Текст книги "Дэйтрейдер. Кровь, пот и слезы успеха"

Автор книги: Льюис Борселино

Соавторы: Патриция Комминс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

Когда я смотрел на Джулиана Робертсона, было очевидно, что рынок немного потрепал его. Он – суперзвезда инвестиционного мира, а я всего лишь начинающий фондовый менеджер, но я знал, в каком состоянии он находился. Я называю это трейдерским сочувствием. Никто не может понять радость выигрыша и агонию убытка так же, как другой трейдер.

В кильватере кризиса хеджевого фонда "Long-Term Capital Management" осталось много пострадавших. Многие хеджевые фонды, получавшие прибыли посредством инвестиций с высоким левереджем, начиная от иностранных валют и заканчивая товарами, оказались выброшенными на берег непредвиденными обстоятельствами. "Long-Term Capital Management" оказался в западне после того, как правительство России объявило дефолт по своим ГКО, заставив банки, набравшие аккредитивов, отказаться по ним платить, сославшись на "волю божью".

На MAR-конференции на Бермудах ужасные истории про хеджевые фонды обсуждались активно. Мы услышали о фондах с активами от $100 миллионов до $1 миллиарда, которые понесли значительные убытки и своих активов, и доверия инвесторов. В глаза бросалось отсутствие некоторых фондовых менеджеров, участие которых в этой конференции всеми ожидалось. Говоря в целом, многие хеджевые фонды применяли хорошие инвестиционные стратегии из всего разнообразия финансовых инструментов. Но часто их падение было вызвано занятием больших позиций на неликвидных рынках. Когда им приходилось распродавать убыточные позиции, покупателей просто не оказывалось – ни по какой цене.

На Бермудской конференции, почти через год после создания "Borsellino Capital Management", я мог почувствовать, что наша фирма привлекла внимание. У нас было что рассказать, и инвесторы слушали. Мой партнер, Эдди Веласкез, эксперт по компьютерному программированию, гений в математике, алгоритмах и искусственном интеллекте. К тому же он независимый трейдер, торговавший и на себя, и на клиентов. Что касается меня, то я 18-летний ветеран профессии, в которой и 5 лет большой срок. Мы буквально объединили две школы управления фондами: систематическую и дискреционную. Систематические трейдеры используют объективный подход к рынку, основанный на продвинутых компьютерных моделях и программной торговли. Чтобы быть настоящим систематическим трейдером, вы должны осуществлять каждую сделку, генерируемую компьютерной системой, независимо от внешних переменных. Дискреционные трейдеры для торговли рынком используют человеческое суждение и мыслительные процессы, полагаясь на технический и фундаментальный анализ.

В моей фирме мы объединяем эти философии в стратегию, которую называем ответственным подходом к дискреционному трейдингу. Союз компьютера с опытом торговли на полу – мощный альянс, поскольку мы верим, что в сегодняшнем инвестиционном климате нельзя полагаться только на один из них. В этом подходе сочетаются умение читать рынок и торговать им для снижения риска и максимизации доходности.

Данный подход работает следующим образом. Сердце нашей торговой методологии – новаторская система из 18 торговых программ. Каждая представляет множество стратегий анализа рынка. Некоторые из них отслеживают точки ценовых прорывов, с которых рынок с большой вероятностью будет двигаться вверх или вниз. Другие отслеживают точки ослабления, на которых растущий рынок теряет энергию или снижающийся рынок начинает замедлять свое падение. Некоторые программы основаны на движущей силе рынка, а другие – на основе анализа ценовых фигур графиков за предыдущие пять дней. Для чтения рынка, а также для обучения и самоадаптации к некоторым рыночным переменным данная компьютерная система использует искусственный интеллект и нейросети. Все вместе эти торговые программы генерируют сделки с высокой вероятностью прибыльности.

Однако даже самая лучшая компьютерная система на основе последних достижений искусственного интеллекта не может заменить трейдера. При всей продвинутости данной компьютерной системы с ее искусственным интеллектом и нейронной сетью, повторяющими некоторые функции человеческого мозга, она все-таки остается лишь нашим помощником. В трейдинге остается человеческий элемент, который не может быть воспроизведен компьютером. Интуицию чтения рынка и торговли, которую я развил за 18 лет, нельзя ввести ни в какой компьютерный код. Именно здесь вступают в игру мои знания и рыночный опыт. Я оцениваю каждую сделку, которую генерирует наша система, в соответствии с несколькими критериями. Существуют ли рыночные переменные, которые не могут быть запрограммированы ни в какой компьютер? Не назначена ли на следующие 15 минут речь Алана Гринспена, которая всегда событие, влияющее на рынок? Не является ли сегодняшний день днем искупления или днем перед другим важным праздником, что снижает ликвидность рынка? Не сегодня ли истекают опционы? Не запланировано ли на сегодня переход контракта с одного месяца на другой? Исходя из этих переменных, я могу принять решение об отмене или изменении сделки, генерированной компьютером.

Или же я могу решить увеличить объем данной сделки. Недавно наш компьютер подал сигнал к продаже с близким стопом всего на несколько тиков выше цены, по которой должна была исполняться данная сделка. Однако рынок был особенно волатильным, и я знал, что шанс достижения нашего стопа очень велик. Но я также был уверен, что рынок ослабевал и что эта продажа была правильной сделкой. Я принял решение сдвинуть покупной стоп на несколько тиков вверх, но чтобы учесть дополнительный риск, мы наполовину сократили объем данной сделки. Данная стратегия оправдалась: рынок ушел вверх на несколько тиков, а затем понизился, как и предсказывала наша компьютерная система.

Я считаю, что наша ответственная стратегия выделяет нас из числа остальных СТА-фирм. Мы достаточно уверены в своей компьютерной системе и в нашей методологии торговли, чтобы вкладывать наши деньги в точности туда, куда говорим – в буквальном смысле слова. Единственный этичный для меня способ торговли для клиентов – торговать для них точно так же, как для себя. Всегда, когда мы проводим сделку для клиентов, мы осуществляем точно такую же сделку для себя.

Существует еще одно ключевое отличие между моей фирмой и другими СТА-фирмами. Я не начинал со степенью МВА в хеджевом фонде или крупном финансовом институте, торгуя с корпоративного счета. Я заработал свой капитал собственным умом и талантами на передовой линии этого рынка. Я знаю, что такое управлять риском, управлять капиталом и ответственно снимать прибыли. Инвесторы, вкладывающие деньги вместе со мной, знают это с самого начала. Я начал в этом бизнесе с рынка, а не из офиса на верхнем этаже. Я подхожу к рынку как трейдер, но с учетом многолетнего опыта.

Важно также помнить, что СТА не могут получать прибыль, если их клиенты не являются успешными. При торговле акциями брокер снимает комиссионные независимо оттого, повышаются или снижаются в стоимости рекомендованные им акции. В отличие от этого, советник по товарно-фьючерсной торговле получает прогрессивное вознаграждение только в том случае, если его фонд показывает хорошие результаты. Если доходность разочаровывает инвесторов и они выводят свои деньги, исчезает даже вознаграждение за менеджмент.

Я ожидаю, что в течение года наш первый S&Р-фонд будет закрыт для новых инвесторов. После этого появятся другие фонды, одни из которых будут предлагаться исключительно за рубежом, а другие только в США. С нашим опытом трейдинга и находящей преимущества компьютерной системой мы легко можем расширить область своей деятельности за пределы контрактов на S&P, чтобы торговать практически любым высоковолатильным рынком, будь то финансовые фьючерсы или физические товары. Мы уже вкладываем капитал нашей фирмы в тестирование нашей компьютерной системы на рынках международных финансовых фьючерсов, где надеемся со временем тоже проводить сделки для клиентов. По мере развития рынков будут появляться новые возможности, и мы будем там, чтобы зарабатывать на них.

Когда эта книга была почти завершена, я вернулся в Европу, посетив Швейцарию, Монако и Италию, чтобы встретиться с институциональными и индивидуальными инвесторами. Пока я был в Цюрихе, я не мог избавиться от мыслей о двух моих предыдущих визитах в этот город. Точно так же, как и год назад, я был в Цюрихе в качестве фондового менеджера, практически неизвестного на арене управления капиталом. Годом позже люди уже слышали о моей компании и желали узнать больше.

Я также могу оглянуться на поездку, совершенную более 11 лет назад. Я был трейдером, поехавшим в отпуск с друзьями. Я все еще помню, как рассматривал часы в ювелирном магазине и увидел банковское табло с бросающими в дрожь новостями: рынок акций США потерпел крах. Кажется, с тех пор прошла целая жизнь. Во многом это так и есть. Я был 30-летним трейдером на полу, который только что отказался от клиентского стола. Я стал ведущим локалом в яме S&P, торгуя только на себя.

Горизонты моей жизни и моего мира с тех пор значительно расширились. Я уже не только трейдер, но и фондовый менеджер с растущей репутацией. Я знаю, что моя жизнь и мое профессиональное путешествие далеко не закончены. (В самом деле, когда я приступил к написанию этой книги, я колебался, поскольку считал, что нахожусь лишь в середине своего жизненного пути.) Но независимо от того, куда я иду или что испытываю, я знаю, моя сущность остается прежней. Ядро моей жизни – моя семья, драгоценная переменная моей жизни, которая видела много поворотов судьбы. Часть моей семьи находится со мной в буквальном смысле, работая сегодня в моей компании; другие дарят любовь и обеспечивают эмоциональную поддержку. Все вместе – они мой дом.

Никто из нас не живет лишь в физическом жилище, будь то однокомнатная квартира или особняк на горе. Мы живем внутри себя вместе с теми, кого мы любим. Для меня это и есть дом. Когда я рос, мой отец дал нам дом общеизвестной американской мечты в пригороде, но наш дом был чем-то значительно большим. Это были Мама, Папа, Джоуи и я, одетые для службы в Пасхальное Воскресенье. Это был обед из спагетти с родственниками в доме, наполненном голосами взрослых и смехом детей. Это были наши прыжки через изгородь на заднем дворе – Отца, Джоуи и меня – чтобы разбудить Дядю Норфа и Тетю Долли. Это было знание, что куда бы мы ни пошли и что бы мы ни делали, мы вместе.

По мере того, как я приближаюсь к завершению своего рассказа, некоторые люди могут удивляться, почему я настолько откровенен относительно своей жизни и своего воспитания. Конечно, я вышел из семьи, в которой не рассказывают тайн, не говоря уже об их публикации. Но настало время, когда я должен иметь собственную историю, раскрывающую, кто я и откуда я вышел. Я знаю истории, преследовавшие меня всю мою жизнь, часть которых – справедливы, часть – преувеличены, а некоторые – откровенная ложь. Единственный способ покончить с ними – рассказать свою историю самому. Если прошлое должно быть изложено правдиво, сделать это должен был я. Поскольку я собирался устанавливать взаимоотношения с моими инвестиционными клиентами, я хотел, чтобы они меня знали как с профессиональной стороны, так и с личной.

В моей новой роли фондового менеджера, предлагающего институциональным и индивидуальным инвесторам доверять мне миллионы долларов, не может возникать каких-либо вопросов относительно моей надежности или моего характера. И единственный путь к этому – не утаивание прошлого, а правдивое вынесение его на свет. Я хочу, чтобы мои инвесторы прочитали эту книгу и узнали меня в ней как человека и опытного трейдера на рынке, непредсказуемость которого все в большей степени растет. Надеюсь, они поймут, что у меня есть обязательство остаться на своем пути и преданность, чтобы отстаивать их интересы. В инвестировании, как и в жизни, все сводится к вопросу доверия.

Все мы – итоговая сумма нашего собственного опыта и жизней тех, кто жил перед нами. Каждое поколение связующее звено в цепи, соединяющей прошлое и будущее. В жизни могут быть события, которые нам хотелось бы забыть или которые мы хотели бы изменить. Однако мы не можем разорвать эту цепь поколений. Мы должны понимать жизнь тех людей, которые были перед нами. Мы высоко ценим их сильные стороны и прощаем их слабости. Тогда мы должны точно так же поступать и по отношению к себе.

Эта история принадлежит не только мне. Она часть истории моей семьи. Это часть наследия, которое я передам своим детям, Льюису, Энтони, Брайане и Джоуи, носящих фамилию Борселино, и моим приемным детям, Николе, Джэми и Нику, которые для меня те же плоть и кровь. Эта история в равной степени принадлежит моему брату, Джоуи, и его детям, Энтони, Джоуи, Джонни и Марле. Моя надежда в том, что это следующее поколение понимает Джоуи и меня и смотрит дальше нас, и что они начинают понимать деда, которого никогда не знали.

Я пришел на пол Чикагской Торговой Биржи почти 20 лет назад, когда двери возможностей закрывались передо мной с хлопаньем. Я начал торговать и никогда не оглядывался назад на то, что было или что могло бы быть. Некоторые люди спрашивают у меня про ключ к моему успеху, как если бы это была магическая пилюля, которую они могли бы принять, или тайная формула, полностью все объясняющая. Нет здесь ни магии, ни тайны. Я стал успешным трейдером, потому что знал себя. Я понимал свои сильные и слабые стороны. Я совершенствовал себя с помощью железной дисциплины, которая позволяла мне терпеть риск и управлять неудачами. Хотя мой характер временами оставлял желать лучшего, особенно в мои ранние годы, я никогда не заходил за черту, откуда нет возврата. Я сдерживал свои негативные мысли и эмоции. Контролируя себя, я мог управлять своей средой. Я учился действовать и учился не отыгрываться, особенно на рынках, где деньги, эго и эмоции – летальная комбинация. Ни я, ни кто-либо другой никогда не будут управлять рынком. Это знание оберегало меня в моей молодости, всегда удерживая от слишком большой самонадеянности. Более того, оно помогает мне обеспечить мою долгую жизнь в качестве фондового менеджера, управляю ли я $20 миллионами или когда-либо буду управлять $2 миллиардами.

Я иногда бываю на торговом полу, куда теперь захожу гораздо реже, хотя присутствую на рынке каждый день. Я стоял на своем старом месте на втором уровне S&Р-ямы, рядом с моим братом Джоуи. Я смотрел вокруг на все эти лица. Некоторые из них новички, торгующие всего несколько месяцев; другие относительные старожилы, которые в этой яме почти столько же, сколько и я.

Все вместе мы и есть рынок. Трейдер в яме и брокер. Трейдер, находящийся вне пола, и спекулянт. Фондовый менеджер, инвестор и хеджер. Вместе мы и являемся тем, что заставляет рынок работать. Кто знает, как эта арена будет выглядеть в будущем, будет ли это торговый пол, банк компьютеров или яма в виртуальной реальности? Кто может сказать, чем мы будем торговать в будущем, и какие мировые экономические факторы будут потрясать и формировать наши рынки? Одно можно сказать определенно: там, где есть рынок, там будет и трейдер. Там, где есть риск, там будет и хеджер. Там, где есть возможность, там будет и спекулянт. Я, возможно, покидаю яму ради компьютера, но я не покидаю эту арену. Игра далека от завершения, и я еще не ушел в отставку.