Текст книги "Полюби меня таким (СИ)"
Автор книги: М. Климова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Глава 1
Дарья
Чёртова погода, долбаный гололёд, гребанная инкассация, заставившая меня вылезти из тёплого офиса в такое дерьмо. Середина марта, а ощущение, что январь с февралём эстафетную палочку делят. Плитка, положенная на тротуаре, превратилась в каток, снег, падающий крупными хлопьями, обрывает видимость в диапазоне двух метров, то тут, то там слышен отборный мат. Поскользнувшись, тоже матерюсь и на погоду, и на руководство, которому срочно понадобилось пополнение счёта.
За спиной слышу «блядь» и удар под ноги. Лечу назад, размахивая руками и представляю треск моей головы об плитку, но падаю на что-то мягкое. Поворачиваюсь, подо мной привлекательный мужчина, бледный правда немного и без сознания. Головой, похоже, хорошо приложился.
Бью его по щекам, возможно слишком сильно, но я напугана и не знаю, что делать – первый раз подо мной такой симпатяга. Открывает глаза, тёмно-голубые, тягучие, затягивающие в глубину, смотрит дезориентированным взглядом куда-то мимо меня.
– Мужчина, с вами всё в порядке? Сколько пальцев? – трясу перед ним рукой, показывая три пальца. – Мужчина, сколько видите пальцев?
Но он абсолютно невменяемо смотрит на меня. Может сотрясение, а может принял чего? Не успев дотянуть мысль до логического конца, оказываюсь прижата к его груди, а губы накрывает жадным поцелуем. И я уже под ним, распластана на снегу, придавлена мощным телом, терзаема голодным поцелуем. И от этого поцелуя я улетаю. Он просто высасывает моё сопротивление, мои силы. Язык сметает все барьеры, хозяйничает во рту, вылизывая нёбо, зубы, посасывая мой язык. И мне всё равно, что мы в центе Москвы, что любопытный народ замедляется, останавливается посмотреть на этот сумасшедший танец страсти. Я через пальто чувствую его эрегированный член, вдавливающийся мне в живот, и готова раздвинуть ноги прямо здесь, заняться доггингом и насрать на зрителей.
– Максим Валерьевич, как вы себя чувствуете? – слышу сквозь пелену сознания. – Может скорую вызвать?
Нас поднимают, вижу мужчину лет тридцати пяти. Он отряхивает пальто с моего сексуального объекта, крутит его осматривая и что-то говорит, говорит, а меня накрывает стыд, такой мерзкий, липкий. Пользуясь суетой, скрываюсь за колонной в переулке, вжимаюсь в неё, боюсь шевельнуться. Так и стою с закрытыми глазами на онемевших ногах, может час, может минут пять – не знаю.
И инкассация уже не нужна, мне вообще уже ничего не нужно. Задками, практически, ползу до двери, только бы никто не увидел. Влетаю в офис грязная, в снегу, в гранулах реагента, на голове бардак, в глазах нездоровый блеск. Удивление и любопытство в глазах коллег, а мне пофиг, мне домой надо, срочно.
– Даша, с тобой всё хорошо? – интересуется Татьяна главбух, одинокая, но мировая женщина. Такая и в избу и коня, в общем всех в бараний рог свернёт – Что-то случилось?
– Упала. Сильно. Головой ударилась, – коротко рапортую, кидая деньги в сейф. – Инкассацию не провела, банкомат на приём не работает.
Сажусь, прячусь за монитор. Не могу же я сказать, что была недалека от оргазма, целуясь при всех с незнакомым мужиком.
– Тань. Можно я домой пойду, голова раскалывается, работать не могу, – цепляюсь в волосы, тру виски, а перед глазами шикарный экземпляр мужского вида с чёрными как смоль волосами, небольшой щетиной и потрясающими глазами грозового неба, заставляющими тонуть, теряя воздух и разум.
– Конечно, Дашуль, иди. Сама доедешь? Может курьера попросить проводить? – беспокойство Татьяны цепляет струны совести, но мне очень надо уйти, и я готова притворяться, что у меня сильнейший удар, возможно сотрясение или ещё хуже – дурочкой стану.
– Танюш, спасибо за заботу, но я сама доеду, выпью таблетку и доеду. А дома отлежусь и завтра как огурчик на работу.
Как в метро ехала, не помню. Повезло конечная, и из прострации вывела женщина, сидящая рядом. Добрела домой, пару раз ловя равновесие на льду, разделась и под душ. Хорошо, что дома никого нет, Маришка, старшая дочь, у мужа живёт, Вадик с Алькой в школе ещё, Денис, как всегда в командировке. Выхожу из ванны, достаю бутылку вина. Пью я редко, когда душе больно. А душе сейчас очень больно.
Мне сорок, замужем уже двадцать два года. С мужем познакомилась в шестнадцать, он из армии пришёл, такой взрослый, интересный. В восемнадцать выскочила замуж, бежала от жёсткой опеки матери, да и к Денису за два года привыкла. Описываемых в романах искр не было, всё ровно без страсти. А сейчас, ополовинив бутылку, спрашиваю себя: что я получила от этого брака? Троих детей, обещающих наплодить кучу внуков, вечно отсутствующего мужа, для которого допуск к телу закрыт уже более двух лет и квартира в ипотеку, для оплаты которой, периодически беру подработку.
Реакция на этого мужчину, скорее всего была от долгого воздержания, или от незнания других, кроме мужа. Произошло типичное усыхание чувств и либидо. А поцелуй пробудил ненужные эмоции, сковырнул панцирь, прячущий чувства. И кажется похоронила себя в этом браке. И так тошно от этого.
бутылку, почувствовала себя бухой в слюни, кое как добралась до кровати и провалилась в тухлую серость без снов.
Максим
Отсутствие налички вынуждает идти к банкомату. Ненавижу Москву в это время года, снег, холод, подтаявшее дерьмо под ногами. Если-бы не крупный контракт, требующий моего жёсткого контроля, хер бы я строил из себя белого медведя.
Увидев злёный значок банка увеличиваю шаг и теряю равновесие. Удар и темнота. Из мрака вытаскивает голос с нотками беспокойства и нежности.
– Мужчина, с вами всё в порядке? Сколько пальцев? Мужчина, сколько видите пальцев? – а я нехера не вижу пальцы. Вижу только её пухлые губы, глаза коньячного цвета, настоянного с десяток лет в дубовых бочках, розовый язычок, порхающий по нижней губе и говорящий засоси, забери себе.
Не замечаю сам, как присасываюсь к этим губам, подминаю под себя податливое тело, трусь членом о промежность и трахаю языком. И навязчивая мысль утонуть, слиться, поиметь, вдолбиться в тёплое нутро и трахать жёстко до боли, до криков, до полной капитуляции. Кончить, залить всю спермой, а потом перевернуть и трахать в другую дырочку, и так до состояния стёртого члена и опухших щелей.
Ещё немного и бредовые мечты превратятся в реальность, но всё срывает Гена, водитель.
– Максим Валерьевич, как вы себя чувствуете? Может скорую вызвать? – а мне хочется этой наседке в рожу дать. Какого хера полез? Вон народ вокруг стоит, смотрит на нас, двух идиотов, и получает зрительное удовольствие.
Гена стаскивает меня с моей ошалевшей кошечки, крутит как куклу, снег отряхивает, чего-то лопочет, а я ползу взглядом по планктону, ищу свой дурман со вкусом виски, но никого. Может глюк от удара?
– Гена, где женщина? – хватаю его за грудки, притягиваю к себе.
– Какая женщина? – недоумённо мотает головой. – Максим Валерьевич, может всё-таки скорую, или врача на дом вызовем?
– Блядь, Ген! Какая скорая? Женщина подо мной была?
– Была.
– Где она? – в бешенстве смотрю на попытку поработать серым веществом.
– Ушла, наверное. Я как подбежал, всё внимание на вас переключил. Куда женщина делась, не видел.
– Давай в машину и покрутись здесь, – дохожу до машины, сажусь, наливаю вискарь.
Весь в окне, ищу пропажу, просматриваю спешащих человечков, спускающихся в метро, забегающих в магазины и рестораны. Но её не вижу, а член требует тёплое лоно, яйца ломит до слёз. В подсознании я уже оттрахал её немыслимое количество раз на всех плоскостях, во всех существующих позах. Зверь внутри кричит: найти, связать, запереть.
– Максим Валерьевич, шестой круг делаем. На встречу опаздываем. Может поедем? – умеет же Гена всю виртуальность обосрать.
– Ладно. Поехали, – подливаю вискарь, закрываю глаза и медленно потягиваю глоток за глотком.
К ресторану из-за пробок добираемся на час позже, но будущие инвесторы сидят, ждут.
– Простите, господа, за опоздание. На улице чёрт знает, что, – присаживаюсь за стол.
– Да Максим, это тебе не Лос-Анджелес, – улыбается Виталий. Не плохой мужик, только жадный немного. В бизнесе, наверное, без жадности никак, особенно в России.
– Приветствую, Макс. Мы тут уже заказ сделали. Тебе как обычно – много мяса, салат и коньяк, – Алекса я давно знаю, много бухла выпили и баб переебли, иногда даже совместно над одной шалавой работали.
Официант прерывает обмен любезностями, расставляя тарелки и разливая коньяк. Обсудив спорные пункты в договоре, погодные катаклизмы, увеселительные программы вечерней Москвы и баб, дающих правильно и со вкусом, расходимся по домам.
Стояк не отпускает, по дороге пишу Лене смс:
«Жду через два часа».
Лена моя содержанка, зацепил с эскорта больше двух лет назад. Удобная баба, умная, не навязчивая, знает своё место – приехала по звонку, поработала ртом и дырками и свалила. Квартиру снимаю ей на набережной в двадцати минутах от моего пентхауса. Через минуту получаю ответ:
«В чём хочешь видеть?»
«Только пальто и высокие сапоги».
«Буду, жди».
Лена приходит вовремя, заходит в квартиру, снимает пальто и предстаёт в сапогах на голые ноги, с качественно проэпилированной киской и тяжёлыми силиконовыми сиськами. Наматываю белые волосы на кулак, заставляю встать на колени. Она знает, что делать, сразу расстёгивает ремень, ширинку, спускает брюки вместе с боксерами и поглощает красными губами член, заглатывая и щекотя головку гортанью. Зафиксировав за волосы голову, вдалбливаюсь по самые яйца, жёстко, быстро, не давая передохнуть, встаю на мыски, чтоб просунуть поглубже. У Лены хорошая глотка, мой длинный и толстый член принимает отменно, заглатывает и отсасывает как вакуум. Спустив сперму в глотку, жду пока проглотит и вылижет, но стояк не проходит.
Натягиваю презерватив, поднимаю её с пола, разворачиваю, наклоняю. Выбор большой, и текущая розовая щель, и коричневая разработанная дырочка. Выбираю попку, Лена любит заниматься анальным сексом, дырка до такой степени разработана, что принимает меня без дополнительной смазки. На протяжении двух лет, я больше трахаю её именно в зад. И сейчас работаю над ней на скорость и выносливость. Я люблю жёсткий секс, трахать до визга, без нежностей и прелюдий. Это как беговая дорожка, выбрал режим, пробежал и в душ.
Держу Лену за талию, долблю её до одурения и понимаю, что ноги у неё уже трясутся, а я кончить не могу. Не помогаю ни шлепки по задницы, ни выкручивание сосков, от скорости фрикций, скоро запахнет палёной резиной. Закрываю глаза, представляю на своём члене брюнетку с коньяком, разлитым в глазах, и от яиц к концу стремится поток спермы, болезненно проходя по каналам. В глазах темнеет, в голове вертолёты, лёгкие разрывает от горячего воздуха. Изливаюсь с криком, еле стоя на ногах. Вытаскиваю член, снимаю презерватив, выбрасываю в мусорку, поднимаю пальто и намекаю Елене, что пора уходить.
– Даже виски не предложишь? – томно спрашивает, перехватывая пальто.
– Нет. На сегодня приём закончен, – отрезаю все ненужные споры и открываю дверь.
Лена натягивает пальто, машет мне ручкой и исчезает. Понятливая сука, только уже не вставляет от неё. Никакого морального удовольствия, один сухой долбёж. Прохожу в кабинет, наливаю коньяк, смотрю сквозь него.
Я буду искать тебя, кошечка, – шепчу, осушив стакан. Повторив пару или тройку раз, качающейся походкой иду в спальню. Раздеваюсь из последних сил и валюсь на кровать. Последняя мысль о пухлых губах, обхватывающих член и моя рука, поглаживающая подушку и засыпающая вместе со всем организмом.
Глава 2
Дарья
Есть разные профессиональные праздники, есть разные важные дни. Первое апреля – день дураков, но также этот день самый счастливый в рабочих буднях бухгалтера. Годовой баланс сдан, ненормированный рабочий график закончен, цифры и сроки по ночам больше не мучают, дышится легко с нотками весенней свободы.
В нашем маленьком коллективе сегодня мозговой отдых, на коллег из других отделов наплевать. Даже руководство не обращает внимание на отсутствие рабочего энтузиазма. Ведь бухгалтерия молодец, поработала на славу, можно и денёк расслабиться.
На столе появляется чашечка кофе. Мой ухажёр Миша стабильно два раза в день делает мне обалденный кофе. С момента моего появления в компании, подбивает клинья, периодически обижаясь и переключаясь на свежих сотрудниц. Но спустя пару – тройку недель снова подкатывает яйца. Сначала меня это напрягало, но за два года привыкла. На нас даже делают ставки.
– Дашка, в субботу корпоратив. Платье купила? – Таня, млея, поглощает пироженку, щурясь от удовольствия. С Нового года честно держалась, но в честь первого дня свободы, решила себя побаловать.
– Нет. Даже не представляю, что выбрать. Состояние лёгкой апатии, хочется мешок на башку надеть и не вылезать из кровати, – потягиваясь на кресле, жалуюсь.
– Ох. Даша, Даша. С твоей фигуркой и мешок на башке будет смотреться супер. Смотрю на тебя и не верю, что троих родила. Признавайся, в капусте нашла? – Вика с несчастным видом наблюдает, как у Татьяны исчезает пироженка.
Она наша плюшечка, очень милая пышечка, которая всё время сидит на диетах, а потом срывается и добавляет себе пару килограмм. У неё замечательный муж, работающий шеф-поваром в ресторане, и ему очень нравится её пышные формы. Наверное, он специально готовит дома разные калорийные вкусняшки, а потом с удовольствием наблюдает Викусины ночные забеги к холодильнику. Я им завидую. Они женаты около трёх лет, но он смотрит на неё, как на богиню. Она его Венера, центр вселенной. Единственное, что их слегка расстраивает – отсутствие детей, но они активно над этим работают.
– Не, Викусь. Проблема не в капусте, а в муже. Он, собака, кости любит. Я для него и такая толстая. Тычет на анорексичек и говорит, что у меня задница жирная и живот висит.
– И как ты с этим миришься, – Викуся совсем погрустнела.
– Никак. Не обращаю внимание и потихоньку жир откладываю на зиму. А ты не гипнотизируй Татьянино блюдце, а съешь немного сладкого, мозгу полезно, – встаю, отбираю самое красивое пироженое и ставлю перед Викой.
– Ох. Ладно. Только одно, – и столько радости в глазах.
– Сладеньким отсутствие платья не решится, – напевает Таня, выбирая вторую пироженку. – Давай-ка сегодня по торговому центру пошатаемся. Можно под это дело на пару часиков пораньше смотаться.
– Не очень хочется, но надо. Не могу же я в мешке идти.
В девять вечера, перемерив кучу платьев, сидели в кафе, устало вытянув ноги.
– Хорошо, что я с тобой за платьем пошла, – Таня довольно отхлёбывает кофе. – А то оделась бы как вдова пятидесяти лет.
– Чёрный – это классика, а не вдовий наряд. А в красном, я выгляжу, как блядь в поиске, – огрызаюсь я. Меня до сих пор потрясывает от её напора, в результате чего в пакете лежит короткое сумашедше – красное платье. Глядя на него глаза от яркости болят.
– Зато в красном ты выглядишь шикарно. Все мужики в ресторане твои будут. Ты давно мужика-то имела?
– Таня, Таня. Я двадцать с лишним лет его имею.
– А я не про мозги, а член. Ты давно его видела и трогала? – Таня с грохотом ставит чашку на блюдце. – Трахаться, Даша, надо. Стабильно, а лучше часто. А у тебя вид, как будто тебя уже несколько лет не трахали. Если муж не справляется – будем в ресторане на платье ловить.
Я молчу, сказать нечего. Права Танька. Замудоханная хожу последнее время. Всегда радовалась началу весны, просыпалась, расцветала, а сейчас из зимних сапог никак не выберусь. Муж, сука, давно гуляет и даже не шифруется. Приезжает, якобы, из командировок, белье с рубашками в корзину для стирки бросит, а оттуда парфюмерным магазином пахнет. Шляется по бабам, грязь собирает, а стирать мне привозит, чтоб лишний раз мордой в дерьмо ткнуть.
Больно? Сейчас уже нет. Когда три года назад первый раз поймала, рыдала, пыталась поговорить. Денис притих на пару месяцев, а потом командировки начались. После такой командировки у меня обнаружился микоплазмоз. На лечение ушло несколько месяцев, сначала антибиотики, потом длительное восстановление от них. Результатом этих командировок стала медикаментозная аллергия и боязнь подцепить от мужа очередное дерьмо. С этих пор я предпочитаю иметь мужу мозг, а не член.
С расстройства заказываю второй кусок торта. Пусть жопа растёт. Я люблю, когда у женщины большая, мягкая, круглая жопа. А муж, пуская о кости трётся, может мозоль, когда ни будь натрёт.
Подготовка к банкету шла полным ходом. Бухгалтерии пришлось поднапрячься, утвердить меню, доплатить за спиртное, заказать гостиницы для регионщиков, распланировать маршруты и количество машин, развозящих отбанкеченные тела.
Весь офис гудел, обсуждал ресторан, ведущего, приглашённого из Питера, вспоминали прошлогоднюю пьянку, кто кого трахнул, кто кому морду набил. В пятницу, получив приглашения, все разошлись наводить марафет.
В субботу, увидев меня, сын свистит.
– Ма, ты просто супер! Папа должен поволноваться. Дайка я тебя щёлкну и отправлю ему, – Вадька быстренько делает фото и отправляет всему семейству.
Смотрю на себя в зеркало и понимаю, насколько хорошо потрудился визажист. Волосы каскадом из крупных локонов спадают до талии, глаза слегка подкрашены и оттенены тушью, губы и ногти кроваво-красного цвета под платье, которое обтягивает упругую задницу и грудь двоечку. Длина на ладонь выше колен открывает стройные ножки, подчёркнутые двенадцатисантиметровыми шпильками. Много не потанцуешь, но смотрится отпад. Главное гордо войти, попозировать на общее фото, а как в раскоряку буду выползать – никто по пьяни не заметит.
В шесть вечера при полном параде выхожу из такси. По неестественно вывернутым шеям и свисту, делаю вывод, что выгляжу как дорогая, очень дорогая для сердца женщина. Ресторан на воде приятно втягивал своей атмосферой. Приглушённый свет, массивная тёмная мебель, большое количество диванных островков по всему периметру зала, светлый текстиль, придающий нежности всему интерьеру. Наша фирма арендовала полностью зал, за закрытыми дверями располагалось ещё два или три зала, так что не мы, не нам никто не мешал.
Официанты незаметно подливают выпивку, производят смену блюд, ведущий беспрерывно балагурит, устраивает глупые конкурсы, которые под градусом кажется очень весёлыми, но так, как мой градус сильно не зашкаливает, я предпочитаю хлопать конкурсантам, а не участвовать. Фотограф бегает вокруг стола, стараясь запечатлеть самые непристойные кадры, окосевшие коллеги бросают томные взгляды, облизываясь и представляя, как удачно закончится попойка.
К восьми сотрудники начинают пучковаться, заводят караоке, разгребают танцпол. На этой ноте я хватаю сигареты и выныриваю из душного зала. Ловлю официанта, прошу показать направление укромного места на воздухе. Он проводит к заднему выходу, выходящему на воду, я облокачиваюсь о стену, закрываю глаза, прикуриваю сигарету и смачно втягиваю. Тишина, плеск воды, тёмное небо с поволокой, мутная луна. Музыка глухо доносящаяся из какого-то зала, тело, немного приправленное алкоголем и не чувствующее прохлады вечера и тухлое одиночество.
Конечно, можно воспользоваться Таниным советом и найти член для необременительного секса, благо владельцев этого органа достаточно и по сальным взглядам ходячего тестостерона, достаточно только улыбнуться. Но с моей фригидностью, это пустая трата времени. Я не возбуждаюсь от ласк и поцелуев. Да иногда это приятно, но развязки нет, оргазм для меня недоступен. Так что пусть трутся об кого ни будь другого.
Постояв минут двадцать в тишине, решаю отправится домой. Вызываю такси, иду в зал за сумочкой, не прощаясь подхватываю бокал вина и скрываюсь за дверью. В ожидании такси возвращаюсь в уединённое место, прикуриваю сигарету и сквозь дым смотрю на отражение противоположного берега с гирляндами на деревьях.
Когда-то мы вели очень активный образ жизни, сплав на байдарках, ночёвки в палатках, путешествия на машине. Когда-то… После рождения Альки, всё изменилось. Совместный отдых сошёл на нет, совместные выходные тоже. Поднимаю глаза к сизому небу и спрашиваю: «Почему? Куда всё подевалось?» А вокруг только плеск волн, упакованная в стенах ресторана музыка и меланхолия, согретая вином.
Максим
Договор на финальной стадии, незначительная корректировка нескольких пунктов и можно подписывать. Решаем отметить в ресторане и расслабиться. Виталик с Алексом обсуждают продолжение вечера, я по возможности участвую в обсуждении, Лена, прихваченная мной для затравки и возможной передачи её Виталику, демонстрирует все прелести данные богом и косметической индустрией. Её прелести меня уже не заводят, вызывал раз в неделю, она отсасывала в коридоре, и отправлял обратно.
Думаю, Лена чувствует конец нашего контракта и активно флиртует с мужчинами. Алексу она нахрен не нужна, а у Виталика жена из тропиков не вылезает, ему опытная шлюшка кстати. Прилично накидавшись, Лена ведёт плечом, скидывая лямку и без того слишком открытого платья. Платье сползает до сосков, она всем видом кричит «Трахните меня! Можно даже втроём!», и Виталик ведётся, глаза на слегка зажиренном лице покрываются похотливой поволокой.
– Макс, не против, если я приглашу твою даму на танец? – он протирает потные ладошки и салютует ей бокалом.
– Не против. Можно даже не только на танец, – потягиваю виски, осматривая зал.
Лена вальяжно встаёт со стула, обещающе смотрит на Виталия, тот хватает её за талию и ведёт к танцполу.
– Надоела? Сливаешь? – Алекс понимает всё правильно. – Почему Виталику решил отдать, а не в свободное плавание?
– Виталику нужна хорошая блядь без претензий. Может добрее станет, – улыбаюсь, подхватываю сигареты и стакан с виски. – Если хочешь, можешь к ним присоединиться. Лена обожает жёсткий тройничок и выносливость у неё на высоте.
Алекс идёт к танцующим, пристраивается сзади Лены, она откидывает голову ему на плечо и все довольны. Я выхожу покурить, ищу тихое место, голова раскалывается от музыки, духоты и слишком резкого парфюма.
Нахожу выход к воде, на ходу прикуриваю сигарету, краем глаза замечаю красный силуэт, с любопытством осматриваю и член сразу говорит: «ОНА». Сегодня явно мой день. Бабушка всегда говорила: «Чтобы найти нужное – отпусти ненужное». Она оказалась права, моя пропавшая кошечка стоит с закрытыми глазами, сексуально втягивает дым, задерживая на пару секунд, и тонкой струйкой выпускает на свободу.
Я, как последний гандон, смотрю на её губы и представляю вместо сигареты свой член, смачно засасываемый в рот. Выбрасываю сигарету, отставляю стакан, подхожу к ней.
– Потанцуем? – и смотрю, как медленно открываются глаза, поддёрнутые пьяным блеском. В них пробегает узнаваемость, недоумение, радость.
– Здесь? – она отбрасывает сигарету, на перила ставит бокал, отталкивается от стенки и оказывается у меня в руках.
– Я тебя искал. Слишком долго, – обнимаю за спину, притягивая к себе.
Наш танец не идеален, мы просто топчемся на месте, смотря друг другу в глаза и прижимаясь телами всё сильнее. Спуская руку на бедро, поглаживаю пальцем ягодицу, толкаюсь возбуждением вперёд и слышу слабый стон. Это мой конец. Член полностью отключает мозг.
Я набрасываюсь на её губы, сминая, кусаю, всасываю. Получаю в ответ столько же желания. Руки жадно мнут ягодицы, приподнимая её, и вбивая в себя. Не отрываясь от губ, заталкиваю нас в какой-то закуток с канатами, задираю платье, поднимаю её ноги себе на талию, вдавливаю в стену и мои пальцы в ней, такой горячей, мокрой, моей.
Достаю из кармана брюк презерватив, отточенными движениями растягиваю по всей длине, отодвигаю краешек трусиков одним движением врываюсь в щёлочку, безумно тесную для моих размеров, но от этого такую охуительную. Трахаю с остервенением, как будто последний раз в жизни. Сейчас не важно, кончит ли она, для меня главное мой взрыв, и я себя направлено виду к нему, насаживая её по самые яйца. Кончил мощно с болью. Если бы не презерватив, забрызгал бы всё нахрен.
Вытаскиваю член, поправляю брюки, платье. Моя кошечка в трансовом состоянии, то ли от встречи, то ли от экстремального секса. Завожу её в холл ресторана, сажаю в кресло около гардеробной.
– Жди здесь. Я быстро, – возможно слишком резко приказываю ей. Но разберусь потом. Главное взять телефон, оплатить ужин и увезти добычу домой.
Забегаю в зал, за столом назревает тройничок, руки Лены в обоих штанах, хорошо, что диванчики в нише и освещение только от свечей. Так что, если они решат её трахнуть прямо здесь, никто не заметит. Бросаю деньги на стол, быстро прощаюсь и на выход.
