Текст книги "Малая война партизанство и диверсии"

Автор книги: М. Дробов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Правда, в 1920 году, в период подготовки врангелевского десанта, на Кубань было выброшено изрядное число белогвардейских агентов, которые «умели находить большой приют в гражданских учреждениях» и особенно в рядах советской милиции, предназначенной часто для борьбы с заговорщиками и мелкими повстанческими отрядами. Они, проникнув в советские учреждения, «работая» там, играли в отношении советской власти роль провокаторов и всячески стремились подорвать ее авторитет в глазах населения, производя самочинные реквизиции, конфискации, отличаясь жестокостью и пр.[68]68
  М.К М – д. К истории противодесантной операции 9–й кубанской армии в 1920 г. М** Т. II. С. 43–44.


[Закрыть] На этой почве произошло потом образование партизанской армии генерала Хвостикова, которая, однако, дальше района базирования (от станицы Тоннельной, нижнее течение рек Проток и Кубань до Карагаева включительно) не пошла и быстро выдохлась, так как население поддержало советскую власть.

В противовес белым красные имели армейские части и совершенно самостоятельные партизанские отряды нескольких типов с различными задачами и формами своих действий. Это были:

1. Отряды, выделенные армией для набегов или рейдов в тыл противника. Такие отряды были довольно значительны, преимущественно конные с артиллерией и посаженной на повозки пехотой; таков был рейд червонных казаков во главе с т. Примаковым, рейд 8–й кавалерийской дивизии[69]69
  Микулин. В. Рейд 8–й кавдивизии//Революция и война. М., 1922. № 16; Примаков В. Рейд червонных казаков. Кн. 2. 1922; Косогов Н. Участие конницы в партизанской войне. М., 1923. С. 63–67 и др


[Закрыть]. или набег Буденного на станицу Великокняжескую в марте 1919 г. и др.

2. Отряды, сформированные губернскими революционными комитетами или уездными революционными комитетами из крестьянской молодежи (членов комсомола, партийной организации и др.) и подчиненные через особых начальников гражданским организациям. Такие отряды были небольшими по составу, пешие и смешанные, но всегда без тяжелого оружия.

3. Отряды особого назначения, сформированные также губревкомами. Главная цель их была: шпионаж и провокация среди войск противника, а также террористические акты против белогвардейских командиров. Отряды вербовались исключительно из партийцев, лишь в крайних случаях из сочувствующих или беспартийных, но безусловно преданных советской власти. Такие отряды были всегда пешими и насчитывали от десяти до двадцати человек.

Партизанские отряды формировались не только на фронте или в районе, занятом противником и соприкосновения с ним. Подобные отряды заблаговременно изучали район своих возможных действий в случае приближения противника или его вторжения в данный район. Они заранее имели организацию подпольных партизанских ячеек в волостях, складов оружия и взрывчатых веществ, явок, связи с ближайшими ревкомами и парторганизациями. Свою работу партизанские отряды вели с таким расчетом, чтобы в случае вторжения противника иметь на своей стороне население и служить ядром для организации восстаний против белых.

В период сближения с противником, во время действий совместно с гарнизоном важных пунктов и действующими частями Красной Армии отряды выполняли задачи:

а) разведки;

б) связи между ревкомами, гарнизонами и частями Красной армии;

в) борьбы с разведчиками, лазутчиками и шпионами противника, захвата посыльных и курьеров его и пр.;

г) устройства засад в лесах, на дорогах, в деревнях и селах, где вероятно прохождение и остановка противника;

д) внезапных нападений на отряды и разъезды противника; е) распространения ложных слухов и т. п., чтобы не давать противнику покоя ни в движении, ни на отдыхе.

Если противник овладевал районом действий партизанского отряда, последний оставался в этом районе и действовал скрыто, переходя с места на место, меняя одежду, внешний вид и заметая всякими способами свои следы. В этом случае партизаны ставили себе целью нанести противнику возможно больше материального вреда, создать у него в тылу беспорядки и замешательство, портить его важные пути для прекращения подвоза к фронту продовольствия, снаряжения и отвлечь возможно больше его сил для охраны тыла. Объектами действий были: железные дороги, искусственные сооружения на шоссейных и грунтовых путях, телеграфные и телефонные линии, этапные пункты, склады продовольствия, фуража, обмундирования, снаряжения и оружия, обозы, транспорты и парки, средства связи, отряды белых и населенные пункты.

Партизаны по возможности не теряли связи с Красной Армией, давая ей своевременно сведения о противнике и о себе посредством особых лазутчиков, посылаемых через фронт.

Находясь в тылу противника и постоянно беспокоя его путем засад, нападений, распространения ложных и провокационных слухов, партизанские отряды должны были, кроме того, организовывать восстания трудящихся, создавать враждебное к противнику отношение со стороны населения, терроризировать войска противника, особенно видных руководителей белой армии и вообще ее командный состав.

Все подобные партизанские отряды, несмотря на различные методы их организации и управления ими, находились, по существу, на военном положении и получали содержание распоряжением уездных революционных комитетов как красноармейцы, согласно приказа РВС республики за № 1000. Провиантское и приварочное довольствие они получали при тех ревкомах, войсковых частях, военных учреждениях и заведениях, в местах расположения которых они находились. В случае отсутствия указанных организаций в пунктах своего расположения партизаны довольствовались собственным попечением, получая от уездных революционных комитетов денежное довольствие по расчету красноармейского пайка. Поэтому такие партизанские отряды мы называем партизанами войскового типа, как созданные самой армией, или ревкомами на помощь армии, для поддержания с ней связи в моменты ее операций.

Эти партизанские отряды особенно развились в первый период организации и укрепления Красной армии. С ее окончательным оформлением партизанские отряды стали исчезать как самостоятельные единицы и вливаться в армию. На фронтах, в боевой обстановке, выделялись иногда свои партизанские отряды, создаваемые уже по чисто войсковому типу, по армейским штатам для набегов в тыл противника в зависимости от оперативных соображений армии или фронта.

Партизаны войскового типа использовали и армейскую технику, как авиацию и пр. Авиация выполняла задачи:

1) разведки (иногда с аэрофотосъемками) объектов, подлежащих порче или уничтожению со стороны партизан; районов, намечаемых для набегов;

2) связи с армией, гражданскими и партийными организациями;

3) доставки партизанам подрывного имущества, материалов, боевых припасов и др.;

4) перевозки агитаторов, агитлитературы и ее распространения;

5) охраны партизанских отрядов путем атаки живой силы противника и его техники, выполнением демонстрационных полетов, с целью отвлечения противника от действительного местонахождения партизан и др.;

6) совместных с партизанами боевых действий по разгрому противника.

В качестве иллюстраций можно указать следующие факты.

На стороне белых – обслуживание партизанских отрядов, действовавших в тылу крестьян в верховьях Дона из Новочеркасского района полетами полковника Веселовского весной 1919 года (он выполнял свои полеты на аэроплане типа «Бранденбург» со 175–сильным мотором, см. журнал «Наша стихия», орган врангелевской авиации); обслуживание связи отряда генерала Мамонтова при набеге его летом 1919 года с главными силами армии генерала Деникина (во время этой операции произошел случай вынужденной посадки белого летчика в расположении Красной Армии, по документам этого летчика нам удалось установить диспозицию белых и успешно использовать эти данные) и т. п.

На стороне красных – полеты из «Саренской боевой воздушной базы» к отрядам красных около Мугани и на Каспийском побережье при обороне Баку в 1918 году. Аналогичная работа при действиях против чехословацких банд в районе Волги, в борьбе с басмачами и др., на основании чего в «Наставление по применению авиации» (1919) Красной армии было внесено подробное указание о порядке обслуживания авиацией связи партизан с главными силами, что в старых наставлениях совершенно отсутствовало. Рассеивание вооруженных сил противника пулеметным огнем и бомбометанием (преимущественно фугасными бомбами) очень удачно было произведено красными летчиками совместно с действиями партизанских отрядов в марте 1919 г. в районе Сызрани, а также в июне того же года в районе г. Балашева против «зеленых» и пр.

В настоящее время авиация широко используется империалистами для поддержки отрядов, в особенности попавших в тяжелое положение. Так было в целом ряде операций малых войн в Марокко, Сирии, Месопотамии и др. Сводка британского военного министерства от 20 сентября 1920 года сообщала: «Воздушная разведка над Куфой заметила написанную на крыше просьбу прислать табаку и папирос…» Сводка от 24 сентября того же года гласила: «Один из наших аэропланов, сбросив провиант на оборонительное судно «Гринфляй», стоявшее на мели на Евфрате, был сбит туземцами…» В 1917 году английский отряд, окруженный противником в Кутэль-Амаре, получал продовольствие путем доставки его на аэропланах. Такими же были действия японской авиации при подавлении в 1920 году восстаний на острове Формоза и действия французских летчиков в Марокко и англичан в районе Багдад-Фелуджа против племени Зоба и др.[70]70
  Яцук А. Помощь авиации действиям партизан. 1921; Фаусек М. Авиация на Ферганском фронте в 1919–22 гг.//Вестник воздушного флота. М., 1922. № 14.


[Закрыть]

Партизанство войскового типа использовало и водные средства. К таким партизанским набегам мы относим операции английских минных катеров в 1919 году в район Кронштадта с потоплением нашего крейсера «Олег» и налетом на самую кронштадтскую гавань с целью взрыва военных судов – «Андрея Первозванного», «Петропавловска», «Помощи Азова» и «Рюрика»[71]71
  John S. Thornycroft. A short history of the Revival, of the small torpedo boat during the Great War and subsequently in the Kronstadt, Archangel and Kaspian sea expedition of 1919. L., 1920.


[Закрыть], действия наших речных флотилий на Волге, Амуре и др.

Партизаны войскового типа все свои действия приурочивали к периодам оперативной практики сторон, исходя из замыслов высшего командования. Поэтому задачи партизанства были неодинаковы на период мобилизации и на время наступательной операции или обороны, точно также и средства подбирались в зависимости от индивидуальных задач в помощь армии и ее материальных ресурсов.

Помимо партизан войскового типа были еще иные партизаны, рождавшиеся стихийно или организованно, но как результат повстанчества масс против власти. Они нимели никакой связи с армией, в первые моменты существования у них не было организаций гражданской власти, иногда не было никакой связи с партийными органами. Восстающему населению необходимо было иметь вооруженную силу для самообороны от «набегов» властей и для дальнейшего развития и закрепления своего влияния в массах. Поэтому такие отряды всегда создавались в тылу воюющих и производили большое впечатление на сражающихся, внося в борьбу новый элемент социально-политического характера, иногда решающий для внешних боевых фронтов. Такие отряды мы называем партизанскими отрядами повстанческого типа, так как задачи, формы и методы их практики отличаются от партизанства войскового типа.

Теоретически можно утверждать, что повстанчество должно иметь ясно выраженную классовую позицию и быть революционным или контрреволюционным, пролетарским или кулацко-бандитским, как это и было отчасти в нашей гражданской войне, например повстанчество тамбовщины, махновщины и др. Но практика подтверждает, что жизненным бывает лишь то повстанчество, которое опирается на основную массу трудящихся – рабочих и крестьян, иными словами, повстанчество восходящего класса и его авангарда. Только такое повстанчество имеет будущее, оно и должно рассматриваться как основное, длительное и постоянное явление социально-политической борьбы. Отдельные контрреволюционные вспышки, конечно, могут иногда оказать то или иное влияние на исход операции борющейся стороны, но не они «делают погоду» войны. Они случайные элементы, лишь сопутствующие борьбе восходящего класса. Махновщина вовсе не обязательно явление для нашей гражданской войны, или во всяком случае она могла бы принять иные формы, если бы не было немецкой оккупации и пр. Антоновщина, роговщина и др. проявления крестьянской стихии, подогретой кулаками и белогвардейцами, не были похожи на махновские боевые формы; кулацкие восстания в Пугачевском уезде по сравнению с первыми были совершенно невинны. Сызрано-Сенгилеевское восстание в связи с наступлением Колчака было окрашено под «советский» цвет, ничуть не соответствующий характеру типового контрреволюционного восстания и отличный от антоновщины, роговщины и др.[72]72
  Гусев С. На внутреннем фронте//Военная мысль. 1919. № 3.


[Закрыть] Как известно, все такие вспышки не могли разгораться широким пламенем и сравнительно быстро гасли.

Таким образом, в конечном счете мы должны констатировать, что малая война в период гражданской войны вылилась главным образом в форму партизанства или точнее: партизанство поглотило собой малую войну, выявившись в двух видах: партизанстве – повстанчестве и партизанстве войскового типа.

Первое организовывалось вне армии и без ее помощи, самим населением или партией (нелегально). Повстанцы сами «творили» свою технику или с боем отбирали ее у врага. Они действовали всюду, имели свою особую организацию и тактику.

Партизанство войскового типа организовывалось армией, которая задействовала их в ближнем тылу или на флангах войск противника для поддержки и обеспечения собственных фронтовых операций; армия снабжала партизан боевой техникой, оружием, взрывчатыми веществами, боеприпасами, деньгами и пр. Партизаны придерживались уставов и наставлений, имели войсковые организационно-штатные структуры типа: отделение, взвод, батальон, эскадрон, дивизион и т. п.

Конечно, на практике первое и второе могут переплетаться, взаимно дополнять друг друга или сливаться в одно целое, образуя единый фронт борьбы как на стороне вооруженной оппозиции, так и против нее. Однако основным видом партизанства в гражданской войне, а значит, и в будущей войне все же следует ожидать партизанство-повстанчество организованного типа.

Глава 6. Революционное повстанчество во время Гражданской воины 1918–1922 ГГ

Сибирь и Урал – главные очаги революционного повстанчества. – Политическая характеристика повстанчества. – Крестьянская стихия и ее колебания. – Параллели из опыта повстанческих движений в Мексике и Китае. – Повстанчество чисто крестьянского типа и повстанчество, руководимое рабочим классом и его партией. – Приморское повстанчество как образец последнего. – Политические, организационные и тактические особенности приморского повстанчества в сравнении с повстанчеством чисто крестьянского типа.

Наибольшего размаха партизанство-повстанчество достигло на Урале и в Сибири. Методы малой войны начали применяться здесь одновременно и белыми и красными. Но особенное развитие они получили на стороне красных во времена колчаковщины и французско-японско-американской интервенции. Ставшее здесь преимущественно формой малой войны, партизанство-повстанчество назревало и развивалось стихийно от организаций обороны («сопротивления контрреволюции и интервентам»), отдельных мелких актов и дошло до открытой вооруженной борьбы на больших фронтах с регулярными частями противника, с применением окопов, искусственных заграждений и т. п. и ярко выраженных наступательных операций при помощи тысячных отрядов.

В целом партизанство-повстанчество связывалось с массовым революционным движением рабочих и крестьян и носило в основном ярко выраженный классовый характер; ставило задачей борьбу за советскую власть против буржуазии – русской и иностранной; имело целью не только нанесение вреда противнику малыми уколами, но и полное его уничтожение, и освобождение территории. При этом партизаны считали себя лишь вспомогательным средством в общереволюционной борьбе за советскую власть, авангардом Красной Армии и компартии: «Политическое партизанское движение было связано в одно целое с пролетарской диктатурой, советской Россией, и оно было сильно своей связью с социалистической революцией. Партизаны должны были играть роль лазутчиков, передового отряда Красной Армии, действующего в тылу противника»[73]73
  Ильюхов Н., Титов М. Партизанское движение в Приморье. С. 52..


[Закрыть]

Сучанские партизаны на первых же порах своей деятельности выпустили прокламации к крестьянам следующего содержания:

«Вот уже неделя, как восставшие против бепогвардейщины и интервенции красные партизаны выдерживают бешеный напор банды генерала Смирнова… Мы восстали потому, что страстно хотим помочь нашей Советской стране свергнуть палача Колчака, восстановить Советскую власть в Сибири и на Дальнем Востоке и прогнать интервентов. Помогите нам. Организуйте партизанские отряды, идите в бой с нашим вековечным врагом… Да здравствуют Советы! Долой палачей! Ни пяди не уступайте завоеваний революции»[74]74
  Ильюхов Н., Титов М. Партизанское движение в Приморье. С. 52..


[Закрыть]

Канские партизаны Енисейской губернии в своем воззвании от 19 января 1919 года писали:

«Мы крестьяне, пережившие весь ужас произвола, наступившего в настоящее время, взялись за оружие для свержения господства капитала и его прислужников – изверга Колчака, объявившего себя единоличным правителем Сибири. Мы обращаемся ко всем нашим братьям с просьбой – организоваться и идти к нам на помощь всеми средствами. Поднимайтеся все как один, берите в руки оружие и становитесь в ряды нашей сознательной крестьянской армии»[75]75
  Партизанское движение в Сибири. Центрархив. М., 1925. № 14. С.47..


[Закрыть]

В «Известиях Тасеевского Военно-революционного штаба» от 1 февраля 1919–го, в № 1 партизаны следующим образом осмысливали свое движение:

«Настал час показать врагу нашему свою силу и независимость. Правительство Колчака… пустило в ход все свои силы и неслыханные зверства… во всех деревнях эти разбойники оставляют после себя вопли ужаса, слезы, кровь и разгром… (поэтому)… во всех уголках Сибири вспыхнули бунты. Крестьяне и рабочие решили не даваться живыми в руки разбойникам. Они встретили грабительские правительственные шайки ружейными залпами. Мужайтесь, товарищи крестьяне. Вся сила в нас. Только будем дружны и единодушны»[76]76
  Партизанское движение в Сибири. Центрархив. М., 1925. С. 54. (№ 24).


[Закрыть]

Кустанайские крестьяне повели работу под лозунгами: не давать Колчаку солдат, разлагать тыл, бороться с оружием в руках против власти Колчака. Они от имени «группы советских партизан» выпустили к населению воззвание: …«Против чего воюют крестьяне со стороны красных? Против генералов, буржуев, против помещиков и фабрикантов… Товарищи крестьяне! Вместо того чтобы идти в солдаты к Колчаку, организуйте отряды да бейте колчаковскую милицию и офицерство, устраивайте восстания и боритесь за власть Советов…»[77]77
  Грушин И. Борьба с колчаковщиной в Кустанае//Пролетарская революция. 1926. № 9 (56).


[Закрыть]

Первый крестьянский съезд Канского, Красноярского и Ачинского уездов 26–30 апреля 1919 г., подтвердив, что советская власть «есть наша непосредственная власть», что нужно трудящимся сплотиться и объединиться в одну братскую семью, чтобы победить врага – «иго капитала и диктатуру Колчака», – постановил: «Первое – выразить наше искреннее спасибо и послать приветствие нашей…[78]78
  Далее в копии с оригинала, имеющейся в распоряжении редакции, отсутствует один лист


[Закрыть].

…дующих и проливающих братскую кровь сынов великой, пострадавшей родины нашей…» [79]79
  Колосов Е. Сибирь при Колчаке. С. 48.


[Закрыть]

Как видно, политическая «программа» крестьян повстанцев до чрезвычайности убога и даже с налетом контрреволюционной кулацко-поповской пропаганды. Крестьянская стихия, не оплодотворенная пролетарской идеологией, в силу своей природы не могла провести четкой классовой линии и, несмотря на свою самоотверженность в борьбе с Колчаком, на боевой энтузиазм и героизм, в себе самой таила зрелые семена разложения и быстрого перехода на рельсы контрреволюции и распада. Так бы оно и было, если бы Красная Армия не подоспела к этому времени в Алтайский район, чем и положила конец существованию партизанской армии.

Даже в момент своего расцвета крестьянская стихия характеризовалась неустойчивостью, постоянными приливами и отливами в ходе восстания, отсутствием последовательности замысла, отчеканенных организационных форм, тяжелым маневрированием на поражение, а значит, недостаточной политической и боевой устойчивостью и последовательностью в революционной борьбе.

В этом отношении томские партизаны, состоявшие более или менее из однородной массы бедняков и середняков (бывших ссыльных), имели более подвижные летучие отряды, тверже и крепче держались в борьбе, были менее впечатлительны к поражениям и более закалены и выдержаны. Алтайцы и енисейцы, впитавшие в свои отряды и зажиточных крестьян, кулаков, бившие на «народный характер» борьбы (поголовное участие крестьян), быстро превращались в колеблющуюся неуравновешенную массу, поражение которой означало поражение всего движения в целом.

В южной части Канского уезда первые два небольших отряда выступали под командой Лидина и Александрова (численность отряда равнялась 20–30 чел.). Лишь после того как отряды разбили белых, к ним примкнуло огромное количество местных крестьян, и прежде всего середняки и зажиточные. В очень короткое время отряды выросли до 1300 человек и выбрали командующим Кравченко. В апреле, то есть почти через 1–2 месяца, численность отрядов достигла почти 5000 человек. Но в июле 1919 года, когда начались поражения и партизанам приходилось оставлять завоеванную территорию и переходить в Минусинский уезд, то так же быстро начинается отлив партизанства. В результате в Минусинский уезд пошла небольшая группа около 300 человек. «Ачинский полк убежал целиком, часть. Тальского и Канского полков не пошла с нами еще из Баджея» – говорит Петров участник этого движения… [80]80
  Эльцин. Крестьянское движение в Сибири в период Колчака// Пролетарская революция. 1926. № 49, 50.


[Закрыть]

То же наблюдалось отчасти и в Тасеевском районе. После поражения, в самую трудную минуту борьбы некоторые отряды покинули партизанские ряды.

Особенно беспомощно крестьянское повстанчество в условиях своей изолированности от рабочих, когда мужицкая стихия самостоятельно начинает «творить революцию», без основательной подготовки и организации, как это было вначале в Славгородском уезде [81]81
  Таких явлений было много в России в 1905 году, в 1906–м и отчасти в 1907–м в Поволжье, в центре России и др..


[Закрыть]

По словом Парфенова[82]82
  Сибирские эсеры и расстрел Славгородских крестьян в августе 1918 года// Пролетарская революция. 1922. № 7.


[Закрыть], Славгородское восстание возникло стихийно как ответ на действия начальника карательного отряда. Очень быстро был соорганизован крестьянский штаб, мобилизована молодежь для борьбы, созван съезд и т. д., но не было связи с городом и с пролетарскими организациями, в то время слабыми. «Народ» сразу потонул в неразрешимых противоречиях; сила стихии заколебалась между руководством буржуазии в лице зажиточных элементов и сельской интеллигенции и руководством бедноты. Мелкий хозяйчик полностью проявил свою силу колебания, о которой говорилось на Всероссийском съезде транспортных рабочих 27 марта 1921 года по поводу крестьянских волнений и бандитского повстанчества в России[83]83
  Ленин В.И. Собрание сочинений. Т. 18. Ч. 1. С. 177, 179, 183, 211–212 и др..


[Закрыть]

Тяжеловесность организации, отсутствие экономической и политической спайки, компромиссы и «сговоры», недостаток умелого руководства и подлинно революционного чутья привели к тому, что восстание было очень быстро подавлено. Славгородский военно-революционный штаб не только не оказал никакого сопротивления, но не подготовился даже к обороне. Большинство крестьянского съезда и весь крестьянский штаб были застигнуты врасплох отрядом Анненкова и расстреляны.

Подобные картины наблюдались и в других районах, охваченных чисто стихийным крестьянским повстанчеством. Даже при успешных, на первых порах, действиях, а затем умелом и искусном избегании противника повстанчество обыкновенно вырождалось в батьковщину, уголовщину или же целиком и полностью переходило в лагерь контрреволюции, кулацкого бандитизма, как это было и в Сибири, и на Украине. В этом отношении интересно курганское восстание, а также гомельское восстание, известное под названием «Стрекопытовщины»[84]84
  Сидоров П. Курганское восстание в январе 1921 года/Пролетарская революция. 1926. № 6 (53); Лелевич Г. Стрекопытовщина. М., 1924. и др.


[Закрыть]

Тов. Затонский, характеризуя конец 1918–го и весну 1919 годов на Украине, писал:

«Крестьянин-партизан с энтузиазмом воспринимал наши боевые лозунги периода разрушения старого строя, видел в нас желанных союзников в его борьбе с помещиком. Но, одолев последнего, желал он одного: чтобы все чуждое ему, наносное (городское) оставило его в покое, ибо он желал быть хозяином на своей земле, которую он собственными усилиями исключительно, как ему казалось, отвоевал у своего врага. До мировой революции… вооруженному, сознавшему свои силы, крестьянину-собственнику не было дела…»

«Крестьянская масса в то время еще не успела расслоиться, бедняк (даже батрак) еще целиком находился в плену старых собственнических, типичных мужицких настроений и сплошь да рядом выступал против коммунистов активнее, нежели более степенный кулак, сохранявший лишь идейное руководство над движением отстаивавшей его интересы голытьбы»[85]85
  Затонский В. Водоворот//Октябрьская революция. Первое пятилетие. Харьков? (стр 121) 1922. С. 518–519.


[Закрыть]

Поэтому на Украине в это время все клокотало и бурлило, всюду вспыхивали крестьянские восстания, каждое село имело свои отряды. Не редкость, что можно было найти вполне организованные волости (например, Большая и Малая Половецкая Киевской губ.), выставлявшие в случае нужды целые полки с пулеметами и даже артиллерией, крестьянская стихия с трудом укладывалась в рамки подлинно революционной дисциплины.

«Во всем была, – отмечает Затонский, – презанятная смесь революционности, авантюризма, беспросветной темноты, самого дикого мракобесия, беззаветной отваги и трусливой жадности… Все стороны крестьянской души, веками забитой, темной, неожиданно проснувшейся, вечно колеблющейся и революционной и реакционной в одно и то же время, страшной в своей жестокости и в конце-концов детски наивной и детски беспомощной, – отразились в судорожных корчах мужицкой Украины… Выручала лишь организованность партии, выручал инстинкт пролетария, выручала неорганизованность крестьянской массы да отчасти тот авторитет, который мы – как большевики – все же имели в ее глазах».

Насколько трудно было руководить этой крестьянской стихией и вместе с тем насколько необходимо было это руководство со стороны пролетариата и его партии, видно из целого ряда примеров деятельности партизанских крестьянских отрядов. Взять хотя бы партизана Гребенку. Он организовал при гетманщине в Тараще грандиозное восстание, охватившее несколько уездов, оттянувшее на себя три немецкие дивизии, с которыми он дрался в течение полутора месяцев. Гребенка с большим искусством, выдержкой и героизмом вывел свои отряды с конницей, пехотой и артиллерией из Киевской губернии через Днепр, Полтавщину и Черниговщину в Курскую губернию. И тем не менее, борясь вначале за советскую власть, Гребенка все-таки подпал под влияние кулацкой стихии, выступил против советской власти, против «коммунии», против революции и к тому же был умело использован деникинцами. То же было и с отрядами Коцура, Туза, Перенко, Махно, Григортьева, в Самарской губернии – Сапожкова, в Сибири – Новоселова и Рогова и др.

Однако нужно отметить, что крестьянство в бедняцкой и середняцкой своей массе стояло более устойчиво на стороне советской власти. После первой измены Махно Советам от него сразу отхлынули массы. Его анархические идеи не были восприняты крестьянством. Не нашел сочувствия у крестьян по той же причине и Петлюра, и целый ряд других атаманов: Тютюник, Зеленый, Соколовский, Струк, Ангел и др.

Все они под конец остались главарями небольших банд, скрывавшихся в лесах от мести своих же односельчан. В тоже время крестьянство в борьбе с деникинщиной, не нашедшее в батьках и атаманах отражения своих интересов, начало организовывать свои отряды, создававшиеся стихийно отдельными островками в бушующем море белогвардейского разгула…»[86]86
  Мальт М. Деникинщина и крестьянство/Пролетарская революция. 1924. № 1 (24); 4 (27)..


[Закрыть]

Подобная особенность крестьянского партизанства наблюдалась и в иностранных государствах.

Например, в Мексике крестьянское партизанское движение шло под лозунгом – бей помещиков, полицию и чиновников. В партизаны уходили крестьяне поголовно; особенно это имело место в 1915 году, в период революционной борьбы против военной диктатуры и господства иностранных капиталистов.

Мелкие крестьянские отряды быстро превратились в крупные партизанские армии. Наиболее выделялись две армии – одна под руководством партизана-крестьянина Эмильяна Сапата, другая Франциска Вилля.

Первая требовала:

1) возврата крестьянам безвозмездно всех расхищенных общественных земель;

2) выкупа помещичьих земель и раздела их между всеми, желающими заниматься земледелием, причем каждому помещику оставлялось 100–200 десятин пахотной земли и часть пастбищ.

Вторая сильно напоминала «махновскую» армию. «Виллисты» не имели никакой программы. Их лозунгом было «бей помещиков и врагов революции», но они не разбирались, кто действительно враг революции. Их начальник Вилли и его «генералы», захватывая помещичьи имения, часто делили их между собой и сами становились помещиками. Они не считали грехом «разбогатеть на революции». Но все-таки эти армии свалили военную диктатуру, и Сапата с Виллем заняли столицу Мексиканского государства. Тут еще раз выяснилась возможность организовать чисто крестьянскую власть. Постояв недолго в столице, Сапата и Вилля вернулись в свои места. Мексика оказалась без правительства. Этим воспользовались либеральные мексиканские помещики и интеллигенция и, организовав свое «революционное правительство», сделали президентом Мексики хитрого помещика Венустиана Карранцу, агенты которого в 1919 году убили Сапату…[87]87
  Диего Ортега. Аграрный вопрос и крестьянское движение в Мексике. М, 1928. Ср.: Вольский А. История мексиканской революции. М., 1928.


[Закрыть]

В Китае во время первой революции началось сильное крестьянское движение, перешедшее в некоторых местах в вооруженную борьбу. Крестьянские отряды, образовавшиеся стихийно, без всякой связи с городом, без ясно выраженной политической программы, делали нападения на войска, купцов правительственных чиновников и т. п., применяли засады, внезапные нападения, разрушали железнодорожное полотно телеграфные линии, жгли города, села, но, предоставленные самим себе, не могли добиться успеха. Республика Юаншикая не разрешила аграрных вопросов, и вторая революция усилила крестьянское повстанчество (хунхузничество). Особенно оно развилось в провинции Хэнань, где начиная с 1912 года выделился партизан Бай-Лань – «Белый волк»[88]88
  Дела русского генерального штаба. Рапорта генерал – квартирмейстеру от военного агента Китая за № 76 от 21 февраля 1914 г., № 114 от 18 марта, № 194 от 20 мая, № 235 от 26 июня 1914 г. и др.


[Закрыть]. Его отряд, вначале не превышавший 20–30 человек, впоследствии достиг 25 000–30 000 человек. Всю свою деятельность он направил на месть насильникам крестьянства-помещикам, купцам и главным образом правительственным чиновникам. А так как последние обыкновенно жили в городах, откуда наезжали в села для сбора налогов и долгов, арестов и усмирений, Бай-Лань, естественно, направил свою ненависть против городов, служивших к тому же магнитом для озлобленного и обездоленного крестьянства своими купеческими лавками, товарными складами и правительственными канцеляриями. Бай-Лань никогда и нигде не учреждал своей власти, не предлагал крестьянам приступать к организации особых партизанских отрядов или революционных комитетов для планомерной борьбы с врагами. Крестьянская стихия, вызванная к действию ненавистью к насильникам и грабителям, не видела иной цели движения, кроме мести и разгрома.

Ввиду того, что правительственные войска в это время были заняты борьбой со второй революцией на юге, в долине реки Янцзы, в районе Пекина и др., Бай-Ланю не трудно было, выступить со своими партизанами в провинции Хэнань.