй вариант показался Илье куда лучше крыши, и он сел в автомобиль.

– Куда теперь? – обреченно спросил Илья.

– Домой. Сегодня я сделал всё, что мне было нужно.

Остановившись на светофоре, Дава взглянул на уснувшего Илью. Голова парня болталась на худощавой шее, руки безвольными плетьми лежали на острых коленках. Он был такой беззащитный и жалкий. В такие моменты Дава начинал презирать себя, корить за чрезмерную грубость и жестокость к окружающим. Но это гнедущее чувство длилось, пока не зажегся зеленый свет.

***

Дава хозяйничал на кухне. Заварил крепкий кофе и развёл болеутоляющую шипучку в стакане с водой. Вместе с напитками на поднос, он заботливо поставил графин со льдом и водой, а на голову надел тазик. Напевая веселую песню, застрявшую в голове со вчерашнего вечера, Дава в очередной раз поблагодарил себя за то, что предпочитает кофе и секс с девушками, вместо алкоголя.

Войдя в гостевую комнату своей квартиры, ощущения дежавю не покидало Даву. Подсознание вытеснило много воспоминаний из его памяти, появляясь внезапными вспышками. Из стойкого запаха перегара Ильи в комнате, обоняние выхватило аромат старой бани, стоящей в лесу. Только тогда в руках Давы не было подноса с кофе, а дверь была заперта на амбарный замок. А вот ощущение причастности к страданию другого человека было похожее.

– Доброе утро, Илюша! – с этими словами Дава окатил Илью ледяной водой из кувшина.

Илья подскочил с кровати, как ошпаренный, но острая головная боль заставила его занять обратно горизонтальное положение. Тазик с головы Давы вовремя оказался перед гостем. Всё содержимое желудка Ильи неумолимо просилось наружу. После того, как желудок был очищен, Дава заставил Илью выпить болеутоляющее, а уже после всего предложил крепкий кофе.

– У тебя реально с головой проблемы, Дава. – через минут пятнадцать Илья стал приходить в чувство.

– Быстро прими душ и одевайся, у тебя сегодня полно работы

– Не понял. – Илья поперхнулся второй порцией кофе.

– Ты реально думаешь, что изменишь свою жизнь, лежа на кровати? А все должны тебя при этом жалеть, ведь ты мучаешься похмельным синдромом? Меньше бухать нужно было.

– Но ты же сам мне вчера говорил пить.

– Илюша, открою тебе секрет: всем насрать друг на друга. Умей нести ответственность за свои поступки, вокруг всегда найдутся те, кто захочет тебя напоить лишь из-за того, что им самим бухать скучно. Соблазнов всегда будет много, и только ты должен решать, кем являешься: бухим чмом, блюющим в подворотне клуба или хозяином своей жизни, твердо идущим по ней. У жизни людей второго типа гораздо больше плюсов. Я был по обеим сторонам и поверь, я знаю о чём говорю.

– Как у тебя это получается? Ты вроде помогаешь мне, а делаешь это как-то… не знаю даже как назвать. Так обычно не помогают, а вредят.

– Я не понял, Илюша, ты что же опять решил всплакнуть?

– Нет, блин, не решил. – головная боль еще сковывала сознание Ильи.

– А то я уже испугался, что не успел погладить свежий носовой платок для твоих очередных соплей. Задницу поднимай, и в душ.

– Так что за работа? Дава? – но ответа не последовало, Дава уже разговаривал с кем-то по телефону.

Илья поспешил выполнить инструкцию хозяина квартиры и уже спустя двенадцать минут стоял возле входной двери. Закончив телефонный разговор, Дава прошёл мимо Ильи, ждущего его реакции на моментальное исполнение приказа.

– Ты не дождешься от меня похвалы. – сухо произнёс Дава, прочитав это по глазам Ильи. – Во взрослой жизни, Илюша, так и должно быть. Чистый, свежий и пунктуальный. Таких как ты, молодых талантов, пруд пруди. Поэтому чтобы чего-то добиться нужно или родиться сытым, как я тебе уже говорил, или за день пробежать гораздо больше, чем другие.

Илья молча поплелся за уверенным Давой. Сейчас Дава был единственным человеком в его жизни, знающим, что ждет его впереди. Жизнь Ильи была в его руках, после того, как он сохранил её тогда на крыше, пусть и в своей невыносимой манере.

– Поясню сразу, пока ты не надумал какую-нибудь хуйню про нашу дружбу. Мы чужие друг другу люди, я просто тебе помогаю. Потом мы расходимся, и ты забываешь меня, как страшный сон. И ещё: твоё присутствие в моей жизни, никак не должно сказаться на ней. За меня никто работу выполнять не будет, это значит, что помимо твоих дел, нам нужно ездить и по моим. Поэтому не создавай проблем мне и я не создам их тебе. Уяснил, Илюша?

– Уяснил.

Что касалось понятливости Ильи, то он мог заткнуть за шиворот любого. Настоящих друзей у Ильи никогда не было, как и шумных дней рождений и опасных приключений в подростковом возрасте. Все праздники проходили в кругу маминых подруг и их детей, которые не всегда принимали его в свою компанию. Поэтому приходилось задерживаться за столом, выслушивая бабскую болтовню с извечной темой "Все мужики козлы". Единственным мужчиной, надолго задержащимся в жизни Ильи, был историк в его школе. Но и он в конце концов вышел из поля зрения, его попросту посадили, когда Илья заканчивал одиннадцатый класс. Выяснилось, что он закрывался в подсобке со старшеклассницами, а в свободное время продавал дурь школьникам. Мамины же ухажеры появлялись также неожиданно, как и пропадали. После них оставалась дешевая китайская игрушка и пол мешка картошки, которую приходилось растягивать до следующей маминой зарплаты. Илья с лёгкой душой выкидывал машинки, даже с небольшим изъяном, зная, что мама вечером задерживается после работы. Её опоздание всегда означало лишь одно – в выходные мужские ботинки переступят порог их квартиры. Первое время маленький Илья говорил грубости новому папе, за что простаивал часами, уткнувшись в угол, но потом выучил, что такое выгода. Точнее "новый папа" дядя Боря его научил.